33
– Ты посмотри, какие люди, – сказала Джоан. Судя по тону, встреча с этими мальчишками ее не слишком обрадовала.
Вслед за ней Дэйв подошел к ребятам. Те о чем-то оживленно болтали, жуя корн-доги. Джоан остановилась прямо перед ними. Сперва они испугались, но потом выдавили напряженные улыбочки.
– Ну, как ваши дела? – спросила она.
– Все путем, – отозвался парень в ковбойской шляпе. Одна сторона его головы была забинтована. Он был в одних плавках, будто специально выставляя напоказ покрывающие его тело раны. Они выглядели довольно свежими и напомнили Дэйву собственную, которой он любовался сегодня утром в зеркале.
– Я бы хотел поблагодарить вас, – сказал паренек Джоан и перевел взгляд на Дэйва. – И вас тоже. Мне б крышка, кабы не вы…
– Рады, что смогли помочь, – сказала Джоан.
– Как твое ухо? – спросил Дэйв, пытаясь вспомнить имя парня.
– Да пришили на славу.
– Здорово вы врезали тому типу, – сказал другой паренек. Уэйн. Кажется, Уэйн. По сравнению с первым выглядел он прекрасно, не считая небольшого синяка на лбу. – Серьезно. Вмазали ему по челюсти, как футболист по мячу.
Джоан побагровела. Дэйв прекрасно понимал, что вовсе не от скромности.
– Рада, что хоть так смогла остановить его, – сказала она.
– А чем закончилась история с этим Чингачгуком и его дружбаном? – спросил тот, что с пришитым ухом. – Небось уже морозят яйца в тюрячке?
– Они оба находятся под стражей, – сказал Дэйв. – Один из них до сих пор в больнице.
– Надеюсь, это тот, что пытался сожрать мое ухо.
– Он самый, – сказал Дэйв.
– Боже, я так и думал, – сказал Уэйн, глядя на Джоан с благоговением. – После этого вашего удара я сразу же решил, что ему конец. Это было действительно круто.
– Ничего крутого в этом нет. – Она повернулась ко второму подростку и смерила его испепеляющим взглядом. – Я рада, что ты не сильно пострадал, но нечего было лезть на рожон. Уверена, ты сам хотел неприятностей и получил их. Чему было много свидетелей, включая и моего напарника. Так что вот тебе мой совет, дружок: веди себя тише воды, ниже травы и знай, что отныне я за тобой приглядываю. Подозреваю, ты нередко тут воду мутишь. Еще раз что-нибудь выкинешь – я буду тут как тут.
– Да, мэ-эм, – протянул паренек с видом смущенным и виноватым. Дэйв, правда, подозревал, что все это лишь показуха. – Прошу прощения.
Джоан посмотрела на Дэйва:
– Пойдем.
Они пошли дальше.
– Парочка раздолбаев, – буркнула она.
– Ничего, думаю, они извлекли урок.
– Этот пацан, Уэйн, небось остался только доволен. Помнишь, как он разодрал футболку на одной из тех девчонок? Наверное, осуществил одну из своих потаенных фантазий.
– Две против одного, и обе – гораздо больше его.
Джоан улыбнулась:
– То есть ты за него?
– Он должен был защищаться. Пусть даже они были девчонками. Иногда справиться с ними бывает гораздо сложнее.
– Да? Ты так считаешь?
– Ну, одну такую я знаю точно.
– И она тоже больше тебя. Но зато у тебя ноги красивее.
Дэйв опустил глаза, будто желая убедиться в этом.
– Вот что правда, то правда.
Она шлепнула его по заду.
– Смотри, напарница, не перегибай палку.
– Извини, что-то забылась.
– Не сказал бы, что мне это не понравилось. Думаю, каждый раз, когда ты касаешься моей задницы, ты делаешь это по зову сердца.
– Ладно, проехали. Во сколько ты собираешься ко мне заехать?
– Как насчет шести?
– Может, лучше в семь? Мне нужно немного времени, чтобы принять ванну и подготовить костюм.
Костюм. Они обсуждали эту затею с самого утра, и Дэйв надеялся, что все уже забылось, но, зная Джоан, понимал, что это вряд ли. Если ей что-то пришло в голову…
Я не смогу ее переубедить, решил он. Что я могу сказать? Дескать, Глория, сука, сама напросилась, и лучше просто-напросто о ней забыть? Нет, на Джоан это точно не подействует.
Она делает это по зову сердца.
Сознательно идет на риск.
Я прекрасно понимаю, как она не хочет возвращаться сюда после закрытия парка. Наверняка ей гораздо страшнее, чем мне. И тем не менее она не намерена отступать.
Такова ее натура.
– Давай наденем жилеты, – сказал он.
Джоан взглянула на него, шутливо нахмурившись:
– Думаешь, кто-то будет в нас стрелять?
