Глава 10
Я проснулся с криком, чувствуя, как бешено колотится сердце. Зонд сидел, придвинув стул к изголовью кровати. Когда я дернулся, он тоже вздрогнул и едва не опрокинулся, взмахнув руками, чтобы удержать равновесие.
– Ох, Алекс, как ты меня напугал!
– Господи… – пробормотал я.
Сердце гулко стучало в груди, меня била дрожь. Я до сих пор ощущал леденящую стужу портала. Вскочив с кровати и схватив плащ, я укутался в него, пытаясь согреться.
– Алекс! – окликнул меня Зонд. Его глаза излучали тревогу, которую не могли скрыть линзы очков. – Ты как?
– Как все мерзко, черт возьми… – Я сверкнул на него взглядом. – Если Лона КОГДА-НИБУДЬ пригласит тебя прогуляться в По Ту Сторону, ни за что не соглашайся!
– Ладно.
Некоторое время я сидел, обнимая себя за плечи, дожидаясь, пока сердце угомонится и убийственный холод отступит. Помогло лишь то, что я находился у себя в комнате: постепенно озноб прошел, да и плащ-туман сыграл свою успокоительную роль.
– Что я пропустил?
– Пепел вернулся. – Зонд замялся. – И, по-моему, он начинает закипать.
– В таком случае не будем испытывать его терпение.
Я встал и едва не рухнул на пол, но успел ухватиться за стол и удержался на ногах.
– Алекс, – неуверенно начал Зонд.
– Лона жива и невредима, – сказал я, направляясь к двери. – И я знаю, где ее искать.
Пепел ждал в гостиной, расхаживая из угла в угол. К счастью, я меня были хорошие новости. Я сразу же ввел его в курс дела. Пять минут за компьютером – и мы нашли карту Блэк-Крейг; еще три – и мы установили единственное место, подходящее под описание Рэйчел.
Собрав все необходимое, мы спустились вниз по лестнице и вышли через черный вход. Я запер дверь. Когда мы очутились в переулке, Пепел сотворил портал до промежуточного пункта назначения, и мы шагнули в него.
Мы пересекли унылый лесок, огибая многочисленные поваленные деревья, и добрались до заброшенной каменоломни. Пепел вскинул руку, и в воздухе завибрировал новый портал. Я затаил дыхание. Тоннелироваться в незнакомое место очень опасно. Если Пепел ошибется…
Но маг огня отлично соображал. Черный овал померцал и открылся, демонстрируя сумрачный склон.
Я шагнул первым, Пепел замыкал шествие, запечатав врата за собой.
В первое мгновение я даже пожалел, что перенесся сюда без теплой одежды: настолько мне было холодно.
В Лондоне осенняя погода сравнима с приятной прохладой, но мы-то находились на пятьсот миль севернее и на две тысячи футов выше! Я уже бывал в Шотландии и раньше, и мне полюбился чистый, свежий здешний воздух, но в данный момент мороз буквально пробирал меня до костей.
Крепче укутавшись в плащ, я поежился и огляделся по сторонам.
Правда, смотреть было не на что. Я подумал, что при свете дня пейзаж будет весьма живописным, и взглянул на часы. В принципе до рассвета было еще далеко: мрак был почти кромешный.
Я таращился в темноту, но никаких горных деревушек так и не заметил. Тогда я использовал свое магическое зрение, но тоже без особого успеха: мы стояли на склоне холма или горы – вот и все.
Я зажмурился и вздохнул.
– Где мы находимся? – прошептал Пепел.
Дул пронизывающий ветер, и я услышал, как у Пепла клацают зубы.
– Подожди, – шепнул я в ответ. Почему-то тьма заставляла нас говорить, понизив голос. – Не зажигай огня.
Теперь мне оставалось сделать самое главное: просканировать будущее и изучить разветвленную цепь событий. Итак, мы отправлялись на поиски, двигаясь по склону в самых разных направлениях… Спуск вниз не приносил нам никаких результатов, зато нескольких извилистых тропинок, ведущих к соседней горе, в конце концов упирались в величественное строение.
Я присмотрелся к ним повнимательнее.
– Замечательно, Пепел, – тихо сказал я. – Ты привел нас туда, куда нужно.
Зонд зашевелился где-то рядом.
– Алекс…
– Высадиться слишком близко нельзя, – объяснил я. – А Пепел доставил нас в безопасное место. – Видишь вон ту гору, Зонд? – спросил я и указал на громадный силуэт, который каким-то образом выделялся на фоне темного неба и нависал над окрестностями. – Замок Белфаса как раз находится за ней.
Пепел первым двинулся вперед, и я последовал за ним. Зонд что-то прокряхтел и зашагал за нами.
Лазать ночью по горам – занятие не из приятных. Мне со своей магией предвидения было легче всего, Пеплу помогала его грубая физическая сила. Зато Зонду пришлось несладко, и вскоре он начал отставать.
Однако путь оказался не таким долгим, как можно было предположить. Через сорок минут Пепел взобрался на гребень и замер. Я подошел к нему и увидел северо-восточную стену Блэк-Крейг.
Замок Белфаса расположился ниже по склону, футах в трехстах от нас. Выглядел он, надо сказать, очень эффектно.
В окнах жилища Белфаса горел свет, что было нам только на пользу.
Сперва я разглядел только два этажа, но, воспользовавшись магией, определил, что есть еще один этаж, врезанный в склон горы. Лона говорила, что ее камера в подземелье, значит, она – еще ниже.
– А теперь? – буркнул Пепел.
– Дай я посмотрю, что к чему, – сказал я.
Я ожидал возражения, но Пепел молча кивнул.
Присев на корточки, я сосредоточился, проверяя варианты будущего, в которых мы доходили до стены.
Пока я сканировал будущее, до меня донеслись чьи-то шаги. Зонд нас все-таки нагнал! Запыхавшийся Зонд с размаху сел на камень и закашлялся.
Я выпрямился.
– Снаружи двое часовых. Один – спереди, один – сзади. Внутри по меньшей мере еще человек восемь или десять. Над замком висит защитное заклинание: тоннелирующая магия будет затруднена на расстоянии ближе пятидесяти футов от стен, а в самом здании она невозможна. Есть охранная сигнализация и тьма талисманов. Белфас на верхнем этаже – в запечатанном святилище.
Пепел присвистнул. Зонд опешил.
– Многовато как-то…
– Верно, – согласился я, глядя на часы.
– Сколько времени у нас осталось? – спросил Зонд.
– До того как Белфас закончит ритуал и убьет Арахну… – я подсчитал, – час тридцать пять минут.
– Когда мы идем? – осведомился Пепел.
– Нам нужно будет нанести удар примерно через час, – сказал я и присел на валун. – Кстати, нам можно немного отдохнуть.
– Отдохнуть?.. Почему? – удивился Зонд.
Пепел прислонился к скале. Я почувствовал, что он обо всем догадался, но не хочет ничего объяснять.
– Сейчас Белфас готовится приступить к реализации метода Джадана, – проговорил я. – Если мы вломимся в его логово, он расправится с нами ровно за две минуты. Но если мы дождемся, когда Белфас начнет ритуал, он не сможет отвлечься на нас, не бросив проклятый «сбор урожая»: ведь в противном случае Белфасу придется начинать все заново. А он просто одержим методом Джадана. В общем, у нас есть шанс, который мы должны использовать. Теперь Белфас вынужден положиться на своих громил. Он надеется, что успеет провести ритуал до нашего появления.
