Глава 14
– Изабо, что-то случилось?
– Ровным счетом ничего.
Меж тем Изабо варварски трясла драгоценную старинную книгу, нещадно изгибая при этом ее корешок.
Эмили Метер не поверила словам вампирши. Библиотека находилась в состоянии полнейшего хаоса. Если остальные помещения замка содержались в идеальном порядке, библиотека выглядела так, словно здесь пронесся торнадо. Книги валялись повсюду. Кто-то сбросил их с полок и расшвырял во все стороны.
– Это должно быть здесь. Он бы знал, что дети вместе.
Изабо не глядя швырнула инкунабулу на пол и взялась за другую. Для Эмили, с ее душой библиотекаря, смотреть на такое было равнозначно пытке.
– Я так и не понимаю, что́ ты ищешь?
Эмили подняла с пола книгу и осторожно закрыла растрепанные страницы.
– Мэтью с Дианой отправились в тысяча пятьсот девяностый год. Я тогда была не дома, а в Трире. Филипп не мог не знать о новой жене Мэтью. И где-то он оставил мне послание.
У Изабо были длинные, доходящие до талии волосы. Сейчас и они находились в растрепанном состоянии. Схватив прядь, вампирша принялась нетерпеливо ее крутить. Осмотрев корешок и страницы своей последней жертвы, она острым ногтем поддела форзацный лист. Ничего не обнаружив и под ним, Изабо зарычала от досады.
– Но ведь это книги, а не письма, – осторожно заметила Эмили.
Она лишь недавно познакомилась с Изабо, но зато Эмили была хорошо знакома с жуткими легендами, окружавшими мать Мэтью и ее деяния в Трире и других местах. Предводительница семейства де Клермон отнюдь не питала дружеских чувств к ведьмам, и хотя Диана доверяла Изабо, Эмили не спешила этого делать.
– Я не ищу писем. Мы оставляли друг другу записочки, помещая их между страницами книг и внутри их корешков. Когда Филиппа не стало, я перешерстила в библиотеке каждую книгу. Для меня эти записочки были как частички его самого. Должно быть, я что-то упустила.
– Возможно, послания нужно искать не здесь. Или тогда их… еще не существовало, – донесся из сумрака двери сухой женский голос.
Рыжие волосы Сары Бишоп по степени растрепанности вполне могли соперничать с волосами Изабо, а лицо было бледным от волнений и недосыпания.
– Когда Марта увидит этот развал, с ней случится припадок. Хорошо, что здесь нет Дианы. Она бы вогнала тебя в зевоту длинной лекцией об особенностях хранения старинных книг.
Табита, которая сопровождала ведьму всюду, проскочила у Сары между ног.
– Что ты хочешь этим сказать, Сара? – удивилась Изабо, поскольку теперь настал ее черед удивляться.
– Время – штука хитрая. Даже если все пошло по плану и Диана с Мэтью переместились в первое ноября тысяча пятьсот девяностого года, пока еще слишком рано искать послания от твоего мужа. А прежде ты и не могла найти его записки, поскольку Филипп тогда не был знаком с моей племянницей… По-моему, Табита закусывает какой-то книгой.
Табите в замке очень нравилось. Здесь в изобилии водились мыши и хватало темных углов, где можно было спрятаться. Освоившись, кошка стала забираться на портьеры и вспрыгивать на мебель. Вот и сейчас, устроившись на одной из полок, Табита грызла уголок кожаного переплета.
– Kakó gati! – крикнула Изабо, бросаясь к полкам. – Это же одна из любимых книг Дианы!
Табита, которая никогда не избегала столкновений с другими хищниками, исключая Мириам, столкнула книгу с полки и спрыгнула сама и застыла над добычей, словно львица, стерегущая лакомый кусок мяса.
– Да это же один из алхимических трактатов с иллюстрациями, – сказала Сара, отобрала у Табиты книгу, перелистала страницы, затем принюхалась. – Неудивительно, что Табита решила пожевать переплет. Он пахнет кожей и мятой, совсем как ее любимая игрушка.
На пол упал квадратик бумаги, сложенной в несколько слоев. Лишившаяся книги, Табита зажала новую добычу острыми зубами и бочком направилась к двери. Но Изабо ее опередила. Схватив Табиту за загривок, вампирша вытащила квадратик из кошачьей пасти, а затем поцеловала оторопевшую кошку в нос.
– Умная киса. Будет тебе на ужин большая рыбина.
– Так ты это искала? – удивилась Эмили.
По ее мнению, жалкий клочок бумаги не стоил того, чтобы перевернуть вверх дном всю библиотеку.
Ответом ей были действия Изабо. Она осторожно развернула находку, оказавшуюся пятидюймовым квадратом плотной бумаги, покрытой с обеих сторон маленькими значками.
– Написано каким-то шифром, – заявила Сара.
