Книга: Я везучий. Вспоминаю, улыбаюсь, немного грущу
Назад: Глава шестая Держаширвинтов
Дальше: Глава восьмая Мысли вслух

Глава седьмая
Мое кино

От дебюта до Темзы
1956-й — год, ставший точкой отсчета моей работы в кино. Практически одновременно на экраны вышли «Разные судьбы» (киностудия им. Горького), где у меня был эпизод — роль Кости на собрании, и «Они были первыми» той же киностудии. Название этого фильма стало для меня символичным, поскольку роль студента, поэта, «гимназера» Евгения Горовского стала и для меня первой полноценной киноработой. Из-за съемок, как я уже говорил, пришлось даже пропустить год учебы в училище.
Это историко-революционный фильм. За основу сценария была взята пьеса Юзефа Принцева «На улице Счастливой». 1918 год. Тревожно в Петрограде. Все теснее сжимается вокруг революционного города вражеское кольцо. Уходят на фронт рабочие полки. Борьба с врагами советской власти идет не только на подступах к городу, но и в тылу. В это суровое и трудное для революции время по воле партии большевиков на рабочих окраинах создаются комсомольские организации. Первыми в комсомол вступают молодые рабочие — Степан Барабаш, Саня Чижик, Глаша, Кузьма. После некоторых колебаний и раздумий комсомольцами становятся крестьянский паренек Федор, приехавший из глухой деревни на заработки в Питер, и мой герой, студент Женя Горовский. В дни напряженных боев молодые патриоты вместе с отрядами рабочей гвардии отправляются на защиту Петрограда…

 

Кадр из фильма «Они были первыми» (1956)

 

Да, те, сегодня уже непредставимые первые комсомольцы, — верили в бесконечное будущее своей молодой страны, в комсомол.
Работать было чрезвычайно интересно. Какой актерский ансамбль! Георгий Юматов, Марк Бернес, Михаил Ульянов, Лилиана Алешникова, Нина Крачковская… Все молоды, полны надежд, время «оттепели»…
Говорит Юрий Леонидович Арзуманов, доктор медициских наук, профессор:
«Моя первая встреча с Михаилом Державиным произошла в зрительном зале кинотеатра, где я, 12-летний подросток, смотрел фильм «Они были первыми». Как это часто бывает в кино, лучшие роли у актеров бывают первые. Странно, ведь нет еще опыта, мастерства, не хватает умения распределять эмоции и общаться с партнером. Примеров тому много: Т. Самойлова в фильме «Летят журавли», И. Извицкая в «Сорок первом», В. Ивашов в фильме «Баллада о солдате» и т. д.
М. Державин в своей первой кинороли был поразительно органичен, обаятелен и на редкость достоверен. Присутствие рядом таких замечательных партнеров, как М. Ульянов, Г. Юматов, абсолютно не снизило впечатление от игры юного М. Державина. Чистота его героя, вера в замечательную жизнь, его интеллигентность, образованность создавали особую остроту роли. Когда я сейчас пересмотрел фильм, у меня были те же чувства, те же ощущения, даже появилась боль за этого очень хорошего, очень чистого мальчика, которому по задаткам было отпущено яркое и счастливое будущее, но судьба, как и у миллионов его сверстников, оказалась трагичной».

 

