Глава 18. От дома к дому
Эта одежда отстой! Даже учитывая то, что я недавно вышел из тюрьмы.
Kane & Lynch: Dead Men
Питер Хаген прочитал сообщение племянника утром. Побросал необходимый минимум вещей в свой старый военный рюкзак и уже через пару часов подъезжал к аэропорту. Ещё через час, сидя в самолёте, снова перечитал сообщение Майка и задумался.
Нервно пощипывая свою седую бородку, Питер ругал и укорял себя. После смерти сестры он сомневался, что глупенький племянник выживет один. Намекал, что готов пожить немного с ним, помочь, но Майк, как обычно, втянул голову в плечи, умудряясь при этом смотреть куда-то в землю, и буркнул:
– Н… с… с…
– Что? Говори громче, сколько раз я тебя учил, солдат!
– Говорю, нет, спасибо, я сам.
«Солдат»! Воспитывая Майка, Питер произносил это слово всё с большей и большей иронией. Уж если кто и солдат, то точно не этот несчастный маленький ублюдок. Если бы не сестра, Питер давно бросил бы все попытки привить ему знание жизни, научить малыша не сбегать от опасности под мамину юбку. Но всё зря. У парня не было нормального отца, но имелась слишком любящая мама.
А мать – это что? Мать готова умереть за своё дитя. Парню нужен отец. То есть тот человек, который скажет, что если надо драться, то дерись, а не думай о том, как уцелеть. Человек, который покажет, как именно драться, а если не умеет сам, то хотя бы продемонстрирует на своём примере, что такое настоящий мужчина.
Хотя… отец Хагена тот ещё мужчина: бросил двухлетнего малыша и Хелен да сбежал чёрт знает куда. Питер пробовал его найти, да негодяй колесил по стране, скрываясь от ответственности. Поэтому Питер был уверен, что трусость Майка – наследство папаши: Хагены никогда не были трусами.
И вот теперь племянник окончательно рехнулся. Что значит «занялся единоборствами»? Одна из тех дурацких видеоигр, за которыми парень просиживал всё детство? И юность, и молодость, впрочем, тоже. Стал чемпионом среди задротов? Так он и был им всю жизнь.
Эх, говорил же он Хелен:
– Лучше отправь мальчишку в военный летний лагерь. Или на бокс, раз уж парень так хочет драться. Вместо того чтобы он целыми днями играл.
Но сестра сомневалась:
– Майки слишком слаб. Да и был он в лагере, дети его чуть не задушили. Представляешь, засунули в спальный мешок и не выпускали. А бокс… ты в своём уме? Там же все инвалидами становятся! Пусть лучше в игры играет. Он и тостер сам починил, представляешь? Есть у него тяга ко всякой технике.
Хелен так боялась, что с её Майки произойдёт нечто плохое, что теперь, когда её не стало, с ним случилось, вероятно, всё то, от чего она его ограждала: жестокая реальность бытия.
Вот парень и чокнулся.
С этими мыслями Питер уснул и проснулся от прикосновения стюардессы. Когда он вышел из аэропорта, уже стемнело. Договорился с таксистом, бросил свой военный рюкзак на заднее сиденье, сел и достал телефон. Первоначальным планом Питера было совершить боевой наскок, то есть появиться перед племянником внезапно. Но он передумал. Набрал номер, но Майк не ответил. Тогда Питер написал сообщение: «Привет, племянник, совершенно случайно оказался поблизости от вашего города, вот и решил навестить, как ты и предлагал. Адрес дома не изменился?»
Ответ пришёл не сразу: «Дядя Питер! Вы вовремя! Приезжайте прямо сейчас в клуб Dark Devil, на охране скажите, что вы от меня: от Майка «Плаксы» Хагена. У меня сегодня бой на ринге! Поторопитесь, пожалуйста, выхожу на ринг через час». И следом пришли координаты клуба.
Питер показал карту таксисту.
– Si, senor, – кивнул тот, и они поехали.
Вот очередное подтверждение, что малыш Майки рехнулся. Теперь ещё и ринг какой-то. И что за «Плакса»? Вот какой нормальный боец назовёт себя «Плаксой»?
Питер представил, что Хаген устроился работать тем комичным персонажем, какие иногда развлекают публику на поединках: типа клоуна. Или ещё хуже, стоит в толпе, воображая себя на ринге. Доигрался малыш. Он и без того был странным парнем, а теперь и вовсе…
Питер припомнил, что в Ираке дважды видел, как временно сходили с ума солдаты. Причём в самой разной обстановке. Один парень прямо во время зачистки очередного здания в Тикрите вдруг принялся собирать на асфальте какие-то невидимые цветы, смеялся и показывал их товарищам. А второй рехнулся вообще просто так. Вечером лёг спать нормальный боец, а наутро проснулся шизик, который утверждал, что Саддам выкопал под его койкой туннель и заложил бомбу.
Вот и малыш Майки не выстоял… Эх, жизнь ломает слабых.
Питер Хаген почувствовал, что ему надо срочно вмазать пару шотов бурбона. А потом ещё пару. Интересно, тот бар с усатым барменом ещё работает? Надо будет наведаться: весёлое место, а крылышки – объеденье.