– Но чем дольше мы будем медлить, – произнес Зонд, – тем больше вероятность того, что Белфас закончит ритуал преждевременно. И тогда мы не сумеем ему помешать.
Я кивнул и помрачнел, и Зонд, кажется, что-то сообразил.
Слишком рано – и нам придется иметь дело и Белфасом, и с охраной.
Слишком поздно – и Арахна погибнет.
– Как ты намереваешься расправиться с бойцами? – спросил Зонд.
Я пожал плечами:
– Мы убьем их столько, сколько потребуется, чтобы остальные обратились в бегство. То есть или большинство, или всех.
Зонд ахнул:
– Но они…
Я ничего не ответил.
– Это сотрудники службы охраны Совета, – пробормотал Зонд. – Но, наверное, среди них есть и те, кто заодно с Белфасом, но… но они ведь на службе у Совета. И выполняют свою работу.
– Ты знаешь заклятие, которое оглушит от десяти до пятнадцати опытных бойцов? – спросил я. – Или заставит их сложить оружие и пропустить нас в подземелье?
– Нет, но…
– И я тоже не знаю, – заявил я. – Как и Пепел. Если бы я был обольстителем или магом рассудка, я бы затуманил сознание противника. Если бы я умел пользоваться магией жизни или смерти, я бы повлиял на жизненные функции их организмов. Но я не маг рассудка, а прорицатель. У меня есть только одно оружие, чтобы быстро и гарантированно с ними разделаться, – вот этот пистолет-пулемет, спасибо Пеплу! А если мы отвлечемся на то, чтобы брать пленных, нас перестреляют в два счета, – подытожил я и помолчал. – Но с высокой долей вероятности нас и так перестреляют, – добавил я, невесело усмехнувшись.
– Должен быть еще какой-нибудь способ! – возразил Зонд. – Я не хочу никого убивать.
Пепел с отвращением фыркнул. Я не смотрел на него и обратился к Зонду.
– Белфас сидит в замке, который нашпигован громилами, – сказал я. – И не забудь про Меридит и Мартина. Между прочим, я допускаю, что у Белфаса в рукаве припрятано еще несколько запасных козырей. Имей в виду, Зонд, что с нами никто церемониться не будет.
– Понимаю, – выдохнул Зонд. – Но я бы не хотел, чтобы мы убивали людей! Я так не могу, Алекс…
– Послушай, Зонд, расклад сил – не в нашу пользу, – продолжал я. – Мы, конечно, сильно рискуем, ни ничего теперь не поделаешь. Даже если мы не совершим никаких ошибок, есть вероятность того, что все, кто находится в Блэк-Крейг, в конечном счете погибнут. И чем больше ограничений мы на себя наложим, тем эта вероятность будет выше. Когда играешь при таком раскладе, нужно использовать любую возможность.
Я чувствовал на себе взгляд Пепла. Зонд впал в отчаяние, и я не мог его в этом винить – бедняга оказался в безвыходной ситуации.
Однако речь шла не о сражении. Главное то, готов ли ты жить с этим дальше.
Но ведь можно сделать парню маленькую уступку, правда?
– Но ты можешь не стрелять из пушки, – утешил я Зонда. – Только имей в виду, что сражения не избежать. Ты, Зонд, разумеется, имеешь право поступать согласно своим принципам, но в таком случае затаись в самом темном углу и не лезь на поле битвы, ладно?
Зонд и Пепел ушли в разведку, и я остался один, что меня вполне устраивало.
Я просмотрел варианты будущего, в которых проникал на территорию замка, пропуская ту часть, где путь ветвился в сумятицу боя. Я не пытался рассмотреть, чем все закончится, – схватка является слишком хаотичным процессом, разбитым на тысячи отрывочных фрагментов, которые длятся лишь несколько секунд. Зато я вдоволь изучил входы, двери и сигнализацию, мысленно составляя план здания.
Я был поглощен грядущим, но продолжал сжимать в руках оружие.
Пистолеты-пулеметы бойцов чем-то напоминали мне «МП5». У самого Гаррика была модель, которую я никогда раньше не видел, – угловатая и короткоствольная (именно ее я выбрал).
Этот пистолет-пулемет достигал в длину меньше полутора футов. Сделанный из черного полимера, он оказался чрезвычайно легким, у него имелись складывающийся приклад и лазерный целеуказатель. Снизу из пистолетной рукоятки торчал магазин, который вмещал тридцать патронов, а у меня в запасе были еще три полностью снаряженных.
У одного бойца был пистолет «М1911», такой же, как у меня, оснащенный глушителем, и я прихватил и его. Также в рюкзаке, неудобно топорщащемся у меня на спине под плащом, лежали и мощные магические предметы.
Я никогда не чувствовал себя уютно в обращении с оружием. Отчасти по практическим соображениям. Начнем с того, что ношение оружия грозит тебе крупными неприятностями, да и сами маги, как правило, относятся к стволам плохо, – но главное заключается в том, что пушки мне просто не нравятся. Даже мой «М1911» вызывает у меня неосознанное беспокойство – в отличие от, например, холодного оружия.
Однако раньше мне приходилось использовать огнестрельное оружие. Парадоксально, я не слишком меткий стрелок, но метаю дротики просто отлично и в цель попадаю безо всяких проблем.
В общем, я полагаю, что, когда не можешь пользоваться боевой магией, пистолет может оказаться весьма ценным подспорьем (кроме того, иногда у тебя нет возможности быть привередливым).
Я заблаговременно почувствовал возвращение Пепла.
Зонд отстал от мага огня, борясь со своей совестью. Пепел приблизился к валуну, на котором я сидел. Я поднял голову. Пепел сурово смотрел на меня, скрестив руки на груди.
– Ледяные обереги.
Я задумался.
– План?
– Я проникаю внутрь, – произнес я. – Ищу Делео и Лону, пока меня не остановят. Когда начнется стрельба, в наступление перейдешь ты, Пепел. Делай то, что получается у тебя лучше всего. Но помни, сперва мы спасаем девчонок, а потом занимается Белфасом.
Пепел кивнул. Мы оба прекрасно понимали, что он будет выполнять мои приказы лишь до тех пор, пока они его устраивают. Я собрался с духом:
– И еще. Если со мной что-нибудь случится, позаботься о том, чтобы Зонд и Лона благополучно выбрались из замка. Так же в точности я поступлю с Делео, если что-нибудь произойдет с тобой.
Пепел смерил меня взглядом, однако прочитать выражение его лица было невозможно. Налетел порыв ледяного ветра, но Пепел даже не шелохнулся, словно ничего не почувствовал. Вероятно, так оно и было.
– Почему? – тихо спросил Пепел.
– Что – почему?
– Помогать им.
– Кому?
Пепел не ответил. Наверное, не желал отвечать на такой глупый вопрос.
– Потому что я хочу, – вымолвил я.
Пепел продолжал буравить меня взглядом, после чего повернулся и кивнул в сторону замка:
– Ты не такой, как они.
Я хранил молчание.
– Они только болтают и не дерутся, – добавил Пепел. – Не марают руки. Вот как они мыслят. Ты не такой.
– Я тоже не очень-то люблю драться.
– Вздор! – фыркнул Пепел. – Ты притворяешься. Многих обманываешь – и я не стал исключением. Ты – хищник, но умело это скрываешь.
