Глава 6
Стальные стенки камеры душили и давили на меня своим однообразием. Из элементов интерьера здесь не было ничего: даже банальной кровати. Спал я на полу, вместе с Лёшкой. Раз в день дверь камеры отъезжала в стену, заходил злой охранник с пультом управления ошейниками и нажимал на кнопку. Встроенный в охватившую мою шею железку электрошок выдавал неслабую порцию разряда, который поднимал меня лучше всякого будильника. Затем, взвалив на себя Лёшку, я топал вместе со всеми пленниками к «Мусорке»: огромной свалке, размером с город, и начинал работать. Работа заключалась в том, чтобы набирать остатков Земной цивилизации, которые сгребли в одну кошмарную кучу, и нести их к громадным печам, на утилизацию. После возвращаться, брать очередную гору мусора, и снова, снова, снова… Необходимо было выполнять нормы, которые были просто кошмарны: из раза в раз я еле-еле успевал доделать необходимое, чтобы вечером получить свою порцию еды и рухнуть спать.
До сих пор не могу понять, как так всё обернулось, но оказалось, что у генерала действительно было нечто вроде чести. Когда Джона, как важного Хюмана, забрали в отдельный космолёт, остальных и впрямь не стали убивать, а взяли в рабы, загнав, как стадо, на грузовой крейсер.
Каким-то чудом от Лёшки, являвшегося инвалидом, избавляться не стали. Может, причиной послужил приказ краснокожего генерала, или мои увещевания о том, что с пареньком мне работать будет сподручней, но мальчонка остался со мной, на него даже ошейника надевать не стали. Только порцию еды, и так мизерную, пришлось делить на двоих… Но я не жаловался. Главное, что в итоге оказался в Питере, пускай и не так, как планировал изначально.
Конечно, я не смог разглядеть сам город: нас привезли, по сути, в багажном отделении, а загоняли в камеры дубинками и электрошоками, так что наслаждаться округой не было ни времени, ни сил. Да и, к тому же, не город мне нужен был. А Мусорка, примыкающая к нему отдельным небольшим городком.
Что ж, чего хотел, то и получил…
Сегодня шёл четвёртый день моего заточения на базе космо-десантников. А я так и не нашёл ТДП. Даже примерно не представлял, где она находится: обнаружить подобное в гигантском скоплении всего, что только накопил немаленький город за много-много лет – всё равно что искать иголку в стоге сена. Да и, к тому же, следовало выполнять нормы, что было практически невозможно, если постоянное не работать. Мне слабо верилось, что кто-нибудь вообще способен сделать норму раньше положенного времени: разве что Андрей, но с того взятки гладки.
«Он идёт», – раздалось у меня в голове, и я, кое-как расцепив веки, поднялся, растолкав и заспанного Лёшку.
Начинался новый день…
Дверь камеры отъехала в сторону, вошёл охранник. Как обычно, с пультом наготове и гаденькой ухмылкой. На этот раз – какой-то жабообразный жирдяй. Но, заметив, что мы с мальцом уже на ногах, чуть приуныл и разочарованно фыркнул:
– Давай, топай.
И пошёл дальше, будить остальных.
Я же чуть размял руки и плечи и, как обычно, взвалил на себя Лёшку, который, паршивец такой, заснул прямо у меня на плече: пользовался любыми средствами, чтобы поспать. Хотя, и правильно: я бы тоже на его месте так поступил.
«Спасибо, что предупредила меня», – отправил я мысленный сигнал.
«Незачто», – получил я ответ, и покинул камеру.
Этот голос я начал слышать почти сразу как оказался в этом месте. Но теперь я не стал отмахиваться от него, как от какой-то галлюцинации. Я прислушался. Сначала далёкий и неясный, голос становился всё более отчётливым, похожим на стальной женский скрежет, будто говорила программа. И тогда я впервые связался с ним. Заговорил.
И выяснил, что говорю с городом…
Тогда меня будто окунули головой в ледяную воду. Всё стало ясно, встало на свои места. Тот Червь в Некрополисе – это через него я слышал всё, что говорила тамошняя нежить. Древо в граде эльфов: я слышал, как оно стенает и плачет… Но тогда это были лишь частичные видения. Так, отголоски реальности, и всё. Но теперь, когда мой интеллект настолько возрос, я сумел связаться с этим странным искусственным интеллектом, что жил в каждом городе Кода. Связаться и поговорить. О, мы говорили всё время, и днём, и ночью, даже когда я спал! И после этих разговоров, в которых я изо всех сил втирался городу в доверие, выяснилось невероятное.
Города страдали. В отличие от живых существ Кода, что населяли их, сами постройки, стены, крыши, полы, которые, оказывается, обладали душой, стенали ежесекундно, проливая невидимые слёзы. Они не желали существовать здесь, их обжигал местный воздух, бил больнее урагана обычный ветерок, истязал банальный дождь. Этот мир – не для них, и города, в отличие от живущих в них блох, всё это уже давно поняли, но не имели возможности избавиться от своей каторги.
В общем, мы подружились с той, что являлась душой этого места. И я даже придумал ей имя: Ева. Ей понравилось.
«Слушай, Ева», – обратился я к городу, ступая вместе с высыпавшими в коридор остальными угрюмыми рабами в сторону выхода к Мусорке, – «А, может, ты сегодня добавишь в отчёты по норме мне пару единичек? Совсем чуть-чуть? Чтобы я раньше освободился, а?».
Та ответила с непривычной для неё задержкой. И я услышал в её неживом голосе тень сомнения:
«Но я не могу обмануть своих…».
«Чуть-чуть, Ева!», – изобразил я про себя смешок, делая вид, как будто меня это особо и не волнует.
Та расхохоталась в ответ:
«Ладно. Разве что чуть-чуть».
«Спасибо, подружка!».
Мне показалось, или я отчётливо почувствовал, как она покраснела?
За несколько дней я выучил путь до Мусорки наизусть. Вот, сейчас мы спустимся по винтовой лестнице вниз, пройдём по длиннющему однообразному спуску, затем пара коридоров и большие круглые двери, раздвигавшиеся в стороны при вводе кода на пульте стоявших на посту стражников. И на всём протяжении пути – воткнутые в потолки бластеры, похожие на небольшие камеры слежения: именно так я и подумал, впервые их увидев. Но когда во второй день моей рабской жизни один из пленных свихнулся и попытался сбежать, «камеры» выплюнули дозу разряда, и бедняга повалился без чувств, тут же схваченный вмиг подоспевшей охраной. Затем его уволокли, и больше я этого дурака не видел. Что с ним приключилось – ума не приложу. Но что-то подсказывало, что ничего хорошего. По крайней мере, на мои расспросы на эту тему Ева лишь удручённо молчала.
Мы длинной колонной высыпали наружу, в ставший нашим основным миром мусорный город. И тут же ринулись кто куда, спеша поскорее начать работу. Быстрее начнёшь – быстрее закончишь. Все здесь мечтали о хотя бы паре лишних часиков сна…
Я, как и остальные, принялся за дело. Только прежде прошёл путь дальше обычного, желая охватить как можно большую местность Мусорки. Её начало я исследовал вдоль и поперёк, и не нашёл никаких следов ТДП. Хотя, может, просто плохо искал. В любом случае, просто бродить здесь никто не запрещал: главное, выполняй нормы, и делай что хочешь, никакой охраны, вообще ничего. Всё равно не сбежишь через абсолютно гладкие стены высотой с многоэтажку, окружившие этот серый мирок рабов.
Вот, какая-то детская обугленная игрушка: медведь без глаза и пары лап. Лампа, старая и побитая, книги (Совсем уж раритет), кружки и другая мелочь. Собирая всё это в кучу, я частенько ловил себя на мысли, что оглядываю остальное пространство Мусорки, заваленное всем, что только можно себе вообразить, сверху-донизу, и нет этому ни начала, ни конца. И понимаю, что на своём веку, даже если буду трижды выполнять норму изо дня в день и загнусь лишь лет через сто, не увижу даже того, как мусора станет хотя бы вполовину меньше. Так и проживу, видя перед собой лишь это всё…
С такими мыслями я и шёл к печкам, которые как будто специально располагались на самом краю Мусорки. Самые умные раньше работали рядом с ними, только быстро поняли, что от исходящего от них жара невозможно было продержаться на ногах и часа, и потому быстро сдавались, ретируясь на более дальние расстояния. Вот, оставался ещё целый километр до того, как я доберусь до их кровожадного огненного зева, а жар уже начинает лизать кожу на лице, руках и стопах, не защищённых одеждой. Даже Лёшка, сопевший над ухом, встрепенулся и разлепил глаза.
И тут я услышал непривычный звук. Словно где-то неподалёку шла целая толпа народу. Непривычно – потому что каждый здесь был сам за себя, не было такого, чтобы рабы соединялись в группы, работая сообща. Ведь в этом не было смысла: здесь бы самому выжить, а не помогать другим. А, значит…
Я суетливо побежал на шум, лавируя между горами мусора, стараясь не уронить ничего из своей ноши. И довольно скоро добрался до источника звука, присев за парой ободранных кресел: благо, здесь, на Мусорке, играть в прятки было легче простого!
