Книга: Ева для Инквизитора
Назад: Глава четвертая
Дальше: Глава шестая

Глава пятая

До Парижа я добралась уже полностью обессиленной. Казалось бы, ну чего уставать? Ведь летела, а не шла пешком, но смена часовых поясов и пересадки вымотали. В конце концов, глядя на проплывающий внизу и сияющий вечерними огнями Париж, я поняла, что мне нужен отдых. Не три часа прерывистого сна в дешевом отеле, а нормальный полноценный отдых с мягкой постелью, завтраком в номер и горячей ванной. Потому что иначе любой Инквизитор легко поймает меня со всеми потрохами. Было еще подозрение, что и ношение вещей прибавляет усталости. Я по-прежнему щеголяла в шляпе, чтобы запутать следы, снимала ее только в самолете или во время сна.
Поэтому перед отлетом в Париж заранее забронировала номер в отеле неподалеку от центра города. Пусть весь мир подождет, я хочу отдохнуть, выпить вина и порыдать над мелодрамой. А перед этим поужинать в хорошем ресторане. Чтобы за окнами был ночной Париж, влюбленные, а я такая одинокая и красивая. Потом к моему столику подсядет загадочный одинокий мужчина, и я забуду Хана.
Вот последнего я желала отчаянно. И даже согласилась бы на амнезию.
Из огромного и шумного аэропорта доехала до отеля, по дороге едва не уснув. Спасибо таксисту: болтал без передышки. Это помогало держаться. И даже взбодрило, так что к моменту входа в огромные двери отеля я уже не шаталась от усталости.
Уютный номер на третьем этаже, в коричнево-белых оттенках, с широкой кроватью и небольшим подиумом, который вел в короткий коридор, заканчивающийся гардеробной. Просторная ванная, большие окна и мини-бар. Вот в ванную-то я и бросилась первым делом. С наслаждением просидела там минут сорок и вылезла довольная, с мокрыми волосами и закутанная в белый пушистый халат.
Кровать подождет. Я хотела поужинать и просто расслабиться хоть на немного. Тем более следы замести удалось.
Конечно, для ужина джинсы и пуловер не годились, а вечерних платьев с собой не было. Но это же Париж! Во многих отелях можно заказать платье напрокат. Что я и сделала, связавшись с ресепшеном. Гулять так гулять! Малахитовое, под цвет глаз, короткое платье с открытой спиной. Длиной чуть выше колена, из жатого приятного материала. Волосы я просто заколола наверх, подвела глаза и мазнула помадой по губам. Хорошо, что можно не обращать внимания на погоду, так как ресторан находится на первом этаже отеля. Ехать куда-то не хотелось. Да и зачем?
В лифте я спускалась с пожилой парой. И старательно гнала от себя мысли, что, наверное, тоже хотела бы лет через сорок стоять за руку с мужем. Понимать, что ему плевать на мои морщины и седину, самой так же не замечать подобные мелочи…
Хотелось до рези в глазах и мысленного вопля.
Я улыбнулась им, получила в ответ улыбку и вышла из лифта первой. Плевать, Ева, судя по всему, тебя ждет дом престарелых. Если раньше Орден не поймает.
Ресторан состоял из трех просторных залов, сейчас наполненных сдержанным шумом голосов, вкусными запахами и живой музыкой. Квадратные столики под белоснежными скатертями, блеск бокалов в электрическом свете и безумно вежливая администраторша, вставшая на моем пути. Говорившая по-английски.
— Я одна. Да, подальше от сцены, если можно. Спасибо большое.
Я села за столик у окна. Как и хотела: ночной Париж, прохожие по яркой улице. А, еще вина надо заказать. И еды. Побольше еды.
Хан, я устала без тебя! Мысль эта коварно возникла в голове и уходить не пожелала. Пока я делала заказ официанту, пока потягивала холодное белое вино — она продолжала кружиться в голове. Я так старалась за год позабыть чувства к Инквизитору, но вот мы увиделись — и все началось заново. Сердце ныло так же ярко и больно, как в первые дни расставания. За что мне это? Он, наверное, уже и думать забыл обо мне. Ему нашли послушную невесту, он соблазняет других женщин. Черт!
