Глава
19

Увидев поместье в горах, Тесс подумала, что здесь все и закончится – неважно, хорошо или плохо.

Впервые за долгое время ей снова явился рыцарь. В доспехах, на боевом коне, он скакал галопом вниз по склону. За спиной, как окровавленный флаг, развевался белый плащ с красным лапчатым крестом тамплиеров.

Видение исчезло. Взглянув на Джиана, дремавшего рядом с ней в экипаже, Тесс убедилась, что тот ничего не заметил. Она этому порадовалась: впервые ей удалось направить оружие брата против него же. Тесс воспользовалась близостью Джиана, чтобы проникнуть в прошлое, а тот ни о чем не догадывался.

Рыцарь с красным лапчатым крестом. Теперь Тесс знала, что это Нестор, ее дед. Впервые он явился ей в Персидской пустыне. Тогда Тесс подумала, что это лишь сон, выдумка, но она ошибалась. Ночные посещения Джиана и сама пустыня пробудили видения. Нестор тоже когда-то бывал в Персии, много лет назад. И сейчас он предстал перед Тесс таким же, каким она видела его на раскопках.

Нестор бывал здесь, в горах. У этого самого озера он останавливал коня и рассматривал старинный замок на самом краю длинного мыса. Может быть, даже пробовал вино из того винограда, что много столетий назад еще рос на склонах этой горы.

Граф Кристобаль перечислял названия сортов вина, словно имена святых покровителей этой местности. Красные: гренаш, масуэла, темпранильо, мурведр. Белые: макабео, мальвазия и москатель бланко. Тесс не смогла бы написать эти названия, но звучание осталось в памяти, как и многое из того, о чем говорил граф.

Да, Кристобаль замечательно разбирается в винах – это все, что Тесс о нем знала. Сейчас он ехал позади них, правда, в его экипаже на окнах не было решеток, а на двери – висячего замка.

В Сории, во дворе приюта, она видела обоих кучеров – старых, измученных людей. Вероятно, когда-то они работали здесь, на виноградниках, прежде чем Кристобаль уничтожил их, велев перекопать всю землю вокруг озера.

Прибрежные холмы превратились в пустырь, иссеченный глубокими рвами и высокими валами, которые в вечерних сумерках отбрасывали черные тени. Много лет слуги графа искали здесь что-то, перекопав каждый клочок земли, местами на несколько метров в глубину. Тесс не знала, что именно они искали и сколько времени длились поиски, но догадалась, что на это понадобились годы и не один десяток рабочих.

Земля давно утрамбовалась, ямы и насыпи походили теперь на лунные кратеры. Кое-где они напоминали затейливую систему окопов, вырытых без всякого смысла. В других местах насыпи можно было принять за древние могильные курганы.

Береговая линия озера протянулась на несколько километров. Масштабы разрушений поистине устрашали. Тот, кто устроил это, явно одержим.

Джиан ворочался во сне, бормотал что-то, снова затихал. Он забился в угол, но прилечь на скамейку не решился: дорога была сплошь в выбоинах. Даже сидя приходилось удерживать равновесие. Тесс удивлялась, как он вообще смог уснуть в таких условиях.

После того разговора в комнате Тесс они увиделись впервые. И оба были не в восторге от того, что следующие несколько часов им предстояло провести вместе взаперти. Тесс не сомневалась, что брат не хотел ехать с ней.

Накануне вечером Тесс снова потребовала отпустить ее, но граф Кристобаль оставался непреклонным. После ужина он пришел к ней в комнату. Они раньше не встречались: до этого Тесс видела его только из окна. Граф был приветлив и обходителен. Рассказал Тесс о Сории и о горной местности к востоку от города, о старинной традиции виноделия в регионе Арагон и своих заслугах перед городом, которые заключались в открытии единственного здесь приюта. И спокойно добавил, что убьет ее, если та не будет повиноваться.

