Бреннан Крафт громко рассмеялся.

– Значит, ты не готова поверить в то, что я все это время тайно служил в армии? В то, что я действительно полковник ВВС?

– Думаю, что не готова, – произнесла Алисса, в свою очередь расплываясь в улыбке. – Да, ты ухитрился запудрить мне мозги превыше всякого вероятия. Но в том, что касается армии, уж позволь мне усомниться.

– Ты очень умна, Алисса Аронсон, – кивнул Крафт. – Правда заключается в том, что я действительно никогда не служил в армии. Но сейчас я надел эту форму ради того, чтобы помочь своей родине. Пока мы были в Коста-Рике, случилось еще кое-что, оставшееся вне твоего поля зрения. Ты же знаешь, что я продолжал наблюдать за твоим майором Еловицем. После твоего исчезновения он был настроен найти меня еще решительнее, чем прежде. Поэтому я подумал, что умнее будет и дальше за ним следить.

– Ага, – пробормотала Алисса, даже не представляя, к чему он это говорит.

– Пока я этим занимался, я узнал, что президент Сирии, Халил Наджар, едва ли не умоляет США убить Аль-Йада, потому что сам он не в состоянии это сделать. Аль-Йад собрал так много последователей, слава о его всемогуществе разнеслась так широко – не говоря уже о том, что Наджар больше не может доверять собственной армии, – что сирийский президент понял: прямого столкновения ему не пережить. США выторговали у Наджара ряд стратегически важных концессий в обмен на обещание того, что решат проблему Аль-Йада.

Алисса изумленно покачала головой.

– Невероятно, – только и сказала она.

– Да, – согласился Крафт. – «Невероятно» – это самое точное слово. В смысле, невероятно, чтобы им это удалось. К счастью, взломав компьютер Еловица, я узнал, что США готовятся нанести удар. Они подготовили налет, задействовав множество отрядов спецназа, с изрядной поддержкой авиации, а также артиллерии – как с суши, так и с моря. Наджар был готов полностью содействовать им и проследить за тем, чтобы нашим силам никто не помешал. Он был в отчаянии. В таком отчаянии, в какое только способен был вогнать человека наш всемогущий друг.

– Они предприняли эту попытку?

– Нет. Я не мог им этого позволить. Это было бы самоубийство. Десятки хороших людей погибли бы совершенно впустую. Америка не получила бы обещанных Наджаром концессий, а репутация нашей армии и государства, несомненно, была бы подорвана. И одновременно репутация Аль-Йада на мировой сцене выросла бы до небес.

– Как давно ты об этом узнал?

– Несколько недель назад. Мой план уже был запущен. Поэтому я связался с Грегом Еловицем.

– Нет! – потрясенно воскликнула Алисса. – Ты не мог этого сделать!

– Я это сделал, – отозвался Крафт с усмешкой. – Как ты можешь себе представить, майор тоже был несколько удивлен. У нас состоялся довольно… интересный разговор. Я рассказал ему, что ты жива и здорова. И сообщил, что я в курсе готовящегося удара против Аль-Йада и знаю, что у этой операции нет ни единого шанса на успех. Я сказал майору, что изобрел современнейшее оружие, основанное на новых научных принципах, которые я открыл. И что Аль-Йад украл у меня один из двух созданных мною прототипов этого оружия.

– Еловиц еще до этого предполагал, что ты применил какое-то неизвестное оружие, чтобы спастись во время нападения коммандос возле моего дома и вырубить их всех, – заметила Алисса. – Так что своим рассказом ты только подтвердил его догадки. И к тому же это вполне объясняло загадку такого быстрого возвышения Аль-Йада.

– Именно так, – кивнул Крафт. – Поэтому я предложил ему сделку. Я сказал ему, будто знаю способ противостоять этому новому оружию. Этот способ сложен и потребует некоторой подготовки, но меньше чем через месяц я сам избавлю мир от Аль-Йада. После смерти Аль-Йада США предстанут перед всеми в качестве героя. Наша репутация на международной арене резко вырастет – ведь мы совершим то, что большинство наблюдателей уже начало считать невозможным… и не без причины. Потому что именно невозможным это и было. Я устраню самую большую угрозу, с какой когда-либо сталкивался мир, а президент Халил Наджар будет в долгу перед нами. В качестве ответной любезности я попросил майора перестать разыскивать меня после того, как я убью Аль-Йада. И дать тебе карт-бланш. Если ты захочешь вернуться к прежней жизни и прежней работе, тебя никто и ни о чем не должен спрашивать. Ты получишь денежное возмещение, и с тобой будут обращаться как с королевой. Если ты, напротив, захочешь уйти в тень вместе со мной, он не только прекратит искать нас, но и поможет нам скрываться.