Я выгнул брови:
– Для хищника я слабоват.
– Неужели? – усмехнулся Пепел. – Ты держишься десять лет! Сколько человек пыталось тебя убить? Не имею в виду баловство. Серьезные попытки.
– Не веду счет, – пожал плечами я.
Пепел кивнул.
– Сколько все еще живы?
Его слова застигли меня врасплох. На протяжении долгих лет кое-кто действительно жаждал моей смерти. Если честно, не кое-кто. Пепел и Рэйчел тут ни при чем – их всегда больше интересовала конечная цель, зато Хазад пытался расправиться со мной по-настоящему. Как и Тобрук. Левистус заказал меня Гриффу и Тринадцатой, а Морден хотел уничтожить с помощью Оникса.
Совсем недавно в меня стрелял Гаррик. Ну а подрывник на заброшенном заводе тоже потрудился на славу, хотя ему не повезло.
Были и другие нападения.
Но, действительно, многие ли из них до сих пор живы?
Думаю, надо сказать правду. Нет.
В основном эти люди мертвы.
Признаюсь, они умерли как раз из-за меня.
Я редко оглядываюсь назад. Я живу в настоящем и заглядываю в будущее, и у меня почти не остается времени изучать свое прошлое. Но сейчас, обернувшись назад, я увидел, какая складывается картина, и она меня совершенно не обрадовала.
А сейчас я собирался добавить к длинному списку еще дюжину имен. Если все пройдет по плану, жизни лишатся бойцы, охраняющие замок.
Я призадумался и осознал, что готов идти до конца. А если передо мной встанет выбор – жизнь Белфаса и его людей или спасение Лоны и Арахны, то я все равно поступлю так, как решил.
Схватка будет жестокой, я должен был драться.
Возможно, я очерствел. Ладно, я поразмыслю об этом позже. А теперь надо действовать.
– Пепел, ты хочешь, чтобы я вышел из игры? – обратился я к магу огня.
– Нет.
– Тогда что?
– Дел тебя ненавидит, – пояснил Пепел. – Считает тебя слабаком. По-моему, она ошибается. Ты такой же беспощадный, как и она. Но ты маскируешься.
– Спасибо.
– Если с тобой что-нибудь случится, я позабочусь о твоих питомцах, – произнес Пепел. – Но я думаю, что ты уцелеешь. Ты-то будешь жив и здоров – в отличие от Белфаса.
Интересно, а должен ли я радоваться такому комплименту?
Услышав за спиной шорох, я вскочил с валуна и увидел Зонда.
Парень еле волочил ноги. Право, ему следовало послушаться меня, когда я предлагал ему куртку.
– Белфас начал ритуал.
– Ясно. Пора выдвигаться.
Зонд застыл.
– Я…
– Нам, не тебе, – уточнил я. – Ты никуда не идешь, Зонд. Этот бой – не для тебя.
Достав из рюкзака рацию, наследство одного из коллег Гаррика, я бросил ее Зонду, и тот неловко ее поймал.
– Мне нужно, чтобы ты вел отсюда наблюдение. Предупредишь меня, если что-либо изменится. Я свяжусь с тобой, когда выйду на исходную позицию.
Зонд потупился, а потом поднял взгляд на меня.
– Не переживай, – произнес я. – Не время строить из себя рыцаря на белом коне. Если все полетит к черту, сматывайся тем же путем, каким мы сюда пришли. Спускайся в долину и примерно через пять миль ты найдешь деревню.
Зонд открыл было рот, пытаясь придумать хоть какой-то ответ.
– Удачи вам, – подавленно произнес он.
– Удача – епархия Лоны, – усмехнулся я. – Встретимся через часок-другой.
Я ободряюще махнул Зонду рукой и направился к замку. Моя улыбка тут же угасла, и я посерьезнел. Надев плащ-туман, я опустил капюшон поглубже. Белфас, конечно, подозревает, что я захочу прорваться в его логово, однако не имело смысла устраивать бесплатное шоу перед камерами видеонаблюдения.
Пора заняться работой.
Замок Белфаса и впрямь выглядел величественно, а массивная угловатость строения навела меня на мысли о бункере. Пожалуй, Белфас питал слабость к неприступным крепостям!
Какому-нибудь юнцу могло показаться, что проникнуть внутрь можно через окна первого этажа, но я знал, что они магически защищены и запечатаны. Войти можно было только через парадную и черную двери.
Я с пользой потратил время, которым располагал, и у меня имелось неплохое представление об архитектурном плане замка. Любая охранная система, не пускающая в дом нежеланных гостей, также не пускает за порог и тех, кого вы хотите видеть, не так ли? Разумеется, столкнувшись с такой сложной дилеммой, Белфас немного поколдовал с оберегами и решил оставить открытыми лишь два входа.
Поразмышляв, я выбрал парадную дверь. Ее охраняли один часовой и две камеры видеонаблюдения.
С камерами не возникло никаких проблем. Вращаясь, они оставляли «мертвое» пространство, и я, выждав нужный момент, проскользнул мимо и прижался к западной стене замка. Сквозь камень чувствовалось присутствие защитных заклинаний: оберег от тоннелирования и скользкая мерзкая штуковина на основе льда, которая сработает при попытке прорваться внутрь силой. К счастью, я не собирался поступать столь опрометчиво.
Часовой, похоже, изнывал от скуки и холода. Осторожно выглянув из-за угла, я увидел, как он засовывал руки в карманы. «МП5» висел у него за спиной. К двери вели несколько ступенек, и часовой стоял на верхней, отчетливо видимый в свете, падающем из окна. Я бесшумно двинулся к нему, прижавшись к стене и время от времени останавливаясь, чтобы часовой не заметил меня периферийным зрением.
Голый фасад не давал абсолютно никакого укрытия, но мой плащ-туман превратил меня в длинную ночную тень.
Подойдя к крыльцу вплотную, я разглядел щетину на подбородке часового и почувствовал зловоние табачного дыма, исходящее от его одежды. Просканировав будущее, я понял, что если устраню противника, то уже в холле налечу на двух громил Белфаса.
Я вздохнул и застыл в десяти шагах от часового. Теперь я слышал клацанье его зубов. Я взглянул на часы. Тридцать пять минут до того, как Белфас полностью завершит ритуал.
Через пять минут я жутко закоченел, но шевелиться было нельзя. Чтобы мышцы не затекли, я принялся поочередно напрягать и расслаблять их.
Прошло десять минут. Сверившись с будущим, я убедился, что громилы убрались из холла восвояси. Достав из кармана камешек, я дождался, когда часовой отвернется, и швырнул его вперед.
Одно из чудес магии предвидения заключается в том, что можно узнать результат какого-либо действия, не имея понятия о том, почему все произойдет именно так, а не иначе. Камешек ударился о ступени и покатился вниз, а часовой сразу же встрепенулся.
Спустя десять секунд, он осторожно спустился с крыльца и крадучись двинулся влево вдоль стены, стараясь слиться с каменной кладкой.
Почему он пошел туда, а не на звук? Понятия не имею. Зато путь для меня был свободен, а именно это мне и требовалось.
Я быстро поднялся по ступеням, приоткрыл дверь и проскользнул внутрь.
В просторном холле было тихо и тепло, на обшитых деревом стенах висели картины в тяжелых рамах.
