Все эти дни в НАСА царила обычная предстартовая суматоха. Директор Тим Хайт, как заправский кукловод, интенсивно дёргал весь аппарат сотрудников за невидимые ниточки управления. Он всё время боялся куда-то опоздать, очень торопился, и это не осталось без внимания всех, кто его знал. Выражение «куда мы так торопимся?» звучало на каждом шагу в агентстве. Все знали, что космос ошибок и спешки не прощает – за это приходится расплачиваться отказами техники и жизнями астронавтов. Но Хайта, как подменили – обычно уравновешенный и вдумчивый руководитель, как пастух гнал их вперёд. По-хорошему, старт всегда можно отложить на день – другой, бывало и больше, но в этой ситуации всё было по-другому. За сутки до старта он, услышав доклад о неисправности автоматики предстартовой аппаратуры, вскипел, как чайник: «Уволю! Всех к чёртовой матери уволю без выходного пособия! Всю ночь будете работать, а утром доложите мне, что всё нормально!» Мало того, что весь отдел работал ночью, так он и сам не спал, а постоянно наведывался на стартовую площадку и лично всё контролировал. Истинную причину этой спешки знал лишь очень узкий круг лиц – те, кто контролировал полёт и управление после ухода с орбиты Земли. Он добился своего – корабль секретной миссии «Стремительный рывок» за сутки до старта был готов к полёту. Началась загрузка продуктов, воды и оборудования. Наблюдательный персонал заметил, что один из контейнеров загружали представители Пентагона лично. Впрочем, и раньше такое было – неудивительно. Когда в дверь кабинета директора НАСА постучали, Тим Хайт, страдая от бессонной ночи, боролся со сном – пил пятую чашку кофе подряд. Он поднял голову: «Войдите!» Дверь резко открылась, и на пороге предстал поджарый военный полковник – представитель военного ведомства. Это был уже знакомый Хайту полковник Тиллерсон.

– Проходите, присаживайтесь, – сухо бросил ему хозяин кабинета. Гость присел, снял головной убор и облегчённо выдохнул: «Слава богу, успеваем! Мы только что закончили погрузку изделия „Кобальт“ и нового радара „Туман“. Всё закреплено в установленных местах. Можно сказать, что мы свою работу закончили».

– Приятно слышать, – улыбнулся Хайт, – в этой беготне я меньше всего хотел бы слушать о неожиданных проблемах.

– Мистер Хайт, вы же знаете, что нам нельзя опаздывать на встречу. От неё зависит успех всей миссии.

– Кто знал, что потребуется такая спешка? Честно говоря, я первый раз в жизни готовлю полет в режиме ошпаренной кошки! Вы не могли договориться с нашими кураторами хоть с небольшим допуском на время?

– Пришельцы сами диктуют нам свои условия, и мы не можем показать им свою некомпетентность.

Хайт начал нервно стучать карандашом по столу: «Где мы, и где они? Нам до них на своих „корытах“, как отсюда до Китая пешком! Им легко назначать время!»

Тиллерсон развел руками: «Скажите спасибо, что они вообще нам помогают». Хайт бросил карандаш на стол: «Я сам до конца не понимаю зачем мы им там нужны. То не пускают, то зовут сами. Признайтесь мне – они что-то вам пообещали?»

Полковник задумался, потёр ладонями виски и загадочно ответил: «Я не уполномочен раскрывать вам все карты. Вы всё узнаете позже. Даже астронавты узнают цель своей миссии перед посадкой на корабль».

– Ладно, – Хайт улыбнулся, – это уже не в первый раз. Меньше знаешь – крепче спишь. Но чувствую, что в ближайшее время мне спать не придется. Надеюсь, у вас хватит ума не взорвать Луну?

Тиллерсон сдержанно улыбнулся:

– Даже, если бы мы этого захотели, то они бы нам не дали. Вы сами знаете, что это их база.

Полковник пожелал удачного старта и вышел. А Хайт снова погрузился в работу – он смотрел незасекреченную часть полетного задания. По расчетам баллистиков корабль должен был совершить всего один оборот вокруг Луны и снова лететь назад. «Странно, зачем повторять прошлый полёт? Да ладно, им виднее. Загадка в другом – открытая дата посадки на Землю. Любит Пентагон пустить пыль в глаза, всё окутать военной и государственной тайной!» Ситуация сложилась интересная – в среде посвященных, тех, кто знал истину о пришельцах, курирующих нашу цивилизацию, военные были в приоритете, а остальные, зная о них, выполняли обособленные конкретные функции. Вот и он, директор НАСА Тим Хайт, работал в этих миссиях, как извозчик, а всем остальным заправляла команда посвященных военных. Они же, вероятнее всего, получали от кураторов новые технологии. Наверное, зря, как ни крути, а у военных всегда из любой технологии получится оружие! Радовало одно – раз мир ещё цел, то значит, что военные тоже под контролем. Может поэтому их в первый раз не пустили на Луну, но, видимо, что-то изменилось. Произошло что-то серьезное и экстраординарное! Иначе к чему вся эта спешка? Ход мыслей Хайта прервал доклад начальника отдела мониторинга космического пространства:

– Сэр Хайт, у нас проблема! По нашим расчетам метеоритное облако, неожиданно изменив направление, завтра пройдет между Землёй и Луной!

Хайт предчувствовал, что не всё может пойти гладко, спешка до хорошего не доводит, но здесь вмешался сам космос. Он, устало вытерев проступивший на лбу пот, сделал паузу и спросил: «Это точная информация?»

– Да, сэр! Мы проверяли всё пять раз! Если он таким же чудом не уклонится, то будет пересекать траекторию полёта корабля именно во время его полёта!

– Хорошо, я принял вашу информацию! Конец связи!

Хайт срочно связался с Тиллерсоном, сообщил ему плохую новость. Тот быстро вернулся в его кабинет, сам попросил вывести необходимую информацию на дисплей директора, и спешно начал кому-то докладывать. Через пять минут, получив ответ, он твердо, смотря в глаза, сказал Хайту: «Старт состоится в назначенное время, уход с орбиты Земли тоже. График полета должен быть выполнен без отклонений от расчетного!»

Хайту показалось в этот момент, что он седеет. Военные привыкли отправлять людей на верную смерть, но сейчас зачем? Он лишь спросил: «Вы берёте на себя ответственность за миссию?»

– Это решение сверху! – жестко ответил полковник и вышел из кабинета. Директор встал и прошел в смежную туалетную комнату. Посмотрел на себя в зеркало: на него смотрел смертельно усталый человек с трехдневной щетиной, заострёнными чертами лица, и глубоко запавшими глазами. Новых седин вроде не прибавилось. Зачем он выбрал эту работу? Сейчас он и сам не знал. Наверное, всё-таки любит её. И деньги здесь не главное. Осознавать, что ты находишься на переднем крае развития человечества, что можешь творить его историю – дорогого стоит. «Жаль астронавтов, очень жаль! Они, хоть и военные, но тоже люди, а не пушечное мясо! Зачем так поступать с ними? Понятно, что сама их профессия предполагает риск, но отправлять людей на верную гибель – это уже слишком!»

