Наживка

Вертолет Мака приземлился на палубу «Уильяма Биба» уже на рассвете. Поздоровавшись, Гарри Мун сразу провел Джонаса с Маком в диспетчерскую.

Доктор Марен и капитан Морган стояли, склонившись над картой Аляскинского залива. Селеста в другом конце помещения вела явно очень непростые переговоры по каналу связи судна с берегом.

– Вы, парни, выглядите так, что краше в гроб кладут.

– Считай, побывали в аду, – буркнул Мак.

Селеста хлопнула трубкой:

– Черт бы их всех побрал! Канадские власти возлагают на нас ответственность за гибель женщины на каяке и парнишки, что свалился с парома.

– Мы действительно несем за это ответственность, – отозвался Джонас.

– Чушь собачья! – отрезала Селеста.

– Если убежавший из зоопарка лев кого-то убивает, то ответственность несет зоопарк, – заметил Мак.

Селеста закатила глаза:

– Спасибо большое, что просветил. Тогда ты, наверное, будешь счастлив узнать, что Канадская береговая охрана решила взять контроль над ситуацией в свои руки. Они уже направили катер и два вертолета на поиски акулы, с тем чтобы убить ее.

Марен презрительно фыркнул:

– Да пошли они, эти канадцы! Уже к ночи самка будет в водах Аляски, а значит, вне их юрисдикции.

– А почему мы меняем курс? – поинтересовался Джонас.

Марен ткнул пальцем в карту:

– Имеются два отчетливых пути миграции китов от острова Ванкувер. Теперь мы знаем, что мегалодон следует по основному пути: вдоль побережья Канады и Аляски. Я полагаю, что акула продолжит движение на запад до Алеутских островов, после чего свернет за стадами китов на север, в Берингово море. Поэтому «Уильям Биб» должен изменить курс, тем самым срезав дорогу, как делают сейчас серые киты. Наш новый путь будет гораздо короче. Мы пройдем через Аляскинский залив и, таким образом, обгоним акулу. Что позволит нам перехватить ее здесь – у мыса Чиниак, остров Кадьяк.

Джонас посмотрел на карту:

– Предположим, мы опередим мега, но как вы собираетесь установить его местонахождение, не говоря уже о том, чтобы загарпунить, подманив к судну?

– Планы изменились, – заявила Селеста. – Мы планируем подманить мега с помощью наживки.

– Интересно какой?

– Морских львов, – ответил Марен. – Любимого деликатеса этой твари. У острова Кадьяк мы погрузим на борт трех только что убитых самцов морского льва. Я собираюсь имплантировать в каждую тушу большие дозы наркотика. Мы насадим наживку на крюк, прикрепим на стальном тросе к лебедке и будем тащить за судном до тех пор, пока мегалодон не клюнет. Через пять минут наркотик подействует и акула отрубится.

Капитан Морган вгляделся в карту:

– А когда, по вашим прикидкам, акула достигнет мыса Чиниак?

– Если она будет двигаться с прежней скоростью, то, возможно, дня через три-четыре.

– Тогда предлагаю дежурить посменно, – сказал Гарри.

Марен одобрительно кивнул:

– Я составлю расписание.

Садия Клеффнер вошла в отдельную палату своего шефа. Он сидел на кровати, медсестра делала ему какую-то процедуру.

– Масао, как вы себя чувствуете?

– Садия, слава богу! Будь добра, скажи этой медсестре, что мне нужно немедленно покинуть клинику.

– Мистер Танака, сидите спокойно и расслабьтесь. Вы никуда не уйдете, пока вам не разрешит доктор.

– Но я чувствую себя уже гораздо лучше…

– Не сомневаюсь, ваш лечащий врач будет счастлив это услышать. А теперь ложитесь, пока я не привязала вас к кровати.

Масао смерил медсестру сердитым взглядом и послушно лег, сдаваясь на милость победителя.

Садия присела на край постели:

– Вчера закончили установку новых ворот в лагуну. Теперь даже Кинг-Конг их не прошибет.