У нее на шее болтался шнурок с очками в полосатой оправе. Сара торопливо водрузила очки на нос.
– Это не шифр, а греческий язык, – пояснила Изабо, дрожащими руками расправляя бумагу.
– И что там написано? – спросила Сара.
– Сара! – с упреком воскликнула Эмили. – Это же частная переписка.
– Послание Филиппа. Он их видел, – выдохнула Изабо.
Глаза вампирши забегали по строчкам. Одна рука потянулась ко рту. Изабо испытывала облегчение и до сих пор не верила, что поиски увенчались успехом.
Сара терпеливо ждала, когда вампирша закончит чтение. Оно длилось целых две минуты. Будь на месте Изабо кто-нибудь другой, Сариного терпения хватило бы от силы секунд на тридцать.
– Ну так что там написано?
– Праздники они встретили вместе с ним. «Рождественским утром я простился с твоим сыном. Наконец-то он счастлив, связав судьбу с женщиной, которая идет по стопам богини и достойна его любви», – вслух прочла Изабо.
– А ты уверена, что Филипп пишет о Мэтью и Диане? – спросила Эмили.
Тон письма показался ей непривычно официальным и туманным для общения между мужем и женой.
– Да. Мэтью всегда вызывал у нас беспокойство, хотя с его братьями и сестрами случались куда более опасные приключения. Моим единственным желанием было видеть Мэтью счастливым.
– Слова о женщине, «которая идет по стопам богини», вполне ясно намекают на Диану, – согласилась Сара. – Скорее всего, твой муж не мог написать ее имя и упомянуть, что Диана – ведьма. Вдруг его записку нашел бы кто-нибудь другой?
– А вот что он пишет дальше, – продолжала Изабо. – «Свет мой, судьба и по сей день не перестает меня удивлять. Боюсь, всех нас ждут трудные времена. Я буду делать все, что в моих силах, в течение времени, остающегося у меня, чтобы обеспечить твое благополучие и благополучие наших детей и внуков; тех, которыми мы уже благословлены, а также еще не рожденных».
Сара вполголоса выругалась:
– Он так и написал «нерожденных»? Правильнее было бы «несотворенных».
– Да, так и написал, – шепотом ответила Изабо. – Филипп всегда очень точно выбирал слова.
– Значит, он пытался нам что-то рассказать о Диане и Мэтью, – сказала Сара.
Изабо опустилась на диван:
– Когда-то, в невообразимо далекие времена, ходили слухи о неких существах, отличающихся от нас. Они были бессмертными и обладали могуществом. Перед тем как завет впервые был подписан, поговаривали о ведьме, родившей ребенка, который ронял кровавые слезы, как вампир. Всякий раз, когда этот ребенок плакал, с моря дули яростные ветры.
– Впервые об этом слышу, – морща лоб, заявила Эмили.
– Эту историю отвергли, посчитав мифом. Кто-то утверждал, что ее намеренно сочинили, чтобы посеять страх между нашими породами. Сейчас лишь очень немногие из нас помнят эту историю, и еще меньше тех, кто считает подобное возможным. – Изабо положила записку на колени. – Но Филипп знал: это правда, поскольку сам держал того ребенка на руках и видел природу младенца.
– И что же это был за ребенок? – спросила ошеломленная Сара.
– Мальчик. Манжасан, рожденный ведьмой. Бедное дитя голодало. Семья ведьмы забрала у нее сына. Они отказывались давать ему кровь, заставляя пить молоко. Они думали, что спасают его и он не станет одним из нас.
– Мэтью, конечно же, знает эту историю, – решила Эмили. – Ты ему рассказала если и не ради Дианы, то ради его исследований.
– Я была не вправе ему это рассказывать, – покачала головой Изабо.
– Черт бы подрал вас с вашими тайнами! – не выдержала Сара.
– А что, у вас тайн не существует?! – воскликнула Изабо. – Неужели ты считаешь, что ведьмы уровня Сату и Питера Нокса ничего не знают о том ребенке-манжасане и его матери?
– Нашли время переругиваться! – резко сказала им Эмили. – Если история правдива и существа нечеловеческой природы о ней знают, Диане грозит серьезная опасность. Софи тоже.
– Софи – демоница, родившаяся в семье ведьмы и ведьмака, – пояснила Сара.
Ей вспомнилась молодая пара, неожиданно появившаяся у них в Мэдисоне накануне Хеллоуина. Никто не знал, как двое демонов относятся к этой загадке.
– Муж Софи тоже демон, но у них родится дочь-ведьма. Они с Натаниэлем – еще одно доказательство нашего незнания. Мы же действительно не понимаем, как демоны, ведьмы и вампиры передают свои особенности рождающимся у них детям, – обеспокоенно сказала Эмили.
