Глава 5

Утро нас встретило сюрпризом. Или даже тремя, если по отдельности считать Франку, Анхеля и Серджио. Впрочем, обо всем по порядку. Утомленный ночными приключениями, я позорнейшим образом проспал всю движуху, а если конкретнее – убытие Майка Агеластоса на «Метеоре». Нет, что-то такое смутное я сквозь сон слышал, но внимания не обратил. Как показала практика – напрасно. Хорошо хоть, гости оказались достаточно деликатными и не стали будить нас ни свет ни заря. Скорее всего, Франсин такт проявила, эти-то два дебила, которые вместе сила, вряд ли бы чем-то таким заморочились. А доктор Моро клевретов держала в ежовых рукавицах, чему я уже и не удивлялся, а потому легко заставила тех проторчать на верхней палубе до тех пор, пока моя ненаглядная синьорина Монтанари не соизволила проснуться и выбраться на свет божий из берлоги. Надо признать, весьма уютной – это я тоже накануне оценил. Парням не повезло ровно в одном (а может и повезло, это с какой стороны посмотреть!) – Тинка появилась на палубе в куцей футболке с моего плеча. И все. То бишь сначала ее ничего не смутило, она даже приветливо кивнула клевретам, потом собралась было сладко потянуться, но перехватила восхищенный взгляд Анхеля, усугубленный свистом Серджио… и тут в ней проснулась истинно апеннинская женщина с соответствующим темпераментом. В итальянском я не силен, но в речи ненаглядной было столько экспрессии (да и ненормативной лексики, чего уж греха таить!), что я таки вынырнул из объятий Морфея. И, естественно, поперся разбираться. Успел, правда, только к шапошному разбору – Франсин появилась раньше и разогнала конфликтующих по разным углам. Я же на ходу перехватил Альбертину, когда та не разбирая дороги понеслась к каюте, а в уютном гнездышке применил секретную технику успокоения разгневанных девиц, в результате чего вновь прибывшим членам экипажа пришлось дожидаться нашего повторного появления еще добрых полчаса. И знаете, что я вам скажу? Какое счастье, что биопластик плохо пропускает звук! Да и у двери каюты уплотнение качественное. Хотя кого я пытаюсь обмануть? Все и так все прекрасно поняли. Правда, от грязных намеков воздержались – главным образом, из-за присутствия разозленной Франки. А вот сама начальница стесняться не стала и высказала все, что думает о молодых раздолбаях, ставящих личное превыше общественного. И это я очень мягко выразился, опустив нецензурщину.

Причинив таким нехитрым способом справедливость всем присутствующим, Франсин загнала нас с Тинкой в научный отсек, где мне и представилась возможность поинтересоваться причиной ее хандры.

– А, Майк достал, – отмахнулась Франка, когда я прямо спросил, какая муха ее укусила. – Приспичило ему, видите ли!.. У нас сегодня решающий эксперимент, а он… ладно, не важно.

А ведь точно! Второго экраноплана в бухточке не было, о его наличии напоминала лишь вмятина в песке по соседству с нашим катамараном. Интересно, что стряслось? Видимо, и впрямь нечто срочное, если еще затемно умотал… причем один – Франку на сей раз сопровождали оба клеврета. Ох, не нравится мне это. Может, действительно проблемы в бизнесе, потребовавшие его непосредственного участия. Но ведь может же быть и такое, что мужика окончательно загрызла совесть, и он свалил куда подальше, чтобы хоть как-то ее задобрить… не, бред. Мало ли что мне ночью могло показаться. Доказательств-то никаких. Так что работаем, Антон. Работаем.

– Решающий эксперимент? – Тинка, хоть все еще и позевывала периодически, умудрилась вычленить ключевое слово раньше меня. Старею, по ходу. – У нас что-то за ночь изменилось?

Франка угрюмо кивнула (таки серьезно ее хахаль задел!) и молча ткнула пальцем в объемистый ребристый кофр из алюминия, который опять же самолично доволокла до научного отсека. Тут одно из двух – либо решила, что мне такую ценность доверять не стоит, либо я все еще дико туплю спросонок, потому что даже не попытался предложить помощь.

Мы с Альбертиной обменялись недоуменными взглядами, и только после этого наша научная руководительница соизволила пояснить:

– Это специализированный измерительный комплекс, изготовлен по моему заказу на Новой Гренаде. Я таким пользовалась, когда там работала. Да и когда сюда перебралась, он мне сильно помог. Вот только утопила я его, так что пришлось ждать новый.

– Так мы за этим на Санта-Доминго плавали? – догадалась Тинка. – А я все голову ломала, чего мы на главном контрабандистском перекрестке забыли.

– Ничего не забыли, – подтвердила Франсин. – Наоборот, ждали посылку. Если позволите так выразиться.

– А посмотреть можно?..

Ха-ха три раза. Не устаю я все же бабам поражаться. Вот взять ту же Альбертину Монтанари. Не далее как десять минут назад она была самой настоящей фурией, а теперь превратилась в пай-девочку, скромную и даже местами робкую. Насчет скромной и робкой я ничуть не преувеличиваю – памятуя о масленых взглядах клевретов и отсутствии Майка, Тинка даже оделась, можно сказать, прилично – натянула закрытый бирюзовый купальник, подвязала волосы веселенькой розовой косынкой и довершила ансамбль парео пастельных тонов. Обувью пренебрегла, зато надела здоровенные солнечные очки, а на самом деле всего лишь регистрирующий комплекс, правда, в дорогущем заказном исполнении. И все лишь для того, чтобы потешить собственное любопытство. Ну-ну. Со мной бы прокатило, однозначно, хотя, на мой же взгляд, она только прибавила в обольстительности и сексуальности. А вот насчет Франки не уверен – во-первых, раздражена, во-вторых, если кто и являл сейчас образец скромности, так это как раз она, затянутая в синий тропический гидрокостюм, дополненный лишь поясом с походным набором научных прибамбасов. Завершали образ прическа «конский хвост» и наистандартнейший регистратор. В общем, сегодня Франсин была мало похожа на себя прежнюю, что только подчеркивало важность предстоящего эксперимента. Или это она просто без Агеластоса расслабилась? По примеру тех же клевретов, наконец-то отошедших от стиля «телохранитель в отпуске» и влезших в гавайки с чиносами?

– Нельзя, – отрезала доктор Моро. – Оборудование нежное и хрупкое, требует сноровки и умения. Потом посмотришь, издалека. Когда я работать с ним буду. И еще – не пытайся снимать. Это мое ноу-хау, я его еще не запатентовала. Так что выходи в эфир, говори, что сегодня прямой трансляции не будет. И вечернего отчета тоже. Все заинтересованные лица потом в нашей статье результаты найдут. Ты меня поняла, милочка? Ты ведь не хочешь платить штрафы с неустойкой? Вот и договорились. Если позволишь так выразиться.

– А куда идем, собственно? – поспешил я отвлечь внимание начальницы от зарозовевшей Тинки. – Какой примерно квадрат?

– По плану, – отмахнулась Франка, окинув меня недовольным взглядом. Интересно, я-то чем ее раздражаю? Внешним видом? Вполне может быть – помят, небрит, заношенные чуть ли не до дыр (зато самые любимые и удобные!) шорты да майка со зверским принтом – такое не во всяком кошмаре привидится. – Возвращаться в обследованные точки нет смысла.

– Понял.

– А раз понял, то марш за руль! А ты, Альбертина, за пульт!

Вот так. Но ничего не поделаешь – научный руководитель есть научный руководитель. Пусть и временный.

– Кстати, а вы ничего подозрительного ночью не слышали? – предпринял я последнюю попытку прояснить ситуацию.

Хотелось решить, стоит ли раскрывать подробности ночного происшествия начальству, или погодить. Получилось, что погодить – Франка одарила меня таким красноречивым взглядом (недоумение, недовольство, досада – и это лишь на поверхности!), что я поспешил заткнуться и свалить в ходовую рубку. От греха, как говорится.

В пилотском кресле я почти задремал – а как вы хотели? Тут дел-то – задал маршрут автопилоту, и дрыхни. И даже вырубился, похоже, но ненадолго, минут на пятнадцать. А потом принялся мучить КПК – хоть какое-то занятие. Уж не знаю почему, видать, по вине разыгравшейся паранойи, но я вспомнил слова то ли папеньки, то ли Зевса о некоем расширенном функционале приблуды и сейчас пытался разобраться в многочисленных настройках. В конце концов плюнул, поставив галочку в квадратик напротив строки «Расширенный диапазон сканирования». Нехай будет. Возможно, потом мне кое-кто спасибо скажет. Не будем показывать пальцем, но я имею в виду одного престарелого охотника за чужими технологиями. Да и самому интересно, чем это таким Франка вознамерилась нас сегодня поразить, а стандартным бортовым комплексом слежения пользоваться палевно. А что поразить собирается, это к гадалке не ходи. Иначе не поперлись бы в малоперспективный район, в котором раньше даже буи не пропадали, хотя активность шепчущих китов была замечена. Из этих двух фактиков можно было сделать вывод, что именно такая глухомань нашей руководительнице и нужна. То есть она не рассчитывает обнаружить там аномалию. Скорее, она собирается спровоцировать ее возникновение. И вот это уже очень интересно, очень. И даже вяжется с ее собственными недавними злоключениями. Короче, война план покажет.

Папенька на моем месте уже давно бы изошел слюной, как хороший охотничий пес, я же откровенно забил на все и вернулся к праздному ничегонеделанию, плавно перетекшему в чуткий сон. И продрых так больше часа, пока экраноплан на экономном ходу добирался в означенный квадрат, единственной интересной особенностью которого была равноудаленность от берегов. Мы оказались даже не в проливе, а по факту в лагуне почти правильной квадратной формы, в углах которой торчали острова, а стороны образовывали отмели и песчаные косы, проход в которых для судна с осадкой хотя бы в метр найти было бы проблематично. А нам хоть бы что – в режиме аквапланирования миновали стремное место и оказались в укромной заводи. Тут ведь даже шторма можно не бояться, волнам не дают разгуляться острова и мели. Райское местечко, так и просится под курорт с морскими развлечениями типа безопасного дайвинга, кайтинга, серфинга, рыбалкинга и прочими невинными удовольствиями. Далековато разве что от основных населенных островов, вот и осталось незамеченным воротилами туристического бизнеса. Хотя может тут и вдругом причина – это я пришлый, причем с холодного мира, и мыслю иначе, нежели местные. Запросто может оказаться, что для них все вышеперечисленные виды досуга и не досуг вовсе, а обрыдшая обыденность. Им, наоборот, лыжи, сноубординг и коньки с хоккеем подавай. Впрочем, отвлекся.

Пробуждение снова вышло нестандартным – я сначала и не понял, что именно заставило меня разлепить веки и очумело закрутить головой. Как и следовало ожидать, в ходовой рубке ничего не изменилось, уж это-то я понял сразу, взгляд уже наметанный. И все равно была какая-то странность, некий дискомфорт… тьфу ты! В левом глазу, в верхнем левом же углу, мигала надпись: «Входящее сообщение». «Открыть?» «Да/Нет».

Хм… что-то новенькое.

– Валяй, – буркнул я себе под нос в надежде, что Зевсу, или кто там еще стучался ко мне в голову, этого будет достаточно.

Так, собственно, и оказалось – надпись, мигнув еще пару раз, развернулась емким посланием:

«Антон, это Зевс. Обеспечь прямой доступ к аппаратуре наблюдения. Мощности КПК недостаточно для корректного перехвата управляющих сигналов».

Каких еще сигналов? И как я ему должен обеспечить прямой доступ? Сидеть за пультом и пялиться в монитор? Да твою ж!.. Реально сегодня с утра туплю, хотя вроде бы вчерашний визитер по голове меня не бил. Пытался, было дело, да только не срослось у него немного… посему, еще раз мысленно обозвав самого себя болваном, я совершил ритуальное «возложение длани» на пульт, и не отрывал кончиков пальцев от гладкой поверхности до тех пор, пока не почувствовал в них легкого покалывания. Надо сказать, ушло на это куда больше тех полутора-двух секунд, что некогда рекомендовал зашитый в КПК искин. А вот подтверждение успеха оказалось ровно таким же: «Протокол «Прямой доступ» активирован, срок жизни внедренной колонии 72 часа». Ну и ладно. Думаю, теперь Зевс будет доволен. А я еще немного покемарю…

«Входящее сообщение». «Открыть?» «Да/Нет».

Да чтоб тебя! От души зевнув, я уже чисто из озорства кивнул – прокатит или нет? Против ожидания, вполне себе прокатило.

«Спасибо, Антон. Так гораздо лучше».

– Кушайте, не обляпайтесь.

А забавно я, наверное, со стороны выгляжу: то на секунду застыну, в прямом смысле слова устремив взгляд в себя, то сам с собой разговаривать начну…

«Входящее сообщение». «Открыть?» «Да/Нет».

Да открывай уже! Как его настроить на автоматический показ? Неужто в мануал лезть придется?!

«Антон, если тебе удобнее в голосовом режиме, кивни».

