Глава 9
Выбор дался нелегко, но мне и раньше приходилось принимать тяжелые решения. Да и выхода другого не видела – не оставлять же спасенных моранов под ударом их собственного повелителя! Что я, зря на них силы тратила? Зря им тела сберегла, стараясь обойтись без членовредительства?
Да и не могу я иначе. Быть белой ведьмой – означает чтить волю богини и всеми силами хранить даруемую ею жизнь. Любую жизнь, что людей, что нелюдей. А также жизнь растений, животных и даже самой крохотной и противной на вид букашки… разумеется, если это не противоречит естественному ходу вещей.
А сейчас под моей рукой оказалась сразу тысяча разумных. Освобожденных от демонов, ослабленных и еще ничего не соображающих. Беззащитных, уязвимых, все еще живых. Тех самых разумных, которых я когда-то поклялась всеми силами защищать.
Тяжело вздохнув, я подняла руки и, создав сразу несколько десятков световиков, отправила их кружить над землей. Сначала над самой поверхностью, прямо над головами вповалку лежащих моранов. Затем чуть выше, вокруг недосягаемого для меня постамента, заставив заклятия разбиться на пары и двигаться вокруг каменного основания сразу по нескольким траекториям.
Когда первые из них приблизились к основанию демонической воронки, та испуганно дрогнула и, как потревоженный смерч, нервно качнулась в сторону. Из сплошной черной массы с недовольным шипением прыснуло прочь несколько душ, но вниз я им упасть не дала – создала еще с десяток световиков и отправила следом за первыми. На всякий случай. Чтобы ни одна хитрая тварь не сумела спуститься и даже подумать не смела о том, чтобы спрятаться в опустевших домах.
К этому времени мои световики разогнались настолько, что их движения слились в сплошное белое кольцо, охватившее нижнюю часть пещеры от края до края. Вокруг сразу посветлело. Стали лучше видны детали. На каменном постаменте начали проступать незнакомые письмена и обозначилась узкая лестница, обвивающая спиралью толстый, тоже каменный стержень и идущая, похоже, до самого верха.
Кружащие вокруг демоны взволнованно зашептались, и, как только вращающиеся с ужасающей скоростью световики поднялись на высоту человеческого роста, воронка судорожно сжалась. Сразу несколько десятков душ попытались рвануть вниз и в стороны, но дальше стен бежать было некуда. А снизу на смену постепенно гаснущим шарикам уже поднималась вторая волна. Затем третья, четвертая… И демонам ничего не оставалось, как подняться еще выше. Под самый потолок, где их терпеливо поджидала молчаливая, затаившаяся до поры до времени Смерть.
Дождавшись, когда количество световиков увеличилось до пятидесяти, я приостановила верхние и рывком подняла к ним нижние. Так, чтобы свет от неистово кружащих заклинаний слился в единый поток и создал над поверхностью земли неодолимый для демонов световой щит. А затем начала постепенно его поднимать, надеясь, что владыка Таалу правильно меня поймет и сообразит, что все, что от него теперь требуется – это резко опустить смертоносную ладонь, заставив тем самым демонов биться между молотом и наковальней.
Какую уж смерть они выберут – раствориться в свете или окончательно уйти во тьму – это их личные проблемы. Главное не дать им прорваться вверх или вниз. И тогда простые жители не пострадают.
– Что ты делаешь?! – вдруг раздался сверху разъяренный вопль, и напуганная чистейшим светом воронка мрака окончательно распалась, открыв моему взору верхушку постамента, на которой в окружении тонкого марева незнакомого мне заклинания спиной друг к другу стояли два совершенно одинаковых, одетых в абсолютно идентичную броню морана. – Погаси заклятие, ведьма! Оно нам мешает!
Я криво усмехнулась:
– Вы же мужчины… терпите!
Один из нелюдей раздраженно дернул закованным в сталь плечом и отвернулся, поскольку был не в силах долго смотреть на свет. А второй сокрушенно покачал головой и, опустив руки, с которых беззвучно лилось то самое непонятное заклинание, глухо уронил:
– Нора, уйди…
Акустика в пещере оказалась выше всяких похвал, так что я, даже стоя на приличном расстоянии, прекрасно его расслышала. В том числе и смертельную усталость в его голосе, досаду и даже стремительно закипавшую злость. Которая, впрочем, меня не впечатлила.