Я мельком огляделся по сторонам: что ж, замок обставлен роскошно, но сюда приезжают лишь изредка.
Откуда-то из коридора доносились голоса – дверь слева от меня вела в помещение, в котором дежурили четверо бойцов Белфаса, но я знал, что в ближайшие десять секунд ни один из них не высунет нос наружу.
Я бесшумно ринулся к лестнице.
В холле тоже имелись камеры видеонаблюдения, но сейчас я не пытался от них укрыться. Мой плащ-туман делал меня практически невидимым в темноте, но в ярком свете ламп меня спасала только стремительность и сноровка. На них я и положился.
Я знал, что комната охраны находится на втором этаже, и я, поднявшись по лестнице, достал пистолет с глушителем. Дверь в помещение была открыта, внутри мерцал свет, и я, вскинув пистолет, переступил порог.
Вокруг одинокого стола полукругом были расставлены мониторы, показывающие замок во всех мыслимых ракурсах.
Экраны освещали мужчину, сидящего в кресле. Надвинутая на глаза красная бейсболка, руки скрещены на груди. Дежурный спал. Оружия у него при себе не было.
Направив дуло на охранника, я поколебался и опустил пистолет, после чего уставился на мониторы. Я насчитал, по крайней мере, десять бойцов, плюс еще двоих громил во дворе и парня, который сейчас сопел в кресле и вообще не думал просыпаться.
Я посмотрел на экран, на котором транслировались изображения с камеры, установленной возле подземелья. Увидел изображения четырех прочных металлических дверей в подземелье, и мне стало не по себе. Вот где заперты Лона и Делео.
Сами камеры-одиночки мониторы не показывали, поэтому я сосредоточился на другом.
Я опять приник к монитору. Итак, один громила нес вахту около подземелья… рядом с ним я заметил щуплого парня, в котором узнал Мартина. Я прищурился.
Когда я встречусь с Мартином, нам будет о чем поговорить.
Соседний монитор показывал бойцов, сидящих на лестнице, ведущей наверх, но камеры на третьем этаже не работали. Я рассудил, что Белфас не хочет, чтобы кто-либо наблюдал за его ритуалом.
Напоследок я нагнулся, но не обнаружил под столом ничего, кроме пучка кабелей от мониторов, уходящих в стену. Я покинул помещение, держа пистолет наготове.
Парень в красной бейсболке ни на что не реагировал и продолжал сопеть.
Следующая дверь привела в комнатку, заставленную гудящими компьютерами. Замечательно. Плотно прикрыв за собой дверь, я вытащил из рюкзака пахучий желтоватый брикет и пару взрывателей.
Если честно, я ничего не смыслю во взрывчатке, но способность заранее предвидеть, что вызовет «большой бум», а что не вызовет, превращает работу подрывника в несложное занятие. Я воткнул взрыватели в брикет, засунул его за компьютеры, отступил к двери и просканировал в будущее, проверяя, что произойдет, если я нажму кнопку. Ого-го! У меня все получится.
Кстати, нужно взять на заметку, что с пластидом шутки плохи.
А теперь надо найти способ впустить сюда Пепла. Сейчас не стоит пользоваться парадным входом, значит, можно попробовать прорваться через черный. Так и есть: заглянув в будущее, я понял, что у черного входа стоит лишь одинокий часовой, который тоже измаялся от скуки.
Вытащив из рюкзака еще парочку брикетов пластида, я засунул их под дверной косяк, вставил в них взрыватели и накрыл все плащом, висевшим на вешалке.
Взрывчатка разнесет дверь, бойца Белфаса, солидный участок стены и много чего еще.
Внезапно я различил мужские голоса: часовой, охраняющий парадный вход, решил погреться в замке и разговаривал со своими напарниками, которые сидели в дежурном помещении. Возвращаться в холл уже нельзя. Слишком опасно: много народу и переменных величин. Предвидеть все я не смогу.
В конце коридора я заметил еще одну лестницу. Спустившись по ступеням, я достал рацию.
– Зонд! – спохватившись, я нажал клавишу передачи. – Зонд!
Тишину прервал треск и голос Зонда, искаженный, но различимый:
– Алекс?
– Я готов взрывать. Передай Пеплу, пусть выдвигается. Я открою дверь черного входа.
– Понял. Ты…
Засунув рацию в карман, я услышал чей-то громкий голос и прижался к стене.
Проклятие, меня, кажется, засек охранник! Я нырнул в ближайшее помещение – вероятно, в столовую с огромным столом и стульями, расставленными вокруг него.
К счастью, здесь не было ни души.
Шаги в коридоре приближались.
Что, если охранник распахнет дверь?
Я сверился с будущим и с облегчением вздохнул: сюда он точно не заглянет! Оружие висело у него за спиной, и к схватке он явно не готовился, но моя ситуация мне очень не нравилась. Ведь охранник не покинет коридор, а меньше чем через шестьдесят секунд сюда со второго этажа спустится целый отряд людей Белфаса.
Если я не выберусь из столовой, то окажусь в ловушке.
Пришло время отбросить скрытность. Подождав, когда часовой пройдет мимо двери, я выскочил в коридор, поднял пистолет-пулемет и прицелился ему в затылок. Просканировав то будущее, в котором я нажимал на спусковой крючок, я обнаружил, что моя попытка ни к чему не приведет. Я снял пистолет-пулемет с предохранителя, вновь использовал свой прорицательский дар и понял, что очередь уйдет выше и левее. Быстро сместив прицел ниже и вправо, я опять прибег к магии предвидения. Увидев, что пули попадут в цель, я нажал на спусковой крючок.
Признаюсь, что в случае с огнестрельным оружием моя магия немного тормозит – практики маловато и до интуитивного уровня еще далеко, – однако весь процесс занял не больше секунды.
Пистолет-пулемет Гаррика едва меня не оглушил. Отрывистое стаккато заставило меня вздрогнуть, отдача ударила мне в плечо, и в последний момент я чуть было не промахнулся. Однако мне продолжало везти: первая пуля прошила затылок охранника навылет. Этого оказалось достаточно. Труп рухнул навзничь, и, когда ко мне вернулся слух, я услышал вопли бойцов Белфаса.
Лестница, ведущая в подземелье, находилась на западной стороне, и я кинулся к ней.
Я почти успел, но три верзилы отрезали мне дорогу. До лестницы оставалось меньше тридцати футов, когда они появились из-за угла. Правда, у меня было преимущество перед ними…
Многие считают, что в бою главное – это оружие, но они ошибаются. Хочешь выиграть сражение – собери побольше информации, научись прятаться от врага и атакуй внезапно.
Люди Белфаса были гораздо опытнее меня и не уступали мне в храбрости, но я знал, где мы встретимся, а они – нет. Поэтому я уже был начеку. Я стоял, прижав приклад пистолета-пулемета к плечу, когда первый громила показался из-за угла. Я выстрелил в него еще до того, как он меня заметил. Первая очередь сбила бойца с ног, вторая довела дело до конца. Двое его напарников расправились бы со мной, если бы сразу же открыли огонь. Но только что у них на глазах убили их товарища!
Они попятились, вызывая по рации подкрепление.
Хотя теперь путь был открыт, я сознавал, что опасность может стать реальной. Почувствовав приближение других бойцов, я сообразил, что они намерены взять меня в кольцо. Нет уж, я не стану паниковать и не попаду в западню!