И увидел отряд космо-десантников, закованных в доспехи своих бронекостюмов, с огнестрелами наперевес. Всего существ было пятеро: у кого-то из них из специальных дыр в костюмах выглядывали разного рода хвосты. Причина такого переполоха стала ясна, когда я увидел Джона, возглавляющего отряд. Хотя, как возглавляющего… В наручниках, понурого и под прицелом бластеров. Вид у него был, конечно… Я помню его на второй день заточения, видел, как он выходил с таким же отрядом на Мусорке, уверенно ведя их вперёд. Тогда он был краснощёким, явно хорошо себя чувствующим: вероятно, его неплохо кормили и хорошо содержали, как важного пленника. Конечно: ведь это он, по их мнению, может показать месторасположение ТДП, о чём американец, конечно, был ни сном, ни духом.
Теперь же Джон выглядел удручающе: на лице проступили скулы, показалась щетина, плечи понурены, а взгляд уставлен в землю. Он водит космо-десантников по этому мёртвому городу уже четвёртые сутки, как какой-нибудь Сусанин. И если в первые дни он ещё мог оправдываться тем, что просто вспоминает путь, то теперь… Представить сложно, как он теперь оправдывается перед командованием, пытаясь тянуть время. Но, судя по всему, вера к нему стремительно падает. Да и как скоро они поймут, что Джон вовсе не помечен Повелителем? Вряд ли раньше, чем догадаются, что тот понятия не имеет о месте, где спрятано ТДП. День-два, не больше.
Я проводил отряд взглядом до ближайшего поворота и, сдержав себя, чтобы не двинуться следом, развернулся и направился к печам.
Когда день приблизился к концу, я едва стоял на ногах. Присоединившись к тянущейся по всей Мусорке колонне до смерти уставших рабочих, приблизился к воротам, дождался, пока охрана зафиксирует количество мусора, брошенного мною в печь (В печи располагались датчики, фиксирующие кто и сколько принёс мусора), и, получив кивок, поплёлся к своей камере, провожаемый глядящими мне в спину бластерами.
Съев скудный паёк и завалившись спать, я упёрся взглядом в затылок Лёшки. Пусть мальчик и не работал вместе со мной, но я чувствовал, как Видящий тает прямо на глазах. Мне вдруг подумалось, что мы с ним почти и не разговаривали: я всё время в собственных мыслях, а парень и не очень стремится говорить.
– Эй, – тихо произнёс я, ткнув мальца в плечо. Лёшка на это повернулся ко мне боком. – Не унывай, ладно? Я знаю, что делаю.
– Не говори со мной, как с маленьким. – Насупился он.
Я через силу улыбнулся:
– Ну, конечно, ты же у нас совсем взрослый мужик, м? Может, тебя по имени-отчеству звать? А? Алексей… – тут я запнулся, с удивлением осознав один факт: – Кстати. А как тебя по отчеству?
Лёшка окончательно отвернулся от меня, не разделив искусственного оптимизма, и только лишь полушёпотом пробубнил:
– Нет у меня отчества…
И затих, быстро погрузившись в сон. А я так и остался лежать, кляня себя на чём свет стоит. Конечно, что это был за вопрос?! У Лёшки с рождения отца не было, какое, к чертям, отчество?! Ну ты, Саш, и идиот…
«Ты опечален?», – неожиданно возник у меня в голове голос Евы.
«Всё то ты знаешь», – вздохнул про себя я, ложась на спину и, прикрыв глаза, полностью сосредоточился на разговоре с городом.
«А в чём причина?»
«А разве ты сможешь понять?»
Возникла длительная пауза. Мне почудилось, что Ева обиделась. Но через какое-то время она снова возникла у меня в мозгу:
«Может быть, я попробую? Понять?»
Мне оставалось только тяжко вздохнуть.
«Ты веришь… в судьбу, Ева?»
«Судьбу? Мне знакомо такое понятие. Но оно не имеет под собой технических выводов. По сути, это скопление случайностей и долей вероятностей, которые совпадают с изначальной целью…»
«Вот я о том и говорю. Не веришь», – я ненадолго замолчал, думая, как бы объяснить свои мысли. А затем махнул рукой и заговорил о том, о чём думаю, без остановки: – «Один старикашка сказал мне, что моя судьба – спасти этот никчёмный мир. То же самое сказала мне одна девочка, которой я обязан своей жизнью. Я должен уничтожить Код. И прекратить твои мучения, Ева.»
«И ты думаешь, это твоя Судьба?»
«В том то вся и суть. Я не знаю.»
На этот раз тишина продлилась дольше обычного. Я даже успел провалиться в сон. Но из него меня выдернул неожиданно уверенный, даже жёсткий голос города:
«А если я помогу тебе? Сделать так, чтобы всё это стало… Судьбой?»
«Поможешь?!», – я даже сел, не веря тому, что слышу. – «Но как?! Чем ты… Можешь помочь? И почему?! Кто я тебе?! Ведь ты… часть Кода.»
Мне послышалось, что город тяжело задышал и понурил свои незримые плечи. В этот миг мне явственно виделась Ева: кроткая невысокая женщина с короткой красивой причёской, чуть скромная и улыбчивая. Только улыбка её была грустной. Не знаю зачем, но город проявил себя в моём разуме именно в таком виде.
«Прямо сейчас,» – заговорила, запинаясь, Ева, – «Я чувствую невыносимую боль. От всего. Даже от ног моих детищ, что бродят по мне. Каждый их шаг отдаётся невероятной болью, как для вас резать ножом прямо по сердцу. И так – тысячи раз, каждую секунду… Я устала. Мне так больно, Саша!!! Ты ведь хочешь уничтожить нас, да? Я буду счастлива тебе в этом помочь…»
Мне понадобилось какое-то время, чтобы осознать услышанное. Сам город хочет помочь мне?! Чёрт… кулаки сжались сами собой. Разве могу я сдаться, могу ли я отступить после такого?! Больше не было никаких сомнений, никаких тяжких дум.
«Ева.»
«Да?», – услышал я нескрываемую надежду.
«Я сделаю, как ты хочешь. Нужно только дождаться подходящего случая…»
Через несколько томительных секунд я услышал облегчённый женский выдох:
«Спасибо.»
Скажем так: столь крепко, как в ту ночь, я не спал ещё никогда.
* * *
Подходящий случай наступил на следующий день.
Я, как обычно, лежал в полудрёме, ожидая сигнала от Евы, во избежание кары от охранника. И каким-то шестым чувством понял, что слишком долго сплю. И пускай кого угодно другого это лишь обрадовало бы, я насторожился. И, раскрыв глаза, поднялся, постаравшись не разбудить сопящего Лёшку.
Приблизившись к двери камеры, попробовал дозваться Еву. Не вышло. Что насторожило меня вдвойне. Тогда я приложил к двери ухо, прислушиваясь. И услышал. Топот множества ног, крики, призывы к действиям. Что там, чёрт возьми, происходит? Я, кажется, услышал выстрелы?!
«Саша!», – вдруг возник в моей голове голос города, заставив меня подпрыгнуть.
«Ева! Не пугай ты так!», – разозлился я на неё, но быстро взял себя в руки и спросил: – «Что там у тебя происходит?»
«Нападение! Армия! Много армий! А с ними дракон! Мне больно, Саша!»
Я остолбенел. Внутри меня всё затрепетало, а на лицо сама собой наползла улыбка. Дракон… Андрей! Недели не прошло, а этот сукин сын выполнил своё обещание! Привёл под стены Питера армию! Час настал!
«Ева!», – тут же поспешил я обратиться к городу, – «Помнишь, я говорил тебе про подходящий случай?», – мне почудился кивок. – «Так вот, это он и есть. Тебе больно, я понимаю. Так поспеши. И я окончу твои мучения!».
«Что мне делать?», – на этот раз Ева ответила без промедления.
«Для начала… ты можешь снять с меня ошейник?»
«Его код деактивации не предусмотрен моими системами безопасности…», – с сомнением покачала головой Ева, так что я даже испугался за возникший в голове план. – «Но я попробую его взломать!»
Стоило ей это сказать, как ошейник завибрировал: Ева начала попытку взлома. Я же метнулся к Лёшке и потрепал его за плечо. Тот проснулся мигом и удивлённо уставился на меня, оценив закрытую камеру и отсутствие охранника. Но затем без вопросов протянул ко мне руки. Умный парень.
Как только я взгромоздил на себя Лёшку, в мозгу возникло радостное «Есть!», и ошейник, расцепившись, с лязгом рухнул на металлический пол.
«Дверь, Ева!», – поторопил я город.