Я так сильно сжала пальцы на ножке бокала, что едва не переломила ее пополам. Прерывисто вздохнула и постаралась успокоиться. Это просто усталость и неожиданная встреча, только и всего.
— Мадемуазель, — послышался негромкий голос официанта. Он подошел с бутылкой какого-то вина. — Вам подарок.
Я посмотрела на этикетку. Ого!
— И от кого же?
— От месье за тем столиком. — Он кивнул направо.
Месье оказался молодым парнем. Лет двадцать, не больше. Ну и что это такое? Увидев, что сумел привлечь мое внимание, он широко улыбнулся и, встав из-за стола, направился в мою сторону. Парень и парень. Довольно симпатичный, этакий типаж «раскованного и дерзкого». В темно-серых брюках и белой рубашке, чуть приталенной, с серо-синим платком вокруг шеи. Русые волосы коротко подстрижены, лицо было бы брутальным, но безвольный подбородок слегка портил впечатление.
— Добрый вечер.
В его голосе слышался едва уловимый непонятный акцент. Похожий… на акцент Хана.
Ой, че-р-р-рт, зачем я об этом подумала.
— Добрый. Благодарю за подарок, но к чему он? Я не выпью столько вина.
— Могу вам помочь. Разрешите?
Я пожала плечами: мол, решайте сами. А сама наблюдала за движениями незнакомца. Вот он отодвинул стул и присел, оказавшись напротив. Глядя темно-серыми глазами с длинными ресницами.
— Леон Келлер к вашим услугам. — Он чуть склонил голову и снова стрельнул в меня взглядом, от которого внутри вдруг все напряглось. Но отчего?..
— Алиса. — Я сама не поняла, почему представилась таким именем.
— Просто Алиса?
Я кивнула и улыбнулась чуть загадочно, явно заинтересовывая молодого человека все сильнее. Он продолжал беспокоить меня. И беспокойство отдавало легким покалыванием где-то внутри.
Женская интуиция? Возможно. Но с недавних пор я привыкла ей доверять.
Что не так с его взглядом? Слишком взрослый? Слишком жесткий?
— Загадочная женщина?
— Порой это полезно.
— Да, это придает остроты жизни, — подхватил Леон.
Он взял бутылку и поинтересовался:
— Так что насчет того, чтобы разделить вино и вечер со мной?
О как! С ходу взял быка за рога. Я машинально уцепилась взглядом за его руку, державшую бутылку. Сильное запястье, пальцы чуть коротковаты, на костяшках волоски.
И еще кольцо. Из черненого серебра, с печаткой. На ней что-то было изображено, какой-то символ. И он не желал уходить из головы. Где-то я встречала подобное.
«Твою…»
— Спасибо, — отозвалась машинально. — Наливай.
Да я не прикоснусь к вину из его рук! Бокал медленно наполнялся темно-красным напитком, и так же медленно у меня внутри нарастала паника.
Я видела этот перстень…
— И какими судьбами тебя занесло в Париж, Леон?
— Обычный отдых. У меня есть хобби: люблю фотографировать. А здесь шикарные виды. Хочу объехать всю Францию, вот машину взял.
Да, именно такой перстень сверкал на пальце того блондина, с которым встречался Хан.
— А ты, Алиса, какими судьбами оказалась здесь?
— Отпуск. — Я машинально продолжала улыбаться. — Просто хочу посмотреть Францию. Каждый год по стране.
— О, так у нас похожие интересы?
— Забавно, верно?
Да, именно такой перстень. Символы вроде отличались, но все остальное…
И взгляд. Теперь я поняла, где встречала его. В глазах Хана и того блондина. Ну а символы, возможно, как-то отображали звание их носителей. Фотографическая память не подвела и на этот раз.
На миг все вокруг замерло, а тело словно окаменело. Это меня и спасло от приступа паники и попытки бежать. Я замерла, невидяще глядя на Леона. Неужели совпадение? Они не могли, не могли меня найти!