Говорит Михаил ШАБРОВ, поэт-песенник, драматург:
«Мне с детства очень нравились фильмы о революции. В 1956 году мне было 12 лет, когда на экраны вышел фильм «Они были первыми» о комсомольцах Петрограда, защищавших советскую власть. В фильме снимались такие маститые актеры, как Михаил Ульянов, Марк Бернес, Георгий Юматов, но на меня самое большое впечатление произвел артист, который играл гимназиста Женю Горовского (до сих пор помню этот персонаж). Его играл Михаил Державин, в ту пору еще студент театрального училища, и это была его первая роль в кино, что символично в параллели с названием фильма. Мог ли я предположить тогда, что через 30 лет, можно сказать, кумир моего детства будет исполнять песни, написанные на мои стихи. Лучшая из них, на мой взгляд, «Короткий год», давшая впоследствии название диску. Музыку написал Владимир Матецкий.
Конечно, надо было сочинить для МихМиха специальный цикл песен. Он замечательно поет. У него хороший слух, он не фальшивит, а удивительно мягкий тембр голоса никого не оставляет равнодушным, особенно женщин. А это чуть ли не главное условие популярности песни. К тому же Державин умеет быть в песне проникновенным, и он одинаково хорошо чувствует жанровую особенность песни. Редкая способность, которой могут похвастаться далеко не все профессиональные певцы. К сожалению, она оказалась до конца нереализованной еще и потому, что Михаил Державин — это пример артиста безоглядно преданного театру, и отвлечь его хотя бы на короткое время от сцены было практически невозможно. Да и на концертной эстраде ему хватало работы в блистательном дуэте с Александром Ширвиндтом. Тут уже было не до песен. А жаль, ведь «Морячка» в его исполнении сразу стала всенародным шлягером».
Вспоминается, как летом мы жили на Пахре, в Плесково. А рядом с Плесково была деревня Лужки. И когда фильм вышел на экраны, в деревне висели самодельные плакаты: «Сегодня в Плесково будет показан кинофильм «Они были первыми», где в одной из главных ролей снимался Мишка Державин (Тарзан)». И вот вся деревня шла в клуб дома отдыха. А в Тарзана я играл года два на заросших и обрывистых берегах Пахры, летая, как на лианах, на веревках, привязанных к верхушкам деревьев, поэтому меня так и прозвали местные.
В 1961-м я сыграл главную роль в замечательном фильме «После бала», хоть и короткометражном, зато по хрестоматийному рассказу Льва Толстого. Это была моя первая роль в экранизации литературной классики. Эту роль сейчас мало кто помнит, но я очень ею дорожу.
В исторической картине «Сон» о поэте Тарасе Шевченко я сыграл знаменитого русского художника Карла Брюллова, к сожалению — роль второго плана. Шел уже 1964-й. В этом весьма для меня урожайном на киноработы году мне довелось сыграть еще одну очень интересную драматическую роль в одном из первых советских психологических триллеров. Назывался этот фильм «Лушка». Он производился той же киевской киностудией имени А. Довженко. В этом фильме я играл обаятельного молодого преступника. Влюбившаяся в меня девушка, таксистка Лушка, узнав, кто я такой (то есть мой персонаж), на самом деле не отступается ни от меня, ни от своей любви, а проявляет советский характер — решает меня изменить.
К сожалению, подобные фильмы (и тогда, и сейчас) хоть и смотрятся на одном дыхании своими современниками, но вскоре забываются.
Около десяти лет я пробавлялся небольшими ролями в таких вот быстро забываемых зрителем кинокартинах. Зато вовсю снимался в так называемых фильмах-спектаклях, то есть в телевизионных версиях спектаклей с моим участием — и они транслировались по центральному телевидению на многомиллионную аудиторию СССР. Это и «Когда море смеется» по роману «Короли и капуста» О’Генри, и «Маленькие комедии большого дома» по пьесе Арканова и Горина, и «Швейк во Второй мировой войне» по комедии Брехта, и многое другое. Участвовал в телевизионных бенефисах Ларисы Голубкиной и Савелия Крамарова.
А в 1979-м при колоссальной театральной занятости удалось сыграть одну из трех главных ролей в двухсерийной комедии режиссера Наума Бирмана «Трое в лодке, не считая собаки». Эту картину до сих пор любят миллионы зрителей. И неудивительно. Фильм в добавление к отличной литературной основе собрал звездный актерский состав — Андрея Миронова, Александра Ширвиндта, Зиновия Гердта, Татьяну Пельтцер, Ларису Голубкину, Алину Покровскую, Ирину Мазуркевич, Виктора Ильичева и многих других.
Это кино о том, как в старой доброй Англии три холостяка решили отправиться в путешествие по Темзе, прихватив с собой собачку Монморанси. В пути их ждет немало приключений и интересных встреч, самой главной из которых станет встреча с тремя женщинами. Дамы так же, как и они, решили совершить путешествие по реке и отдохнуть от противоположного пола.
В основу сценария была положена юмористическая повесть английского писателя Джерома К. Джерома 1889 года, по жанру представляющая собой остроумный отчет о лодочной поездке по реке Темзе между Кингстоном и Оксфордом.
