46
Отвернувшись от трех трупов в зеркальном лабиринте, Дебби согнулась пополам, и ее вырвало. Джоан гладила ее по спине, пока рвота не прекратилась.
Бедный ребенок, через какой ад ей пришлось пройти. А ведь это еще не конец.
Но худшее уже позади, убеждала себя Джоан. Самым ужасным было оказаться запертой в той темной комнате наверху, борясь за жизнь. Дебби чертовски повезло, что она смогла выжить. И не свихнуться. Многие наверняка бы уже повредились в уме, случись с ними такое.
А она держится.
То, что сейчас ее стошнило, пожалуй, хороший знак. Значит, еще не оторвалась от реальности.
– Да этот верзила будто с чертова бобового стебля спустился, – проговорил Дэйв. В его дрожащем голосе слышались нотки удивления и отвращения.
Наконец Дебби выпрямилась и, не преставая рыдать, вытерла рот свитером.
– Двое других – подростки, – сказал Дэйв. – Одна – девушка. А другой – парень из той драки.
– Нашей драки? – спросила Джоан.
– Тот, с ухом.
– О нет.
Для того она спасла его ухо? Чтобы ему раскроили пополам голову в этом безумном «Веселом домике»?
Дебби обернулась. Хлюпая носом и тря глаза, она пробормотала:
– Это Ковбой. И Лиз. Боже! – Она зажала рот рукой и зажмурилась.
– Кто-нибудь еще остался? – спросила у нее Джоан.
Она кивнула:
– Джереми, – выдавила она сквозь прикрывавшую рот ладонь. – И Таня. Только они. – Она убрала руку и, прижавшись лицом к плечу Джоан, крепко обняла ее. – Джереми мой друг, Джоани. Я пыталась остановить его. Я не хочу, чтобы он погиб.
– Ладно, – сказал Дэйв. – Проберемся через эту хреновину самым коротким путем. – Он выхватил пистолет и закричал: – Все, кто меня слышит, лицом в пол! Стрелять буду!
Стоя в ногах гигантского мертвого тролля, он зажал фонарик между ног, направив его луч на зеркало впереди, и открыл огонь.
Когда грохот выстрелов разорвал тишину, Дебби подскочила и заткнула уши пальцами.
Джоан зажала уши руками.
Дэйв продолжал стрелять, «Беретта» грохотала, содрогаясь в руках, зеркала взрывались от пуль. Осколки разлетались, сверкая в луче фонарика. Дэйв водил стволом, пробивая проход в зеркальном лабиринте.
Впереди, на расстоянии примерно сорока футов, замерцали свечи. Мерцание становилось ярче, по мере того как Дэйв продолжал громить зеркала.
После тринадцатого выстрела он выкинул пустой магазин себе в ладонь и заменил на новый.
Джоан и Дебби осторожно обошли тела. Они встали позади Дэйва. Глядя мимо него, Джоан увидела темные осколки стекла и освещенный свечами коридор.
И лежащие на полу тела.
Дэйв провел дрожащей рукой по губам.
– Боже, – пробормотал он. – Я же предупреждал, что буду стрелять.
– Тогда почему они не легли? – спросила Джоан.
– Может, просто не расслышали.
– Пойдемте. – Вытащив зажатый между ног Дэйва фонарик, Джоан пригнулась, прошла через разбитое зеркало и двинулась в направлении коридора. Под ногами хрустело стекло. – Будьте осторожны, – предупредила она.
Она двигалась медленно.
Прежде чем перебраться через очередное разбитое зеркало, Джоан сбивала висящие в раме осколки стволом револьвера. По звону и хрусту стекла под обувью она поняла, что Дебби с Дэйвом идут за ней.
Впереди некоторые из лежащих в коридоре людей зашевелились.
Они переворачивались, ползли, вставали.
Как минимум трое остались лежать.
Подростков среди них, насколько Джоан могла видеть, не было.
Но и на троллей они не походили.
Она почувствовала, как по спине пополз холодок. Кожа покрылась мурашками.