– Очень мило, – произнесла Алисса. – Если он поверил в то, что ты действительно можешь убить Аль-Йада, он должен был ухватиться за этот шанс обеими руками и согласиться на любые условия.

– Ну, будучи военным, он вдобавок хотел получить сведения об этом новом виде оружия, которое я изобрел. Но я сказал ему, что этого не будет. Дескать, я глубоко сожалею о том, что изобрел эту проклятую штуку, и намереваюсь уничтожить оба прототипа и все свои чертежи. И это даже не обсуждается.

Крафт помолчал:

– Но ты права, после того как я все это объяснил, он поспешно согласился на все мои условия. – Уголки его губ дрогнули в едва заметной улыбке. – Я мог бы потребовать, чтобы он купил тебе остров, не хуже, чем у Эбена, и совершенно уверен, что он не стал бы возражать.

– И все-таки ты этого не сделал, – пробормотала Алисса с шутливым неодобрением. – Но теперь я знаю, – добавила она, покачав головой, – что прыжки на «тарзанке» и переговоры – не твои сильные стороны.

Крафт рассмеялся:

– Ну, майор выдвинул одно условие. Он был согласен на такую сделку, но только если я смогу доказать ему, что не блефую и могу сделать то, о чем говорю. И к тому же ему требовалось убедить свое начальство. Поэтому он попросил провести наглядную демонстрацию – для него и для двух высших чинов.

– И ты ее провел?

– Да. Как-то утром, когда ты еще крепко спала, я оставил наш дом и улетел в Никарагуа.

– На обычном рейсе? Или… как бы это сказать… своими силами? Авиалинией «Нулевая энергия»?

Крафт широко улыбнулся.

– Своими силами, – ответил он. – Я знал, что, после того как я назначил встречу, они будут наблюдать за всеми коммерческими рейсами, прибывающими в Никарагуа. Я прикинул: когда им станет ясно, что я не воспользовался ни одним из традиционных пунктов прибытия, то решат, будто к тому времени, как я связался с ними, я уже окопался в этой стране. Небольшое ложное указание, чтобы сбить их со следа.

Алисса уважительно кивнула:

– Отлично придумано.

– Я принес с собой толстую серебряную перьевую ручку причудливой формы, предварительно затерев марку производителя. Она выглядит очень высокотехнологично, можешь мне поверить. А затем проделал несколько трюков. Направил ручку на склон холма и превратил его в лаву. И все такое прочее.

– Значит, ты, можно считать, доказал старую поговорку о том, что перо сильнее, чем шпага? – с усмешкой спросила Алисса.

– Это точно, – ухмыльнулся в ответ Крафт. – И многофункциональнее. Я сказал им, что эта технология дает и другие возможности, но что я предъявил им достаточно доказательств истинности моих слов. И доказательств того, что против Аль-Йада у них нет ни единого шанса. А вот у меня, как у изобретателя этой технологии, есть.

– И это, очевидно, их убедило, – сказала Алисса и указала на труп, лежащий на полу. – А это убедит еще больше. Тебе многое пришлось пройти ради того, чтобы это сделать, но ты все же добился успеха.

Крафт тяжело вздохнул:

– И слава богу.

– Это все еще не объясняет, почему ты в форме.

– Ах да. Что ж, давай для начала я расскажу тебе, что нам делать дальше. Через несколько минут я позвоню майору Еловицу и перешлю ему фотографию тела Аль-Йада. А потом передам телефон тебе, дабы он мог удостовериться, что ты все еще жива. И ты подтвердишь ему, что цель достигнута, Аль-Йад действительно мертв. Потом я намерен позвонить Наджару и сообщить ему, что дело сделано. Он пришлет сюда своего человека по имени Абдул Салиб. Он единственный из верных Наджару людей, кто когда-либо встречался с Аль-Йадом и сумел после этого остаться в живых. Я объясню, что это поместье уже не охраняется, а все его обитатели находятся без сознания. Салиб приедет сюда и подтвердит смерть Аль-Йада.

Алисса кивнула. Это объясняло то, почему Брен не испепелил своего врага на месте. Ему нужен был труп, поддающийся опознанию без особого труда.

