Глава 10
Время здесь даже не тянулось, казалось, оно вообще перестало двигаться. Или, того хуже — забыло о моем маленьком боксе, проложив себе путь в обход. Ему, как и мне, здесь оказалось совершенно нечем заняться. Четыре шага в одну и четыре в другую сторону по белой комнате вдоль узкой кровати и двери в микроскопический утилизатор… Вот и все! Пейзаж тоже подкачал — непрозрачные, звуконепроницаемые стены отделяли мой бокс от соседних. И — прозрачная в коридор, источник и сосредоточение жизни.
Вскоре мне стало казаться, обо мне забыло не только время, но и все остальные. Заперли и бросили с визором, на котором — набор развлекательных каналов, вызывавших у меня лишь недоумение. Поэтому оставалось лишь одно развлечение — смотреть, как лениво меняются цифры на парящих в воздухе часах. Цик, еще цик… Когда стало казаться, что я скоро состарюсь и умру, оказалось, прошла одна циклида — примерно две минуты по времени Новой и Старой Земли. До момента, когда станет окончательно ясно — либо заболею и умру в закрытой клинике на Эйхосе, либо вернусь в большой отель в Сайхири — оставался еще целый час.
Там, на Площади Победы я думала, что мне все равно. Как будет, так будет… Слишком уж часто видела смерть на Новой Земле и понимала, что рано или поздно она придет за мной. Но теперь я не хотела умирать… Не здесь, не в стерильном аду, в котором меня переодели в короткую белую рубашку и запели в лишенной красок тюрьме! Пару раз, впрочем, появились «надзиратели» в желтых защитных костюмах — брали кровь и что-то кололи в вену. На мои вопросы отвечали уклончиво. Нет, еще никто не заболел. Да, тот человек на площади умер от айсады. Риск заражения велик, но прямого контакта не было, так что шансы у меня есть. А вот то, я стояла довольно близко к умирающему….
И они предложили мне молиться.
Я заскучала. Как-то не особенно у меня получалось молиться! Не проходили мы такого в школе, да и мне все время казалось, что Новую Землю боги старательно обходят стороной. Спросила о подругах, но информацию о пациентах медики не разглашали. Ушли, посоветовав отдыхать.
Вместо этого я стала бродить по боксу. Находившись вдоволь — четыре шага туда и четыре обратно — вытянулась на узкой кровати и уставилась в белый потолок. Вскоре мне стало казаться, этим цветом я пропиталась насквозь. Если… Когда вернусь на Отбор, пусть только Тир попробует нарядить меня в белое!
Затем было движение в длинном коридоре. Нет, звуки извне не просачивались, и в боксе было слышно лишь мое растерянное дыхание, когда я увидела того, кто стоял возле прозрачной стены.
Он пришел и смотрел на меня. В черной одежде — суровый, мрачный.
Я сползла с кровати и пошла навстречу, не чувствуя ног, теряя по дороге мысли. Четыре шага и четыре удара сердца… Один, еще один. Уставилась неверяще в застывшее, напряженное лицо Сатора Сола.
В памяти всплыли слова Зейны: «Он — плохой человек!».
Мне было все равно, что она думает и почему она так думает. Он пришел. Ко мне!..
В коридоре появились медики — двое, нет, трое. Суетливо кинулись к мужчине — растерянные, напуганные. Конечно же, Наследник Империи Сол находился не там, где ему положено! Мало ли — вирус вырвется из стерильных боксов и погубит их Адора…
Что-то ему говорили, но он не реагировал. Смотрел на меня.
Затем положил руки на прозрачное стекло, и я увидела крепкие большие ладони с глубокой и длинной линией жизни. Тут один из «желтых» пошел в атаку — попытался увести будущего Императора. Потянулся к его нему, но Сатор стряхнул его словно навязчивое насекомое. Быстрый прием — атор Барр бы оценил! — и медик упал, заскользил по гладкому полу.