* * *
Как ни странно, но когда Питер с запинкой объяснил, что он здесь по приглашению некоего Плаксы, охранник Dark Devil сразу же отошёл в сторону, приглашая внутрь. Даже если Майки и клоун, то администрация клуба хотя бы знает его.
Первым делом Питер протолкнулся к барной стойке и заказал бурбон. Постепенно стал убеждать себя, что не так уж всё и плохо. Ведь он старался и помогал племяннику, как мог.
Лет пять назад Питер пригласил переехать к нему в Сиэтл. Он тогда открыл свою фирму по установке систем домашней безопасности. Именно там, в Сиэтле, Майки был вынужден жить самостоятельно, без маминой заботы и покровительства. Парень оказался весьма хорош в работе с электроникой. Конечно, это не спасло фирму от банкротства, но поначалу дела шли хорошо, дядя Питер делил с ним доходы. Там же малыш Майки повстречался с Джессикой. Точнее, это она где-то подцепила парня, воспользовавшись его незнанием жизни и людей.
Питер Хаген был резко против Джессики, а вот сестра, как всегда, только радовалась за малыша.
– Наконец-то у малыша настоящая девушка, – улыбалась она.
– Да шлюха она настоящая. Причём из тех, кто лезет не в трусы, а в карман.
Но сестра вздыхала и просила относиться к малышу Майки помягче.
«Вот тебе и помягче, сестрёнка», – подумал Питер, приканчивая второй шот. Заказал бутылку пива и направился к двери, которая, как он понял, вела в зал с рингом.
Питер Хаген больше всего любил футбол и бейсбол, но бокс или смешанные боевые искусства уважал, поэтому с интересом смотрел на ринг: один боец зажал второго в углу и молотил по голове. Тот вывернулся, хотел отступить, но был обхвачен победителем. Перебросив его через себя, более сильный из соперников обхватил его шею ногами. Через пару секунд после болевого приёма второй боец усиленно застучал кулаками по рингу, признавая поражение.
Толпа отреагировала гулом раздражения. Кому интересно смотреть, когда кто-то сдаётся? Куда увлекательнее, если проигравшего с ринга выносят санитары! Толпе нужна кровь, а не спортивное поражение.
Под крики зрителей бойцы поднялись на ноги и разошлись. Вместо них по рингу пробежал мальчишка со шваброй, вытирая кровь. Мальчишка скрылся, и появился ринг-анонсер: его золотистый галстук-бабочка искрил под прожекторами.
– А теперь, леди и джентльмены, кто из вас хочет записаться на курсы креативного письма? Сайлас «Клерк» Хилтон приглашает вас!
Заиграла классическая музыка и на ринг, как на подиум, вступил длинный чёрный парень, одетый в чёрные спортивные брюки, в чёрных кожаных перчатках и белой майке. Толпа в зале уплотнилась. Хилтона приветствовали криками поддержки. Кто-то пробежал мимо Питера Хагена, сжимая в кулаках какие-то бумажки. Делают ставки, догадался он.
– Его соперник… – драматическая пауза. – Парень, который не только заставил рыдать многих из вас, но и сам ревел за компанию! Майк «Плакса» Хаген, леди и джентльмены!
Классическая музыка сменилась каким-то душераздирающим хип-хопом, в котором нельзя было разобрать ни слова. На ринг взобрался по пояс голый боец в красных шортах и ярко-зелёных перчатках на шнуровке. Это был малыш Майки, нет сомнений, но одновременно и не он. Подтянутое стройное тело, осанка, разделение мускулатуры на узлы мышц, которое выгодно подчёркивалось контрастным светом прожекторов.
Питер Хаген чуть не выпустил бутылку из рук.
Майк тем временем энергично поклонился зрителям, но, когда разгибался, провёл перчаткой по лицу, словно утирая слёзы. Зал ответил смехом и поддержкой.
– Ну да, подкачался немного, – дядя сделал глоток пива. – Судя по всему, вы оба клоуны, которые выступают в перерыве между настоящими спортсменами.
Сказал это… но сам себе не поверил. Очень уж профессионально двигался малыш Майки. Когда это он успел натренироваться? И почему именно сейчас? Ведь Питер несколько раз предлагал ему пойти на занятия каким-нибудь спортом, но племенник опускал голову и бубнил что-то невнятное.
А сейчас выглядел так, будто прибыл из параллельной Вселенной, из той версии, где Майк слушал дядины советы и не прятался за маминой защитой. Дядя так возбудился, что начал пить пиво частыми глотками. Продрался поближе к рингу:
– Не верю, не может этого быть… Ну дела!
А двойник задрота-племянника активно рвался в бой. Ринг-анонсера сменил судья. Проверив перчатки бойцов, он махнул рукой, разрешая начинать.
Майк мгновенно подскочил к Хилтону и провёл серию ударов в корпус. Хилтон зажался, блокируя большую часть из них. Вцепившись в бутылку, Питер следил за Майком. Сам не заметил, как начал комментировать:
– Слишком, близко, отходи, отходи! – А когда Майк, словно услышав совет, отступал, то Питер облегчённо вздыхал: – Вот так, держи дистанцию. Молодец! Жди, когда откроется.