Тем не менее той ночью Тесс спала не хуже и не лучше, чем обычно, – со дня нападения в Уруке. Она пыталась пробудить в себе ненависть к графу, но ее злость снова и снова обращалась на брата. Тесс пыталась понять, когда Кристобаль впервые связался с Джианом. Возможно, еще в замке Инститорисов. И от мысли, что Джиан, как неразумное дитя, поверил его обещаниям, еще больше выходила из себя.

По дороге из Сории они едва ли перекинулись парой слов. Интересно, зачем граф запер их вместе на несколько часов пути? Надеялся, что они помирятся? Или что Джиану удастся убедить сестру в своей правоте?

Джиан, однако, даже не пытался повлиять на Тесс. Молчал, отводил взгляд и вел себя так, будто начал понимать, что натворил.

Достаточно было выглянуть в зарешеченное окно экипажа, чтобы понять всю безвыходность их положения. Глушь, в которой на протяжении многих лет орудовали рабочие графа, не оставляла надежды на побег.

Когда экипаж наконец выехал на мыс, солнце скрылось на западе за перекопанными склонами. Мыс был не больше двадцати метров в ширину. По обе стороны дороги рабочие графа тоже разрыли землю и раскололи скалы динамитом.

На самом конце мыса виднелся замок, окруженный виноградником. Четырехэтажное здание с двумя зубчатыми башнями представляло собой прямоугольник почти без окон, но с множеством узких бойниц. Внутри, должно быть, очень темно, как в пещере. Похоже, эту усадьбу построили еще в Средние века, а несколько пристроек, ютившихся у подножия неприступных стен, появились позднее.

На одной башне Тесс заметила несколько фигур в черных одеяниях. Она не сомневалась – этим таинственным воинам, будто явившимся из прошлого, было лет по восемнадцать-девятнадцать. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, зачем графу приют в Сории. Он набирает там личную охрану – мальчиков, готовых рисковать собой ради богатого покровителя.

Чем ближе они подъезжали к краю мыса, тем отчетливее виднелось, что замок в запустении, пристройки разрушены, а крыша нуждается в ремонте. Если Кристобаль и впрямь так богат, каким хочет казаться, то деньги он вкладывал куда угодно, только не в эту Богом забытую, разоренную землю в горах.

Прислонившись к решетке, Тесс посмотрела на позолоченное солнцем озеро, посреди которого возвышался островок правильной формы – крошечный, меньше графского замка. В сумерках Тесс не могла разглядеть остров, но непохоже, что он обитаем.

Она снова присела на скамейку. Экипаж обогнул полуразрушенную крепостную стену и подъехал к воротам замка. Сегодня эта стена не защитила бы от непрошеных гостей: камни потрескались, а горячие ветры превратили строительный раствор в труху. Стену явно очень давно не ремонтировали.

Тесс ожидала, что их встретит толпа воинов Кристобаля, но у ворот никого не оказалось. По двору бродили только куры и свиньи. Недалеко от входа в пыли валялась сломанная телега, на спицах ее колеса приютилась кошка с котятами. Водопой для лошадей зарос сорняком. На стенах и крышах сидели серые вороны – их крики разносились далеко по окрестностям.

Слева и справа от входа горели факелы – ни электрических, ни газовых фонарей тут, похоже, не было. Экипаж, где сидели Тесс и Джиан, проехал чуть дальше, чтобы вторая карета оказалась точно у входа.

Джиан проснулся.

– Что… – начал он, но осекся, вспомнив все произошедшее.

Тесс пристально посмотрела на брата. Тот отвел взгляд и сонно потер глаза.

– Добро пожаловать в бессмертие, – холодно поприветствовала она Джиана. Тот вздрогнул, но промолчал.

Через решетку заглянул граф. Тесс едва не нагрубила ему и все же сдержалась.

– Не смотрите так на нее, – сказал вдруг Джиан. Граф повернулся к нему, видимо удивленный замечанием. – Вы получили что хотели, – продолжал Джиан. – Давайте уже покончим с этим.