Открыв ближайшую дверь, я кинулся в какую-то комнату, достал детонатор и, впечатавшись в стену, нажал на кнопку.
Стена завибрировала, раздался оглушительный грохот, а через мгновение – громкий треск. Свет погас, но тотчас же почти все лампочки вспыхнули снова.
Стены перестали трястись. Я осторожно пересек комнату и вышел в коридор. На лестнице клубился едкий дым, откуда-то доносились истошные крики. Наверное, кому-то из бойцов изрядно досталось.
Я проверил будущее и быстро направился туда, где затаились двое парней Белфаса.
Я подошел к ним сзади. Они услышали мои шаги и тут же взяли оружие на изготовку, но теперь их пистолеты-пулеметы оказались бесполезными игрушками.
Я выудил из рюкзака гранату, выдернул чеку и отпустил предохранительный рычаг, выждал две секунды и бросил ее за угол. Отскочив от стены, граната подкатилась к бойцам. На сей раз взрыв был громче предыдущего. Я перепрыгнул через окровавленные ошметки и ринулся к лестнице, ведущей в подземелье.
Когда я сбегал вниз по узким бетонным ступеням, моя рация зашипела.
– Алекс? Алекс! – верещал Зонд.
Я приложил рацию к уху, одновременно прислушиваясь к звукам, доносящимся за моей спиной.
Кто-то отдавал приказы, но все это означало, что мне удалось выиграть минуту-другую.
– Говори быстрее! – рявкнул я.
Треск статического электричества перекрыл голос Зонда.
– Эй! Круто, да, Алекс? – донеслось до меня сквозь шум помех.
Лестница привела к стальной двери. За ней, конечно, затаился очередной громила с пистолетом-пулеметом наперевес.
Толкнув дверь, я отступил в сторону, и длинная очередь выбила из стены осколки штукатурки.
– Зонд, сейчас не лучшее время для трепотни!
– Пепел на подходе! – возбужденно выпалил Зонд. – Он уже на территории замка! Все готово!
И, словно по сигналу, сверху послышался знакомый свистящий хлопок огненного шара и сразу же за ним – агонизирующий вой.
Думаю, что бойцы Белфаса, которые намеревались поймать меня, бросились наутек.
– Замечательно, – рассеянно произнес я, зажимая рацию между ухом и плечом, чтобы взять пистолет-пулемет.
– Он спалил фасад, Алекс! – Голос Зонда поднялся на несколько тонов. – Он… Господи! С ума сойти!
Новый огненный поток прожег стену уже рядом со мной.
Стиснув в руке пистолет-пулемет, я высунулся из-за угла, выпустил короткую очередь и предусмотрительно нырнул обратно, спасаясь от ответного огня.
Надо сказать, что грохот в замкнутом пространстве стоял несусветный.
– Боевики отходят! Они отстреливаются, они…
– Зонд, погоди-ка, – пробормотал я. – Я свяжусь с тобой позже.
Магазин на тридцать патронов, пули не рикошетят… в общем, поразить цель очень трудно. Я выпустил вслепую еще одну очередь, после чего скинул с плеч рюкзак и достал из него последнюю гранату.
Теперь ответный огонь длился дольше, пули ударялись в стену справа от меня, застревая в известняке. Звук выстрелов заглушил ответ Зонда. Выдернув из гранаты чеку, я подождал, пока у противника закончатся патроны.
«Щелк!»
Я опять сверился с будущим и поймал нужный момент.
Выглянув из-за угла, я обнаружил, что боец как раз присел на корточки, лихорадочно перезаряжая оружие. Я окинул беглым взглядом просторное помещение с перевернутым столом посредине. Раскачивающаяся под потолком лампочка отбрасывала пляшущие тени. Бросив гранату так, чтобы она отскочила от противоположной стены, я зажал уши ладонями…
…но все же услышал отчаянный крик и грохот взрыва.
– Чудесно, – сказал я в рацию. – Держи меня в курсе, Зонд.
И спрятал ее в карман.
Граната учинила в комнате настоящий разгром. Я быстро обыскал ее, стараясь не смотреть на останки бойца, разорванного в клочья. Сверху доносился рев огненных заклятий, приглушенных бетоном. Однако господство Пепла не было безраздельным: в ответ звучали отрывистые автоматные очереди. Я не чувствовал никаких ледяных атак, из чего следовало, что Белфас не принимал участия в сражении.
Конечно, хозяин замка и не думал спускаться сюда, и наверняка он близок к завершению ритуала. Значит, времени у нас в обрез. Надо поторопиться.
Отыскав под расщепленным столом связку ключей, я поспешил вперед.
– Лона!
Из глубины коридора донесся слабый возглас:
– Алекс! Я здесь!
Я бежал туда, по пути проскочив мимо коридора, отходящего вбок. В том самом месте, где он поворачивал налево, я заметил четыре металлические двери, по две с каждой стороны, прочная сталь с накладками. Я притормозил. Окошек в них не было, но на уровне глаз каждой имелась узкая щель с крышкой.
Открыв задвижку, я поднял скрипящую ржавую крышку.
В камере-одиночке находилась Лона, и меня захлестнула такая волна облегчения, что у меня едва не подкосились ноги.
Я был уверен, что Белфас прибережет ее на «десерт» и я сумею спасти ее, но лишь теперь понял, насколько я боялся ее потерять. И хотя я встретился с Лоной в По Ту Сторону и знал, что она жива, сейчас, увидев ее во плоти, я почувствовал себя во сто крат лучше.
Лона была бледной, волосы спутались, одежда испачкалась и порвалась, но, когда она меня увидела, ее лицо озарилось столь редкой для нее широкой улыбкой.
– Привет, – прошептала Лона.
– Привет, – сказал я и невольно улыбнулся в ответ. – Как дела?
– Бывало и получше, – проговорила Лона. – Но я думаю, ты можешь выпустить меня отсюда.
– Можно и не просить меня об этом!
Лону заточили в самой настоящей убогой тюремной камере. Дверь запиралась на засовы вверху и внизу; я с лязгом их задвинул.
– Где Делео?
Лона покачала головой:
– Пару часов назад ее увели из соседней одиночки.
Я собирался вставить ключ в замок, когда интуиция подала мне знак. Я привычно просканировал ближайшее будущее и закатил глаза.
– Да ты, наверное, ШУТИШЬ!
Лона вздохнула. Она уже давно общалась со мной и привыкла к подобному.
– И это не самая хорошая новость.
– Угу, – просунув ключи в окошко в двери, я услышал, как они звякнули, упав на пол, и отступил назад. – Я сейчас вернусь.
Мартин находился шагах в сорока дальше по коридору, когда я завернул за угол, беря его на прицел.
– Мартин, назови мне причину, почему я не должен тебя убить, – процедил я.
Мартин оглянулся. Он щеголял в черной форме, вероятно, позаимствованной у кого-либо из бойцов Белфаса – в комплекте с портупеей, которая была ему слишком велика. Мартин напоминал киноактера, из кожи вон лезущего, чтобы показать, насколько он крутой.
Увидев дуло, наставленное на него, Мартин вздрогнул, но тотчас же тряхнул головой и ухмыльнулся:
– Приветик, Алекс! Я и не сомневался, что мы с тобой столкнемся!
Точка лазерного целеуказателя застыла на черной ткани, облегающей впалую грудную клетку Мартина. Мой указательный палец чесался от желания нажать на спусковой крючок.