Это уже было под властью Евы. Кодовый замок сработал сам по себе, и дверь отъехала в сторону, открывая проход. Я уже собрался было сделать шаг наружу, но тут прямо передо мной пробежал закованный в скафандр широкоплечий воин, не имевший шлема и выставивший напоказ свою лысую остроухую голову. Воин затормозил, заметив открытую камеру, и нелепо перехватил бластер, непонятливо уставившись на меня и прошипев:
– Что за…
Я не дал ему опомниться. Активировав ледяные иглы, сгустил перед собой воздух, образовав в нём нечто вроде крохотного ледяного портала, и выпустил из него несколько ледышек, пронзивших космо-десантника насквозь. Но его жизни, пускай и просели в красную зону, всё же не скатились до нуля, и потому взревевший стрелок остался жив, нацелив на меня дуло бластера.
Град выстрелов. Смятение, длившееся одно мгновение. И осознание того, что выстрелы застывают в воздухе прямо передо мной, а вокруг, на расстоянии метра, меня окутывает полупрозрачное свечение. Щит.
Я покосился на Лёшку, из носа которого потекла кровь, а руки дрожали, выпуская из себя невидимые для обычного человека нити энергии. Не став терять время, пока космо-десантник очухается, я добил его фаерболом и пошёл по коридору привычным маршрутом, бросив за спину:
– Сколько сможешь вот так продержаться?
– Сколько смогу! – огрызнулся малец сквозь зубы, определённо не настроенный разговаривать.
Кругом творилась вакханалия. Мигали красным датчики на потолках, грохотали выстрелы, слышался топот бегущих существ. Где-то в этом же здании расположена одна из казарм десантников, и потому многие бойцы расположены именно здесь. И пускай, уверен, большинство уже убежало наружу, оборонять город, некоторые ещё встретятся нам на пути: по сути, мы с Лёшкой шли против течения, и вопрос состоял в том, сможем ли пройти, или потонем.
«Ева», – сказал я, завидев нескольких молодчиков, выскочивших из-за угла, – «Помоги»
Наверное, вставшие на моём пути десантники успели удивиться, затормозив и поднимая оружие, целясь. Они успели сделать несколько выстрелов, ударивших по щиту, от которых Лёшка горестно застонал. Но в эту секунду ютившиеся в недрах потолка бластеры выступили из него, как шасси, и, направив на бойцов свои дула, выпустили в них по разряду. Этого было достаточно для того, чтобы стрелки рухнули на пол без чувств.
Я же пошёл вперёд.
«Спасибо, Ева»
И дальше всё шло по одной схеме: нам встречались бойцы десантников – Ева расправлялась с ними с помощью электрошоков, мне даже не приходилось тратить маны. Так что под конец пути, когда я добрался до выхода к Мусорке, за спиной осталась цепочка из обездвиженных тел. На моей стороне был сам город, но что это даст? Только лишнее время… Но никакой гарантии, что я найду ТДП даже за сотню лет!
Охранников на своём обычном посту не было, так что я без проблем пробрался через гостеприимно раздвинувшиеся створки и оказался в проклятом городе мусора. Теперь, когда здесь не было ни одного живого существа, он казался ещё более зловещим. А по ушам ещё отчётливее, чем за стенами коридоров, ударил шум выстрелов, ор и рыки.
Я затоптался на месте в неуверенности. Щит Лёшки погас, парень обомлел на мне без сил. Следовало расправиться со всем поскорее, пока не стало худо. Как быстро командование десантников поймёт, что город не на их стороне? А Джон? Уверен, в такой ситуации с ним перестали сюсюкаться и выбивают информацию другими методами. Вряд ли он продержится долго – а, значит, всё расскажет. И в таком случае бойцы выйдут уже по мою душу…
Быстро покопавшись в своих способностях, лишь часть из которых я выставил на основной интерфейс, наткнулся на одну, возможно, подходящую к данной ситуации. «Эхо Русалки»: понятия не имею, каким образом оно мне досталось. Возможно, мой контакт с подводными обитательницами как-то на это повлиял, или то, что я некоторое время был обладателем Фиала… В любом случае, не было времени об этом думать: я вынес «Эхо» на основную панель и активировал способность, физически ощутив, как просела полоса маны. Требовательное, чтоб его, заклинание!
Эхо Русалки работало этаким эхолокатором, как у летучих мышей. Они посылают вперёд себя звуковой сигнал, неслышимый человеческим барабанным перепонкам, и благодаря этому видят предметы, которые не могут увидеть глазами. Только здесь всё зависело от вложенной в способность маны. Я на неё не поскупился. И потому эффект был потрясающим!
И стоило мне воспользоваться Эхом, как я увидел всё!
Для меня открылось то, что происходило за пределами стен Мусорки. Силуэты, просвечиваемые светящимися контурами. Глаза тут же заболели, как и голова, но я не отрывался от увиденной картины.
Армия десантников, укрывшись в стальных приземистых бойницах, отчаянно грохотала турелями, отбиваясь от наседающих на них нескончаемых армий Кода. Я увидел эльфов, скачущих верхом на оленях, умирающих пачками, но продолжающих лавиной нестись на укрепления и уничтожать своими стрелами тех из космо, кто не был прикрыт сталью, и в открытую стрелял по нападавшим. Также их прикрывали и снайперы, прячущиеся на верхотуре стен, кружили над полем боя взрыхляющие землю градом выстрелов из пулемётов звездолёты. Но у остроухих была помимо прочего магия: и потому следом за ними тащился дополнительный авангард в лице оживших деревьев, энтов, без труда швыряющих огромные валуны, сбивающие летательные аппараты и заодно забирающие жизни не успевших разбежаться в стороны бойцов. Здесь были и некроманты, отправляющие в бой беспрекословно подчиняющихся их воле упырей, зомби и скелетов-лучников, которым были нипочём даже пули. А их заклинания создавали ядовитые облака, облетавшие ряды сопротивляющихся десантников зелёным черепом, раскрывшим пасть. Мельтешащие тут и там феи пробивали космо шлема, вгрызались в глаза, окидывали поле боя сводящей с ума пыльцой. Демоны, перепрыгивая на невозможные расстояния благодаря своим небольшим перепончатым крыльям, сносили головы бойцов огненными мечами, создавали порталы, из которых появлялись жаждущие убивать черти во главе с самой смертью, перебросившей через плечо косу.
В невообразимом мельтешении я даже не смог до конца разобраться, кто участвует в битве: кажется, пришли все. Все, некогда бывшие врагами, варвары, объединились для уничтожения общего противника, костяка космо-десанта, основные силы которого находились в Питере. И я, вроде как, знал, для чего… Техника для Погружения. Вот зачем здесь собрался весь Код необъятной России. Знают ли они о том, где она? Вряд ли… Но один из них должен знать наверняка!
Мана, которой и так осталось меньше половины, просела ещё на треть, я не выдержал, припал на одно колено, и сквозь боль отправил мощный посыл, сосредоточившись на одном-единственном существе:
«Андрей! Я здесь!»
И замер в ожидании. Но ждать пришлось не долго. Пускай я и прекратил использовать Эхо, и теперь вновь вперился в сплошные завалы мусора, не услышать, как гигантские крылья бьют по воздуху, было невозможно. Взмах, ещё один, и вот меня закрывает тень. Я посмотрел вверх и увидел планирующего вниз красного дракона. Длинная лебединая шея, пар, валящий из широких ноздрей, витиеватые рога, шипы, идущие от головы к шее, по спине и до самого кончика хвоста, четыре мускулистых когтистых лапы с когтями, всё равно что серпы, и, конечно, крылья, каждый взмах которых заставлял верхушки гор мусора обваливаться, создавая сплошной хаос.
Когда до земли этому величественному и, что уж там говорить, пугающему существу оставалось не больше десяти метров, он начал трансформироваться, прямо в воздухе. Сначала стали уменьшаться лапы, затем втягиваться шея, морда стала плоской, исчезли рога. Затем втянулись и крылья, всё тело стремительно уменьшилось в размерах, пока дракон окончательно не превратился в Андрея, ловко приземлившегося на ноги и согнувшегося так, что стал похож на путешествующего по времени терминатора. Образ дополняла его нагота.
Я быстро стянул с себя длинную рубашку и со смешком бросил Андрею. Тот схватил её и благодарно нацепил на себя.
– Быстро ты! – не скрывая восхищения, воскликнул я, выпрямляясь.
– Я ведь обещал, – спокойно, но всё же с улыбкой ответил дракон, и тут же нацепил на себя суровое выражение лица. – Основные силы десанта отвлекает армия Кода. Будь уверен, скоро они прорвут их оборону и ринутся сюда. Тогда у нас не будет никаких шансов. Надо спешить. Уверен, они видели, как я пробрался сюда, и…
Не дав ему договорить, позади, со стороны прохода на Мусорку, раздался призывный вопль: кто-то отдавал приказ рассредоточиться.
– Это по нашу душу, – угрюмо заметил Андрей.
– Сколько их? – я почувствовал, как потеют ладони.
– Точно не знаю, – покачал головой дракон. – Но, если судить по запаху и топоту, очень много. Думаю, это внутренняя армия города. Не меньше пятидесяти.
Пятьдесят?!
Я скосил взгляд на Лёшку:
– Щит?
– Нет, – покачал головой малец. – Сил нет.