– Нора! – повысил голос повелитель, и молчаливая Смерть под потолком заинтересованно шевельнулась. – Тебе нельзя здесь оставаться! Уходи!
– Ага. Щас, – пробормотала я, продолжая потихоньку поднимать свет все выше и выше. – Мне мой спокойный сон еще дорог.
– Нора!!!
Я подняла на повелителя спокойный взгляд.
– Ваша задача – избавиться от демонов, а моя – сохранить жизнь тем, кого еще можно спасти. Может, попробуем сделать это вместе?
Из-под опущенного забрала, на которое попало несколько особенно ярких отблесков, раздался недовольный рык:
– Ты с ума сошла?! Неужели не понимаешь, что сейчас будет?!
Я пожала плечами и подняла заклинание еще выше. Так, чтобы оно теперь полыхало над головами моранов и доставляло их чувствительным глазам как можно меньше неудобств.
– Понимаю. Но все равно не уйду.
– Проклятье… – зло выдохнул Раалу, опуская голову. – Ты погубишь нас всех!
– Делайте, что должны, – сухо парировала я. – А остальное оставьте на моей совести.
Повелитель Таалу глухо застонал и сжал кулаки. То ли от ярости, то ли от отчаяния. А затем тяжело опустился на одно колено. Но все-таки внял моей просьбе – прекратил упрямиться. И обрушил висящую над нашими головами черную длань, с силой припечатав демонов о мой победно вспыхнувший свет.
Я еще успела увидеть, как упавшая с небес тьма распахнула бездонную пасть и одним махом заглотила тех, кому удалось избежать моего разгоревшегося, как солнце, заклинания. После чего громко взвыла, гигантской кляксой растеклась во все стороны и, наконец, всей массой рухнула вниз, на внезапно погасшие световики. А затем с огромной скоростью ринулась дальше, торжествующе распахнув черные крылья и накрыв подземный город гигантской тенью.
Я едва успела отпустить связывавшие меня со световиками нити и набросить на живых простенькое защитное заклинание, как все вокруг поглотила тьма. Холодная, словно могильная плита. И обманчиво мягкая, словно приливная волна.
Честно говоря, я думала, что на этом все и закончится. Ко всеобщему, полагаю, удовлетворению. Однако, как оказалось, у Смерти на этот счет имелось собственное мнение. И если сначала на мои плечи легла невидимая тяжесть, между пальцами властно скользнули и тут же отдернулись чьи-то холодные щупальца, а сердце на мгновение укололо ледяной иглой… то очень скоро боль почему-то прошла. И я неожиданно перестала ощущать холод. Тяжесть в руках так же быстро исчезла, и на мои плечи вместо тяжелого покрывала невесомой накидкой легла черная шаль забвения. На сердце снова стало тепло, словно рядом оказался кто-то родной и близкий. А левой щеки коснулось слабое дуновение ветерка. Легкое, как поцелуй. И трепетное, как прикосновение любимого.
Именно в этот миг я неожиданно поняла, что Смерть действительно живая. Что у нее есть свои предпочтения, желания, сомнения и даже чувства. Почему-то, едва напав, она не захотела делать то, для чего была предназначена. А вместо этого одарила своим вниманием, пытливо заглянула в душу. С необычайной нежностью расплела мои волосы. Легонько погладила кожу… и так же неожиданно отступила, одарив напоследок едва угадывающейся в темноте улыбкой.
Ошеломленно распахнув глаза, я машинально коснулась щеки и недоверчиво уставилась в клубящуюся вокруг тьму, но Смерть действительно уходила. Так же молча, как и пришла, оставив на моих губах горьковатый привкус сожаления. Она лишь смотрела из темноты, до последнего держала меня взглядом. До тех пор, пока тьма между нами окончательно не рассеялась, и я не ощутила себя стоящей на крыше в полнейшем одиночестве.
– Однако… – растерянно пробормотала я, едва удерживаясь от желания торопливо себя ощупать и убедиться, что все в порядке. – Кто бы мне раньше сказал, что такое возможно, ни за что бы не поверила!