Но передо мной сидел мужчина из Ордена. Я почти не сомневалась. Слишком явными были признаки, которые не заметил бы кто-нибудь не столь внимательный. Это я изучала их, долго и тщательно собирая информацию по крупицам. И перстень!
— Алиса?..
Оказывается, Леон окликнул меня и повторил еще раз, глядя с легким любопытством. Пришлось срочно отыскивать временно потерявшийся голос. Почти получилось, правда, вышел он каким-то охрипшим.
— Все хорошо, просто задумалась на секунду, какие же бывают совпадения на свете. Веришь в судьбу?
«А если ты ошибаешься? Может, просто парень с печаткой, и все? Решил познакомиться, скоротать вечерок, а то и ночку?»
И вот это сомнение не давало мне окончательно определиться.
— Я верю в то, что мы должны вовремя замечать важные совпадения, — ответил Леон, крутя бокал за тонкую ножку. Он сделал глоток вина, посмотрел на меня поверх стеклянной кромки:
— Эффект попутчика знаешь, Алиса?
— Хочешь проверить в действии?
Это был разговор, дрожавший на ниточке моей силы воли. Разговор над пропастью. Леон, скорее всего, не замечал, а я напряженно вслушивалась в его речь, ловила изменения в голосе. Следила за жестами. И мысленно корила себя за тупость. В кои-то веки решила обойтись без вещей Дамаль. Я чувствовала себя голой и беспомощной.
Хорошо, что заранее продумала легенду. Одинокая молодая женщина, которая решила развеяться и отправиться в путешествие по странам, благо доход и работа фрилансера позволяют. Еще добавить в голос немного легкой игривости, упомянуть, что в отношениях состояла год назад, потом выгнала изменщика — и все, приманка заброшена.
Если он из Ордена, то мне это даже на руку. План созревал стремительно, был переполнен сомнениями и неточностями, но я думала, что при должном умении может и сработать.
Вино я лишь чуть пригубила, «признавшись», что у меня аллергия на красное и опасно пить алкоголь: могу опьянеть с бокала. После чего заметила блеск в глазах собеседника. Так, все с ним ясно.
— Алиса, бокал вина за знакомство. Я могу заказать вам совсем легкое, белое.
Весьма красочно изобразила колебание. Леон принялся уговаривать с удвоенной силой. Заверять, что алкоголя там всего ничего, а расслабиться мне необходимо. Париж, сказочный вечер и интересная беседа… что плохого будет в бокале вина?
— Ты умеешь уговаривать, — вздохнула я. — Хорошо.
Самое сложное было изобразить стремительно хмелеющую девушку. Ненавидя саму себя, я принялась глупо хихикать, облизывать губы и пороть какую-то чушь. Правда, не слишком громко, чтобы не шокировать посетителей вокруг. Судя по довольной ухмылке Леона, на этот эффект он и рассчитывал. Вот придурок! Неужели для того чтобы соблазнить девушку, надо ее спаивать?
Пошатываться все же не решилась, но к Леону обратилась с просьбой, подкрепленной смущенной улыбкой:
— Проводишь до номера? Боюсь, что могу завернуть не туда. Меня в таком состоянии тянет на приключения.
Конечно Леон согласился. Вскочил и с энтузиазмом приобнял за талию, повел к выходу. Я прижалась к нему, послушно засеменила рядом. Глубоко вздохнула, так, чтобы мое дыхание пощекотало ему ухо, и почувствовала, как рука на талии сжалась чуть сильнее.
В просторном холле отеля, шумном и суетливом, мы остановились перед шеренгой лифтов.
— Ты очень красивая, Алиса.
Шепот рядом со мной произвел непередаваемое ощущение: захотелось плюнуть в его обладателя. Вместо этого я томно улыбнулась и прошептала в ответ:
— Спасибо, люблю получать комплименты.
— У меня их много, — заверил Леон. Да, пикапер из него так себе. Действует слишком грубо. Может, кто и клюнет на подобное, но не я.