Ага… черт! Какой на фиг удобнее?! Вообще за дурака примут. И сейчас-то за человека особо не считают, так, мальчик на побегушках, а тогда вообще труба будет!

– Зевс, если ты меня слышишь, сделай автоматическое прочтение. Пожалуйста.

«Так лучше?»

– Более чем. Черт, опять сам с собой разговариваю…

«Можешь не говорить вслух. Достаточно беззвучно проговаривать, мощности колонии нанов достаточно, чтобы считывать артикуляцию губ. Или можешь просто представлять слова в виде печатного текста».

Давно бы так! Ну-ка…

«Зачем тебе прямой доступ к аппаратуре?»

Ух ты! Сработало! И ведь так даже удобней – представил целиком фразу, и готово. Разве что папенька почему-то об этой особенности имаджиновской приблуды промолчал. Сам не знал, или просто всех карт раскрывать не хотел? Сто процентов второе.

«Я зафиксировал функционирование генератора ультразвука, которого раньше на борту не было. Его частотный диапазон далек от стандартного, к тому же генерируемые волны явно несут информацию, закодированную амплитудной модуляцией. Пока не могу понять, какую именно».

Амплитудной?.. Вообще-то звук не радиоволна, чтобы такой фигней баловаться. От амплитуды что будет зависеть? Правильно – в основном громкость. И какой смысл громкостью играться? Примерно такую мысль я и сформулировал в виде воображаемого печатного текста.

«Сам в затруднении. Логичнее было бы частоты менять, чтобы получались «слова». А здесь генерируется один и тот же звук в разных тональностях, но с повторяющимися перепадами амплитуд. Изменился…»

«Кто изменился? Звук?»

«Ответ положительный».

Ох нифига ж себе! Это чтобы все частоты перебрать, сколько времени убить придется?!

«Что за генератор?»

«Локализация источника ультразвука – смотровая площадка верхней палубы».

Франкин загадочный кофр, к гадалке не ходи. Это что, она уже к работе приступила? Ой-ё, чую, насидимся тут досыта, разве что она хотя бы приблизительно представляет, где искать. Я имею в виду частотный диапазон. А где мы, собственно?..

«Антон, можешь обеспечить режим прямого доступа к генератору?»

«Ответ отрицательный».

«Жаль».

Ладно-ладно, попробую. Чем черт не шутит! Или та же Франсин…

Что называется, накаркал – и четверти часа не прошло с момента моего пробуждения, как нарисовалась дражайшая научная руководительница. Что характерно, самолично от работы отрываться она не пожелала, заслала в качестве посредника (а может, и парламентера, если вдруг совесть замучила) Тинку. Ей я перечить не стал, выпростался из кресла, не забыв зафиксировать текущие координаты в автопилоте и задать соответствующую программу, дабы из квадрата не вынесло течением, и выбрался на палубу. Альбертина по дороге испарилась, скорее всего, свернув в научный бокс – как я понял из недовольного ворчания, начальница заставила ее считывать параллельно телеметрию со штатной аппаратуры. Ну да, подстраховалась – Тинка хоть и сказала, что не снимает и в сеть не выходит, но женское тщеславие уступает лишь женскому же любопытству. А когда много всего и сразу, ничего гарантировать нельзя.

В лагуне оказалось красиво. Хотя по здравому размышлению, а еще окинув акваторию взглядом со смотровой площадки, куда переместился по прихоти Франки, я все же пришел к выводу, что на лагуну окрестности не тянули. Разве что на очень уж большую – до ближайшего берега километров пять, не меньше. До остальных же гораздо дальше, те едва на горизонте просматривались. Да и ближний детализацией не баловал, по крайней мере, невооруженный взгляд. Так, темное пятно над зеленью воды. Зеленью? Ага, или боны забились, или их поблизости нет – явно концентрация планктона повышенная, не как у Ла Пинца. Или, что вернее, шепчущие киты еще сюда не добрались, иначе бы давно уже проредили водоросли. Хотя нет, как минимум одного вижу… Спящего.

– Явился? – отвлекла меня от задумчивого созерцания окрестностей Франсин. – Иди-ка сюда, поможешь.

Начальница, которую я не сразу и заметил, соблазнительно склонилась над давешним кофром, аккурат поместившимся на одном из сидений по левому краю обзорной площадки, и производила какие-то загадочные манипуляции с большим сенсорным дисплеем, занимавшим всю крышку кофра. В основном отделении же громоздилось что-то сложное и откровенно неудобоваримое в виде мешанины печатных плат, кристаллов, пучков проводов и каких-то металлических клякс. Во внутренности местной оставшейся от Предтеч машинерии я лично не лазил, но неоднократно натыкался на фотографии и схемы в здешней Ноосфере, поэтому ошибиться не мог. Что и подтвердил коротким сообщением Зевс, перехвативший через нанов изображение с сетчатки моих глаз. А занятные у Франки дружки. Мало кто способен из ныне живущих на грубый, но все же синтез человеческих и алиеновских технологий. Как правило, либо то, либо другое. Исключение составляли специализированные компы, специально созданные в качестве своеобразных переходников от инопланетной вычислительной техники к нашей.

– Хочешь, стульчик принесу? – поинтересовался я вместо ответа, не забыв, само собой, подобраться поближе к кофру. Тем более что именно этого от меня и ждали.

– Позже, – отмахнулась Франсин, не отрываясь от монитора. – Возьми вот этот терминал и иди на прогулочную палубу.

– Правую? Левую? – Сделав вид, что внутренности кофра меня совсем не интересуют, но внутренне возликовав, я сцапал указанный планшетник, очень удачно лежавший впритык к Франкиной приблуде, и как бы невзначай оперся на ее, приблуды то есть, крышку. – Фиговый монитор. Углы обзора никакие.

– Мне достаточно! – отрезала Франсин. – Иди давай, работа стоит. Мне еще эту штуку не меньше часа калибровать, а ты тормозишь.

– Ну так правую или левую?

– Пожалуй, правую, – решила доктор Моро. – До нее хоть немного, но подальше. И вообще, на самый край встань. Как не вовремя Майк смылся! Сейчас бы на «Метеоре» датчик увезли за километр, и нет проблемы. Если позволишь так выразиться.

– Могу лодку накачать.

– Обойдемся.

– Или просто отплыть метров на сто.

– Тогда уж на двести, – задумалась Франсин.

– Эй, я пошутил!

– А я нет! Терминал водонепроницаемый, так что давай, инициатор, отдувайся. Если позволишь так выразиться.

– Дай хоть рюкзак возьму, а то плыть неудобно.

– Только быстро.

Вот и ладушки. В воду, конечно, лезть не очень хочется, зато Зевсу подфартило. И это точно, потому что соответствующее подтверждение я уже получил. Ну а терминал я уже на автомате «засеял» нанами.

А дальше было совсем просто – как и обещал, вооружившись рюкзаком и избавившись от излишков одежды, то бишь стянув майку и оставшись в одних шортах, сиганул за борт и размашистыми саженками поплыл прочь от катамарана. Даже удовольствие получил, если начистоту – и сонная одурь окончательно прошла, и освежился, и размялся хорошенько. А еще никто не мешал общаться с Зевсом в звуковом диапазоне – терминал хоть и был оборудован микрофоном, но мембранная ткань прекрасно поглощала звуки. Так что перед Франсин не запалился. А потолковать было о чем – папенькин придворный искин подробно разъяснил всю последовательность действий нашей начальницы, а еще в мельчайших деталях зафиксировал процесс калибровки. То есть, по факту, мы получили куда больше, чем даже рассчитывали – теперь Зевс мог перехватывать сигналы с минимальными затратами мощностей, да и точность фиксации возросла многократно. Единственное, из генерируемых звуков так и не удалось извлечь никакой информации. Но ее, по ходу, и не было – калибровка она и есть калибровка. Вот как милейшая доктор Моро перейдет непосредственно к делу, тогда и будем ждать результат.

А ждать пришлось, что характерно, очень долго – основные события развернулись к вечеру, когда Сол уже порядочно сместился к горизонту.

День прошел откровенно нудно, причем до такой степени, что я с изрядным облегчением наблюдал за светилом, клонящимся к закату – темнота обещала избавление от мучений. За всю по факту прошедшую рабочую неделю еще ни разу такого не было – мы постоянно куда-то перемещались, наблюдали за шепчущими китами, дурачились, записывая ролики… да в конце концов, хотя бы с клевретами собачились! А тут, виданное ли дело, оба торчали в кубрике и ни до кого не докапывались. Скорее всего, Франка строго-настрого запретила, поскольку и сама была занята – оторвалась от своего кофра разве что на небольшой перекус – и молодую коллегу, то бишь Тинку, припрягла. Я как бы тоже был задействован в процессе, но именно что «как бы», поскольку вынужден был сам себя развлекать. Мои услуги понадобились утром, когда Франка заставила искупаться (ладно хоть на нашем катамаране есть удобные ниши в промежутке между корпусами, в которые можно без труда забраться прямо из воды, и из которых потом по узким и тесным лазам переместиться в один из двух – по числу корпусов – грузовых трюмов), да вскоре после полудня, когда мне пришлось выполнять обязанности походного кока. С готовкой справился быстро, разогрев кучу полуфабрикатов и нарезав поднос бутербродов, из которых большую часть сам же и уничтожил, а вот кофе пришлось варить чуть ли не с периодичностью в час, очень уж быстро парочка дам-ученых кофейники опустошала. Но я не возражал – хоть какое-то разнообразие. Про клевретов я и не вспоминал, те хоть и были гостями, жили в режиме самообеспечения. А поскольку кофейников у нас было два, то и пересечения интересов не наблюдалось.

От нечего делать я даже попытался пялиться на монитор Франкиной приблуды у нее из-за плеча, ожидаемо ничего не понял и не менее ожидаемо был послан раздраженной докторшей. Что-то у нее не ладилось, но отступать она категорически не желала. Так что я счел за благо оставить ее в покое, а на глаза Тинке сам старался лишний раз не лезть, чтобы не выслушивать очередное нудение. Наука требует жертв, но не с моей стороны, поскольку я от оной науки никакой пользы лично для себя не предвидел. Тинке же надо. Вот и пусть ее. А я лучше на верхней палубе позагораю… что тоже надоедало очень быстро, равно как и бесполезное обшаривание акватории взглядом. Уже через час это занятие настолько приелось, что превратилось в тяжкую обязанность по той простой причине, что мы так и крутились в той самой лагуне. Ладно хоть вообще на месте не стояли, а медленно дрейфовали, изредка подрабатывая рулями и водометами, чтобы слишком не удаляться от шепчущего кита. Что характерно, спящего – полупрозрачную аморфную массу гоняло от отмели к отмели местными течениями. Вывод из этого всего следовал однозначный: Франсин пыталась воздействовать именно на этого кита. Вот только почему-то не получалось пока что. И это «пока что» тянулось час за часом.

Скрасили этот длинный день лишь два события – появление стада дельфинов и мелькнувший над одним из островов глайдер. Причем события эти не совпадали по времени и сами по себе ничем выдающимся не были. Да и за события их посчитать можно лишь от скуки. Хотя возникший из ниоткуда летательный аппарат меня насторожил. И все бы ничего, я, вполне быть может, и не обратил внимания на гостя, но его неожиданно для меня засек имаджиновский смарт. И не просто засек, а еще и воспроизвел на левом глазу скриншот с выделенным тревожной красной рамкой силуэтом. Поневоле пришлось присмотреться, увеличив картинку силой мысли. Правда, ничего не добился – слишком далеко оказалось, чтобы различить детали. Марку определил да цвет. Не позволяли наплевать и забыть о визитере лишь два обстоятельства – сам по себе глайдер для Патриа-Нуэво достаточно экзотический аппарат, так что шанс встретить его в нашей глухомани был исчезающее мал, а еще большая часть этих транспортных средств принадлежала либо госструктурам, либо находилась во владении крупного бизнеса. И то, и другое давало простор для размышлений. Кто мог быть заинтересован в слежке за нами? Тут вариантов несколько: досужие журналисты, лишенные свежей информации по прихоти доктора Моро (и это как раз обратная сторона шумихи в СМИ), ребята из Патруля (сработали семейные связи Тинки) и уважаемые господа из большого бизнеса. Естественно, не самого законного – контрабанды. И если первые два ничего страшного не сулили, то последнего бы не хотелось, особенно в свете неких ночных событий (эх, как сказал!).

Памятуя о тех приключениях, я даже не поленился пересмотреть кусок видео, на котором оное транспортное средство было запечатлено, но сумел лишь установить, откуда глайдер вынырнул, и куда впоследствии занырнул. Никаких преимуществ это знание мне не дало, тем более что следующие несколько часов гость на глаза не показывался. Или вел дистанционно, или реально просто мимо кто-то пролетал. И удивился не меньше нас, почему и постарался удостовериться в нашей безобидности. Для полноты картины стоит лишь упомянуть, что аппарат оказался производства родной Корпорации STG, что немудрено, поскольку она в этом деле монополист, принадлежал к среднему ценовому диапазону (как раз по карману местному более-менее удачливому бизнесмену, с учетом, естественно, доставки) и щеголял матово-синим покрытием по корпусу и плоскостям. Никаких характерных особенностей за дальностью разглядеть не удалось, соответственно, и зацепок не осталось. Можно было, конечно, напрячь папеньку и избавиться хотя бы от одной версии (а конкретно с участием Тинкиных родственников), но я этого делать не стал. Во-первых, на смех поднимет, во-вторых, побоялся спугнуть.