Она вспомнила, что когда-то у Джаспера Данна было собственное шоу уродов. Но ему пришлось закрыть шоу после того, как несколько уродов сбежали и напали на посетителей «Веселого домика».
Шоу-то он закрыл.
А вот уродов, похоже, оставил.
Устроил им жилище в «Веселом домике».
Дэйв, идущий позади Джоан, застонал.
Чья-то рука вцепилась в подол ее футболки, отлепив его от вспотевшей кожи. Дрожащим сдавленным голосом Дебби проговорила:
– Я хочу уйти. Пожалуйста, Джоани. Разве мы не можем уйти?
Летя в темноту, Джереми был совершенно уверен, что падение размозжит ему все кости. Вместо этого он приземлился на что-то упругое. Сеть? Он погрузился в нее спиной, потом его слегка отпружинило вверх. Тугие нити дрожали, когда он пытался выпутать руки и ноги.
Они были липкими.
Он увяз в них.
Справа, совсем рядом, он слышал тяжелое дыхание Тани. Она пыталась выпутаться, сотрясая сеть.
– Ты в порядке? – прошептал он.
– Что это за хрень?
Немного левее Джереми, где-то впереди, распахнулась дверь.
Это другая дверь, понял он. Та, что у подножия лестницы.
Это выход.
Кто-то вошел, держа в руке керосиновую лампу. Джереми сощурился, когда резкий свет резанул его по глазам.
Он увидел, что вошедший – высокий и бледный, точно мертвец, одет в цилиндр и фрак. Джаспер Данн.
Вслед за ним вошли тролли и столпились на балкончике, где он стоял. Все они хранили непривычное молчание.
Когда глаза Джереми немного привыкли к свету, он увидел больше.
Он увидел слишком многое.
Он почувствовал себя так, будто все его внутренности ссохлись в черную гниющую массу.
Липкие веревки, в которых он запутался, оказались нитями паутины, растянутой по всему подвалу «Веселого домика». Паучьей паутины. По всей ее поверхности в нескольких футах над песком висели иссушенные останки человеческих тел, запеленатые в серые шелковистые коконы.
Таня завизжала.
Джереми повернул к ней голову.
Он увидел, как она бьется и извивается.
Он увидел паука, притаившегося в углу подвала.
Такого же паука, какого он видел в Музее Диковин Джаспера.
Только больше. Гораздо больше.
«Джасперус Гигантикус, – зазвучал в глубине сознания голос Ковбоя. – Обнаружен Джаспером Данном в дождевых лесах Новой Зеландии…»
Скорее всего, тот, в галерее, – детеныш этого.
– Нет! – вопила Таня. – Нет!
Паутина раскачивалась и тряслась под тяжестью подползавшего черного чудовища.
Его глаза горели желтыми огоньками. Рот зиял огромной отверстой раной. Клыки истекали ядовитой жижей.
Огромное черное существо приплясывало на паутине.
Прямо над Таней.
Ее вопль буквально разорвал Джереми уши.
Рот паука задушил ее крик. Джереми видел, как его клыки впились ей в лицо.
Ее запутавшееся в паутине тело мучительно выгнулось и забилось в предсмертных судорогах.
Джереми повернулся на бок, вытаскивая правую руку из оплетенного паутиной рукава куртки. Освободив ее, потянулся к карману рубашки. Там лежало лезвие бритвы, которое он сунул туда после того, как отдал Тане платок.
Скорей полоснуть себя по горлу!
Может, он успеет умереть, прежде чем паук придет за ним.
Карман рубашки пустовал.
Он потерял лезвие. Наверное, когда спускался с горки.
Но какая разница?
Лезвия не было.
Джереми услышал выстрелы, и в этот момент лапы паука обвили тело Тани, словно руки чудовищного любовника.
Робин услышала далекие хлопки выстрелов и оглянулась через плечо. Не увидела ничего, кроме пустынного, залитого лунным светом променада. Но выстрелы продолжались. Скорее всего, они доносились из-под променада или из какого-то здания Фанленда.
Через несколько секунд они прекратились. Единственными звуками, что она слышала теперь, были стук собственного сердца, порывистые завывания ветра, шум прибоя на пляже да тихий скулеж тролля.