Кристобаль еще мгновение смотрел на Джиана и Тесс, затем молча отошел.

Наконец дверца открылась, и они смогли выйти.

Карканье переросло в оглушительный шум. Он разносился над озером, над горами и затихал в темноте.

…– Видишь что-нибудь? – спросила Каризма, опустив подзорную трубу, в которую они следили за двумя экипажами. Оба экипажа и четыре всадника скрылись за стеной.

– Ничего. – Джиллиан покачал головой.

– Почему вороны так разорались? – раздраженно спросила Каризма.

– Похоже, твоего дядю встречают.

– Думаешь, это его экипаж?

– Чей же еще?

Помолчав, Каризма спрыгнула с земляной насыпи в глубокий ров, задумчиво присела у стенки, подтянув колени, и нахмурилась.

Джиллиан сложил подзорную трубу и, спустившись к Каризме, сел рядом.

– С трудом верится, что здесь спрятаны сокровища, – сказал он.

– Когда я была здесь в последний раз, еще в детстве, тут повсюду рос виноград и все содержалось в порядке.

– А в замке ты была?

Конечно. Он всегда был немного запущен, но это потому, что дядя вкладывал деньги в другие имения: в Бургосе и в Ла-Манче. По крайней мере, так он говорил. А еще ведь есть приют в Сории, на него тоже уходила уйма денег. Но я не особенно всем этим интересовалась. Большую часть времени я проводила с нянями в Бургосе, дядя редко туда наведывался. А если и приезжал раз в несколько месяцев на пару дней, было такое чувство, что приехал погостить какой-то дальний родственник. Я бы, наверное, никогда и не вспомнила об этом замке, если бы не узнала печать. Орел над винной бочкой. Печать стояла на письмах, которые дядя отправлял отсюда. В Ла-Манче или в других местах он чаще пользовался другой печатью. – Каризма провела рукой по волосам. – Все это… невероятно. В голове не укладывается, что мой дядя имеет отношение к сокровищам тамплиеров.

– Ты видела двух людей на башне, – мягко сказал Джиллиан. – Это ассасины. Традиционное черное облачение. Лица скрыты повязками, чтобы даже здесь их никто не увидел. И кривые сабли.

Каризма задумчиво посмотрела на свой прямой меч в ножнах, прислоненный к стенке рва.

– Когда проберемся внутрь?

– Можно попробовать сегодня ночью, но я не уверен. У меня с собой документы Ласкари. Он-то хотел, чтобы мы действовали открыто: не как воры, а как гости с дружественными намерениями.

Каризма махнула рукой:

– Я знаю своего дядю. Щедрым и великодушным его не назовешь. Даже приют у него только для отвода глаз.

Взяв ее за руку, Джиллиан погладил длинные, изящные пальцы.

– Ты говорила Ласкари, что тебя к нам послал дядя. Но ведь это неправда?

– И давно ты узнал?

От усталости Каризма даже не удивилась. Пожалуй, им стоит подождать еще хотя бы день, прежде чем явиться в замок. Никогда еще Джиллиан не видел Каризму такой измученной. И дело вовсе не в переезде через всю Испанию.

– Я и не знал, – ответил Джиллиан. – Просто догадался. Какой смысл отсылать племянницу в Новый орден? В монастырь – еще куда ни шло, если хочешь избавиться от нее ради наследства… Но в орден престарелых рыцарей?! Это бессмысленно.

Впервые за последнее несколько часов Каризма рассмеялась:

– Ты же не престарелый рыцарь!

– И похоже, никогда таким не стану, – сказал Джиллиан, поразившись, как горько прозвучали эти слова.

– Звучит заманчиво. – Каризма, наклонившись, поцеловала его в губы.

Они встретились взглядом, разом рассмеялись и тут же снова замолчали, боясь, что стражи на башне услышат.