А потом снова потянулась рутина с бесконечной варкой кофе и обслуживанием занятых научными изысканиями дам. Я даже до Зевса перестал докапываться ввиду полнейшей бесперспективности этого занятия – папенькин искин с готовностью предоставлял отчеты, но я в них ни черта не понял. Нет, понял, конечно – звуковая волна в графическом отображении не самое сложное, с чем сталкивается в своей жизни физик, пусть и био. Вот только на глаз уловить разницу между предоставленными графиками не получалось. Я, собственно, и не пытался, отдав это на откуп умному Зевсу. Его вычислительные мощности позволяют, вот пусть и разбирается. А мне потом результат доложит.

Периодически казалось, что наступает переломный момент – Франка, разглядев что-то на дисплее, оживала, ее пальцы начинали еще быстрее порхать по клавиатуре, но эти периоды проходили так же внезапно, как и начинались. И очень быстро. Когда я спросил у Зевса, что происходит, тот отбрехался несколькими короткими фразами, из которых стало понятно, что искин и, по всей видимости, наша руководительница временами улавливают что-то, отдаленно напоминающее ответную реакцию. Вроде бы кто-то обратную волну генерирует. Но столь слабую, что уловить ее толком не получается. И это при нечеловеческой точности нашей аппаратуры! То есть смело можно сказать, что ни фига нет. Электронные глюки. Отзвуки виртуального ветра. Пшик. Но я, тем не менее, ухватился за мелькнувшую мысль и где-то час скрасил одновременным наблюдением за Франкой и спящим китом. Ожидаемо ничего не выяснил и вскоре забил на это дело, в очередной раз занявшись кофе.

Уже под вечер, когда я окончательно измаялся бездельем, а на бедную Тинку больно было смотреть, появились дельфины. Самые обычные, и занимались они самым что ни на есть рутинным делом – ловили рыбу. Полюбовавшись грациозными созданиями, равно игнорировавшими как нас, так и шепчущего кита, которого они умудрялись огибать чуть ли не за километр, и не высмотрев ничего интересного, я перебрался к зазнобе в научный отсек. Франка все больше и больше раздражалась, поэтому я справедливо решил, что лучше уж выслушивать нытье собственной благоверной, нежели терпеть выходки едва знакомой дамочки. И тот факт, что мы с ней переспали, в данном конкретном случае не имел значения. С Тинкой я тоже переспал, причем неоднократно, то есть у нее преимущество.

Впрочем, Альбертина показала твердость характера и ныть не стала. Даже от монитора не оторвалась при моем появлении, так что самому пришлось проявлять инициативу – остановившись у нее за спиной, я принялся легонько массировать ей плечи и шею. Благодарная девушка застонала от удовольствия и расслабилась, запрокинув голову, а я, подбодренный такой реакцией, взялся за дело как следует, то есть еще и куда не надо лапы запустил. Тут уже Тинка не выдержала и надавала по оным грязным лапам, сопроводив сие действо сакраментальным «Дурак!». Ну и пусть ее. Я не в обиде. Зато хотя бы от бесполезного занятия – а как еще назвать многочасовое гипнотизирование монитора бессмысленным взглядом? – отвлеклась.

– Нашли что-нибудь?

– Не-а. Я вообще не понимаю, зачем здесь торчу. У Франсин на палубе и то интересней.

– Не угадала, подруга.

– Интересней, не спорь. Там хотя бы загорать можно, и ветерок дует.

– А еще донельзя раздраженная научная руководительница постоянно ворчит и рявкает на любого, кто осмелится нарушить ее концентрацию.

– А нечего этому любому под руку лезть! – отбрила меня благоверная. – А если лезешь, так хотя бы с кофе.

– Он у вас из ушей еще не полился? – вздохнул я.

Задолбался уже, если честно. Долго теперь на кофеварку смотреть спокойно не смогу.

«Антон, попробуй подсказать доктору Моро, что нужно заострить внимание на ку-диапазоне».

М-мать!.. Напугал. Я чуть вслух не ругнулся…

«Как ты это себе представляешь? И что за ку-диапазон?»

«На ее приборе это переходная область между ультра и гиперзвуком, диапазон частот от 99 до 101 килогерц».

«Попробую».

Вот только сам еще не знаю, как. Хотя…

– Радость моя, может, выйдем наверх, воздухом свежим подышим? Ты хоть проветришься.

– Хочешь сказать, я воняю?!

Блин!!!

– И в мыслях не было, – поспешил я отпереться. – Здесь же кондиционер нормальный, ты даже не вспотела… или ты прикалываешься?!

– Вот теперь я и вправду верю, что ты швед! Вы все тормоза.

Обидно. И не совсем справедливо, хотя тот же дед Свен периодически дает повод к подобным измышлениям. Но я не дед, да и швед лишь наполовину. А на оставшуюся половину – русский, и раздолбайство этой части с лихвой компенсирует некоторую… неторопливость, скажем так, бытия скандинава.

– Ну так ты идешь?

– Иду, конечно, куда же я от тебя денусь…

Вот это правильно. Я тоже от тебя никуда не денусь, по крайней мере, пока на Ла Пинца не вернемся. А вот дальше возможны варианты.

– Эх, сейчас Франсин орать начнет…

Мне показалось, или и впрямь мечтательность в голосе?

– Ты только ее троллить не вздумай! – предостерег я спутницу. – Тебе еще с ней работать.

– Хорошо, не буду, – разочарованно вздохнула Тинка. – Но орать она и так будет.

– Не проверишь, не узнаешь.

До смотровой площадки добрались быстро, даже с учетом того, что по пути заглянули в кают-компанию, оккупированную клевретами – те спокойно пялились в настенный монитор, прихлебывая пиво. Пиво? У нас же на борту его не было… разжились где-то, или сваливший босс по доброте душевной подогнал. А я-то все гадаю, что они себя так тихо ведут… а вот Франка, как и предполагала моя ненаглядная, сдерживать себя не стала – обернулась на шум, недоуменно вздернула бровь и ласково поинтересовалась:

– А когда это я, молодые люди, разрешила вам покинуть рабочие места?

Тинка вздрогнула, на меня же нарочитое спокойствие не произвело ни малейшего впечатления – на всякий случай предостерегающе сжав девичью ладонь, я невозмутимо пояснил:

– Скучно там.

– В самом деле? – изумилась доктор Моро. – Поэтому вы сюда приперлись, меня от работы отвлекать? Если позволите так выразиться.

– Да ты и сама, похоже, рада! – не остался я в долгу. – Может, передохнем немного? Семь часов уже тут торчишь.

– Действительно?..

На сей раз удивление наигранным не выглядело. Получается, она и впрямь потеряла ход времени. И, похоже, перегорела – не далее как полчаса назад, когда я принес очередной кофейник, она на меня так зыркнула, что я даже пояснять ничего не стал, и тем более шутить – просто поставил посудину поближе к ее рабочему месту, и предпочел по-быстрому слинять. Ну и как ей просьбу Зевса передать? Не говорить же напрямую – так мол и так, мой семейный искин имеет предложить опробовать то-то и то-то…

– Вечер вообще-то уже, – по размышлению решил я добить начальницу. Подошел поближе, подтянув и Тинку, которую обнимал за талию, и уставился на монитор приблуды. Как бы невзначай. – Пора и о ночлеге задуматься. Давай хотя бы прикинем, к какому острову пойдем… а ку-диапазон – это что?

– Переходная область между ультразвуком и гиперчастотами, – на автомате пояснила Франка, также скосив взгляд на выделенную цветом область с подписью «Q-range».

– А почему именно «ку»? И нафига его вообще выделять?

– Не знаю, прихоть разработчиков, – пожала плечами Франсин, и не менее автоматически, чем до того покосилась на монитор, что-то набила на клавиатуре. – А тебе зачем?

– Да так, просто глаз зацепился – самая крупная шкала, и разбита неравномерно, – отбрехался я. – Инфразвук, слышимые частоты, ультра – это все понятно. Да и гиперзвуки тоже. А здесь дополнительная градация. Никогда не сталкивался с такой.

– Зубы мне заговариваешь? – прищурилась Франка и решительно ткнула кнопку «enter». На первый взгляд ничего не изменилось.

– И это тоже! – ухмыльнулся я. – Зато отвлеклась немного. Может, еще кофе? Нет? Так давайте, дамы, вина выпьем, что ли… У меня как раз…

В этот момент слева по борту из воды выпрыгнул дельфин, разразившийся недовольным свистом, и я невольно отвлекся. Странно… я уже и забыл, что они поблизости крутились, настолько спокойно себя вели. А тут такое… Стадо как раз проплывало между катамараном и аморфной массой кита, причем что от нас до животных, что от животных до… псевдоживотного было примерно одинаковое расстояние – метров по двести. Едва прыгун вернулся в родную стихию, как остальные его сородичи рванули прочь от нашего экраноплана – прямиком в ждущее «желе» шепчущего кита. Впрочем, не доплыв до того всего ничего, считанные десятки метров, они все вдруг круто развернулись и снова помчались к нам, то и дело выскакивая из воды и не переставая интенсивно пересвистываться.

– Что это с ними?

Вопрос, озвученный Тинкой, и у меня рвался с языка, но я себя пересилил. Лишь уставился недоуменно на Франку, проигнорировав очередной месседж от Зевса: «Интенсивность ответного сигнала возросла троекратно». И сразу же еще: «Спасибо, Антон».

Оп-па! Прокатило. Вот что значит вовремя заострить внимание на нужной мелочи. Вроде бы и не сказал ничего конкретного, а пытливая мысль заработала…

Против ожидания, Франсин меня проигнорировала – ее взгляд прирос к монитору, а руки жили собственной жизнью, успевая и пробежаться по клавиатуре, и переместить какие-то ползунки на виртуальной панели управления, и даже подправить что-то в мешанине печатных плат и металлических блямб инопланетных преобразователей. Ясно. Таки подействовал совет.

– Похоже, паникуют… – все-таки ответил я Тинке.

Правда, где-то через полминуты, когда дельфины успели выписать очередной крендель, отвернув от катамарана и резко погрузившись почти ко дну.

– А почему?

– Может, вернешься в рубку и сама по…

Оборвав фразу на середине, я прислушался и медленно развернулся на звук. Наткнулся взглядом на синий глайдер, вынырнувший из-за острова по левому борту, и едва не чертыхнулся. С учетом всех перемещений, совершенных за день, это оказался другой клочок суши, не тот, за которым таинственный летательный аппарат скрылся утром. А вот глайдер был тот самый, по крайней мере, основные приметы – марка и цвет – совпадали. Вряд ли здесь два одинаковых глайдера крутятся. Тут и один-то увидеть сродни чуду. Нехорошему.

– Кто это? – снова подала голос удивленная не меньше меня Тинка.

У нее сегодня прямо бенефис непосредственности, хоть и не блондинка. Ладно, спишем на волнение и скуку.

Франка же лишь мельком глянула на пришельца и снова уставилась в монитор, буркнув что-то вроде «Не вытерпел!». Не вытерпел? Интересно, кто? Уж не Майк ли Агеластос?.. От бесполезных измышлений снова отвлек Зевс: «Есть отклик объекта».

Ничего себе! Целый день впустую, а тут вот так сразу!

«Зевс, ты знал? Или хотя бы предполагал?»

«Ответ положительный. Если принять за основу версию о дроблении материальных тел ультразвуковым излучением, логично предположить, что нужен резонанс в частотном диапазоне собственных колебаний атомов или хотя бы молекул разрушаемого вещества. Или хотя бы в близком к ним».

– Альбертина, возвращайся на рабочее место! – ожила доктор Моро. – Кажется, у меня начало получаться. Фиксируй на видео все, что сможешь. И сканер не забудь активировать.

– Да, доктор.

Тинка потянула меня за руку, но желаемого не достигла – сначала я «беседовал» с Зевсом, а теперь глазел на приближающийся глайдер. Тот шел точно на нас, не скрывая намерений. Журналюги прилетели? Хотят организовать научное открытие в прямом эфире? Что-то мне подсказывало – вряд ли. Скорее всего, знаменитая фамильная паранойя.

И, что самое поганое, ведь не ошибся! Поравнявшись с катамараном, летательный аппарат завис на антиграве в полуметре над смотровой площадкой. Сразу после этого в его борту откинулся люк, в проеме которого – сюрприз! – торчал угрюмый Майк Агеластос.

– Привет, ребята.

– Добрый вечер, – как приличные люди отозвались мы с Тинкой.

Практически в унисон, что характерно.

– Соскучились?

– Есть немного, – не стал скрывать я. – А что?

– Полезайте ко мне, кое-куда слетаем. Фрэнки, тоже закругляйся.

Все-таки Майк. А я так надеялся, что его совесть замучила, и он не решится на похищение…

– Майк, отвали.