Она снова повернула голову вперед.
Тролль по-прежнему оставался на расстоянии четырех или пяти футов от нее, обнимая стальную балку.
Он будто застыл там.
Он почти добрался до меня, да, видать, нервишки сдали.
Видно, страх высоты взял верх.
Робин вспомнила, как сама поднималась на верхотуру. Как лазала по деревьям, когда была маленькой, как пробиралась по горам и утесам во время своих странствий. Сперва все идет как по маслу, а потом – бац! Страх, дикий, парализующий страх. Осознаешь, что есть риск погибнуть, и все, что остается, – висеть мешком, ожидая падения.
Пока что-нибудь не разрушит паралич.
Снимет проклятие.
И тогда ты снова готов действовать.
Тот малый, подумала она, или упадет, или очухается.
Если очухается, игра начнется сызнова.
Но ей не хотелось, чтобы он упал.
Тролль поднял голову, когда Робин запела:
Вчера я взошла на вершину горы,
Где легко до небес дотянуться рукой,
Чтобы всласть поглядеть на сиянье луны
И звезд отраженье в пучине морской.
Он сел и уставился на нее.
Пробираясь через разбитые зеркала, Дэйв увидел впереди достаточно, чтобы понять: те, в коридоре, – «артисты» из Шоу Уродов Джаспера Данна.
Он много слышал о них и видел их фотографии в Музее Диковин.
Считалось, что все они покинули город и разбрелись кто куда, после того как шоу уродов прекратило существовать.
Шесть лет назад. Незадолго до того, как он прибыл сюда из Лос-Анджелеса.
Неужели все это время они жили здесь, в «Веселом домике»?
Те, кто не пострадал от его пуль, стояли в коридоре всего в нескольких ярдах за последним разбитым зеркалом. Просто стояли, не двигаясь. И наблюдали.
Дэйв не хотел, чтобы первой из лабиринта вышла Джоан.
Не хотел, чтобы она первая столкнулась лицом к лицу со сборищем уродов.
Он обогнал ее.
Теперь, когда Джоан не загораживала обзор, его глазам открылась более ясная картина происходящего.
На полу лежала с развороченным пулей горлом Донна – Женщина-Собака. Рядом с ней корчился от боли обнаженный по пояс мужчина с сухощавым отростком посреди груди – Джулиан, Трехрукий Человек. Его маленькая коричневая рука сжимала пулевое отверстие у левого плеча. Рядом с ним лежала Красотка Вильма, совершенно голая, за исключением леопардовых трусиков-бикини. Одной рукой она зажимала кровоточащую рану в бедре, другой прикрывала груди: две абсолютно нормальные и третью, небольшую припухлость, бледную и влажную от пота.
Кажется, погибла только Донна, подумал Дэйв. Могло быть и хуже.
Господи, он вообще не хотел никому причинять вреда.
Миновав последнее разбитое зеркало, он прицелился в Змееязыкого Антонио.
– Брось топор, – скомандовал он.
Язык мужчины выскользнул изо рта. Антонио с гневом смотрел на Дэйва, а два длинных и узких кончика его языка скользили от одной половины лица к другой, слизывая слезы.
– Я не хочу стрелять в тебя, – сказал Дэйв.
– Брось его, – велела Джоан, приблизившись к ним и также нацелив пистолет на Антонио.
Двухголовая женщина, каждая из голов которой носила собственное имя (Дэйв никак не мог их вспомнить), повернула одно из лиц к Антонио. Протянув руку, она похлопала его по плечу. Он взглянул на нее и, всхрапнув, втянул язык.
Одна голова кивнула Антонио. На лице другой появилась ласковая улыбка.
Антонио бросил топор.
– Простите, – сказал Дэйв. – Мне жаль, что я открыл стрельбу. Я не хотел никого застрелить.
– Мы не знали, что вы здесь, – добавила Джоан. Она убрала револьвер и передала Дэйву фонарик, а затем, наклонившись, принялась снимать с ноги платок.