– Бежим! – рявкнул Андрей, тут же бросившись наутёк со словами: – Я покажу дорогу к ТДП!
Ломанул он, надо сказать, быстро: я едва поспевал следом, подгоняемый лишь мыслью о невероятно близкой цели. Но надежды на то, что удастся скрыться или оторваться, не было: уверен, среди пришедших по нашу душу бойцов найдётся пара-тройка следопытов, или владеющих хотя бы чем-то вроде Эха, чтобы открыть наше месторасположение. Поэтому оставалось только одно: бежать, и как можно скорее.
В какой-то момент мы оказались в той части Мусорки, в которой я никогда не бывал: не приходилось забираться настолько далеко. Здесь была свалка машин, бытовой техники и других тяжеловесных предметов, наваленных друг на друга нелицеприятными кучами. Андрей застыл возле одной из куч, где два легковых автомобиля навалились друг на друга этакой странной аркой, образуя тёмный узкий проход. Дракон оглянулся на меня и поманил рукой:
– Здесь.
Я остолбенел, заворожённо глядя в зев прохода к тому, к чему я стремился всё путешествие. Было чувство, будто я кролик, уставившийся на змею, не способный оторвать от неё глаз. Кролик впечатлён, сведён с ума, но в то же время ему невероятно страшно…
– А ты? – обратился я к Андрею, почему-то боясь сделать первый шаг. – Почему ты этого не сделаешь?
Дракон пожал плечами:
– Я в тот раз чуть не умер от перегрузок. Чтоб мы, дети Кода, и пользовались ТДП… да я там и пары минут не проживу. Нет. Это должен сделать ты.
Аргументы были железные. Я начал было стаскивать с себя Лёшку, отдавая его на попечение дракону, но тут за спиной раздался выстрел, и в бампер машины прямо передо мной попал яркий луч, прошивший её насквозь. И так неустойчивая конструкция зашаталась, норовя вот-вот рухнуть. Я тут же юркнул в сторону, прячась за ближайшей горкой мусора. Дракон приютился рядом. Чуть выглянув из-за ненадёжного укрытия, я заметил отряд десанта, уверенно двигающийся в нашу сторону. Некоторые из них сделали несколько пробных выстрелов. Те довольно успешно прошили ржавый металл «укрытия», но по нам не попали: я согнулся в три погибели, велев и Лёшке втянуть голову в плечи. Среди прочих обычных вояк мною был замечен уже знакомый генерал Вард-Лок, шедший к нам в гости так беззаботно, как будто и не сомневался в исходе преследования.
– Саш, – раздался над ухом голос Андрея.
Я повернулся к нему и не без удивления уставился на искрящийся овал портала, который дракон образовал в своей ладони. Определённо, ему приходилось прилагать невероятные усилия, чтобы творить магию в человеческой ипостаси. Зачем, я понял уже через несколько секунд, когда из портала медленно выдвинулась рукоять трости, которую Андрей схватил и высвободил полностью, погасив заклинание.
– Что это? – я непонятливо уставился на трость.
– Не узнаёшь?
Но вопрос уже не был необходим. Я моментально узнал эту вещицу, пусть и видел её лишь однажды. Та самая трость, которую забыл у меня Бог Удачи. Хотя теперь я и сомневаюсь в том, что это было обычное стечение обстоятельств. Старый говнюк не забыл её, а оставил, непонятно зачем. Но ведь после она была потеряна в стане эльфов! Хотя… если Андрей умудрился собрать столько армий меньше чем за неделю, что ему стоило отхапать себе этот предмет. Вот только…
– Зачем она нам сейчас?!
Вместо ответа дракон молча вытащил спрятанный под личиной трости кинжал. И протянул его мне. Будто сквозь пелену сна я взял его в руки, а затем услышал:
– Вот. Проткни им меня.
– Что?! На кой?!
– Прочти характеристики… – со вздохом произнёс Андрей.
Я бегло прочёл. И обомлел.
Клык Дракона-Перебежчика
Класс предмета: Божественный
Характеристика: Яд, что содержится в клыке некогда предавшего свой народ и попытавшегося сравняться с Богами дракона, обладает неслыханной особенностью. Он заберёт в тёмное царство смерти любого дракона, которого коснётся. Но будь осторожен, если в твоих руках оказалась эта божественная вещь! Ведь стоит тебе убить ею тех, чьим собратом был обладатель этого клыка, и ты станешь изгоем, вечным врагом всех рас, хоть и обретёшь невероятную силу!
Я ещё раз перечитал текст, не обратив внимание даже на прошивший воздух над моей головой энергетический импульс и далёкий недовольный рёв Вард-Лока «Брать живыми!». И поглядел на Андрея, призывно смотрящего на меня в ответ. Язык заплетался, когда я сказал в растерянности:
– Но ты же… умрёшь?
– Да. И готов к этому. – В голосе дракона не слышалось и капли сомнения. – Послушай меня внимательно. Моя жизнь ничего не стоит сейчас. Я и так пробыл в облике дракона слишком долго, и теперь вряд ли скоро смогу им стать. Что я противопоставлю тяжело вооружённому отряду десантников?! Но ты можешь. Я исключил из команды Лёшку и себя. Теперь мы трое сами по себе. Убьёшь меня, и даже без дружбы с драконом получишь запредельные характеристики. – Говоря это, он одновременно стащил с меня не сопротивляющегося мальчонку и усадил рядом, в закутке, где его сложно было бы заметить. – Система видит меня драконом, и засчитает убийство. Заверши это, Саша. Я просто строчки кода, не больше…
– Ты мой друг! – зарычал я, чувствуя, как меня начинает трясти.
И сквозь охвативший меня гнев не сразу понял, что сильные руки дракона хватают мои, держащие кинжал, а затем, стоило мне всё осознать и предпринять попытку сопротивляться, дёрнули их на себя. Кинжал с отвратительным чавканьем пронзил Андрею грудь.
Я выпустил оружие из рук, но – поздно. Дракон просто улыбнулся мне и что-то произнёс одними губами. А затем, не кривясь от боли, и вообще никак не выказав, что умирает, раскинул в стороны руки и зашёлся пламенем, рассыпавшись в пыль, в отличие от других существ Кода, что просто падали мёртвыми куклами.
У драконов иные законы.
Мне захотелось выкинуть проклятый кинжал, но я не успел. Всё моё тело пронзила невыносимая боль, невидимая сила скрючила меня и заставила повалиться на пол. И сквозь красноту, затмившую передо мной весь мир, и выкрики Лёшки, которые было не разобрать, я увидел бегущие перед лицом строчки:
Повышение уровня!
Повышение характеристик!
Повышение уровня!
Повышение характеристик!
Повышение…
И так – нескончаемо долго, пока всё не смазалось в сплошную кашу, и всё моё сознание заняла долбаная боль…
Понятия не имею, сколько я крючился в приступе, пытаясь хоть на мгновение глотнуть воздух сквозь насмерть стиснутые зубы и будто закупорившиеся ноздри. Но, судя по тому, что десантники ещё до нас не дошли, недолго. Но, боги, чего мне это стоило! Для меня прошла вечность, вечность, за которую я прошёл все круги ада!
Порой мне удавалось вновь осознавать происходящее, но лишь на доли мгновения, и всё, что я успевал увидеть, это строчки оповещения:
Поздравляем! Вы прошли 50 уровней, и ни разу не погибли!
Награда…
Повышение характеристик!
И снова дикая, невыносимая боль…
Всё закончилось резко и неожиданно. Я вынырнул из адского круговорота и тяжело задышал, хапая ртом воздух и пуча глаза. Наверное, это выглядело действительно устрашающе, поскольку у сидевшего в закутке Лёшки не было лица. Ощущения были странные. Как будто я вот-вот подохну от перегрузок, что выдержало моё тело, и в то же время будто мне теперь море по колено. Нет, я не стал выглядеть как халк, хотя моё тело определённо уплотнилось и проявились мышцы. Но при этом внутри себя я ощущал такой прилив сил и энергии, какого не чувствовал никогда!
Взгляд волей-неволей скользнул проверить характеристики и уровень. Двести тридцать четвёртый. Уровень характеристик вообще не поддаётся объяснению. Даже находись я сейчас в виртуале, наверняка бы попал на первую строчку рейтинга игроков. Насколько помню, самым высокоуровневым в «Techno-Magic» был некий ведьмак-наёмник сто пятидесятого уровня.
За спиной раздались шаги, и мне в спину упёрлось дуло бластера. И я услышал грубый бас:
– Заложи руки за голову и не сопротивляйся, Хюман. Медленно и без шуточек.
Почему-то мне стало смешно. Нет, меня обуревали тысячи и тысячи чувств, но в тот миг я про себя безудержно смеялся. Интересно, этот тип что, не умеет видеть характеристики? Для большего смеха я спрятался под «Невидимкой». Теперь, с моим количеством маны, её присутствие даже не ощущалось. Где-то на периферии зраения мигали оповещения о новых способностях и талантах, но я не обращал на них внимание. Мне стало легко и ясно. Теперь я ощущал магию, даже не сосредотачиваясь на иконках интерфейса. Я просто ЗНАЛ, как колдовать.