– Фрэнки! Мы договаривались! И ты превысила все лимиты!

– Мне нужно еще полчаса.

Сказала, как отрезала. Вот это женщина! К тому же теперь все кристально ясно – и кто тут главный, и у кого яйца.

– Не думаю, что это удачная мысль – лететь неизвестно куда с мало знакомым человеком, – счел я нужным вмешаться в перепалку.

– Энтони, ты вообще прицепом идешь, – усмехнулся Майк. – Я больше дорогую синьорину Монтанари хочу в гостях видеть.

– А у меня вы спросили? – возмутилась наконец-то Тинка. – Я никуда не хочу, мне и здесь хорошо.

– А вот это, моя дорогая, никого не интересует, – покачал головой Агеластос. – Есть такое слово – надо.

– Кому? – уперлась Тинка. – Мне не надо. И вообще, мне папа не разрешает с взрослыми мужчинами куда-то ездить. Все еще думает, что я ребенок.

– В этом и проблема, – вздохнул Майк. – Так что грех упускать удобный случай. Так что, сами пойдете? Или замотивировать?

Это чем же, интересно? Ствол сейчас достанет? Или клевретов призовет?

– Эй, Майки, а автопилот не глюканет?

– Вряд ли.

Ага, попался! Значит, один он на борту. Лишние свидетели в таком деле ни к чему. Итого, какой у нас расклад? Сам Агеластос и два его клеврета. Если не начнут оружием угрожать, реально отбиться. Или запрыгнуть в глайдер и взять номинального главу предприятия в заложники?..

– Пожалуй, мы откажемся от приглашения.

– Как дети малые! – сплюнул Майк. – Думаете, шутят с вами? Фрэнки, время!

– Терпит! – отбрехалась та, причем в голосе чувствовалось явное напряжение, смешанное с азартом.

Это чего она там творит? Не наколдует нам тут всеобъемлющую задницу? Зевс?..

«Получен отклик объекта. Объект выходит из спячки, фаза тестирования навигационной системы, проверка работоспособности излучателя».

Что за бред вообще?!

«Объект выходит на расчетную мощность. Функционирование в штатном режиме. Формирование задачи».

Ага, и Франка в приблуду залипла. Пальцы так и порхают по клавиатуре, все внимание на монитор, на хахаля даже не косится. Видать, и впрямь что-то срастаться начало.

– Ну и хрен с тобой! – вызверился Агеластос, но даже нас с Тинкой не впечатлил, не то, что Франсин. – Эй, лезьте сюда, живо!.. Ну наконец-то!!!

Среагировав на резко изменившийся тон Майка, а еще на шум за спиной, я стремительно развернулся… и налетел на хорошо поставленный левый боковой Анхеля. В голове зазвенело, я на секунду поплыл, а потом осознал себя опустившимся (кто сказал «опущенным»?!) на одно колено, да еще с опорой на руки. Наиклассический нокдаун, любой судья бы сейчас отсчет начал, причем совершенно справедливо. Вот только никто мне эти восемь секунд отдохнуть не даст… или даст?

Не дали. Анхель, походя срубив меня, невозмутимо прошагал мимо, перехватил в воздухе Тинкину ладонь, когда та вознамерилась было отвесить ему пощечину (вот смешная!), и моментально скрутил девицу, взяв руку на болевой захват. А я даже дернуться вслед не успел – появившийся вместе с напарником Серджио небрежно толкнул меня ногой в грудь, и я отлетел к краю площадки, приложившись затылком о поручень. Как ни странно, полученная плюха, вместо того, чтобы окончательно вырубить, привела меня в чувство. В кровь хлынул адреналин, и тело наконец вышло на рабочий режим. Проще говоря, я отключил аналитическую часть мозга и включил рефлексы, вбитые еще в детстве и закрепленные в отрочестве. Как говаривал тренер дед Коля, хорошему бойцу в бою думать вредно – если он действительно хороший, то у него на любое воздействие найдется оптимальный ответ на уровне двигательных навыков, вообще не требующих вмешательства подкорки. Соответственно, действовал я на автопилоте – едва оказавшись на палубном настиле, откатился в сторону, разорвав дистанцию с Серджио (Анхель находился дальше и у него руки были заняты, так что он пока не угроза), и с виду неторопливо поднялся на ноги. Окинул будущее поле боя взглядом – нормально, и место есть, и противник покуда всего один. Майка тоже не следовало сбрасывать со счетов, но вряд ли он к нам на палубу сунется. Скорее таки достанет ствол. Или вообще постарается Тинку затащить в глайдер, пока Серджио меня отвлекает.

Точно, угадал. Анхель начал смещаться к летательному аппарату, не забывая контролировать скрюченную от боли Тинку, а Майк присел в проеме на колено и протянул руку, приготовившись принять эстафету у клеврета. Ладно, придется поторопиться…

«Объект активирован. Осуществляется пробный запуск излучателя».

Блин, отвлекаешь!!!

«Это важно».

Лучше бы о приближении сладкой парочки предупредил! Наверняка ведь засек!

«Ответ отрицательный. Девяносто девять процентов доступной вычислительной мощности задействованы в анализе перехватываемой информации».

Оправдался, типа. Ну и хрен с тобой!

– Тони, не валяй дурака.

– Это тебя, что ли? – подначил я подавшего голос Серджио. Пусть понервничает, мне же проще будет. – Вы чего вообще творите?! Знаете, кто ее отец?!

– Естественно! – осклабился клеврет. – Анхель, не тормози.

– Так это все из-за меня! – прозрела-таки Тинка и попыталась вывернуться из крепкой хватки. Не тут-то было – Анхель в этом деле хорош, повезло мне, что он на девчонку отвлекся.

– Вы слишком высокого о себе мнения, синьорина Монтанари, – буркнул Майк. Что-то разговорчивый он какой-то. Нервы? Или совесть? – Анхель, давай ее.

– Да, босс.

– Отпусти меня, ты, животное!!! – взвизгнула Тинка и тут же охнула от удара в область селезенки – Анхель, скотина, постарался. Хотя в рациональности ему не откажешь – управляться со скрюченной от боли девушкой куда проще, нежели с разъяренной фурией, вооруженной наманикюренными ногтями.

А вот это уже слишком. Сейчас я тебя!..

– Твою мать!!!

А?! Вроде Майк… у него-то что могло стрястись? На лице застыло выражение нешуточного потрясения, взгляд устремлен куда-то за борт… ну-ка…

Не забывая контролировать периферийным зрением набычившегося Серджио, я вытянул шею, покосившись на воду через поручень… и едва сам не выматерился – в сотне метров от катамарана расплывалось бледно-алое пятно. Что характерно, дельфины, до того бестолково метавшиеся между нашим судном и шепчущим китом, куда-то испарились… м-мать! Вот именно! Только не испарились, а растворились… распались на молекулы… белковые.

– Фрэнки, твоя работа?!

Отвечать доктор Моро не посчитала нужным – судя по ее напрягшейся спине, эксперимент вступал в решающую стадию.

«Опасность! Отклонение реакции объекта от прогноза пять процентов! Шесть процентов! Семь…»

– Да чтоб тебя!!! Почему ты не слушаешься?! – вызверилась Франка. А потом чуть не сбилась на визг: – Опять?!

«Объект изменяет физическое состояние».

Повинуясь команде Зевса, на сетчатке левого глаза сформировалось чуть увеличенное изображение обведенного красной рамкой шепчущего кита, и я беззвучно выругался – тот мерцал. С явлением этим мы уже сталкивались, и тогда нам, можно сказать, повезло. Потому что предсказать, куда в следующий момент переместится здоровенная туша, решительно невозможно. Может, мы сейчас у него на спине окажемся…

– Фрэнки, кончай!!!

Ага, разбежалась. Теперь ее от кофра не оттащишь. А вот для меня момент нормальный – все на нервах: потрясены гибелью дельфинов, впечатлены метаморфозами кита, и на скромного Антона даже не смотрят. Грех упускать такой роскошный шанс…

Как оказалось, ошибся я лишь в одном – Анхель, в отличие от прочих, бдительности не терял. И среагировал на мой бросок молниеносно – я благополучно миновал раззяву-Серджио, и столь же благополучно налетел на ногу его напарника – реактивный клеврет успел встретить меня простым, но эффективным сайд-киком в грудь. И ведь при этом еще Тинку контролить умудрялся!

На своих двоих я все-таки устоял, хоть и отлетел на пару метров. И понял, что шанс упущен – Серджио перестал торговать лицом и ринулся на меня, торопясь воспользоваться обеспеченной подельником форой. Правда, теперь уже он просчитался – нарвался на встречный тип в живот, едва успел закрыться блоком от хай-кика и пропустил прыжковый твит-чаги, от которого улетел к противоположному краю площадки, вписавшись спиной в поручень, который уберег его от вынужденного купания.

Я же, мельком глянув на более всего интересующую меня троицу (почти ничего не изменилось – Майк тянул руку, Анхель подталкивал упирающуюся Тинку), прыгнул следом за клевретом – не дело его за спиной оставлять в работоспособном состоянии. Приземлился удачно, сразу же вмазав с левой Серджио в челюсть и заставив того уткнуться носом в палубу, но окончательно добить не успел – едва я занес руку на хаммер-фист (самое то по затылку приголубить!), как катамаран содрогнулся всем своим массивным «телом». И сразу же, такое ощущение, стал чуть ниже…

– Фрэнки!!!

«Внимание, опасность! Гиперзвуковая атака! Граница безопасной области – переход «воздух-вода»!

Ну вот все и встало на свои места… в разреженной среде типа воздуха гиперзвуки распространяются плохо, а по воде или твердым телам куда как лучше. И частота подобрана так, что вступает в резонанс с собственными колебаниями молекул органических веществ. То есть кит сперва потренировался на дельфинах, о чем свидетельствовало все еще не окончательно расплывшееся розовое пятно, а потом принялся за экраноплан. Правда, сначала переместился практически вплотную к нам – это наверняка из-за малой проникающей способности гиперзвуковых волн. Чем ближе, тем эффективнее – вот он и телепортировался. Или как еще этот процесс назвать?.. Единственный вопрос – зачем ему это. Сознательное нападение? А дальше уже вообще дело техники – биопластик по сути своей мало отличается от дельфиньих тел. Та же органика, которую разрушить не так уж и сложно – даже не нужно валентные связи в молекулах рвать, достаточно преодолеть силы межмолекулярных взаимодействий. И готов мерзкий розовый «бульончик».

– Фрэнки, мать твою! Бросай все, уходим!!!

Слишком многословно. И совсем не эффективно – ее сейчас надо хватать в охапку и тащить, невзирая на сопротивление. Как вон Тинку – очень вовремя Анхель сообразил. Да и мне не помешает на глайдер перебраться, потому как теперь другого варианта попросту нет. Единственный шанс на спасение – сдаться в плен. Еще бы внимание Майка привлечь умудриться…

– Майк! Ох!..

Серджио, будь он неладен! Отменно невовремя инициативу проявил – то есть, попросту говоря, умудрился садануть меня головой в живот. А в следующий миг уже я летел вверх тормашками к противоположной стороне площадки – все-таки здоровый он, и дури выше крыши. Плюс владение основами дзюдо. Ладно хоть, приземлился снова относительно удачно, то есть не позвоночником на поручень, а всего лишь всей спиной по палубному настилу приложился. Моментально вскочил выгибом вперед, и сразу же застыл, перехватив безумный взгляд оппонента. Доигрался, блин! Умудрился до белого каления довести, по выражению деда Виктора. Ничем иным объяснить возникновение в руке Серджио ножа – причем не какой-то там жалкой «бабочки» с клинком сантиметровой ширины, а нормального такого военного складня – объяснить я не мог.

Нож… Твою дивизию!.. Тренер дед Коля во времена оны любил говаривать: не важно, насколько ты крут, если у противника «жало», тебя в любом случае порежут. Вопрос лишь в том, насколько сильно. И если не впадать в панику и действовать на упреждение, то можно отделаться парой царапин. Естественно, если противник дилетант, или не собирается пустить тебе кровь всерьез, а намеревается лишь деморализовать видом клинка. В противном же случае остается лишь молиться и полагаться на быстрые ноги. Тогда есть шанс, что повреждения ограничатся теми самыми царапинами. А поскольку бежать мне некуда, то… черт, и ведь нет ничего под рукой мало-мальски подходящего. Даже подушку с лежака оторвать не успею…

– Серджио!!!

