Глава 3
Я загнанным зверем металась по гостиной, то и дело натыкаясь на кресла. День медленно и неуклонно клонился к вечеру, но я чувствовала себя так, будто он тянется уже целую вечность. Слишком много событий произошло сегодня.
Дреган, Хорг и Раус уединились в кабинете чернокнижника на втором этаже замка. При этом мне было строго-настрого запрещено соваться туда, что бы я ни услышала. И сейчас я сходила с ума от волнения, гадая, началась ли опасная охота или еще идет подготовка к ней.
Как ни странно, но Раус сразу же согласился участвовать в затее Хорга, хотя был еще очень слаб. Впрочем, нет, в этом как раз не было ничего удивительного. Я с легкостью угадала мысли брата. Наверняка он мечтает о том, что Шаршах сумеет обмануть Дрегана. И тогда начатое будет завершено.
Отец, не выдержав нервного напряжения, разлитого в воздухе, удалился на кухню готовить то ли поздний обед, то ли ранний ужин. Компанию ему составила и Ирель, которая словно забыла о своем желании вернуться домой. Конечно, здесь-то намного интереснее. Особенно когда наблюдаешь со всем со стороны и речь идет не о твоих родных.
Словом, компанию мне составляла только Летисия. Мать Дрегана вальяжно полулежала на диване, баюкая в руке бокал с вином, и со снисходительной усмешкой наблюдала за моими метаниями.
— Ты забавная, — внезапно проговорила она.
— Мне это уже говорили, — огрызнулась я.
И без того темные глаза Летисии стали почти черными. Ей явно не понравился мой тон, и я поспешно извинилась.
— Простите, — буркнула, не в силах и на миг остановиться и продолжая наматывать круги по комнате. — Я слишком боюсь.
— Что же, понимаю. — Летисия благосклонно кивнула. — А за кого больше? За брата или за моего сына?
— В смысле? — Я резко обернулась к ней. — Разве Дрегану грозит какая-нибудь опасность?
— Конечно. — Летисия лениво поднесла ко рту бокал и неторопливо отхлебнула вина. После чего продолжила все с той же раздражающей медлительностью: — Зеркальные твари бывают очень коварны. А про их жестокость и говорить нечего. Когда-то Дреган уже побывал в нижнем мире. Если Шаршах утащит его туда, то мой сын не вернется. Точнее, вернется, но не он. Ты же сама слышала его слова. Эта дорога будет для него без возврата.
Я нервно хрустнула пальцами. Беспомощно оглянулась на дверь.
Быть может, бежать наверх и попросить Дрегана прекратить все это? Он и без того слишком много сделал для меня и для Рауса. Он не должен так рисковать.
А еще где-то в глубине души жил страх, что я больше никогда его не увижу. Да, не могу сказать, что нас с Дреганом связывала сильная страсть с первого взгляда. Да что там, мы поцеловались-то по-настоящему меньше суток назад. Но… Я была не в силах представить, что никогда больше его не увижу. Не услышу его чуть хрипловатого насмешливого голоса.
— А ты ведь действительно любишь его, — с искренним удивлением констатировала Летисия, вновь пригубив бокал. — Так мило. И тебя ничего не смущает в нем?
— Хватит, — попросила я. — Я все это слышала уже множество раз. И если услышу еще один, то мое решение все равно не поменяется.
— И впрямь мило. — Летисия заулыбалась, ни капли не обидевшись на меня. Одним глотком допила вино и аккуратно поставила бокал около дивана.
Я возобновила свой бег по гостиной, не обращая на нее особого внимания. Вместо этого я отчаянно прислушивалась к тому, что происходило наверху. Но со второго этажа не долетало ни звука.
— А что ты вообще знаешь про зеркальных тварей? — внезапно спросила Летисия. Встала, неторопливо подошла к столику с напитками и подхватила початую бутылку вина. Больше не утруждая себя поисками бокала, сделала глоток прямо из горлышка.
Ярко-алая жидкость пролилась на ее рубашку. Но женщина лишь промокнула губы рукавом, не слишком расстроившись из-за своей оплошности.
