«Значит, Говоровы…»

– Да, их бабушка была младшей сестрой знаменитого маршала, – вторя его мыслям, произнесла мать. Смолкла, с необъяснимым напряжением посмотрела вдаль. Пробиваясь сквозь черноту, окружавшую высокие сосны, – деревья начинали расти сразу за их забором, – мерцал красный огонек. Горел где-то на железнодорожной станции неподалеку.

Поздним вечером тихо: даже стрекотания цикад не слышно.

– Внук, конечно, не так знаменит, но в тогдашней жизни преуспел, – наконец нарушила молчание мать.

– Военный? – спросил Вадик.

– Нет… Партийный деятель. В итоге ему не повезло. Попал в опалу. Что-то, связанное с разногласиями партийных боссов между собой.

– Такое тогда было? – Слепян забрал со стола старую фотографию, убрал во внутренний карман модной курточки.

– Еще как!.. Твой отец, царство ему небесное, тоже пострадал от этого. Коммунисты не были едины…

Вадик больше не слушал, что говорила ему мать… «Отец, отец…» – стучало у него в голове. Образ отца был как-то напрямую связан с элементом, который мучительно пытался извлечь, но не мог, из своей памяти.