– Я только что прикончил около полдюжины людей, которых был вынужден убить. Ты косвенно виновен в этом, Мартин, так что назови мне причину, почему я не должен тебя убить, – тихо произнес я. – И я знаю, что ты прячешь пушку за спиной. Руки вверх!
Продолжая ухмыляться, Мартин начал поднимать пистолет. Я выстрелил до того, как он успел прицелиться в меня.
Тонкими щупальцами-нитями метнулись тени, пули, просвистев, ушли рикошетом. Мартин стоял передо мной, и я выпустил еще одну очередь. По-прежнему – ничего. Я полностью разрядил в Мартина магазин. Метались черные тени, я видел вспышки, но Мартин как ни в чем не бывало смотрел на меня.
Наконец, боек моего пистолета-пулемета щелкнул сухо по пустому патроннику. Я изумленно таращился на Мартина. Ни ран, ни крови. Что еще за чертовщина?
– Теперь моя очередь, – сказал Мартин и выстрелил.
Судя по звуку выстрелов, у Мартина был очень мощный пистолет. К счастью, стрелок он оказался никудышный, и ни одна его пуля не попала бы в цель, даже если бы я не нырнул за угол.
Отшвырнув пустой магазин, я достал новый и вставил его в рукоятку. В коридоре грохотали пока еще безобидные выстрелы Мартина. Пока мои руки работали на полном автоматизме, я попытался понять, в чем дело. Мартин не владеет магией, как же ему удалось…
Проклятье!
Стрельба в коридоре прекратилась, отголоски выстрелов затихли, и до меня донесся презрительный хохот Мартина.
– До сих пор не сообразил? – окликнул он. – Ты ничего не сможешь со мной сделать!
– Как ты мне надоел! – крикнул я. – Что ты там придумал?
– Ты ведь понятия не имеешь, какая это могучая штука, да? – насмешливо спросил Мартин. – Иди, взгляни!
Я осторожно высунулся из-за угла. В правой руке Мартин сжимал пистолет, а в левой держал «обезьянью лапу».
– Вот и исполнилось мое второе желание, – заявил он. – Сперва я обезопасил себя от магии. Теперь я защищен от всего остального. – Мартин покачал головой. – Просто невероятно, дружище! Артефакт столько времени валялся у тебя в лавке, а ты боялся к нему прикоснуться!
Я быстро прогнал варианты будущего, в которых выпускал в него сотню пуль сотней разных способов. Бесполезно. Я не знал, как защищает Мартина «обезьянья лапа», но я не видел способа обойти магическую защиту, и у меня похолодело в груди. Одно дело отражать магические атаки, но пули?.. Существуют хоть какие-нибудь пределы возможностей артефакта?
Но если оружие не помогает, может, стоит схлестнуться с Мартином в рукопашной схватке? Я приготовился к прыжку. У Мартина в пистолете осталось лишь несколько патронов. Вскоре он перезарядит обойму, и тогда я улучу момент…
– Два желания, – продолжал Мартин. Его усмешка напоминала оскал, а в глазах зажглись огоньки безумия. – Пора загадать третье. Я долго этого ждал!
– Дай-ка я сам догадаюсь, – перебил я. – Ты хочешь, чтобы твой коэффициент интеллекта достиг двузначной величины?
Мартин дико расхохотался:
– Ты не воспринимаешь меня всерьез, да? Как и все! Ты, Белфас и его прихлебатели! Потому что я не маг. Зато теперь я стану магом! А ты им уже не будешь!
– Я… – слишком поздно я сообразил, что намеревается сделать Мартин. У меня глаза вылезли на лоб. – Нет! Нет! Не вздумай…
Мартин поднял «обезьянью лапу» высоко над головой.
– Я хочу, чтобы все силы мага Алекса Веруса перешли ко мне!
Я распылил свою магию, стремясь наблюдать за всеми возможными исходами. Сосредоточившись на Мартине, я пытался определить, что он сейчас сделает, искал в будущем различные варианты моих атак и их последствия, а также «краем глаза» магического предвидения присматривал за потенциальными угрозами – и все это одновременно. Когда Мартин произнес последнее слово, я ощутил энергетический разряд со стороны «обезьяньей лапы», который налетел на меня и тотчас отхлынул. Светящиеся в темноте линии исчезли, превратившись в ничто. У меня из глаз брызнули слезы, а мое магическое зрение исчезло. Впервые за десять лет я лишился способности сканировать будущее. Потрясение оказалось настолько сильным, что меня как будто парализовало.
Застыв на месте, я таращился в пустоту.
Мартин помахивал «обезьяньей лапой». В коридоре царила тишина, только с верхних этажей доносились отдаленные звуки боя. Мартин смотрел мимо меня, оскалив зубы.
Постепенно его жуткая усмешка погасла, и остался только немигающий взгляд. Мартин недоуменно наморщил лоб, его лицо медленно исказилось в ужасе. Его глаза раскрывались все шире и шире и в конце концов вылезли из орбит. Теперь от смазливой внешности Мартина не осталось и следа.
Скользнув по мне невидящим взглядом, Мартин принялся озираться по сторонам и начал трясти головой, сначала медленно, затем все сильнее и сильнее.
– Нет… – пробормотал он и, зажмурившись, привалился к стене. – Нет, прекратите. Нет, нет, прекратите! Прекратите! ПРЕКРАТИТЕ! ПРЕКРАТИТЕ!
– Алекс! – окликнула меня Лона.
Послышался звон ключей.
Я ничего не ответил. Невозможно объяснить, что это такое – видеть будущее, знать его, полагаться на него и вдруг потерять свой пророческий дар. Я не ослеп – скорее оглох.
Я, конечно, видел реальность, но сейчас события были вырваны из контекста, лишены дополнительной информации, придававшей им смысл. Кто-то что-то говорит, но ты его не понимаешь: у тебя за спиной что-то происходит, но твоя интуиция молчит, и ты ничего не понимаешь. Значительная часть моей жизни заключалась в том, чтобы контролировать мой дар, фокусировать магию, использовать и давать ей нужную цель. Но теперь все пропало; там, где был целый мир, зияла черная пустота.
Мартин продолжал бессвязно вопить без остановки. Пошатываясь, он брел по коридору, вонзив пальцы себе в лицо, словно стремясь вырвать глаза. Я сознавал, что мне необходимо действовать, но не мог ничего придумать. Взгляд в будущее давно стал для меня рутинным процессом, и даже теперь я по привычке пытался задействовать магию, хотя она уже покинула меня.
Лона звала меня, но ее голос почти целиком заглушили завывания Мартина.
События разворачивались передо мной, а я оказался совершенно бессилен.
Перекрывая крики Мартина, до моего слуха долетел металлический скрежет, и я поднял взгляд. Дверь в подземелье, которую я оставил закрытой, распахнулась, и на пороге появился мой знакомый охранник. Его пистолет-пулемет был направлен в пол, на голове красовалась красная бейсболка. При виде меня он вскинул оружие.
Рефлексы и инстинкт самосохранения привели меня в движение еще до того, как сознание отреагировало на угрозу. Проскользнув мимо камеры Лоны, я кинулся за угол, и град пуль вспорол стену у меня за спиной. Еще секунду звучал частый треск выстрелов, после чего послышался топот бегущих ног и наступила тишина.