Схватка вообще выглядела так, будто Хилтон не ожидал напористости от Майка. Он старался достать его длинными ударами, но незамедлительно получал в корпус. Пробовал бить ногой, но Майк грозился захватить её. Хотя непонятно, к чему бы это привело. Вряд ли Майк справился бы с двухметровым великаном в партере.
Вероятно, Хилтон тоже понял, что переход в грепплинг даст ему громадное преимущество. Но сделать это оказалось нелегко. Хаген буквально проходил под его захватом, даже не нагибаясь. Казалось, что у клерка не было никаких возможностей. Но в очередной момент, когда Майк выкрутился из цепких объятий, Хилтон выпрямился, резко отошёл назад и со всей силы врезал Майку в голову. Тот успел поставить блок одной рукой, но сильный удар тем не менее заметно его покачнул. Второй удар – ногой в лицо, – опрокинул Майка на ринг.
Зал взорвался криками. Кто-то бросил в Майка дольку лимона, но охрана мгновенно направилась к хулигану. Скрутила его и повела на выход.
Майк упал на спину, тут же перевернулся и встал на четвереньки.
– Вставай, вставай! – орал дядя Питер, размахивая бутылкой и обливаясь пивом.
Вместе с Питером то же слово орал и весь зал, но малыш Майки словно бы услышал именно дядю. Повернул голову в его сторону. Питер поймал взгляд его голубых, как у Хелен, глаз.
Не понятно: узнал его племянник или нет.
– Вставай, малыш, – закричал Питер таким голосом, каким он последний раз орал на поле боя. – Покажи ему из чего сделаны Хагены!
Но на малыша надвинулась гигантская тень – это Хилтон занёс ногу для удара. Питер не мог не отметить, что противник странным образом улыбнулся, будто заранее просил у Майка прощения.
* * *
Утро этого дня Хаген начал с того же: выпрыгнул из кровати и подбежал к зеркалу. На этот раз влитое очко «Харизмы» произвело заметный эффект. Ещё три сантиметра, ещё больше изменений в лице. По бокам губ даже появилось что-то вроде мужественной складки, подбородок стал шире и квадратнее.
Нельзя сказать, что из зеркала на Хагена смотрел незнакомый человек. Это, несомненно, был он – малыш Майки. Но одновременно и не он. Будто двойник из параллельной Вселенной. Двойник, у которого жизнь изначально сложилась лучше.
На этот раз он внимательнее прочитал данные о трансформации: кроме роста были внесены изменения в форму костей черепа, а также скорректированы лицевые мышцы. Была проведена гармонизация выражения лица, жестов и телодвижений с эмоциональным состоянием.
Заинтересовали строки отчёта:
7. Улучшена идентификация своего эмоционального состояния.
8. Улучшена идентификация эмоционального состояния другой особи.
– Дем, что это значит? – воскликнул Майк, перечитывая строчки текста.
– То, что ты станешь лучше понимать, что с тобой происходит, и как на это реагировать, – невозмутимо пояснил помощник. – И соответственно, лучше понимать, что происходит с другими людьми.
– А раньше я не понимал что ли?
– Да ты и сейчас не особо понимаешь, но теперь всё-таки будешь меньше тупить.
Хаген даже обиделся. Подумал: а не вернуть ли стандартный голос помощника? Что-то эта человечность начала раздражать! Хм, или это уже эффект улучшенной идентификации?
За завтраком он съел просто гору еды: подчистил всё, что было в холодильнике. Восстанавливал запас сил после обновления.
На сегодня у Хагена было запланировано две поездки. Но так как он не выработал привычку чёткого планирования, то даже самому себе не мог сказать, куда двинется в первую очередь.
Одеваясь, ощутил, что рубашка стала давить в плечах. Пришлось отыскать в гардеробе ту сорочку, которая раньше была ему велика. Теперь оказалась в самый раз. Если ещё сверху натянуть и дядину куртку, то будет жарко, но денег на обновление гардероба нет.
Обувь тоже начала жать. Сев за руль, Хаген обнаружил, что нужно слегка откатить сидение назад, ноги не вмещались.
– Деметриус, у тебя есть мнение о том, правильно ли я развиваю свои характеристики?
– Чувак, стратегия и тактика прокачки – это полностью твоя забота. Если считаешь, что нужно качать харизму – качай, мне-то что?
– Но?
– Но, если рассуждать с точки зрения рациональности распределения доступных очков, то у тебя очень низкий показатель удачи. Из-за этого ты часто ловишь критические удары. Если хочешь оставить «Удачу» на текущем уровне, то надо сбалансировать прокачкой «Выносливости». Она у тебя слишком мала.
Хаген завёл двигатель:
– А если прокачаю удачу до предела, мне будет везти в казино?
Деметриус фыркнул:
– Конечно. Но только в том случае, если там начнётся драка. Вот в драке тебе и повезёт, ага.
– Понятно. То есть ни лотерея, ни внезапное получение наследства, ни случайно найденный чемодан с деньгами мне не светят?