В лифте мы оказались одни, чем Леон и воспользовался. Мне лишь пришлось мысленно сдерживаться, чтобы не отвесить пощечину, когда он прижал меня к стене и поцеловал. После поцелуев Хана все остальные вызывали в лучшем случае недоумение. А тут вроде и техника на высоте, но все равно что-то не то. Жаль, нельзя ему в рот плюнуть, вот бы удивился.
Но я отвечала на поцелуй и даже чуток постонала, как бы подталкивая Леона на дальнейшие действия. Продолжая целоваться, мы вышли из лифта, пропуская в него пожилую парочку. Краем глаза я заметила свой номер и толкнула Леона в его сторону. Пара метров, щелчок карточки-ключа, и мы уже внутри.
— Ванная, — пробормотала я, на мгновение отвлекаясь от поцелуя, — мне надо в ванную.
— Прямо сейчас?
Я закинула голову, подставляя шею под губы Леона. Мурашки на спине были не от удовольствия, а от страха и напряжения.
— М-м-м, я буквально на минуту, а ты можешь пока располагаться.
Боже, я прямо как в популярном эротическом фильме. Хорошо еще, Леон решил послушаться. С явной неохотой отпустил меня, окинул жадным взглядом и проговорил:
— Через минуту я выломаю дверь и утащу тебя.
— Через минуту я сама ее выломаю, чтобы попасть к тебе.
Оставив парня в гостиной, я юркнула через спальню в ванную, по дороге подхватив рюкзак с вещами Дамаль. Закрылась и выдохнула. А вот теперь чтобы ни единой ошибки.
Дрожащими руками достала лиф и нижнюю юбку, на мгновение замерла и решительно надела их. Сверху накинула халат, плотно затянула пояс и заплела волосы, чтобы не мешались.
— Алиса!
О, пикапер уже явно в спальне. Небось лежит на кровати в одних трусах и нетерпением под ними. Я мельком глянула на себя в зеркало: лицо бледное, глаза безумные, а губы как у вампира, который крови напился. Пора!
Я угадала. Почти. Леон и правда разлегся на кровати, только без трусов. Так что я смогла подробно рассмотреть все его возбуждение. Он еще и выбрит во всех местах!
— О, какая… прелесть.
«Так, Ева, не ржать, не ржать».
— Халат тут явно лишний, — заметил Леон.
— Я его сниму, — заверила тихим голосом. — Позволь поиграть. Я люблю эксперименты, особенно после вина.
Если не согласится, тогда будет «ой». Мне пришлось чуть распустить халат и промурлыкать:
— Тебе понравится. Ляг на спину.
Спинка у моей кровати была хорошей: чугунной, с завитушками и узорами. Я залезла на постель с ногами и медленно поползла к Леону, который, приподняв голову, нетерпеливо наблюдал.
Я развязала пояс и попросила:
— Можно связать тебе руки для начала. На пару минут.
Облизнула губы и наклонилась, зная, что вещей он не видит, а вот вырез — вполне. А там есть на что посмотреть.
Леон молча убрал руки за голову и проговорил:
— Ненадолго, я хочу трогать тебя всю.
Я тебе руки отгрызу.
Пояс от халата был прочный, хороший. Я как следует связала ему руки, продев пояс через спинку кровати. Затянула узлы и выпрямилась, сползла с кровати и едва ли не картинным жестом сбросила халат на пол. Чтобы сполна насладиться тем, как меняется выражение лица Леона. Ого! Похоже, он узнал вещички.
— Как я тебе? — поинтересовалась все тем же тихим и грудным голосом. — Красиво, правда?
— Ты! — хрипло выдохнул Леон, у которого все упало. — Чертова ведьма!
— М-м-м, как мило и сексуально. Что, с ведьмой не хочешь?
Парень облизал губы и явно постарался взять себя в руки:
— Ты о чем? Я имел в виду, что ты выглядишь по-ведьмински сексуально.
— Ну твой дружок явно говорит об обратном, — сообщила я, намекая на поникший мужской орган.
— Развяжи меня, и я докажу обратное.
— Тебе сколько лет?
— Двадцать.