Литературный материал великолепный. Вот, к примеру, описание реки: «Река — когда солнце пляшет в волнах, золотит седые буки, бродит по лесным тропинкам, гонит тени вниз со склонов, на листву алмазы сыплет, поцелуи шлет кувшинкам, бьется в пене на запрудах, серебрит мосты и сваи, в камышах играет в прятки, парус дальний озаряет — это чудо красоты.
Но река в ненастье — когда дождь холодный льется на померкнувшие воды, словно женщина слезами в темноте одна исходит, а леса молчат уныло, скрывшись за сырым туманом, словно тени, с укоризной на дела людей взирая, — это прозрачные воды мира тщетных сожалений».
Всю натуру режиссер решил снять за один месяц август. На большее, если честно, он рассчитывать и не мог, потому что загрузка Миронова, Ширвиндта да и моя была в остальные месяцы расписана буквально по дням на год вперед: съемки в различных проектах (и кино-, и теле-), юбилейные концерты, репетиции и репертуарные спектакли Театра сатиры, плюс гастроли… А тут — август. У артистов Театра сатиры — отпуск.
Играя трех закадычных друзей, мы, приятели по Театру сатиры, чувствовали себя как рыба в воде. Нам не надо было особо мудрствовать, потому что все, что от нас требовал режиссер, — это приблизительно помнить текст и быть самими собой.
По сюжету, действие фильма происходит на Темзе. Для съемок нужна была очень специальная натура: река со шлюзами. Подходящую местность долго искали. И нашли в итоге в Калининградской области на границе с Литвой небольшой город Советск, сейчас он называется Тильзит. В местной реке Неман оператор картины увидел ту самую туманную Темзу. Тихий, спокойный городок нашей съемочной группе пришелся по вкусу.
Киногруппу поселили в гостинице. До съемочной площадки, то есть до реки, было рукой подать. И каждое утро мы с Ширвиндтом ходили на работу с удочками. Не потому, что так полагалось по сценарию, — просто как заядлые рыбаки не хотели упустить ни малейшей возможности порыбачить.
Но если мы с Ширвиндтом знали толк в большой рыбалке, то Андрей Александрович Миронов в этом вопросе был полным профаном.
И очень комплексовал, переживал на самом деле, что, дескать, у партнеров клюет, а у него — ничего, ни одной рыбки. Видя его страдания, мы решили его поддержать. Уговорили дежуривших на картине водолазов принять участие в одной авантюре. И вот сидим мы, ждем поклевки, а водолазы нацепляют Андрюшке на крючок огромного сазана… И вдруг Андрюшка: «У меня поклевка!» Ширвиндт, как всегда, невозмутимо: «Вынимай». И Андрюша вынул из воды сазана и стал во все горло орать: «Это я, это не они, это я поймал! Это не они, это поймал я! Это не они…» Была у него жуткая истерика…
Прохладная погода и теплая дружеская компания. Мы большей частью снимались, сидя в лодке в купальных костюмах. К лодке был подвязан тросик, за который ее незаметно тянул катер, а мы делали вид, что гребли. Съемочная группа стояла на берегу и следила за нами через многочисленные стереообъективы. Кроме того, нас страховали водолазы, сидевшие в воде за лодкой, чтобы их не было видно. Водолазы менялись каждые два часа. Когда у них заканчивалась смена, они выходили на берег совершенно синие. А мы так и сидели в лодке без перерыва.
И очень мерзли. Вдали от берега нам приходилось проводить каждый день по 5–6 часов подряд. Там же, посреди реки, коротали паузы между дублями. А как коротали? Ну, а как вы думаете?
Водолазам нас было жалко, и они в пересменку под водой потихонечку привозили нам какой-нибудь согревающий напиток. В основном хорошую литовскую водку. В полиэтиленовом мешочке мы им опускали деньги за борт, деньги брали заранее… Мы ее тихо переливали в большой медный чайник. И в перерывах между дублями пили понемножку из носика и так согревались. «Что вы там все время пьете?» — кричал с берега Бирман. «Кипяченую водичку», — кричали мы в ответ. Все было в меру, мы никогда не напивались. Кстати, мне кажется, что никто из группы так ни о чем и не догадался.
У всех участников воспоминания о съемочном процессе остались приятными еще и потому, что компанию из трех главных героев украсили три очаровательные партнерши: Миронову «досталась» его жена Лариса Голубкина; Ширвиндту — еще одна москвичка, Алина Покровская; а мне — Ирина Мазуркевич, единственная девушка из Ленинграда.
Когда съемки были уже в самом разгаре, выяснилось, что Ирина Мазуркевич просто незаменима. Обратите внимание: из всех трех барышень на веслах — только она. Изнеженные москвички грести не умели и учиться этому ремеслу не желали.
Идея фильма «Трое в лодке, не считая собаки» возникла спонтанно. Режиссер Наум Бирман, известный по таким серьезным картинам, как «Авария», «Хроника пикирующего бомбардировщика», «Мы смерти смотрели в лицо», решил отвести душу на комедии. Жанр ему был, в общем-то, знаком. Режиссер одно время работал в театре у Аркадия Райкина, потом снял замечательную кинокомедию «Шаг навстречу» с Людой Гурченко, Андрюшей Мироновым, Евгением Леоновым, Львом Дуровым, Владимиром Басовым и другими звездами. Там на одну сюжетную линию нанизано несколько веселых новелл. Да и героическая «Хроника пикирующего бомбардировщика» с гениальным Олегом Далем — по сути трагикомедия, там много фронтового юмора, неповторимой далевской иронии, великолепных комедийных сценок про «кооператив извозчиков», «ликер-шасси» и так далее.