— Ничего я про них не знаю, — честно сказала я. — Ну, только то, что они утаскивают души людей в нижний мир. А взамен приходит нечто странное… и чуждое.
— Зеркальные твари бывают разные, — протянула Летисия, разглядывая меня с каким-то нехорошим интересом. — Самые молодые не представляют особой опасности. Они еще не научились коварству и часто бывают обескураживающе правдивы и честны. Но есть те, кому много веков. Они… О-о… С ними лучше не связываться. Они плетут такие изысканные кружева интриг, что ты запутаешься в них, как муха путается в паутине.
Я опять остановилась. С недоумением обернулась к женщине.
О чем это она? Почему-то мне стало очень не по себе. Нет, Летисия говорила спокойно. Но меня не оставляло чувство, будто в глубине души она потешается надо мной.
— Шаршах стар, — продолжила Летисия. — Очень стар. Намного старше того же Хорга, который только начал постигать искусство обмана. Как думаешь, неужели он не заметил, что сделка с ним была не завершена должным образом?
— О чем вы? — спросила я, совершенно не понимая, к чему клонит мать Дрегана.
— Сделка, заверенная кровью, моя милочка, имеет одно неоспоримое преимущество, — любезно разъяснила она. — Ее невозможно нарушить. Если одна из сторон попытается схитрить и забудет о необходимости клятвы, то у второй стороны открываются неограниченные возможности для маневрирования.
Я нахмурилась. Все равно звучит как нечто в высшей степени непонятное.
— Ты забавная, но тупая, — со вздохом констатировала Летисия. — Никакого удовольствия от общения. Дурочка, Хорг желал обмануть Шаршаха, не скрепив их сделку должным образом. Но что, если Шаршах разгадал его детский план и сделал свой ход?
— А он сделал? — на всякий случай переспросила я, насторожившись.
Речь Летисии по-прежнему оставалась для меня непонятной. Но было ясно: она клонит к чему-то нехорошему.
Летисия как-то странно ухмыльнулась.
Сказать, что мне стало не по себе, — ничего не сказать. Почему-то захотелось выбежать прочь, не оглядываясь. И я сама не понимала, по какой причине так реагирую на происходящее. Летисия не угрожала мне. Не говорила гадостей. Но… Я была бы счастлива оказаться от нее как можно дальше в этот момент.
— Шаршах пришел ко мне сразу после того, как заключил сделку с Хоргом, — протянула Летисия. — Он мне все рассказал. И мы решили сыграть в одну игру с очень простыми правилами.
Я слушала Летисию, хмурясь все сильнее. Увы, я по-прежнему не представляла, куда она клонит. Если Шаршах ей все рассказал, то получается, она с ним заодно. Но что это значит? Раус обречен? Или Дрегана заманивают в ловушку?
— И что? — с опаской осведомилась я. — Дрегану нет смысла пытаться спасти моего брата?
— Дреган спасает не того, — с лучезарной улыбкой проговорила Летисия. — Невинные души — это настоящее пиршество для зеркальных тварей. Но Шаршах полакомился не только твоим братом. Он и тебя успел потрепать.
— Все равно не понимаю, — призналась я. — Честное слово, я…
— У тебя на носу какой-то прыщик вскочил, — вдруг резко перебила меня Летисия. — Вот, взгляни.
И протянула мне карманное зеркальце, которое ловко выудила из кармана штанов.
Я приняла его, удивляясь все сильнее и сильнее. Странная она какая-то. И что значат ее слова про то, что Дреган спасает не того?
Озарение пришло внезапно. Увы, слишком поздно. Уже после того, как я кинула взгляд в зеркальце, выискивая злополучный прыщик.
Пока Дреган наверху пытается спасти Рауса, зеркальная тварь здесь, рядом со мной.
В отражении клубилась серая непроглядная мгла. Один взгляд — и мир вокруг перестал существовать. Правда, очень сомневаюсь, что на сей раз мне удастся найти обратную дорогу.
— Вот так-то, девочка, — из какого-то невообразимого далека успела услышать я торжествующий голос Летисии. — Вот так-то. Прости, но ты слишком глупа для той, которая станет женой моего сына.