Масао проводил взглядом медсестру:

– Садия, в чем дело? Я всегда знаю, когда ты пытаешься что-то от меня скрыть.

Женщина отвела взгляд:

– Еще одна смерть. На сей раз маленький мальчик. – (Масао закрыл глаза, грудь снова сдавило.) – Средства массовой информации ступили на тропу войны. Дела принимают плохой оборот.

– А есть какие-нибудь известия от моей дочери?

– Мне наконец удалось связаться с «Голиафом». Они утверждают, будто Терри решила еще на неделю задержаться на «Бентосе».

– Как?! Она до сих пор в Марианской впадине?! – От волнения у Масао затряслись руки.

– Масао, они уверяют, что все отлично.

– Нет, здесь явно что-то не так. Нутром чувствую. А где Джонас?

– Направляется к Аляскинскому заливу. Они собираются перехватить мега у острова Кадьяк. Ой, и по приказу Селесты мы доставили на судно «Эбис глайдер II».

– «Эбис глайдер II»? – Масао открыл глаза. – А зачем им глубоководный аппарат?

– Понятия не имею. Селеста особо подчеркнула, что им нужен именно «Эбис глайдер II».

Масао покачал головой:

– Садия, слушай меня внимательно. Я хочу, чтобы ты связалась с коммандером Джеймсом Адамсом. Военно-морская база на Гуаме. Скажи ему, что мне необходимо срочно с ним встретиться. И сделай все, чтобы я мог вылететь туда как можно скорее.

– Но доктор вас еще не выписывает.

Масао решительно выдернул из руки капельницу:

– Тогда я сделаю это сам.

– Масао…

– Садия, на кону жизнь моих детей. А теперь живо дай мне одежду, пока не вернулась сестра Рэтчед .

Селеста, стоявшая у леера правого борта, наблюдала за тем, как туша последнего морского льва выгружается с рыболовецкого судна на палубу «Уильяма Биба» и тут же обкладывается льдом.

К Селесте подошел Марен с телеграммой в руках:

– Только что пришло с «Голиафа».

Селеста развернула телеграмму:

– Это от Бенедикта.

– И о чем там говорится?

– Age quod agis. Делаешь, так делай.

– И что это должно значить?

– А то, что он теряет терпение. Он мной недоволен.

– Не переживай. – Марен обнял Селесту за талию. – Мы очень скоро поймаем мегалодона…

– Сколько можно повторять?! Только не на людях. – Селеста оттолкнула руку Марена.

– Почему нет? Боишься, что Тейлор заметит? Селеста, не отпирайся. Я ведь не слепой. Вижу, как ты на него смотришь.

– Майкл, ревность тебе не к лицу. Как говорит Бенедикт, занимайся своим делом. – Она посмотрела на часы. – Когда начинается моя смена?

– Ты дежуришь с полудня до шести вечера. После тебя до полуночи – Гарри. А с полуночи до шести утра – Тейлор с Макрейдсом. Все отлично продумано. Мы с тобой сможем видеться по ночам, и Тейлор ничего не узнает.

– Идиот! – Селеста обожгла Марена гневным взглядом. – Я и только я решаю, когда мы будем встречаться и будем ли вообще. Твои половые гормоны меня не волнуют.

Марен съежился, как от удара:

– Знаю. Но Тейлор настоял на том, чтобы я поставил их с Макрейдсом в ночную смену. И что мне оставалось делать?

Селеста задумчиво смотрела на отходящее от «Уильяма Биба» рыболовецкое судно:

– Эти двое явно что-то задумали. А где сейчас Джонас?

– В последний раз я видел его вместе с Макрейдсом возле вертолета.

– Найди его. Скажи ему, что я очень расстроена из-за «Бентоса» и что мне срочно нужно с ним поговорить. Я буду ждать его у себя в каюте.

– Как насчет нас? Как насчет сегодняшней ночи?

– Сперва дело, а уже потом удовольствие. А теперь иди выполняй, что тебе говорят.