Окрик Майка подействовал на нас обоих, но по-разному – клеврет на секунду отвлекся, сместив взгляд на босса, а для меня он послужил своеобразным триггером: тело практически без участия разума включилось в действие и выдало отработанную когда-то давно двухударную комбинацию – пинок по вооруженной руке в район предплечья и «вертушку» этой же ногой. Осваивал я это дело еще в студенческие времена, для показухи: очень уж эффектно смотрелось, когда спортсмен заставлял установленную на напольной груше бутылку-полторашку подпрыгнуть, врезав по ней (груше то есть) чем-то вроде лоу или миддл-кика, а затем, вернув ударную ногу на исходную позицию, сносил многострадальную емкость в полете размашистым хил-киком. Или хурио-чаги, или ура-маваси – в зависимости от того, апологетом какого именно стиля спортсмен себя позиционировал. И все бы ничего, но на беду Серджио, оба мы оказались правшами – нож он держал в правой руке, и я на автомате пустил в ход правую же ногу. Первый удар пришелся удачно – ближе к запястью, а не локтю, так что выпендрежный клевретов складень вышибло из неплотно сжатой ладони, да и второй тоже вышел на загляденье – точно в челюсть, на правильном участке траектории, да еще и пяткой. В результате Серджио просто смело со смотровой площадки, и поручень не помог. Вернее, как раз он и сыграл злую шутку – мужик об него запнулся и загремел по покатому борту, заглушив стук вонзившегося в палубу ножа. А потом до застывших в изумлении зрителей донесся глухой всплеск… и вымученный Майков «fuck». Черт… похоже, я Серджио вырубил, потонет мужик… вот что мне стоило врезать с левой? Улетел бы в другую сторону, зато в воду не навернулся…

Я дернулся было к борту, напрочь забыв об остальных действующих лицах развернувшейся драмы, но меня остановила пуля, вонзившаяся в напольное покрытие прямо у моих ног. И только потом до сознания дошло, что резкий хлещущий звук – это выстрел. Я встал, как вкопанный, и покосился на Агеластоса: типа, что за нафиг?.. Правда, озвучить вопрос не успел – нарвался сначала на злой, если не сказать бешеный, взгляд Майка, а потом и на не менее злую команду:

– Застыл! Дернешься – завалю!

М-мать!.. Он ведь это серьезно! Но почему? Надо за Серджио нырять, реально сейчас утопнет придурок… а это что?..

Осознание пришло внезапно, когда я наконец сообразил, что от борта по воде расползается подозрительное розовое на сером фоне пластиковой взвеси пятно. Некого уже спасать, растворился бедолага… не мудрено, что Агеластос взбесился.

– Анхель! Девчонку на борт, живо! А ты стой, где стоишь!

Приказ Майк сопроводил красноречивым движением ствола, так что я предпочел ему не перечить. Да и в чем, по большому счету? Ну, спрыгнул он на нашу палубу, уже порядочно опустившуюся по сравнению с зависшим глайдером, ну, подхватил Франку за локоть и потянул… грубо потянул, должен признать. Но иначе бы просто не получилось – наша докторша оказалась воистину безумным ученым, способным наплевать… хотя о чем это я, конечно же, абстрагироваться! – от любой опасности. Да и тащить Агеластосу пришлось не только ненаглядную, но еще и ее драгоценный кофр, который она ни за что не желала выпустить из рук. Если честно, я бы еще и помог. Но останавливала решимость Майка, равно как и серьезный ствол – настоящий антикварный кольт «девятнадцать-одиннадцать», под сорок пятый калибр. Где только раздобыл этот раритет… не о том думаю. Пусть хотя бы они спасутся, раз уж я до такого довел. А нечего было ерепениться – любой плен гораздо лучше неминуемой смерти. О себе не думал, так хоть о Тинке бы вспомнил, герой!.. Поделом мне, короче.

Пока я предавался самобичеванию, обе парочки относительно благополучно, хоть и не без труда (Франке пришлось влепить отрезвляющую пощечину), перебрались на летательный аппарат, и Майк, все также грубо затолкав благоверную в глубь пассажирского салона, немного успокоился. Выразилось это в том, что он чуток потеплел взглядом и велел мне, сопроводив слова движением ствола:

– Цепляйся за порожек. Будешь висеть, пока не взлетим, потом осторожно заползешь. И чтобы без резких движений! Усек?!

Конечно, усек. А Майк-то, оказывается, совсем не без башки. Я было подумал, что он меня тут бросит, а он всего лишь себя обезопасил. Хотя по большому счету все эти телодвижения зря, я и так бы его не тронул. Слишком велико потрясение от гибели Серджио. Меня сейчас можно брать тепленьким, подчинюсь с радостью…

Что, собственно, я и проделал, шагнув к глайдеру, нижний срез пассажирского люка которого уже был на уровне моей груди – скорость растворения катамарана впечатляла. При таком темпе у нас две-три минуты в запасе, не больше.

– Не глупи…

Агеластос не договорил – беда пришла, откуда не ждали. Я, ясен пень, глупить и не собирался – поищите дураков от спасения отказываться в другом месте, – а вот у Тинки на этот счет оказалось иное мнение. Видать, нервы не выдержали – ничем иным объяснить ее поведение я не смог ни в тот момент, ни в последующем. А она всего лишь впала в агрессивную истерику: завизжала, вывернулась из хватки Анхеля и от души пробороздила рожу клеврета ногтями. Тот от неожиданности выпустил пленницу, и девушка одним прыжком оказалась на палубе экраноплана рядом со мной. Приземлилась неудачно, едва не плюхнувшись на пятую точку, но я ее вовремя поймал и удержал на ногах. Плохо осознающая реальность Тинка попыталась и меня исцарапать, но я увернулся и по-медвежьи ее облапил, прижав к себе. Этого хватило – она уткнулась лицом мне в грудь и заревела. А я в растерянности уставился на Майка, вернее, на его топсайдеры, оказавшиеся уже аккурат на уровне моего лица. Тот в свою очередь покосился на украшенного роскошнейшими бороздами через всю рожу Анхеля, клеврет понятливо кивнул и опустился на колени в проеме, протянув мне руку.

– Тинка, хватайся!

Черт! Похоже, только хуже сделал – едва та глянула на Анхеля, как снова завизжала и попыталась повторно дотянуться до обидчика ногтями. Анхель рефлекторно отшатнулся, потом рыпнулся было спуститься к нам на палубу, но Майк остановил его строгим окриком:

– Анхель! Держи Фрэнки!

Потом виновато глянул на меня и буркнул:

– Попробую высотой сыграть. А ты успокой дуру!

Ага, как будто это так легко сделать, особенно с учетом того факта, что осталось у нас уже минуты полторы-две, а потом придется искупаться… вернее, присоединиться к Серджио. И станем мы с ним единым целым, настолько, что даже генетическая экспертиза не позволит вычленить чьи-либо останки. Так и будем коллоидной взвесью в соленой водице…

– Ничего личного, Энтони.

А?! Что?.. Майк вернулся? Точно – снова торчит в проеме люка и угрюмо на меня смотрит. А из-за его плеча не менее угрюмо пялится Анхель.

Твою мать!!! Что у них не срослось?! Попробовать одной рукой Тинку за талию подцепить, а на другой повиснуть на порожке, как Агеластос и предлагал? Сколько-то продержусь, однозначно…

– Анхель, Франку не отпускай! – стыдливо отведя взгляд, распорядился Агеластос. – Надо высоту набрать.

– А… как же?..

– Хочешь к ним? Валяй! У меня помимо этой истерички есть, кого спасать!

Наблюдать эту сцену воочию уже не получилось – обзор закрыло днище глайдера. Пожалуй, до люка я еще допрыгну, ухвачусь за срез… но Тинка… вот черт!..

– Босс?.. А может?.. – донесся до нас приглушенный голос Анхеля, но ответ Майка расслышать уже не получилось – глайдер засвистел движками и медленно, словно нехотя, отвалил вверх и в сторону.

Приплыли…

Все-таки красивые на Терра-Нова закаты. Сколько уже раз наблюдал, а все не могу налюбоваться. А после того, как побывал на волосок от смерти, зрелище вообще феерическим кажется. Я, вроде, уже говорил, что адреналиновый наркоман? Да? Так вот, ничего особо нового я для себя не открыл: что после самоубийственного спуска по нехоженому склону далеко в стороне от лыжных трасс, когда лишь чудом не свернул шею, что после купания в самой настоящей ультразвуковой дробилке – эффект примерно одинаковый. Начинаешь воспринимать жизнь каждой клеточкой тела, любая эмоция, любое ощущение возрастают на порядок. Правда, длится это все не долго, считанные минуты. А потом остается лишь глубокое сожаление от осознания того факта, что кайф прошел. И хочется еще. Снова и снова. Так что ну его на фиг, по большому счету!!!

Бросив еще один взгляд на коснувшийся краешком горизонта Сол и глубоко вдохнув свежий морской воздух, я развернулся спиной к лагуне и выдохнул, едва в поле зрения оказалась Тинка. Девушка сидела на песке в паре метров от воды, сжавшись в комочек и обхватив колени руками. Тело ее сотрясала крупная дрожь, но от предложения погреть ее она гордо отказалась. А может и не гордо, а с ужасом – я еще толком не разобрался. Я на благоверную, естественно, не обижался – такой стресс далеко не каждому дано пережить. Если честно, сам до сих пор не верю, что выбрались…

… Когда глайдер Агеластоса отвалил от гибнущего катамарана, у нас с Тинкой оставались лишь секунды жизни. Я это осознал сразу и бесповоротно, а потому и не пытался больше рыпаться – раз довел до такой ситуации, сумей уйти достойно. Альбертину, конечно, до слез жалко, но… нервы не выдержали, истерика, мозг отключился – она даже не понимала, что все, конец. Сотрясалась в рыданиях и дрожала. Я же просто покрепче прижал ее к себе и тупо ждал финала. Ровно до тех пор, пока на дисплее в левом глазу не замигала надпись: «Антон, срочно найди что-то твердое. Необходим колебательный контур».

Зевс?! Твердое?! Придумал что-то?!

«Ответ положительный».

Твердое, твердое… Взгляд мой, лихорадочно метавшийся по палубе, наткнулся на утерянный покойным Серджио нож, и я буквально ожил – отпустив Тинку, метнулся за вожделенным режущим инструментом, сцапал, едва не запулив его предварительно куда-то под лежак, и одним скачком вернулся к Альбертине. Что делать дальше, я и без подсказок догадался – обнял ее как можно крепче, заставив проделать то же самое и девушку. Клинок был намертво зажат в правой ладони – не тот случай, чтобы держать руку полурасслабленной, зафиксировав орудие убийства большим и указательным пальцами. Мне сейчас не мобильность и подвижность режущей части важны, а лишь бы не упустить «колебательный контур»…

«Ложитесь на палубу, нож держи снизу».

Ага… понятно. По воздуху колебания в противофазе к излучению кита проходить будут плохо, они же в диапазоне гиперзвука… так что если не последовать совету Зевса, при растворении остатков палубы и наши нижние конечности зацепит. А так, будем надеяться, обойдемся минимальными потерями – съеденным эпидермисом, к примеру…

«Протокол «Прямой доступ» активирован, срок жизни внедренной колонии 72 часа».

Да неужели? К чему там «прямой доступ», к кристаллической решетке, что ли?..

«Ответ положительный».

«Корректировка: в режиме генератора колебаний срок жизни внедренной колонии 31 минута 7 секунд».

Надеюсь, за это время или кит угомонится, или сумеем до берега добраться…

«Тестовый запуск».

Нож едва ощутимо завибрировал в руке.

«Корректирующее воздействие».

«Корректировка: срок жизни внедренной колонии 29 минут 11 секунд».

«Внимание, ограниченный энергоресурс!»

Это он о чем вообще?!

«Доступные источники энергии – батареи двух смартфонов».

Понятно… это еще нормально, повезло, что аккумуляторы не разряжены…

– Тони?..

– Да?..

– Поцелуй меня.

Давно бы так. Вроде успокоилась… или перегорела, как Франка недавно. Скорее всего, дошло до нее, что кирдык нам, но ни на истерику, ни на какую-то еще бурную реакцию сил не осталось.

– Держись за меня крепче.

– А ты на меня взобрался, чтобы я первой?.. И мучилась меньше?..

– Дура! – Не посчитав нужным тратить время на какие-либо объяснения (да и не было этого самого времени, такое ощущение, что катамаран разъело уже до палубного покрытия, да и его уже начали волны захлестывать), я выполнил просьбу Тинки, то есть, выражаясь поэтически, «запечатал ее уста поцелуем».

Вроде бы, с одной стороны, пафосно и излишне мелодраматично, а с другой – сугубо эффективно и практично: так мы хотя бы водицы не нахлебаемся в первый момент. Когда Тинка осознает, что не растворилась, наверняка попытается удивленно охнуть. Вот тут я ей и помешаю хапануть легкими изрядную порцию соленой влаги…

Собственно, именно так и получилось – через несколько секунд я почувствовал, что некогда такой надежный палубный настил истончился чуть ли не до состояния листа бумаги и начал под нами прогибаться, а уже в следующий момент мы с Тинкой ухнули в воду, продавив переставшую выдерживать вес наших тел пленку биопластика. Я сначала даже не сообразил, что случилось, просто едва не запутался с перепугу в своеобразном «саване», потом до меня дошло – у колебательного контура, в который Зевс превратил нож, возможности ограничены. Излишне мощным гиперзвук не сделаешь, слишком большая должна быть амплитуда, что невозможно при наших минимальных запасах энергии, а на доступном рациональном режиме проникающей способности генерируемых волн едва хватало, чтобы вокруг нас образовался некий кокон – сферический объем воды, в котором гиперзвуки накладывались друг на друга в противофазе и гасились. Мелькнула мысль, что под нами должен был бы остаться этакий пластиковый «плотик» (что характерно, тоже круглый), но потом я сообразил, что именно задумал Зевс – не дело работать сразу в трех средах, да еще и с двумя границами фазового перехода, то бишь «воздух-пластик» и «пластик-вода». Чисто с точки зрения энергозатрат не рационально. Да и частоту подобрать труднее. Вот и запустил искин генератор на полную мощность лишь тогда, когда от водицы нас отделяли доли миллиметра пластиковой пленки.