Я же приложила руку к мужской руке на той стороне стекла. Потом вторую.
— Я не заболею, — пообещала ему, уставившись в темные, сумасшедшие глаза. Знала, не слышит, но… — Не переживай ты так… Все будет хорошо!
Ему мешали, и Наследнику это не нравилось. Скоро и второй «желтый», вежливо попытавшийся его увести, отправился в полет на пол больницы.
— Ты будешь жить, — приказал он мне.
Не услышала, но угадала. Закивала. Конечно же, я буду жить…
— Обещай!
— Обещаю.
И мы стояли, разделенные прозрачной стеной.
Затем его увели превосходящие силы соперника. Нет, не силой… Набежали какие-то важные дядьки в синих одеждах, которых он не стал раскидывать по полу, а, наоборот, стал прислушиваться. Один, с окладистой бородкой, долго вещал, кивая на меня, прилипшую, словно морская звезда, к стене.
Все же уговорили, и Сатор Сол, бросив прощальный взгляд, ушел.
«Вот и третье свидание», — думала я, глядя ему вслед.
Пусть нас разделяла прозрачная, звуконепроницаемая стена, но на нем было сказано и услышано намного больше, чем за все встречи до этого.
Коридор опустел, и я вернулась на кровать. Уставилась на парящие цифры. Оставался все тот же час… Хотя нет, уже немого меньше!
Зря он так переживал! Я вовсе не собиралась болеть или, того хуже, умирать. Мне хотелось жить как никогда раньше. Потому что верила — впереди меня ждало нечто несомненно прекрасное.
* * *
Витера. Планета Витера, Второй Круг. Офис корпорации «Синетта»
Уго Виттера замер возле прозрачной стены своего офиса, уставившись на проносящиеся по Двадцать Седьмой Воздушной линии флайеры. Пусть на центральном визоре давно уже мелькало встревоженное лицо Нэдри, и верная секретарша что-то говорила… Он приглушил звук, не собираясь ее слушать. Наверное, хотела рассказать, что иноры из Отдела по Расследованию Особо Крупных Экономических Преступлений затребовали внутренние отчеты корпорации за последние пятнадцать циклов, и что все счета «Синетты» с этого утра до окончания следствия заморожены, а с третьего по десятый уровень, где располагался финансовый центр корпорации, сидят неприметные мужчины с очень даже приметным Высшим Имперским Допуском.
Его мир рухнул, но Уго Синетте оказалось все равно. Наверное, потому что доза успокоительного, впрыснутого сегодня под кожу, давно уже превысила дневную норму… Давно превысила норму нескольких дней!
Уго Синетта знал, где именно он ошибся.
Пусть до этого он совершал множество промахов, но каждый раз успевал либо смягчить последствия или же повернуть их так, чтобы еще и остаться в выигрыше. Но не сейчас.
Тот, кому он доверил убийство Эйвери Мэй — ведь именно из-за нее Совет Директоров собрался в дочернем офисе корпорации, не пригласив Уго Синетту! — его подвел. Унтер Тюш, запросив половину гонорара, испарился. Напрасно Уго Синетта дожидался результата, дергая Аклина, заставлял заместителя раз за разом отправлять Тюшу послания с требованием выполнить заказ как можно скорее. Зря просматривал новостные каналы, ожидая сообщения о смерти победительницы Национального Отбора — эта выскочка еще и заняла первое место! — Унтер Тюш как в воду канул.
Наконец, когда участницы Отбора летели на Эйхос на встречу с Наследником, Уго Синетта в тщетной попытке исправить ситуацию связался с убийцами, занимающими верхнюю строчку в списке корпорации — братьями-близнецами Карзо. Те согласились взять заказ, но предупредили, что исполнение потребует неопределенного времени. Напрасно глава корпорации требовал от них немедленного результата — в Имперскую Резиденцию, охраняемую лучшими армейскими частями Эйхоса, прибыл еще и Наследник… Подобраться к девчонке через охрану Сатора Сола не было никакой возможности.
