Глава 6

В бой я повел всю свою армию, оставив по пять солдат на охране баз. В общем строю шли те двенадцать ремонтников-камикадзе, что остались со времен войны с тролбами. Вроде бы прошло несколько дней с того момента, а кажется – вечность.

Двигался «перебежками с переползанием», то есть сначала часть пути осматривали разведчики, и, если не было препятствий, дальше перемещался остальной отряд. Потом все замирали, а разведка опять уходила вперед. Пять раз натыкались на тварей, но всегда это были слабые группы и одиночки. Некоторых из них уничтожили разведчики слаженным залпом, другие сами уступили дорогу, опасаясь такого количества вооруженных врагов.

Багги на посту не оказалось, зато разведчики нашли три растяжки с ручными гранатами в том месте. Место для закладки крайне удобное: широкий чистый проход, огражденный по бокам высокими завалами. Проще идти в темноте по дороге, чем по неустойчивым горам мусора, рискуя провалиться ногой в трещину или столкнуть неустойчивый мусор, оповестив шумом о себе ближайшую округу. Точно так же можно и на растяжку там нарваться. Думаю, парочка там точно есть.

Растяжки оказались простейшими, гранаты тоже, даже у меня они сложнее и грамотнее установлены. Разведчики их сняли легко.

Прошли еще полтора километра, после чего основной отряд я оставил, отправившись к базе только с дюжиной разведчиков, разбитых на тройки.

От роботов, которые собирали информацию весь вечер и часть ночи, узнал, что в лагере от шестидесяти до ста человек. Минимум десять багги. Пулеметы только на машинах и стенах, из ручного оружия у большинства людей дробовики, пистолеты и немного пистолетов-пулеметов.

«Враги!» – пришло сообщение от разведчика, когда мы вышли к границе пустыря. Через мгновение на моей карте зажглись две красные точки, еще спустя полминуты другая группа обнаружила еще один парный секрет. Больше караульных не было. Разведчики час крутились вокруг вражеского лагеря, чтобы в этом убедиться.

Лидер людей сделал ставку на минирование местности, а не секреты. Хотя даже с растяжками он пожадничал, ему бы сходить на экскурсию ко мне, там у него волосы везде встали бы дыбом, хе-хе.

Судя по нашему схожему поведению, – мы с ним смотрели те же фильмы, похожие новостные ролики и программы. В наше время в горячих точках идет просто бум на минирование и мины-сюрпризы! Никто не хочет гнать технику, солдат и лезть сам к врагу в пасть, вместо этого отгораживаются полями и кварталами всевозможных минзаграждений. О подорвавшихся мирных жителях, миротворцах и журналистах (а также мигрантах, которые, вместо того чтобы сражаться за свой дом, только и знают, что бегут туда, где тихо и спокойно) минимум один ролик в новостях проходит. Я и сам в комиксах на военную тему частенько вставлял картинки бегущих по минному полю людей, их раскрытые в крике рты, брызги крови и оторванные ноги, летящие в разные стороны, когда кто-то наступал на мину. Смею предположить, что и прочие лидеры окружают свои базы растяжками и минами. Мозги промыты одинаково у всех… м-да.

– Сегодня три машины не вернулось, Лик. Давненько такого не происходило, – негромко сказал один из людей своему напарнику. – А еще ходят слухи, что видели где-то в городе спускающуюся капсулу с жестянками. Вдруг это они перебили десяток парней?

– Я тоже про такое слышал. Вроде бы одна из пропавших групп как раз туда и направилась на разведку, – столь же тихо ответил ему товарищ.

– Хорошо, что завтра мы будем отдыхать после ночного дежурства, а то босс мог погнать в разведку, прямо в руки этим жестянкам.

– Тс-с, не накаркай, сплюнь лучше, – шикнул на него напарник. – И вообще, помолчи.

