Прошлое

Шансы убить Джека и замести следы у меня были, и остаток вечера я посвятила тщательной разработке плана. Придумала, как сделать так, чтобы Джек оказался в нужное время в нужном мне месте. Поскольку план строился на том, что дело он проиграет, мне были необходимы запасные варианты. Взяв пример с Джека, я скрупулезно продумала возможные шаги в случае его успеха. И в итоге решила, что все равно дам ему таблетки, а пока он будет без сознания – позвоню в полицию: они поверят мне, когда увидят комнату в подвале и мою каморку. Если же до отъезда в аэропорт с таблетками не выйдет, то я как-нибудь подсыплю их ему в самолете, а когда прилетим в Таиланд, обращусь за помощью. Все это очень ненадежно, но если он выиграет, другого выхода нет. А вот если проиграет… даже и тут нет никакой гарантии, что он поднимется ко мне с виски залить горе.

Наступил решающий день. Все утро я занималась тем, что измельчала оставшиеся таблетки, стараясь превратить их буквально в пыль. Затем закрутила порошок в кусочек туалетной бумаги и спрятала сверток в рукав, как делала раньше с салфеткой. Во второй половине дня (не могу точно сказать, когда именно) послышалось гудение открывающихся ворот. Потом заскрипел гравий: Джек подъехал к крыльцу. Сердце перешло на галоп, и казалось, вот-вот вырвется из груди. Момент настал. Пора было действовать – независимо от того, проиграл он или нет.

Джек вошел в дом и запер дверь. Зажужжали, поднимаясь, ставни. Хлопнула дверь гардеробной, шаги переместились из холла в кухню. До меня доносились до боли знакомые звуки: вот он открыл и закрыл холодильник, вот достал из формочки кубики льда, вот скрипнула дверца буфета, вот лед со звоном полетел в первый стакан и – тут я затаила дыхание – во второй. На лестнице раздались тяжелые шаги. Все было ясно. Я принялась изо всех сил тереть левый глаз, чтобы к моменту появления Джека он был красным и воспаленным.

– Ну что? – спросила я. – Как все прошло?

– Мы проиграли, – ответил он, протягивая мне виски.

– Проиграли?! – изумилась я, но Джек молча поднес свой стакан к губам. О нет, сейчас он выпьет все одним залпом и я не успею подсыпать таблетки! Я вскочила с постели. – Мне сегодня утром что-то в глаз попало, – пояснила я, усиленно моргая. – Можешь взглянуть?

– Что?

– Посмотри, пожалуйста, что там такое. Может, мошка какая-нибудь залетела или еще что-то.

Джек уставился мне в полуоткрытый глаз, а я тем временем переместила сверток из рукава на ладонь.

– Так что случилось? – спросила я, старательно разворачивая бумажку пальцами той же руки.

– Дена Андерсон меня подставила, – ответил он убитым голосом. – Можешь открыть глаз пошире?

Незаметным движением я протянула руку со своим стаканом вперед, чтобы он оказался ровно под бумажкой, и высыпала туда порошок.

– Не могу. Болит очень, – отозвалась я, размешивая содержимое стакана пальцем. – Может, ты сам? Давай я подержу твой стакан.

Недовольно поморщившись, он со вздохом передал мне стакан и двумя руками открыл мой глаз:

– Ничего не вижу.

– Было бы у меня зеркало, я бы сама посмотрела, – проворчала я. – Ладно, может, само пройдет. – Он протянул руку за стаканом, и я дала ему свой. – За что пьем?

– За месть, – мрачно произнес он.

– За месть так за месть! – Я залпом осушила полстакана. Джек, к моей огромной радости, сделал то же самое.

– Никто не смеет меня дурачить! Энтони Томазин, кстати, тоже свое получит.

– Но он же не виноват! – возразила я, соображая, как бы заболтать его, пока таблетки не подействуют.

– Какая разница? – Он снова поднес стакан к губам, и я с ужасом заметила нерастворившиеся белые крупинки. – Знаешь, что в моей работе самое приятное?

– Не знаю. Что? – поспешно отозвалась я.

– Смотреть на всех этих избитых женщин и представлять, что это сделал я. – Он осушил стакан. – А фотографии со следами побоев – прекрасные снимки! – это, так сказать, дополнительный бонус.

Я вскипела и, не сумев сдержаться, выплеснула ему в лицо остатки виски – и тут же застыла, испугавшись его яростного крика и осознав, что начала раньше времени. Зажмурив глаза, разъедаемые виски, он слепо рванулся в мою сторону, но тут я вышла из оцепенения и, воспользовавшись преимуществом, толкнула его со всей силы. Он неуклюже плюхнулся на кровать; нескольких секунд было достаточно, и, пока он поднимался, я пулей вылетела из комнаты и, захлопнув дверь, понеслась вниз по лестнице, на ходу придумывая, где бы спрятаться. Нельзя было допустить, чтобы он меня схватил: слишком рано. Наверху послышался хруст выбитой двери, по ступеням загрохотали шаги; я бросилась в гардеробную и забралась в шкаф, надеясь выиграть драгоценные минуты.