Братья Карзо обещали выполнить заказ, но позже.
Позже… Какое же странное слово!
Его время истекло, а «позже» все еще не наступило.
Уго Синетта приложил руку к пульту, заставив огромную стену офиса въехать в специальный разъем. В лицо ударил летний воздух Витеры, наполненный суетливой горячностью столицы. У ног раскинулся город — он жил, дышал, пульсировал; проносился мимо на скоростных флайерах, мигал светящейся дорожной разметкой, недовольно сигналил нарушителям, рычал турбинами заходивших на посадку межзвездных кораблей.
В этом городе ему больше не было места.
Не смог. Не выполнил. Не оправдал. Был слишком самонадеян, излишне полагался на никчемных исполнителей. Его игра проиграна. То, ради чего жил — директорское кресло — вскоре достанется двоюродному дяде, давно претендовавшему на должность главы корпорации.
Только вот «Синетту» он получит в непростые времена.
Уго хрипло засмеялся, представляя, как этот сноб с вытянутым лицом и рыбьими глазами Трогас Синетта будет объяснять следователям то, на что шли его предшественники ради выгоды… Ради показной роскоши, вилл на лучших планетах Элиты, неограниченных кредитов, красивых женщин, скоростных флайеров и собственных лайнеров.
И продолжал смеяться, представляя муки Трогаса. Удержит ли тот корпорацию на плаву? Сможет ли «Синетта», переживающая не в лучшие свои времена, заплатить внушительные штрафы в Имперскую казну и возместить ущерб, нанесенный жителям выкупленных ими планет? Либо их покровителям из самых верхов удастся замять дело, за что они, несомненно, запросят сумму ничуть не меньшую штрафов и выплат?!
Как же хорошо, что ему уже все равно!
Впервые за десятки циклов Уго Синетта чувствовал себя свободным. Груз ответственности исчез, и он вдохнул полной грудью. Его больше ничего не держало — ни на этой работе, ни на этой земле. Тело переполнила странная легкость. Как же он раньше не догадался, что рожден для полета?!
Еще один шаг — и он замер на краю. Раскинул руки…
Все же обернулся, интуитивно почувствовав, как что-то изменилось в его роскошном кабинете. Заметил — на центральном визоре замигала красная надпись. Совет Директоров единогласно проголосовал за его отставку.
Уго Синетта засмеялся. Громко, как в детстве, когда еще была жива его мать. Затем раскинул руки и выпал наружу. Полетел вниз, кувыркаясь, с каждым циком набирая скорость, испытывая при этом наивысшее наслаждение.
Скоро все закончится, и он обретет бесконечную свободу.
К тому же, перед смертью он совершил правильный поступок — перевел все свое состояние — а это миллионы имперских кредитов! — на счет братьев Карзо. С одним условием — они получат деньги, только если выполнят специфический заказ.
Особая смерть для оказавшейся слишком уж живучей Эйвери Мэй.
Он хотел, чтобы девка тоже испытала наивысшую радость полета, ту самую, переполняла его… Братья Карзо должны скинуть ее — живой! — с самого высокого небоскреба Эйхоса.
Это была последняя воля Уго Синетты.
* * *
Он появился в моей жизни и на следующий день.
Но сперва открылась вожделенная дверь бокса, выпуская меня на свободу. Это произошло вовсе не через час, как наивно я полагала — нет, мне пришлось прождать еще целую вечность. Сутки, а то и больше я либо спала урывками, либо лежала, уставившись в потолок или же бродила вокруг кровати. У меня раз за разом брали анализы, снова что-то кололи. На вопросы отвечали уклончиво, но все ответы сводились к одному — у айсады слишком много мутаций, поэтому инори Мэй стоит еще немного подождать.