Давно канули в Лету те времена, когда астронавтов перед полётом держали в карантине. Члены экипажа Нила Керри и он сам эту ночь перед вылетом проводили в своих семьях. Опытных астронавтов не надо предупреждать, что можно и нельзя делать, есть и пить накануне полёта. Жена Нила Эльза, как водится, накрыла традиционный семейный ужин, но астронавт, глядя на стоящие на столе разносолы лишь улыбался, шутил и неспешно пил из стакана горячий шоколад. Кому, как не ему, военному летчику со стажем, знать, что можно и, что нельзя есть и пить? Горячий шоколад усвояется организмом практически полностью, и при этом бодрит, и придает человеку силы. Эльза тоже знает установленные для астронавтов порядки, поэтому не настаивает и, кушая сама, даже чувствует перед мужем некоторую неловкость. Их сын Том, вечно голодный и быстрорастущий студент колледжа, не стесняясь уплетает свой стейк: «Мам, а пудинг сегодня будет?»

– Будет, давай кушай!

Нил, глядя на сына, вспомнил себя в его восемнадцать лет – полная копия, почти двойник, даже отца, чемпиона колледжа по регби, по своим габаритам обогнал! «А ведь жизнь могла сложиться по-другому. Стал бы спортсменом, и всё! По крайней мере, жизнь была бы спокойнее, и риска поменьше. Два катапультирования из падающего самолёта – это факт! Эльза узнала об этом инциденте лишь спустя месяц – когда авианосец „Энтерпрайз“ вернулся на базу. Она даже не знала, что я был в госпитале, добрые коллеги проболтались, что лопнул трос аэрофинишера и мой самолёт полетел с посадочной палубы прямо в воду. Слава богу, что реакция тогда не подвела, хотя удар получил неслабый! Второе катапультирование – тоже не подарок. Этот капризный чертов „стелс“ просто напичкан электроникой, отказ системы управления и „гудбай“ – приехали! Кто знает, может потому, что родился в рубашке, я попал в отряд астронавтов?» Нил, встретившись с женой взглядами, почувствовал её тревогу.

– Эльза, а ты что загрустила? – натянуто улыбаясь, спросил Нил. Она, улыбнувшись в ответ, посмотрела на него влажными глазами:

– С чего ты взял? Всё нормально! К твоему возвращению я обещаю тебе просто отменный стол! Когда встречать?

Нил замялся: «Понимаешь…, дата возвращения, открытая…» Эльза замерла, Нил заметил, что у неё подергивается веко: «Как это? Ведь раньше такого никогда не было!» Нил вздохнул: «Ты же знаешь закрытость НАСА, они всегда что-то темнят. Я и сам ничего не знаю, задачу получу перед стартом». Эльза молча уставилась в свою тарелку, что-то ковыряя вилкой, совсем ничего не ела. Он прекрасно понимал, что её молчание означало крайнюю степень беспокойства. Просто она не хотела волновать его своими открытыми эмоциями. «Она что-то явно чувствует и молчит. Да, женщины устроены, как очень чувствительный механизм, не то, что мы – мужланы! Нас бревном не прошибешь, а они чувствуют каждое дуновение ветра, каждую нотку эмоции. Придется соврать!» Нил погладил её по волосам и, улыбнувшись, сказал: «Всё нормально, просто в НАСА ещё не знают, успеют ли они вывести на орбиту спутник связи, с которым нам предстоит работать». В её глазах появилась пока ещё совсем неопределенная надежда: «Так вы летите на околоземную?» Нил снова соврал: «Конечно, куда же ещё?» Уже вечером, укладываясь спать, Нил некоторое время чувствовал, как Эльза ворочается в постели и громко вздыхает. За годы, что они живут вместе, он привык к её переживаниям, а она никак не смогла смириться с его рискованной профессией. Как ни крути, а любовь, даже спустя двадцать лет никуда не делась. Только усилием воли он смог заставить себя больше не думать и заснуть.

Утром служебный микроавтобус доставил весь экипаж к специальному зданию НАСА. Их уже ожидали специалисты по подготовке экипажа. Уже привычный душ, переодевание в полётный комбинезон и инструктаж начальника предполетной подготовки – всё проходило как-то обыденно и буднично. Будто они, как на работу, летают в космос каждый день. Что поделать? Привычка притупляет эмоции. Члены экипажа Тим Бертон и Чак Сандерс, улыбаясь, шутили и сетовали, что миссия секретная, замаскированная для СМИ, как запуск беспилотного аппарата, иначе они бы с удовольствием позировали сейчас на камеры. Нил, слушая их вполуха, машинально смотрел на спецов по скафандрам. Они, проверив их до этого не один десяток раз, готовили скафандры для облачения в них астронавтов. Вдруг, в наступившей паузе тишины весь экипаж явственно услышал случайно оброненную фразу техника: «Гонят нас, гонят, а полёт из-за метеоритного облака всё равно отложат!» Нил подошёл к нему почти вплотную: «Какого метеоритного облака?»

Техник, обернувшись, побледнел и тихо пролепетал: «Да это так… слухи из службы наблюдения за космосом…» В наступившей паузе полной тишины раздался голос сзади:

– Прошу всех, кроме командира экипажа, покинуть это помещение! – на пороге стоял недовольный полковник Тиллерсон. Выражение его лица выдавало, что он стал свидетелем этого инцидента. Все, кто был там, потянулись к выходу. Полковник протянул Нилу руку: «Я прибыл для постановки задачи! Это сверхсекретная миссия!» Он протянул командиру экипажа текст подписки о неразглашении. Нил, привычно чиркнув ручкой, спросил:

– Так мы летим или будем ждать пролёта облака?

– Всё без изменений! Летите!

– А облако?

– Присаживайтесь, я всё расскажу!

Все вернулись в помещение минут через пятнадцать, когда оттуда вышел полковник.

Нил сидел в кресле и отрешенно смотрел на металлический кейс, который передал ему Тиллерсон.

– Ну что? Получил задачу? – спросил его Тим. Нил молча кивнул головой.

– Миссия не выполнима? – пошутил Чак. – Не дрейф, капитан, мы тебя не подведем!

Нил встал, стряхнул с себя хандру, и улыбнулся: «Я в вас уверен, как в себе! Задание узнаете сразу после выхода на орбиту!» Процесс подготовки астронавтов продолжился по ранее утвержденному графику. Прошло ещё немного времени и экипаж, поднявшись на лифте, занял свои места в пилотском отсеке корабля. Потянулось томительное ожидание. До расчетного времени пуска центр управления полетом заканчивал финишные электрические проверки стартового комплекса и корабля.

Момент старта, сколько не летай, всегда волнительный. Корабль, готовый к прыжку в космос, как стреноженный конь, дыша огнём запальной системы, пока ещё имеет связь с землёй. Кабель-мачта, как пуповина, соединяет его с аппаратурой предстартовой подготовки, по многочисленным кабелям, как по артериям живого организма, текут ручейки, сливающиеся в реки, так необходимой для старта информации. Сейчас отказ или выход за пределы допустимых значений параметров любого датчика может служить основанием для нежелательной команды «стоп». В этот момент переживают все – от рядового техника, до астронавтов и руководителя полетов. Каждая секунда до старта лишь усиливает и без того высокое напряжение людей. Настал момент истины: «Ключ на старт!»

Продувка один! Продувка два!.. Запал!.. Режим главной тяги… Есть контакт подъёма!