Выполняя указ злющего вояки, стал медленно поднимать руки, подмигнув Лёшке:
– Эй. Сиди тут, понял меня? Не высовывайся.
Получив в ответ робкий кивок, я расслабился.
Пора!
Стоило мне развернуться, отбив бластер в сторону, и мир вокруг растянулся и смазался, а оружие получило столь сильный удар, что руки десантника не выдержали и выпустили его – бластер улетел куда-то к остальному мусору. Сквозь непроницаемую поверхность шлема я видел, как вытягивается, будто в замедленной съёмке, лицо бойца. Слышал его сердцебиение, настолько учащённое, что казалось быстрым даже в этом растянувшемся на минуты миге. Воин боялся. Воины не должны бояться. Но этот собрался убежать.
Я выстрелил ладонью вперёд, впечатав её десантнику в грудь и предотвратив его бегство: тот взлетел и умер в воздухе – сломавшаяся грудная клетка пронзила ему сердце. А я нырнул за угол и оказался лицом к лицу с ещё несколькими стрелками, что провожали своего так и не приземлившегося товарища взглядом. Некоторые из них отправились в полёт следом так и не успев меня заметить.
А вот шедшие за ними десантники даже умудрились совершить несколько выстрелов, медленно и лениво двинувшихся ко мне жужжащими осами. Одна из них даже умудрилась ужалить меня в плечо – хотя, скорее, это я позволил им себя ранить, проверив одну нехитрую догадку. И, как выяснилось, оказался прав: жизни, просевшие чуть больше на сотую долю процента, в мгновение ока восстановились, а неглубокая рана в плече затянулась розовой коркой.
Что ж, гады – я хрустнул пальцами – из-за вас умер Андрей!
Фаербол превратил ближайших ко мне бойцов в угли. Затем, сковав льдом телохранителей Вард-Лока, я без труда раскрошил их на мелкие осколки и бросился дальше, лениво уклоняясь от выстрелов и уничтожая одного десантника за другим.
* * *
Вард-Лок замер в немом ступоре, когда его бойцы, тяжело вооружённые высокоуровневые десантники, общий уровень которых достигал его собственный, вдруг начали отрываться от земли и взмывать в воздух. Словно само притяжение исчезло, заставив их зависнуть роем мух.
Всё это время он улавливал своим единственным глазом нечто, абсолютно точно не поддающееся объяснению: оно смазывалось в воздухе, исчезало и появлялось в другом месте, и всякий раз, когда это нечто оказывалось возле его бойцов, генерал видел лишь взмывающие в воздух орущие тела. После – больше. Некоторые из стрелков вдруг взрывались ледяным крошевом, и при этом видеть, как была использована магия, Вард-Лок не мог: просто-напросто не успевал!
Краснокожий гигант сделал несколько выстрелов из пистолета. Но это было то же самое, как попытаться попасть копьём в скоростной истребитель. Когда его луч, кажется, достигал размытой тени, она вновь исчезала, и уже была у него за спиной. Так продолжалось до тех пор, пока Вард-Лок с ужасом не осознал, что его окружают застывшие в воздухе ледяные крошки и разинувшие пасти бойцы, и что с момента непонятного нападения прошло от силы несколько секунд!
А затем перед ним появился Он.
Кажется, генералу не приходилось видеть его раньше… Судя по виду – самый обыкновенный Хюман, но его характеристики… Хюман глядел Вард-Локу прямо в глаза, и гигант поёжился. Впервые в жизни ему стало страшно. Страшно?! Как это возможно?! Ему, генералу армии звёздного десанта?! Прошедшего через сотни галактических сражений?! Мечтающего стать Императором и не брезгующего убивать даже женщин и младенцев?! Что может испугать такого, как он?! Хюман?!
Генерал наставил на спокойного, как недвижимая гора, человека, свой пистолет. В ту же секунду мир вокруг вновь пришёл в движение, крошки посыпались на землю, как и бойцы, чьи хит-поинты рухнули в ноль.
Только что весь его отряд из пятидесяти шести вояк был уничтожен за несколько секунд.
В приступе бешенства Вард-Лок нажал на спусковой крючок. Выстрел. Ещё! Ещё! Ещё! Прямо в упор! Лучи прошили Хюману насквозь плечо, затем грудь в нескольких местах, живот, шею.
Генерал прекратил стрелять лишь когда энерго-запас батарей бластера исчерпал себя. Почему-то дыхание стало невероятно тяжёлым, и гигант разве что не задыхался, медленно опуская дымящееся оружие.
А Хюман, харкнув кровью, ухмыльнулся и, поведя плечами, прохрипел:
– Больно…
Но Вард-Лок его уже не слышал. Он заворожённо уставился на его безумные раны, которые начали затягиваться сами собой схватывающимися друг с другом щупальцами мышц и скрываться за розовой коркой новой кожи. Переведя взгляд на жизни этого существа, генерал покраснел ещё сильнее. Снесённые на четверть хит-поинты Хюмана стремительно неслись к прежней отметке в сто процентов… Четверть хитов?! После полного истощения энергии батарей бластера в упор?! Как это возможно?!
Кажется, он произнёс это вслух, потому как человек сказал:
– Я убил дракона. И жестоко покараю тех, из-за кого это произошло.
С этими словами человечишка выбросил руку вперёд и ухватил своими крохотными пальцами Вард-Лока за горла. Гигант захрипел и, выпустив пистолет, обеими мускулистыми лапами вцепился в ручонку Хюмана. Мышцы его вздулись, напряглись… Ноль реакции. Кажется, это существо даже ничего не почувствовало. Для него Вард-Лок, генерал, убийца, высокоуровневая смерть во плоти, был не страшнее щеночка, дворовой шавки, которую держат за шкирку, а она барахтается и скулит, не в силах ничего предпринять.
Хюман надавил рукой вниз, сильнее сдавив шею краснокожего монстра пальцами, и Вард-Лок рухнул на колени, затрясшись. Не от боли. А страха.
– Какая у тебя сила?! – в панике прошипел он, выпучив покрасневшие от лопнувших капилляров глаза.
– Достаточная, чтобы впечатать твою рожу тебе же в затылок. – холодно проговорил Хюман.
И, сказав это, он замахнулся, сжав руку в кулак…
– Саша, нет!!!
* * *
– Саша, нет!!! – по ушам ударил пронзительный крик Лёшки.
Застилавшая всё до этого мига пелена спала, и я проморгался. Как будто проснулся от полусна, в котором моя ненависть и кровожадность достигла неслыханных размеров.
Ощутив вдруг накатившую на меня брезгливость, я разжал пальцы и выпустил рухнувшего на землю и отчаянно хапающего ртом воздух Вард-Лока, который вроде как и сам не мог поверить что жив.
Обернулся.
Мальчонка заполз на гору мусора, что далось ему, очевидно, с большим трудом. И, глядя на меня глазами, стоявшими на мокром месте, ещё раз прокричал:
– Нет! – он уверенно пополз в мою сторону: ноги влачились за ним мёртвыми змеями. – Хватит, Саш! Не потеряй себя!
Я растерянно посмотрел на улепётывающего генерала. Мог бы нагнать его за мгновение, и так же быстро лишить жизни. Но – нет.
Подойдя к мальчонке, присел возле него и обнял. Тот уткнулся мне в плечо. Кажется, он рыдал, хоть и пытался скрыть это. Видящий… плачет?
Я отнял от себя Лёшку, всё лицо которого покраснело, а по щекам бежали тонкие мокрые дорожки, и доверительно прошептал:
– Ты прав, дружище. Во всём прав. Спрячься, ладно? – я перевёл взор на злополучный тёмный зев, за которым таилась причина войны, отголоски которой были отчётливо слышны здесь, среди гор мусора, оставшегося после некогда великого человечества.
Лёшка кивнул мне. Утёр слёзы. Другое дело. Я поднялся. И двинулся в проход между ржавыми машинами: мне даже пришлось развернуться боком.
Пока я протискивался через тёршиеся о мою спину и грудь железяки, не мог, да и не хотел отрывать взгляда от манящей к себе полутьмы. Где-то там, впереди, то, что всё завершит. Осталось сделать лишь несколько шагов…
Ошибся. Шаг. Всего один. Вот, я ступаю вперёд, и втискиваюсь в небольшое пространство, каким-то чудом сумевшее сохраниться среди этого безумного нагромождения вещей. Здесь можно было видеть: тьму разгоняли редкие солнечные лучи, пробивавшие через зазоры меж мусором. И я увидел. Припав на одно колено в некоем праведном экстазе.
ТДП. Техника для погружения во всей своей неописуемой красе. Стальной Иисус, раскинувший в стороны провода, как руки, прибитые на кресте. То, что всё это время вело меня вперёд, заставляя вставать даже тогда, когда, казалось бы, не оставалось сил. Но первое впечатление прошло, и я стал анализировать, старательно вспоминая былые годы, которые уже должны были стереться из памяти.