– Софи и Натаниэль не единственные, кому нужно держаться подальше от Конгрегации. Хорошо, что Мэтью и Диана сейчас находятся в тысяча пятьсот девяностом году, а не здесь, – мрачно заключила Сара.
– Но чем дольше они пробудут в прошлом, тем больше вероятность, что их путешествие изменит настоящее, – заметила Эмили. – Рано или поздно Диана и Мэтью выдадут себя.
– Что значит «выдадут себя»? – спросила Изабо.
– Времени придется подстраиваться под перемены. Но не в духе романов или фильмов, где то война не началась, то изменились результаты президентских выборов. Перемены будут состоять из мелочей, появляющихся то тут, то там. Записка Филиппа – лучший тому пример.
– Аномалии, – пробормотала Изабо. – Филипп всегда искал свидетельства аномалий в мире. Потому я до сих пор читаю газеты. Мы с ним привыкли просматривать их по утрам. – Она прикрыла глаза, нырнув в воспоминания. – Он читал не только об аномалиях. Филипп любил спортивный раздел. Всегда читал материалы об образовании. Его очень волновало, чему будут учить детей в будущем. Он учредил общества по изучению греческого языка и философии и поощрял создание учебных заведений для женщин. Мне это всегда казалось странным.
– Он искал Диану, – с уверенностью ясновидящей заявила Эмили.
– Возможно. Однажды я спросила Филиппа, почему его так волнуют текущие события и что он рассчитывает найти в газетах. Он ответил: «Когда увижу – сразу пойму». – Изабо печально улыбнулась. – Он любил тайны и говорил: будь такая возможность, он бы стал детективом наподобие Шерлока Холмса.
– Нужно сделать так, чтобы мы замечали эти маленькие аномалии раньше Конгрегации, – сказала Сара.
– Я расскажу Маркусу, – кивнула ей Изабо.
– Тебе нужно было бы и Мэтью рассказать про того ребенка. – Как ни старалась Сара, в ее голосе звучал упрек.
– Мой сын любит Диану. Если бы он узнал о ребенке, то скорее отказался бы от нее, чем подвергнул ее – и младенца – опасности.
– Бишопов не так-то легко испугать, – возразила Сара. – Если Диана захотела твоего сына в мужья, она бы все равно нашла способ добиться желаемого.
– Диана захотела Мэтью в мужья, и теперь они вместе, – напомнила ей Эмили. – Но о том ребенке должен знать не только Маркус. Нужно рассказать Софи и Натаниэлю.
Сара и Эмили вышли из библиотеки. Они разместились подальше от Изабо, в комнате, когда-то принадлежавшей Луизе де Клермон. Сара утверждала, что там иногда немного пахнет Дианой.
Оставшись одна, Изабо поставила разбросанные книги на полки. Когда библиотека вновь приобрела опрятный вид, она вернулась на диван и взяла послание от мужа. Заключительные строчки касались только ее, и она утаила их от ведьм. Сейчас Изабо их перечитывала.
Но довольно этих мрачных тем. Ты должна следить за своей безопасностью, чтобы потом вместе с ними насладиться будущим. Прошло два дня с тех пор, как я напомнил тебе, что ты держишь мое сердце. Жаль, что я не могу это делать каждое мгновение, чтобы ты помнила о моей любви и помнила имя того, кто будет вечно тебя боготворить. Филипос.
В последние дни жизни Филиппа бывали моменты, когда он не мог вспомнить собственное имя, не говоря уже о ее имени.
– Спасибо, Диана, – прошептала Изабо в ночную тьму. – Ты вернула мне его.
Через несколько часов Сару разбудили странные звуки, доносящиеся сверху. Они напоминали музыку и в то же время были чем-то бо́льшим, чем музыка. Выбравшись из комнаты, Сара увидела в коридоре Марту. Та стояла, завернувшись в старый ворсистый купальный халат с лягушкой, вышитой на кармане. Лицо домоправительницы было одновременно радостным и печальным.
– Что это? – спросила Сара, поднимая глаза к потолку.
Никакой человеческий голос не мог произвести столь прекрасный, насыщенный звук. Должно быть, это ангел, опустившийся на крышу замка.
– Изабо снова поет, – ответила Марта. – С тех пор как не стало Филиппа, она пела всего один раз: когда твоя племянница попала в беду и не могла самостоятельно вернуться в наш мир.
– Ты не боишься за ее состояние?
В каждой ноте было столько горя и ощущения потери, что у Сары сжалось сердце. Никакими словами она бы не смогла описать эти неземные звуки.
Марта покачала головой:
– Пение – это хороший знак. Похоже, затяжная скорбь Изабо все-таки подходит к концу. Только тогда она снова начнет по-настоящему жить.
Вампирша и ведьма продолжали слушать, пока не отзвучали и не стихли последние ноты песни Изабо.