– Я нашла упоминания о Новом ордене в бумагах дяди, когда тот в очередной раз уехал. Судя по заметкам на полях, он был невысокого мнения о Новом ордене, особенно о Ласкари. Тогда я толком не разобралась, что это за Новый орден… И уж никогда бы не подумала, что дядя сам мог оказаться тамплиером. Вот такая история.

– И этого оказалось достаточно? Ты ушла туда, где он вряд ли тебя нашел бы?

– Нет, напротив. Я надеялась, что он узнает, где я. И увидит, что я перешла на сторону тех, кого он больше всего презирает. Я была еще совсем ребенком, хотела насолить ему, вот и все. По крайней мере поначалу.

Джиллиан улыбнулся:

– А потом жизнелюбие Ласкари убедило тебя остаться?

– Нет, я осталась из-за тебя. – Она снова наклонилась к Джиллиану и поцеловала его – на этот раз более страстно.

Вдалеке снова закричали вороны.

«Иннин».

Джиллиан вскочил.

Каризма непонимающе уставилась на него:

– Что…

– Ты слышала?

Каризма не сразу поняла, что Джиллиан отпрянул не потому, что ему стало неприятно. Она тоже поднялась.

– Чурбан неотесанный! – сказала она в шутку. – Если это отговорка, чтобы…

Джиллиан поцеловал ее.

– Не отговорка. Я слышал голос…

– Я ничего не слышала.

Снова вскарабкавшись на насыпь, Джиллиан осмотрелся. С озера он перевел взгляд на замок. Черный колосс на красном горизонте.

– Иннин, – повторил Джиллиан.

Поднялась и Каризма.

– На испанский не похоже.

Джиллиан потер виски.

– Это будто в моей голове…

– Ах вот каково быть бессмертным!

– Это не шутки, Каризма. Ни голос… ни поцелуй.

– Нет, – тихо сказала Каризма, и уголки ее губ дрогнули в улыбке. – Не шутки.

«Это я, Иннин».

Джиллиан снова посмотрел на замок. Башни, на которых стояли ассасины, опустели. Теперь там появилась изящная женская фигура с развевающимися волосами.

– Ты видишь? – спросил Джиллиан.

Каризма кивнула.

Женщина постояла еще мгновение и скрылась из виду.

Солнце взошло два часа назад, и уже ощущалось, что день будет жарким. Солнечный свет окрасил пустынную землю в цвет обожженной глины. Тучи пыли проносились по рвам и холмам. Аура замечала их лишь краем глаза.

Открывшийся вид глубоко потряс Ауру. Никогда прежде она не видела таких разрушений. Повсюду валялись давно засохшие, вырванные с корнем виноградные лозы. Только они и давали понять, что когда-то на этих склонах что-то росло. Даже бурьян и колючки пробивались лишь кое-где, у самого берега.

– Давненько я здесь не бывал, – сказал Константин, растерянно обводя взглядом склоны. – Я помню это место совсем другим.

– А когда ты сюда приезжал?

– В середине восемнадцатого века.

– Сто пятьдесят лет назад?!

– Я же сказал: давно.

Аура вздохнула:

– Придется привыкать к таким срокам.

– Сто пятьдесят лет – песчинка по сравнению с тем…

– Что нам еще предстоит, – закончила Аура его мысль. – Знаю.

Константин пожал плечами.

Аура спрыгнула с лошади и повела ее в тень от холма, чтобы укрыть от жары. Константин последовал за ней.

– Оставим лошадей здесь, – сказала Аура.

– Всех? – Помимо своих лошадей, они вели под уздцы белого жеребца Фуэнте и лошадь с поклажей. – А что, если нам придется уносить ноги?

– Без Джиана и Тесс я не уйду.

– Конечно.

Аура привязала уздечку к пню.

– Если хочешь остаться…

Константин приобнял ее за талию.

– Ты правда думаешь, я отпущу тебя одну?

– Я тебя едва знаю.

– Я здесь, чтобы помочь тебе.

– Но для чего тебе это?