Наконец, сообщили, что переводят в палату в другом крыле клиники к остальным участницам. Единственное, в столицу нас пока не отпустят. Город на карантине, и по личному распоряжению Императора участницы Отбора до окончания эпидемии пробудут в клинике. Здесь всяко безопаснее, чем в Сайхири.
Мне выдали новую одежду — длинную темную тунику с треугольным вырезом и облегающие штаны. На ноги — удобные больничные туфли, тут же принявшие форму стопы, после чего повели по унылым больничным коридорам в обещанную отдельную палату, такую же белую и безликую, как и одиночный бокс. Правда, размером чуть побольше, и с окном, выходящим в сад.
Оказалось, на свободе давно уже стемнело. В небе полыхали огромные звезды, а на земле порывы ветра трепали длинные листья на кустах, усыпанных красными цветами. Мне захотелось тут же открыть окно, вдохнуть чистый, не стерильный воздух, но… Наивная Эйвери Мэй, чьей тюрьмой до окончания карантина станет закрытая клиника на окраине Сайхири!
Тут двое из персонала, провожавшие до палаты, заспешили на выход, наказав мне отдыхать. Я уставилась на медиков. Опять отдыхать?! Они в своем уме?..
Вместо насоветованного отдыха отправилась в коридор, где меня уже дожидались Марша и Зейна в похожих синих нарядах.
— Сколько заболевших? — спросила я у Зейны, когда Марша, повисшая у меня на шее, наконец-то разжала объятия.
Я тоже была безумно рада их видеть!
Девушек выпустили несколькими часами раньше, и они успели не только освоиться, но и разузнать о происходящем. Единственное, разговаривать под прицелами камер, которыми был утыкан больничный комплекс, мы мне стали. Вместо этого отправились по длинным коридорам, по которым гуляли растерянные участницы Отбора в таких же синих одеждах. Шли мы в надежное, по словам Зейны, место. Впрочем, гулять здесь особо было негде — четыре длинных коридора по периметру квадратного корпуса и прозрачный «рукав» в столовую, где пищевой синтезатор в любое время суток выдавал безвкусную еду.
Наконец, сели в свободные кресла с видом на темнеющий сад в присмотренном Зейной укромном уголке вдали от камер. Подлетела пара дронов-операторов, покрутились вокруг нас, затем отправилась восвояси. Я понадеялась, что Адели и Тир смотрят новости и увидят, что я жива и здорова, так как связаться с внешним миром была еще та проблема.
Тут Зейна начала рассказывать.
Из присутствующих на площади Победы заболело десять — семь девушек из Элиты, оказавшихся в той группе, в которую врезался зараженный, и трое журналистов, с кем он успел пообщаться до прибытия проконсула. Но это было лишь начало — эпидемия набирала силу.
Проконсул, первым покинувший свой негостеприимный бокс, объявил Сайхири Закрытой Зоной. Над городом раскинули силовой купол, оградив его от внешнего мира. Жителям строжайше предписывалось не выходить из домов, не контактировать с посторонними и при любых подозрительных симптомах — головные боли, жар или слабость — немедленно вызывать медицинскую службу. Клиники многомиллионного города готовились к приему заболевших. На борьбу с эпидемией спешили медики не только из городов Эйхоса, но и лучшие специалисты Империи.
— Откуда ты все это знаешь? — подозрительно поинтересовалась я у Зейны. — Ведь новости здесь не передают, и в Сеть не выйти… — наверное, чтобы поберечь наши нервы и не травить душу оставшимся снаружи.
Зейна лишь усмехнулась в ответ. Я вспомнила ее слова, произнесенные еще на Сайрусе о том, что может взломать все, что угодно. Тут Марша назвала имя того самого чертового журналиста, с которого и началась эпидемия, и в ее устах оно прозвучало, как ругательство.
Его звали Хектор Хос.
Пусть скажет свое имя демонам в аду, куда он, несомненно, отправился!