В мою руку испуганно ткнулась позабытая метла, и я так же машинально сжала пальцы. После чего, наконец, осознала себя живой и здоровой. Торопливо глянула вниз и с облегчением выдохнула, обнаружив, что моя немудреная защита все-таки уберегла бывших одержимых от гибели. Наконец, вскинула торжествующий взгляд на далекий постамент с моранами… и вздрогнула, увидев, как один из них медленно заваливается навзничь, обессиленно уронив голову на руки горестно вскрикнувшего брата.
– Т-таалу? – дрогнувшим голосом прошептала я, инстинктивно качнувшись вперед.
С постамента донесся глухой стон:
– Брат… ну как ты мог такое допустить?!
– Раалу, что с ним?! – не сдержавшись, крикнула я, опасно балансируя на самом краю крыши.
Моран поднял голову и одарил меня ненавидящим взглядом.
– Это твоя вина, ведьма. Если бы ты послушалась и ушла, этого не произошло бы!
Я опешила.
– Что значит моя?!
– Ты вмешалась. Нарушила равновесие. Это ты виновата, что мой брат упал.
У меня похолодели руки.
– Повелитель что, умер?!
– Нет, – процедил мужчина, одновременно с этим доставая из-за пазухи и активируя личный телепортер. – Но его сосуд поврежден. А значит, Смерть теперь свободно разгуливает по подземелью. И я должен вернуть Таалу во дворец, пока никто больше не пострадал.
– Как это, поврежден? Что случилось?!
– Не смей к нему приближаться, женщина, – сухо приказал Раалу, наклонился и рывком поднял брата с пола. А затем повернулся к открывшемуся порталу и, прежде чем в нем исчезнуть, глухо добавил: – Еще раз увижу тебя рядом – убью.
Признаться, никогда прежде я не попадала в такую омерзительную ситуацию. И, что самое важное, совершенно не понимала причины выдвинутых обвинений.
Я ведь ни на мгновение не вмешивалась в работу владыки. Не трогала его даже пальцем. Не толкала под руку, не просила ничего менять и сделала все, чтобы пророчество оракула не реализовалось.
Да я, дмурт побери, весь удар решила взять на себя! Я сохранила жизнь его подданным! Рисковала собой! А от него только и требовалось, что не останавливаться!
Если уж на то пошло, я даже не видела, что владыку успели ранить. Судя по всему, это произошло до того, как я появилась. До того, как начала различать фигуры моранов. И определенно до того, как мой свет стал доставлять им какой-то дискомфорт. В тот момент рядом с владыкой находился только Раалу.
Так почему же он во всем обвиняет меня?!
Надо заметить, когда я чего-то не понимаю – то обычно начинаю злиться. А когда я злюсь, то становлюсь ужасно упрямой. Говорят, упрямство до добра не доводит, но в данный момент мне на это было начхать. А закрывающийся портал, если кто забыл, – вовсе не то препятствие, которое могло бы остановить раздраженную белую ведьму.
Испытанным приемом метнув в воронку метлу, я кубарем скатилась по лестнице и со всех ног кинулась к постаменту. Небольшое, но очень полезное заклятие левитации существенно ускорило этот процесс, так что всего через несколько минут я уже была на месте и, цедя сквозь зубы страшные ругательства, упрямо лезла в потрескивающий от натуги портал.
Раалу, разумеется, не понравилось, что я столь бесцеремонно ввалилась следом за ним в кабинет владыки. Но, на наше общее счастье, в тот момент у морана оказались заняты руки, поэтому вытолкать меня взашей или исполнить свою угрозу он не смог. А потом воронка телепорта окончательно схлопнулась. Недвусмысленно нацелившаяся на морана По снова распушила помело. Я из последних сил создала несколько небольших световиков. Раалу в ответ окутал себя таким же сероватым, источающим смертельную угрозу коконом, какой я уже видела в городище… и бог знает, чем бы все это закончилось, если бы повелитель Таалу внезапно не очнулся и не прошептал:
– Прекратите!
Раалу явственно скрежетнул зубами, но все же погасил непонятное заклинание. Несколько томительно долгих секунд он буравил меня злющим взглядом, но потом резко отвернулся, рыкнув что-то неразборчивое. И, пройдя через весь кабинет, аккуратно сгрузил брата на широкий диван.
– Мне нужны горячая вода, вино и ткань для перевязки, – тут же распорядилась я, отставив метлу в сторону и склонившись над раненым.
