Антракт
Пир во время психоза
Warten Sie, Mademoiselle,
Sie tragen da mein Herz
in Ihrer Tasche fort
Adamo
Единственный противовес психозу – это невроз. И хватит верить в сказки про нормальность. Нет никакого психического здоровья. Есть тонкая, хрупкая, извращенная и непостижимая гармония между неврозом и психозом. Все. Чтобы не пугать народ, этого диалектического уробороса называют нормой.
Когда говорят, что у здорового человека все дома, то имеют в виду наличие под крышей каждой твари по паре. Каждому неврозу по психозу и наоборот. Психоз создает для невроза рабочие места и занимается топ-менеджментом. Невроз, тихо ворча, извлекает психотические фантазии из нарциссического вакуума и придает сферическим коням более реалистичные формы. И стоит только нарушить баланс…
Светлана Озерская заслуженно считалась лучшим психотерапевтом России, поэтому много знала о супружеской (почти вселенской) гармонии между неврозом и психозом. И ничуть не удивилась, когда на пороге ее кабинета нарисовалась девица с ажитативной депрессией и компульсивной страстью к покупкам.
Света просто обожала всякие навязчивые состояния, особенно переедание и шопинг. Она сама первую половину своей жизни справлялась с внутренними демонами с помощью еды. Соответственно, вторую половину – затянувшуюся и безрадостную – решила пройти под знаменем бездумных покупок.
Как и подобает любому талантливому мозгоправу, Светлана Александровна носила под полушарной коркой таких чудищ, что хватило бы на пару сотен архитектурных шедевров и политических триумфов. Ну, или на пожизненное заключение в тюрьме для особо опасных преступников где-нибудь в Балтиморе.
К счастью, на каждый психотический вопрос у Озерской имелся свой невротический ответ. Вечный ремонт в апартаментах во Вспольном переулке, скупка брендовой одежды, смешивание чая с виски в разных пропорциях или опасные детективные авантюры. От последних страдала не столько Света, сколько ее друг и коллега Игнатий Аннушкин.
* * *
– Уж вы-то должны меня понять, Светлана Александровна!
Светлана Александровна понимала.
– Я уже видеть не могу эти шмотки! Просто я боюсь, что кто-то другой их купит. Дело не в деньгах и не в вещах. Время! Чувствуете, как уходит время? Светлана Александровна!
Светлана Александровна чувствовала.
– Я уже привыкла. Это как смена времен года. Неделю не могу встать с кровати, слезы лью. Неделю развожу бурную деятельность, занимаюсь документами, совершаю удачные сделки. Хотя слезы все время текут. Потом вроде отпускает, несколько дней я радуюсь жизни. А последнюю неделю трачу на беготню по магазинам. Вы меня слушаете? Светлана Александровна!
Светлана Александровна слушала.
– Раньше я просто сметала все с полок. Меня хватало на два-три забега, потом силы заканчивались. И я ныряла в сон, которым невозможно насытиться. И тонула в слезах. На звонки отвечать нормально не могла. Знаете, как это невыносимо? Тебе кричат «Алло!», а ты молчишь, как дура. Светлана Александровна!
Светлана Александровна молчала. Как дура.
– Но сейчас я уже просто не могу остановиться. Меня корежит от ужаса при мысли, что кто-то может меня опередить. Звучит идиотски. Но я вижу какую-нибудь тряпку и понимаю, что должна купить ее первой. Как гончая, делаю стойку и беру след. Светлана Александровна!
Светлана Александровна стойку не сделала, но след взяла.
– В последний раз было по-настоящему страшно. Показалось, что все вокруг готовы устроить на кассе аукцион, лишь бы помешать мне купить очередную безвкусную кофточку. Светлана Александровна!
– А что с едой? – спросила наконец Светлана Александровна, поймав требовательный взгляд пациентки.
– С какой едой?! Меня накрывает в бутиках, а не супермаркетах или кафешках.
– Обычно такая картина дополняется компульсивным перееданием.
Клиентка скорчила брезгливую мину, что Света расценила как отрицание.
– Ну нет так нет, одной проблемой меньше. Мне хотелось бы узнать другое, – продолжала врач. – Когда вас впервые посетила эта мысль?
– Какая из?
– Что вы обязаны успеть купить какую-то вещь?
– Может, месяц назад. Это важно?
– Думаю, да. У нас недавно была конференция, где коллеги обсуждали новую напасть. Как же называлась эта игра… – Светлана вынула из кармана халата блокнот. – Так. Смотрим. Пакет-монгол. Там надо ловить и собирать в пакет неких существ, кидая в них баскетбольные мячи. Довольно много людей решили, что просто обязаны поймать всех этих… монголов.