– Зато на ринге твоего противника может ударить инсульт. Вероятность такого исхода две сотых процента при максимальных значениях показателя удачи.
– А ещё что?
– Ты будешь пробивать любой блок, как картон, а восемьдесят процентов твоих ударов приведут к нокауту. При условии, конечно, что у тебя будет соответствующая сила удара и уровень изученности приёма. Короче, много параметров и зависимостей. Показать таблицу?
– Не-не, только не таблицу! Я всё понял, спасибо.
Первым пунктом посещения был муниципальный госпиталь. Серое мрачное здание, которое больше напоминало тот заброшенный завод, на который приезжают герои дешёвых боевиков для окончательной битвы с врагами.
Хаген уже догадался, что многие неудачи в его жизни – это результат чрезмерной заботливости мамы. Но он всё равно был ей благодарен хотя бы за то, что она никогда не жалела денег на врачей. При всей их бедности, она всегда водила Майки в самые лучшие больницы, поэтому в муниципальном госпитале он не бывал ни разу.
Теперь, шагая по переполненным коридорам, где больные сидели и лежали прямо вдоль стен, он ужасался тому, что святой Айэн, обладая огромными средствами от махинаций с недвижимостью, не смог обеспечить своему телохранителю нормальное лечение. Конечно, на всё воля Божья, но и самому нельзя терять человечности, не так ли?
В справочной Майк узнал расположение палаты, где лежал Голиаф.
Приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Голиаф сидел в кресле-каталке перед телевизором, похудевший и осунувшийся. На стене уже висел плакат святого Айэна, на столе виднелись засохшие цветы и стопка религиозной литературы. Голиаф повернул голову в сторону Майка, но явно не узнал его. Отвернулся обратно к телевизору.
Отношение: безразличие (10/10).
Сопротивляемость вашей харизме: крайне низкая (10/10).
Хаген молча закрыл дверь и пошёл прочь.
Да, он всё ещё страдал от известия, что чуть не убил Лиама «Голиафа» Галлахера. Ранее он поделился своими сомнениями с Гонсало, и тот заверил:
– Майк, ты собираешься идти на чемпионат по боям без правил. Скольких ещё ты вырубишь, покалечишь или уложишь на больничную койку? А сколькие покалечат тебя? Каждый выбрал свой путь, ты не должен быть в ответе за то, что кто-то на этом пути подвернул ногу или разбил нос.
Хагена больше потрясло не то, что Гонсало прав, а то, в какую форму он облёк свою мысль.
– Дем? – мрачно спросил он. – Это из-за чтения?
– Именно. Гонсало много читал в колледже.
Хаген заехал в городскую библиотеку и взял первую книгу из читательского гида для офицеров United States Military Academy.
* * *
Вторым пунктом посещения стал спортивный комплекс «Хаймарк». Новенькое здание близ городского парка. Зажав в кулаке буклет с уроками по крав-мага, Хаген подошёл к стеклянной стене первого этажа. Спортивный зал был почти пуст: Майк специально подгадал так, чтобы попасть в промежуток между занятиями.
– Кого-то ищешь? – раздалось за спиной.
Эйприл была одета в спортивный костюм, на шее висело полотенце, в руке она держала бутылку воды.
– Девушку ищу, – честно ответил Хаген.
– Какую?
– Ту, которая подарила мне боксёрские перчатки. Хочу поблагодарить. Очень хорошая вещь. Может, я ей денег за них должен?
– Ха, не говори ерунды, Майки-бой! Когда я съезжала от Сайласа, прихватила перчатки, они тебе нужнее, чем ему. У Сайласа весь гараж забит экипировкой из AthleticSmart.
Эйприл провела Хагена в спортивный зал. Он был настолько чистый, блестящий и просторный, что зал Очоа казался реальной дырой.
– Значит, тут ты ведёшь свои занятия, – сказал Хаген и прикусил язык. Вспомнил, как Лекса потешалась над ним из-за того, что он озвучивал очевидные факты.
– Угу, аренда высокая, но у меня курсы недешёвые.
– Эх, а я как раз хотел выучить приёмы крав-мага против дубинок и ножей.
Эйприл засмеялась:
– Нет, Майки, у меня тут полный матриархат, курсы только для женщин.
– Ты потрясающе круто справилась с фанатиком.
Эйприл поправила выбившуюся прядь:
– Ох, тот случай. Вспоминать страшно! Представляешь, я преподаю боевое искусство. Каждый день рассказываю женщинам, как защитить себя… Я даже в соревнованиях регулярно участвую, но вот чтобы моё умение так внезапно пригодилось в реальности… Никогда бы не подумала.
Так вот почему она так нервничала после стычки с фанатиками. Она не применяла свои знания где-либо, кроме показательных выступлений и соревнований! Хаген почувствовал себя намного опытнее и мудрее. Это придало духу:
– А частные уроки?
Эйприл оценивающе посмотрела на Хагена:
– Ты как-то изменился. Выше стал как будто. Или причёска новая?
– Расту, интересуюсь новыми возможностями. Так как насчёт ножа?