Наум Борисович остался в памяти коллег как режиссер-либерал. От его крика никогда не сотрясались стены павильонов, в отличие от большинства коллег он никогда не унижал, не оскорблял актеров, давал им полную свободу действий. И более того, всячески поощрял импровизации.
Многие любимые зрителями сцены в фильме — результат не остроумного сценария, а удачного экспромта. Например, так родилось эффектное падение из лодки всех троих, не считая собаки. Во время съемок этого эпизода в шлюзе я стоял босыми ногами на плечах Андрея Миронова, и тот стал незаметно меня щекотать. Я дернулся, и мы все трое полетели в воду. Потом этот трюк мы так и не смогли повторить, поэтому его выполняли каскадеры. Но эффект уже был не тот, поэтому в фильм вошел тот самый, случайный актерский дубль.
Четвертым джентльменом в лодке был фокстерьер Монморанси. В фильме у него полноценная роль, причем сложная. Кроме сообразительности, ловкости, пес должен был демонстрировать доброту и коммуникабельность, а это очень редкое для фокс-терьеров сочетание. Именно поэтому на роль утвердили не одного, а двух фокстерьеров — Герцога и Греха, — которых в зависимости от настроения сцены и снимали.
Герцог был злым псом. Но он беспрекословно выполнял все команды — тащил зубами лодку, доставал из воды ботинок… А Грех, напротив, был добрым и очень глупым. Александр Ширвиндт его невзлюбил и частенько скидывал пса в холодную воду. Закончилось все тем, что Грех простудился, начал чихать и кашлять. Тогда сердце Александра Анатольевича смягчилось. Более того, он даже пригласил ветеринара и на собственные деньги вылечил Греха…
Их все время заменяли и на крупном плане: где без актеров, там красивый Герцог, а где-то там, издалека, вместе с артистами — это вот Грех.
В этом фильме Андрей Миронов сыграл несколько ролей — Джерома К. Джерома, Джи, миссис Байкли, трактирщика, пьяницу и дядюшку Поджера.
Наум Бирман снял в этой картине в эпизодической роли своего сына, ныне известного актера — Бориса Бирмана.
Во время съемок мы с Ширвиндтом жили в гостинице «Россия». Именно там Ширвиндта серьезно цапнул за палец один из двух фокстерьеров, попеременно игравших в картине «несосчитанную собаку».
Как-то на съемках я закинул свой английский складной спиннинг и тут же выловил за хвост… бобра! Дежуривший на съемках водолаз подплыл, вытащил крючок, и бобренка отпустили.
Премьерный показ фильма «Трое в лодке, не считая собаки» прошел в ленинградском Доме кино. Но даже наш замечательный актерский состав не спас картину от гнева киноведов. «Где вы видели таких англичан?» — восклицали критики. «Как можно — эти глупые пошлые песенки. А где же советский патриотизм?»
Но все по своим местам расставило время, причем очень быстро: как только картину несколько раз показали по телевидению, то отдельные крики недоброжелателей просто растворились в море народного восторга. Сегодня этот фильм Наума Бирмана — признанная классика нашего кино.
А раз это классика, то классику принято цитировать. Вот несколько цитат из фильма.
* * *
— А вот склепиков, гробиков, черепочков и уж тем более саркофагиков нам не надо.
* * *
— Бифштекса не будет. Будут блинчики.
(Это когда сплющилась консервная банка.)
* * *
— Вы еще не в саду?
— А что, вы там будете петь?
— Нет. Вы там будете слушать.
* * *
— Вы упаковывали сковородку?!
— Сковородку упаковывали вы!
— А я точно помню, что вы!
— Вот сковородка. Так, а почему она со струнами?
— О, это очень модно!!!
— Что, сковородка со струнами?
— Вы болван, Харрис, это же банджо!
* * *
— Где гвоздь? Слушайте, я потерял гвоздь, ищите все гвоздь!
— Папа, ты же его во рту держал!
— Папа его проглотил. Папа у тебя клоун… Ой, мне уже нехорошо, но ничего, потом найдем.
* * *
— Опять эта дама! Ну где дисциплина?
— Сэр, в путь отправляются только мужчины.
* * *
— Перестаньте меня грызть! Ну не грызите меня, сэр!
* * *
— Сэр! Верните лодку.
— Сэр! Это наша лодка.
— Похоже, сэр не слышит.
— А может быть, он вовсе не сэр?
— Отдай лодку, болван! О! Услышал…
* * *
— Так, пора сматывать удочки.
— Почему?
— Его красная кепка распугала всю рыбу.
— Я все слышу. Мы же рыбу ловим, а не быков.
* * *
— Хорошие у меня дети. Глупые, но хорошие.
* * *
— Что ты мне рожаешь таких одинаковых детей? Не могу отличить одного от другого!
* * *
— Эй ты, чучело! Не трогай чучело!
* * *
— Вот, Джордж, молодец, золотые руки! Любо дорого глядеть, когда он за что-нибудь берется.
* * *
— Как? Вы не хотите осмотреть могилы? Ха-ха, вы шутите, господа!
* * *
— Ну что же, Джордж, вы не жилец. Ваше здоровье!
* * *
— Только солнце, только небо и река!
* * *
— Что ты смеешься, пьянчуга! Ты кроме лягушки в жизни ничего не поймал.
* * *
— Это, по меньшей мере, не вежливо, сэр!
* * *
— Я уже в са-са-са…
— В саду?
— Сэ, сэ, сэр!
Время Эйрамджана
Так случилось, что в 1980-х годах мне пришлось практически оставить кино, отдав время и силы театральным работам. Был лишь эпизод в музыкальной картине «Зимний вечер в Гаграх» (1985) и участие в нескольких телепроектах.