Марен заглянул в кабину пилота. Никого. Тогда он обошел вертолет и отодвинул дверь грузового отсека.

Пусто.

Он уже собирался закрыть дверь, как вдруг заметил приклад, как у ружья, накрытый одеялом. Марен забрался в отсек, сдернул одеяло. Перед ним был гранатомет.

– Сукин сын…

Воровато оглядевшись, Марен залез в вертолет и принялся за работу.

– Ты чокнутый, – сказал Мак, закрывая за собой дверь кабины вертолета.

– Это рискованно, но может сработать, – отозвался Джонас. – Единственный способ сделать прицельный выстрел в мегалодона.

– На какое расстояние ты собираешься к нему приблизиться?

– На пятьдесят-шестьдесят ярдов.

– И что может помешать акуле на тебя напасть?

– Она даже не узнает, что я в «Зодиаке», поскольку не стану включать мотор. «Уильяму Бибу» придется взять меня на буксир, и я поплыву впереди приманки.

– Нет, ты точно чокнулся. Ладно, тогда хотя бы позволь мне пойти с тобой.

– Не получится. Ты должен следить за морем с воздуха. Передатчик подскажет мне, когда она окажется поблизости, однако ты должен обнаружить ее раньше, чем я.

– И все же я считаю твой план слишком рискованным.

– Возможно, но этому безумию необходимо положить конец.

Их прервал стук в дверь. Мак пошел открывать.

В коридоре стояла Селеста, косметика размазалась по щекам темными полосами.

– Селеста, что случилось? – спросил Джонас.

– Мне нужно с тобой поговорить, когда ты освободишься.

– Уже ухожу, – многозначительно поднял брови Мак.

Селеста отошла к иллюминатору, в ее глазах стояли слезы.

– Джонас, не знаю, куда нас заведет наша дружба, но мне необходима твоя помощь. И твое доверие.

– В чем дело?

– Я все думала о твоих ночных кошмарах. Наверное, мы должны отнестись к ним более серьезно. Знаю, это может показаться странным, но, чтобы сохранить душевное равновесие, я просто обязана предупредить Бенедикта об Ущелье дьявола.

Джонас покачал головой:

– С чего это вдруг ты поверила в мои сны? Ты вроде говорила, это комплекс вины…

– Терри все еще на борту «Бентоса».

– Что? – Джонас схватил Селесту за руку. – Почему ты не сказала об этом раньше? Какого черта она застряла во впадине?!

– По словам Бенедикта, Терри категорически отказывается покидать базу, пока система ЮНИС не будет полностью развернута.

У Джонаса подкосились ноги. Он опустился на край кровати и растерянно потер виски:

– Я хочу с ней поговорить.

– Это невозможно. Прямой канал связи с «Бентосом» есть только на «Голиафе». – Сев возле Джонаса, Селеста принялась растирать ему шею. – Джонас, назови координаты Ущелья дьявола. Позволь их предупредить. – (Джонас молчал.) – Ты по-прежнему мне не доверяешь, да?

– Это не вопрос доверия или недоверия.

– Неужели слово, данное военно-морскому флоту, для тебя важнее жизни Терри?

– С чего это вдруг ты стала переживать за Терри?

– Я переживаю за Бенедикта и экипаж «Бентоса». Ведь они моя единственная семья. Эти люди находятся сейчас на глубине семи миль, и малейшая трещина в корпусе приведет к…

– Селеста, прекрати! Уж кто-кто, а я точно не нуждаюсь в лекциях о Марианской впадине. Послушай, тут нужно подумать. Дай мне время. Идет?

Селеста отвернулась, не скрывая разочарования:

– Отлично. Продолжай сидеть сложа руки. Но если с ними что-то случится, я тебе этого никогда не прощу.

Джонас оторвал голову от смятой подушки, выключил будильник и перекатился на спину. Перед глазами стояла картина безжизненного тела в спасательной капсуле. Дрожащий, мокрый от пота, он сел на кровати.