Как бы то ни было, но в первый момент мы спаслись. А вот дальше начались проблемы совсем иной природы – дышать-то нам нужно было, а под водой с этим не очень. То есть придется выныривать. А вынырнув, как-то удерживаться на поверхности воды, что проблематично, когда вы в обнимку, да еще и вынуждены прижиматься как можно крепче. Тут начнешь конечностями махать, и сразу же домашешься – едва за границу зоны «гашения» высунешься, и нет пальцев. Или ладони. Или ступни, в конце концов. Плюс кровотечение… короче, до спасения еще очень далеко.

«Корректировка: расчетное время формирования управляющего сигнала – три секунды».

«Корректировка: расчетное время ответной реакции – от семи до десяти секунд».

Ага!!! Это нам еще секунд пятнадцать, а для полной надежности двадцать, продержаться?..

«Ответ положительный».

Ох, Зевс, ох, шельма!!! Попаду на «Молнию», расцелую тебя. Ну, не тебя, ты же искин, а андроида, в мозг которого ты «закачан». И не менее крепко, чем сейчас Тинку!..

«Я весьма польщен, Антон».

Тьфу, зараза!!!

«Но не будет ли этот процесс расценен как гомосексуальный акт?»

Он еще и шутит! Хотя насчет гомо он явно преувеличил. Это я даже не знаю, как назвать: секс с механизмом – это что вообще?.. Есть ли подобный термин? Виртуальный секс? Или какая-нибудь роботофилия, по аналогии со всякими зоофилиями?..

Тинка вдруг взбрыкнула и попыталась от меня оттолкнуться, но я вовремя среагировал, прижав ее к себе еще крепче, и для верности оплел ее ноги своими – нефиг рыпаться, еще совсем чуть-чуть…

«Есть реакция! Мощность генерируемого гиперзвука снизилась на три порядка».

Надо понимать, теперь нас уже не растворит? Так, пощекочет чуток?..

«Ответ положительный».

Вот и прекрасно. Чуть ослабив хватку, я расплелся с ненаглядной и рванул к поверхности, не забывая тянуть кверху и ее. Погрузились мы не слишком глубоко – сказалась положительная плавучесть наших тел, так что преодолеть пришлось метра три – три с половиной. И единственной преградой на этом пути стала некстати обмотавшаяся вокруг моей ноги пластиковая пленка – все, что осталось от катамарана.

«Корректировка: металлические и стеклянные изделия не пострадали».

Ага, просто утонули. Повезло нам, оказывается, что финальный акт драмы разыгрался на верхней смотровой палубе – все, что было ниже, попало в водицу до нас, а потому ничем тяжелым типа тех же водометов или кухонной посуды с консервными банками не приголубило.

А потом мы наконец вынырнули, и, как те дельфины, принялись отфыркиваться и дышать… как же это, оказывается, здорово! Мне, правда, нож немного мешал, но просто утопить его я не решился, сунул в свободный карман шортов и прихлопнул застежку-липучку. Нехай будет. Оказаться на необитаемом берегу с голой… хм… филейной частью – удовольствие ниже среднего. А что именно это нам и предстоит, сомнений никаких: кружащийся в порядочном отдалении глайдер и не думал к нам приближаться. Правильно, дураков нет к воде соваться. Мало ли что мы не растворились. Техника безопасности превыше всего. Хотя какие еще у Майка варианты, если разобраться? Будем надеяться, что решится таки нас подобрать, когда до берега доберемся. Так что поплыли, подруга…

Тинка, естественно, возражать не стала, просто гребла рядом, стараясь не отставать. Впрочем, я и сам особо не разгонялся – до ближайшей суши далековато, так что лучше силы сэкономить. На глайдер по-прежнему надежды никакой… кстати, а где он?.. В пределах видимости никого и ничего… когда свалить-то успел?! Разве что… нет, показалось. Вроде как мелькнул глайдер вдалеке, над одним из островов… но ведь его смарт тут же бы срисовал и рамочкой выделил…

«Ответ отрицательный».

«Отсутствует заряд в батарее».

Когда успел-то?! Ты же полчаса давал!

«Корректировка: управляющее воздействие на эндемичный организм оказалось излишне энергоемким».

Да ты нас угробить мог!!!

«Пришлось пойти на разумный риск. Или ты бы предпочел утонуть?»

И ведь не поспоришь…

Отвлек меня от беседы с самим собой счастливый Тинкин визг – до нее наконец-то дошло, что мы выжили. А хорошенько провизжавшись, она повисла у меня на шее и принялась осыпать мое лицо поцелуями – отнюдь не страстными, просто она так радость выражала. Надо сказать, очень бурную.

Дальнейшее, как показала практика, было делом техники – чуть успокоив разбушевавшуюся благоверную, я поинтересовался, не устала ли она и сможет ли самостоятельно дотянуть до ближайшего берега (на глаз километра полтора), получил положительный ответ и по-прежнему неторопливо, в экономичном режиме, поплыл к пляжу, ориентируясь на темную полосу прибрежных зарослей. На наше счастье, внутри лагуны ни рифов, ни сильных волн не было, равно как и мощных течений, так что справились с задачей довольно легко. Если бы не Тинка, я бы вдвое быстрей добрался, но приходилось ориентироваться на ее темп, а временами останавливаться и отдыхать, распластавшись по поверхности воды и слегка помогая себе ленивыми гребками. И все равно Альбертина утомилась. Впрочем, стоит отдать ей должное – показать слабость она себе позволила, только когда мы достигли берега и выбрались на песок, тут же на него рухнув. Отлеживались с четверть часа, потом я встал и побрел к срезу воды – полюбоваться на закат…

– Тони?

– А?

– У тебя тоже телефон разряжен?

– Полностью, – подтвердил я, подивившись вопросу. Неужто рационально мыслить начала? – А тебе зачем? В «Тетрис» поиграть?

– Позвонить, дурак!

– Ну, это вряд ли…

– Но нас же найдут?

– Обязательно! – насколько возможно уверенно кивнул я, повернувшись лицом к девушке. Та по-прежнему сидела, не меняя позы, и силилась хоть немного согреться. – Главное, чтобы это патрульные сделали первыми. А не Майк с клевретами… тьфу!..

Ну вот, про Серджио напомнил. И когда только начну учитывать, что в напарники мне досталась девушка кабинетный ученый, а не прожженный циник типа папеньки или Гленна Макдугала? Стресс у нее, перманентный. И когда закончится, даже Всевышнему не известно.

– Тин?

– Чего?..

Уже носом хлюпает… черт, не простудить бы!

– Успокойся. По крайней мере, хотя бы постарайся. Не все так плохо.

– Даже если вас съели, у вас все равно целых два выхода? Это ты хочешь сказать, оптимист хренов?

– Примерно, – с еле скрываемой радостью подтвердил я. Ожила-таки, и даже острить пытается. – Ладно, Ундина, подожди меня тут… за дровами схожу.

– Как ты меня назвал?!

Хм… А чего она взъелась? Ничего обидного в виду не имел, зато очень даже в тему…

– Ундина.

– С фига ли? – надулась Тинка. – Я что, на рыбу похожа?

– Честно? Вот прямо сейчас есть некое сходство. Скользкая, холодная, в мурашках… – Я проворно пригнулся, пропустив над головой порядочных размеров окатыш, запущенный ненаглядной, и поспешил объясниться: – Да ладно, успокойся. Я же ласково.

– Ни фига себе ласково!

– А чего? Русалочка…

– Красиво. Это по-русски?

– Естественно. Хочешь, буду тебя так звать. Просто из всех европейских вариантов французский l'ondine слух не режет.

– Весьма спорное утверждение!

– А что, сирена лучше? Или, прости господи, мермейд?

– Ладно, зови Ундиной.

Вот сразу бы так. Хотя вариант с Сиреной очень даже ничего. Она ведь наверняка не знает, что в русском языке у этого слова еще и переносное значение есть, обозначающее полицейский ревун. Не, на фиг! Если когда-нибудь истина вскроется (а зная папеньку и Мака, это можно утверждать наверняка), она же меня живьем съест. Прямо с одеждой и ботинками. Зато вроде отвлеклась, и дрожит уже больше от холода, нежели от пережитого ужаса.

– Сиди, короче. Дров наберу, будем греться.

– А огонь как добудешь? Силой мысли?

Ага, вообще оклемалась. Хохмит без остановки.

– Есть способ, – не повелся я. – Постараюсь быстро, никуда не уходи, с незнакомыми дяденьками не разговаривай.

– Очень смешно!

Угу, обхохочешься. Но пусть последнее слово за ней останется, мне же проще будет.

Хотя данное утверждение оказалось спорным – повернуться к девушке спиной я себя заставил с некоторым трудом. Отчаянно не хотелось оставлять ее одну, постоянно казалось, что стоит мне только чуть отвлечься, как из кустов выскочит давешний ночной «ниндзя» и в эти самые кусты ненаглядную уволочет. Пришлось пообещать самому себе не отходить далеко и не терять Альбертину из вида. Задача-то, по большому счету, элементарная – чтобы она моего разговора с орбитой не слышала. А что оный вскоре воспоследует, я ни секунды не сомневался. Вряд ли Зевс сохранил происшествие в тайне от хозяина.

Собственно, именно так и вышло. Едва я удалился от временного бивака шагов на тридцать, как перед глазами возникло ожидаемое сообщение: «Входящий голосовой вызов». «Ответить?» «Да/Нет».

– На связи, – буркнул я, нагнувшись за первой подходящей валежиной.

Хотя скорее плавняком, с учетом местной специфики. Пофиг, главное, что кусок дерева сухой и не слишком здоровый. А откуда его принесло – то одним лишь волнам известно. Ну, может, еще ветра озорные в курсе.

– И во что это ты опять ввязался, сын?

– И вам здравствуйте, папенька. Что-то вы долго.

– Привет-привет. Так что ты опять натворил?

– Два вопроса: почему я, и почему опять? – выразил я законное негодование. – Мы с Альбертиной, между прочим, жертвы обстоятельств. А может и злого умысла, если я насчет Майка прав.

– Вот с этого места поподробней… хотя стой. Слушай це-у: сидите на месте, никуда не рыпайтесь, я сейчас Стефано координаты сброшу, в течение получаса-сорока минут вас подберут.

– А что так долго? Я думал, как только наш катамаран растворился, весь Патруль на уши встал.

– Неправильно думал. Знаешь, что самое смешное, сын?

– Ну уж просветите неразумного отпрыска, будьте любезны.

– Никто даже не почесался. По той простой причине, что сигнал от вас все еще исправно поступает.

– Черт! Об этом я не подумал…

– А что, были предпосылки?

– Естественно. Майк же нас похитить пытался. Значит, должен был подстраховаться, чтобы хотя бы несколько часов выиграть. Поэтому и «Метеор» с утра угнал. С него легче имитировать бурную деятельность. А уж «обманку» соорудить вообще не проблема – у него был полный доступ к нашей лоханке.

– И вот теперь снова поподробнее. Похитить? Ты-то ему нахрена?

– Скорее всего, просто за компанию, – поделился я соображениями, памятуя о «прицепе» и не забывая подбирать подходящие деревяшки и складывать их в относительно компактную кучку. – В основном ему Тинка нужна была, он через нее на Монтанари-отца хотел повлиять. Наверняка что-то по службе, контрабандистские дела. Вот только мы ему всю малину обгадили. Впрочем, справедливости ради надо отметить, что началось все из-за Франки, она взбрыкнула. А я просто воспользовался ситуацией. Вернее, ситуация мной… воспользовалась, так сказать.

– Или все-таки поимела?

– Вы как всегда зрите в корень, Денис Викторович.

– То есть хорошо известный в своей среде контрабандист о чем-то хотел договориться со Стефано? – отбросив напускную веселость, «сделал стойку» отец. – Занятно… из этого можно было бы извлечь профит, как считаешь?

– Наверное, – пожал я плечами.

И пофиг, что он этого не видит. По тону моему и так все понятно.

– А, ладно! Забудь. Раз у Агеластоса сорвалось, значит, судьба. Короче, ждите кавалерию.

– А может не надо?

– В смысле?

– Да есть у меня мыслишка… таки попасть к нему в плен.

– Во-первых, уже незачем – вашу чертову аномалию Зевс полностью просчитал и выдал мне все расклады. Мы хоть сейчас можем заявиться на планету и взять шепчущих китов под контроль. Хотя на самом деле никакие они не киты, а всего лишь универсальные горнопроходческие машины… не суть. Во-вторых, лишний риск.