На каждую команду руководителя пуска следуют доклады операторов: «Есть отстыковка и отход кабель-мачты!.. Есть режим полной тяги!» Мощнейшие турбонасосные агрегаты двигателей, прокачивая за считанные секунды тонны окислителя и горючего, подают их в камеры сгорания, которые, яростно извергая пламя, создают гигантскую тягу. Многотонная махина, оторвавшись от стартового стола, с ускорением устремилась в небо. Экипаж, испытывая перегрузки, вместе со всеми, кто находится в ЦУПе, слышит доклады операторов: «Десять секунд, полёт нормальный, система стабилизации в норме!.. Двадцать секунд… в норме!»

Эти, казалось бы, сухие доклады, всем, кто их слышит, как бальзам на сердце. Последний доклад об окончании процесса выхода на орбиту, как всегда, вызывает в ЦУПе всеобщее ликование. Лишь астронавты, сдержанно улыбаясь, в этот момент реально физически чувствуют облегчение – напрягающие организм перегрузки диаметрально противоположно меняются на необычную лёгкость от невесомости. Резкий перепад и скачок давления могут выдержать только тренированные люди. Говорят, что невесомости в космосе нет – всё к чему-то притягивается или от чего-то отталкивается, а по сути, сейчас корабль, «падая на Землю, всё время промахивается мимо!» В этих условиях тошнота и рвота – обычная реакция вестибулярного аппарата человека. Только тренировками можно обмануть свой, заложенный природой, аппарат. Нил, как и положено, доложил в Хьюстон, что самочувствие экипажа нормальное, и отключился от связи. Теперь надо привыкнуть к новым, уже знакомым по полетам ощущениям, и дать время организму на адаптацию.

– Командир, не томи, – сказал Тим, – расскажи, как обещал, про нашу миссию.

Нил ещё раз проверил, что микрофоны отключены и начал свое повествование:

– Вобщем так, парни, в этот раз всё будет гораздо круче, чем в прошлый! Делаем один оборот вокруг Земли, стыкуемся с лунным модулем и сходим с орбиты. По дороге к Луне включаем новый разгонный модуль двигателя и на этом начнутся сюрпризы. Нам придется лететь через облако метеоритов…

Тим и Чак переглянулись: «Они там в НАСА совсем с ума сошли? Решили с нами на борту краш-тест лунного модуля устроить?»

Нил жестом остановил их: «Нам сделают безопасный коридор. По крайней мере, так сказали».

– Чем? Своим задом? – ухмыльнулся Чак!

– Помните тот случай на околоземной? Когда пришельцы прикрыли нас силовым полем?

– Было дело, – сказал Тим, – ты хочешь сказать, что наши с ними договорились?

– Говорят, что да, – подтвердил командир. Чак покрутил головой: «Не верю я НАСА, а военным тем более».

– Да, странно, – согласился с ним Тим, – с какого перепугу они будут нам помогать? В прошлый раз даже не дали посмотреть на обратную сторону Луны, а сейчас сами туда пригласили? Не верю!

– Ладно, – сказал Нил, – скажу ещё одно – вся наша миссия будет проходить под контролем пришельцев. Они кое-что должны нам передать.

– Что? – нестройным хором спросили оппоненты.

– Узнаете позже, таков приказ!

– Странно как-то получается, – рассуждал Чак, – если они в одном стакане, то почему не могут сделать это на Земле?

– Это вы поймёте, когда получим посылку от них, – командир загадочно улыбнулся.

– Я не узнаю тебя, Нил, – прищурился Тим, – с каких пор ты нам перестал доверять?

– Не обижайтесь, парни, миссия такая! Всему своё время!

– Да, – вздохнул Чак, – необычная у нас выпала миссия. Ладно, переживём! Знай, капитан, мы тебя не подведем.

Как бы не пафосно это звучало, но командир был уверен в своем экипаже – эти парни сделают всё, чтобы обеспечить успех миссии и не подвести своего капитана. Лично ему даже было неловко, что он не договаривает им всё, что знает сам. Полученная Нилом от Тиллерсона информация, совсем не укладывалась в его голове, и вызывала больше вопросов, чем давала ответов. Похоже, что полковник сам многое ему не сказал, и использует экипаж частично вслепую.

Времени до момента стыковки с лунным модулем оставалось не так много, поэтому экипаж приступил к подготовке. Возможности корабля позволяли ему совершить облет Луны самостоятельно, тем более, что посадка на поверхность в этой миссии не предполагалась, но его корпус не был рассчитан на преодоление радиоактивного пояса Ван Аллена. Нынешний лунный модуль, названный по традиции «Орёл», теперь носил номер пятнадцать. Это был уже не алюминиевый примитивный коробок, как первый. Опередившая своё время нано технология защитного противорадиационного экрана позволяла полностью защитить экипаж от смертоносной радиации. Астронавты уже в прошлую миссию летали на нём и сами убедились в эффективности его защиты. Знали они и то, что первые лунные модули преодолевали пояс радиации, находясь в чреве корабля пришельцев. Они же и подарили позднее землянам эту удивительную нано технологию.

– До модуля двести километров, параметры торможения соответствуют заданным программой, – доложил Нил в Хьюстон.

– Да, мы видим, всё в норме. Нас смущает объект, который движется к вашей траектории под углом пятьдесят градусов. Возможно, что придется делать коррекцию орбиты и уходить на второй виток.

– Принял! Мы видим его на радаре.

Нил обернулся к Тиму: «Ты видишь его в оптическом диапазоне?»

– Вижу, он на самой границе обзора, пытаюсь добиться четкого увеличения… Ух ты! Что за чертовщина? Я вывел его на твоей дисплей! Смотри!

Нил с удивлением увидел увеличенный компьютером объект в виде правильной пирамиды со стороной около пяти метров. Форма и идеально гладкая поверхность убивала все сомнения, что это искусственный объект. Ясно, что метеориты такими не бывают. Нил понял, что именно такие пирамиды из вольфрама, со слов Джима, падали на нашу планету. От руки, положенной на плечо, Нил вздрогнул – из-за его спины на дисплей удивлённо смотрел Чак: «Что это, капитан? Аппарат пришельцев, или наших союзников – русских или китайцев?»

– Пока не знаю, – соврал капитан, чтобы раньше времени не пугать экипаж, – я уже отправил это видео в Хьюстон.

– А я знаю, – отозвался со своего рабочего места Тим, – это монолит из чистого вольфрама, два таких уже падали на нашу Землю.

– Откуда ты знаешь? – спросил Чак.

– Есть у меня один знакомый в службе наблюдения за космосом, ему рассказал один из военных, который в курсе темы.

Включился Хьюстон: «Беркут, мы получили ваше видео по засекреченному каналу. Не обращайте на него внимания, вам ничего не грозит».

– Вот врут, – обращаясь к экипажу, не выдержал Нил, – Тим прав, этот объект может быть по нашу душу. Причём, принадлежит ни землянам, ни нашим кураторам пришельцам. Это некая третья сила, враждебная нам.

– Нил, похоже, что ты нам что-то не договариваешь, – сказал с укором Тим, – опять пресловутая секретность?

– Это только предложение на уровне слухов, не хотел пугать ни вас, ни себя.

– Дурацкая, парни у нас миссия, – сделал вывод Чак, – похоже, что нас используют в темную.