Затем посмотрел на часы. 23:35. Все еще зажатый в тиски клаустрофобии, Джонас прохромал к иллюминатору, отодвинул занавеску и открыл его. Холодный арктический воздух наполнил каюту. На лицо упали мелкие капли дождя. Закрыв иллюминатор, Джонас принялся натягивать мокрый гидрокостюм.

Впереди была нелегкая ночь.

Когда Джонас вышел на палубу, дождь зарядил сильнее. Поправив капюшон парки, Джонас прошел по скользкой корме.

Мак, стоявший возле лебедки, разговаривал с Гарри Муном. Гарри кивнул Джонасу:

– Погода шепчет, да?

– Лишь бы не было еще хуже, – ответил Джонас.

Гарри посмотрел на небо:

– Дождь ослабнет часам к двум-трем ночи. А пока вам особо нечего делать. Следите за удочкой и постарайтесь не заснуть. Если ваш монстр клюнет на наживку, вы это сразу поймете. Не тяните на себя трос и молитесь, чтобы лекарство подействовало.

– Задание мне известно, – сказал Джонас.

– Тогда всем спокойной ночи. Селеста сменит вас в шесть утра.

Дождавшись, когда Гарри скроется внутри, Джонас переключил лебедку на реверс, чтобы извлечь из воды приманку, а Мак тем временем отправился к вертолету за снаряжением.

Из моря поднялась туша морского льва весом шестьсот тридцать фунтов. Джонас остановил лебедку, перекинул приманку через транец и ослабил трос. Мокрая туша шлепнулась на палубу.

Трос с протыкавшим брюшину трехфутовым крюком на конце тянулся из пасти животного. Пористые емкости объемом десять галлонов со смесью наркотиков были имплантированы в ткани вдоль пищеварительного тракта. Еще десяток мешочков с лекарством были наспех вшиты в слой жира под шкурой.

Марен явно решил подстраховаться.

Вернулся Мак, уже с гранатометом. Открыв шкафчик, Джонас вынул из ящика небольшой чемодан, где лежал мощный беспроводной подводный динамик. Мак раскрыл пасть морского льва, Джонас засунул динамик прямо в пищевод.

– А теперь давай-ка опробуем. – Джонас пошарил в чемодане, включив питание звуковой системы.

Из туши послышались низкочастотные звуки, безжизненное тело морского льва закружилось по скользкой палубе под вудуистскую барабанную дробь.

– Чтоб мне провалиться, эта штука еще и танцует! – воскликнул Мак. – Интересно, а с какого расстояния акула сможет услышать весь этот джаз?

– Под водой звук распространяется гораздо быстрее. Никто не знает, насколько восприимчивы сенсорные рецепторы мегалодона, но мне кажется, он почувствует вибрации уже издалека. – Джонас смахнул с лица капли дождя. – А теперь помоги мне сбросить приманку обратно в воду.

Он снова запустил лебедку. Туша взмыла над палубой. Выждав, когда Джонас стравит триста футов троса, Мак сбросил тушу за борт. Морской лев исчез в ночи, глухая барабанная дробь эхом разнеслась в темноте.

– Теперь моя очередь, – произнес Джонас.

– Джонас…

– Мак, даже не начинай. Все, проехали. Лучше помоги мне с «Зодиаком».

На средней палубе «Уильяма Биба» вдоль бортов были установлены небольшие лебедки для спуска на воду резиновых моторизированных лодок «Зодиак». Джонас залез в одну из них, прикрепив к ее носу бухту нейлонового каната.

– Здесь двести футов каната, – сказал Джонас. – С учетом осадки судна я окажусь в ста пятидесяти футах перед приманкой.

Мак, покачав головой, протянул другу гранатомет:

– В пересчете это всего лишь две длины мегалодона. Если хочешь знать мое мнение, то тут особо не разгуляешься. Было бы куда безопаснее, если бы я сидел за рулем «Зодиака».