– Пакет-монгол?! – жизнеутверждающе заржала клиентка. – Что вы там всем коллективом дружно употребляете? Покемон-гоу эта туфта называется.
Светлана тактично пропустила мимо ушей вопрос про дружное употребление. Она любила устраивать чаепитие для коллег. И еще больше любила добавлять в чай большое количество виски. Поэтому коллеги тоже любили чаепития, которые устраивала Светлана.
– И ловить надо их с помощью покеболов, а не баскетболов. Это такие красно-белые металлические шары, – отсмеявшись, продолжала женщина. – Игрок бегает, как дурак, по городу. Смотрит на экран телефона, в надежде найти желтого зайчика.
– Вы сами не пробовали играть?
– Я? Да зачем?! Собирать виртуальных существ? Нет уж, мне хочется чего-нибудь более ощутимого. Покемонов на вкус не попробуешь.
– А одежду?
– Ну… нет. Но ее хотя бы можно примерить. Или ножницами изрезать на мелкие лоскуты.
– Можно конечно. Но я вынуждена вернуться к теме вкуса. Как у вас с питанием?
– Нормально у меня все с питанием! Ем немного, предпочитаю диетическое мясо, вырезку. Сердечки и прочие потроха тоже хорошо идут, – дама сыто зажмурилась, вспоминая свои последние рецепты. – Да, я люблю иногда приготовить что-нибудь интересное. Но я не люблю доедать свою порцию. Пару кусочков, не больше, ради вкуса, потом блюдо надоедает.
– Коллекционируете блюда вместо покемонов?
– Да нет же! Что вы пристали? Все с питанием у меня нормально!
– Просто предположила. Возможно, дело и не в игре вовсе. Но когда вокруг все начинают заниматься бессмысленной погоней за виртуальными попугаями, тут любой занервничает. К тому же, вы хорошо осведомлены об игре, если я правильно поняла.
– Правильно. Потому что люблю читать криминальную хронику! В Москве уже двадцать четыре школьника пропало. Все перед исчезновением говорили, что идут ловить редкого покемона.
– Веская причина, чтобы вытеснить желание самой поохотиться за этими виртуальными монголами. А где вытеснение, там и замещение.
– Покемонами, Светлана Александровна. Хотя татаро-покемонское иго тоже хорошо звучит.
– Так что же?
– Нет! – уверенно и звонко отчеканила пациентка. – Виртуальность меня не интересует. Она слишком пресная. Или наоборот приторно сладкая.
– А какая на вкус жизнь?
– Как плохо приправленный стейк с кровью.
– И…
– …и все у меня нормально с питанием!
* * *
Озерская часто спрашивала себя: зачем некоторым пациентам вообще нужен психотерапевт? Они приходят, что-то рассказывают, игнорируют или высмеивают все реплики врача, на вопросы не отвечают, проблему решать не хотят. Но всего за час бессмысленной беседы с клиентом происходит метаморфоза. Былая депрессия растворяется, внутренние колебания затухают, уступая место маниакальным искоркам твердой решимости осуществить задуманное.
Таким самоисцеляющимся пациентам нужна не помощь, а немая индульгенция, особого рода зеркало, которое сгладит острые углы непокорного отражения. Это не исцеление, чаще всего – наоборот. Иногда лучше сделать последний маленький шажок за черту, чем долго и мучительно пятиться назад к привычному и дозволенному.
Переступая черту, пациент избавляется от страданий. Но то священнодействие, которым он встречает долгожданное безумие, может быть опасно для окружающих. Грызня между неврозом и психозом закончена. Трон достался последнему. Психика готова пировать и предаваться нарциссическим грезам. Остается одна проблема, чисто техническая. На этот психотический пир надо пригласить как можно больше гостей. И подавать им их собственное мясо.
Но это уже проблемы не психотерапевта, а соответствующих служб. Специальных служб, если угодно.
– Майор Белкин слушает, – раздался в трубке грубый голос представителя силовиков.
– Я составила психологический профиль, – встречное отсутствие приветствие.
– Так. Значит, хоть в профиль, хоть в анфас. Портрет готов?
– Да. Вы сказали, что наш тренер покемонов перемещается пешком. Давайте предположим, что сейчас он бродит по окрестностям Тимирязевского леса…
* * *
Бродить можно бесцельно или наугад. Пациентка не брела, а шла к заведомо достижимой цели. Служба безопасности «Озера» не задавала лишних вопросов. Когда женщина изъявила желание пройтись пешком, ее без проблем выпустили с территории психологического центра.