Ясно. Что-то мне подсказывало: в таком возрасте они если и начинают свою карьеру в Ордене, то явно с низов и без всякого опыта. Не походил этот мальчик на того же самого Хана. Он мне скорее напомнил мажора, которого волею отца запихнули на чужое место. И вот он сидит, тратит деньги и не знает, что делать дальше. Не факт даже, что ему известны полезные для меня вещи. Но попробовать стоило.
Я склонилась над Леоном, который пытался высвободиться, и прошептала:
— Малыш, на мне вещи, против которых твой мужской шовинизм бессилен.
— Стерва, — сообщили мне. — Сука! Таких, как ты, мои предки сжигали пачками. И вас бы надо.
Точно. Тупой и наглый. Или просто наивный. Странно, что в Ордене есть такие. Хотя, может, он только учится?
— Милок, кто и кого сжигал, рассудит время. Меня интересуешь ты.
Я прекрасно знала, какой вид открывается Леону. Лиф, в круглом вырезе которого можно было полюбоваться грудью, плюс сама вещь Дамаль. О, она обладала просто дьявольским свойством: его владелица мастерски манипулировала чувствами других людей. И сейчас я ощущала все, что переполняло Леона. Так странно…
— Хочешь подсидеть папочку? — спросила сочувствующе, проводя рукой по лбу. Тактильный контакт усиливал эффект вещей. Леон дернул головой и вновь обозвал меня.
— Конечно хочешь, — кивнула я. — Ты сейчас до смерти хочешь сдать меня Ордену и продвинуться вперед. Ты же в самом низу, да?
— Я ученик, дура! Один из лучших!
— Мельчает Орден, мельчает. Дружок, у тебя выбор. Ты отвечаешь на вопросы и топаешь отсюда. Или продолжаешь играть в героя, и я тебе что-нибудь откусываю. Что-нибудь… ценное.
Для усиления эффекта я ткнула пальцем в нижнюю часть его тела и щелкнула зубами. И без того трусящий парень просто побелел. Видать, мозги им в плане женской злобы и коварства промывали тщательно.
— Тебя убьют, стерва!
— Пусть поймают. А вот ты в моих руках.
Меня захлестывало ощущение власти над живым существом. Вот он лежит, и я могу сделать с ним все что угодно. Вообще все!
Наверное, это чувство отразилось у меня в глазах. Потому что Леон испугался. Он был мальчишкой, пусть и натасканным Орденом. Но в теории. А я была одной из тех, о ком ему рассказывали настоящие ужасы.
— Выбор, сопляк, пора его делать.
Я это буквально прорычала и добавила:
— Честность или жизнь?
Лиф помогал мне улавливать эмоции Леона. И поправлять его, если он пытался врать.
Жаль только, что мальчишка ничего толком не знал. Его отец, судя по рассказу, был где-то в верхушках Ордена. Буквально на днях его срочно вызвали в Рим.
— Зачем? — тут же спросила я.
— Не знаю, — буркнул Леон, — мне не сказали, хотя я спрашивал.
Я почесала подбородок: м-да, пока из допроса я поняла лишь, что сердце Ордена где-то в Риме, самим Орденом управляет горстка неких Магистров, и вроде как никого во всемирный розыск не объявляли. Плюс перепуганный Леон засыпал меня сведениями о его школе, от которых меня затошнило. Господи, они не просто фанатики, они — больные фанатики.
Хан ведь тоже учился, как и Леон. Только вот… только вот за время нашего общения не показал себя одержимым идиотом. Ну или же он хорошо притворялся.
«Заткнись, — молча приказала я своему сердцу. — Потом поноешь, а пока заткнись».
— Ладно, а скажи мне, почему вы вещи Дамаль ненавидите.
— Потому что их послал Дьявол, чтобы люди стали слабыми и зависимыми, — отчеканил Леон. — Прежде «скверна» служила мужчинам, но Дьявол понял, что так человечество станет сильным и он упустит слабые души. Поэтому хитростью забрал сущность вещей и переродил их в «скверну». Чтобы пользоваться могли только женщины, которые изначально слабы и подвержены его влиянию.