Независимый журналист, известный скандальными расследованиями и репортажами, он мечтал оставить свой след в истории Эйхоса. И он оставил, но какой! В доме, где Хос снимал апартаменты, обнаружили несколько заболевших. Затем заразился курьер из службы доставки. После него — хозяин небольшого магазинчика напротив, обслуживавший покупателей без помощи роботов… И почти весь экипаж корабля, на котором Хос прилетел прошлым утром из Тхалиси, планеты Третьего Круга.
Болезнь, словно снежный ком, крепла, с каждой циклинией захватывая новые позиции, получая новых адептов. Число зараженных росло, и остановить айсаду могли лишь быстрые и безжалостные меры.
Карантин.
Несмотря на запрет передвижения и слащавые речи проконсула, вещавшего с экранов о том, что болезнь полностью под контролем, столица погрузилась в хаос. Многие пытались сбежать, но на подлете к куполу стояли посты регулярной армии. Все вылеты из Сайхири отменили. Впрочем, один межзвездный лайнер все же покинул планету — Сатор Сол улетел на Рагху.
— В Сети поговаривают, что он струсил, — заявила Зейна.
Зато на Эйхос спешил Император Дангор Сол, готовый поддержать подданных в трудные для них времена.
«Не верю!» — сказала я себе.
Сатор Сол и струсил?.. Не мог он так поступить! А если и улетел… Значит, на то у него были веские причины. Или же мог? Все бросил и сбежал, поняв, что не может помочь перепуганным жителям Сайхии? Либо осознал, что может заболеть и сам?..
Что я вообще знаю об этом мужчине?
Выдержала внимательный взгляд Зейны. Тут Марша сунула мне в руку прозрачный стакан с тонизирующим напитком, который она выловила из ближайшего пищевого аппарата.
— Почему ты не заболела? — поинтересовалась Зейна, когда я сделала первый глоток прохладной и сладкой жидкости. — Все вокруг тебя заразились.
— Не знаю, — пожала плечами. Какая разница? — Наверное, повезло. Может, иммунитет сильный…
— Иммунитет тут не причем. Айсаде, по большому счету, плевать на наши иммунитеты.
— Значит, случилось чудо. — Похоже, медики, как и Зейна, не спешили в него верить, поэтому продержали меня в том боксе черт знает сколько! — А этот журналист — он-то где подхватил айсаду?
Оказалось, Хектор Хос родом с Тхалиси, но не так давно получил гражданство Элиты в награду за серию разоблачительных репортажей о превышениях полномочий проконсулов Нижних Кругов. Привыкший всегда поступать по-своему, он крайне некстати оказался на родной планете в момент, когда в соседнем городе началась вспышка айсады. Именно оттуда Хос вывез своего племянника.
Он готовил материал — очередное журналистское расследование о том, как можно проникнуть в Закрытую Зону, воспользовавшись брешью в охраной системе. Только вот этот сюжет в Центральный Канал Эйхоса Хектор Хос не отправил.
Не успел.
Мальчик с Тхалиси, к несчастью, оказался болен. Прожил он недолго — скончался в апартаментах Хектора на Эйхосе. Хос и сам заболел, поэтому… Дальше мы могли лишь гадать, что именно произошло у него в голове. Возможно, напоследок он решил показать всему миру глубину своей ошибки. Или же доказать, что кто угодно может заразить проконсула… Или же он был просто-напросто смертельно больным и смертельно опасным самовлюбленным идиотом, по чьей вине теперь погибнет множество…
— Ты снова спасла мою жизнь, — Зейна уставилась на меня огромными синими глазами. — Почему ты оттолкнула меня на площади?
— Думала, он вытащит оружие и будет стрелять.
— И?.. Зачем ты стала спасать меня?
— Привычка, — буркнула я.
Какого ответа она ждала? Я сожалела об одном — что не смогла вытащить остальных.