Я полностью сосредоточился на работе в Театре сатиры, где в 80-е годы сыграл Скалозуба в «Горе от ума», Епиходова в «Вишневом саде», Бобчинского в «Ревизоре», Виктора Викторовича в «Самоубийце», Тартюфа в одноименном спектакле, генерала в спектакле «Швейк, или Гимн идиотизму» и много других интересных и незабываемых ролей.
Но все изменилось с началом 90-х. Я познакомился с режиссером Анатолием Николаевичем Эйрамджаном (настоящая фамилия — Тер-Григорьян). На самом деле он был известным сценаристом, окончившим сценарное отделение Высших курсов сценаристов и режиссеров. По натуре очень веселый человек, обладающий тонким чувством юмора, он свой выбор остановил на жанре комедии в любом ее проявлении: романтическая — «Встретимся у фонтана» (1976), легкий мюзикл — «Пора красных яблок» (1981), комедия-мелодрама — «Путешествие будет приятным» (1983), комедия-приключение — «Витя Глушаков — друг апачей» (1983)…
Прославила же его имя популярная советская, на этот раз лирическая комедия «Самая обаятельная и привлекательная». Режиссер Геральд Бежанов пригласил на главные роли именитых актеров: Ирина Муравьева — Надя Клюева, скромная сотрудница проектного института, которая, не жалея собственного времени и личных денег, всегда выручала коллег, Татьяна Васильева — ее школьная подруга, действующая строго по науке — методично, последовательно, уверенно, и шикарное трио привлекательных мужчин: Александр Абдулов, Леонид Куравлев, Михаил Кокшенов. Нашлась роль и для самого автора сценария, он дебютировал в качестве актера в эпизодической роли пассажира в автобусе.
Но с 1989 года он и сам стал снимать по своим сценариям фильмы. И первой в его режиссерском списке стала на этот раз авантюрная комедия «За прекрасных дам». Первый, кстати, советский коммерческий фильм. С простеньким, на первый взгляд, но довольно оригинальным сюжетом. Незадачливые грабители в лице обаятельных Александра Панкратова-Черного и Александра Абдулова выбрали в качестве своих жертв компанию молодых благополучных дам — героинь Елены Цыплаковой, Ирины Шмелевой, Ирины Розановой, Маргариты Сергеечевой, собравшихся обсудить свои «маленькие женские радости» за прекрасным ужином. На этот раз и автор сценария, и режиссер в одном лице, как говорится, попал в «десятку».
Но режиссер рискнул пойти дальше — помог образовать в 1990 году киностудию «Одеон». Созданные Анатолием Эйрамджаном фильмы должны были следовать девизу «Одеона»: «Из зала не должны уходить ни дураки, ни умные». Благодаря умению, таланту и упорству самого создателя так и случилось.
В 1990 году я вместе с Ширвиндтом был приглашен Эйрамджаном на съемки комедии «Бабник», где сыграл Михаила Дмитриевича, начальника главного героя — Аркадия (которого сыграл Ширвиндт). Аркаша из того типа мужчин, которые, словно медведь-шатун, не смогли вовремя впасть в спячку — войти в тихую гавань семейной жизни и, несмотря на возраст, продолжают скитаться по жизни в поисках приключений. В этом отношении Аркадию можно позавидовать: в отличие от многих одиноких мужчин он удачливый бабник. В его записной книжке десятки телефонов, он может менять женщин как перчатки — хоть каждый день, соблазняя совсем еще юных и наставляя рога ленивым мужьям с семейными дамами. Он абсолютно всеяден и готов любить практически любую женщину.
Русская культура не жалует бабников, и, на первый взгляд, Аркадий не слишком привлекательный персонаж. Он постоянно врет — женщинам, сотрудникам, друзьям. Он так привык ко лжи, что уже и сам в нее верит. Его совесть чиста, он всегда находит себе оправдание. Но чем больше мы его узнаем, тем больше понимаем — Аркадий не такой уж примитивный и однозначный персонаж, каким может показаться!
По многочисленным отзывам зрителей, как отмечал сам режиссер, это замечательный фильм. Легкий, добродушный, со вкусом. Успеху картины способствовал и яркий актерский состав: Ирина Муравьева, Спартак Мишулин, Галина Беляева, Людмила Нильская, Ирина Шмелева, Елена Скороходова, Людмила Иванова, Александр Панкратов-Черный, Роксана Бабаян…
Вспоминаю, что, когда во вновь испеченной студии заканчивалось озвучение первой комедии «Бабника», всем было грустно, жаль было прощаться. Чтобы не расставаться с такой замечательной командой артистов, Эйрамджан тут же и решил запустить новую картину, на этот раз музыкальную комедию «Моя морячка». Так ровно через три недели после «Бабника» началась новая съемочная лихорадка. На этот раз с несравненной Людмилой Гурченко, приглашенной на роль главной героини — массовика-затейника.
Выпускница театрального института мечтала стать известной артисткой, а вынуждена работать массовиком-затейником в курортном городе юга СССР. И вот она вместе со своей подругой-концертмейстером устраивает каждый вечер какие-нибудь конкурсы для отдыхающих, один из которых — «Где вы, таланты?», где каждый может проявить себя и получить приз. А одному из отдыхающих, который явно талантливее других, этот приз не дают. Из вредности. Не понравился он чем-то этим теткам.
Но тот каждый вечер ходит и ходит на эти конкурсы, поет и поет свою песню, которая так и называется: «Моя морячка». На этом и держится весь сюжет.