Я украдкой высунулся из-за угла, стараясь определить, куда переместился охранник. Ничего. Без магии я казался себе неповоротливым, глупым. Противник затаился справа или слева? Подняв пистолет-пулемет, я опять выглянул в коридор и неуклюже прицелился.
Охранник выскочил там, где я не ожидал, и я едва успел спрятаться, как новая очередь выбила из стены осколки камня. Я был напуганным и дергался, противник превосходил меня по всем статьям, и я это понимал.
Выстрелы умолкли, и я решил выстрелить в ответ.
Я сплоховал. Охранник держал под прицелом то место, где я должен был появиться. Если бы я мог свериться с будущим, я бы перехитрил его, но я уже ничего не мог поделать. Еще одна очередь полоснула по углу, и я, конечно, проявил недостаточную расторопность. Боль обожгла мою левую руку, и я с криком отпрянул назад.
Огонь прекратился. Раненая рука онемела, скованная мучительной болью. Пистолет-пулемет показался мне сделанным из свинца. Я поковылял в глубь коридора, тщетно ища укрытие. Из-за угла послышались шаги. Противник понял, что зацепил меня, и спешил нанести завершающий удар.
Я подергал ручку ближайшей двери. Заперто. Шаги превратились в бег. Следующая дверь… тоже заперта. Я кинулся в конец коридора.
Прогремели выстрелы. Что-то ударило меня в плечо. Похоже, меня опять ранили. Я с трудом завернул за угол, стараясь уйти как можно дальше, прежде чем свалюсь и потеряю сознание.
Новая очередь ударила в бетон. Ноги еще несли меня, но я не мог сказать, как долго продлится погоня.
Но бежать дальше было некуда. Коридор закончился тупиком, а позади раздавался топот. Подскочив к ближайшей двери, я дернул за ручку.
Дверь распахнулась. Ввалившись в темноту, я споткнулся о ведро и повалился на пол – прямо на левую руку. Рану ожгло болью. Попытавшись встать, я снова на что-то налетел и опять упал. Нельзя терять ни минуты! Я неловко изогнулся и сел, используя пистолет-пулемет в качестве рычага. Навел оружие на дверной проем, озаренный светом, и стал ждать.
Все тихо. Но ведь охранник находился где-то в коридоре, верно?
Я сглотнул и постарался не шевелиться.
Крадущаяся поступь. Охранник приближался. Еще два шага и негромкий стук – он подергал первую дверь. Он понимал, что я нахожусь где-то рядом, спрятавшись в одном из помещений.
Теперь моя смерть стала лишь вопросом времени.
Поступь охранника была уже уверенней. Меня пронзил чудовищный ужас. Я затаил дыхание, чтобы унять боль и страх. Правая рука дрожала под тяжестью оружия. Если он заглянет сюда, у меня будет только секунда.
Я увижу силуэт противника на пороге, и тогда у меня действительно будет возможность поразить его.
Но в ту же самую секунду он увидит и меня! Что за абсурдная ирония судьбы.
Это был тот тип, которого я застал спящим перед мониторами. То есть я убил столько человек, но мне предстоит погибнуть, потому что я кого-то пощадил…
Шаги стихли. Похоже, охранник затаился. Я сосредоточился на мушке и навел ее на правую сторону дверного проема. Надо метко выстрелить и…
В коридоре раздался шорох и глухой стон. Похоже, охранника ударили чем-то тяжелым.
Он возник в дверном проеме, и на мгновение оказался в прицеле моего пистолета.
Охранник стоял как будто в обнимку с Лоной и пошатывался, привалившись к ее хрупкому плечу. Затем оба они с грохотом рухнули пол.
У меня потемнело в глазах.
– Лона! – крикнул я.
Я хотел встать и перекатился на бок. Вскрикнул от боли, задев раненую руку, стиснул зубы и поднялся на ноги. Внезапно я перестал бояться за себя. Я слышал какую-то возню, ругательства охранника, шорох ботинок по бетону.
Раздался треск, очередной удар, и воцарилась тишина.
Когда я выскочил в коридор, все уже было кончено. Лона отряхивала одежду, сжимая в кулаке связку ключей от камер-одиночек. Охранник неподвижно распластался на полу. Оружие валялась в паре футов от мертвого тела. По затылку стекала струйка крови, а рядом лежал массивный кусок бетона. Подняв голову, я обнаружил в потолке дыру с неровными краями. Наверное, недавний взрыв ослабил перекрытия.
Не сразу до меня дошло, что Лона обращается ко мне:
– Алекс! Алекс!
– Что? – повернулся к ней я.
– Ты в порядке?
– Угу. Все замечательно.
Недоверчиво посмотрев на меня, Лона указала на мою левую руку.
Оказывается, мой рукав промок насквозь от крови.
– Ну и ну…
Совершенно внезапно мне стало трудно держаться на ногах. Я прислонился к стене, медленно сполз вниз и уселся на холодный бетон, поморщившись от боли.
– Алекс! – воскликнула Лона.
– Я в порядке, – делано-бодрым тоном пробормотал я.
– Ничего не в порядке. Ты ранен! – Шагнув ко мне, Лона спохватилась и отшатнулась назад, недовольно вскрикнув: – Это же только рука, да?
– Нет, – рассеянно произнес я. – Не думаю.
Теперь, когда адреналин схлынул, соображать стало значительно труднее. Я никак не мог вспомнить, чем занимался.
– Тогда… ты не можешь посмотреть и определить, насколько это серьезно? Или… не знаю! Надо перебинтовать рану!
– Не захватил с собой бинт. – Я рассмеялся; почему-то это показалось мне смешным. – Раньше всегда носил. Аптечку первой помощи. Но я привык избегать неприятностей…
– Нам нельзя здесь оставаться. Нужно убираться отсюда, Алекс!
– Куда?
– Что значит – куда? Это ты мне скажешь!
Я постарался вспомнить, но мои мысли спутались. А когда я пытался заглянуть в будущее, то всякий раз я видел лишь непроницаемый мрак. Но даже таращиться в темноту было проще, чем вообще обходиться без магии.
Вдруг, если я буду усиленно тренироваться, то мой пророческий дар все-таки ко мне вернется?..
– Не знаю, – виновато промолвил я. – Сама что-нибудь придумай.
Лона в панике уставилась на меня. Внезапно она взорвалась.
– Что… НЕТ! – стиснув кулаки, она посмотрела на меня в упор. – Не верю! Ты ПОСТОЯННО читал мне нравоучения, Алекс! Ты ВЕЧНО твердил, что я должна сделать, а сейчас, когда мне НУЖЕН твой совет, ты говоришь мне ТАКОЕ? А как же Арахна? И Белфас? Ты единственный, кто разбирается в ситуации! А ну-ка, вставай! ЖИВО!
И я действительно поднялся на ноги. Я по-прежнему плохо соображал, но эти имена затронули какую-то струну в моей памяти.
– Арахна. Ладно.
Я постарался вспомнить наш план. Вроде бы надо обезвредить. Надо. Но я не представлял, каким образом.
Лона вздохнула:
– Такими темпами у нас ничего не получится. От тебя нет никакого толка… – Она прикусила губу. – Алекс, Алекс! Что сделал Мартин?