— Ты все еще не поняла? Она пытается спасти весь мир, — наябедничала Марша, попивая свой коктейль. — А если мир не нуждается в ее услугах, принимается за тех, кто рядом.
Зейна шутку не оценила. Попыталась было перевести разговор на Сатора, но я не стала слушать.
— Не надо, — попросила ее, — не говори мне ничего, даже если он — распоследняя сволочь во всей Империи! Меня это нисколько не волнует, — я кривила душой, потому что так не думала. — А если Сатор разобьет мое сердце… Значит, буду жить дальше с разбитым сердцем. Я все понимаю… Нас двести, против Элиты шансов никаких, да и вы…
— Не говори глупостей, — Марша допила коктейль. — Какие тебе еще мы?! Сатор Сол меня не интересует. Императрицей я не стану ни за какие коврижки, потому что собираюсь летать… Теперь у меня есть гражданство Элиты, так что свое я уже получила. А ты, Зейна?.. Тебе нужен Наследник?
Та усмехнулась кровожадно, и я поняла — Сатор Сол входил разве что в ее планы на ближайший обед.
— Может, оно и к лучшему, — Зейна повернулась ко мне. — Если он выберет тебя, то это будет самое умное из всего, что сделал за свою жизнь. Возможно, я даже смогу простить ему то, что совершила его семья… с моей семьей. Но ты должна отдавать себе отчет, кто он такой.
Не договорила, потому что к нам шел медик в желтой одежде — молоденький, едва ли старше нас. Искал Эйвери Мэй и нашел, хотя, признаюсь, я засобиралась сбежать.
Меня только что выпустили, что им опять надо?!
Немного запинаясь, но сообщил, что мне придется отправится с ним на… Тут он назвал незнакомый медицинский термин, и я заскучала. После пытки тишиной и стерильностью бокса у меня не было ни единого повода любить развитую медицину Империи. Посмотрела на прикрепленный к руке браслет, фиксирующий вызовы.
— Процедуры, — произнес медик многозначительно.
В подтверждении его слов браслет вспыхнул желтым — я получила допуск в закрытую зону, где находились процедурные кабинеты.
Попрощавшись с подругами, я поплелась за медиком, гадая, что могла означать эта самая эйхо-рама… эйхо-рага… Ерунда какая-то! Ну зачем?! К удивлению, в пустом коридоре парень воровато оглянулся и заявил, что некая очень важная персона ждет меня у заднего выхода из крыла «С», и он не смог отказать Адору в небольшой просьбе…
Я, признаюсь, растерялась. Затем выдохнула счастливо и… прибавила шагу, поспешив за ним по длинным коридорам. Смотрела, как он открывал двери, прикладывая к сенсорам ладонь. Здоровался с медиками, одному из них даже объяснил, что ведет меня на ту самую эйхо-раму. Наконец, порядком поплутав, мы добрались до раздвижных дверей в жаркую летнюю ночь Эйхоса.
…В простой, удобной одежде, облегающей крепкую фигуру, он стоял возле неприметного флайера, припаркованного в ряду со многими — скорее всего, личным транспортом персонала клиники. И я подумала… Кто посмел распускать слухи о том, что Наследник сбежал с Эйхоса?!
Зато я сбежала к нему по ступеням и очутилась в дорогих мне объятиях.
Впрочем, одних нас оставлять никто не собирался.
— Мой Адор, — заныл медик у меня над ухом, прижатым к мужской груди, — умоляю вас, недолго! Семь циклид, не больше… Я сделал запись в электронном журнале о том, Эйвери Мэй сейчас на эхо-раме, — термин, внушающий мне внутренний трепет. — В клинике — аврал, привезли еще нескольких, подозреваемых в контакте…. Никто проверять не будет, но если Эйвери Мэй не покинет закрытую зону в положенное время, ее начнут искать, — он вздохнул. — У нас ведь карантин, а я рискую…
Мужчина кивнул и пообещал, что вернет меня ровно через семь циклид.