– Я не шучу.
– Я тоже. Во-первых, жилет испортит мне весь костюм, а во-вторых, у нас нет никаких оснований считать, что троллеры ходят с огнестрельным оружием.
– Готов поспорить, ножи у них точно есть. И получить еще одно перо под ребро я предпочел бы в жилете.
Она посмотрела на него и кивнула:
– Я тоже. Ладно, уговорил, пойдем в жилетах.
– А каким будет твой остальной ансамбль? – спросил он.
– Ну, скрипки, кларнет…
– Не дури, – сказал он. – Ты же понимаешь, о чем я: что ты собираешься надеть?
– Поверх жилета? Даже не знаю.
– Неужели у тебя нет шкафа, забитого доверху грязным тряпьем?
– А не позаимствовать ли нам вещи нашей леди?
– Да. Я могу заехать к Глории и взять их.
Озорной взгляд исчез с ее лица:
– Не надо.
– Колготки вполне бы…
– Боже, не надену я колготки Глории. Или что угодно еще. Это ее вещи. Тем более, их держал в руках тот урод, который… с нее их снял.
Эти слова нарисовали в голове Дэйва образ распростертой на спине, истошно вопящей Глории, в то время как чьи-то руки грубо разрывают на ней одежду.
– Тем более, – сказала Джоан, – если я надену ее вещи, то могу уничтожить улики.
– Точно.
Улики. Волосы незнакомца. Возможно, образец крови. Возможно – спермы. Дэйв не заметил ничего подобного, но для такого дела существуют эксперты. Даже самый завалящий след…
– Ты в порядке?
– Да, просто задумался об уликах.
– Извини. Напрасно я это сказала.
– Нет, ты права. Я совершил ошибку, когда касался ее вещей.
– Но благодаря этому ты догадался…
– Да. Это тоже. И тем не менее я действительно допустил ошибку. Если бы я держал руки от них подальше, все могло бы уже раскрыться, и нам не пришлось бы идти сюда ночью.
– Эх, ее бы слушать в стереокачестве, – сказал Ковбой, приложив ладонь к забинтованному уху.
– Она ничего так, да?
Девушка с банджо стояла возле длинной очереди перед «Ураганом», постукивая ногой в такт песне «Берега Рок-Айленда». В своей новой одежде она больше не походила на бродяжку. Джереми нравилось ее платье. Достаточно короткое, оно обнажало стройные ноги, а банджо она прижимала так, что ткань плотно обтягивала грудь.
И все равно не Таня, подумал Джереми.
Как мог такой парень, как Нейт, променять Таню на такую? В этом не было никакого смысла.
Может, потому, что была в ней… какая-то невинность и вместе с тем – загадка.
Невинность. Ага, конечно. Джереми вспомнил, как она огрызнулась на него в среду ночью. Она та еще сучка. Еще крутую из себя строит. Да уж, невинна, как шлюха.
Я должен рассказать о ней Тане!
Ну на хрена этот Ковбой свалился как снег на голову, а теперь ходит за мной хвостом?
У Джереми возникло странное ощущение, будто время уже на исходе и если он упустит момент и не поговорит с Таней прямо сейчас, все его шансы будут упущены навсегда.
Банджо смолкло. Ковбой, люди в очереди на аттракцион и просто слушатели зааплодировали.
– Ох и полазил бы я у нее под трусиками.
Встань в очередь за Нейтом, подумал Джереми, а сам сказал:
– Да уж, я бы тоже не прочь прыгнуть с ней в койку.
Девушка снова взяла банджо, сыграла первые аккорды и запела:
Любила я парня, что жил за болотом
С одноглазой собакой и стареньким кольтом.
Был злым этот парень, а пес – еще злей,
Но злость их едва ли сравнится с моей…
Джереми почувствовал, как на его плечо опустилась рука:
– Повиси тут, корешок. Мне нужно сбегать отлить. Я скоро вернусь.
– Хорошо, увидимся.
Ковбой развернулся и стал пробираться через толпу. Немного выждав, Джереми поспешил в другую сторону.
Наконец-то!
Добравшись до телефона-автомата у главного входа, он подумал, что Ковбой наверняка уже закончил свои дела в сортире.
Хотя он все равно не знает, где меня искать. Вряд ли он вообще заметил, что я куда-то отошел.
Весь дрожа, Джереми раскрыл толстый телефонный справочник, пристегнутый к автомату, и полистал его. Эшленд. Только три номера с этой фамилией. И два из них были номерами Рональда Эшленда, доктора. Джереми вспомнил, как Светлячок говорила ему, что отец Тани работает мануальным терапевтом. Один из номеров был от его офиса на улице Грув, на другом значились данные его дома на Эвион.
Отыскав домашний номер, Джереми снял трубку, кинул в автомат четвертак и набрал нужную комбинацию цифр.