– Отвечаю по пунктам, – в тон папеньке отозвался я. – Во-первых, это личное. Мне пофиг на аномалию, я хочу этой парочке в глаза их бесстыжие посмотреть. И поинтересоваться, с какой такой радости они нас в море бросили. Нет, в первый-то момент понятно. Но вот потом… Во-вторых, никакого риска. Тинка им и раньше была нужна, как аргумент в переговорах с семейством Монтанари, а теперь она еще и носитель секретной информации. Точно также, как и я. Так что они с нас пылинки сдувать будут, больше чем уверен. Франка от нас не отстанет, пока секрет не выведает. И Майку не позволит ничего сделать.

Ладно, согласен, самому себе противоречу. Понятно, что форс-мажор, тот же Майк хотя бы попытался нас вытащить. Никаких претензий, сам виноват. Но вот почему потом они нас не подобрали? Наверняка ведь видели, что мы живы. Сто процентов. Факт остается фактом: мы вынырнули, эти нас засекли, покружились вокруг немного и свалили. А к Франке другая предъява: организация попытки похищения двух человек. Причем в особо циничной форме – втерлась в доверие и воспользовалась как неопытностью, так и тягой к знаниям. То бишь замахнулась на святое для любого молодого ученого. Впрочем, папеньке об этом знать не обязательно. А мне лишний пункт для мотивации.

– Думаешь, она там главная?

– Есть такое ощущение.

– А с чего ты взял, что они вернутся? В самый ответственный момент они же сбежали.

– Я думал над этим. И вот что надумал – это скорее всего Майк психанул. Стресс, все дела. А тут еще с Серджио неловко получилось… кстати, отец, я сегодня впервые убил человека.

– Я надеюсь, за дело?

– Это была самооборона. Немного не рассчитал и выкинул его за борт, когда там шепчущий кит буйствовал.

– Н-да… яблоко от яблони…

– В смысле?!

– У меня была аналогичная ситуация, давно, еще до Блэкаута. Я тогда на Нимойе немного покуролесил… и тоже одного случайно… с крыши сбросил.

– И что? Кошмары потом снились? Совесть грызла?

– А вот фиг я тебе расскажу. Сам мучайся. А потом сравним впечатления.

– Добренький вы, папенька.

– Это чтобы ты не привыкал. Очень, скажу тебе, хреновая привычка – людей убивать. По какой бы то ни было причине. Пока же забей и забудь. О деле думать надо, рефлексировать потом будешь.

– Есть, сэр! Отставить рефлексировать.

– Не юродствуй. Так что там с Майком?

– Короче, у меня сложилось впечатление, что весь этот замут с похищением ему как по одному месту плазменным резаком. Воротило его от самого себя.

– Совестливый контрабандист? Хм…

– Сам в шоке. Но факт налицо. Короче, ему и так фигово было, а тут еще и все наперекосяк пошло – Франка взбрыкнула, я клевретов бить начал, потом Серджио прикончил… да еще и Тинка вырвалась, на катамаран спрыгнула. Ну, он и психанул. Забрал Франсин и свалил. Правда, не сразу – убедился, что мы выжили, и только потом дал деру. Они точно нас видели, уже после того, как мы вынырнули. Так что, думаю, он даже вздохнул облегченно – еще бы, такой груз с плеч! И мы живы, и киднеппинг сорвался, причем не по его вине. Никто ему ничего предъявить не сможет.

– Скажешь это Стефано. Или Луиджи. Да и сам в претензии.

– Я имел в виду его подельников. Слышал я кое-что вчера ночью… короче, есть все основания считать, что Майк поддался эмоциям. Но уже сейчас он наверняка одумался. Да еще и Франсин сто процентов нудит – почему сбежал, почему не подобрал? Мы ведь секрет знаем! У нее ничего с китом не вышло, а мы выжили! И животину успокоили! А у нее эффект был строго противоположный! Ты бы после такого угомонился? Вот и она нет. И тот факт, что они не свернули операцию и все еще имитируют сигнал с нашего катамарана, говорит в пользу моей версии. Могу об заклад побиться, максимум в течение пары часов нарисуются. И то лишь потому, что не рискнут сразу в район аномалии лезть, будут круги нарезать. А я им задачу облегчу – костерок разведу, причем скромничать не буду. Погреться нам не помешает.

– Спутники запалят.

– Вряд ли. Масштаб у явления не тот, чтобы пожарную тревогу поднимать. А официально мы как бы и не пропали, так что особый режим мониторинга еще не ввели.

– Логично.

– И только? Короче, план такой: мы их ждем, сдаемся в плен, естественно, оказав сопротивление, они нас волокут на базу, и там всех берем тепленькими. Надеюсь, проследить нас сможешь?

– Не тормози, сын.

– Вот и прекрасно. И знаешь еще что? Как тебе идея развернуть ситуацию на сто восемьдесят градусов? То есть взять за задницу самих контрабандистов?

– Чтобы они оказались на крючке у Монтанари? С каких это пор вы, Антон Денисович, начали мыслить стратегически? Я чего-то пропустил?

– То есть мысль тебе нравится?

– Более чем. Правда, есть два стремных момента. Первый – нафига нам такой лузер, как Майк? С твоих слов получается, что он рохля и мямля.

– Я бы так не сказал… вернее, он как раз такой и есть, но успешно это скрывает от окружающих. Что уже говорит в его пользу – как минимум, не тупой, и сила воли есть. К тому же, сдается мне, на контакт он легко пойдет, потому как неосознанно протекции ищет. А работа на официалов поможет не только братву напарить, но еще и с совестью договориться. Со всех сторон одни плюсы.

– Пока что не убедил.

– Еще момент – Майка мы хотя бы знаем, и можем найти к нему подход. А ведь есть неиллюзорная опасность, что вместо него в аферу кто-нибудь еще может впрячься. И сам Майк обмолвился про какого-то Мокрого Костелло. Не думаю, что с ним будет проще. К тому же мы не будем знать, где и когда последует удар. Хочешь, чтобы семейство Монтанари жило в постоянном страхе? Не лучше ли разрулить ситуацию здесь и сейчас?

– Хочешь сказать, что готов к такому? И что тренер дед Коля не прав, когда называет тебя маменкиным сынком?

– Насчет последнего старый хрыч однозначно заврался. А первое как раз и проверим.

– Ну допустим… тогда второй момент – почему ты за Альбертину решаешь? Риску будете подвергаться равному, оба. А постоять за себя она не сможет.

– Я уверен, что она бы согласилась. Просто не хочется светить пока некоторые… хм… особенности организма.

– Не аргумент.

– Ладно. На самом деле это будет тест на стрессоустойчивость. И вообще.

– Тебе это зачем?

– Да так…

– Не юли!

– Есть ощущение, что она идеальная кандидатура в постоянные спутницы жизни, – вздохнул я.

А чего? Нелегко мне это решение далось. Даже, можно сказать, наступил на горло собственной песне. До чего докатился! Смешно сказать – о свадьбе думаю! И без содрогания, что самое страшное!

– Уверен?..

– Пока что не совсем. Потому и нужен тест.

– Ладно.

– Что, серьезно? – не поверил я собственным ушам. Или височным костям – так до сих пор и не понял, где наны вибрации генерируют. – А как же равноправие полов, как же ее мнение?

– Плевать. Кто вообще баб об этом спрашивает? Если она тебе нравится, так добейся ее! Сам, без спросу.

– Да вы, папенька, шовинист!

– Если бы я каждый раз интересовался мнением твоей матери, сидел бы безвылазно на Новом Оймяконе. Как и ты, впрочем. Так что помалкивай.

– Ну-ну…

– Не нукай отцу! И вообще… блин, ты меня пугаешь! Вот почему Смальковы всяких басурманш выбирают? Нет бы своих, новооймяконских, что коня на скаку остановят и в горящую избу войдут?

– Кто бы говорил…

– И я о том же…

– Хотя дед нормальный…

– Разве что только в этом отношении, – тут же нашелся отец. – Во всех остальных Виктор свет Андреевич тот еще типус. Ты уж мне поверь.

Да верю, верю. От кого бы он еще всех этих штучек-дрючек, которые зовет воспитательными мерами, нахватался?

– Мало нам было шведов в семье, теперь еще итальянцы нарисовались…

– Не переживайте так, папенька, может, еще все благополучно сложится.

– Я тебе сложусь! Хотя матери все равно пока ничего говорить не буду.

– Ваша предусмотрительность достойна всяческих похвал, Денис Викторович.

– А ваше распи… хм… ваша непосредственность достойна порицания, Антон Денисович. – Отец помолчал, и уже серьезно закончил: – Нормальный план. Мотивация на уровне. Действуй.

Что-то тут не так. Слишком уж легко сдался. И наверняка сознательно не стал заострять внимание еще на одном стремном моменте – с чего я вообще решил, что нас именно на базу потащат? Может, на каком-нибудь катамаране запрут. Или на островке, который и запалить не жаль в случае чего. Хотя на это плевать, Майк все равно присутствовать будет, ибо вряд ли кому доверит столь ответственную задачу – Тинку уламывать… Попробовать с другой стороны прощупать?..

– Отец?..

– Чего еще?

– Ты действительно согласен? После всего, что сегодня с нами… стряслось?

– И чего же такого стряслось?

– Ну… грубо говоря, мы с Альбертиной едва коньки не отдали.

– Но ведь не отдали же? – грубовато отбрил меня папенька. Но по его голосу я понял, что решение далось ему нелегко. Просто, раз уж решил, то иди до конца – вот такой вот у него нехитрый жизненный принцип. – И чем, если вдуматься, нынешняя ситуация отличается от десятков других, когда ты башкой рисковал ради адреналинового кайфа?

– Ничем?

– Бинго! Хотя… есть отличие – сегодня ты рисковал ради дела. Нормального дела. Правда, налажал, как обычно. И спасло тебя чудо.

– Чуду привет передавай.

– Обязательно.

– Спасибо.

– Потом сочтемся. Хотя я с Тинкиной матерью не знаком, так что не факт, что расплатишься.

– Думай о хорошем, – посоветовал я, чтобы подсластить пилюлю. – У всех тещи блинами да борщами потчуют, а у меня будет пиццей и равиолями. Да и тебе от свахи наверняка вкусняшек перепадет.

– Предпочитаю пасту с морепродуктами под белое вино.

– Я ей передам. Когда познакомлюсь.

– Тьфу на тебя, балбес! Конец связи.

Вот и поговорили…

А я, оказывается, порядочную кучу дров нагреб, под шумок-то! Тащить их к Тинке явно не самая лучшая затея, тем более, данное конкретное место ничем не хуже того, где она сидит. Даже лучше – уже хотя бы в силу того факта, что здесь топливо. Уложить только поаккуратнее, и готов бивак. А как иначе? Мы же не на увеселительной прогулке, когда скарба с собой тащишь, как будто на год в лес собрался. Из всех вещей… ну-ка, заодно и инвентаризацию проведу: шорты, в карманах разряженный смартфон и трофейный складень. Не густо, прямо скажем. У Тинки – купальник. Косынку, и ту потеряла. И, если вспомнить обмолвку про аккумулятор, такой же разряженный мобильник, как и у меня. Хотя ума не приложу, где она его прятать умудряется. Ни обуви, ни мало-мальски теплой одежды… а ночью здесь, как и везде, прохладно. По-любому костер надо организовывать.

Поскольку навык выживания в суровых новооймяконских лесах еще не окончательно выветрился из памяти, откладывать это важное дело в долгий ящик я не стал – соорудил довольно сложное приспособление для добывания огня трением, так называемое лучковое веретено. Не было бы ножа, и заморачиваться бы не стал, воспользовался более простым, хоть и трудоемким методом, тем же «огненным плугом». А при наличии инструмента почему бы перед благоверной не выпендриться? Лишние очки в ее глазах не помешают, раз уж решил добиваться… всякого.

Четыре основных, скажем так, природных компонента нашлись без проблем: в качестве сокета использовал плоский окатыш с удобным углублением, на лук пошла изогнутая ветка, доска… тут вообще не заморачивался, подобрал на берегу подходящий обломок, а сверло вырезал из прямой палки, хорошенько заточив конец. В доске тоже выскреб углубление кончиком ножа, причем с обеих сторон, а получившиеся опилки сохранил, ссыпав еще на один огрызок древесины. Осталось дело за малым – найти тетиву для лука. Было бы время и желание, можно было бы Тинку потроллить – выпросить десятка два волосин, чтобы сплести подобие веревки. Но поскольку избытка ни одного, ни другого не наблюдалось, да и просто скандалить не хотелось, ограничился шнурком из пояса шортов. Все равно пользы от него в обычной жизни никакой – резинок и стяжек на липучках за глаза, чтобы одежка не сползала. Я вообще всегда считал этот элемент излишеством и пережитком прошлого, сохранившимся лишь в силу консерватизма производителей, а тут смотрите-ка – пригодился. И крепкий, и диаметр как раз что надо. Короче, приспособа вышла на загляденье, образцово-показательной. Сооруди я нечто подобное на экзамене в скаутском лагере, получил бы сразу два значка с отличием. Сейчас же лучшей наградой мне стало удобство пользования. Ну что, начнем, благословясь?..