– А что мне теперь остается? Сначала я хотел лишь познакомиться с тобой, дочь великого Нестора Непомука Инститориса. Случившееся на балу в Париже вовсе не входило в мои планы, веришь?

– Конечно нет. – Усмехнувшись, Аура высвободилась из его объятий.

Они взяли все оружие, какое смогли унести: пистолет, которым Аура застрелила Фуэнте, ее револьвер, несколько кинжалов и абордажную кошку на веревке, найденную в сумке убитого. Наконец тронулись в путь.

За несколько километров до перевала они свернули с пыльной тропы, которая вела в долину. Теперь лошади с трудом пробирались через каменные завалы, скользкие скалистые выступы и густо заросшие луга. Старые винодельческие районы Арагона простирались на восток вплоть до подножия Пиренеев, но высоко в горы не уходили. Только угодья Кристобаля располагались на склонах гор и своими прежними урожаями были обязаны озеру, водой из которого и орошалась земля. Поколения людей, работавших здесь когда-то, приложили немало усилий, чтобы разбить виноградники в этих краях. А граф, одержимый безумной идеей, все это уничтожил.

Аура и Константин подходили к озеру с севера, в нескольких километрах от дороги. Лабиринты из насыпей и рвов служили хорошим укрытием от глаз ассасинов – это обстоятельство Кристобаль явно не учел, когда отдал команду уничтожить виноградники.

По пути Константин рассказал Ауре все, что ему было известно о Храме Черной Исиды. Многое она уже слышала от Фуэнте. Константин знал, что предводители ордена все эти годы носили звание Старца горы. Впрочем, сам он никогда не встречался ни с графом Кристобалем, ни с его предками.

– В сущности, – шепотом говорил Константин, пока они пробирались к замку, – Храм Черной Исиды уже давно прекратил свое существование. Насколько я знаю, сейчас он не имеет ни богатства, ни последователей. А влияния и подавно. Граф Кристобаль не только предводитель, но, возможно, и единственный рыцарь Храма. Еще сто пятьдесят лет назад, когда я тут побывал, сюда то и дело наведывались искатели сокровищ. Слух, что Храм Черной Исиды вот-вот развалится, мигом прокатился по всей Европе. Но никто так ничего и не нашел. В Средние века эта земля принадлежала катарам. Династия Кристобалей появилась гораздо позже, чтобы под прикрытием виноградарства заняться делами ордена. Замок возвели еще в то время, когда здесь осели катары, бежавшие из Монсегюра. Семья Кристобаль построила лишь несколько бараков для работников. Но похоже, от всего этого почти ничего не осталось.

– Фуэнте говорил примерно то же самое. Думаю, Кристобаль хочет возродить Храм Черной Исиды.

Там, где пересекалось несколько рвов – глубоких и не очень, – они начали спускаться.

– Само собой, – ответил Константин. – Как и Великие магистры всех тайных орденов, он стремится сделать Храм Черной Исиды влиятельным.

– А при чем здесь Грааль, который Нестор тут якобы видел? И Verbum Dimissum?

– Ты рассказывала, что твой сын и племянница вместе могут проникать в воспоминания Нестора.

Ауру словно громом поразило.

– Ну конечно! Как я раньше не догадалась! – Она с горечью рассмеялась. – Все эти изрытые склоны… Вот что это значит! Фуэнте был прав. Кристобаль знает, что катары, бежав из Монсегюра, спрятали Грааль здесь, и надеется его найти. Он перекопал каждый сантиметр земли в поисках тайника, подземного хода или чего-то подобного. Но так ничего и не нашел!

А если твой отец все же был здесь и видел Грааль своими глазами? Кристобаль наверняка слышал, что дети могут проникнуть в воспоминания Нестора, и надеется с их помощью обнаружить тайник.

– Но о даре Джиана и Тесс никто не знает.