Падение в темноту длилось настолько долго, что я думала, будто оно никогда не прекратится. Но внезапно я обнаружила, что стою на уже знакомой мне дороге из серого камня, простирающейся невообразимо далеко по обе стороны.
Ну Летисия! Не ожидала от нее такого. Зачем сразу же отправлять неугодную невесту сына в нижний мир? В конце концов, если она настолько против нашего брака, то что мешало ей высказаться?
«И что бы это изменило? — скептически вопросил внутренний голос. — Как будто мнение матери имеет особое значение для Дрегана. Он всегда поступает так, как хочет сам».
Я уныло посмотрела в одну сторону. Затем в другую. И села прямо на камни, зябко поджав под себя ноги.
И что дальше? С дороги я не сойду, это совершенно точно. Душу свою тоже никому не отдам. Шаршаху придется весьма постараться, чтобы отнять ее у меня. О могуществе я не мечтаю. Власти мне тоже не надо. Магия… И без нее прекрасно живется. Даже не представляю, чем бы он мог меня соблазнить.
— Быть может, этим?
Я вздрогнула, услышав этот вкрадчивый шепот. Туман, клубящийся по обе стороны от дороги, резко схлынул. И я увидела… Себя. Но в каком виде!
Длинные светлые волосы окутывали меня, подобно плащу. В них золотилось множество нитей с драгоценными камнями. Алый шелк дорогого платья слепил глаза. Мой двойник взглянул на меня с плохо скрытым превосходством. На губах девушки, так похожей на меня, заиграла снисходительная улыбка. И я внезапно смутилась.
— Сколько раз за последние дни тебя называли глупой?
Шепот продолжал обволакивать меня. Я никак не могла понять, откуда он идет.
— Сколько раз сказали, что ты не пара Дрегану?
Дурацкие вопросы. Дурацкие и совсем не смешные. Я уже устала от них.
— А ведь все может измениться. Ты станешь истинной королевой званых приемов. Дреган будет счастлив вывести тебя в свет. Красивая, остроумная, безжалостная к врагам… Неужели ты не хочешь этого?
Я помотала головой. Ну, то есть, конечно, я хотела этого. Но цену за это Шаршах возьмет непомерную.
— Душа имеет свойство восстанавливаться. Зато тебя больше не надо будет опекать. Ты превратишься из вечной жертвы в охотницу. И уже тебя будут бояться.
Девушка, стоящая около обочины дороги, улыбнулась. Широко распахнула руки, призывая меня в объятия.
Я упрямо уткнулась взглядом в свои колени. Ну да, умом я не вышла. Но это дело поправимое. Просто родителям недосуг было заботиться о моем образовании. Хоть считать и читать научили — и то благо. Но я обязательно это исправлю!
— Неужели ты не хочешь познать искусство невидимого? Тогда никто не посмеет тебя обидеть. Взгляни на Летисию. Она даже Элгану дала отпор.
Я подняла руки и приложила ладони к ушам. Не хочу слушать! Не хочу слышать! Мне плевать, что пообещает мне Шаршах. Зеркальные твари коварны. Главное, дождаться Дрегана. Он вытащит меня отсюда! В этом я совершенно уверена.
— Проблема в том, что Дреган не придет за тобой. Вспомни его слова. Если он пересечет грань между мирами, то навсегда останется здесь. Так что твое ожидание рискует сильно затянуться.
Я отняла ладони от ушей и с удивлением на них посмотрела. Почему я все еще слышу Шаршаха? Такое чувство, будто его голос раздается прямо в моей голове.
— Все так и есть, девочка. Мы будем вечность вместе, пока ты не примешь неизбежное. Или ты можешь ускорить события. Все равно никто не спасет тебя.
Из упрямства я опять заткнула уши и принялась напевать какой-то простенький мотивчик. Значит, я буду вечность сидеть и ждать. Почему бы и нет? Комары не кусаются, голода я не чувствую, жажды тоже. Скучно правда. Ну да ничего.
— Это бесполезно. Тебе все равно придется смириться.
Я запела в полный голос. Одну песню, затем другую. Опять первую. Пела при этом я преотвратно. Специально фальшивила и в некоторых местах срывалась на визг. Надеюсь, Шаршаху неприятно это слышать.