– Я уже говорил тебе. Лучше плыть на буксире. Звук мотора наверняка насторожит Ангела.

Мак передал другу уоки-токи:

– Я полечу на высоте сто футов. И потащу за собой спасательное снаряжение. На случай, если тебе придется срочно уносить ноги.

Выдавив улыбку, Джонас достал из чемодана беспроводную головную гарнитуру. Надел на уши, прислушался.

– Что-нибудь есть?

– Нет, мег пока вне зоны приема. Приготовься, ночь может выдаться долгой.

– Только постарайся не заснуть в лодке, Ахав. – Мак отпустил тормоз лебедки, «Зодиак» плавно опустился на воду.

Джонас освободил «Зодиак» от строп. Увлекаемая кильватерным следом «Уильяма Биба» резиновая лодка резво поплыла за большим судном, которое двигалось на юго-запад со скоростью около трех узлов.

Стравив канат, Мак направил «Зодиак» за корму. Прикрепил свободный конец к металлическому лееру, чтобы шедший на буксире «Зодиак» оказался между «Уильямом Бибом» и приманкой.

Джонас устроился поудобнее в резиновой лодке, бесшумно скользившей по темной поверхности Аляскинского залива, не оставляя на воде даже ряби. Свинцовые тучи продолжали извергаться холодным дождем, порывы колючего северного ветра заставляли зябко ежиться. Опустившись пониже, Джонас подложил под спину спасательный жилет и откинулся назад, лицом к двигателю.

Стальной трос, протянутый с борта «Уильяма Биба» к приманке, нависал на высоте двух футов над левым плечом Джонаса и исчезал на расстоянии ста пятидесяти восьми футов позади лодки в море, затянутом черно-серой дымкой. Когда глаза немного привыкли к темноте, по пенной дорожке, которую оставляла за собой туша морского льва, Джонас сумел проследить, где кончается трос. Джонас слышал и чувствовал идущие из подводного динамика низкотональные звуки, которые пульсировали под волнами, словно биение сердца.

Джонас прицелился, направив гранатомет на клочья пены.

– Ангел, обед готов, – прошептал он. – Кушать подано.

В двадцати двух милях к северо-востоку от мыса Чиниак 382-футовый паром «Кенникотт» продолжал двигаться на юг по Аляскинскому морскому пути. Причем все восемьсот человек пассажиров и членов команды пребывали в счастливом неведении, что от острова Кадьяк за судном тенью следует светящееся пятно цвета слоновой кости.

Оказавшись в Аляскинском заливе, мегалодон, повинуясь первобытному инстинкту, резко прибавил скорость при понижении температуры воды. Приобретенные в ходе эволюции механизмы адаптации, которые позволили гигантским животным избежать вымирания вплоть до последнего ледникового периода, помогли высшему хищнику соответствующим образом реагировать на холод. Химические вещества в нервной и кровеносной системе мегалодона активизировали его мышечные сокращения. В свою очередь более энергичные мышечные сокращения способствовали образованию дополнительной тепловой энергии, благодаря которой температура крови акулы повышалась на шесть-восемь градусов. Дополнительное тепло передавалось по расширенным артериям перикарда к внутренним органам, а внушительные размеры хищника помогали сохранять внутреннюю температуру тела в условиях холодной окружающей среды.

Ангел скользила над термоклином, то и дело пересекая кильватерный след «Кенникотта» в поисках еды. И хотя повышение внутренней температуры привело к интенсификации процесса пищеварения, продолжающаяся течка в сочетании с пониженной скоростью метаболизма из-за холода делала акулу несколько более вялой. В последний раз Ангел ела три дня назад, но в таком ослабленном состоянии она не решалась атаковать крупные стада китов. И в результате просто продолжила следовать за паромом на запад. Неожиданно ее детекторы звуковых волн уловили знакомые вибрации. Возбудившись, акула начала активнее работать хвостовым плавником, чтобы получить необходимое ускорение. Несколькими мощными рывками обтекаемого тела она создала горизонтальный импульс и набрала крейсерскую скорость, позволяющую затрачивать минимум усилий. Поднырнув под паром, Ангел рванула вперед, следуя за акустическим сигналом, который, как подсказывал ей инстинкт, должен был привести к пище.