Я лежал в семи метрах от секрета и отлично все слышал. Про себя подумал, что уже поздно плевать, вот они мы – жестянки. Эх, как мне хотелось отдать приказ разведчикам, которые взяли бы в ножи этих бедолаг, а следом за ними и второй пост, с другой стороны лагеря. Да нельзя, лидер людей мигом получит сообщение о том, что его подчиненные погибли. В этом игра далека от реализма, что очень жаль.

Лежали мы не просто так, не ради нескольких человеческих фраз. Просто сейчас несколько роботов расчищали три тропы от растяжек, по которым в бой пойдут мои солдаты. И если дозорные заметят что-то, придется их убивать.

Уф, все – дороги свободны от «сюрпризов», можно выдвигаться.

Первыми пошли разведчики, которые подобрались почти под стены вражеского лагеря и там замерли, став «прозрачными». Следом за ними двойками и тройками двинулись солдаты с винтовками и пулеметами, за солдатами – камикадзе, и самыми последними опять шли стрелки с винтовками. Снайперы заняли пять точек вокруг лагеря, готовясь открыть убийственный огонь, смять сопротивление. Первоочередная цель для них – тяжелый пулемет в башне, огнемет и пулеметы на стенах.

– Скоро рассвет и конец смены, – вновь заговорил один из часовых. – Поскорей бы, а то у меня уже все затекло, да и замерз я что-то.

– Ага, и меня всего колотит отчего-то, прямо как будто зима скоро наступит, – поддакнул ему товарищ, и вдруг тон его голоса изменился. – Чу… тихо… ты слышал?

– Вроде бы ничего, – неуверенно отозвался второй, но голос его заметно дрогнул.

– Да вот опять, – раздраженно прошептал напарник. – Гремит что-то… что-то металлическое.

– Жестянки! – ахнул человек. – Нам конец!

– Да леж… хрррр…

Нож невидимого в темноте и под маскировочным покровом робота легко пробил ему грудь. Второй разведчик острейшим клинком полоснул по горлу следующего караульного.

– Уничтожить второй пост. Всем отрядам ускорить продвижение, вперед выдвинуть камикадзе и держаться от них на расстоянии. И сохранять тишину, млин! – отдал я указание.

Пока вражеский лидер очухается, пока сообразит, что почем, поднимет бойцов, а те сами очнутся ото сна, пройдет минута-другая. Этого должно хватить, чтобы мои роботы оказались под стеной. А если парнишка еще и игрок, которому нужно спать и вылезать из игровой капсулы, то и вовсе у меня будет все в шоколаде.

– Жестянки!!! – чей-то дикий и невероятно громкий крик разорвал предрассветную тишину.

– Вот же гад, – сплюнул я от злости. Солдатам оставалось еще больше ста метров до стен, а там уже началась нездоровая суета. – Снайперам огонь!

Бдонг!.. Бдонг!..

К гулким выстрелам присоединилось «татаканье» пулеметов, которые стали поливать очередями бойницы в стене и ее гребень, где мелькали темные фигурки людей. Ожил пулемет в башне. На его компенсаторе расцвел настоящий факел, трассирующие пули унеслись куда-то вдаль, где мелькали вспышки выстрелов снайперов.

Слетел огненный ручей с дула огнемета, залив на двадцать метров пространство перед воротами огненным покрывалом. Но тут же несколько тяжелых пуль ударили в башенку стрелка, дырявя ее, как острое шило в руках скорняка тонкую кожу. Ствол огнемета вновь исторг струю пламени и внезапно резко пошел вбок, окатив горящей смесью метров десять стены. Видимо, убитый перед смертью не успел отпустить гашетку и повалился, потащив за собой оружие.

Крик! Огонь! Мечущиеся горящие фигуры людей по стене!

«Крупняк» перестал тратить патроны на далеких снайперов, которые укрывались за бетонными обломками, неуязвимыми для его пуль. Он перенес огонь на атакующих роботов и со второй очереди разнес в пух и прах сначала стрелка с «лучом», а следом ближайшего камикадзе, который торопился к воротам.