На этот раз он уже не произносил мое имя нараспев. Он бешено ревел, грозя страшной карой, и я, зарывшись в пальто, дрожала от ужаса в своем укрытии. Прошло несколько минут. Мне представлялось, что он в гостиной, методично проверяет каждый уголок. Ждать было невыносимо, но я понимала: шансы на то, что таблетки начали действовать, растут с каждой секундой.

Наконец он зашагал через холл (этот звук был мне хорошо знаком). Ноги у меня подкосились, и, когда отворилась дверь гардеробной, я осела на пол. Повисла зловещая тишина. Он был совсем рядом, и я понимала, что он знает, где я. Похоже, ему приятно было еще подержать меня в шкафу и посмаковать запах страха, исходящий от каждой клеточки моего тела.

Я вдруг испугалась, что шкаф закрывается на ключ. Мысль о том, что Джек вот-вот повернет ключ в замке и запрет меня, не давала дышать. Если мой план провалится, я не смогу спасти Милли! В панике я всем телом навалилась на дверцы; они легко распахнулись, и я, вывалившись из шкафа, мешком шлепнулась к ногам Джека.

Источая нечеловеческую, почти осязаемую злобу, он схватил меня за волосы и рывком поставил на ноги. Испугавшись, что он может меня покалечить, я завизжала, моля о пощаде: пожалуйста, не надо, я больше не буду, я сделаю что угодно, только не туда, только не в подвал!

Слово «подвал» произвело нужный эффект. Он потащил меня через холл, но я так яростно сопротивлялась, что ему пришлось меня ударить. Обмякнув всем телом, я сделала вид, что сдалась, и сосредоточенно обдумывала следующий шаг, пока он нес меня вниз – в комнату, которую так тщательно готовил для Милли. Когда он попытался бросить меня на пол, я была к этому готова и вцепилась в него мертвой хваткой. Стараясь освободиться, он сыпал злобными, но уже немного невнятными проклятиями. Стало ясно, что процесс пошел. Не разжимая рук до конца, я заскользила вниз по его телу и, достигнув коленей, дернула их на себя что было мочи. Его ноги тут же подогнулись, и он завис надо мной, слегка покачиваясь. Собрав остатки сил, я повалила его на пол. Оглушенный ударом, отяжелев от таблеток, он лежал не шевелясь. Нельзя было терять ни секунды, и я, не дожидаясь, пока он очнется, ринулась вон из комнаты, захлопнула дверь и понеслась вверх по лестнице.

Джек неистово забарабанил в дверь, требуя выпустить его с такой бешеной злобой в голосе, что от испуга я стала всхлипывать. Оказавшись в холле, я пинком закрыла дверь в подвал, чтобы не слышать доносившиеся снизу вопли. Потом, перепрыгивая через ступени, взлетела вверх по лестнице в спальню, подобрала валявшиеся на полу стаканы и побежала с ними в кухню. Трясущимися руками, стараясь не обращать внимания на происходящее внизу и заставляя себя сосредоточиться на выполнении плана, я вымыла стаканы и, тщательно протерев их, поставила обратно в буфет.

Затем снова бросилась наверх, в спальню. Заправила постель, забрала из ванной полотенце, шампунь и огрызок мыла и перенесла их в ванную Джека. Сорвала с себя пижаму, бросила ее в корзину для белья и побежала в свою прежнюю комнату. Торопливо одевшись, достала из шкафа две пары туфель, платье, загребла рукой часть вещей из ящика с нижним бельем и живописно разбросала все это в спальне Джека. Потом вернулась к шкафу, схватила собранный накануне чемодан и сбежала по лестнице.

Как выбраться из дома, было понятно: входная дверь открывалась изнутри без ключа. А вот как доехать до аэропорта, не имея в кармане ни цента? Пиджак, в котором Джек ездил в суд, скорее всего, висел в гардеробной, но я не хотела рыться в его вещах в поисках денег. Возможно, мне попадется какая-нибудь мелочь, пока я буду искать паспорт и билеты; с этой мыслью я открыла дверь кабинета и включила свет. К моему огромному облегчению, и паспорта, и билеты были аккуратно сложены на письменном столе. Рядом обнаружился конверт с тайскими батами. Обернув пальцы рукавом кофты, я выдвинула верхний ящик стола. Наличных не было, а рыться в других ящиках я не решилась. Забрала свой паспорт, билет и конверт с батами и вернулась в холл. Понимая, что без денег до аэропорта не добраться, я, пересилив себя, зашла в гардеробную, нашла его пиджак, достала из кармана бумажник и осторожно открыла его. Сорок пять фунтов. Вытащив деньги, я уже собиралась сунуть бумажник обратно, но тут мой взгляд упал на визитки – и, вспомнив, что позднее нужно будет позвонить ему на работу, я взяла одну.