У-у-у-у, тут все запущено, можно даже не слушать.
— Идиоты, — проговорила я веско, выпрямляясь. — Уже больше ста лет прошло с тех пор, как инквизицию официально упразднили, а у вас мозги все те же. Нельзя тупо впитывать знания и не проверять их. Нельзя!
Ох, да кому я это говорю! Лежавший Леон хоть и трусил, но явно не собирался отказываться от своих взглядов.
И что мне с этим идиотом делать? Больше сведений из него не вытянуть.
— Лежи тут, — сурово приказала я, словно Леон мог удрать. Будущий член Ордена вообразил, что я сейчас буду его убивать, и завопил. Во все горло. При этом основные слова были «спасите» и «сгинь, ведьма». Вот хорошо, что стены тут толстые, а двери — звуконепроницаемые.
Я вышла буквально на несколько секунд — в гостиную. Откуда вернулась со шляпой в руках. Леон при виде меня резко замолчал и, кажется, готов был заплакать. Прямо так бы и пожалела, если б не мысль: из таких, как он, состоит Орден.
Я так и замерла в дверях спальни, сминая шляпу. В голову пришла чудовищная и крайне соблазнительная мысль. Почему бы не убить этого мальчишку? Я сделаю благое дело, уничтожу одного из тех, кто будет охотиться на нас.
«О Господи!»
Руки тряслись, пока я натягивала шляпу: криво, задом наперед.
У Абби было много записей, но большая часть посвящалась в основном описанию вещей и наблюдению за реакцией их владелиц. Но встречались и крайне интересные выдержки. Например, Абби описывала, что отыскала древние записи одной из первых владелиц. Своего рода дневник, одну страничку. И в ней упоминалось, что сочетание лифа, юбки и шляпы способно стереть память за последний час у одного человека.
Теперь Леон смотрел на меня с настоящим ужасом. Даже не хочу думать, какой гадюкой я выглядела в его глазах.
— Ты будешь спать, дружок, — проговорила ласково, наклоняясь над ним. — Ты сейчас заснешь и мирно проспишь до утра. А проснувшись, будешь помнить лишь о том, что провел шикарную ночь с красивой женщиной по имени Алиса. И все.
На самом деле я ни капли не гипнотизер, это все определенное сочетание вещей Дамаль. Я не знаю, как оно работает. Просто в какой-то момент глаза Леона закрылись, и он уснул. Мгновенно вырубился, как под наркозом. А я бросилась собирать вещи. Так, надо снимать номер в первом же свободном отеле и не шляться по ресторанам, а заняться делом.
Я знала, что Абби искала след женщины, у которой хранился дневник мадам Дамаль. И теперь тоже собиралась найти ее.
На подрагивающих ногах собрала вещи и выскочила из номера. Он оплачен на двое суток, ну и черт с ним! Плевать на деньги, надо удирать поскорее. Случайность или нет, но само присутствие члена Ордена делало отель небезопасным. Так что ищем подешевле и попроще. Надеюсь, снобы из Ордена в подобные места не суются. А если суются, то только по необходимости.
Уже в такси я, уставившись в окно на ночной Париж, мысленно передернулась. Это чувство, когда усыпляла Леона. Отвратительно. Ощущение власти и понимания, что могу убить. И мне ничего не будет. Ведь мелькала же такая мысль, соблазняла. И на краткий миг показалась вполне удачной.
Прямо по лицу себе надавать хочется. И страшно. Безумно. Потому что я знала — это были мысли, вызванные действием вещей Дамаль.
Кажется, я начинаю понимать Хищниц. Это мне почему-то повезло, и вещи не слишком сильно на меня влияют. А если нет такой выдержки?
Да, с такими мыслями еще и Ордену сочувствовать начну.
Я покосилась на темноволосый затылок таксиста. Тот слушал тоскливый романс по радио и насвистывал в унисон. Главное — с разговорами не лез, и то хорошо.