ТДП не моргала, не искрилась работающими мониторами. Она не работало. На миг этот факт заставил моё сердце замереть. Но тут же пришла некая глупая уверенность: она работает. Иначе быть и не может.
Ступив на круглую платформу, из которой вырастало крепление с ремнями для игрока и усыпанным проводами шлемом, я начал неуклюжее подключение. Но руки всё равно помнили, как и что делать, и потому уже спустя минут шесть я был полностью зафиксирован ремнями и тросами. Оставалось лишь надеть шлем.
В тревожном волнении, чувствуя, как по всему телу проступил пот, хотя ничего подобного не было буквально только что, когда я без колебаний убивал существ Кода, я ухватился за края шлема и потянул его на себя. Но прежде чем накрыться им, послал мысленный сигнал:
«Ева»
«Да, Саш?»
«Я спасу тебя»
«Я знаю…»
А затем обзор мне перегородили очки шлема, и я не успел даже лишний раз вздохнуть, когда перед глазами возник бесконечный тоннель, похожий на радужный мост Асгарда, который втоптал меня, смял, растянул, и выбросил в виртуал, как какую-нибудь грязную бумажку…
* * *
Я не увидел окна с выбором персонажа. Не было даже банальной авторизации, что, конечно же, априори невозможно с отсутствием интернета на Земле. И всё же я появился в виртуале: просто-напросто рухнул на голую холодную землю, под внимательно следящими за мной звёздами.
Не было окна интерфейса, не было никаких вкладок и оповещений, что странно, поскольку всё это было у меня в реальности. Но несмотря на этот необычный факт, я физически ощущал проходящие через мои руки волны энергии, как мана течёт по моим жилам, и прямо-таки молит выпустить её в виде могущественного заклинания. Я мог без каких-либо иконок интерфейса использовать многочисленные магические приёмы, доступные моему уровню: а их было неисчислимое количество! А физические чувства не то что остались теми же – они возросли стократно! Мне казалось, что стоит подпрыгнуть, и вылечу в открытый космос. Дёрну рукой, и снесу скалу, изогнувшуюся в нескольких метрах от меня, как кривая ветка.
Только всё это в тот момент стало неважным, когда я понял, где оказался.
Прямо передо мной высился, исчезая в облаках, портал. Точно такой же, каким я запомнил его с той давней видеотрансляции. Сердце застыло, перестав стучать. Я начал медленно приближаться к порталу, ощущая себя духом, путешествующим в странном вязком сновидении, и протянул к нему руку, как зомби, тянущийся к сладким мозгам.
Но из сладостной неги меня вырвал силуэт, возникший где-то с боку, на самой границе зрения. А затем, не успел я обернуться, по ушам проскрежетал гнусавый и скрипящий, размеренный голос:
– Вот ты и пришёл. Я видел тебя во снах.
Обернувшись, я встретил взглядом его.
На меня смотрел, оглядывая с нескрываемым интересом, никто иной как ОраККул.
* * *
– Туда! Вперёд! – указал пальцем Вард-Лок, почувствовав себя намного увереннее, когда перехватил спешивший на защиту города вооружённый отряд. Теперь за его спиной было вдвое больше солдат, и теперь он знал, чего ждать. Специальная техника, использовавшаяся для подачи высокочастотных звуков, заставляющих пасть без сознания любого, кто попадёт под её звуковые волны, тащилась следом.
Генерал невольно перешёл на осторожный шаг, стоило ему оказаться на той территории Мусорки, где в прошлый раз лишился бойцов: о том свидетельствовал хруст осколков льда под ногами. Шедшие за ним воины прислушивались к отзвукам битвы за стеной и не до конца понимали, зачем понадобились генералу десанта, но задавать вопросов не смели. И потому лишь внимательно оглядывали окрестности, водя дулами бластеров из стороны в сторону.
И тут – выстрел! Он раздался так неожиданно, что до генерала даже не сразу дошло, что случилось. Лишь один из бойцов рухнул замертво с простреленной головой.
– Ложись! – рявкнул генерал и, подавая пример остальным, бросился за ограждения из старинных стиральных машин.
Отряд бросился врассыпную, а выстрелы продолжали грохотать без остановки, бряцая по мусору, снося перегородки и заставляя десантников бешено метаться от места к месту, стремясь укрыться хоть за чем-нибудь!
Ближайший к Вард-Локу боец прокричал, перебивая шум выстрелов:
– Их там что, сотня?!
Краснокожий гигант попробовал высунуть голову из укрытия, но тут же присел обратно, уходя из-под выстрела, и прорычал:
– О, Император! Наверняка к ним подоспело подкрепление! Но откуда?! Они же не могли появиться из воздуха!
Наверное, он бы выглядел в глазах десантников полным дураком, если бы им было известно, что выстрелы производил всего один человек: маленький мальчик с бесполезными отростками вместо ног. Он улёгся в проёме меж машинами, где скрылся его друг и, обложившись бластерами убитых противников, стрелял из каждого до тех пор, пока не сядет батарея, затем хватал следующий и разряжал его, пускай это и было адски нелегко для ребёнка его возраста, тем более с такими слабыми руками…
Но у него нет ног: он не может сбежать. Да и даже если бы мог, не оставил бы своего поста. Саша сказал ему прятаться… Дудки! Он его не оставит! Не даст проклятому Коду помешать спасению человечества!
С этими мыслями Лёшка схватил следующий бластер из выложенной подле него кучи и продолжил стрелять, не давая нападающим даже высунуть головы. А те не решались сунуться против сотен невидимых врагов…
* * *
Я смог раскрыть рот не сразу. Но только с моего языка стали слетать какие-то звуки, я вдруг понял, что глупо и невнятно мычу, вместо того чтобы разговаривать. Глядящий на меня крохотными светящимися глазками-угольками ОраККул перебил меня. Его голос резал барабанные перепонки, заставляя невольно кривиться, но при этом звучал странно-маняще, как если ты слышишь мудрого человека, которому внемлешь, как родителю:
– По правде сказать, я и подумать не мог, что ты сможешь добраться сюда. Мне виделось, будто ты погибнешь ещё в начале пути… Странно. До этого я не ошибался.
После его слов я как будто ожил. В голове всё выстроилось в единую ровную линию, мысли сгруппировались и больше не были похожи на витающие в небытии осколки.
– Откуда ты мог что-то знать? Здесь… – я зачем-то затоптался на месте, озираясь. – Взаперти. В клетке?
ОраККул загоготал. Создалось впечатление, будто заскрежетали друг о друга камни.
– Взаперти? Взаперти?! О-о-о, друг! – он полушутливо погрозил мне пальцем, скалясь. – Я жил здесь, но моё око простиралось по всей Земле! Через сломанные телевизоры, через старые фонари, даже глаза иных существ, я видел всё! – он раскинул в стороны руки резким жестом. – Я стал Богом! А виртуал превратился в мой небесный чертог! Подумать только! Полагать, что эти невиданные просторы, дающие мне небывалую мощь, сравнимую с божественной, могут стать для меня позорной тюрьмой! Здесь я свободен как никогда! Гляди!
Он повёл пальцами, и его окружила стая обнажённых суккуб. Они тёрлись о его ноги, обхватывали гибкими руками бёдра, лезли ему между ног. ОраККул счастливо хохотал. Мне же эта сцена показалась отвратительной.
– И всё случившееся ради… этого? – махнул я рукой в сторону демонических красавиц. – Ради похоти неудовлетворённого мужика, на которого из-за прыщей и расплывшейся физиономии не обращали внимания сверстницы? Ради этого ты уничтожил свой мир?!
Я начал ощущать, что весь трепет, который я ощутил при виде самого Апокалипсиса, которым являлся ОраККул, отходит на второй план. Он плавно обратился в злость, клокочущую в груди и стремящуюся вырваться наружу. Мне пришлось заставить себя успокоиться, и всё же приходилось почти физически напрягаться, чтобы устоять на месте.
ОраККул помрачнел. Каменный человек дёрнул плечом, и суккубы с дружным тяжёлым вздохом испарились.
– Не смей говорить так. – Куски камня на лице ОраККула зашевелились, изобразив гримасу презрения. – Ты же не такой? Не такой как все остальные? Ты смог добраться сюда, значит, всё так. Не разочаруй меня, Саша! Ведь это всё… – Он развернулся и уставился ввысь, на мерцающие на чёрном холсте небосклона звёзды. – Это доказательство! Доказательство существования самого Бога! И этим Богом стал я! А можешь и ты!.. Да, точно! Ведь скучно править одному, верно?! Да-да. Пантеон! Настоящий пантеон Богов, почему бы и нет?! Как у Древних Греков! Как тебе такая идея, дружище?! Это будет наш мир, для нас, самых могучих существ! Нам будут поклоняться, нас будут любить и бояться, мы… мы станем теми, кем я всегда мечтал стать! Правителями всего сущего! Настоящими вселенскими Божествами!!!