– Эй, Джонас, ты еще жив?

Джонас поднял глаза. И хотя он слышал шум вертолетных винтов, на затянутом свинцовыми облаками небе сам вертолет разглядеть было невозможно. Протянув онемевшую руку к уоки-токи, Джонас прижал рацию к лицу:

– Я все еще здесь. А как ты там, наверху?

– Ветер потихоньку крепчает. Но молний пока не видно. Значит, все отлично. А как сам? Наверное, уже превратился во фруктовое мороженое на палочке.

– В мокром гидрокостюме мне вполне тепло, но волнение усиливается.

– Послушай, приятель, а как насчет того, чтобы поднять тебя наверх, пока ты не подхватил пневмонию?

– Нет! – крикнул Джонас. – Больше никаких ночных кошмаров! Никаких смертей! Я уже говорил, что хочу сегодня с этим покончить. Раз и навсегда.

– Ну а что, Ахав, если твой монстр так и не появится?

– Появится. Конец связи. – Джонас сунул уоки-токи в карман куртки.

Двух-, трехфутовые волны перекатывали лодку с боку на бок. Порывы ветра хлестали в лицо дождем.

Джонас устремил взгляд в темноту. Бурное море казалось серым на фоне черного неба. Наверное, в сотый раз прокрутив в памяти тот ночной кошмар, Джонас снова увидел свое бездыханное тело в спасательной капсуле.

Перед его мысленным взором замелькали новые образы, Джонас погрузился в сон наяву. Вот он стоит под дождем на кладбище и смотрит, как предают земле тела двух военных моряков, которых он убил одиннадцать лет назад. Вот он на борту «Магната» беспомощно наблюдает за тем, как эта тварь утаскивает его бывшую жену Мэгги под воду. Он увидел себя в зале суда, где адвокаты обвиняли его в создании угрозы для жизни людей, а толпы зевак скандировали: «Убийца! Убийца!» И наконец, он увидел на больничной койке Терри, оплакивающую их мертворожденного ребенка.

Терри повернула к нему голову, в ее страстных азиатских глазах плескалась печаль, смешанная с ненавистью. Он уже встречал подобный взгляд у безутешных супругов и родителей, у братьев, сестер и детей.

Джонас открыл глаза, пытаясь отдышаться.

Дождь прошел.

Джонас встал на колени на банку. Расстегнул гидрокостюм, помочился за борт.

– Ладно, Ангел, вот он я, – прошептал Джонас. – Приди и возьми меня.

Селеста, оседлавшая Марена, подскакивала вверх-вниз, с силой вжимая лобок в лобковую кость партнера. Она услышала его стон, затем почувствовала, что он кончил, так и не успев довести ее до оргазма.

– И это все? – разочарованно спросила она.

– Ты что, издеваешься? Это было нечто фантастическое, – с улыбкой прошептал он.

Селеста слезла с партнера:

– Рада, что хоть кто-то получил удовольствие.

– Ты куда?

– Пойду приму душ.

Он окинул восхищенным взглядом ее идеальную фигуру:

– Можно к тебе присоединиться?

Она повернулась к нему:

– Майкл, без обид, но не думаю, что ты справишься. А теперь возвращайся к себе в каюту. Мне нужно поспать.

Марен вылез из постели и, натянув одежду, ушел.

Этот звук сразу разбудил Джонаса. Он поправил наушники и затаил дыхание.

Схватив гранатомет, он потянулся за уоки-токи:

– Мак, я только что получил сигнал.

Мак обшарил глазами черный безбрежный океан:

– Я пока не вижу свечения. Послушай, главное – постарайся сохранять спокойствие. И не сдавайся.

– Я в полном порядке. – Джонас, задыхаясь, вглядывался в поверхность моря.