– Похоже, – согласился с ним Тим.

Нил обернулся и посмотрел на экипаж:

– Я знаю чуть больше, чем вы, директор НАСА немного более меня, а всё знает лишь Тиллерсон… Есть у меня нехорошее предчувствие, что Хьюстон тоже не владеет всей информацией, поэтому на него надежды мало. Сейчас посмотрю код разблокировки компа для перевода в режим ручного управления, и в случае опасности возьму управление на себя.

– Не доверяешь Хьюстону?

– Нет, они могут тормознуть, и это будет стоить нам жизни.

– А код разблокировки тебе не выдали что ли? – удивился Чак. – Ты же должен знать его на память!

– Странно, конечно, но Тиллерсон передал его мне в запечатанном пакете в этом металлическом кейсе.

Нил указал на зафиксированный возле его места кейс. Он взял его в руки и начал набирать код для вскрытия.

– Нил, ты уверен, что правильно делаешь? – беспокоился Тим!

– Он сказал, что вскрыть в крайнем случае. Я принял решение, что этот случай настал.

Командир открыл кейс, и все увидели его содержимое: пакет с кодами, опечатанный сверхзащищенными печатями и пломбами, какие-то странного вида шлейфы – переходники. Нил решительно вскрыл пакет, достал из него кусок прямоугольного пластика, на котором тиснением, как автомобильные номера, были выбиты коды. Этот пластик со встроенным магнитом он закрепил на панели управления кораблем.

– Нил, а что это за шлейфы? Для чего они? – спросил Чак.

– Тиллерсон сказал, что они от нового блока пучкового оружия «Кобальт». С их помощью мы подключим блок, который получим от пришельцев-кураторов. Полковник сказал, что все инструкции мы получим от них на месте. Вот теперь вы знаете всё, что знаю я.

– Нил, – сказал Тим, не отрываясь от наблюдения за опасным объектом, – у меня полное ощущение, что эта пирамида сама корректирует свою траекторию и целится в нас! Похоже, что она попадает в нас до стыковки с «Орлом».

– Вижу, – ответил командир, не отрываясь от дисплея. – Наш комп рассчитал вероятную точку столкновения, но из-за его маневров она постоянно меняется.

Он вышел на связь с землёй: «Хьюстон, объект продолжает движение к нам. Вы приняли какое-то решение?» Очевидно, что ЦУП был в замешательстве, он ответил не сразу: «Да, мы видим и пытаемся просчитать маневр ухода от столкновения, но он непонятно меняет параметры траектории. Ждите!»

– Принял!

Нил отключил связь и выругался: «Черт бы вас всех подрал! Времени уже нет, чтобы вас ждать! Беру управление на себя!» Он бросил взгляд на висящий на панели кусок пластика с кодом разблокировки и начал вводить его в компьютер. Только нажал «ввод», как все услышали возглас Тима: «Командир, объект резко ускорился и летит прямо на нас!»

– Вижу, – спокойно сказал Нил, беря джойстик управления двигателями стабилизации и вектора тяги рукой. Сейчас он чувствовал себя в своей тарелке – пилотом истребителя. Лишь с той разницей, что космический аппарат не такой маневренный, как он. Расстояние до столкновения неумолимо сокращалось, весь экипаж, наблюдая его приближение, напрягся.

– Нил! Что же ты медлишь? Давай! – уже кричал Чак.

– Рано ещё! Он доворачивает в нашу сторону на опережение! – Нил крепче сжал ручку управления. – А вот теперь пора! Держитесь! – Нил повернул джойстик вперёд и вправо. Аппарат отработал этот маневр с учётом его массы – вальяжно и неповоротливо. До истребителя ему было далеко. Глухой удар по кораблю вызвал его беспорядочное вращение. Земля, Луна, Солнце и звёзды замелькали в иллюминаторах и на дисплеях, как фигурки калейдоскопа. Свет в пилотской кабине погас и снова появился. Аппаратура, мигая транспарантами и табло «Авария», «Неисправность» пронзительно пищала и звенела. Совсем не кстати, вышел на связь Хьюстон:

– Орел, вы целы?

– Целы, но похоже, что нас зацепило, – ответил Нил. – Полная потеря ориентации, нас крутит во всех плоскостях!

– Орел, мы подключились к военному спутнику оптической разведки. Отлично видим ваш аппарат, объект разбил и оторвал солнечную батарею, движется по направлению к Земле.

– Понял, буду пытаться стабилизироваться.

Нил понял, что в этой ситуации ему никто не поможет, начал стабилизацию с оси вращения. Не обращая внимания на мелькающие вокруг Солнце и Землю, он сосредоточился на показаниях инерционных датчиков координат. Постепенно мелькание стало замедляться и, наконец, картинка замерла – корабль летел к модулю «Орёл» боком! Расстояние до него быстро сокращалось.

– Черт! Почти ушли от пирамиды, теперь нас несёт на модуль! – Нил задумался, что делать дальше.

– Включай маршевый, уходи на параллельный курс, – подсказал Чак.

– Верно мыслишь, дам газку вперёд!

Нил, придав импульс маршевому двигателю, сместил корабль с орбиты стыковки в сторону и тут же начал разворот аппарата для его торможения. Маневр удался – теперь корабль летел параллельно модулю «Орёл». На связь вышел Хьюстон:

– Молодец Нил, ты всё правильно сделал. Уходи на второй виток.

– А зачем? Я сейчас приторможу, пропущу «Орла» вперёд и зайду к нему сзади.

– Это сложно, может не получиться.

– Я уверен, что всё получится.

Хьюстон не захотел брать на себя ответственность и просто промолчал. Нилу пришлось снова развернуть аппарат хвостом вперёд, включить режим торможения, и снова развернуться. Теперь аппарат летел параллельно «Орлу» в ста метрах сзади него. Несколько манипуляций на компьютере и корабль по сигналам с компа сам начал выходить на траекторию стыковки. Прошло десять томительных минут ожидания и на дисплее засветился долгожданный транспарант «Есть стыковка».

– Хьюстон, есть стыковка, параметры в норме, – доложил Нил.

– Видим, поздравляем, отличная работа!

По взволнованным лицам экипажа было видно, что это испытание стоило им не одной тысячи погибших нервных клеток. Но, слава богу, всё обошлось. Теперь надо успокоиться, взять себя в руки и продолжать делать всё, что предписано алгоритмом работы. Чак, как бортинженер, начал выравнивать давление в лунном модуле. Было слышно, как по состыкованным трубопроводам идёт поток воздуха. Следом проверка на герметичность соединения и, наконец, после доклада, что всё в норме, Чак, вращая привод, открыл люк. Включив освещение, он доложил «Норма» и вошёл в модуль первым. Нил и Тим «вплыли» следом за ним.

– Парни, знакомый запах! По-моему, здесь пахнет кетчупом! – улыбнулся Тим.

– Ты прав, это Чак в прошлый раз раздавил случайно. Основное убрал, но что-то видно не нашёл.

– Ну вот, началось. Опять я виноват, – Чак, принюхиваясь, заглядывал в возможные места, где мог притаиться сбежавший прошлый раз кетчуп. Ему повезло – небольшой кусок прилип прямо на выходе воздуховода. Он достал из кармана комбинезона гигиеническую салфетку и аккуратно убрал ею уже засохший кусок кетчупа.