 

М. Державин, А. Эйрамджан, Л. Гурченко, «Моя морячка», у Ю.В. Никулина на Цветном бульваре (1990)

 

К сожалению, у нас так часто принято — личное отношение становится выше общественного долга, мешает выполнению своих должностных обязанностей. Особенно это проявлялось в те годы, когда страна под названием СССР катилась в тартарары, и все чувствовали, что что-то будет. Вот и Людмила Пашкова, которую играла несравненная Людмила Марковна Гурченко, отыгрывалась на бедном дяде Мише Гудкове, который, очевидно, заслуживал главный приз (да и что за приз? Ложка какая-то? Ну и контрамарки на такие же мероприятия), как бы мстила ему за свои нереализованные чаяния. Ведь ей каждую ночь снилось, будто она — большая артистка и поет на сцене, а ее Татьяна Петровна ей аккомпанирует. Проснется — хвать! Ан нет ничего! Она массовик-затейниник, а большее ей и не светит. Днем с детьми в игры играть, повторять без конца «Тили-бом-тили-бом, загорелся кошкин дом…», а вечером вести это местечковое шоу талантов.
Ну а он — корабельный механик, добрый, интеллигентный дядька, но не привыкший отступать, взял-таки измором свой законный призочек. Для него-то не в жалком призе дело, а в принципе. Ну всем же очевидно — и зрителям, и другим конкурсантам, и даже сыну Людмилы, что главный приз заслуживает он.
Ну а финал, как у многих советских фильмов, открытый. Вроде как уехавший Михаил Гудков возвращается, но больше петь не будет. Все заканчивается тем, что непонятно, то ли в мечтах, то ли наяву Людмила и Михаил поют «Се тю» где-то на большой сцене, наверно, в Москве на Центральном телевидении. То ли поженились, то ли нет.
Есть на свете особая категория фильмов, сюжета в которых практически нет, но игра актеров, их харизма создают такое неповторимое настроение, что их хочется пересматривать снова и снова! Фильм «Моя морячка» — один из них. Его невозможно смотреть, не улыбаясь, а после просмотра на душе остается приятный осадок. Причина тому — харизма отлично подобранного актерского состава!
Моя роль — интеллигентный рабочий из Мурманска, который, как и многие советские мужчины, умеет петь и аккомпанировать себе на аккордеоне (в СССР гармошка, баян и аккордеон считались «народными» инструментами, и игре на них практически бесплатно обучали во многих кружках и домах культуры). Случайно оказавшись в парке на типично советском мероприятии «Где вы таланты?», он был практически вытащен на сцену массовиком-затейником Людой, что стало началом полномасштабной войны между двумя сильными личностями!
Легко посмеиваться над тем, что творится на сцене, сидя в зрительном зале. Но, став героем шоу, ты сразу перестаешь контролировать ситуацию. Ты хочешь стать звездой? Тебя обсмеют и выставят клоуном. Вот и герой никак не ожидал, что вместо бурных оваций его таланту он получит лишь дурацкий значок, а победу присудят маленькой девочке, которая даже не умеет петь! Возможно, герою не хватило чувства юмора или он относился к себе слишком серьезно, но вместо того, чтобы забрать значок и пойти на пляж, он принялся выяснять, чем же ведущей Людмиле не понравилось его пение. Потребность в признании становится просто маниакальной, он начинает посещать все мероприятия, которые проводит Людмила, снова и снова принимая участие в конкурсе талантов. Но, словно назло, Людмила вновь и вновь присуждает победу кому-то другому…
На первый (да и на второй) взгляд может показаться странным — что же могло не понравиться Людмиле в этой веселой и легкой песенке?! Поет мой герой от души, он один из тех, кто уже одним своим видом создает праздничное настроение. Публика ему подпевает, аплодирует, он быстро становится кумиром. И только суровая Людмила раз за разом лишает Гудкова вполне заслуженного приза… Но заслуженного ли?
Чем больше мы узнаем Людмилу, тем более становится очевидным — карьера массовика-затейника для нее не предел. Она — профессиональная актриса, но, как и тысячи других советских актеров, не смогла найти себя ни в кино, ни в театре. Возможно, профессиональная нереализованность вкупе с семейной (Людмила растит сына одна) являются причиной застарелой депрессии героини, и Гудков с его песней нечаянно наступил на ее «больную мозоль»…
Как ревниво порой профессиональные музыканты смотрят на поп-исполнителей, которые без особого труда и серьезного образования буквально взрывают зал, в то время как желающих послушать их сложную музыку совсем немного! Возможно, сама Людмила так и не смогла найти ключик к сердцу публики, и то, как быстро его нашел Гудков, вызвало в ее душе взрыв ревности? Она словно мстит ему за то, что удача обошла ее стороной, и раз за разом находит предлог, чтобы отдать приз (впрочем, совершенно символический) кому-то другому.