Звуковые сигналы становились все громче.

Ангел нюхала море, ее ноздри со сверхчувствительными рецепторами были нацелены на микроскопические частички мочи.

Она кружила под добычей на глубине сорок футов, предпочитая держаться на безопасном расстоянии, пока ее органы чувств обследовали окружающую среду.

– А вот и она! – закричал Мак. – Кружит прямо под поверхностью, в шестидесяти футах от твоего правого борта. Держись, Джонас! Она проплывает прямо под тобой.

Джонас напрягся, почувствовав мощный толчок снизу, от удара лодку отнесло в сторону. Перегнувшись через борт, Джонас увидел вильнувший светящийся хвостовой плавник – акула обошла лодку справа.

– Джонас, ты еще здесь?

– Тсс. – Джонас приглушил звук рации. – Где она?

– Исчезла внизу.

У Джонаса отчаянно стучало сердце, судорожно пульсировала жилка на шее. Он поправил в руке гранатомет.

– Она поднимается на поверхность позади приманки…

Джонас прижал глаз к прицелу.

– Вон там, она выныривает! – заорал Мак.

Из воды, позади морского льва, высунулось рыло мегалодона. Акула рвала зубами безжизненный хвост приманки, отрывая его от туловища.

Поймав в прицел огромную голову, Джонас задержал дыхание и выстрелил.

Щелк.

У Джонаса екнуло сердце. Он снова прицелился и нажал на спусковой крючок.

Щелк. Щелк… щелк.

– Сукин сын! Гранатомет не стреляет!

Сердце Джонаса внезапно затрепыхалось где-то в горле, когда «Зодиак» неожиданно остановился как вкопанный. Туша морского льва, которую «Уильям Биб» по-прежнему тащил на буксире, неслась прямо на него.

Увидев, что лодка остановилась, Мак бросил взгляд на корабль и сразу заметил одинокую фигуру, поспешно исчезнувшую внутри.

– Твой канат перерезан. Держись, старина, я уже иду… – Мак направил вертолет вертикально вниз, сбросив спасательный трос на «Зодиак».

Затаив дыхание, Джонас ждал. Но вместо троса с петлей на конце он увидел морду мегалодона, нацелившуюся на неумолимо надвигающуюся тушу морского льва и дрейфующий «Зодиак».

Ангел разинула челюсти…

Джонас подпрыгнул, ухватившись обеими руками за тянущий приманку стальной трос. Туша морского льва врезалась в «Зодиак», перевернув лодку вверх дном.

Почувствовав движение, мегалодон инстинктивно впился зубами в лодку, и та лопнула у него в пасти.

Джонас держался за трос, словно упавший с водных лыж спортсмен. Нижняя часть тела была прижата к холодной поверхности, скользкий трос врезался в ободранные ладони. Послышался глухой удар, от которого у Джонаса перехватило дыхание, – это останки морского льва обрушились на него сзади, раненую ногу пронзило нестерпимой болью.

Обхватив ногами прыгающую на волнах приманку, Джонас скользил под обглоданной тушей; волны яростно хлестали его по спине. В глазах было темно от черной мглы и ледяной воды, руки не слушались, кровь наливалась свинцом, кожа под мокрым гидрокостюмом постепенно съеживалась.

Мегалодон, выплюнув остатки резиновой лодки, помчался за ускользающей добычей.

Вертолет Мака парил над гребнями волн, со лба пилота струился холодный пот. Мак отчаянно пытался синхронизировать свисающий спасательный трос с движением приманки. Поняв, что это невозможно, он схватил рацию, чтобы выйти на связь с «Уильямом Бибом».

Джонас зажал между коленями голову морского льва, получив достаточно пространства для маневра, чтобы сунуть правую ногу в растерзанные останки. Контейнер с наркотиками упал в море, и Джонас почувствовал под ступней трехфутовый крюк. Встав на изгиб стального крюка, он высунул голову из воды, чтобы глотнуть свежего воздуха, мышцы дрожали от напряжения.