Грохот сработавшего заряда – и яркая вспышка осветила весь пустырь, наложила кошмарные тени на стены дальних зданий. Люди на несколько мгновений замешкались, пулеметная башня и вовсе замолчала, видимо, оператор оказался ослеплен и больше не мог продолжать бой. В этой суматохе или, скорее, людском ступоре два камикадзе успели добраться до стены и активировали свои «пояса шахидов».

Еще две яркие вспышки, словно на земле родились маленькие солнышки!

Во все стороны полетели куски железа, детали автомобильных корпусов, трубы и прочий мусор, из которого состоял защитный периметр человеческого лагеря.

«А моя-то стена покрепче будет», – с удовлетворением подумал я, видя два огромных пролома в преграде на нашем пути.

Люди попытались остановить атаку, создав в разрушенной стене очаги обороны, но не продержались и минуты. Их дробовики и пистолеты-пулеметы не могли нанести существенного вреда роботам. К тому же шестерка охранников тащила щиты из толстой стали, о которые плющились картечь и пистолетные пули. Лишь немногие из людей догадались сменить в дробовиках картечь на тяжелые пули, и таких догадливых старались уничтожать первым делом.

Вновь ожил крупнокалиберный пулемет. Первой очередью он промахнулся, зеленоватые «трассера» только подожгли сухую траву под ногами роботов. Вторая очередь лишила меня пулеметчика. Третья накрыла сразу двух стрелков с винтовками.

– Да убейте вы его, мать вашу! – прорычал я.

Через секунду будка на башне окуталась яркими искрами от попадания тяжелых пуль. К сожалению, пробить стенки пули с калеными сердечниками не могли, и противник продолжал кромсать моих роботов до тех пор, пока к башне не добрался камикадзе и не подорвал вышку.

– Снайперам и секретам обратить все внимание на беглецов. Никто не должен уйти, преследовать до последнего.

После того как пала последняя серьезная огневая точка, я поднялся с земли, отряхнулся и направился в лагерь. Мне не терпелось получить опыт за врагов, которые уже никак не могли оттянуть свою гибель.

В лагере все было затянуто черным жирным дымом, стелющимся по земле. В нем с трудом угадывались фигуры роботов и людей, то и дело падающих, поднимающихся (не всех), открывающих огонь не жалея стволов. То и дело взлетали столбы земли и пыли, сверкали багровые вспышки от взрывов гранат, которые обе стороны щедро использовали.

Первым попал под мою раздачу «бонусов» враг с дробовиком. Он прятался за каким-то ящиком, полным железок, который не могли пробить пули и лазерные лучи. Уловив момент, когда он выглянул и попал в прицел, я нажал на спуск. Пулемет задрожал, выпустив короткую очередь.

В следующую очередь я обстрелял двух стрелков у палатки, которые вели стрельбу из пулемета, снятого с багги, и ПП во фланг моим солдатам, атакующим людей, занявших оборону у большой палатки, ближайшей к челноку. С первой очереди мне удалось убить водителя, которого выдавало характерное оружие.

Его товарищ мигом сориентировался и перевел огонь на меня, прижав к земле. Чертыхаясь, я снял наступательную гранату, выждал пару секунд после срабатывания бойка и метнул ту в человека. Убить не убил, но под прикрытием столба пыли отполз в сторону, спрятавшись за тем самым ящиком, у которого лежал мертвый боец с дробовиком.

Пулеметчика я убил, когда тот начал менять ленту, с которой что-то случилось.

После пятой цели пришло долгожданное сообщение:

Постепенно мы отжимали врагов к челноку. Каждый убитый человек заставлял выживших сжимать кольцо обороны и отдавать метры территории нам.

– Эй, парень! – внезапно раздался хриплый надсаженный голос со стороны противника. – Может, хватит? Давай договоримся, а?

А вот и лидер появился. Наверное, срочное сообщение о проблемах на базе пришло в реал и заставило наплевать на все дела, собраться и погрузиться в виртуал. Ловушка? Вряд ли, люди и так уже видели меня не раз, даже совершили контратаку, лишь бы зацепить меня и вывести из дела. И знают, где я сейчас нахожусь – вон, охранники со своими щитами меня выдают.

