Глава 3
СООБЩЕСТВО

Когда Джанья Лалич в 1978 году услышала о трагедии в Джонстауне в Гайане — массовых самоубийствах и убийствах, унесших жизни более 900 сектантов, — она встала на сторону секты. Хотя ей было жаль погибших, она поддерживала социалистическую направленность организации и твердую верность идеалам. У «Сельскохозяйственного проекта „Храм народов“» (так называлась джонстаунская секта) было много схожего с общиной, с которой Джанья работала уже несколько лет. Она и ее соратники начали вести общие финансы, сменили имена, сожгли все личные вещи и приняли полувоенную идеологию.

Джанью нельзя назвать типичной жертвой сектантов. Это была умная, образованная девушка из хорошей висконсинской семьи. Всего за несколько лет до этого она занималась наукой, получала стипендию по программе Фулбрайта, жила в Испании, затем переехала в Сан-Франциско и мечтала сделать мир лучше. Но если всё это так, как же она оказалась на ведущих ролях в организации, в которой приходилось целыми днями сидеть у костра и жечь одежду, дневники и свидетельства о браке новых членов, называть их настоящими именами в качестве наказания за нарушение правил и вести издательский бизнес, чтобы собирать деньги на деятельность группы?

Когда Джанья в 1975 году приехала в Сан-Франциско, в городе всё еще бушевали социальные и политические бури, связанные с войной во Вьетнаме. Она недавно стала открытой лесбиянкой, и ей очень нравилось сильное, живое сообщество гомосексуалов. Она была в восторге, что встретила новых друзей, разделявших ее социалистические убеждения, и очень хотела добиться позитивных общественных изменений в мире. Когда она работала на неполную ставку в книжном магазине левой ориентации, коллега пригласил ее в учебный кружок. Там Джанья нашла единомышленниц — социалисток, которые тоже хотели сделать мир лучше. Ее пригласили жить вместе. А еще она слушала лекции руководителя кружка Марлен Диксон.

Диксон когда-то преподавала социологию в Университете Макгилла, живо интересовалась марксизмом-ленинизмом и маоизмом и быстро набрала поклонников среди студентов. Когда отношения Диксон c университетской администрацией обострились, она решила бросить академическую карьеру и основала Демократическую рабочую партию, в которую входил и кружок Джаньи.

Джанья была сильно увлечена жизнью группы. Взгляды Диксон, проповедовавшей антирасизм и признание гомосексуальности, произвели на нее впечатление, а перспектива жить в коммуне женщин-социалисток интриговала.

И она решила вступить. Очень быстро Джанья почувствовала себя желанной в кругу новых товарищей, ясно ощутила смысл жизни. Связь с членами группы укрепилась, когда она придумала себе новое имя и начала отдавать в общую кассу весь заработок без остатка. Когда Джанье предложили руководить издательским бизнесом коммуны и рекламировать ее на национальных ярмарках, она была польщена. Она чувствовала, что работает ради большого дела, и была вне себя от счастья, что другие нуждаются в ней, равно как и она в них. Конечно, бывали минуты, когда ее верность проходила тяжелые испытания. Например, когда умерла мать, ей запретили присутствовать на похоронах и сделали выговор за эгоизм: нельзя ставить личные потребности выше интересов коллектива. В дни сомнений ее психологически поддерживали другие члены коммуны. Они посоветовали еще глубже погрузиться в учение Марлен Диксон — теперь Джанья стала ее генеральным секретарем.

Джанья Лалич была членом Демократической рабочей партии 12 лет. Ушла она только после того, как партия распалась. Диксон начала терять веру в свою мечту — марксистскую революцию в США. Видя, что американский рабочий класс не может добиться революционных перемен, она сочла, что марксизм-ленинизм потерпел поражение в продвинутых капиталистических странах. У нее появились мелкобуржуазные замашки — например, она купила недвижимость. Колебания Диксон оттолкнули многих членов партии. После того как у лидера проявились алкоголизм и явное желание уйти, партия проголосовала за самороспуск и возвращение активов бывшим членам. И тем не менее, если бы не изменение ситуации, многие соратницы — и Джанья в том числе — могли бы благополучно оставаться в группе. От распада ее удерживали настолько мощные силы, что победить их смогло только деструктивное поведение руководителя.

Сейчас Джанья Лалич — профессор социологии в Университете Калифорнии в Чико. Она преподает студентам психологию и социологию культов и вспоминает время, проведенное в Демократической рабочей партии, со смешанными чувствами. Хотя она понимает, какие силы стояли за этим культом, ей все равно сложно понять, как она ему подчинилась, как радикально он овладел ею и преобразил ее.

Джанья стремится не дать людям попасться в сети сектантов. Ее научные исследования и работа посвящены анализу методов, с помощью которых можно убедить образованных, благонамеренных людей — на вид не способных поддаться такому влиянию — стать преданными членами группы.

Можно смело сказать, что большинство людей не стремятся вступить в парамилитарную секту вроде Демократической рабочей партии или «Храма народов» (и тем более основать такую организацию). Так как же история Джаньи Лалич связана с более последовательным выполнением дел в вашей жизни?

На самом деле силы, скрепляющие секты, имеют к этому самое прямое отношение. Если изучить психологические приемы, которые заставляют человека совершать неординарные поступки — сжигать личные вещи и даже идти на убийство и самоубийство, — можно применить эти знания в ситуациях, когда люди хотят измениться по собственной воле — например, каждый день заниматься игрой на фортепиано или раз в неделю звонить маме. Понимая науку, стоящую за культами, можно стимулировать позитивные устойчивые изменения в жизни и работе.

В чем же секрет методов, с помощью которых секты управляют человеком?