– Всё! – победно доложил он. – Я свой косяк устранил!

– Не радуйся, – спустил его с небес на землю Тим, – если он был на выходе воздуховода, то, скорее всего, что-то осталось внутри его.

– Не отрицаю, возможно придётся немного подышать его ароматом, но вон смотри, он засох, а плесени совсем нет. Консерванты сделали свое дело.

– И консерванты и космические излучения, – дополнил Нил. – Всё! Хватит искать кетчуп, давайте начинать переносить на «Орел» всё, что необходимо нам для миссии.

Как уже отработанно, экипаж образовал цепочку и начал транспортировку груза с корабля на модуль. Закрепив всё, как положено, по своим местам, Нил доложил в Хьюстон и приступил к проверкам систем модуля. Комп показал норму, осталось лишь перекачать доставленное для миссии горючее и окислитель. На эту процедуру ушло ещё минут двадцать.

– Мы завершаем виток, будем готовиться к сходу с орбиты, – доложил Нил Хьюстону.

– Окей! Команду на уход дадим мы, полетите по рассчитанной траектории.

– Принял, готовимся!

Ровно в назначенной точке орбиты Хьюстон, предупредив экипаж, дал команду на включение маршевых двигателей. Предварительно отстыкованный от корабля лунный модуль «Орёл 15» включил двигатели, разгоняя аппарат до второй космической скорости. Экипаж второй раз за время полета вновь испытал перегрузку ускорения. Теперь предстоял второй этап разгона – новым бестопливным электромагнитным двигателем «Дуглас».

– Хьюстон, маршевый двигатель отработал, что там с ориентацией?

– Завершается пересчет, ждите.

Спустя пять минут Хьюстон доложил, что вектор направление в норме, можно приступать ко второму этапу разгона. Нил включил «Дуглас» в режиме ручного управления – постепенно наращивая ускорение. Перегрузка в этом случае более длительная, но вполне терпимая. Такой вариант полета с двойным разгоном позволял добраться до орбиты Луны всего за сутки. Но экипажу в этом случае приходилось терпеть повышенную перегрузку – за скорость платить комфортом. Главную опасность, как понимал экипаж, несло быстро приближающееся метеоритное облако. И если оно состоит из таких же самонаводящихся пирамид, то миссия может закончиться катастрофой. Средства слежения модуля показывали, что до точки пересечения с облаком совсем недалеко.

– Я совсем себе не представляю, Нил, как они нас собрались защищать, – удивился Тим, – судя по размерам, облако не менее трёх километров в поперечнике.

– Я вижу, – отозвался командир, – посмотрим. Похоже, что они уже летят за нами сзади. Видишь три отметки на радаре?

– Да, сейчас увеличу. Да, три типичных диска немалых размеров. Диаметр одного из них около сотни метров, два поменьше – по тридцать.

– О! Они пропали в радиодиапазоне, радар их не видит, – удивился Нил. – А в оптическом еле видны…

– Я понял, Нил. Они специально обозначились для нас и Хьюстона, а теперь маскируются от лишних глаз и радаров.

– Похоже…, – согласился Нил.

В Хьюстоне их видели тоже недолго, а в оптическом диапазоне они пропали совсем. Лишь астронавты, используя оптикоэлектронное усиление могли видеть три мерцающих с определенной дискретностью корабля пришельцев. Продолжать полёт на встречу с облаком загадочных метеоритов было уже не так страшно. Но элемент непредсказуемости никто не отменял. Экипаж «Орла 15» заметил, как корабли пришельцев, быстро догнав их, летели параллельным курсом, защищая их от облака метеоритов. Оптико-электронное наблюдение немного успокоило – с виду это были обычные каменные космические булыжники. Эффект ускорения в данный момент лишь усиливал тревогу, казалось, что стоит немного притормозить и смертоносное облако просто пролетит мимо. Или наоборот, ускориться с целью его обгона. Но простой расчет компьютера удивил – оно, будто кем-то управляемое, даже в случае небольшого градиента ускорения, двигалось, как самонаводящееся.

– Минута до столкновения! – доложил Чак, глядя на компьютер.

– Сорок секунд…

– Чёрт, что же они медлят! – Тим, округлив глаза смотрел на свой дисплей. Только за тридцать секунд до столкновения пришельцы включили защиту. Камни, ударяясь о светящуюся полусферу, с рикошетом, дробясь на мелкие куски, улетали прочь. Совершенно неожиданно группа камней, слипаясь друг с другом, образовала большой, монолитный пирамидальный таран. Нил, заметив это первым, крикнул: «Смотрите! Это уже серьёзно!» Пристёгнутый к креслам экипаж лишь сильнее вжался в кресла. Таран, по размерам соизмеримый с большим кораблем пришельцев, казался несокрушимым – способным пробить любую защиту. Внезапная яркая вспышка со стороны корабля защитника, слепя экипаж, мощно ударив по тарану, в одно мгновение просто испарила его!

– Вот это мощь! – восхитился Нил, глядя на остаточно светящееся облако там, где секунду назад летела пирамида. Это оказалось последним источником их страха – дорога вперёд была полностью безопасной.

– Неслабые у этих парней технологии, – пафосно сказал Чак.

– А ты уверен, что это парни? Люди, в нашем понимании этого слова? – усмехнулся Тим. – Хотел бы я увидеть их вживую!

Нил примирительно сказал: «Не спорьте, раз они должны нам что-то передать, то контакт должен состояться».

– Но всё-таки, – настаивал Чак, – как вы думаете, это те самые серые гуманоиды с большими черными глазами, или кто-то другой?

– Нет, – усмехнулся Тим, – это цивилизация кошек из фантастического фильма. Нил философски заметил: «Вряд ли, скорее они похожи на нас. Так сказать, наши создатели…»

– Не замечал раньше у тебя склонности к сайентологии, – пошутил Тим. – Кстати, а почему об этом мы только сейчас заговорили? Ведь мы уже имели с ними дело в прошлых полётах?

– Наверное, потому, что скоро должен состояться контакт, – предположил Нил.

Уже привыкнув к постоянной перегрузке ускорения, экипаж и сам не заметил, как Хьюстон отключил режим разгона. Земля вышла на связь:

– Орёл, мы закончили ваше ускорение, метеоритное облако вам уже не угрожает. Траектория свободна!

– Принял, – ответил Нил, отключил связь и, обращаясь к экипажу, сказал:

– Хьюстон, как всегда, запаздывает! Видели бы они, что здесь было на самом деле!

– Это точно, – заметил Тим, – с их помощью далеко не улетишь. Кстати, парни, а наши защитники полетели вперёд!

На дисплеях было четко видно, что все три диска, набирая скорость, быстро удаляясь, полетели вперёд. Тим пошутил:

– Ну вот, торопятся к нашей торжественной встрече с фанфарами и поляной!

Весь экипаж рассмеялся и только сейчас понял, что нервное напряжение стало спадать. Впереди их ждало преодоление поясов радиации. По прогнозам НАСА, активность Солнца была средней степени возмущения, значит полученные дозы радиации будут на грани земных фоновых. Новая нанотехнология защиты корабля, подаренная пришельцами, была комплексной: нанополимерное покрытие для нейтрально заряженных частиц, типа протонов, и электромагнитная защита от частиц, имеющих заряд. Экипаж уже использовал её в прошлом полёте – тогда при включении защиты, корабль, покрываясь светящейся оболочкой, становился похож на НЛО.

