…Запах густой крови не просто будоражил ноздри – он по-настоящему пьянил, словно хорошо выдержанное вино. Даже у опытного Маркиза слегка кружилась голова, однако он не желал покидать бассейн, до краев наполненный превосходной кровью. Специальную конструкцию доставили из Швейцарии: пришлось рыть особый тоннель с Красной площади, чтобы оборудовать кремлевское подземелье, – путем долгих экспериментов получился удачный гибрид ванной комнаты со столовой. У краев бассейна заботливо привинтили кожаные диванчики – для пятиминутной дремоты после высасывания крови. Жидкость для купания поставлялась из Татарстана – убыр-карчыки, татарские старухи-вампиры пригоняли в Кремль табуны степных кобылиц. Кровь бурлила и пенилась: облицованный мрамором со светящимися прожилками, бассейн попутно выполнял функции джакузи, изнутри ее грело до природной температуры дорогое электронное устройство. Принц Крови, сидящий в отдалении от Маркиза, то и дело зачерпывал кровь белым пластмассовым стаканчиком. Взгляд скользил по потолку из багрового базальта; тот находился столь низко над бассейном, что, если подпрыгнуть, можно было удариться головой. В середине потолка, щедро смазанное фосфором, светилось изображение летучей мыши. Принц Крови налил пятый стакан. Маркиз показал клыки.

– И как тут не лопнуть? Полтора года плаваешь, а никак не насытишься.

Принц машинально вытер подбородок, измазанный в красной жидкости.

– Да с тобой фиг поймешь, на какое время в этот бассейн пустили, – робко пискнул он. – Ходят слухи, ты планируешь от меня избавиться. Вчера нашел в Интернете схему покушения: дескать, Принца Крови столкнут в шахту во время торжественного закатывания в бетон серебряного рудника.

Доппельзаугер рассмеялся. Его спортивное тело погрузилось в липкую жидкость, над поверхностью бассейна торчала только лысеющая голова.

– Ах, у меня тоже сильная ностальгия по средним векам, – признался он. – Не ценили мы, дураки, того времени… а ведь как все было превосходно! План любого заговора хранился в полной секретности. Сейчас ты не успеешь обдумать саму мысль, а ее схему уже кто-то сканирует в твоих мозгах и выкладывает в Интернет. Чего скрывать – да, я так и планировал. Но тебе повезло: цены-то на кровь упали. Плавай и радуйся, как чудно сложилось.

Силуэт нетопыря на потолке блеснул кровавыми огоньками.

– Ни хрена себе радость, – возмутился Принц Крови. – С экономикой-то – полный швах. Ты летал на своем черном вертолете, видел сверху, что в самом городе творится? Кровеносные станции закрываются, магазины чернокнижников – банкроты, продажи гробов упали в пять раз, половина строек готических замков заморожена. Бутики на проспекте Архимагов опустели, никому не нужен плащ от Валентино или накладные клыки с брюликами: бабло закончилось. Сколько вампиров сидит без работы? Это проблема покруче святой воды. Ты же помнишь: если вурдалак не получает кровь, он впадает в аут. А где кровь добыть? Охотиться сложно – людей попросту нет, в лесу устанешь за птицами бегать. Вот и представь: упыри выйдут к Кремлю и станут выть на луну.

Погружаясь вниз, Маркиз открыл пасть – клыки цвета слоновой кости сейчас же сделались темно-красными. Набрав в рот изрядную порцию крови, он вернулся на место. Сглотнул и удовлетворенно погладил живот. Да уж, в Татарстане знают толк в кобылицах. Выпас на нежных лугах влияет на вкус.

– Ты имеешь в виду офисный планктон? – лениво заметил Маркиз. – Так у них еще пару лет назад завели моду: бросить нудную работу в офисе, сдать квартиру валашским гастарбайтерам и сбежать отрываться в Гренландию. Слыхал про дауншифтинг? Забираются в пещеры, в вечную мерзлоту, где нет ублюдочного солнца, а крови сколько хочешь – кругом жирные моржи, обленившиеся тюлени, толстые альбатросы и вовсе не взлетают, когда подползаешь к артерии… Полярная ночь, наконец – забудь, что такое крем от загара, спокойно выходи из пещеры в любое время суток. Да и аренда пещер, говорят, практически даром, сдаются за копейки в отличие от нашей недвижимости. В сувенирных лавках навалом надувных гробов – купил и живи на пляже…

Не закончив речь, Маркиз бросился в багровые волны – отфыркиваясь, он саженками проплыл из одного конца бассейна в другой. Принц Крови зачерпнул еще стаканчик (практически до краев), с блаженной улыбкой окунул в него язык. Мертвое тело Принца начало мелко пульсировать, светиться алым цветом – свежая кровь поступала в многочисленные сосуды, опутавшие полупрозрачную, пергаментную кожу нитями плотной паутины.