Кое-что из болтовни Леона меня заинтересовало. Значит, в Ордене считают, что вещи Дамаль когда-то принадлежали мужчинам? Насколько достоверны эти сведения?
Я уставилась на свои руки, на ногти, покрытые бесцветным укрепляющим лаком. Сегодня впервые в жизни мне на самом деле захотелось убить человека. Причем причина-то казалась вполне себе хорошей. Убрала бы будущего Инквизитора или Палача, или кто там у них еще есть.
Нет, нет, нет! Я зажмурилась и по-детски зажала уши ладонями, потрясла головой. Никогда я не поддамся таким желаниям. Никогда! Я хочу разрушить Орден, хочу, чтобы его последователи прекратили издеваться над женщинами, но убивать — нет, не могу. Одно дело, если ты вынуждена защищаться, и совсем другое — уничтожить лишь за то, что глупый мальчишка с детства подвергался промывке мозгов.
Я открыла глаза, встретилась взглядом с водителем, который смотрел на меня в зеркало заднего обзора. И кивнула: мол, все в порядке. Наверное, я была похожа на обиженную любовницу. Ну и ладно, так безопаснее.
В этот раз отель был гораздо дешевле и не в самом презентабельном районе. Это даже скорее был хостел. Аккуратный, девятиэтажный, в красно-белых тонах и с интересными рисунками на стенах. И очень много молодежи. Веселой неформальной молодежи, которая в этот поздний час и не думала засыпать. Группки молодых людей сидели в баре, рядом с ресепшеном, куда-то выходили, болтали. Я на миг испытала укол зависти, настолько беззаботными они выглядели. И тут же мысленно сама себе дала затрещину. Смысл завидовать кому-то?
На ресепшене я, поколебавшись, все же решила взять четырехместный номер. Показалось, что так будет безопаснее.
Телефонный звонок настиг меня, когда я уже зашла в номер и поздоровалась с соседками — тремя веселыми девушками, явно подругами. Они успели мне сообщить, что приехали на музыкальный фестиваль. Извинившись, я бросила рюкзак на верхнюю кровать, а сама вышла из номера и прикрыла дверь.
Звонила Аделина.
— Ева, Ева, — она ревела в трубку, — это ужасно! Абби…
— Что такое?
— Она попала под машину, Ева! Ее нашли утром, на обочине. О-о-о-о-о!
У меня похолодел затылок от новости. Пару секунд я тупо выслушивала завывания Аделины, потом дошло: Абби больше нет. Скромной и приветливой женщины, которая так помогла и поддержала меня, больше нет на этом свете.
Я постаралась не моргать, так как глаза подозрительно защипало. Прислонилась к стене и спросила:
— Кто сбил — известно? Как это вообще произошло?
Так, главное — не реветь, не привлекать к себе внимания.
— Ищут. Нашла ее парочка, возвращались откуда-то утром, остановились с пробитым колесом и увидели в кустах тело. Полиция сразу приехала, мне позвонила уже Элис. Ее вызывали на опознание.
Элис была двоюродной сестрой Абби и единственной родственницей. У нее вещей Дамаль не было.
— А откуда ты ее знаешь?
Аделина шмыгнула носом и гнусаво произнесла:
— Мы с ней в библиотеке познакомились, долгая история. Вообще, я решила прийти к Абби на работу, взять пару журналов. Прихожу, а там все в шоке. Евочка, это ужасно!
Не то слово. Описать гибель близкого человека нереально. Пустота в голове аж до легкого звона и желание, чтобы все вокруг оказалось страшным сном.
Я потрясла головой, что-то сорвалось с ресниц. Провела рукой по щеке и поняла, что все же беззвучно плачу.
— Ева…
— Что?
— Мне страшно, — заскулила Аделина, — почему-то всю трясет, спать не могу. Что теперь с твоими планами?
С планами? Ах да…
Я все еще была оглушена свалившейся вестью и никак не могла собраться с мыслями. Смотрела на стену напротив, где легкими штрихами была нарисована балерина, тянувшаяся к стайке бабочек.
Абби, как же так? Ты же всегда была такой аккуратной…
— Ева, не молчи, мне страшно.