Дэйв опустил пистолет, не снимая пальца со спускового крючка. Он сомневался, что эти люди выкинут какой-нибудь трюк. Они выглядели перепуганными, растерянными и несчастными. В глазах некоторых как будто даже забрезжил огонек надежды.
– Мы пытаемся найти своих друзей, – сказала Дебби. – Вы не видели их? Может, вы знаете, где… – ее голос дрогнул. – …где они могут быть? – закончила она шепотом.
Кто-то из людей кивнул. Кто-то хмыкнул. То ли Джим, то ли Тим, один из сиамских близнецов, коснулся пальцем шрама на горле и просипел:
– Ша-а-а-аспе-е-е-е-е.
– Джаспер? – спросил Дэйв. – Джаспер Данн?
Близнец кивнул.
– Он вырезал вам голосовые связки? – спросила Джоан.
– Та-а-а, та-а-а-а-а-а-а, Ша-а-а-а-а-спе-е-е-е.
– Боже, – пробормотала Дебби.
– Он держит вас здесь в неволе? – спросил Дэйв.
Двухголовая женщина указала на дверку в стене коридора.
– Мы вытащим вас отсюда, – сказала Джоан. Опустившись на колени, она обвязала платок вокруг раны на ноге Вильмы и туго затянула.
– А как же Джереми? – с мольбой спросила Дебби. – Мы должны найти его!
– Найдем, не волнуйся. – Джоан обвела взглядом остальных. – Двое подростков, – сказала она. – Парень и девушка. Вы видели их? Знаете, где они могут быть?
Уродцы расступились, оборачиваясь. Несколько рук вытянулись, указывая в дальний конец коридора.
Дэйв увидел там еще одну дверь.
Но между ними и концом коридора на месте пола зиял черный квадратный провал.
Что это? Люк?
Перепрыгнув через тело Донны, женщины-собаки, Дебби метнулась к дыре.
– Нет! – закричала Джоан.
Дэйв бросился за ней.
Дебби уже почти миновала уродцев Джаспера, как вдруг чья-то рука схватила ее за лодыжку. Вскрикнув, она рухнула на пол.
Дэйв кинулся на нее, прикрыв своим телом, пока она пыталась подняться.
Он обернулся. И увидел лысого мужчину, запрокинувшего голову и растянувшего губы в мрачной улыбке. Ног у него не было. Зато имелись две огромные мускулистые руки, и одной из них он крепко держал Дебби за ногу. Это был Великолепный Энди, Человек-Торс.
– Спасибо, – сказал ему Дэйв.
Тот подмигнул.
Похлопав Энди по плечу, Джоан присела по другую сторону от Дебби.
– Глупенькая, – пробормотала она. – Просто держись нас, и все…
Дебби ахнула и вздрогнула.
Уродцы позади них разразились визгом и хрюканьем.
Дэйв обернулся. Уродцы Джаспера словно с ума посходили: одни улепетывали по коридору, другие бросались к отверстиям в стене, а кто-то спешил укрыться в разбитом зеркальном лабиринте.
– Дэйв.
Голос Джоан. Точнее, шепот.
– Дэйв?
Он посмотрел в ее сторону.
Широко распахнутые, потрясенные глаза Джоан на мгновение встретили его взгляд, а затем уставились в другую точку.
В противоположный конец коридора.
Дэйв посмотрел туда же.
И увидел черные паучьи лапы, поблескивающие в мерцании свечей. Они высовывались из черной дыры в полу. Скрежеща когтями по доскам, из темного люка выбирался громадный паук.
На спине у него восседал Джаспер Данн: на голове цилиндр, в каждой руке – по револьверу.
Этого не может быть.
У Дэйва возникло чувство, будто ему засадили дубинкой под дых.
Он оцепенело смотрел на ползущего к нему чудовищного паука и оседлавшего его Джаспера, который размахивал над головой шестизарядными револьверами, точно полоумный ковбой.
Этого не может быть.
На мгновение Дэйв лишился дара речи; поднявшись на трясущихся ногах, он потянул за собой Дебби.