Собрав девайс в кучу и заняв исходную позицию – буквой «зю», в правой руке лук, левая на сокете, да еще и телом давлю – покосился на Тинку… и невольно застыл, пораженный зрелищем: фигура сидящей девушки неестественно четко вырисовывалась на фоне кроваво-красного Сола, скрывшегося за горизонтом уже на добрую треть. Волосы ее, высохшие, но порядочно спутанные, пытался развевать озорной ветерок, который, впрочем, даже на звание легкого бриза не тянул. Не то, что в памятный шторм. Но все равно завораживающе красиво. Так бы и пялился… но дело прежде всего.

Как показала практика, навык я таки немного растерял. Или просто дерево выбрал неудачно – короче, провозился минут десять. Зато потом был с лихвой вознагражден за мучения – раздув затлевшие опилки, заставил слабенький огонек сначала перекинуться на пук сухой травы, а потом на мелкие щепки. Еще минут через пять костер занялся как следует. Пламя взметнулось если не выше человеческого роста (согласен, приукрасил действительность), то до пояса точно. И это не предел – куча высокая, будет у нас та еще иллюминация, дайте срок. Но даже этого относительно скромного результата хватило, чтобы привлечь внимание Альбертины – та недоуменно обернулась на отблески огня, встала на ноги и побрела ко мне, зябко обнимая саму себя за плечи. Сохранилось бы у нее хотя бы парео, сейчас наверняка бы в него куталась, наплевав на бесполезность этого занятия. Но парео не было. Была только тонкая ткань закрытого купальника и кожа в мурашках.

Я к этому моменту уже пригрелся, поэтому не менее зябко поежился на возникший мыслеобраз и подался навстречу ненаглядной.

– Ждешь, что я рухну в твои объятия? – ехидно поинтересовалась та, приблизившись к костру. Пламя уже разошлось так, что тепло чувствовалось даже в паре метров от него, так что и мне пришлось немного отодвинуться. – Хотя молодец, признаю.

– И где же моя награда?

– Вот.

Тинка демонстративно вытянула губы трубочкой и чмокнула меня в щеку.

– Вот сейчас не понял… мы в детском саду, что ли?

– А чего ты хотел? – изобразила недоумение девушка. – Тут в любой момент патрульные могут появиться, так что довольствуйся малым.

– Блажен, кто верует.

– В смысле?!

– Куковать нам тут минимум до утра, подруга, – с удовольствием добил я Тинку. – Если бы, хм, инцидент с нашим катамараном засекла служба мониторинга, тут бы уже проходу не было от спасателей. Да и журналюг бы набежало немеряно, как мух на известную субстанцию. Если кто и вернется, так это Майк с клевретами.

Ч-черт, переборщил! При упоминании Агеластоса Тинка вздрогнула, посмурнела и, как бы выразился поэт, «ушла в себя». Разве что не задрожала, и то хлеб. Кста-а-ати!.. Вот еще проблема – с полудня где-то уже не жрамши. Кофе выпили немеряно, а вот на что-то типа бутеров мои ученые дамы предпочитали не отвлекаться, ну и я с ними заодно. Блин, в желудке заурчало!..

Как ни странно, на Альбертину этот не самый приятный звук подействовал живительным образом – она тяжко вздохнула и призналась:

– Я бы сейчас тоже от чего-нибудь съедобного не отказалась… Иди ко мне.

– Зачем?

– Погреешь, балбес! Только руки не распускай.

– Костра мало?

– Мало, – буркнула ненаглядная. – Не умею я у огня отогреваться. С одной стороны печет, а с другой холодно. Вот и крутишься на месте. Ну, мне долго ждать?..

Ладно, потроллил и хватит. А то еще и впрямь обидится. И насчет костра она права, но я от этого средство знаю – лучше всего пристроиться сзади, прижаться грудью к спине и обнять за плечи. И встать так, чтобы ветерок с тыла обдувал. Моего, естественно. Вот, вроде получилось. Пригрелась и даже расслабилась, так что пришлось опустить руки на талию и придержать ее слегка, дабы облегчить работу подкосившимся ногам. Впрочем, секундная слабость быстро прошла, но вот высвобождаться Тинка почему-то не спешила. Наоборот, накрыла мои ладони своими и задышала слишком уж часто.

– Ты же говорила руки не распускать! – не преминул я напомнить ненаглядной.

Каюсь, с придыханием и на ушко, чем только усугубил ситуацию – Тинка повернула голову и подставила губы под поцелуй. А я что, я ничего. Меня долго упрашивать не надо…

В общем, последующий час провели с пользой и удовольствием. К тому же согрелись так, что с нас пот градом лил. Права оказалась Тинка насчет костра – с одного бока припекает, а другой в этот момент ветерок холодит. Плюс даже самой плохонькой подстилки нет, то же парео бы сейчас ох как пригодилось! А так пришлось по окончании интимных забав лезть в море. К слову, Альбертина даже не сопротивлялась, поскольку прекрасно знала, что после заката вода кажется гораздо теплее окружающего воздуха. Неурочное купание, что характерно, тоже затянулось – по вполне естественной причине. Скажем так, последовал раунд номер два. И я ненаглядную прекрасно понимал – после пережитого за день стресса жизненно необходимо сбросить напряжение. Чем мы и занимались со взаимным удовольствием, пока порядочно не обессилили. И только тогда Тинка угомонилась.

Костер к этому времени почти прогорел, так что пришлось озаботиться минимальным обустройством быта – быстренько собрав по берегу несколько крупных деревяшек, я соорудил грубое подобие нодьи – таежного костра, искусству организации которого обучают всех скаутов на Новом Оймяконе. Получилось несколько топорно – за неимением вменяемых инструментов и нормальных – толстых – бревен. Скажем так, мини-нодья. Но нам и продержаться надо куда меньше, чем зимней ночью в глухом лесу, да и температура далеко не минусовая, так что прокатило. Благо углей от предыдущего кострища осталось в достатке и сильно заморачиваться с розжигом не пришлось. Дольше с кольями-фиксаторами провозился.

Тинка все это время пожирала меня удивленным взглядом, так что я пару раз не удержался и полюбовался таки на ожившую анимешку – очень уж глаза у нее были большие. Как выражается тренер дед Коля, по полтиннику. Девушка наконец достаточно согрелась, чтобы начать обращать внимание на внешний мир, да и купальник высох и не отвлекал от занимательного зрелища. Хотелось думать, что я сейчас предстаю перед ненаглядной в самом лучшем свете – мускулистый, лоснящийся от пота, да к тому же еще и умелый. Причем во всех смыслах, смею заметить. Продолжаем зарабатывать очки, хе-хе.

И все бы ничего, только в шорты песок набился. Хоть снова в воду лезь и полощи. Пардон за интимные подробности.

– У тебя тоже? – некстати среагировала Тинка на мои раздраженные телодвижения. – Страшно представить, что утром будет… всю ночь на песке…

– Сейчас все организую, – заверил я девушку. – Травы полно, так что не переживай. Будет у нас роскошнейшее ложе. Одно на двоих, уж не обессудь.

– Вот еще! Так теплее.

– Умница, дочка.

– Фу! Прямо как маман!

– Угу. Только готовить не умею.

– Это минус.

– Зато сейчас кровать сделаю. И это плюс. Подожди здесь.

– Тони…

– Ну?..

– Не уходи… мне страшно.

– Выбирай: или страх, или спать на песке.

На это Тинка не нашлась, что ответить. Я же, закономерно расценив молчание как знак согласия, вооружился складнем и побрел прочь от берега – предстояло преодолеть метров пятьдесят пляжа, прежде чем добраться до более-менее вменяемой растительности. Радовал тот факт, что повсюду не очень засоренный песок – например, по тому же новооймяконскому лесу босиком не очень-то порассекаешь. А здесь запросто, даже в темноте. И насчет травы я несколько преувеличил, но вот всяческих веток и пальмовых листьев собрать реально. Долго только, особенно в условиях ограниченной видимости. Хорошо хоть, ненаглядная у костра торчит, и мне ее на фоне огня прекрасно видно. По крайней мере, не исчезнет внезапно…

От работы меня отвлек знакомый свист движков глайдера. Произошло это где-то через четверть часа, когда я уже устал придумывать причины еще немного потянуть время. С одной стороны, если бы не вернулись Майковы клевреты, я бы не особо расстроился – вызвал бы папеньку, и тот живо бы организовал эвакуацию. С другой – подобный исход показал бы мою несостоятельность в качестве аналитика. А я ведь себя почти убедил, что работа полевого агента мое истинное призвание. Так что гулу в небе я даже обрадовался. И едва на радостях не помчался к костру, но вовремя остановился. Слишком подозрительно будет, если я не попытаюсь оказать сопротивление. Одно дело Тинка – девушка, к тому же в состоянии шока. Но от меня однозначно ждут жесткой зарубы. Что ж, не буду разочаровывать парней, устрою засаду. Вот прямо здесь, у заготовленной кучи местного «лапника» и притаюсь. Лишь бы Тинка с перепугу в заросли не рванула…

Пронесло: та даже не поняла, что раздражающего жужжания нужно опасаться. Видимо, решила, что с неба может прийти исключительно помощь. Даже встала на ноги и принялась шарить взглядом по усеянному звездами куполу – а ну как ходовые огни летательного аппарата удастся разглядеть? Я, признаться, занимался тем же – ровно до тех пор, пока свист ионного привода не изменил тональность и не стал глуше. Ну вот почему всегда так? Кто-то у них умный в экипаже оказался – додумались приземлиться в стороне и высадить десант. По хорошему, как минимум с двух сторон бы людей выбросить… ну вот, точно – опять взлетели, и, такое ощущение, идут по кругу. По-любому во фланг заходят…

– Тони!..

Черт. Не заистерила бы… но отзываться не буду. А глайдер снова высоту набрал – кружит над островом, особо от нашего бивака не удаляясь. Зуб даю, обшаривает окрестности сканером. Так что ничего у меня с засадой не выйдет, как бы самому… не это самое… не засадили.

Ну вот, накаркал! Засекли таки, и навели десант. На мое счастье, в роли такового выступал одинокий «ниндзя» – как бы ни вчерашний ночной диверсант. Ну точно, он! Сейчас словит на орехи… если за ствол не схватится.

Не схватился. Видимо, понимал, что я его на смех подниму – уж что-что, а убивать нас горе-десантникам строго-настрого запрещено. Или я не знаю Франку. Поэтому «ниндзя» вооружился телескопической дубинкой, которую так и не успел пустить в ход – я предпочел напасть первым, как только понял, что направления пришелец придерживался правильного. Однозначно с глайдера вели. Ну и, дабы не терять последнего преимущества, выпрыгнул из тьмы, мимоходом долбанув по вооруженной конечности оппонента самой крепкой веткой из попавшихся под руку. Справедливости ради, крепкой она только казалась, да и то на ощупь, соответственно, и разлетелась благополучно, лишив заодно «ниндзю» дубинки. Главную задачу выполнила, а дальше я уже и сам.

Следующая сшибка длилась мгновение – выпустив из ладони бесполезный обломок, я стремительно развернулся и выбросил ап-чаги. Правда, просчитался: оппоненту не пришлось совершать столь сложного маневра, так что он успел первым – достал меня фронт-киком в грудь, когда я еще только выносил колено на ударную позицию. Я, естественно, грохнулся на спину, но развить успех не позволил, махнув ногой вдоль земли и подловив оппонента на подшаге. Тот тоже в свою очередь сверзился, но сразу же откатился и вскочил на ноги одновременно со мной.

Оказавшись лицом к лицу, но на порядочном расстоянии, немедленно рванули навстречу друг другу, хоть и с диаметрально противоположными намерениями: «ниндзя» попытался достать меня «двоечкой», а я ответил мягкими сбивающими блоками. От последующего апперкота увернулся, скрутив корпус, от крюка ушел нырком, и внезапно оказавшись за спиной у вражины, взял его шею на удушающий захват и хорошенько прижал. «Ниндзя» судорожно задергал конечностями и захрипел, но я держал крепко, не позволяя ему сползти на землю, и считал про себя: раз… два… три… Хватит, пожалуй. Уже, как выражаются спортсмены-единоборцы, «заснул».

Что-то слишком легко получилось…

– Эй, Тони! – донесся от костра знакомый голос, сопровождаемый глухим вскриком. Анхель?! И ведь не побоялся снова сунуться… – Смотри-ка, кто у меня!

Ну да, ну да. Этого и следовало ожидать. Майк знал, кого послать. Так что кончаем ломать комедию и идем сдаваться. Правда, теперь еще и «ниндзю» к биваку волочь придется – совсем спекся, фиг знает, когда в себя придет.

– Анхель! Тинку не трогай!..

… или составишь компанию Серджио. Понятное дело, окончание фразы я озвучивать не стал – не то время и не то место, чтобы угрожать. Да и, если честно, теплилась надежда, что предусмотрительный Анхель хотя бы парой бутеров запасся. И пить уже сильно хотелось – засветло поискать воду не удосужились, а в темноте это вообще гиблое дело.