Глава 46

Уилл посмотрел на рослого немца. Тот был в отличной форме и, если бы его жизнь сложилась иначе, вполне мог бы стать хорошим бойцом какого-нибудь элитного подразделения. При их первой встрече он не проявил ни малейшего страха.

– Фальк, мы посвятим вас в одну тайну. Я и моя жена – бывшие военные. Войска особого назначения. Несколько месяцев назад мы ушли из армии, а потом поженились. Полагаю, мы что-то ищем, желая посвятить себя какому-то делу, которое было бы больше нас.

– Нам кажется, мы его нашли, – добавила Нарова. – Сегодня, здесь, в Катави, с вами. Если мы сможем помочь остановить браконьеров, это будет значить для нас гораздо больше, чем целый месяц сафари.

Кениг перевел взгляд с Наровой на Джегера. Он явно сомневался, можно ли им доверять.

– Что вы теряете? – спросила Нарова. – Уверяю вас – мы действительно можем помочь. Вы только подними́те нас в воздух, чтобы мы могли сориентироваться. – Она посмотрела на Джегера. – Можете не сомневаться, браконьеры – это не самое страшное из того, с чем нам с мужем приходилось иметь дело.

Такие слова поставили окончательную точку в разговоре. Было ясно, что Кениг питает слабость к привлекательной Наровой. Не вызывало сомнений и то, что он склонен нарушить правила и получить возможность похвастаться своей удалью в воздухе. Но перед чем он не смог устоять, так это перед шансом осуществить свою миссию по спасению диких животных.

Он встал, собираясь уйти.

– Хорошо. Но вы летите на свой страх и риск. Не как гости Катави. Ясно?

– Конечно.

Он пожал руки Джегеру и Наровой.

– Это против всяких правил, так что попрошу вас об этом не распространяться. Встречаемся ровно в семь на взлетной полосе. После взлета позавтракаем. Разумеется, если у вас будет аппетит.

И тут Джегер выдал свой последний вопрос – как будто только что об этом вспомнив:

– Фальк, все хотел вас спросить: вы когда-нибудь поднимались на борт того самолета в пещере? Вы в него заглядывали?

Застигнутый врасплох, Кениг не смог скрыть замешательства.

– Вы о военном самолете? – переспросил он. – Видел ли я, что там внутри? С какой стати? Честно говоря, он не представляет для меня никакого интереса, – уклончиво ответил Кениг.

С этими словами он пожелал им спокойной ночи и ушел.

– Он лжет, – сообщил Джегер Наровой, когда немец отошел на достаточное расстояние и уже не мог их слышать. – О том, что он никогда не входил в тот самолет.

– Конечно, лжет, – согласилась она. – Когда кто-нибудь говорит «честно говоря», можно не сомневаться в том, что он врет.

Джегер улыбнулся. Нарова в своем репертуаре.

– Я хотел бы только знать – почему? Во всех остальных отношениях он выглядит вполне искренним и открытым. Зачем ему лгать о самолете?

– Думаю, он боится. Боится Каммлера. И судя по нашему личному опыту, его страхи небезосновательны.

– Итак, завтра мы вместе с ним будем патрулировать заповедник, – начал вслух размышлять Джегер. – Как это поможет нам вернуться под ту гору и залезть в самолет?

– Если мы не можем забраться в него сами, то стоит попытаться разговорить кого-нибудь, кто это делал, – ответила Нарова. – И этот кто-то – Кениг. Он в курсе всего происходящего здесь. Знает, что за столь роскошным фасадом скрывается тьма. Ему известны все тайны. Но говорить об этом страшно. Необходимо перетянуть его на нашу сторону.

– Сердца и умы? – поднял брови Джегер.

– Вначале его сердце, затем его ум. Нам следует привести его куда-то, где он будет чувствовать себя в достаточной безопасности и заговорит. Более того, где он почувствует, что вынужден говорить. И мы добьемся этого тем, что поможем ему спасти его зверей.

Они вместе направились обратно к своему бунгало, пройдя под раскидистыми ветками гигантского мангового дерева. Обезьяны в густой кроне при виде их завизжали и принялись бросаться обгрызенными манговыми косточками.

«Вот нахалки», – подумал Джегер.

Когда они с Наровой прибыли сюда, им вручили брошюру, излагающую правила поведения в присутствии обезьян. Столкнувшись с кем-то из них, необходимо было избегать зрительного контакта. Звери могли усмотреть в этом агрессию и прийти в ярость. Гостям рекомендовалось осторожно отойти в сторону. А если обезьяна схватит принадлежащую гостю еду или безделушку, следовало безропотно ей уступить и доложить о краже одному из егерей.

Уилл не мог согласиться с данными рекомендациями. По его опыту, капитуляция всегда вела к еще большей агрессии.

Они дошли до своего бунгало и отодвинули тяжелую деревянную панель, служившую ставней на большой стеклянной двери. Уилл тут же насторожился. Он был готов поклясться, что они оставляли панель отодвинутой.

Как только вошли внутрь, стало ясно, что тут кто-то побывал. Противомоскитная сетка вокруг просторной кровати опущена. Воздух прохладный: кто-то включил кондиционер. А по девственно белым подушкам рассыпаны горсти красных лепестков.

Теперь Джегер все вспомнил. Это входило в обслуживание. Пока они ужинали, одна из горничных вошла в их комнату, чтобы обозначить статус молодоженов. То же самое произошло и в их первую ночь здесь.

Он щелкнул пультом. Ни он, ни Нарова не любили спать с включенным кондиционером.

– Занимай кровать, – окликнула его Нарова, направляясь в ванную. – Я лягу на диване.

Прошлой ночью на диване спал Джегер. Он знал, что с Ириной спорить бесполезно. Раздевшись до трусов, Уилл накинул махровый халат. Как только Нарова вернулась в спальню, он отправился чистить зубы.

Выйдя из ванной, увидел, что она лежит на кровати, завернувшись в простыню. Сквозь тонкую ткань отчетливо виднелись очертания тела женщины. Ее глаза были закрыты, и он решил, что алкоголь мгновенно усыпил Нарову.

– Мне показалось, я слышал: «На диване сегодня спишь ты», – пробормотал он, снова готовясь устроиться на прежнем месте.