И тут, к своему неописуемому ужасу, Джонас увидел прямо у себя за спиной возникшее из моря люминесцентное рыло. Чудовищные челюсти вытянулись вперед, коснувшись Джонаса.

У Джонаса промелькнула мысль, что это конец и надо сдаваться. Однако он отклонился в сторону, раскачавшись, как на качелях, – туша пролетела мимо жадно разинутой пасти. Хищник, в бессильной злобе схвативший зубами воду, точно призрак, снова возник из моря, на этот раз вытянув челюсти так, чтобы разом проглотить и морского льва, и Джонаса.

Джонас закрыл глаза. Вещие сны не сбылись.

Он не погибнет вместе с женой во впадине. Нет, он умрет здесь, один, в открытом море.

Над головой послышался оглушительный рев – салазки вертолета врезались в светящийся спинной плавник. Из рваной раны фонтаном хлынула кровь, вертолет закружило в воздухе.

Хищник ушел под воду.

Мак отчаянно тянул за ручку управления, не в состоянии выровнять вертолет. Салазки ударились о волны, вертолет подпрыгнул, к счастью не успев задеть винтом воду. Мак, понимая, что только чудо спасло вертолет от крушения, попытался набрать высоту и, поднявшись над кормой «Уильяма Биба», совершил аварийную посадку на нижнюю палубу.

Джонас держался из последних сил в ожидании своего смертного часа. Прости, Терри, я был таким идиотом…

Мак вылез из кабины пилота и подбежал к лебедке, возле которой его уже ждали Гарри с Мареном.

– Макрейдс, какого черта…

Мак, оттолкнув Марена в сторону, переключил лебедку на реверс.

– Ты что, рехнулся…

– Уйди с дороги, мать твою! Там Джонас!

Мегалодон опустился на глубину трехсот футов, оказавшись непосредственно под добычей. Инстинкт подсказывал ему, что морской лев, явно раненый или мертвый, отразил нападение, и это заставило хищника заново оценить ситуацию. Голодная самка в очередной раз возникла из моря, нацелившись на хаотичные движения добычи, однако теперь она выбрала другую тактику: не убивать жертву сразу, а кусать и отпускать ее, пока та сама не умрет.

Джонасу, находившемуся в полубреду, почудилось, будто кто-то вытаскивает его из моря и тянет вверх. А затем все померкло.

Мак перелез через леер и в отчаянии потянулся к другу, чье безжизненное тело начало падать головой вниз обратно в море.

К счастью, правое колено Джонаса попало в выемку крюка. Джонас повис над водой, словно кусок мяса под потолком мясной лавки. Свесившись вниз, Мак осторожно обхватил друга за талию, и тут прямо под ними возникло люминесцентное свечение.

Мегалодон, разинув челюсти, словно ракета вылетел из воды. Верхняя часть его гигантского туловища оказалась на уровне кормы движущегося судна. Мак дернул Джонаса в сторону, подальше от открытой пасти, практически перекинув его через плечо прямо на палубу.

Упустив добычу, мегалодон яростно сжал челюстями А-раму. В какой-то нереальный момент он повис на огромной лебедке, прижавшись белоснежным брюхом к транцу судна, после чего рухнул в море, увлекая за собой лебедку, А-раму и двадцать футов обшивки судна. Лязг искореженной стали взвился в ночное небо.

Мак, притянув Джонаса к себе, пригнул голову, когда и лебедка, и трос буквально перепрыгнули через борт.

– Джонас… Джонас, просыпайся! – Мак прижался ухом к груди друга. – Проклятье, он не дышит! Гарри, беги за доктором, я не могу нащупать пульс! Гарри, мать твою, живо приведи доктора!

Корма «Уильяма Биба» выглядела так, будто над ней пронесся торнадо. Гарри и Марен, остолбенев, стояли посреди обломков. Не обращая внимания на Мака, они завороженно смотрели, как белый спинной плавник исчезает в пенном следе судна.