За несколько дней частых прогулок она успела хорошо изучить сложную топографию лесопарка. К тому же, женщину интересовала не вся территория, а одно большое дерево. Высоко, среди густой кроны и толстых ветвей, было спрятано устройство: хитрое, компактное, незаметное, эффективное. Единственная функция гаджета заключалось в приманивании редких покемонов. Виртуальная кормушка. А там, где редкие покемоны…
– Привет. Заблудился?
Школьник оторвался от айфона и настороженно посмотрел на приветливо улыбающуюся женщину.
– Дай угадаю, – не дала она ответить. – Ищешь двуглавую птицу, забравшуюся слишком высоко?
Ребенок кивнул.
– Я тоже, – женщина продемонстрировала экран мобильного. – Похоже, это глюк такой. Здесь все покемоны неправильно отображаются. Идем, я покажу, где эта хитрожопая курица живет.
* * *
– Так, гражданка Озерская! Значит, пишу. Кого нам искать?
– Диктую. Мужчина, лет сорока, достаток ниже среднего. Одет не по погоде. Носит поношенные зимние брюки. Ботинки испачканы глиной. Двухдневная щетина. Работает учителем географии.
– Так… Значит, не понял. Почему именно географии?
– Потому что садист. Что тут непонятного? В конце концов, кто из нас тут психолог?
– Так. Значит, вы.
– Вот-вот. Про щетину я сказала?
– Так. Значит, сказали.
– Отлично. Действуйте. И поторопитесь. Вполне возможно, что он прямо сейчас обрабатывает очередную жертву.
– Так! Значит, советы отставить. За портрет спасибо. Будем работать. Отбой.
Озерская поморщилась и выключила телефон. В чугунном чайнике заваривался крепкий зеленый чай. Оттаивала от ледяной корки бутыль с дорогим виски. Аморальный выбор дается ничуть не легче, чем моральный. Главное – вовремя заглушить наивную совесть, которая так и не поняла великий секрет жизни: нам можно все.
Этим утром в психологический центр «Озеро» позвонили из Следственного Комитета. Недавно получивший повышение Белкин почему-то решил, что к его услугам все психотерапевты и психиатры. Вне зависимости от их положения в неписанной иерархии. Когда же Света попыталась мягко отказаться от священного долга бесплатной работы на следствие, произошло немыслимое. Ей почти официально пригрозили проверками и допросами.
Поэтому Света, особо не колеблясь, направила следствие по ложному следу. Каждому да воздастся. Назвался руководителем московского следственного управления – изволь работать в поте лица. Хамить не надо по телефону, угрожать не надо по телефону. Озерская не для того стала лучшим психотерапевтом России, чтобы быть на побегушках у силовиков.
И не для того пациенты платили ей немалые деньги, чтобы потом ходить на малоприятные допросы.
Озерская пригубила чай. Виски определенно придавали напитку изысканности.
Эту чашку она поднимала за чужое душевное нездравие. За исцеление через психоз, через избавление от всяческих запретов.
* * *
Пациентка тоже была готова к пиру. Столовая в ее доме была вся сделана из белого мрамора. Только на стульях были наброшены шкуры белых медведей, чтобы сидеть было не так жестко. Белое великолепие вдохновляло и угнетало. Куда ты попал? В морг или в храм? На партийный съезд или на последнюю исповедь?
Единственным красным пятном были покеболы. Не виртуальные, а вполне реальные. Обыкновенные металлические сферы цвета флага Польши.
Женщина достала из сумочки новый шар и поместила его рядом с другими. Поежилась. В помещении было ужасно холодно. А как еще прикажете следить за качеством мяса? Нежные ткани быстро теряют свои деликатесные свойства.
Какой же выбрать? Это всегда трудно. Пациентка наугад схватила красно-белый сфероид и надавила акриловым ногтем на кнопку. Тихо щелкнув, откинулась крышка.
Стараясь не заляпать мраморную белизну, женщина вытащила из покебола человеческое сердце. Главная мышца в организме идеально подходила по размерам своему металлическому обиталищу. А был бы этот человек взрослым, черта с два поместилось бы.
Аккуратный укус. Несколько капель чужой крови, лениво ползущих к подбородку. Терпкий горьковатый вкус сырого мяса, вкус жизни. Она жива. Боже, какое счастье. И не надо бегать по бутикам в поисках новой коллекционной кофточки.
Тотальный внутренний покой. Счастье. Хм, а эта врачиха с немытой головой знает свое дело. Надо бы к ней еще наведаться.
Еще один небольшой кусочек. Нежнейшее мясо. Покебол захлопнулся, образуя герметичную среду, в которой мясо еще сутки сохранит свои качества. Хватит, пожалуй. Не так она воспитана, чтобы бездумно объедаться. В еде важно знать меру. И пациентка меру знала.
С питанием у нее, в самом деле, все было нормально.