В Хьюстонском центре наблюдения за космическим пространством главным объектом сейчас был «Орёл 15». Три оператора постоянно следили только за ним. Естественно, что некоторое время они видели и корабли пришельцев, но привыкшие не задавать лишних вопросов, они лишь констатировали и документировали факты и материалы. Остальные семь операторов тоже не сидели без дела: трое работали с орбитальными спутниками слежения, и четверо, принимая картинку от мощных телескопов, мониторили космическое пространство.

– Сэр, что это? – оператор вывел на дисплей начальника смены фото и видео участка космического пространства с мерцающим красным светом загадочным объектом.

– Увеличь его! – попросил старший. Оператор быстро пробежал пальцами по клавиатуре: «Вот!»

– Ничего себе! Десять километров в поперечнике! И скорость немалая…

– Да, – согласился оператор, – явно техногенного происхождения. Движется со стороны орбиты Марса.

– Просчитай его траекторию.

– Уже делаю!

Спустя три минуты он, удивляясь, доложил: «Летит прямо к нам! Вернее, он пересечёт нашу траекторию движения. А если совсем точно, то упадёт на Луну!»

– Понял, – задумался начальник смены, – если он техногенный, то надо доложить полковнику Тиллерсону.

Он встал с рабочего места и вышел из зала. Минут через двадцать появился в сопровождении полковника. Тот внимательно посмотрел на дисплей и спросил: «А ещё увеличить можете?»

– Нет, – растерянно ответил оператор, – будут только пиксели.

– Жаль, – ответил Тиллерсон и вышел из зала. Вернувшись в свой дежурный на время миссии кабинет в здании НАСА, он поспешил к телефону засекреченной связи. Подняв трубку, доложил:

– У нас возникли непредвиденные обстоятельства. Похоже, что к Луне летят гости. Надо уточнить у наших кураторов принадлежность и степень грозящей нам и им опасности.

– Я вас понял, – прозвучал голос другого абонента. Почти десять томительных минут полковник Тиллерсон нервно и размашисто что-то чертил карандашом на листе бумаги. Затем скомкал его и поджёг в стоящей на столе пепельнице. Отблески огня в его глазах выдавали крайнюю степень напряжения. От звонка телефона чуть вздрогнул:

– Тиллерсон, слушаю!

Через тридцать секунд он молча положил трубку на место:

– Это самое плохое, что я предполагал…

Он позвонил дежурному по наблюдению за космическим пространством:

– Все материалы по новому обнаруженному объекту срочно перешлите мне на компьютер, а ещё лучше, попробуйте навести на него «Хаббл». Мне нужна его детализация.

Как оказалось, «Хаббл» справился с этой задачей лучше: на снимке было видно, как гигантский космический корабль движется, прикрываясь спереди облаком мелких метеоритов.

– Да, – вслух сказал полковник, – ситуация хуже, чем казалась сначала. Наши кураторы могут не справиться.

Время бежало неумолимо, и лунный модуль «Орёл 15» приближался к орбите Луны. Экипаж, для которого это была уже вторая лунная миссия, тем не менее, с интересом разглядывал доступную для землян сторону Луны. Поверхность, испещрённая кратерами и сухими морями, казалась безжизненной пустыней. Но Чак всё же досмотрелся: «Вон, смотрите, это, так называемые, лунные стеклянные тоннели!» Нил и Тим начали вглядываться в указанное им место. Похожие на гигантских червей, по поверхности планеты змеились чуть прикрытые грунтом, поражающие воображение сооружения. Издалека они казались собранными из стеклянных полупрозрачных огромных кольцевых модулей транспортными тоннелями. Но никакого движения внутри них не было.

– Как вы думаете, что это? – спросил Чак.

– Наверное, какие-то воздуховоды, – предположил Тим.

– Не похоже, – возразил Нил, – зачем их надо было выносить наружу? Там же глубокий минус!

– Я понял, – воскликнул Тим, – ты сам ответил на этот вопрос – это теплообменник. Через него идёт охлаждение подлунного оборудования!

– Ты думаешь, что его там так много? – спросил Чак.

– А как ты думаешь, где они живут и обслуживают свои корабли? А их размеры ты сам видел.

– Да, впечатляют! – согласился Тим. В этот момент всё вспомнили, что самые большие дисковидные аппараты хозяев Луны достигали размеров до трёх километров. На связь вышел Хьюстон:

– Беркут, что там у вас? Всё нормально?

– Конечно, летим и любуемся спутником нашей планеты, – подмигнув экипажу, доложил Нил.

– Хотим вас предупредить, что скоро вы войдёте в зону радиомолчания.

– Спасибо, Хьюстон, мы следим за полетом.

– Хорошо, до связи на выходе из витка!

– До связи!

– Командир, – обратился второй пилот Тим, – через пять минут мы входим в зону радиомолчания.

– Принял.

Для экипажа это означало, что начнется самое интересное: они вновь увидят обратную, скрытую от землян сторону Луны. Только приготовились рассматривать её поверхность, как откуда-то сверху, совершенно неожиданно появился огромный объект. Им показалось, что они просто летят на стену!

– Расстояние один километр, – тихо доложил Тим. Все замерли. Тим и Чак вопросительно смотрели на капитана. Возможно, они ждали приказ на уход от столкновения. Ситуация разрешилась сама. В динамиках компьютера прозвучал голос: «Ничего не предпринимайте, мы берём вам на борт!» На глазах изумлённых астронавтов в этой «стене» открылся огромный светящийся проём! Солнечные батареи их модуля без команды с компьютера сложились сами и яркий сноп зелёного света начал втягивать лунный модуль внутрь. Минут через пять астронавты почувствовали лёгкий мягкий толчок. Голос из динамиков оповестил, что их модуль зафиксирован, надо подождать стыковки с переходным тоннелем.

– Похоже, что мы приехали на станцию назначения, – с ноткой торжественности сказал Тим. Экипаж, кивнув, морально настраивался на контакт с пришельцами. По поверхности, где был выходной люк, что-то мягко толкнуло и раздался странный шипящий звук, голос предложил:

– Можете открыть люк, перепад давления будет незначительным.

Чак, как бортинженер, взялся выполнять эту операцию. Распахнув люк наружу, все увидели освещенный прозрачный тоннель с полом из зелёного, похожего на искусственную траву, материала. Нил бесстрашно ступил на него первым, прошёл несколько шагов и знаком подал сигнал следовать за ним. Озираясь вокруг, экипаж двинулся вперёд. Вокруг их окружала полная темнота, тоннель, светясь внутри, совершенно не пропускал свет наружу. Пройдя около пятидесяти метров, они попали в большое освещённое помещение с тремя креслами.

– Присаживайтесь, – предложил голос невидимого собеседника. Машинально прикоснувшись к непонятному материалу кресел, астронавты присели в них. Прямо перед ними за невидимой до сих пор стеклянной стеной, включилось освещение. В таком же кресле сидел незнакомый, почти обычный с виду мужчина в белом матовом комбинезоне. Экипаж от неожиданности молчал, оценивая хозяина. Рост под метр девяносто, с учётом размера кресла, прямые светло русые волосы, ярко голубые зрачки глаз и античные греческие черты лица. Он, чуть улыбнувшись, сказал:

– С учётом нашей недолгой встречи, нам придется соблюдать биологические правила контакта. Не стоит давать повода для обмена бактериями и вирусами. Не сочтите это за неуважение.