Режиссер правильно рассчитал беспроигрышный вариант: лето, южный берег Крыма, санаторий, отдыхающий работяга, интрига не менее курортная, чем антураж, и не более далекая от жизни, чем любовь. И сценарий, и обстановка на съемочной площадке были настолько увлекательными, что Анатолий Николаевич не удержался и отвел себе в фильме роль (правда, небольшую) московского коллеги Гудкова.
Фильм, казалось бы, ни о чем, а он о многом. О вредности, об упорстве, о таланте и бездарности, о личном и общественном.
В этом весь Эйрамджан. Сюжет, казалось бы, незайтелив. Но его фильмы всегда поднимают важные нравственные вопросы.
Меня с ним связывала творческая дружба, поэтому, когда он меня звал, будь это эпизодик или главная роль, я у него обязательно снимался: «Настоящий мужчина» (1991), «Новый Одеон» (1992), «Жених из Майами» (1994), «Третий не лишний» (1994), «Импотент» (1996), «Ночной визит» (1997), «Примадонна Мэри» (1998), «Агент в мини-юбке» (2000).
В фильме «Ночной визит» я снимался с моей давней партнершей по Театру сатиры (сейчас она самостоятельная актриса) Татьяной Васильевой. Роксана тоже, кстати, снималась с нами и в «Бабнике», и в «Женихе из Майами», и в «Импотенте», и в фильме «Примадонна Мери» (там у нас крохотные рольки — я играю бизнесмена, мы с Роксаной отправляем героиню в Америку).
К сожалению, Анатолия Николаевича уже нет с нами.
Но зрителям осталось его кино со своим собственным стилем: «Сам я за собой никакой особой уникальности не наблюдаю, поскольку я вырос на картинах советских режиссеров, в частности, на работах комедиографов — Александрова, Пырьева, Юдина, Протазанова. Еще я очень любил американское трофейное кино — оно было намного интереснее, чем теперешнее, и я много взял оттуда. Безусловно, повлияли на меня и Рязанов, Данелия, Гайдай. Может быть, из этих собранных по крупицам разных частиц и родился мой собственный стиль».
Анатолий Эйрамджан.
Из книги «С миру по нитке» (2006)
«…Он [Михаил Державин. — Примеч. ред.] играл у нас главную роль в фильме и, прилетев в Дубай, тут же был окружен толпой челноков, проституток со всех уголков бывшего Советского Союза и нашими отдыхающими. Державин со всеми фотографировался, отвечал на любые вопросы, давал автографы, интересовался их житьем-бытьем… И все свободное время проводил в беседах со своими поклонниками. У челноков спрашивал, как идет их бизнес, что они вывозят на продажу. У проституток интересовался, тяжела ли их работа, и те жаловались, что многие арабы их обманывают, что наши «новые русские» намного щедрее и честнее.
— Ну, это, конечно! — соглашался Державин. — Родина есть родина!
И вот однажды, подъезжая к нашему отелю, я увидел привычную группу «наших» во главе с Державиным.
— Державин! — тут же заорал я измененным голосом из машины. — Державин!
Миша стал оборачиваться на голос, но я был уже в другой точке, а поскольку подъезд к отелю шел как бы по спирали, то я успел прокричать «Державин!» еще несколько раз.
В дальнейшем, каждый раз подъезжая к отелю и заметив кучку людей с Державиным в центре, мы (те, кто был в этот момент в машине) начинали орать на все голоса: «Державин! Державин!»
И под конец съемок Державин признался мне за завтраком:
— Толь, потрясающий успех у меня у здешней публики! Такого в жизни не было! Над всем городом буквально стоит вопль: «Державин! Державин!» Представляешь?!
Как не представить?
Державина я пригласил на вторую главную мужскую роль в фильме «Бабник», и сцена, где его ловят «на месте преступления» с аспиранткой, по децибелам вызываемого в зале смеха среди других сцен на этой картине стала рекордсменом. С тех пор началась наша дружба с Державиным. Я уже точно знал, что он должен играть главную мужскую роль в «Моей морячке». Да и в последующих картинах я почти всегда при написании сценария видел одним из героев Мишу Державина. Как он сам говорит, я снял его в восьми с половиной фильмах. Под половинкой, я думаю, он имеет в виду короткометражку «Настоящий мужчина». А вот насчет восьми фильмов — это надо подсчитать. Я думаю, фильмов моих с его участием уже больше восьми.
Чем меня покорил Державин? Конечно, уникальным мягким, гибким, добрым, ярким и всегда готовым раскрыться комедийным актерским талантом. Но и, что тоже немаловажно, так редко встречающейся в актерской среде интеллигентностью, порядочностью, простотой в общении, отсутствием фанаберии и доброжелательностью ко всем окружающим. Придя как-то на съемки «Морячки» на «Мосфильм» на час раньше (ассистент перепутала начало съемок), Державин скромно стоял возле двери закрытого павильона, и первой к нему подошла уборщица, потом рабочий-декоратор, потом слесарь из мастерской. И когда приехала съемочная группа, Державина с трудом извлекли из плотного кольца работников «Мосфильма», которые хоть и привыкли видеть знаменитостей на студии, но чтобы вот так запросто, как с Державиным, беседовать с ними!.. Это большая редкость. Звезды обычно бывают недосягаемы.