Он говорил ещё что-то – я не слушал. Лишь отдельные части его слов умудрялись пролезать ко мне в голову. Кажется, он хотел занять место Зевса. А меня сделать своим Гермесом. Мне стало окончательно не по себе. Я знал, что увижу зло. Зло, которое ради собственных амбиций погубило то, что ещё имело шанс на светлое будущее, но окончательно его лишилось. Но это зло представлялось мне Люцифером. Цезарем. Чингисханом. Гитлером. Теперь же я видел перед собой безумца. Свихнувшегося человека, которому просто повезло.
Я покосился на панель управления, встроенную в стальную коробку у основания портала. Тут же в голове всплыли события далёкого прошлого: запись, на которой ОраККул открывает портал. То же самое место. Те же кнопки и рычаг, подсвеченные красным, будто приглашая их нажать. Что бы там ни было, вокруг меня – игра, виртуальность. Я не должен обладать академическими знаниями инженерии, чтобы вырубить эту штуку!
Править на Олимпе, говоришь? Заманчиво, чёрт подери… Но не в этот раз!
Я бросился с места так быстро, что такой скорости, думается, позавидовал бы и гепард. Но, как выяснилось мгновение спустя, недостаточно быстро.
ОраККул извернулся всем корпусом и выставил в сторону свой пудовый кулачище, больше похожий на знатных размеров булаву. Удар об этот каменный исполин оказался страшен: мир перед глазами перевернулся, и я почувствовал, что лечу.
Спиной врезался обо что-то, полетел дальше, и заметил, что передо мной крошится скала, которую я только что пробил насквозь. Затем ещё раз. Снова. Снова. Когда я рухнул на землю, прокатившись ещё метров двадцать и врезавшись в какой-то валун, за мной осталась дорога из разрушенных до основания скал.
Я поднялся. Решил проверить здоровье, но – ничего. Я всё также не видел количества хит-поинтов и маны. Где-то далеко впереди виднелся силуэт ОраККула. Он вроде как смеялся. Только мне было не до смеха. Он дёрнул рукой, и я пролетел навскидку с полкилометра! Да ещё и пробил собой скалы! Что за сила таится в этом каменном теле? Может, он действительно… Бог?
Но тут пришло понимание. В первые секунды я не придавал этому значения, и вдруг понял. Поглядел на свои руки. Осмотрел тело. Ни царапины. А было ли мне хоть сколько-нибудь больно, когда моим телом ломали камень в крошку? Нисколько. Да и по ощущениям мои хиты не упали даже на один процент. Я чувствовал себя сильным, как никогда. Мы – я и ОраККул – два существа в огромном пространстве, дающим силы обитающим в нём игрокам. И её силы распределились по нам. Нам двоим. Увеличив и мои, убийцы дракона, способности, стократно.
Я сжал кулаки, и окружившие меня камушки затрепетали. А затем медленно приподнялись воздух и окружили меня крутящимся вихрем. Присев, я сосредоточился на силуэте ОраККула. Вот он, мой враг. Последняя преграда на пути к цели. Главный Босс, от которого следует избавиться. И награда, что последует за победой, отнюдь не опыт и золото…
Награда – сама жизнь.
Прыжок вперёд. Настолько лёгкий, что я по ощущениям превратился в пёрышко. Но в то же время пёрышко настолько стремительное, что все пятьсот метров до ОраККула я преодолел в один низкий прыжок за долю мгновения. Кулак ударился в живот выпучившего глаза каменного человека – Ораккул, кувыркаясь, полетел прочь, повторив и мою участь, с той только разницей, что снёс две скалы, а я четыре.
Он, шатаясь, поднялся, и уставился на меня. Почему в этот миг я не бросился к рычагу? Наверное, потому что в глубине души понимал: он сумеет настигнуть меня на микроскопические доли секунды раньше, чем я успею всё исправить. Так что, – я хрустнул кулаками, на сводя с каменного человека взгляда – прежде надо покончить с ним.
Кажется, ОраККул понял мои намерения. Он заулыбался и сплюнул на землю нечто чёрное – наверное, кровь. И повторил мой жест с хрустом кулаков: с его рук посыпалось каменное крошево.
– Вот оно, выходит, как… – растягивая слова, произнёс ОраККул. – Битва Титанов?! Мне это нравится!
– О, побыстрей бы заткнуть тебе рот… – покачал я головой, бросившись на врага.
ОраККул налетел на меня в ответ.
И содрогнулась планета.
* * *
– Он там один! – сообщил, перебивая шум выстрелов, один из десантников.
Глаза Вард-Лока удивлённо полезли из орбит:
– Что ты сказал?!
– Стрелок всего один! – повторил боец, наклонившись к своему генералу. – Какой-то малец! Засел в укрытии!
– Да-а-а?.. – оскалил зубы в усмешке краснокожий гигант и, крутанув в руке пистолет, фривольно выбрался из-за мусора, с улыбкой двинувшись против града выстрелов.
Лёшка, скрипя зубами, продолжил стрелять в надвигающуюся на него гору, что звалась Вард-Локом, но – безуспешно. Каким бы ни было вооружение, которое он добыл с убитых десантников, всё же его собственный уровень был намного ниже, чем генеральский. Каждый выстрел выбивал из Вард-Лока совсем крошечное количество хитов, и они успевали восстанавливать прежде, чем Лёшка выстреливал снова. И всё же мальчик не прекращал стрелять до тех пор, пока гигант не застыл прямо перед ним, схватив своей огромной пятернёй его бластер, разломив на кусочки.
Другой рукой он ухватил мальца за шиворот и рванул вверх, поднимая на уровне собственных глаз, сморщившись, когда вспомнил, что совсем недавно его почти также держал за горло тот Хюман…
Ноги Лёшки повисли плетьми, а сам Видящий заколотил кулачками по ручище монстра: для генерала эти удары были не больнее щекотки.
– Твой друг, – прорычал Вард-Лок, указав на брешь за спиной мальчика. – Он там, верно? Как и прибор, с помощью которого можно связаться с Повелителем… Полагаю, мне незачем спешить. Сначала я оторву тебе твои бесполезные ноги. Затем руки. А после начну медленно рвать всё тело… Твои визги станут для меня музыкой! – изо рта генерала пошла бурлящая пена. Лицо преобразилось в ненависти. – Я запомню её и буду напевать, когда сделаю то же самое и с твоим другом, ничтожество!!!
Всё то время, что краснокожий монстр говорил, он не обращал внимание на мелькающие за его спиной тени. Они стремительно пронеслись меж рядами бойцов, зачарованно следящих за действиями генерала, и забирали их жизни, мощными рывками отрывая им головы.
Когда последние выжившие стрелки наконец поняли, что происходит, их осталось не больше пары десятков: тени, только что забравшие жизни основного отряда, в едином порыве уничтожили и их.
Тогда Вард-Лок обернулся. И даже успел выстрелить.
Прежде чем окутанная в чёрный плащ когтистая белая рука разрубила пополам его пистолет, а несколько других теней набросились на генерала, впиваясь в него клыками и когтями, как охотничьи псы на здорового медведя…
Мощные пальцы Вард-Лока выпустили охнувшего Лёшку: мальчик полетел вниз с трёхметровой высоты. Но одна из теней пронеслась рядом и ухватила мальчонку, плавно, как кошка, приземляясь на землю.
Видящий разлепил глаза, которые сами по себе зажмурились при падении, и посмотрел на облачённую в чёрный латекс вампиршу, что держала его в руках, как новорождённого младенца.
– Лера? – изумлённо выдохнул он.
Вампирша кивнула, расплывшись в доброй улыбке:
– Да, Лёшка. Я здесь. Мы здесь. Прорвались через их кордоны! – Затем она озадаченно осмотрелась. – А Саша? Где Саша?
– Тот красавчик? – отвлеклась от поедания трупа Вард-Лока черноволосая Ашасс. – Да, где он! Я соскучилась по этому Хюману…
– Саша! – завопил, перебив их всех, Лёшка и, забарахтавшись, выбрался из рук удивлённо отпрянувшей Леры и пополз в проём меж машинами, в гнетущую мглу, пыхтя себе под нос: «Саша, Саша, Саша…».
– Лёшка! – воскликнула Лера, бросившись было за ним. Но её остановила сильная рука, легшая на плечо. Девушка быстро обернулась, ощерив выступившие клыки, но вмиг осеклась, увидев перед собой своего жениха. – Селим?
Вампир покачал головой, глядя вслед исчезающему во тьме Лёшке. Сказал:
– Не стоит идти за ним.
– Это ещё почему?! – возмутилась, наморщив носик, Лера.
– Ты видела? Он не ушёл, даже несмотря на свои ноги. Несмотря на то, что не смог бы в крайнем случае сбежать, всё же оставался здесь до конца. Защищая нечто очень ему дорогое. Ты не вправе мешать ему. Пусть уходит… А нам нужно добить живых космо.
Лера закусила губу, вновь посмотрев в тёмный провал в мусорной куче. И кивнула.
Лёшка полз вперёд, пробираясь через мусорные завалы, порой пропихивая себя через совсем узки щели, но всё же уверенно стремясь туда, во тьму. Где исчез его друг. Или же брат?..