И вдруг вокруг меня что-то изменилось.
Я оборвала свой вой, который так смело назвала пением, и настороженно огляделась.
Вроде бы на первый взгляд все было по-прежнему. Дорога так же тянулась куда-то в бесконечность. Туман так же клубился у обочины.
Я задумчиво почесала нос, пытаясь определить, что же меня взволновало. Одно радовало: Шаршах не торопился возобновлять диалог. Наверное, бедняга наслаждается наступившей тишиной.
Резкий холодный порыв ветра разметал мои волосы, и я встала. Ветер? Тут? В этом навсегда замершем царстве влажного сумрака?
А потом я увидела Дрегана.
Никогда прежде я не видела его в такой ярости. Нет, Дреган не кричал, не потрясал кулаками и не ругался. Он просто шел ко мне. И я буквально чувствовала, как его переполняет гнев. То самое страшное, дикое, слепое бешенство, которое способно разорвать человека изнутри, если не найдет выхода. Воздух между нами аж потрескивал от напряжения. Казалось, щелкни пальцами — и начнется настоящая гроза.
Я невольно попятилась. Впервые в жизни я боялась Дрегана. За его спиной сплошной волной шла тьма. Непроглядная, чернильная. Она вплеталась в его волосы, танцевала на дне зрачков. И я знала, что она поглотит меня без следа, если он обратит свое раздражение на меня.
— Ты все-таки пришел за ней.
В голосе Шаршаха послышалось удивление. И это была первая эмоция, которую я уловила от зеркальной твари.
Дреган остановился, не доходя до меня нескольких шагов. Протянул руку и сухо приказал:
— Идем, Лютик.
— О нет. Теперь ты останешься со мной навечно.
Дреган коротко и зло рассмеялся. Поманил меня пальцем.
Мои колени постыдно дрожали, когда я подошла к нему. Встала рядом, не смея принять предложенную руку.
— Все будет хорошо, — негромко обронил Дреган, не глядя на меня.
Его взор был устремлен в туман, который начал сгущаться. С каждым мигом белесая тьма становилась все плотнее и темнее.
— Все будет хорошо, — повторил он.
Мне не понравилось, как это прозвучало во второй раз. Куда-то пропала прежняя уверенность Дрегана. В его голосе прорезалась непонятная растерянность.
— Дреган? — Я робко тронула его за рукав.
Мужчина вздрогнул, как-то жалобно одной половиной рта улыбнулся. Его взгляд по-прежнему был обращен в туман.
— Я не могу, Лютик, — прошептал он. — Я знаю, что нельзя верить Шаршаху. Но он показывает мне небывалое. Обещает исполнение всех мечтаний.
Я не понимала, о чем говорит Дреган. Для меня туман, окутывающий дорогу, по-прежнему был самым обычным. И я больше не слышала Шаршаха.
Решение пришло внезапно. Я потянулась к Дрегану, накрыла его губы своими.
На какой-то миг почудилось, что сейчас он оттолкнет меня. Но Дреган вдруг привлек меня к себе. С такой силой сжал плечи, что я лишь чудом не закричала.
В его поцелуе сейчас не было нежности. Но и страстным его назвать было нельзя. Скорее — грубым.
Неожиданно острая боль пронзила мою нижнюю губу. Я вскрикнула и отпрянула. Неверяще провела ладонью по лицу и посмотрела на испачканные кровью пальцы.
Дреган укусил меня? Такой подлости от него я точно не ожидала.
— Ты с ума сошел, что ли? — с возмущением спросила я. — Кусаться-то зачем?
Дреган с усилием моргнул раз, другой. Глухо застонал и зажмурился.
— Прости, — с отчаянием выдохнул он. — Прости. Тебе, наверное, лучше уйти. Я… Я боюсь, что не смогу сдержаться и совершу что-нибудь страшное.
— Отличное предложение! — с сарказмом фыркнула я. — И куда мне идти? Мы ведь в нижнем мире! Нет уж, дорогой мой. Твоя мать меня сюда отправила, следовательно, тебе меня и вытаскивать.