– Чего хочешь? – откликнулся я, прячась за ящиком в дополнение к щитам.

– Оставь мой лагерь и отпусти меня с выжившими людьми. Можешь все себе забрать, только челнок не трогай, а я обещаю, что не стану заходить на твою территорию. Ну как?

Если бы не задание Аниласты, я бы согласился. Мне было неприятно видеть смерть людей, куда неприятнее, чем гибель моих роботов. И если бы не оцифровка…

– Не могу, у меня задание. Сам понимаешь, что нарушить его нельзя, – не скрывая сожаления, ответил я.

– Да какое задание?! – сорвался на визг собеседник. – От этой твоей программы? Да насри на нее, забей. Хочешь, я тебе тысячу рублей перешлю, а? Называй счет и подожди полчаса. Вместе с тобой выйдем – я отправлю деньги, ты убедишься, что не обманул тебя, и лады, а? Тебя как зовут, давай по скайпу перетрем нашу проблему? Прямо сейчас, а?

Я колебался пару минут. В сердце стала зарождаться надежда, что с помощью этого парня я смогу сообщить о себе, узнать судьбу тела, прояснить вопросы, почему со мной до сих пор никто не связался из администрации.

Но тут кто-то из людей высунулся из-за укрытия и попал в прицел разведчика. Роботам было плевать на наши переговоры, у них в программных установках люди считались врагами, и так будет, пока не получу особый перк для заключения нейтралитета и союзов.

– Так, да? Сука ты, понял? У меня знакомые в «Щитоморднике» есть и в «Алых капелланах»! Они тебя разорвут. Я тебя разорву! Понял? Урод конченый, гад! Как зовут, говори или ссышь, дрищ сетевой?

– Я Аванг, – назвал я свое имя.

– Кто? Задрот компьютерный! – окончательно вышел из себя собеседник. – Я убью тебя, слышишь? Буду убивать, пока все уровни не обнулю! Ты с голой жопой уйдешь! Аккаунт удалишь на **й!

Гранаты у людей кончились, в то время как у моего отряда еще имелись запасы. У тех же камикадзе, кто не успел погибнуть «на баррикадах», в «поясе шахида» по нескольку противотанковых «дур» имеется.

– Принеси пять противотанковых гранат, – приказал я разведчику. – Быстрее.

Через семь минут, в течение которых велась вялая перестрелка – обе стороны берегли боеприпасы, – робот аккуратно положил рядом со мною пять тяжелых метательных снарядов.

До врагов было метров сорок, они кольцом встали вокруг челнока, укрывшись за ящиками и бочками, наполненными землей и камнями. Их лидер словно подозревал такой исход и заранее создал последний рубеж обороны. Или это еще с самого начала осталось, когда не имелось стен, а был лишь челнок да несколько колонистов.

Чтобы добросить килограммовый предмет, мне пришлось воспользоваться двумя ремнями, снятыми с убитых врагов. Из них была сделана примитивная праща, с помощью которой я собирался забросать врага гранатами.

Первая легла с недолетом метров десять. Вторая взорвалась почти перед самым бруствером, а вот третья упала рядом с прорехой между бочками и по инерции закатилась между ними. Ударный детонатор не сработал, и от этого мне только польза вышла.

Взрыв!

Над лагерем пронесся вой боли, злости и досады. Я вновь закрутил пращой, но четвертый снаряд ударил в один из ржавых металлических контейнеров, наполовину уничтожив тот и столкнув с места. А вот пятая граната задела самым краем верх бочки с землей и рухнула под ноги врагов.

Еще один взрыв, и очередной рев и вой раненых и испуганных людей.

Люди предприняли атаку на роботов со стороны, противоположной моей, но потеряли пятерых убитых и двух раненых, нарвавшись на кинжальный огонь двух пулеметов, мигом вернулись в укрытия. Раненых добили стрелки с «лучами».