Мальчик ускорился, когда выбрался из вытянутого коридора и оказался под куполом из мусора, увидев никогда не виденное им ТДП и Сашу, повисшего куклой на специальных креплениях и в шлеме.
Лёшка подполз к металлической платформе, кряхтя, взобрался на неё, перевёл дух и уцепился за крепления, подтягиваясь. Ему не понравилось онемевшее тело Саши. По его же рассказам, игроки, погрузившиеся в виртуал, двигались в реальности точно так же как и в игре. А если он был без движения, то… что?
Мальчонка через силу рассоединил сдерживавшие на весу тело игрока ремни и повалился вместе с Сашей на пол, чуть было не поломав себе все кости. Но это было не важно. Он моментально очухался и приподнялся, заглядывая другу в лицо.
Здесь, во мгле под грудой мусора, оно казалось бледным и мёртвым.
– Саша! – толкнул он обездвиженное тело, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. – Хватит, Саша! Это не смешно! Очнись!
Но тело не шевельнулось, сколько бы Лёшка ни пытался. В конце концов, мальчик уткнулся щекой в не вздымающуюся грудь и тихо заплакал. И сквозь всхлипы и прерывистое дыхание, под мусорным куполом раздался тихий голосок:
– Александрович… Моё отчество – Александрович!
* * *
Я ухватил ОраККула за плащ. Тот сжал мои плечи, будто пытался вдавить в землю. И у него выходило. Но в определённый момент я оттолкнулся ногами и взлетел. По-настоящему взлетел! Устремился ввысь вместе с ревущем на всю округу каменным человеком.
Кларк Кент, наверное, завидно присвистнул бы, когда увидел, как я рассекаю воздушное пространство и врываюсь в космос. Удар – каменная рожа ОраККула трескается, он летит вниз. Я устремляюсь следом, хватаю его, и вновь лечу вверх.
Звёзды облепили меня со всех сторон…
На пути встретился астероид. Или луна – не важно. Мы оба врезались в неё и вместо того чтобы застыть с нулевым процентом здоровья, полетели дальше, глубже и глубже проникая в земную твердь, бурля её похлеще громадного бура.
Я и сам не заметил, как вновь оказался среди звёзд: оставшийся позади астероид раскололся надвое. ОраККул нанёс удар: я поставил блок, и ударная волна понеслась в стороны, круша встречающиеся по пути космические камни.
Он вырвался и, отлетев, выпустил в меня искрящуюся молнию. Я поставил щит: заклинание ОраККула врезалось в него и полетело в неизвестном направлении, уничтожив планету где-то на периферии зрения.
Мы были Богами, демиургами пустого мира, в котором нам было подвластно всё. Мне не было известно, чем все эти годы занимался ОраККул, проводя время в мирке, где он стал самим Божеством… Наверняка удовлетворял свою похоть, лень и скуку. Он не готовился встретить кого-то, кто может прервать его вечное блаженство. Но теперь встретил меня. И впервые за многие годы блаженства получил по каменной роже…
Я налетел на него и схватил, закружившись в бешеном вихре. Мы били друг друга в корпус, по рёбрам и по лицу, и от каждого удара сотрясался сам космос.
Я начал чувствовать, что угасаю. Сила, которой питал меня виртуал, была для меня слишком велика, и я выпускал её несдержанно, огромными кусками, в то время как ОраККулу с этим было проще, и он не выглядел сильно уставшим.
В какой-то миг я перестал чувствовать руки. Они замерли, вцепившись в плащ противника, и не двигались. Создавалось ощущение, словно всё моё тело постепенно замораживается, и я теряю над ним контроль.
Это проигрыш?
Глаза закатились, всё окутал мрак… Даже звёзды погасли. ОраККул бил и бил меня, крича. Но я не чувствовал этого. Завалился назад, стремясь отпустить руки и поплыть в бесконечный виртуальный космос, уплыть навстречу звёздам и неизведанным планетам… Я так устал…
НЕТ.
Рыча, я открыл глаза и уставился прямо на оцепеневшего ОраККула, собравшегося было вновь нанести удар: его каменный кулак застыл в замахе. А затем я закинул голову, пророкотав:
– Это тебе за Стёпу!
Кр-р-рах!!! – мой лоб выбивает на лбу Божества глубокую трещину.
ОраККул кричит. Его кулак сдвигается с места и несётся прямо к моему окровавленному лицу.
– Это за моих родителей!
Казавшаяся до этого недвижимой рука отрывается от плаща каменного человека и бьёт по его кулаку снизу-вверх. Тот изгибается под немыслимым углом, трещит и крошится. И снова, один бесконечный крик ОраККула, который для меня слаще любой песни!
– Это за Настю!
ОраККул уже не орал, а визжал на какой-то небывалой высоты ноте, получив ногой в пах.
– За Еву! За Андрея!
Его каменное тело всё крошилось и крошилось: куски камня разлетались в стороны, барахтаясь в невесомости космоса. Я прочно ухватил ублюдка за грудки и стиснул кулаки:
– А это за весь мир!
Я понёсся вниз, крепко удерживая барахтающегося каменного человека. Голая земля астероида становилась всё ближе с каждым мгновением, пока я наконец не влетел в неё, запустив ОраККула в полёт со скоростью ракеты, и плавно приземлившись возле образовавшейся воронки, как от ядерной бомбы.
От воронки, в центре которой возлежал, раскинув в стороны руки, хрипящий ОраККул, шли в стороны в виде креста глубокие щели, прошившие насквозь весь немаленьких размеров космический булыжник. Я какое-то время стоял, приводя дыхание в норму и разглядывая тело божка местного разлива, и, убедившись, что он больше не опасен, обернулся к порталу. И, волоча отнявшуюся ногу, побрёл к нему.
Дыхание было неровным, кости трещали, а усталость норовила вот-вот утащить меня в тёмное небытие. Поэтому, оказавшись у подножия портала, возле заветного рычага, я повалился на землю, ухватившись за железню коробку с панелью управления белыми пальцами. Подтянулся, скрипя зубами, ухватился за рычаг…
– Нет! – разлетелся по астероиду душераздирающий ор ОраККула. – Постой! Погоди!
Наверное, всё же нельзя анализировать людскую логику. Она необычайно гибка и изменчива… По какой причине я не нажал на рычаг в ту же секунду?.. Наверное, этого никто не смог бы объяснить. Даже я. Но факт остаётся фактом: я замер и повернулся к своему врагу.
ОраККул выглядел не важно. Плащ превратился в куски ткани, каменная кожа покрошилась и осыпалась, частично обнажив розовую поверхность обычной кожи, прячущуюся под ней. Странно. Наверное, став частью Земли, виртуал перенял от неё некоторые реалистичные данные. По крайней мере, не припомню, чтобы урон в «Techno-Magic» обозначался так красочно…
Каменный человек заполз на край воронки. И даже это действие далось ему, очевидно, через силу. Он не говорил – хрипел, и при этом выдыхался через слово от того, что ему приходилось кричать.
Заметив, что я не шевелюсь, он просветлел в лице. Кажется, это даже ему дало неких дополнительных сил. Он приподнялся и крикнул:
– Ты не понимаешь, что ты творишь! Откуда тебе знать, что это сработает?! Что произойдёт, когда нажмёшь этот рычаг?! Думаешь, всё вернётся на свои места?! Сотрётся Код?! А если не произойдёт ничего?!
– Вот и узнаем… – тихо проворчал я, надавливая на рычаг.
Портал загудел.
– Стой! – вновь воскликнул ОраККул, снова каким-то волшебным образом останавливая меня. – Ты не знаешь! Ты ведь не знаешь! А я знаю! – он истерично захохотал. – Там, на Земле, тебя уже нет!
– Нет?..
– Ты мёртв, Саша! Понимаешь, мёртв! Это шаг в бездну! Билет в один конец! Ты не сможешь вернуться обратно! Если уничтожишь этот мир, уничтожишь Код, то и сам погибнешь! Сейчас твой разум сохранён в виртуальности, ты бессмертный! Что стоит тебе просто наслаждаться вечностью, божественной силой! Я уступлю тебе трон! Ты будешь править! Ты построишь Олимп! Что скажешь?! Ты ведь не идиот… Ради чего тебе жертвовать собой?!
Я задумался. И в самом деле всерьёз задумался над сказанным ОраККулом. Я боялся смерти. И хотел, желал убедить себя в том, что всё это не необходимо. Что я могу просто отпустить рычаг и наслаждаться вечной жизнью в раю. Действительно, что мне мешает? Что зудит на сердце, не давая покоя?
Ответ пришёл сам собой:
– Я делаю это ради себя.
И накинулся всем весом на рычаг, вдавливая его до упора.
Портал вспыхнул ярким свечением, перекрывшим собой всё вокруг. Я ослеп, не успев зажмуриться, и затем только слышал как выворачивается наизнанку само мироздание, ревёт и бушует виртуал, перебивая отчаянный вопль ОраККула…