– Я скажу Салибу, что силы спецназа, которым мы обязаны этим успехом, давным-давно отбыли, – продолжал Крафт. – Но я остался, дабы удостовериться в том, что Наджару стало известно: США выполнили свою часть сделки.

– Ничего себе! И этот Салиб, и Наджар – да и все разведки мира, если уж на то пошло, – будут вечно чесать в затылках, гадая, каким же образом наш спецназ провернул это дело. Я имею в виду, что все обитатели резиденции Аль-Йада валяются без сознания, никаких следов газа или химических веществ нет, и вдобавок мы наблюдаем труп человека, который по праву считался неуязвимым.

Крафт улыбнулся при мысли о том, какое смятение вызовут эти известия.

– Еловиц решил, что в случае моего успеха мне следует быть в форме во время видеозвонка Наджару и встречи с Салибом – чтобы придать всему делу вид подлинной военной операции. Конечно же, я переоденусь, прежде чем уйти отсюда. Американскую армию здесь не очень-то любят, а я не хочу провоцировать акты агрессии. Но пока мы покидаем пределы этой страны, с нами будут обращаться как с особами королевской крови. Поверь мне, Наджар будет беспредельно счастлив.

– Знаешь, Брен, если действительно существует бесконечный и всемогущий разум, который разделил Себя, чтобы испытать, что значит существовать – что значит удивляться, – то ты более чем успешно справляешься с поставленной Им задачей.

Крафт рассмеялся:

– Да, это было забавно. Очень много эмоций. Но я хотел бы, чтобы задача по привнесению подобного опыта в копилку Вселенского Разума выпала какой-нибудь другой Его части. Мне это обошлось как-то дороговато.

– Прежде чем ты позвонишь майору и президенту, скажи мне вот что: все эти рассуждения о том, чтобы править миром, были просто спектаклем, как и все остальное?

– Да. Я боялся, что ты об этом спросишь. Но, полагаю, я это заслужил. Это была лишь часть выдумки, в которую и ты и Аль-Йад должны были согласно нашему замыслу поверить. Ну, понимаешь, такой вот сюжет: «Брен стал властолюбивым психопатом, повернутым на мировом господстве». И эту же выдумку подтвердил Эбен своим последним сообщением.

– Да нет, это-то я поняла. Но на протяжении изрядной части того разговора, в моменты, когда ты забывал о том, что должен изображать негодяя, у меня складывалось впечатление, будто ты веришь во многое из того, о чем говоришь.

– Вот тут ты меня поймала. Ты права. Под такими принципами правления, о каких я говорил, я в общем и целом готов подписаться. В своих мечтаниях я люблю представлять, каким процветающим мог бы стать мир, если бы во главе его стоял человек, способный вести дела честно, дать людям все необходимое для хорошей, правильной жизни и никого не угнетать. Но я не собираюсь становиться диктатором. Ни благожелательным, ни злобным.

– И что теперь? – спросила Алисса.

– Мои общие цели остались прежними. Я хочу найти способ безопасной передачи способностей, которыми я владею, всем. Но именно что безопасной. И пока я работаю над этим, я обязан буду удостовериться, что не появится никакой новый Аль-Йад. Эбен поддерживает меня в этом. Его деньги дадут нам хороший старт. Мы сможем использовать часть средств для основания программы и для выявления тех, кто, возможно, попытается повторить мою работу. И для наблюдения за ними. Мы еще не знаем точно, как мы это сделаем, но мы хотим найти способ в какой-то момент закрыть изрядный процент мировой потребности в энергии – и сделать это бесплатно. Нужно лишь построить достаточно большую электростанцию и найти метод дешевой передачи энергии. Я могу постоянно питать эту электростанцию энергией без особых усилий. И если ты решишь присоединиться к нам, я все еще хотел бы, чтобы ты оценила возможность вывести хотя бы немногих тщательно отобранных людей на мой уровень. Начиная с Эбена и тебя самой.

– Не знаю, Брен…

Крафт вскинул руки, признавая свое поражение:

– Решать целиком и полностью тебе, Алисса. Если это поможет тебе снова прийти в себя, сделать так, чтобы ты поверила, что тот властолюбивый маньяк, которым я предстал перед тобой, был просто ролью… ты можешь выбрать то, что захочешь.

Алисса заметила, что он, похоже, говорил это совершенно искренне. Интересно.