 

Часто, когда я звоню к Державину, у меня возникает ощущение, что я ошибся номером. В трубке слышу незнакомый женский голос.
— Кто это? — удивленно спрашиваю я, так как кроме Роксаны не ожидаю другого женского голоса.
— А кто вам нужен? — певуче спрашивает женщина.
— Простите, я видно не туда попал, — собираюсь я повесить трубку.
— Туда-туда! — отвечает мне торопливо женщина и продолжает голосом Державина:
— Понимаешь, все время звонит одна сумасшедшая поклонница…
И еще одно качество Державина, поразившее меня, — его манера вести машину. Находясь за рулем, он создает у человека, который сидит с ним рядом, ощущение абсолютного комфорта: никаких обгонов, резкого торможения, виражей, ругани в адрес других водителей… Своим приятным бархатным голосом Миша рассказывает какую-то актерскую байку или свежий анекдот, и создается ощущение, будто вы и не едете по неспокойным проспектам Москвы, а сидите в удобном кресле, попиваете кофе с коньячком и ведете неторопливую беседу с хозяином квартиры.
Когда я лежал в ЦПКБ в ожидании операции на сердце, кто-то посоветовал мне пригласить знаменитого актера в больницу, чтобы персонал знал, кого они собираются оперировать, и отнесся бы к этому делу со всей ответственностью. А то будут думать, что на столе лежит обычное «лицо кавказской национальности». Я вынужден был согласиться с такими доводами, и вот почему. Как-то года за три до этого мне делали операцию грыжи, и я по совету бывалых людей заплатил до операции хирургу и анестезиологу, чтобы все было по высшему разряду. После меня через неделю делали такую же операцию режиссеру-документалисту (кстати, тому самому, который согласился заменить оператора на съемках в Дубае), тоже «лицу кавказской национальности», и делали эту операцию ему под местным наркозом, без общего, так как он не договорился об этом предварительно с анестезиологом, решив, что не стоит платить по такому поводу.
— Представляешь, лежу я, боли в паху не чувствую, но все, что они говорят, слышу, — рассказывал потом мне этот документалист. — И вот один хирург говорит другому:
— А как этот чучмек попал в нашу больницу?
— Да заплатил, наверное, кому надо, — отвечает другой.
Режиссер-документалист решил внести ясность.
— Как вам не стыдно, раз кавказец, значит, сразу заплатил! А я, к вашему сведению, член Союза кинематографистов.
— Да ладно врать-то! — ответили ему хирурги, копошась в его грыже. — Мы же тебя не допрашиваем…
— Да как вам не стыдно! Я лауреат многих премий за короткометражки!
— Ну, это ты загнул! — ответил ему хирург. — Чурка-лауреат!
— Я, по-моему, видел тебя на Киевском рынке, ты орехи продавал, — уверенно сказал второй.
— Что?! Какие орехи! — чуть не задохнулся от возмущения документалист. — Я буду на вас жаловаться!
— Слушай, отрежь ему семенной канатик, — сказал негромко один хирург другому, и наш документалист тут же сдался:
— Все, молчу, ребята, простите!
Через месяц, рассказав мне эту историю, документалист спросил:
— А какой толщины у тебя шрам?
— Никакой, — ответил я. — Почти незаметен…
— А у меня толщиной в сардельку, — грустно сказал документалист.
Поэтому я, зная эту историю, решил на всякий случай подстраховаться и пригласил в больницу Державина. Лучшего выбора нельзя было сделать. Миша переговорил со всеми медсестрами, уборщицами, нянями, рассказал, какой замечательный человек лежит у них в ожидании операции, хирургам подарил кассеты с нашими фильмами, представил им меня чуть ли не национальной гордостью страны и призвал применить все свое мастерство для успешного проведения операции.
Провожали его всем отделением, было долгое и теплое прощание в дверях — на весь персонал он произвел неизгладимое впечатление, и моя операция прошла успешно. За что я Мише очень благодарен…»
Михаил Державин. Фильмография:
1956 — «Они были первыми» — Евгений Горовской.
1956 — «Разные судьбы» — Костя, студент на собрании (нет в титрах).
1964 — «Сон» — Карл Брюллов.
1964 — «Лушка» — Кирилл.
1965 — «Лебедев против Лебедева» — Грановский.
1967 — «Спасите утопающего» — иностранный турист с видеокамерой «Квадрачек».
1968 — «На Киевском направлении» — Василий Иванович Тупиков.
1969 — «Швейк во Второй мировой войне» (телеспектакль) — Прохазка, сын хозяина мясной лавки.
1973 — «Эффект Ромашкина» — Вадим Павлович Баламутников, помощник профессора Занозова.
1979 — «Трое в лодке, не считая собаки» — Джордж.
1979 — «Любовь под псевдонимом» — Эдуард Матвеевич Митрошкин.
1980 — «Следствие ведут ЗнаТоКи. Ушел и не вернулся» — Валетный.
1985 — «Зимний вечер в Гаграх» — эпизод.
1987 — «Джамайка» — артист Заботин.
1990 — «Бабник» — Михаил Дмитриевич, шеф Аркадия.
1990 — «Моя морячка» — Михал Михалыч Гудков, отдыхающий.
1991 — «Чокнутые» — Фаддей Булгарин.
1991 — «Настоящий мужчина» (короткометражный фильм).
1992 — «Новый Одеон» — Олег Николаевич.
1994 — «Жених из Майами» — дядя Миша.
1994 — «Третий не лишний» — челнок.
1996 — «Старые песни о главном 2» — пан Ведущий.
1996 — «Импотент» — Михаил Михайлович.
1998 — «Примадонна Мэри» — Михаил Михайлович, владелец фирмы «Фокус-интернешнл».
1998 — «Ночной визит» — Михаил.
2000 — «Агент в мини-юбке» — Александр Николаевич.
2000 — «Старые клячи» — секретарь горкома.
2007 — «Карнавальная ночь 2, или 50 лет спустя» — игрок на ложках № 2.
2012 — «Мексиканский вояж Степаныча» — полковник.
2015 — «Криминальный блюз» — дядя Миша.

 

Озвучивание мультфильмов:
1967 — «Колумб причаливает к берегу».
1985 — «Брэк!»

 

Назад: Глава шестая Держаширвинтов
Дальше: Глава восьмая Мысли вслух