– Понимаем, – ответил за всех Нил.

– Опустим такую формальность, как знакомство, я готов ответить на все ваши вопросы, касающиеся миссии.

– Нам сказали, что вы сами нам всё расскажете, – подсказал Нил. Пока ему на ум не пришел ни один вопрос.

– Ладно, начнем с миссии. Мы решили передать вам новую технологию. По сути, вы уже воспроизвели её сами. Это то, что вы назвали «Кобальт» – пучковое оружие для борьбы с угрожающими Земле опасностями. Я имею в виду метеориты и незваные агрессивные пришельцы.

– Да, он у нас в модуле…

– Верно, но источник питания к нему вы получите сейчас.

– Как я понял, мы летели сюда к вам именно за ним? Странно, вы так часто бываете у нас, что могли передать его там?

Нил, чуть было не извинился за бестактный вопрос, но куратор его опередил: «Теоретически да, но есть два нюанса! Этот источник в руках неопытного человека может стать причиной планетарного апокалипсиса. И второе – мы научим вас, как им пользоваться на примере любого метеорита. Под нашим контролем это будет вполне безопасно».

– Я понял, – сказал Нил, – подальше от Земли и наглядно в действии.

– Наш сотрудник сейчас всё вам покажет…

В комнате, где находился экипаж, открылась невидимая до этой поры дверь и вошёл человек с кейсом в руке. Вид его был немного пугающий – он был облачён в костюм бактериологической защиты.

– Это аналог изделия «Кобальт», точно такой, как у вас на модуле, – пояснил помощник куратора, – прежде, чем подключить источник питания, необходимо убедиться, что он находится в нейтральном положении…

Оператор пришельцев около пяти минут рассказывал и показывал экипажу все нюансы и закончил словами «… иначе произойдет неконтролируемое поступление энергии из окружающего пространства, с последующим взрывом огромной мощности». Экипаж притих. Им казалось, что этот крайне опасный источник также опасен, как настоящая мина, а им уготована миссия стать саперами. Очень не кстати, оператор быстро отключил источник и предложил экипажу:

– Попробуйте сами!

За использование оружия отвечал борттехник Чак. Он встал, подошёл к установке и чуть дрожащими руками начал собирать схему. Внезапно произошел щелчок и включилась звонкая, пронзительно бьющая по ушам сирена! Экипаж побледнел и замер. Куратор почему-то улыбнулся и сказал:

– Ну вот, пошла необратимая цепная реакция. О ней вам я и говорил. Если бы это был настоящий источник питания, то нашего корабля и нас через десять секунд не было. Но это тренажёр, и вы заберёте его с собой вместе с настоящим источником.

– Экипаж облегчённо выдохнул и Чак спросил: «А что, защиту нельзя было поставить?»

– Она здесь есть, но техника иногда подводит. Вы же знаете, чем сложнее система, тем ниже уровень её надёжности.

– Вы правы, даже простая вещь всегда может подвести, – согласился Тим, – у нас порой и космические корабли со всеми дублирующими системами взрываются на старте.

– Увы, и наши корабли иной раз терпят бедствия. А цена ошибки или отказа такого источника может дорого стоить. Он основан на эффекте концентрации энергии из окружающего пространства. Это то, что вы называете эфиром. Процесс уникальный, прибор тонкий, но требует правильного обращения. Практически безотказен. Если сработает сирена, то надо отключить его в обратном порядке и вновь проверить весь алгоритм сборки. На обратной дороге вы сами проверите его в действии, но учтите, что этот вариант способен уничтожить метеорит размером до ста метров.

– А ваши мощнее? – перебил его Чак.

– Самый мощный из нашего арсенала способен разрушить километровый, но есть вариант совместного использования.

У экипажа была масса волнующих их вопросов и они воспользовались моментом.

– А Луна – это ваша база, или корабль?

– Истина ровно посредине. Многие тысячи лет назад мы установили на орбиту Земли эту планету. Всё сделали так, чтобы создать нормальные условия для жизни. А потом под её поверхностью в искусственно созданных полостях создали подземные города для нашей немногочисленной колонии.

– А где вы её взяли, и как транспортировали сюда, или она результат столкновения какой-то планеты с нашей Землёй?

– Это долгая и древняя история, героями которой были наши предки. Наша звезда в этой галактике была уже в предсмертном состоянии, надо было думать о новой планете. К этому времени наши предки обладали технологиями гравитационного искривления пространства, могли двигать целые планеты. Эту необитаемую в нашей звёздной системе сочли пригодной для транспортировки. Достаточно было чуть искривить пространство перед ней, и она, как мячик, «прикатилась» к вашему Солнцу. А дальше дело техники – выставить её на орбите возле подходящей планеты.

– Извините, что перебил, – сказал Нил, – как можно искривлять пространство, не имея большой массы.

Куратор улыбнулся:

– Уровень вашего понимания ещё недостаточен. Могу объяснить на примере. В вашем понимании гравитация и масса понятия идентичные. Это вы видите по наблюдениям движения планет. А теперь представьте себе, что Солнце находится в центре неглубокой воронки, а планеты, вращаясь вокруг него, и притягиваясь к Солнцу одновременно, давно бы упали на дно этой воронки. Но они же не падают? И что их тогда держит?

Экипаж дружно пожал плечами.

– Воронка – это искривленное вокруг звёзды пространство. Звезда, притягивая планеты, одновременно держит их на дистанции. Как?

– За счёт центробежной силы! – подсказал радостный Чак.

– Это только один из факторов, – удивил их куратор. – Земля, двигаясь по орбите, своей гравитацией «продавливает» колею, поэтому даже при её замедлении, она до последнего момента не уйдет с орбиты и останется в этой колее. Только сильный удар по ней может выбить планету из неё. Тогда она начнет мостить свой новый путь по-новому. И так пока не упадет. Вы обращали внимание, что Луна беспричинно то приближается, то удаляется от Земли? У вас объяснения пока нет. А всё просто – ей, как объекту небольшой массы, постоянно нужна корректировка орбиты. Именно этим занимаемся мы. Чтобы сместить с места тело большой массы достаточно чуть искривить его «колею».

– Это как рельсы для поезда? – спросил Нил.

Куратор улыбнулся: «Нечто подобное».

– Есть версия, – сказал Тим, – что мы потомки инопланетян.

– Это правда, вы наследовали наш генотип, но без генного конструктора здесь не обошлось. У наших предков была задача создать адаптированную к условиям планеты цивилизацию. Поэтому есть расовые различия. Теперь мы следим за вашим «детским садом». Но наша Вселенная населена множеством цивилизаций, и этот тихий уголок не остался без их внимания. Мы, как создатели, защищаем вас. Кстати, в Солнечную систему зашёл крейсер рептилоидной цивилизации тарков. На переговоры не идут и летят напролом. Возможно, что вы станете свидетелями нашей войны. Раньше мы с ними успешно справлялись, но какими технологиями они обладают сейчас, мы не знаем.