– Беги, – сказал он. Собственный голос звучал словно откуда-то издалека. – Убегай.
Она стояла рядом, не в состоянии сдвинуться с места.
Джоан поднялась на ноги, выставила вперед свой «0,38» и шагнула к пауку. Дальше все происходило, будто в замедленной съемке: Дэйв поднял «Беретту», а Джаспер прицелился в него из обоих револьверов. Все выстрелили одновременно. Грохот прокатился по всему коридору. Пули просвистели возле лица Дэйва. С головы Джаспера сорвало шляпу. Одна из пуль попала в Дебби, и та отлетела назад. Глаз паука взорвался алыми брызгами. Другая пуля раздробила правое запястье Джаспера, и револьвер вылетел из его руки. В тот же миг еще одна пуля вошла точно ему в лицо. Он успел отдернуть голову, лишившись половины подбородка. И тем не менее он по-прежнему восседал на пауке, целясь в них из оставшегося револьвера.
Зверь был размером почти шесть футов. Такой подомнет их под себя в считаные секунды.
Дэйв открыл по нему огонь. Пуля Джаспера чиркнула его по руке, но он не остановился. Одна из передних ног паука подломилась. Продолжая дырявить его щетинистую башку, Дэйв увидел, как Джоан выбежала вперед.
– Нет! – закричал он.
Паук зашатался. Но даже рухнув брюхом на пол, он по-прежнему рвался вперед, протягивая к Дэйву когтистые лапы.
Последний выстрел из «Беретты» разнес ему второй глаз.
Потянувшись за 38-м калибром, Дэйв увидел, как Джоан с ножом в руке перескочила через две паучьи ноги. Она была уже без револьвера. Должно быть, патроны кончились.
Джаспер прицелился ей прямо в лицо. Он не мог промахнуться. Стрелял практически в упор.
Дэйв выхватил свой 38-й.
Однако это движение показалось ему таким медленным… таким медленным…
Он слышал, как щелкнул спусковой крючок Джаспера.
Отрывистый, резкий щелчок.
Выстрела не последовало.
У него тоже кончились патроны!
Теперь пистолет Дэйва был нацелен на Джаспера, но тот не опускал своего оружия. Опасаясь получить пулю, Джоан перескочила через распластавшегося на полу паука и нырнула Джасперу за спину, взобравшись на горб чудовища. Круто развернувшись, Джаспер ударил ее локтем. Обхватив его левой рукой за шею под простреленным подбородком, Джоан резко дернула его на себя, а правой рукой всадила нож ему в грудь. Затем, вытащив, всадила еще раз, после чего отбросила нож. Джаспер накренился, разжал ноги и рухнул вниз головой прямо под ноги пауку.
Тем временем сам паук вцепился клещами в Дэйва.
Он ухватил его чуть ниже колен.
Как же он до сих пор не издох?
Дэйв снова принялся стрелять, лихорадочно спуская курок и всаживая пулю за пулей в голову твари, как вдруг монстр лапами свел его ноги вместе, и Дэйв опрокинулся назад. Скользя на раскиданных по полу гильзах, он расслышал крик Джоан, прежде чем грохнуться спиной на пол.
«Почему она кричала?» – подумал Дэйв.
Приподнявшись на локтях, он увидел, что Джоан по-прежнему сидит на пауке. Визжа, точно сирена воздушной тревоги, она вонзала нож в его выпуклую спину.
Она кричит из-за меня.
Пока он извивался, пытаясь вырваться из когтистой хватки, чудовище потянуло его к себе. Он заскользил по полу.
Оно подняло голову.
Вернее то, что осталось от головы. Отвратительное изрешеченное пулями месиво, из которого хлестала во все стороны багрово-желтая жижа.
«Проклятой тварюге давно пора околеть! – бунтовал разум Дэйва. – Какого черта она не уймется?»
Чудовище продолжало тянуть.
Заорав, Дэйв выбросил правую ногу вперед, попав по одному из клыков зверя, и оттолкнулся, пытаясь освободиться из его мертвой хватки.