Пятнадцать минут — много это или мало?..
Сатор помог мне устроиться на пассажирском сидении, и мы взлетели.
— Недалеко, — пояснил он, разрушая повисшую тишину. — Клиника на границе Сайхири, вокруг — сплошные посты. Не хочется терять время на объяснения с патрулями.
Я закивала — ясное дело, не хочется!
Мелькнула ровная подсветка полей, над ними — светящиеся пятна сельскохозяйственных дронов. Где-то вдалеке мигали силовые линии сферического купола, накрывшего многомиллионный город и его окрестности. Туда мы не полетели, свернули на одну из пустынных стоянок возле Воздушных Линий, ведущих в столицу. Как и Сатор, я поглядывала на часы, мигающие на синем дисплее флайера. Если Наследник собирался выполнить обещание, времени оставалось в обрез.
Остановились. Заглушив двигатели — в повисшей тишине я слышала свое нервное и его размеренное дыхание — потянулся ко мне, вылавливая, доставая, перетаскивая с моего кресла себе на колени. Наверное, мне стоило протестовать, но… Не стала, потерявшись в плену чужих рук.
Как же все это странно!
Почувствовала, как его ладонь скользнула мне на затылок, а губы потянулись к моим.
— Эйви…
Лишь успел прикоснуться, как я отстранилась, выдохнув он неожиданности. Растерялась, затем почему-то залепила ему пощечину. Не понимала, почему он вот так… Сразу и без спросу!
— Согласен, — произнес он. — Заслужил.
И снова потянулся ко мне, не испугавшись второй пощечины. Но я уже и сама… Сама жаждала его поцелуя.
Сатор вновь коснулся моих губ, и мой мир изменился окончательно. Впрочем, он менялся и до этого, пусть не так заметно, но набирая силу с каждой нашей встречей. А теперь… Стоило лишь ответить на его поцелуй, как мир сошел с ума, слетел с катушек, устремился навстречу к этому мужчине.
Я уже больше ни о чем не думала.
Не сразу, но отпустил, отстранил. Выдохнул изумленно, видимо, не ожидая от меня столь… бурного ответа. Но тут же прижал к себе, стиснул, и я обнаружила, насколько же хорошо сидеть него на коленях, уткнувшись носом в шею, вдыхая все еще незнакомый, но уже родной запах, слушая, как бешено бьются сердца. Мое и его.
— Эйви…
— Да.
— Испугалась? — спросил он, целуя меня куда-то за ухо. Затем в волосы, в висок. Отстранил, уставился в лицо, чтобы затем поцеловать в лоб, глаза, щеки, словно он уже не мог остановиться. — Тогда, на площади?! Ты была к нему так близко… Я видел ту запись.
Голос изменился.
— Нет, — ответила ему. — Нет, не испугалась! Даже и не думала об этом.
— Зато я испугался, — признался мне, — за тебя. Хотел удушить его собственными руками, но эта тварь умерла раньше.
Вновь потянулся к моим губам. И видят боги, к которым все еще не научилась молиться, я ответила на его поцелуй так, что исчезли мысли, осталось лишь оглушительное желание.
— Погоди же, Эйвери Мэй! — наконец, ответил он. — Моя Эйви, ты такая сладкая… Такая, которую я не заслужил, но собираюсь это исправить. Эйви, — ему, похоже, нравилось повторять мое имя, — есть что-то, о чем ты еще не догадываешься. Я надеюсь, ты все же найдешь силы меня простишь.
— Прощу… — согласилась я, прикасаясь губами к его губам. — Еще как прощу!
Разговаривать снова мы смогли ой как не скоро!
— Я должен тебе кое в чем признаться, — вновь начал он.
Мне же почему-то вспомнилась Зейна, настойчиво пытавшаяся вывести Сатора Сола и его семью на чистую воду.