Эйприл убрала полотенце с шеи и отошла к стойке с мелкими спортивными снарядами. Вернулась и передала Хагену оранжевый пластиковый нож:
– Вот тебе спортивный макет. Разувайся и выходи на татами.
Вышла вслед за ним и встала напротив:
– Первое правило боя с противником, у которого есть нож, – это не драться с противником, у которого есть нож.
– Как это? – изумился Хаген. – Ты же обезвредила того фанатика.
– Мне повезло, что он не умел использовать своё оружие. Как я поняла, они даже и не собирались нас калечить, а хотели напугать.
– Мы так перепугались, что покалечили их.
– Именно, – улыбнулась Эйприл. – Когда я жила с папой в Израиле, ходила на уроки крав-мага, которые вёл ветеран Освободительной Армии. Он нам так и сказал, что все приёмы против ножа – ерунда. Если на тебя нападает человек, который умеет орудовать ножом, он тебя всё равно порежет. Хоть ты все приёмы изучи.
– Тем не менее вы изучали приёмы против ножа. Да и здесь преподаёшь.
– Изучали, преподаю, – вздохнула Эйприл. – Но эти приёмы помогут, когда перед тобой неуверенный боец, как наш фанатик. Достать нож – достал, а пользоваться толком не умеет. Как и ты сейчас.
Хаген взялся за макет иначе:
– Лучше?
– Нет. Ты держишь его, как домохозяйка, которая чистит морковку. Нож должен упираться в ладонь, у тебя же он соскальзывает, то есть ты не сможешь нанести колющий удар.
– Я же просил приём против ножа, – засмеялся Хаген. – А не как им правильно пользоваться.
– Ладно, атакуй меня.
Хаген взялся покрепче за макет и поднял руку… Перед его лицом что-то пролетело, рука сама дёрнулась в сторону, а Эйприл уже оказалась сзади. Хаген почувствовал её тело, прижатое к его спине, а у своего горла пластиковый нож.
– Говорю же, – Эйприл отпустила Хагена. – Против тех, кто не умеет бить, можно применять любые приёмы.
Эйприл повторила, поясняя Хагену, что именно она сделала, и как правильно выворачивать запястье противника. Под её руководством он несколько раз повторил движения, пока не стало получаться почти как у неё.
– Ну, для начала пойдёт, Майки-бой, – похвалила Эйприл.
Разблокирован «Приём против удара холодным оружием».
Тренируйте приём для его улучшения.
– Теперь попробуй ещё раз напасть.
Хаген снова замахнулся. На этот раз Эйприл ударила по руке ногой – нож отлетел.
– Ты снова держишь неправильно. У того, кто хотя бы знает правильный хват, я бы не смогла выбить оружие. Попробуй теперь колющий удар.
Хаген выполнил указание, пытаясь воткнуть нож, как рыцарь вонзал бы меч. Эйприл отступила в сторону, перехватила запястье, снова выбила нож. Потом крутанула руку Хагена. От резкой боли он присел и тут же упал на спину после подсечки. Не отпуская руки, девушка подобрала нож и села на Хагена сверху.
Майк давно позабыл о каких-то там приёмах. Множественные соприкосновения с телом Эйприл одурманили его. Подумал, что она могла бы обезоружить любого, просто прижавшись.
Эйприл наклонилась, чтобы шутливо провести ножом по его горлу. А Хаген вдруг притянул её к себе и поцеловал. Это длилось то ли минуту, то ли час. Где-то вдали зала раздался смешок. Это заставило Эйприл встать с него. Слегка растрёпанная и раскрасневшаяся она заявила:
– Интересный приём.
– Прости, я… случайно…
– Почему ты извиняешься? Если бы я не хотела, то давно свернула бы тебе шею.
Хаген расплылся в улыбке.
– Ладно, иди отсюда, – Эйприл поправила одежду. – Мне пора начинать урок, уже группа собирается.
– Но мы… ты… я… – Чёрт возьми, куда подевалась вся прокачанная харизма? Почему он опять лопочет, как и раньше? – Я вечером дерусь в клубе Dark Devil, придёшь?
– Я подумаю. Обувайся и уходи уже.
Хотя Эйприл гнала его, Хаген был счастлив. Не так счастлив, как с Лексой, когда все его мечты были призрачными, а фантазии безудержными, а как-то проще, увереннее.
* * *
Начиная бой с Хилтоном, Хаген был уверен, что победит. Не может не победить. Ведь в прошлый раз он почти выиграл, не так ли? Он уже знал технику Хилтона, поэтому, пользуясь минутным бафом силы, начал атаковать ещё интенсивнее, чем это делал сам Хилтон, выводя его из равновесия.
Более того, с началом боя снова появился квест «Первый удар», и он его успешно выполнил, получив одно очко характеристики и одно навыка.
И далее система радовала сообщениями:
Поздравляем! Вы повысили уровень приёма «Защита руками» до 2 уровня!
Поздравляем! Вы повысили уровень приёма «Удар ногой» до 4 уровня!
Впрочем, зарождающийся успех омрачила одна деталь. Читая статы Хилтона перед боем, Хаген отметил, что очков здоровья у того стало намного больше: целых 30000.