Голос Аделины дрожал.
— А что планы, — произнесла я, — планы остаются в силе. Я в Париже, завтра с утра поеду в архив, попробую найти хоть что-то про ателье Дамаль. Мне нужен адрес. Абби не успела его найти.
Горло сжало невидимой рукой, так что перехватило дыхание. Я чуть согнулась и проговорила:
— Прости, Дели, я пока не очень хочу разговаривать.
— Я тебя понимаю. Погоди, но ведь адрес ателье мадам Дамаль известен.
— Абби подозревала, что он ложный. Хотела через свои связи получить архивные документы по частным предпринимателям Парижа начала двадцатого века. Но не успела.
Так, дышать ровнее.
— Удачи, Ева, — выдохнула Аделина. — Мысленно мы с тобой. Даже те, кто не знает, что ты делаешь.
Ну да, таких девяносто девять процентов.
Я еще несколько минут постояла в коридоре, глубоко дыша и мысленно оплакивая Абби. Подождала, пока высохнут слезы, и лишь потом вернулась в комнату. Машинально убрала рюкзак в специальную нишу рядом с кроватью, машинально сходила умыться и переоделась, машинально забралась обратно на кровать и обняла подушку. Девочки-соседки куда-то удрали, и никто не мешал мне думать.
Абби успела стать мне подругой. И свалившаяся новость терзала все сильнее. В такой момент я, как никогда, ощутила себя одинокой. Не имея возможности позвонить маме, бабушке, подружкам…
Я даже не могу сейчас обнять любимого мужчину, которого должна ненавидеть. Ненавидеть хотя бы за то, что он один из тех, кто мучает женщин из-за глупых предрассудков. Или за то, что вопреки всем законам логики мечтаю сейчас обнять его и вдохнуть знакомый запах, от которого внутри растекается тепло и чувство защищенности.
«Не бросай меня, Хан…»
Вот собака бесхвостая!
Я треснула кулаком по подушке и тихо засмеялась сквозь слезы. Да уж, мечтать увидеть мужчину, от которого болит сердце, чтобы его уничтожить. Драма века. Можно снимать кино и претендовать на «Оскар». И чтобы в конце мы оба поняли, что не можем жить друг без друга, но, увы, уже поздно. Или наоборот, лучше хеппи-энд? Зрители ведь любят счастливую концовку в виде поцелуев, свадьбы и так далее. Неважно, что будет после. Видимая часть спектакля должна закончиться на позитивной ноте.
Ну и странные мысли приходят на фоне шока. Я перевернулась на бок и поняла, что плакать больше не хочется. Абби в меня верила. Наверное, единственная, кто верила, потому что немногие владелицы просто боялись и предпочитали вообще не думать про Орден. Как ребенок, который прячется от воображаемого монстра под одеялом и считает, что в безопасности.
А я вот монстров решила извести.
В эту ночь не засыпалось очень долго. Встреча с будущим членом Ордена не прошла бесследно. Стоило закрыть глаза, как сразу со всех сторон начинали чудиться шорохи, тихие шаги, дыхание. Я привставала, прислушивалась и обзывала себя параноиком. Потом опять ложилась, и все начиналось по новой. Пока измученный организм просто не отключился. И то ненадолго.
Я проснулась от непонятного толчка изнутри. Резко села и огляделась. Тишина, прерываемая сонным дыханием соседок по номеру. Провела рукой по взмокшему лбу: так, значит, голос Хана мне приснился. Он звал меня. Откуда-то издалека.
Я улеглась опять и постаралась расслабиться. До рассвета еще далеко, надо отдохнуть и набраться сил.
«Хан, я тебя ненавижу».
«Я мечтаю тебя увидеть снова».
«Я тебе лицо расцарапаю».
«Я безумно скучаю… безумно».
Постепенно перед глазами замелькали обрывки каких-то картинок, и удалось уснуть. Не знала я тогда, что буквально перед этим Хан проснулся оттого, что ему почудился мой голос.
Я этого, увы, не знала.
Назад: Глава четвертая
Дальше: Глава шестая