– Еще гранаты неси, – вновь отправил я разведчика за боеприпасами.

– Слушай, ты не человек, что ли?! – опять прорезался вражеский лидер. – Дай нормально поиграть, ну пожалуйста, а? Я тебе две… три тысячи перешлю, только оставь базу. Ну, хочешь убить моих солдат – убивай, только челнок не трогай…

А это он зря: колонисты – это не роботы, у них чувства и эмоции имеются. Мало кому понравится, когда тебя сознательно и цинично собираются превратить в пушечное мясо, причем тот, кому ты служишь. И так вялая стрельба со стороны противника после этих слов совсем прекратилась. Зато повысились децибелы криков, зазвучали угрозы и упреки. Лидер принялся что-то объяснять умоляющим тоном… наверное, из разряда «Братцы, да это же военная хитрость, да чтоб я вас предал – ни за что!» Тут мне доставили еще две тяжелые гранаты, и я, взяв в каждую руку по одной и оставив пулемет на земле, скомандовал:

– Все вперед! Работать гранатами, как приблизимся на дистанцию броска!

И сам, прикрываемый щитами охранников, бросился вперед. Через несколько секунд стрельба вспыхнула, как огонь в костре, на тлеющие угли которого щедро плеснули бензина. Раздались взрывы гранат, сумасшедшие крики, от которых у меня волосы встали дыбом на затылке. Несколько врагов начали поливать свинцом мою группу, и плотность стрельбы была такая, что нет-нет да влетали пули сквозь щели между щитами и телами телохранителей.

Но это уже была агония.

Приблизившись на двадцать метров, я одну за другой метнул гранаты, перекидывая те через головы своих солдат.

Взрыв! Еще один!

– А-аа! Не-ее-ее-ет! Не над…

Крик одного из колонистов тут же захлебнулся, заткнутый горячим свинцом.

И наконец самое долгожданное сообщение:

Из меня словно стержень вынули. Нет, не подумайте ничего такого – я просто расслабился. Все боялся, что не получу опыта в достаточной мере, а оно вон как – все получилось идеально. Два уровня за бой в лагере, еще один, рассчитываю, накинет Аниласта за выполненное задание. За день три уровня – верх мечтаний!

Врагов перебили всех до единого. Всего тут оказалось восемьдесят семь человек. Из них девять смогли улизнуть из уничтожаемого лагеря и погибнуть, частью на собственных растяжках, частью от пуль моих роботов, оставшихся в оцеплении. Все они, если не погибнут в когтях или на клыках монстров, пополнят отряды рейдеров в пустошах.

И все это я сделал всего с шестьюдесятью роботами, потеряв из них двадцать пять (камикадзе не в счет). Кто сказал, что для успешной атаки нужно трехкратное преимущество? У него просто не было роботов с пулеметами, ха-ха!

Прежде чем все здесь уничтожать, я устроил грандиозную мародерку – роботы стаскивали в кучу все, что могли поднять или подтащить к воротам. В первую очередь оружие и боеприпасы. Эксклюзивными трофеями стали огнемет и два багги. К сожалению, прочие машины были сильно повреждены: несколько человек попытались остановить прорыв роботов из пулеметов с вертлюгов, но быстро погибли под шквалом ответного огня, при этом досталось и машинам.

Также пострадал крупнокалиберный пулемет. Воспользоваться им я уже не смогу, а чтобы отремонтировать, то тут даже инженера-робота будет мало, пока я его не подниму в уровнях мастерства.

– Чувак, постой, прикажи…

Несколько выстрелов оборвали чужой голос. Ага, это бывший владелец лагеря возродился и вновь решил воззвать к моей совести и человечности. Увидел, что его челнок пока что цел, и решил попытать счастье в переговорах.

К сожалению, захватить управление челноком мне не под силу, придется уничтожать. Взрыв здесь оставит огромную воронку, так что, пока не перетащу весь хабар к себе, челнок будет целехонек. А что насчет его владельца, который будет иногда здесь появляться… что ж, не повезло ему.