44. Tellermine 42 (T. Mi. 42)
Поутру выдвинулись. КПП проехали безболезненно: егеря в защитной форме посмотрели документы, посоветовали находиться в зоне не более суток. На дозиметре у самого въезда в зону отчуждения уже было сто двадцать микрозиверт. На обучение обращаться с металлоискателем Теляк времени не дал. Прибор с характерным названием «Следопыт» вручил Грауберману, мне дал самоделку и велел прочесать поле под заброшенной вёской в получасе езды от места нашего постоя.
Мы с Гарри пошли, слушая шум земли. Федор брел между нами, с утра он был непривычно хриплым и злым. Быстро показал, как работать со штангой, стараясь не пропустить ни одного клочка поверхности. Установил глубину поиска на уровень пятидесяти сантиметров и уверил, что успех нам обеспечен. Откуда бралась его самонадеянность, не знаю. Мне наше предприятие казалось поиском иголки в стогу сена.
Метеорит упал здесь чуть ли не тысячу лет назад. Первые находки имели место в начале восемнадцатого века; тогда же на обломках начали делать деньги. Какой-то купец купил огромный кусок Брагинского метеорита и перепродал его в Лондон, где тот благополучно исчез. Основные точки нахождения разорвавшегося болида: села Капоренка, Крюки и Колыбань. В настоящий момент собрано около восьмисот килограммов метеоритного вещества, хранящихся в государственных организациях и частных коллекциях. По некоторым оценкам, «черные копатели» вывозят из Полесья до трехсот килограмм палассита ежегодно, что позволяет предположить наличие существенно большего количества уникального космического вещества в нашей земле. Мы, к сожалению, археологическими навыками не обладали, спортивным азартом тоже. Камни как камни. Разве что притягиваются магнитом.
Мы брели с Гарри по плоскому, как высохшее море, полю с нелепыми приспособлениями в руках. Мишка ковылял позади с двумя лопатами на плече. Теляк куда-то отъехал, но обещал появиться в самое неожиданное для нас время. С похмелья хотелось залечь в кусты и отложить поиск до лучших времен. Через час Грауберман нашел проржавленный железнодорожный костыль и повесил его себе на шею: трофей.
– Ты собирал в детстве металлолом? – спросил он меня мрачно. – Я всегда отдавал предпочтение макулатуре.
– Мы же вместе провели детство, – насторожился я. – Опять начались провалы в памяти?
– Да нет… Просто до сих пор не могу привыкнуть, что шарашусь в какой-то непонятной стране с каким-то непонятным другом детства.
– А как же газообразная шерсть? Сиянье ауры? Материализация духовности?
– Иди ты в жопу, – сказал Гарри. – Не знаешь, почему Теляк настроил эти машинки на такую странную музыку?
– А что у тебя слышно?
– «Эммануэль». Музыка из кинофильма. Какая связь с метеоритами-то? Или мы избегаем причинно-следственных связей?
– Будь выше этого. Радуйся музыке. У меня вообще включается милицейская сирена.
Нас догнал Гройс и попытался поделиться своими знаниями о природе: он вообще имел подозрительно довольный вид, и мы догадывались, что утром Мишка где-то успел тяпнуть.
– Это осколки взорвавшихся планет! – заголосил он, и я вспомнил, что всегда считал его истерическую особенность общения следствием безотцовщины. – Железные метеориты – капли ядер, сгустки застывшей магмы, а каменные – куски литосферы. Задумайтесь о масштабности происходящего! Ранее мы работали с государствами, теперь перешли на космический уровень. Вы как хотите, но я считаю это повышением по службе.
– Литосфера? Какой ты умный! Что это такое? Похоже на что-то литературное.
– Идиоты! – обиделся Мишка. – Так называется твердая оболочка Земли. Я хоть и юрист по образованию, но в школе учился нормально. Кора… мантия… литосфера…
– Приятно поговорить с образованным человеком, – отозвался Гарри. – Я бы таких расстреливал на месте.
Наконец повезло и мне – стрелка амперметра на блоке дернулась, в ушах запела тревожная сирена.
– Воздушная тревога! Газы! – сказал я и поднял с земли затвор от какого-то стрелкового оружия. – Кто-нибудь разбирается?
Гарри махнул рукой и пошел дальше. На опушке леса появилось небольшое стадо диких свиней: они недоверчиво посматривали на нас, но уходить не спешили. Три крупные особи и несколько несмышленых поросят, прячущихся в высокой рыжей траве. Кабаны здесь были непуганые. Большую опасность представляли волки.
– Давайте у дедка возьмем его «стрэльбу», – зловеще прошептал Мишка. – Тушенку сделаем, пожарим свеженины…
– Ищи метеориты, исполняй свой долг, – отозвался Гарри. – На охоту можно и в Нарочи сходить.
– Тут другая охота. Смотрите, какие здоровые!
– Мутанты, – предположил я. – Поешь – и сам обрастешь шерстью.
К вечеру мы нашли покореженный стабилизатор от фаустпатрона, несколько монет с изображением неизвестного длиннобородого короля. Теляк привез нам из деревни хлеба, сала и зеленого лука. Обещал захватить пива, но вместо него притащил минеральной воды «Дарида». Уже начинало темнеть, когда я натолкнулся на немецкую противотанковую мину, по которой что есть силы ударил лопатой, но попал, к счастью, мимо взрывателя. Поначалу я принял мину за сковородку: кухонная утварь нам сегодня уже попадалась. Рассмеялся, предвкушая, как привезу боевой трофей Илане, позвал мужиков. Неладное почувствовал, увидев на крышке сковородки крупные ввинчивающиеся втулки, четыре штуки – одну большую и три маленьких.
Почва вокруг была сухой, сыпучей. Я стряхнул ее с металлической поверхности вместе с полевым сором, прочитал на крышке четко выбитые литеры: «RP 493 1940». В минах я не разбирался, хотя понимал, что передо мной нечто противотанковое: такое мы видели в фильмах советских лет. Крашенная в зеленый цвет, хорошо сохранившаяся, она имела вполне боевой вид и в случае неосторожного обращения или попадания под гусеницу трактора должна была лишить жизни какого-нибудь мирного труженика.
– Чем, собственно, метеорит отличается от бомбы? – прокомментировал Гарри, который принес по моей просьбе сухой скелетик осины, выломанный на краю нашего поля. – Только тем, что бомбу кидает враг, а метеорит – Бог. Чем отличается Господь Бог от врага, спросите вы… Большей разборчивостью? Разумностью? Целенаправленностью? Да ничуть.
– Шел бы ты отсюда. – Я ломал ветки для шалашика, который мне велел ставить инструктор в случае нахождения боеприпасов. – У тебя аккумуляторы еще не сели?
– Они у бандеровца Михаила, – отозвался Гарри. – Ему Теляк в сумку положил. Вместе с салом.
Мы поменяли батарейки, походили вдоль проселка, но безрезультатно. Любопытно, что во мне начал просыпаться спортивный интерес: все-таки находками мы обделены не были. Мои коллеги выглядели более безучастно: инстинкт кладоискательства гнездится не в каждой мужской душе.