– В конечном итоге мне хотелось бы найти людей, которые захотят возглавить экспедиции на некоторые из землеподобных планет, которые ученые открыли за последние несколько лет. Обладая моим уровнем способностей, эти люди смогут снабжать энергией огромные космические корабли с первооткрывателями на борту. И еще я хочу привлечь других людей, которые помогут нам обеспечивать мир бесплатным электричеством. И последнее – у меня есть зернышко идеи относительно того, как вывести на мой уровень большинство человечества, сделав так, чтобы они применяли эту силу ответственно и безопасно.

– Мне это кажется невозможным, – сказала Алисса. – Что у тебя на уме?

– Ты знаешь три закона робототехники?

– Те, которые придумал Азимов?

– Совершенно верно.

– Я слышала о них, но не знаю, что именно в них говорится. Мне известно только, что Азимов в своих фантастических книжках заложил основы современной робототехники. По крайней мере, так считается.

– Так и есть. Многие люди в его дни верили, что если роботы станут широко распространены, они могут восстать против нас.

– Да. И даже сейчас многие люди этого боятся, – с улыбкой произнесла она. – Ты за последние десять лет часто бывал в кино?

– Я полагаю, ты этой фразой пытаешься отыграть у меня баллы за Азимова, – сухо хмыкнул Крафт. – Как бы то ни было, Азимов хотел, чтобы роботы были просто инструментом. Поэтому он описал робототехническую промышленность, в которой запрет на причинение вреда человеку был намертво прошит в самую сущность любого робота. Даже сама мысль о причинении вреда человеку парализовала их. – Он помолчал. – Вот я и подумал: может быть, здесь есть параллель с твоей работой?

Алисса поразмыслила над этим:

– Ты думаешь, что я могла бы использовать гипноз, чтобы вложить в мозг людей некий аналог этой программы? Три закона человекотехники?

– Нет. Но тебе все равно нужно будет запустить усиленный эффект плацебо, как ты сделала это со мной. Усилить веру людей в то, что они могут контролировать нулевую энергию. Есть ли способ сделать эту веру комплексной? Соединить ее с другими мыслительными связями? Чтобы человек мог достигнуть уверенности, необходимой для овладения подобными способностями, только в том случае, если его намерения будут добрыми. Если же кто-то попытается использовать нулевую энергию в разрушительных целях, то это гипнотическое усиление исчезнет. Существует ли такая возможность?

Алисса обдумывала этот вариант почти целую минуту:

– Может быть. Пока мы такого не умеем, но если направить усилия нескольких групп на эту цель, то, может быть, что-то и получится. Но точный способ такого программирования будет нелегко отыскать. И не забывай, Аль-Йаду не понадобился никакой гипноз, чтобы достичь такого уровня.

– Для начала мы возьмем только самых психически устойчивых людей и будем наблюдать за ними.

– Фокус будет заключаться в том, как определить параметры. Мы не можем просто взять и связать способность подключения к полю нулевой энергии с общим запретом на причинение вреда. Аль-Йад без труда прошел бы такую проверку. Он был убежден, что помогает человечеству, несет ему только пользу. Уничтожая боˆльшую часть этого самого человечества.

– Вспомни, что он был серьезно болен душевно. Но я понял твою точку зрения. Я и не говорю, что сделать это будет легко. Или что не будет множества споров относительно наилучшего выбора параметров. Все это будет – даже если предложенный мною выход окажется достижимым. Но об этом следует подумать. Вот это будет сделка! «Мы предлагаем тебе всемогущество, но твои способности исчезнут, если ты когда-нибудь попытаешься использовать их для зла, а не для добра».

Во взгляде Алиссы читался неприкрытый скептицизм.

– Знаю, это рискованное предприятие с мизерными шансами, – произнес Крафт. – Но разве более рискованное и менее вероятное, чем обретение способности подключаться к полю нулевой энергии в целом?

– Определенно нет, – согласилась Алисса.

– И кроме того, кто-то вроде тебя, кто-то, кто находится намного выше среднего уровня во всех отношениях, должен суметь без труда достичь этого.

Алисса усмехнулась:

– Я также выше среднего в том, что касается устойчивости к лести.

– У нас будет много времени, чтобы вычислить это. Но я хочу, чтобы ты хотя бы начала задумываться об этой возможности. И опять же, если ты присоединишься к нам, у тебя будет решающий голос. Твоему внутреннему чувству этики я доверяю больше, чем чьему-либо еще. И Эбен уже согласен с этим.

Алисса задумчиво окинула его взглядом, но ничего не ответила.