– Дем, как это может быть? Ошибка системы?
– Augmented Reality! Platform не допускает ошибок в определении характеристик.
– Но в прошлый раз у него было двадцать две тысячи! У меня хорошая память на цифры.
– Скорее всего, Хилтон «Клерк» Демар использовал биологически активные вещества, усиливающие физическую активность организма.
Хаген так и не решил, стоит ли презирать соперника за использование допинга. Тут ещё не ясно, не является ли интерфейс в голове более сильным нарушением.
Как бы там ни было, но к середине боя у Хилтона здоровья оставалось чуть более половины от прежнего показателя. Он уже не улыбался, а сосредоточенно пытался не проиграть. Хаген даже заметил, что Хилтон почти готов признать поражение…
Ведь так? Ведь Хаген почти победил? Ещё немного и конец боя!
Отчего произошло так, что он снова свалился в нокдаун?
Неужели Хилтон смог обмануть, завести в ловушку самоуверенности?
Все эти многочисленные размышления были длительными по сути, но заняли долю секунды реального времени. Ровно столько, чтобы успеть встать на четвереньки. Нужно сделать усилие и подняться… Но тело упрямо не хотело подниматься.
Через перчатки Хаген ощущал, как дрожит ринг под шагами Хилтона.
Как говорил Очоа, боец должен помнить о двух вещах: о своих недостатках и достоинствах противника. Как только упустишь одну из них – будешь нюхать ринг.
А поверхность ринга была своеобразно красивой. Какие-то трещинки, пылинки, складки… И капли крови срывались с носа, падали и разбрызгивались, как краска с кончика кисти.
Вокруг Хагена бушевал океан голосов. Все призывали встать. Будто бы он сам не хотел подняться! Но попробуй это сделать, когда головокружение тянет тебя книзу, и так и хочется уткнуться лицом в ринг и сдаться.
Система тоже беззвучно вопила, забрасывая сообщениями:
Получен урон: 3000 (удар в голову).
Получен урон: 5200 (удар ногой в лицо).
Нокдаун!
Внимание! У вас осталось менее 40 % очков здоровья!
Среди лиц в толпе он увидел дядю Питера. Тот что-то кричал, подбадривая.
«Милый дядя, – подумал Хаген. – Я не ценил твоей заботы. Всегда хотелось, чтобы ты оставил меня в покое».
Стало ужасно обидно, что дядя увидит поражение племенника. После стольких-то побед? Хаген выпрямился и сел на коленях, пытаясь прийти в себя.
Честь и достоинство
Вы испытаете сильнейшее чувство долга.
+2 ко всем характеристикам до конца схватки.
Все умения повышаются на 50 % до конца схватки.
Полная нечувствительность к боли до конца схватки.
Эффект активен, пока не докажете, что вы не позор фамилии Хаген. Что вы – победитель!
Майк почувствовал какой-то лёгкий ветерок. Он не видел, что это было, но знал, что сейчас получит удар ногой. Успел поставить блок и поднялся. Хаген уже уяснил, что на ринге весь мир может исчезнуть за одну секунду, а вот возвращаться будет медленно и неохотно. Поэтому не надо ждать полного прояснения, надо отдать себя на волю инстинктов, подкреплённых интерфейсом.
Почти не разбирая, что перед ним, Хаген бросился вперёд, кажется, проскользнул под руками Хилтона. Дылда всё не мог приспособиться к росту Хагена, даже увеличившемуся на шесть сантиметров.
Кажется, Хилтон ещё пару раз ударил, Хаген не обратил внимания на количество урона, он просто шёл вперёд. Бил Хилтона в корпус, в живот, ещё куда-то. Иногда чувствовал блок, иногда знал, что отлично ударил в корпус.
Сейчас Хаген знал одно: нельзя останавливаться ни на секунду. Не дать противнику собраться, отойти, защититься. Нужно переть на него, как маленькая злая лавина, сметая всю его оборону. Хилтон должен почувствовать себя несчастным сноубордистом, который пытается уехать от снежной лавины, которую он сам и вызвал.
При этом зрение Хагена оставалось мельтешением неясных пятен, поверх которого виднелись отчётливые сообщения системы.
Вы нанесли урон: 18000 (удар рукой).
После этого сообщения то пятно, которое было Хилтоном, сжалось, уменьшившись до роста Хагена. Но он продолжал бить туда, где предположительно должно быть лицо. Или туда, где был корпус, или интуитивно уклонялся от ответных ударов, которых не видел, но предполагал, что они должны быть.
Хаген остановился лишь после того, как раздался настойчивый голос Деметриуса:
– Чувак, всё, всё уже!
Зрение вернулось: Хилтон сидел на ринге, опираясь одной рукой и выставив вперёд вторую. Но она постоянно падала, он пытался поднять, но долго удержать руку в таком положении не мог.
Поздравляем! Вами повержен противник в честном поединке!
Заработано очков опыта: 2 (удвоенный опыт за победу над противником выше уровнем).
Разблокировано «Комбо ближней дистанции». Усложняйте комбинацию ударов для его улучшения.