– Он присвоил себе мой дар, – мне было больно даже произносить это вслух. – Я хочу сказать… нет, он не мог. – Я с трудом сосредоточился. – Нельзя отобрать у мага силу, не убив его. Она еще… здесь, со мной. Все то, что позволяет мне ею пользоваться, пока на месте. Но «обезьянья лапа» перекрыла источник магии… и сейчас она тоже передает ее Мартину.
Лона молчала. Наморщив лоб, она лихорадочно соображала.
– Подожди, – произнесла она. – Магию нельзя отнять, не убив самого мага? Правильно?
– Точно.
Мгновение Лона смотрела куда-то вдаль. Постепенно складки у нее на лбу разгладились, и она кивнула:
– Я сейчас вернусь.
Повернув голову, я проводил ее взглядом. Лона подошла к мертвому охраннику. Поколебавшись, она решительно тряхнула головой и, наклонившись, сняла что-то у него с пояса. Узкий предмет с легким шелестом покинул ножны, блеснув в свете ламп. Я догадался, что это нож. Выпрямившись, Лона неуклюже сжала его в руке. Она обошла меня стороной, держась на расстоянии, чтобы не подходить слишком близко. Наблюдая за ней, я увидел, что она направилась по коридору – как раз туда, где я в последний раз видел Мартина.
И я догадался, как она намерена поступить.
– Нет, Лона, нет!
Лона оглянулась с гневным выражением на лице:
– Что?
– Ты… ты можешь этого не делать.
Голос Лоны прозвучал натянуто, на грани срыва:
– Мы должны что-нибудь предпринять.
Я нахмурился.
– Лона! – внезапно меня осенило, как нам быть. – Есть другой способ.
Мартин уже не кричал. Он лежал на боку, свернувшись калачиком, а на полу оставались следы, процарапанные его ботинками. Руки Мартин судорожно вонзил себе в лицо, и вытекающая сквозь пальцы кровь образовала жуткую маску. Пистолет он потерял, но по-прежнему стискивал в кулаке артефакт – да так, что побелели костяшки пальцев. Дыхание вырывалось из его горла короткими спазмами. Наше присутствие Мартин, похоже, не заметил.
Сначала мы с Лоной молча смотрели на него.
– Что произошло? – тихо спросила Лона.
– Он получил то, что пожелал, – ответил я.
Тысячи, миллионы вариантов будущего, захлестнувшие его сознание. Не случайно предсказателей так мало. Я потратил многие годы, отрабатывая внутреннюю дисциплину, дабы научиться использовать свои способности, не сходя при этом с ума. Заглядывая в будущее, я словно смотрю в увеличительное стекло, иногда узкое и сфокусированное, иногда широкое и рассеянное, но мне всегда приходится сортировать, распределять, выбирать те варианты, которые мне нужны, и отбрасывать лишнее.
Лупы у Мартина не было. Он получил всю мою силу, но без моего умения. Он видел все.
Я опустился на корточки рядом с ним. У него на лице краснели глубокие царапины там, где он пытался выцарапать себе глаза, однако сейчас его невидящий взгляд был устремлен в пустоту.
– Мартин! – окликнул я.
Я мог говорить и думать, но мне требовалась полная сосредоточенность, что давалось с огромным трудом. Мне хотелось провалиться обратно в темноту, и я не знал, долго ли еще смогу продержаться.
– Магия тебя убивает. «Обезьянья лапа» еще у тебя. Загадай желание, чтобы магия вернулась ко мне.
Ответа не последовало. Похоже, Мартин преодолел почти весь путь к безумию. Вероятно, теперь он не мог отличить настоящее от будущего.
– И что? – спросила Лона.
Я собрался с духом:
– Дай мне нож.
Лона со стуком положила его на пол. Пошарив за спиной вслепую, я дважды не нащупал нож, после чего обернулся, взял и снова повернулся к Мартину. Мои мысли как будто расплывались, и я понял, что времени у меня в обрез. Набрав полную грудь воздуха, я сконцентрировался.
Чтобы у меня все получилось, мне нужно искренне захотеть пройти через это.
Усилием воли я заставил себя пробежаться по воспоминаниям, восстанавливая то, как Мартин предал Лону и меня. Как он с самого начала лгал нам, пытался нас использовать, забрал все, что мог, и бросил нас умирать.
Переложив нож в здоровую руку, я поднес острие к шее Мартина, готовясь совершить один-единственный надрез.
Стальное лезвие сверкнуло в свете ламп.
Мой магический взор определяет опасность, грозящую моей персоне. Иными словами, я вижу именно то будущее, в котором мне придется плохо. И, узрев какое-либо событие, в котором я получаю ранение или погибаю, я изменяю решения, приводящие к столь трагическому исходу. Но это весьма болезненно. Чтобы избежать смерти, я должен ее прочувствовать. Мне удалось научиться ограждать себя от психического шока в момент созерцания подобных образов и смотреть на них лишь вскользь. Этого вполне достаточно для того, чтобы избежать катастрофы, но надо быть предельно осторожным.
У Мартина такой защиты не было. Когда я принял решение его убить, он пережил миллион вариантов будущего, в котором я перерезаю ему глотку, воочию миллион раз увидел собственную смерть, причем в мельчайших подробностях.
Вырвавшийся у него крик был чудовищен.
Отскочив назад, я смотрел, как он корчится на полу.
– Забирай! – донесся до моего слуха его крик.
И как же быстро это произошло! Магия вернулась в меня, подобно натянутой резинке, которую отпустили. Вереница образов хлынула в сознание, в темноте возникли светящиеся дорожки будущих событий.
Я понял, что произойдет через минуту, когда я переведу взгляд на Лону. Я узнал, что рана на руке, конечно, будет причинять мне мучительные страдания, но я смогу пользоваться рукой, если сделаю над собой усилие. И я не умру от потери крови.
И еще я увидел, что произойдет с Мартином.
Мартин рухнул на пол. Привалившись к стене, я зажмурился, чувствуя, что обретаю ясность сознания. Испытав невероятное облегчение, я поежился, вспоминая ощущение беспросветного мрака. У меня мелькнула мысль, что я сейчас получил материал на новую серию кошмарных сновидений.
– Алекс! – озабоченно окликнула меня Лона.
– Я в порядке, – отозвался я.
Но мне не давало покоя шальное воспоминание: не зацепило ли все-таки меня очередью? Я проверил, и на этот раз магия сразу дала мне ответ: две маленьких дырочки в плаще. Меня спас плащ-туман, исказив мой силуэт так, что пули прошли мимо. С любовью погладив мягкую ткань, я взглянул на часы.
У нас было пятнадцать минут.
– Нужно поторопиться.
Лона уставилась на Мартина.
– Защита еще действует? – безразличным тоном осведомилась она.
Мартин потерял сознание. Просканировав будущее, в котором я или Лона собирались его прикончить, я увидел, что нас ничто не остановит.
«Обезьянья лапа» отняла у парня все, что ему дала.
– Ее больше нет.
Лона продолжала пристально смотреть на Мартина. Когда она повернулась ко мне, ее глаза напоминали льдинки:
– Напрасно ты меня остановил.
Смерив ее взглядом, я тихо произнес:
– Думаю, не тебе лишать его жизни.
Выдержав мой взор, Лона повернулась к Мартину спиной и двинулась к выходу.
Я последовал за ней, я увидел, что будущее, в котором она приближается к Мартину, бледнеет и исчезает. Я направился к лестнице и перегнал Лону.
Нам действительно следовало поторопиться.