Куратор встал: «Вас проводит мой помощник, а мне пора заниматься тарками. Удачного возвращения!»

– До свидания! – нестройным хором проводили его астронавты.

Директор НАСА Тим Хайт уже в который раз искал возможность хоть немного поспать. Потеряв терпение от ненужных контактов по телефону, он, предупредив секретаря, чтобы без особой нужды его не беспокоили, прилёг на диван в рабочем кабинете. Только закрыл глаза, как в кабинет ворвался его заместитель:

– Извините, сэр, у нас чрезвычайная ситуация! Прошло уже пятнадцать минут, как корабль должен был показаться из-за Луны, а его до сих пор нет! Экипаж не выходит на связь!

Сон у директора будто сдуло ветром. Он, быстро вскочив, забыл надеть снятые для сна туфли и в одних носках начал вышагивать по кабинету. Этот, обычно помогающий способ успокоиться, на этот раз не помог.

– Вы свою аппаратуру проверяли? С ней всё нормально?

– Да, сэр. Неоднократно.

В голове директора крутились разные версии: «они или сели, или упали на Луну? Одно из двух. А может это как-то связано с целью миссии? Чёртов Тиллерсон! Мог бы и рассказать! Одно дело делаем…» Хайт рассеянно посмотрел на заместителя и, глядя сквозь него, сказал: «Свободен!» Тот, развернувшись и пожав плечами, вышел, а Хайт с недоумением уставился на свои ноги без обуви и, не торопясь надеть их, взял трубку телефона и позвонил Тиллерсону:

– У нас ЧП! Прошло уже больше пятнадцати минут с контрольного времени, а корабль не появился из-за Луны. Связи с экипажем нет!

В трубке воцарилось долгое молчание.

– Почему вы молчите! – не выдержал Хайт.

– Думаю…, – глухо отозвалось в трубке. Нервный директор, не выдержав пытку молчанием, положил трубку на стол и занялся чтением информации на своем компьютере.

– Ало! – отозвалась трубка, Хайт поднял её. – Ало, – повторил Тиллерсон, – я думаю, что нам не стоит поднимать панику, а подождать. Возможно, что в наши планы вмешались кураторы. Точной информации у меня пока нет.

– Вам виднее, – ответил Хайт и положил трубку. «Кураторы, так кураторы», подумал директор и вышел на связь с ЦУПом:

– Не поднимайте панику, будем ждать.

– Понял, – ответил старший смены, понимая, что ему что-то не договаривают. Понятно, что никто в Хьюстоне не мог знать, что происходило с кораблем и астронавтами в это время. Им бы было трудно понять маневр кураторов: их корабль с лунным модулем на борту, сделав на орбите «свечку» с обратной стороны Луны, решил сразу две проблемы – провел разведку нежданных гостей и одновременно выиграл время для общения с астронавтами, оставаясь невидимым для посторонних глаз на Земле. Прошло ещё пять лишних минут, прежде чем астронавты вышли на связь:

– Хьюстон, я «Орёл 15», проверка связи.

В зале раздался облегченный выдох.

– Орел, что-то вы задержались, – тактично сказал старший, – у вас всё нормально?

– Всё отлично, программа выполнена, летим домой! – радостно сообщил Нил.

– Готовьтесь к разгону, мы берём управление на себя!

– Принял, мы уже готовы.

Операторы, сверив орбиту с расчётной, приступили к разгону лунного модуля. Теперь ему предстояло вернуться на земную орбиту, состыковаться с кораблем, который вывел их на орбиту, и на нём совершить приводнение в заданном районе Атлантики.

Экипаж в это время дискутировал, как проверить работу установки «Кобальт» с полученным у кураторов источником питания. Нил перестраховался и вышел на связь с Хьюстоном: «Хьюстон, Орлу 15! Мне нужна связь с Тиллерсоном!»

– Ждите, сейчас свяжем!

Дежурный оператор связи соединил Тиллерсона с экипажем по засекреченному каналу связи прямо из кабинета.

– Орел, это Тиллерсон, слушаю вас!

– Груз у нас, что с ним делать?

– Отлично! В вашем модуле есть скрытый малогабаритный шлюз, именно под размер «Кобальта». Наберите на бортовом компьютере в меню «Разное» код разблокировки «fmk1749», появится меню «Управление оружием». Введёте код «Cobalt5456» без пробела, откроется меню. Там есть голосовой помощник. Действуйте по его командам. Когда его радар обнаружит цель, убедитесь визуально, что это метеорит и производите выстрел. Будьте очень внимательны с подключением источника питания. Как я понимаю, о последствиях ошибки вы уже знаете.

От его упоминая про ошибку у всего экипажа пробежал мороз по коже. Но Нил ответил спокойно:

– Не беспокойтесь, эту операцию мы будем выполнять под тройным контролем. Всё поняли, спасибо. Конец связи.

Нил обернулся на Тима: «Ты коды записал?»

Тим повернул к нему блокнот с записью:

– Вот, но давай сверим с аудио записью разговора.

Нил нажал на компе повтор аудиозаписи и сам сверил записи Тима: «Всё правильно, работаем». Он набрал код и вошёл в меню управления оружием. Сразу же включил голосового помощника и начал действовать по его командам.

– Нажмите сенсор «Шлюз».

Нил нажал и совершенно неожиданно начал открываться шлюзовой отсек. Одновременно с ним из открывшегося лючка в стене шлюзового отсека выдвинулся телескопический кронштейн.

– Установите установку «Кобальт» на специальные фиксаторы.

Экипаж занёс установку и источник питания в шлюзовой отсек, разместили его на кронштейне и дослали до щелчка.

– Установка зафиксирована, – констатировал комп. – Приступайте к подключению источника питания строго по моим командам.

Чак аккуратно раздал соединительные кабели и шлейфы Нилу и Тиму и, выполняя указания компьютера, под контролем экипажа начал подключать источник питания. Раздался громкий щелчок, от которого весть экипаж вздрогнул и напрягся. Неожиданно раздался голос самого «Кобальта»:

– Подключение выполнено верно. Установка готова к использованию.

Все облегчённо выдохнули. Бортовой комп подтвердил правильность сборки и сказал:

– Покиньте шлюзовой отсек и нажмите сенсор «Закрыть».

Экипаж вернулся и Нил закрыл шлюзовой отсек.

– Нажмите сенсор «Активация», по этой команде откроется выходной люк шлюзового отсека и включится радар. При появлении в зоне досягаемости подходящей цели вы получите уведомление и действуйте по инструкции.

Нил включил активацию, и все увидели индикацию об открытии выходного люка шлюза. Одновременно с этим на дисплее увидели картинку звёздного неба с перекрестьем посредине. Теперь оставалось только ждать. Нил доложил в Хьюстон: «Хьюстон, Орлу, передайте Тиллерсону, что у нас все нормально, установка активирована!»

– Принял, передам, – отозвался оператор. Пережитой стресс экипаж решил закусить обедом. Затем положенный после него «тихий час» – расслабленное дремотное погружение в свои мысли. Всё вроде бы нормально, переживания начала миссии уже казались где-то в далёком прошлом, они встретились с «кураторами» и получили ответы на свои вопросы. Но интуиция каждого члена экипажа подсказывала, что это только начало пути, а главное и очень важное их ждёт впереди.