Раалу не обманул – с повелителем и впрямь не все обстояло благополучно. Доспех местами оказался поцарапанным, словно мораны имели дело вовсе не с призраками. А одна из пластин на левом боку была согнута, в одном месте пробита насквозь и обагрена уже подсохшей кровью.
Раалу окинул меня неприязненным взглядом.
– Ты не сможешь к нему прикоснуться, ведьма.
– Руками – нет, – согласилась я, безжалостно обрывая остатки рукавов, чтобы не мешали. – Так что давай сюда перчатки – надо снять доспех и осмотреть рану. И найди хорошую иглу – возможно, мне придется его шить.
Моран, поколебавшись, все-таки стащил с рук кожаные перчатки и, бросив мне на колени, вышел. А я, проворно натянув тяжелую амуницию, потратила остатки сил на очищающее заклинание и решительно взялась за ремни.
Какой-никакой, но опыт разоблачения закованных в сталь мужчин у меня уже имелся, так что снять с повелителя железки особого труда не составило. Жутко неудобные перчатки, конечно, мешали, но это ничего. Мелочи. Главное, что на лице морана отсутствовали явные признаки смерти, которые я видела во сне. Да, он был бледен, но не более, чем обычно. Его глаза закрылись, но дышал повелитель ровно. Без хрипов. И непохоже было, что он испытывает сильную боль.
Правда, рана на его боку мне совсем не понравилась – узкая, глубокая, словно ее нанесли не когтем, а стилетом. И уже почти не кровоточащая, будто лежащий в беспамятстве моран и без моей помощи прекрасно с ней справился.
Плохо было другое – из раны медленно сочилась похожая на черный дымок и источающая знакомый запашок Смерти субстанция, от одного вида которой меня передернуло. И там, где она касалась перчаток, постепенно образовывались глубокие трещины, а местами и язвы, как если бы материализованная Смерть медленно разъедала толстую кожу.
– Шить здесь не придется, – внезапно раздался у меня над головой голос Раалу, и на диван упала стопка чистых тряпиц, а на подлокотник со стуком опустилась большая миска с водой. – Таалу справится. Он стойкий. Но трещину в сосуде надо закрыть, пока его энергия не растеклась по всей округе.
Я глянула на диван, на котором стала так же медленно и постепенно истлевать новенькая обивка, и поежилась. А потом опустила взгляд на пол, где тоже начали появляться мелкие щербинки, затем – на собственное платье, в котором на удивление не появилось ни одной лишней дырки, и… неожиданно сообразила, что надо делать.
– Ты что творишь?! – с отвращением бросил Раалу, когда я торопливо задрала подол и оторвала от нижней юбки приличный лоскут. – Думаешь, его сейчас заинтересуют твои прелести?!
Я торопливо смочила водой принесенную им тряпицу, сноровисто отерла окровавленную кожу, а потом приложила сверху оторванный от платья кусок и сухо велела:
– Подержи.
Пока озадаченный моран соображал, с какого перепуга я вдруг начала ему нагло тыкать, я решительно цапнула Раалу за рукав и, заставив опуститься на колени, силком прижала его ладонь к ране.
К счастью, моран быстро сообразил, что платье – это единственная вещь, которая не разваливалась на глазах, коснувшись истекающей из владыки энергии. А потом уже без лишних слов повиновался, когда я оторвала от подола еще один лоскут и потребовала, чтобы Раалу подержал брата, пока я его осторожно перевязывала.
В общем-то ничего странного в этом не было, ведь платье изначально и создавалось, чтобы защитить невесту повелителя от него самого, но в данной ситуации оно сыграло роль обычной «заплатки», благодаря которой Смерть наконец перестала просачиваться наружу, и я смогла облегченно вздохнуть.
– Сможешь принести такую же ткань, только посвежее? – спросила, когда стало ясно, что угроза миновала.
Раалу заторможенно кивнул.
– Тогда иди. Заодно скажи Риату или кто там еще есть поблизости, что надо бы людей послать в городище. Там много ваших осталось… и им тоже нужна помощь. А в заваленных коридорах прячутся дети. Надо бы их вытащить, пока родители с ума не сошли.
