В душе метель, тело в огне, пить хочется, спасу нет. А где-то рядом ведро с водой.

В землянке тихо, только слышно, как за окном завывает, и в потухшем очаге что-то редко потрескивает. Угли там тлеют. Костя и Лена спали у самого камина. Соорудили себе ложе из досок, настелили, накрылись… Лежали себе в обнимку под одеялом. Огонь погас, температура опустилась, но им не холодно. Друг дружку греют. И одеяло теплое.

А у Прохора душу холодит, колотит. И тело содрогается как в лихорадке. В горле пересохло, пить очень хочется. Он поднялся, поставил ноги на холодный пол, потянулся за водой, благо ведро стояло рядом, но тело вдруг снова взбунтовалось, голова закружилась, и ноги отнялись. Падая, он схватился за край настила, на котором спала молодежь. Лена встрепенулась, Костя подскочил.

– Ничего, ничего…

Прохор не хотел казаться немощным. Он собрался с силами, вернулся на кровать, и Лена подала ему воды. Как будто знала, что ему нужно.

– А ты уже не такой горячий, – сказала она, приложив руку ко лбу.

– Главное, чтобы совсем не остыл, – усмехнулся Костя.

Похоже, он уже жалел о том, что подобрал Прохора. Не видел он в нем сотрудника милиции. А если Прохор беглый зэк, то с кого он снял форму? Что, если с человека, которого сам же и убил?..

– Я живучий, – усмехнулся Прохор.

– И вручий.

– Я не вру… И меня действительно назначили старшим прапорщиком.

– Кто назначил?

– Человек, который помог мне бежать.

– Бежать? – как-то не очень удивился Костя.

– Я купил побег. Из колонии строгого режима.

Прохор не преувеличивал, он просто не вдавался в подробности. Какая разница, кто оплатил побег? Тем более что Комягину заплатили его деньгами. Теми, которые Инна украла у него…

– Даже строгий режим? – Костя подался в сторону, где у него лежал карабин. Но сдержал себя.

– Меня осудили за преступление, которого я не совершал.

– Ну, конечно!

– Меня подставили.

– Так никто и не сомневается, – в очередной раз съязвил парень.

– Да ладно тебе! – одернула его Лена. – Как будто мой отец в чем-то виноват.

– Ну, с твоим отцом все ясно.

– А что с отцом? – спросил Прохор.

– А вот это тебя не касается! – отрезал Костя.

– Ну, не знаю… Может, я чем-то могу помочь, – пожал плечами Прохор.

– Чем ты можешь помочь?

Прохор промолчал. Действительно, чем и кому он мог помочь? Если вдруг ребята от кого-то скрываются и этот кто-то придет за ними сюда, он действительно смог бы им помочь. Из карабина он стрелял не хуже, чем из пистолета. Метко стрелял и быстро… А в чем он мог помочь еще? Деньгами поделиться – не вопрос. Но только теми деньгами, которые у него были с собой. За остальными нужно было ехать в Зарубинск, трясти там Купчика и всех, кто управляет его долями в бизнесе. Он мог бы наколотить немалую сумму. Но разве он вернется сюда? Зачем это ему нужно? И ребят он с собой не заберет. Зачем они ему там, только под ногами будут мешаться… Да и не поедут они.

– Никто никому в этой жизни просто так не помогает, – с желчной насмешкой произнес Костя.

– А кто сказал, что просто так? Вы меня с того света вытащили. Я у вас в долгу.

– Ну, ничего такого мы не сделали, – в раздумье проговорила Лена.

– А кто меня с ног до головы зашил?

– Зашил?.. Разве так зашивают? – усмехнулась она.

– А как зашивают?

– Да так и зашивают!.. – Костя косо глянул на свою девушку. – Лена процедурной сестрой работала…

– И руки у нее золотые.

– Руки обычные… – улыбнулась она. – И лекарства обычные… Только их мало, в город надо ехать.

– Далеко до города?

– Двести километров.

– И ни одного поселка. Сразу город…

– И как же вы сюда забрались?

– Ну, ты же сам сказал, что мы здесь прячемся, – буркнул Костя.

– От кого?

– Спокойной ночи!

– От бандитов мы прячемся, – ответила девушка.

– Лена! – одернул ее Костя.

– Прохор должен знать, что мы здесь не совсем в безопасности.

– Ну, пусть походит, вдруг найдет место получше!

– Есть один человек, некто Громов, он мне проходу не давал. Нам с Костей пришлось сбежать.

– Бандит?

– Ну, не то чтобы разбойник с большой дороги… Бизнес у него…

– Бизнес! – хмыкнул Костя. – Откуда у него этот бизнес? Оттуда же, с большой дороги! А как ты смог побег купить? – спросил он. – Это сколько ж денег нужно?

– Были деньги.

– Откуда?

– Заработал… Бизнес у меня.

– С большой дороги?

Костя спросил в шутку, но Прохор ответил ему всерьез:

– Да.

– Что да? – Парень встревоженно посмотрел на него.

– Кто-то на большой дороге грабит, кто-то торгует.

– А-а!.. И много наторговал?

– Костя! – Лена толкнула своего парня в бок.

– Что Костя? Мы ему про себя рассказали, пусть он расскажет.

– И он рассказал… Что сбежал…

– Куда сбежал? На край света?

– Вы же сбежали сюда, – усмехнулся Прохор. – Кто знает, что вы здесь?

– Никто.

– А что вы про отца говорили?

– И отец не знает… – сказала Лена. – Нельзя ему знать.

– Давно вы здесь?