Выполнен скрытый квест «Дюжина!».
Поздравляем! Вы совершили двенадцать побед подряд.
Заработано очков опыта: 2.
Заработано очков навыка: 2.
В уши Хагена ворвался восторженный гул толпы в зале. Вот это бой, не то, что предыдущий! Толпа ценила шоу, она была благодарна обоим бойцам. Но этого мало. Зал скандировал:
– Кончай его, кончай!
Судья тоже не торопился завершать схватку. Ведь он присутствовал для имитации серьёзности, от него мало что зависело на ринге. Он тоже был шоуменом и понимал, что гораздо круче, когда одного из бойцов вынесут на носилках. Ожидал, что Хаген эффектно добьёт противника.
Но Майк «Плакса» Хаген долго не думал. Зубами дёрнул шнуровку правой перчатки, сбросил её на землю и подал руку Хилтону, помогая подняться. Крики в зале выразили смешанную реакцию толпы: одни одобрили такое поведение, вторые (скорее всего те, кто поставил на победу нокаутом) возмущались.
Хаген помог Хилтону спуститься с ринга. Клерк поблагодарил кивком:
– Ты это… приходи к нам на курсы креативного письма. Скидку сделаю для тебя.
– Я подумаю, – засмеялся Хаген.
* * *
Хаген сидел в раздевалке, а врач, знакомый по битве с Гонсало, заталкивал в ноздрю Хагена вату:
– Прогресс, в прошлый раз ты едва выжил. А теперь можно хоть снова на ринг выпускать.
Перед Хагеном появился дядя Питер:
– Прогресс? Да это, мать вашу, революция! Вот это да, вот это я понимаю! Майки, ты ли это вообще? Эй, марсиане, куда вы девали настоящего Майки?
Дядя шутливо осматривался, а Хаген едва удержался, чтобы не сказать, насколько дядя был прав насчёт марсиан!
– Это я, дядя. Тот самый малыш Майки. Просто за ум взялся.
Дядя Питер глотнул пива:
– Всегда говорил сестре: Хелен, оставь парня в покое, пусть сам решает свои проблемы. Всегда говорил: пусть парень играет в боевые игры, вырастет – будет драться по-настоящему.
– Да ладно, дядя, вы же были против видеоигр, – засмеялся Хаген.
– Да? Возможно, уже не помню.
– Я-то помню, вы злились из-за того, что ни разу не смогли победить меня в Mortal Kombat. Даже когда я поддавался.
– Да и сейчас не рискнул бы против тебя выйти. Ни в игре, ни в реальности.
Врач ушёл, а Хаген начал переодеваться. Действительно, в сравнении с прошлым разом, был явный прогресс. Конечно, он чувствовал усталость и боль, но они были терпимыми. А главное: ни слезинки! Возможно, сказалось временное отключение болевых ощущений?
Дверь в раздевалку раскрылась… Хаген с надеждой обернулся… но то был всего лишь официант. Как и в прошлый раз передал рулончик долларов, сопровождая благодарностью за отличный бой.
Хаген небрежно сунул деньги в карман куртки.
В душе поднималось огорчение: он так и не встретил Эйприл. Сколько не вглядывался, так и не увидел её. Она попросту не пришла. Тогда зачем был этот поцелуй в спортзале? Кто поймёт этих женщин, что им надо!
Хаген раздражённо захлопнул дверцу шкафчика.
– Эй, да это же моя куртка? – спросил дядя. – Так вот где я её забыл!
– Хотите забрать?
– У меня две таких. Ты же знаешь, я не слежу за модой. Ношу то, к чему привык. Оставь себе, к тому же тебе очень идёт.
– Спасибо. Куртка… она очень помогает мне.
По дороге домой дядя вдруг спросил:
– Ты что планируешь делать? Давай, я заброшу рюкзак к тебе, да наведаемся в бар к тому усатому старикану? Он ещё жив? Крылышки были у него м-м-м, до сих пор помню вкус.
Хаген молча сосредоточенно рулил, глядя на ночную дорогу:
– Знаете, я не могу сегодня. Простите, что не составлю вам компанию.
– У тебя что-то болит?
– Нос немного болит. Но…
– Понятно. И кто она? Только не говори, что снова спутался со шлюхой Джессикой! Лучше бы её реально марсиане утащили.
Хаген поморщился:
– Нет, не Джессика. Теперь я понимаю, что вы были правы насчёт неё.
– Конечно, прав. Если бы я ошибался, то остался бы лежать на мостовой в Фаллудже.
Когда они вошли в апартаменты Хагена, дядя отметил перемену в обстановке. Пару раз стукнул по груше в углу, вернулся к дивану и взял со столика книгу:
– «От дома к дому», военные мемуары штаб-сержанта Дэвида Беллавия. Это же книга об иракской войне, верно?
– Да, немного интересуюсь.
– Тебя точно подменили марсиане!
Дядя заинтересованно начал листать страницы, а Хаген пошёл принимать душ.