– И вообще, – доппельзаугер, уподобляясь морскому котику, плюхнулся на бортик бассейна, – почему такой негатив? Все время жалуешься. А посмотри, как тебе фартило весь первый год, я о подобном везении даже мечтать не мог. Раньше ради такой удачи требовалось как минимум сотню девственниц зарезать на алтаре. Впервые за пятьсот лет мы вышли в полуфинал чемпионата Европы по игре отрубленной головой. Наш представитель победил на фестивале блэк-метал в Белграде, исполнив композицию «Увидимся в Аду». Сокрушили упыря в красном галстуке, который объявил себя в Тифлисе охотником на вампиров: его мозг лишился кровяного питания, возникли галлюцинации. Помнится, ты не возражал против триумфа, когда наши колометы «Дождь» и новые пушки с серебряной пылью порвали это сборище гаргулий, словно тузик грелку…

Принц Крови смутился, глаза виновато потупились.

– А кто не любит успех? – сказал он, защищаясь. – Ведь ты точно такой же. Конечно, когда в стране активно процветает зло, все покрыто черной паутиной, на каждом углу строят готические замки, дешевой крови столько, что народ красит ею «мерседесы», – очень приятно быть властителем. Но если начинаются проблемы с глобальным потеплением, солнце печет все жарче, дико дорожает защитный крем… А потом с грохотом падают цены на кровь и начинается развал экономики! Люди все меньше верят в победу суверенного вампиризма. Одна надежда на ТВ. Пресс-упыри круглые сутки вешают печенку на уши – дескать, в сложившейся ситуации виноваты заокеанские кровососы, которые пили по двадцать литров крови на ночь, а потом вздумали сократить ее потребление. Но проблема-то не в этом. Мы все товары закупаем в Лондоне: черные плащи, косметику для кожи, кровяные добавки; одну лишь чистую кровь гоним на экспорт. Заколебало. Только и держимся на коровах, а пластмассовую паутину изготовить не в состоянии.

…Плеск крови смешался с лязгом клыков: зашипев, Маркиз ринулся на Принца Крови. Однако тот оказался готов к атаке. Проявив недюжинную резвость, Принц вспрыгнул на потолок, зацепившись когтями за светящуюся летучую мышь, и повис на ней, точно ящерица. Как только доппельзаугер двигался вправо, Принц Крови скользил влево. Со стороны они походили на танцоров танго, которые никак не заключат друг друга в страстные объятия. Тщетно пометавшись взад-вперед, Маркиз с крайним разочарованием плюнул в бассейн. Нырнув, он выплыл у соседнего бортика, где покоился поднос с пультом от телевизора. Разбрызгивая красные капли, Принц Крови повернулся на потолке, следя за опасным противником.

– Утомил ты меня, – пробурчал Маркиз. – С тобой работать – легче крест целовать; в старину мне бы за этакий каторжный труд монашескую кровь выдавали. Слезай, не стану я тебя трогать. Дядя добрый, он прощает.

Принц на потолке не заставил просить себя дважды. Он с шумом рухнул в бассейн – волны перехлестнули через бортик. Вынырнув, вампир развел когтями слипшиеся от крови пряди длинных волос. С носа статуи Дракулы, закрепленной перед бассейном, сорвалась красная капелька; на фарфоровом блюдечке, как и положено, лежало одинокое куриное сердце. Маркиз, потеряв интерес к Принцу, молча созерцал поверхность бассейна. Преодолевая сопротивление пены, там пучками лопались мелкие пузырьки.

– В чем-то ты прав, – дернул он бровью. – Наверное, нельзя было развивать экономику на одной крови. Вот чего нам теперь с этими коровами делать? Сдуру на кровяном буме столько органик-кафе понастроили. Упыри, ратующие за питание без консервантов, могли пососать кровь из живой коровы, а потом буренку отправляли в деревню – на докармливание. Безотходное производство. Корова-то что? Бросил ей сено, она стоит и жует. Теперь самим придется учиться плащи делать, да трансильванцев гнать к ангелам, чтобы рабочие места были. Думаешь, я не соображаю? А ТВ наше – молодцы: когда я его смотрю, то сам начинаю верить, будто Запад жрет меньше крови, дабы обрушить экономику Московии. Но это отнюдь не панацея.