– С весны.

– С отцом когда в последний раз говорила?

– Давай ты не будешь сыпать соль на рану! – вскинулся Костя.

– Нормально с отцом все. – В голосе Лены было больше надежды, чем уверенности.

– Спокойной ночи! – резко бросил Костя.

Прохор закрыл глаза. Отпустило его. Раны болят, но не досаждают, голова спокойная, в сон клонит. Действительно, если есть возможность, почему бы не поспать.

Проснулся он, когда из окон уже струился утренний свет. В печи пылал огонь. Костя охлопывал ладони, стряхивая с них грязь. Он только что принес в землянку поленья и разжег камин.

Лена стояла у стола и катала тесто. Платок на ней пуховый, толстая шерстяная кофта, такие же теплые и бесформенные штаны. Но даже в таком наряде она умудрялась выглядеть хрупкой, изящной. И женственной. И этим она живо напомнила Прохору Лиду.

– Нечего на Лену засматриваться, понял? – буркнул Костя.

– Костя, прекращай!

– Я ведь не шучу!

– Все, хватит!

– Хватит, – кивнул Прохор, поднимаясь.

– Я тебя предупредил! – Костя ткнул в него пальцем.

– Это не ты предупредил. Это я не собираюсь…

– Ты куда? – забеспокоилась Лена, глядя, как Прохор надевает свою куртку.

– Да сколько уже лежать можно?

Прохор вышел на мороз в куртке поверх нижнего белья. Холод обжег раны на ногах, но его это не смутило. Раны порохом прижигают, и ничего, а холод – только на пользу. Он вышел к обрыву, с которого открывался чудесный вид на речную долину. Все в снегу, и река, и лес, но это и завораживало. Только вот холодно очень.

Постояв немного, Прохор повернул назад к дому.

Лена подала ему горячий чай. И хлебную лепешку с пылу-жару.

Есть хотелось нестерпимо, лепешка так и норовила залезть в рот целиком, но он усилием воли сдерживал себя, ел медленно, внешне неторопливо. И вторую лепешку не попросил. Зато от повторного чая отказываться не стал.

– Я уже нормально себя чувствую, – проговорил он. – Сегодня еще отлежусь, если вы не против, а завтра… Что там по дому надо помочь?

– Работы у нас всегда хватает, – ответил Костя.

Он сидел на скамье у двери, обняв карабин. Парень, казалось, боялся оставлять Прохора наедине со своей девушкой.

– Охотишься?

– Бывает.

– С патронами как?

– Зачем тебе?

– А вдруг от бандитов отстреливаться придется?

– Как от них отстреливаться? – вздохнула Лена. – Окружат ночью, ворвутся в дом.

– Надо, чтобы не окружили.

– Собака нужна… – кивнул Костя.

– Так в чем же дело?

– Была. Сбежала.

– Громова никакая собака не остановит.

– Громова?

– Я же говорила, – Лена внимательно посмотрела на Прохора.

– Ты ее не слушай… Не твое это дело, – буркнул Костя.

– Не мое, говоришь?

Прохор закрыл глаза и болезненно поморщился. От волнения заныли и раны, и душа…

Оказывается, эта встреча в тайге была не случайной. Это сама судьба привела его к отшельникам. Чтобы Прохор увидел, какую ошибку в своей жизни он совершил.

Тогда, одиннадцать лет назад, он замарал свои руки кровью. Его даже объявили в федеральный розыск. Но Афоныч все уладил, дело спустили на тормозах. За это Прохор должен был работать на него. И он работал. Лида вышла замуж за Королька, она жила с ним, а он бандитствовал. Гулял от Инны, жил в свое удовольствие, а потеряв осторожность, предложил Лиде любовные отношения. Они стали любовниками… И чем все это закончилось? Лида уже десять лет как в Москве. У нее своя жизнь, у него своя…

Но к чему привела его жизнь, которую он выбрал? Привела к месту, где он мог бы сейчас жить с Лидой, если бы сбежал с ней на край света… Да, здесь холодно, здесь нет условий, но Лена ничего, живет, не плачет. И Лида бы привыкла. А он бы поставил дом на ветренном берегу реки, охотился бы на лесного зверя, ловил рыбу. У них бы росли дети… Жил бы себе в счастье и гармонии с Лидой, ни о чем не жалея…

– Ты плачешь? – спросила Лена.

Прохор возмущенно распахнул глаза.

– Я никогда не плачу.

– Да, конечно.

– Лена, оставь его в покое! – В голосе Кости прозвучала ревность.

– Вы не переживайте, я надолго не задержусь, – сказал Прохор. – Оклемаюсь и уйду.

– Куда ты пойдешь? Тебя же ищут, – сочувственно посмотрела на него Лена.

– Ничего, побегают и успокоятся. А мне домой нужно…

– Мы тебя не гоним, – пожала она плечами.

– Мне надо.

– Костя тебя отвезет.

– На чем?

– А в город мы на чем ездим? На оленях? Нет, у нас машина есть…

– С деньгами как?

– Да есть…

– Я поделюсь. Мне много не надо.

Прохор лукавил. Чтобы добраться до Зарубинска, ему нужно тратить и тратить. Там уже будет полегче. Там он и с новым паспортом проблему решит, и с деньгами. А потом в Москву. К Лиде… Вдруг она несчастна в браке с Корольком? Что, если она до сих пор любит Прохора, мечтает о нем. Если так, он увезет ее сюда, на край света. И они построят здесь такой дом, о каком Лена и Костя даже мечтать не могут. Им, кстати, тоже здесь место найдется…