Моран окинул меня совсем странным взглядом и послушно поднялся. Но, прежде чем уйти, неохотно признал:
– Я был не прав – от тебя все-таки есть польза. И Таалу не зря пытался сохранить тебе жизнь. Но сегодня демоны напали сразу, как только мы появились в городище, и мне это очень не нравится. Я не мог этого предвидеть. Не успел оттолкнуть брата, когда твари напали сверху. Именно поэтому повелитель сегодня упал. Да, его рана неопасна для жизни, и на этот раз Таалу не погибнет. Но когда сосуд теряет прочность, живущая в нем Смерть становится нестабильной. Каждая трещина – это дополнительный риск… И чтобы его избежать, брат должен был сбросить куда-то остатки силы. Освободиться от этой ноши хотя бы наполовину. Он всегда так делает, разделяя ее на нас двоих.
Я озадаченно замерла, а моран тяжело вздохнул:
– Обычно излишки забираю я, потому что мой сосуд почти так же крепок, как у брата. Я – его щит. Его тыл. И именно по мне бьет откат, если повелитель теряет над собой контроль. Так, как произошло сегодня.
– Что ты хочешь этим сказать? – насторожилась я.
– Нельзя остановить сошедшую с гор лавину, подставляя колышки под отдельные камни… Смерть признает только равных, ведьма. Поэтому, чтобы уберечь тебя, Таалу пришлось забрать у меня излишки. Взять все на себя и противостоять Смерти в одиночку. Но для поврежденного сосуда это опасно, потому что каждый новый всплеск его разрушает. А значит, рана Таалу гораздо больше, чем ты можешь себе представить. И та трещина, невольной причиной которой был я, из-за тебя стала намного глубже.
У меня похолодели руки.
А вот этого мне никто раньше не рассказывал! И одна богиня ведает, о скольких еще не менее важных вещах повелитель Таалу умолчал! Нет, ну разве так можно?! Все это время он настойчиво требовал от меня понимания и доверия, а сам…
– Сколько ему понадобится времени, чтобы восстановиться? – тревожно спросила я.
Раалу тяжело вздохнул:
– Это зависит от того, сколько силы будет в его сосуде. И от количества всплесков, которые ему предстоит пережить.
– Но ведь через месяц он должен достигнуть пика!
– Вот именно, – мрачно подтвердил моран. – И как только это случится, его сосуд разлетится на части. Если, конечно, мы не успеем вовремя создать новый.
Я сглотнула.
– Значит, нам придется ускорить отбор и провести брачный обряд гораздо раньше?
– Да.
– И если мы не успеем найти подходящую невесту, повелитель Таалу погибнет?
Моран одарил меня внимательным взглядом.
– Ты все правильно понимаешь. Но, поскольку я не владею даже слабым даром предвидения, то помочь ему теперь можешь только ты. В моих силах лишь проследить, чтобы все закончилось благополучно.
– Я сделаю, что смогу, – прошептала, опуская голову. – Для эликсира нужно немного – несколько редких трав, храмовое вино, еще кое-какие ингредиенты. Но намного важнее то, что для обряда мне понадобятся силы…
– Ты уже в курсе, где их получить, – ровно ответил Раалу.
– И я должна буду точно знать, для кого именно готовить состав. Только на невесту или… на повелителя тоже?
Моран не задумался ни на миг:
– Таалу считает, что искусственно навеянная страсть ему не понадобится, но я бы предпочел не рисковать. Поэтому готовь двойную дозу. А еще лучше – тройную. Так гораздо больше шансов на успех.
Я торопливо кивнула. А Раалу внезапно подошел ближе и, поколебавшись, бросил мне на колени небольшой амулет.
– Переговорный. Мой личный. Если понадоблюсь – позовешь.
– Ты что, уходишь?! Куда?! – опешила я, но моран лишь забрал со стола шлем и знакомо усмехнулся:
– Сама же сказала – надо вернуться в городище. Кроме меня, за ситуацией некому проследить. Заодно за демонами поохочусь. Вдруг кто-то из них решил вернуться?
– А как же Таалу?!
– За ним присмотришь ты. Все равно больше никто не сможет к нему приблизиться, – непреклонным тоном велел он, нахлобучивая на голову шлем. – Риату я передам, чтобы занес тебе побольше тряпок. Вернусь через час. И очень надеюсь, что за это время ты не наделаешь глупостей.