Константин махнул рукой:

– Ни для кого не секрет, что ты наследница Нестора. Все вокруг только об этом и говорят. Алхимики в Париже, сатанисты в Турине и Праге… Ты не поверишь, сколько раз я слышал твое имя за последние годы.

– У нас есть дома в Париже и…

– В Турине и Праге. Я знаю. И еще в десятке городов. – Константин улыбнулся. – Тебя знают, Аура. И не только как наследницу Нестора. Ходят слухи и о твоем бессмертии.

Ауру передернуло.

– Но ведь это не объясняет, откуда Кристобаль узнал о даре Джиана и Тесс.

Константин пожал плечами:

– Возможно, нам удастся это выяснить.

Теперь Аура понимала, зачем Кристобалю дети, и могла надеяться, что он не причинит им вреда.

– Вот еще что, – вспомнил Константин. – Помнишь фотографию Джиана, которую Фуэнте привез из гостиницы? Он сказал, что в конверте лежала записка. А в ней говорилось, где именно держат Джиана. Не значит ли это, что Кристобаль нарочно пытался заманить тебя сюда?

– Возможно. Во всяком случае, Фуэнте говорил, что записка была. А иначе какой тогда смысл в этой фотографии? – Аура поняла, к чему клонит Константин. – Думаешь, нас поджидают?

– Тебя, а не нас. Обо мне Кристобаль ничего не знает.

С опаской оглядевшись, Аура понизила голос:

– Он догадывается, что я в пути. И что попрошу отпустить детей. Но чего он хочет от меня? Только Джиан и Тесс обладают даром проникать в воспоминания Нестора. А зачем ему я?

– Ты ничего не поняла. Думаешь, Кристобаль собирается шантажировать тебя, похитив Джиана и Тесс? Как бы не так! Он будет шантажировать детей, угрожая тебе! Он заманил тебя как заложницу, чтобы дети беспрекословно подчинялись ему.

– Но зачем? Разве нельзя договориться по-хорошему?

– Как знать. Они могут отказаться искать Грааль. Но если Кристобаль будет угрожать, что убьет тебя, они выполнят его приказ.

– Пожалуй, ты прав…

Константин улыбнулся – может быть, даже слишком радостно, учитывая обстоятельства, в которые они попали.

– Сейчас главное – чтобы ты не угодила в его ловушку.

– Спасибо за напутствие, – хмуро ответила Аура. – Постараюсь не быть дурой.

– Я не это имел в виду.

Обогнав Константина, Аура взобралась на насыпь и с удивлением обнаружила, что они уже почти у берега.

– Смотри, – прошептал Константин, оказавшись рядом с ней.

Аура проследила за его рукой. Сначала она подумала, что Константин указывает на скалистый островок посреди озера. Но потом услышала тихий шум мотора и заметила вдали яхту, которая, выплыв из тени мыса, медленно скользила по воде. Такая дорогая современная яхта смотрелась довольно необычно в этой глуши. Один человек стоял в рулевой рубке на носу. Еще трое – на палубе. Лица седого мужчины с волосами до плеч было не разглядеть. Двое других – юноша и девушка. У юноши были волосы цвета воронова крыла, как у его матери, а у девушки – такие белые, что казалось, будто над головой у нее сияет нимб.

Константин взял Аура за руку, но она не шелохнулась.

– Это они?

Она молча кивнула.

– Уверена?

– Боже мой, Константин, конечно, уверена!

У Ауры будто гора с плеч свалилась. Джиан и Тесс, по всей видимости, живы-здоровы. Аура успокоилась и снова могла мыслить ясно.

– Что они там делают? – спросил Константин.

Джиан и Тесс стояли на корме. Человек за штурвалом заглушил мотор, и яхта медленно дрейфовала по озеру. Аура догадалась, что оба сейчас закрыли глаза, сосредоточились и пытаются раскопать прошлое. Только не киркой и лопатой, как рабочие графа, а с помощью куда более тонкого инструмента. С помощью своего дара.

– Пытаются вызвать воспоминание.