– Послушай, – продолжил Брен, – выбирать только тебе. Ты можешь вернуться к своей прежней жизни и даже значительно улучшить ее. Еловиц в огромном долгу перед тобой. Но я умоляю тебя: присоединяйся ко мне. Присоединяйся к нам. Тебе вовсе не обязательно решать немедленно. Думай столько времени, сколько тебе нужно. В конце концов, сейчас далеко не лучший момент для того, чтобы принимать такие решения – когда у тебя во рту все еще ощущается дурной привкус, оставленный безумным мерзавцем Бреннаном Крафтом.

Он поморщился.

– Кажется, последнюю фразу я ляпнул, не подумав, – произнес он с усмешкой. – Наверное, это одна из самых двусмысленных фраз, какие я когда-либо произносил.

– Да, – подтвердила Алисса, подавляя смешок. – Вызывает в уме картинки, которые я предпочла бы не наблюдать. – Она помолчала. – Но я понимаю, что ты имеешь в виду.

Крафт неожиданно снова сделался серьезным.

– Алисса Аронсон, – промолвил он, заглядывая в самую глубину ее огромных карих глаз, – я люблю тебя. Я люблю тебя сильнее, чем могу выразить. Что бы ни произошло, что бы ты ни решила в конечном итоге, я никогда не перестану тебя любить. И никогда не перестану сожалеть о том, что я сделал с тобой. И если ты присоединишься ко мне, я никогда не перестану пытаться сделать так, чтобы ты простила меня за это.

Это был прежний, по-щенячьи влюбленный взгляд Бреннана Крафта. Но что еще более важно, сам Бреннан Крафт тоже был прежним. Со всем его интеллектом, душевным теплом и чуткостью. Со всей его способностью к пониманию и сопереживанию. Абсолютная сила ничуть не изменила его. Все, что влекло Алиссу к нему, подобно тому, как черная дыра притягивает к себе космические объекты, вернулось вновь.

Ее обманывали, ее заставили пройти через ад. Но теперь, когда она прошла этот ад насквозь и вышла с другой стороны, она начала ощущать эйфорию. Это все было лишь ужасным сном. Да, Бреннан отправил ее в этот ад. Но он же взмахнул волшебной палочкой и перенес ее в рай. Величайшая угроза, с которой когда-либо сталкивался мир, была устранена. И ее идеальный мужчина вернулся к ней. Эти награды компенсировали ту душевную боль, которую она вынуждена была претерпевать снова и снова за последние месяцы.

Она могла либо потратить время впустую, растравляя свои раны воспоминаниями о своем пребывании в аду и виня в этом Брена, – или же могла раскрыть свою душу навстречу облегчению и счастью, которые испытывала сейчас, зная, что этот ад был всего лишь наваждением.

Выбор был очевиден.

– Вот что я скажу тебе… полковник, – заявила она. – Я даю тебе месяц на то, чтобы завоевать меня заново. Чтобы напомнить мне о том, что было у нас когда-то. И чтобы окончательно уверить меня в том, что тот, другой Крафт действительно бесследно исчез.

У Крафта был такой вид, словно он вот-вот воспарит над землей без всякого использования нулевой энергии.

– Великолепно! – воскликнул он. И после долгой паузы добавил: – Не будет ли слишком преждевременно, если я предложу начать этот испытательный период с того, чтобы напомнить тебе, каково это – целоваться с прежним Бреннаном Крафтом? Я имею в виду – всего на несколько минут. Мы и так уже несколько затягиваем с кое-какими важными телефонными звонками.

– Интересное предложение, – произнесла Алисса с едва заметным намеком на улыбку. – С одной стороны, ты действительно спас мне жизнь. – Она приподняла брови. – Но, с другой стороны, именно ты, в первую очередь, и подверг эту жизнь опасности.

Она приподняла руки перед собой, ладонями вверх, и покачала ими вверх-вниз, как будто это были весы, на которых она тщательно взвешивала столь важное решение. Наконец она пожала плечами, и по ее лицу расплылась неудержимая улыбка.

– Да к черту! – сказала Алисса, бросаясь в объятия Брена. – Мир достаточно долго ждал известий о смерти Аль-Йада. Несколькими минутами больше, несколькими минутами меньше – какая разница?

– Аль-Йад? – с шутливым недоумением переспросил Крафт, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. И блаженное, мечтательное выражение его лица ясно дало понять Алиссе Аронсон, что в этот миг она действительно представляла для него всю Вселенную. – Кто это такой?