Неожиданно вперед выскочил Антонио и одним взмахом топора раскроил паучью голову пополам. Лапы разжались. Дэйв высвободил ноги и откатился назад, а Антонио ударил снова.
Дэйв перевернулся на бок.
И оказался лицом к лицу с Дебби.
Так они и лежали, глядя друг другу в глаза и слыша влажный хруст разрубаемой туши.
Дебби придвинулась к Дэйву.
Он положил руку ей на спину и притянул к себе, почувствовав, как лицо девушки прижалось к его шее.
– Пуля попала в жилет? – прошептал он.
И почувствовал, как она кивнула.
Робин продолжала напевать, пока тролль потихоньку приближался к ней. Когда он оказался совсем рядом, она замолчала и протянула ему руку. Он вцепился в нее. Крепко сжав руку тролля, Робин помогла ему залезть на сиденье.
Задыхаясь и дрожа от пережитого страха, он сел рядом с ней, вцепившись одной рукой в бортик кабинки, а другой в руку Робин.
Она сомкнула ноги, думая, не сошла ли с ума, добровольно затащив к себе этого тролля, а свободной рукой прикрыла грудь.
– Все хорошо, – проговорила она. – Теперь ты в безопасности.
Он вздрогнул, когда издалека вновь донеслись звуки пальбы.
Робин отвернулась от него. Судя по звуку, выстрелы доносились не то из Музея Диковин Джаспера, не то из «Веселого домика», которые находились на противоположной стороне променада, примерно на полпути от колеса обозрения к главному входу. Предыдущие выстрелы прозвучали так, будто кто-то открыл беглый огонь из одного пистолета. Теперь же казалось, что несколько единиц оружия различного калибра бьют в унисон.
Тролль выпустил ее руку. А потом приобнял Робин за плечи и прижался к ней дрожащим телом.
Все в порядке, думала Робин. Это он от страха.
Она поняла, что стрельба прекратилась. Затем последовала еще одна серия выстрелов, и тоже закончилась.
Тролль потихоньку приходил в себя. Робин чувствовала, как его дрожь проходит. Он начал поглаживать ее руку от плеча до локтя. От этих прикосновений ее кожа покрылась мурашками.
Она посмотрела на него.
– Это была полиция, – сообщила она. – Они скоро будут здесь.
По крайней мере я очень на это надеюсь, подумала она.
Боже, а если полицейские погибли в перестрелке?
– Когда они появятся, – продолжала она, – то достанут нас отсюда. Так что не дури, понял?
Он повернулся к ней, упершись в ее ногу коленом. Глаз его в темноте было не разглядеть, но Робин чувствовала, что он плачет.
– Дэнни любит тебя, – прохныкал он. Его голос не был высоким и детским, как ожидала Робин. Он оказался низким и скрипучим.
Приобняв ее за плечо, другой рукой он скользнул по ее бедру.
– Мягко, – сказал он.
Перехватив его запястье, Робин прошептала:
– Не надо. Пожалуйста.
– Дэнни любит тебя, – повторил он.
– Тогда не делай этого.
Он убрал ладонь с ее ноги, и она выпустила его запястье. Он отпустил ее плечо. Теперь он начал возиться с пуговицами на своем грязном, рваном пальто.
– Дэнни, нет.
Он расстегнул пальто. Под ним оказались майка без рукавов и семейные трусы. Под майкой бугрились мощные мышцы.
Где мне сладить с таким.
Если я начну сопротивляться, будет только хуже.
Черт возьми, я не позволю ему меня изнасиловать!
Так-то он хочет отблагодарить меня за спасение…
Дэнни высвободил из пальто руки и выдернул его из-под ягодиц.
И накинул Робин на плечи.
У нее сдавило в горле. Когда она просунула руки в рукава, мужчина нежно обхватил рукой ее правую грудь.
– Мягко, – сказал он. А затем убрал руку, запахнул пальто и стал возиться с пуговицами.
Когда он закончил, Робин прижалась к нему.
– Спасибо, Дэнни, – сказала она. – Робин любит тебя.
Он снова положил руку ей на плечи.
– Споешь? – спросил он.
– Конечно.