Сквозь шум воды услышал звонок в дверь, какие-то голоса. Интересно, кто бы это мог быть? Гонсало, что ли? Майк ушёл, не попрощавшись с ним. Голоса стихли. Потом в дверь ванной комнаты постучал дядя:
– Ладно, Майки, раз ты сегодня занят, я в бар к усатому, а потом в отель. Перенесём семейную встречу на завтра.
– Какой отель? Подождите! – Хаген поспешно выключил воду, кое-как вытерся и повязал полотенце.
Когда открыл дверь ванны и выбежал в комнату, то дяди не было. Вместо него стояла Эйприл.
– Ты?
– Прости, мне стало неприятно находиться в этом клубе. Пяти минут не выдержала. Ты же знаешь, не люблю скопления пьяных людей. Этот твой дядя был? Ты немного похож на него.
– Эйприл, – Хаген подошёл к ней. – Я хотел сказать…
– Так, Майки-бой, на чём мы остановили нашу тренировку?
– Вот на этом, – Хаген обнял девушку.
* * *
Утреннее солнце пробивалось сквозь покосившиеся жалюзи, оставляя на боксёрской груше жёлтые полосы света. Хаген лежал рядом с Эйприл. Подперев голову ладонью, он смотрел на спящую девушку.
Смотрел и недоумевал: за что ему это счастье? Барби… То есть Эйприл не просто симпатичная девушка, она прекрасная, волшебная, она… Хаген даже не знал, какие слова подобрать. Нет, надо прокачивать интеллект, слов явно не хватает. Казалось, что Эйприл досталась ему незаконно, что вот-вот вернётся кто-то, кто отберёт её и накажет Майка за похищение.
С другой стороны… Почему бы и нет? Он ведь не просто так получил всё это. Он вложил много сил, пота, перенёс столько страданий.
Нет, теперь жизнь пойдёт только вверх, к новым победам и новым свершениям. Он прокачает харизму – станет ещё лучше, прочитает все книги из списка Деметриуса… Хотя до сих пор не ясно, почему они все по военному делу? Он будет работать ещё больше. Выберется из этой дыры, переедет в Лас-Вегас, станет чемпионом UFC и всех прочих чемпионатов. Он станет достойным Эйприл.
Хаген и вчера задумывался о себе и о ней. Посреди ночи, когда они, обессилев, лежали в кровати, он прямо спросил:
– Чем я тебе так интересен? Я ведь не красавец, как этот Сайлас.
– Этим и интересен. Тем, что ты – не он.
– Тем, что урод? Но я уже не так страшен, как раньше, я работаю над собой…
– Сайлас – это какой-то муляж бойца. Как тот пластиковый нож, с которым мы тренировались. У него в башке полно философской чепухи, всякие сопли и слюни напыщенных Кунг-фу Панд и Каратэ-пацанов. В тебе этого нет. Ты чем-то напоминаешь мне оружие. Серьёзное оружие, которое ещё не осознаёт своей силы. И окружающие тоже не знают твоей силы. Иногда ты выглядишь жалким, Майки-бой, но тем опаснее то, что зреет у тебя внутри. Эта опасность… затягивает.
– Из-за меня один человек чуть не стал инвалидом. Я сначала переживал, а потом понял: какая разница? Ведь не я первый напал на него!
– Вот про это я и говорю.
Потом они продолжили «тренировку». Под руководством Эйприл Хаген выучил столько новых «приёмов», что к своему стыду признал, что впервые занимался сексом по-настоящему. То, как у него было с Джессикой… Это как сравнивать полноценный ужин в ресторане с быстрым перекусом холодным хот-догом с картонной сосиской.
Глядя на спящую красавицу, Майк снова и снова спрашивая себя: неужели жизнь так прекрасна, а он не знал? Неужели…
В дверь сначала постучали, а потом позвонили. Эйприл что-то промычала и накрыла голову подушкой. Путаясь в штанинах, Хаген кое-как натянул джинсы. Хорошо, что он в эту ночь не вложился в рост! Иначе не влез бы в одежду. Или ходил бы как хипстер затянутый в узкие джинсы.
В дверь снова требовательно постучали. Судя по уверенности, это домовладелец: пришёл поговорить насчёт арендной платы. Хаген достал деньги, полученные вчера и пошёл открывать.
Но на пороге стояли два копа. Один близко у двери, второй поодаль, положив руку на кобуру.
– Майк Бьорнстад Хаген?
– Да. А что…
– Сэр, у нас ордер на ваш арест. Вы готовы пройти с нами?
– Это ошибка, я уверен. В чём меня обвиняют?
– Сэр! – повысил голос первый коп. Второй расстегнул кобуру.
В лицо Хагена ткнулась какая-то бумага. Строчки запрыгали перед глазами: «окружной суд…», «должен быть доставлен без промедления…» и прочее, он даже не стал читать до конца, перепуганный тем, что второй коп постукивал кончиками пальцев по кобуре.
– Сейчас, только оденусь…
– Как вам угодно, сэр, мы ждём.
Хаген закрыл дверь. Эйприл уже стояла, прикрывшись одеялом:
– Почему полиция? Что произошло?
Хаген только пожал плечами и начал одеваться:
– Какое-нибудь недоразумение.
Майк ошибался.