— Не надо, — попросила его. — Не сейчас. У нас и так времени всего ничего! — зачем портить идеальное свидание признаниями? — Неважно, что было в твоем прошлом и что такого совершила твоя родня…
Лишь он и я, и наше «вместе». Здесь и сейчас, пока на него не навалились дела и заботы, и на меня — мысли о двух сотнях претенденток на его сердце.
Тут вспыхнул свет, и я не договорила. Оказалось, нас окружила стая дронов, приближение которых мы и не заметили. Летали над нами, словно хищные птицы, выследившие добычу. Затем появились и сами «охотники» — два раскрашенных в красно-черные полосы полицейских флайера. Сатор Сол выругался очень даже по-армейски — атор Барр бы оценил. Взглянул на меня виновато, извинился за свой промах. Я пожала плечами — от ребят в охране и не такое услышишь!
— Погоди, я разберусь. Похоже, мы подобрались слишком близко к куполу.
Разобрался, и вскоре нас оставили в покое. Вернулся, но уже предупредительно мигали часы, намекая, что пора возвращаться, а то меня хватятся…
— Придется отвезти тебя в клинику, — поморщился Сатор, и я кивнула, поняв, как чувствовала себя Золушка, когда ее бал закончился на самом волнительном месте. — Эйви, мы встретимся в Сайхири, когда вас выпустят из карантина, и тогда закончим этот разговор. Пока же пообещай — что бы ни случилось, что бы ты ни услышала обо мне и моей семье, ты никому не станешь верить. Никому, Эйвери Мэй, до тех пор, пока не услышишь мои собственные объяснения.
Флайер взмыл в воздух.
— Но… — растерялась я. — Хорошо. Конечно же… Конечно, обещаю!
Меньше минуты полета — у меня перехватило дух от резкого виража — и мы приземлились возле входа в клинику, где уже нетерпеливо расхаживал тот самый парень, что любезно организовал наше свидание.
— Придется тебя отпустить в очередной раз, — сказал Сатор, распахивая двери, — но скоро все закончится, Эйви!
Быстрый поцелуй на прощание, и вот я иду по длинным коридорам за своим медиком, не забыв поблагодарить его за услугу, размышляя о нежданном свидании и странных словах Сатора.
Он сказал, что скоро все закончится. По мне — все только начиналось. Кто знает, что он имел ввиду?
Впрочем, думать получалось плохо — в голове метались обрывки мыслей, смешиваясь с разрозненными чувствами — восторг и тревога, отзвуки неведомых доселе желаний и воспоминания о наших поцелуях. Тронула украдкой губы. Нет, мне это не приснилось!
За очередным поворотом нас догнали двое — светловолосые, похожие друг на друга как две капли воды, в желтых одеждах медперсонала. Пристроились следом, и я почувствовала ощутимый укол тревоги. Пусть в голове полный хаос, но… Какие-то они слишком уж оживленные, словно навеселе!
— А вы из какого блока? — повернувшись, недоуменно поинтересовался мой сопровождающий. — Новенькие из сектора «С»? Это вас сегодня прислали из Центральной Клиники?
Один из них улыбнулся слащаво, а у второго в руке оказался… парализатор, наставленный на меня. Синий луч сорвался раньше, чем я что-либо успела сделать. И мир покачнулся, наклоняясь… Нет же, я это стала падать, потому что больше не чувствовала ни ног, ни рук.
Ничего.
Но знала — после попадания луча я пробуду в сознании еще несколько секунд, после чего отключусь окончательно на несколько часов. Этих секунд хватило, чтобы увидеть, как второй выстрелил в медика, и вовсе не из парализатора…. Хотела закричать, но не смогла. Падая, увидела, как оранжевый луч прожег дыру в груди парня, который оказался так любезен…
— А надо ли было, брат? — спросил первый у своего спутника, подхватывая меня на руки.
— Он мне сразу не понравился, брат! — отозвался тот.
Зато я им, кажется, понравилась до такой степени, что они решили меня похитить.