Из-за музыки, гомона толпы и грохота аттракционов гудки в трубке были еле слышны, поэтому Джереми как можно сильнее прижал ее к правому уху, а левое заткнул пальцем.
Это помогло.
Гудки стали четче.
Боже, подумал он, я действительно звоню Тане. Сердце заколотилось сильнее, и головная боль снова напомнила о себе. Пластиковая телефонная трубка тут же стала влажной и скользкой от пота.
Может быть, Тани нет дома.
Он почти надеялся на это.
Что я делаю?
Кровные возлюбленные. Верность. Ты должен показать себя. Ты же хочешь ее, не так ли?
Да!
– Алло? – ответил женский голос.
– Привет. Это Таня?
– Минуточку, я позову ее к телефону.
Наверное, это ее мачеха. Пошла звать ее. Она дома!
Джереми окинул взглядом толпу. Так, Ковбоя пока не видать.
Ну же, Таня. Бери трубку!
– Она скоро подойдет, – раздался голос ее мачехи.
– Мам, я уже взяла, – послышался голос Тани, и Джереми услышал, как трубку параллельного телефона кладут на рычаг.
– Привет, – сказал он. Сердце стучало, как ненормальное. Боль пульсировала в голове. – Это Джереми. Герцог.
– О, как твои дела? Слыхал уже, что мы снова встречаемся сегодня ночью?
– Да. Ковбой мне сказал.
– Ты ведь придешь, да?
– Конечно! На самом деле я звоню, чтобы кое-что тебе сказать. Кое-что о Нейте.
– Ублюдок вонючий.
– Да не то слово. Дело в том, что сегодня утром я видел его. Он был в мотеле. С девушкой.
Таня ничего не ответила.
– Мне очень жаль, – сказал Джереми, некоторое время послушав тишину. – Просто я решил, что должен сказать тебе об этом.
Таня что-то пробормотала.
– Что? Я не расслышал.
– Кто она?
– Я не знаю ее имени. Это та девка, что играет на банджо на променаде. Ты, наверно, видела ее. Такая тощенькая, с короткой светлой стрижкой, как у парня. Лет где-то восемнадцати – двадцати. Она выступает за деньги, которые прохожие бросают ей в чехол от банджо. Кстати, выступает прямо сейчас. Возле «Урагана».
– Да, я видела ее.
– Ну вот, Нейт был вместе с ней в одном из номеров мотеля. Не знаю, ночевал ли он там, но около десяти утра я видел, как он оттуда вышел. Я случайно проезжал мимо на велосипеде. Он меня не заметил, а я засел в ресторане напротив, хотел дождаться, когда из номера выйдет та, с кем он был. В смысле, после того, что произошло между вами вчера, это вряд ли могла быть ты, понимаешь? А это оказалась та самая девка с банджо. Вслед за ней я и приехал сюда, в Фанленд. Мне кажется, это из-за нее он вчера так себя повел.
– Ты имеешь в виду, что она уже заранее ждала его в мотеле?
– Вроде того.
– Грязный членосос.
– Вот-вот, – сказал Джереми. – Боже, это как нужно охренеть, чтобы променять тебя на какого-то чертова тролля. Она по части внешности тебе в подметки не годится. Да и никто не годится.
– Спасибо. Ты славный парень.
Его сердце чуть не выскочило из груди. Несмотря на дикую головную боль, он почувствовал, как где-то внутри зажегся огонек гордости и надежды.
– Просто я подумал, что ты должна об этом знать. Я имею в виду, после прошлой ночи… после того, как мы стали кровными возлюбленными.
– Все верно. Ты правильно поступил, что рассказал мне все. Теперь я у тебя в долгу. – Она снова замолчала.
Она у меня в долгу. Значит, я проявил себя? Да. Наверное. Боже!
– Ковбой сейчас с тобой? – спросила она.
– В данный момент нет. Я оставил его, чтобы позвонить тебе.
– Он знает обо всем этом?
– Нет. Я решил, что лучше будет сохранить это в тайне и никому не рассказывать. Мне кажется, об этом не должен знать никто, кроме тебя. То есть это вроде как личное и…
– Это хорошо. И не говори никому. Это будет наш секрет. Только твой и мой. Говоришь, она все еще там, на променаде?
– Да. Бренчит и горланит свои идиотские песенки.
– Отлично. Можешь сделать мне одно одолжение?
– Конечно. Все, что угодно.
– Присмотри за ней. Выследи, если сможешь. Я хочу знать, где мы сможем взять ее сегодня ночью.
– Но у меня нет машины.
– Ничего страшного. Просто постарайся сделать все, что в твоих силах. И позвони мне, как только сможешь что-нибудь разузнать.
– Договорились.
– Отлично. Молодец. Потом мы встретимся. Только ты и я.