Цапнув клыками пульт от телевизора, Маркиз оттолкнулся от бортика, подплыл к Принцу Крови. Из соображений безопасности тот вновь изъявил желание вскочить на потолок. Протянув измазанную, липкую ладонь, Маркиз показал в сторону домашнего кинотеатра, чей экран занимал всю стену.

– Главная опасность не в том, что упали доходы от крови, – плотоядно прошептал доппельзаугер. – Это бы и хрен с ним… Нам катастрофически не хватает внешних врагов, на которых можно свалить экономические неурядицы. Вспомни, как они помогали в пиаре, когда мы прятались в горах, заметив на горизонте нечестивые знаки креста. Ни капли крови за пару ночей не добудешь, чтобы детишек напоить, а они маленькие, беззащитные – сердце гноем обливается. Но весь твой клан в курсе: в голоде виноваты охотники. Потом словишь грибника, насосешься гемоглобина, с голодухи про деток забудешь. Так всегда найдешься, что дома соврать! Дескать, нацедил крови в бурдюк, шел лесом; напали охотники за вампирами, прострелили бурдюк, еле ноги унес. И все понятно, никаких претензий! Смотри сюда…

…Коготь доппельзаугера лег на кнопку: экран вспыхнул ярким светом. Маркиз умолчал о главном – спектре своих впечатлений после просмотра. Директор СВБ прислал диск в сейфе из танковой брони. Заперевшись в кабинете, Маркиз перекачал файл в ноутбук. Увидев изображение, он испытал шок – сильнейший со времен своей смерти. Прокрутил видео не менее сотни раз и с трудом заставил себя ПОВЕРИТЬ. Судя по всему, запись сделали потайной камерой: качество ужасное, да еще и без звука. Принц Крови уставился в экран, но не увидел ничего, кроме пары дюжин ног в кожаных армейских ботинках. Съемка длилась меньше пяти минут. Черно-белое изображение, дрогнув, замерло.

– Это вчерашняя съемка атаки боевиков-анонимов на секретную правительственную лабораторию, – ответил Маркиз на немой вопрос Принца Крови. – Нападающие разломали все камеры наблюдения, но эта специально была установлена под столом. Как только кто-то подходил к сейфу, она включалась автоматически. Заметить ее со стороны невозможно.

– Что нам это даст? – хмыкнул Принц Крови. – Лиц на записи по-любому не видно. Я полагаю, вряд ли кто-то опознает преступников по марке обуви.

Маркиз зашипел, пуская кровавые пузыри. Вытащив из жидкости руку, он снисходительно потрепал Принца Крови по бархатной, холодной щеке.

– Вот что значит, существо никогда не работало в спецслужбах, – усмехнулся доппельзаугер. – Сейчас я тебя проинформирую. В учреждениях категории 1А (как и в кремлевских подземельях) система видеонаблюдения оснащена специальными датчиками холода. Эти самые датчики призваны реагировать на существ с нулевой или даже минусовой температурой тела – то есть на вампиров. Придумано превосходно: когда помещения пусты, сразу засекаются посторонние. Стоит упырю появиться в комнате, на экране возникает голубой значок. Ты их видел? Да, все ученые убиты. На базе полно чужаков-упырей. НО НИ ОДНОГО ЗНАЧКА В ЗАПИСИ НЕТ.

Брови Принца Крови невольно дернулись. Если бы он не был мертвым, то его тело обязательно бросило бы в смертельную дрожь. Пластиковый стаканчик упал с бортика бассейна в кровь, но Принц этого уже не видел.

– Так что тогда все это значит? – спросил он, едва слыша сам себя. Сытость давила на голову: Принц стремительно погружался в состояние дремоты.

– А то и значит, – пожал белыми плечами Маркиз. – Датчики не включились по следующей причине: тела тех, кто разгромил лабораторию, излучают тепло. Я полагал, что они остались исключительно в старых легендах. Разумеется, желтая пресса часто сообщала: вот, высоко в горах либо глубоко в тайге обнаружена сохранившаяся семья, папа и девочка никогда не встречались с вампирами… Но всякий раз эта сенсация оказывалась банальной уткой. Теперь я имею на когтях первое документальное подтверждение. Мы наконец-то обрели шикарного врага, о котором только могли мечтать. В общем, я почти убежден, на пленке записаны ЛЮДИ.

Экран телевизора выключился: звук утонул в шипении красных пузырьков.