Вдруг я поняла, что совершенно не представляю, который теперь час, и бросилась на кухню взглянуть на часы в микроволновке. Сердце упало: половина пятого, а в аэропорту нужно быть до семи! Пора выезжать, иначе с пятничными пробками я никуда не успею. Я все так тщательно спланировала, а о дороге в аэропорт не позаботилась – решила, что без проблем доеду на такси. Теперь же я с ужасом понимала, что не знаю, как его вызвать. Общественный транспорт? Исключено: до ближайшей железнодорожной станции идти пятнадцать минут, и, если я потащусь вдоль дороги с чемоданом, это привлечет лишнее внимание. К тому же едва ли поможет сэкономить время. Понимая, что теряю драгоценные минуты, я вернулась в холл и подошла к телефону. Интересно, существуют ли еще диспетчеры такси? Я стояла, соображая, куда могу позвонить, и вдруг подумала об Эстер. Вряд ли я правильно помню ее телефон, но попробовать стоит. Я набрала номер; только бы она взяла трубку!

– Алло, – отозвалась Эстер.

Я сделала глубокий вдох.

– Привет, Эстер, это Грейс! Я тебя не отвлекаю?

– Нет-нет, я не занята. Как раз слушаю радио – говорят, Энтони Томазина оправдали. – Она помедлила секунду, словно раздумывая, что сказать дальше. – Джек, наверно, очень огорчен?

– Да уж. – Мой мозг заработал на предельной мощности. – Просто убит.

– А ты сама как? У тебя голос грустный.

– Это все из-за Джека, – доверительно сообщила я. – Он говорит, что не может лететь сегодня в Таиланд. Слишком много бумажной работы. Когда он покупал билеты, то был уверен, что процесс закончится задолго до отъезда. А когда выяснилось, что у Дены Андерсон есть любовник, все затянулось.

– Поэтому ты расстроилась! Ясно… Но вы, наверно, можете перенести поездку?

– В этом-то и проблема! Джек хочет, чтобы я летела сегодня, как и планировалось. А сам он полетит во вторник вечером, когда разберется с документами. Я его убеждаю, что лучше подожду, и поедем вместе, но он ни в какую. Говорит, глупо терять оба билета. Ему ведь придется новый покупать.

– А ты, значит, не хочешь лететь без него?

– Конечно, не хочу! Хотя он сейчас в таком настроении, что лучше все же улететь. – Я издала нервный смешок. – В общем, отвезти меня в аэропорт он не может, потому что накачался виски. И теперь мне нужно вызвать такси, а я не знаю, куда звонить. Можно было бы заглянуть в Интернет, но компьютер в кабинете, а там Джек. И я боюсь туда заходить. Я подумала, может, ты мне подскажешь номер такси?

– Давай я сама тебя подброшу. Дети из школы пришли, Руфус сегодня дома работает, так что я могу спокойно взять машину.

Этого еще не хватало, подумала я и начала отнекиваться:

– Ой, спасибо тебе большое, но мне неудобно гонять тебя в аэропорт в пятницу вечером!

– Сомневаюсь, что такси быстро приедет. Когда тебе выходить?

– Прямо сейчас, – неохотно признала я. – Регистрация до семи.

– Тогда лучше я за тобой приеду.

– Не стоит, не хочу тебя напрягать, поеду на такси. Можешь дать мне номер?

– Послушай, ты меня абсолютно не напрягаешь! Наоборот, здорово: отвезу тебя, покатаюсь и не успею сегодня нажраться.

– Нет-нет, не беспокойся.

– Грейс! Почему ты отвергаешь мою помощь?

Что-то в ее голосе заставило меня насторожиться.

– Нет, что ты, я не отвергаю! Просто подумала, что нехорошо тебя эксплуатировать…

– Забудь об этом, – твердо сказала она. – У тебя вещи собраны?

– Да, мы еще вчера собрались.

– Тогда я скажу Руфусу, что везу тебя в аэропорт, и сразу поеду. Буду минут через пятнадцать.

– Хорошо, жду. Спасибо тебе большое! Пойду скажу Джеку.

Я в смятении повесила трубку. Что я наделала?! Зачем согласилась? Разве я сейчас в состоянии притворяться, будто все хорошо? Да еще перед Эстер!