— Но… — запротестовал было Дреган, по-прежнему не открывая глаз.
— И ничего слушать не желаю. — Я решительно взяла Дрегана за руку. — Идем.
— Лютик, ты не понимаешь! — Дреган попытался выдернуть свою ладонь из моей хватки, но я держала его крепко. — Это клеймо покорности. Когда я вернулся в прошлый раз из нижнего мира, король взял меня на службу. Сделал своим верным помощником. И, чтобы обезопасить себя от предательства, заставил магов поставить мне метку верности. А сейчас Шаршах действует через нее. И я просто не могу противиться его воли.
И с треском рванул рубаху вверх. Повернулся ко мне спиной.
Я ахнула. На его коже, совершенно обычной раньше, сейчас змеилась настоящая паутина черных колдовских нитей. Они пролегали от плеча к плечу, то сплетаясь друг с другом, то расходясь. А самое ужасное: эта метка росла. Выпускала все новые и новые отростки и медленно, но неуклонно ползла по телу Дрегана.
— Еще несколько минут — и метка захватит мой разум полностью, — глухо проговорил Дреган. — После этого я не смогу сопротивляться уговорам Шаршаха. Я держусь уже из последних сил. Поэтому, Лютик, беги. Надеюсь, я не буду за тобой гнаться.
Угу, легко сказать, да трудно сделать. Куда мне бежать, ну куда? У меня нет ни малейшего желания вечность брести по этой странной дороге без начала и конца. Да, голода я не чувствую, жажды тоже. Но я не заслужила подобного бесконечного скитания по нижнему миру!
В этот момент новая магическая нить запульсировала на шее Дрегана, и тот глухо застонал.
Не выдержав, я подняла руку. Притронулась пальцем к его коже, оставив на ней алый отпечаток собственной крови.
Подушечки закололо холодом. Мои пальцы засветились, и я приоткрыла рот от немого изумления.
Потому что кровь исчезала с моей руки. А вместе с ней исчезла и часть клейма Дрегана.
Тот вздрогнул. Кинул на меня изумленный взгляд через плечо.
— Что ты сделала? — спросил он. — Это… Это было приятно. И мне стало легче.
Вместо ответа я поднесла руку к пораненной губе. Стерла остатки крови и снова приложила пальцы к метке.
Да, совершенно точно — она исчезала. Магические нити на глазах угасали, освобождая кожу Дрегана.
— Кровь, — решительно проговорила я. — Нам нужна моя кровь. Не знаю как, не знаю почему, но твое клеймо растворяется.
Дреган посмотрел на мою руку. Перевел взгляд на меня.
— Но… — нерешительно запротестовал. — Лютик, я не хочу делать тебе больно.
— А разве у нас есть выбор? — Я зло усмехнулась. — В противном случае ты потеряешь душу и все равно убьешь меня. Или не убьешь, но я останусь в нижнем мире навсегда, потому что не сумею выбраться без тебя.
Дреган отстегнул от пояса кинжал. С неприятным металлическим звоном освободил его от ножен, по-прежнему не сводя с меня глаз.
Я протянула ему руку, держа ладонью вверх, но Дреган медлил.
— Давай же! — с измученной улыбкой поторопила его я. — Уж как-нибудь потерплю небольшую ранку.
Правда, когда он приложил лезвие к моему запястью, я малодушно зажмурилась. Ой, как же все-таки страшно!
Как ни странно, но боли от пореза я почти не почувствовала. Просто небольшое «ой», и то скорее от страха. И теплая жидкость заструилась по моим пальцам.
Наверное, со стороны это выглядело очень странно. Я словно рисовала на спине Дрегана, используя для этого свою кровь. Но мазков не оставалось. Капли исчезали сразу же, как только попадали на его кожу.
А еще я чувствовала все усиливающиеся слабость и дурноту. Странно. Порез на коже не выглядел серьезным. Но мне было по-настоящему плохо. Перед глазами все потемнело в преддверии скорого обморока.
Это случилось одновременно. Последняя магическая нить клейма задрожала на коже Дрегана, ослепительно вспыхнув напоследок, а затем погаснув. И почти сразу мир перестал существовать для меня.
