Амелия Вэйн. Тайная пассия Аарона Соффолка, чья жена больше всего на свете боялась быть брошенной собственным мужем. И дабы избежать столь незавидной участи, высшая отважилась на отчаянный шаг – убийство соперницы.

Каждый вечер, в отсутствие Аарона и если позволяла погода, Амелия отправлялась на прогулку по Мориярскому парку. Ей нравилось подолгу бродить по его широким аллеям, любоваться пламенно-золотым убранством деревьев. Сидеть на скамейке у озера, наслаждаясь созерцанием безмятежной природы, подкармливать голубей.

Парк – идеальное место, чтобы зачаровать ни о чём не подозревающую пришлую и увести с собой, прямо на глазах у мирно прогуливающихся горожан. Которые даже не догадаются о том, что стали свидетелями похищения.

Бастиан был почти уверен, что убийца поступит именно так. А даже если и нет – не беда, он всё равно не потеряет девушку из виду. И всё благодаря артефакту – колечку, что утром презентовал любовнице Аарон, которое позволяло с точностью определить местонахождение пришлой.

Оказалось непросто убедить Соффолка не предпринимать опрометчивых шагов и ничем не выдавать своей тревоги за судьбу девушки. На всякий случай Бастиан приставил к горе-любовнику полицейского с наказом следить за молодым виконтом и в случае чего не позволить тому натворить глупостей.

Не верилось, что уже очень скоро преступница будет поймана. Женщина, разрушившая его жизнь и поломавшая многие другие. Долгое время он, Бастиан, подозревал невиновного. Считал, что у Эшерли Грэйва были и возможности, и мотив. По крайней мере, мотив для убийства Эмилии точно имелся. Зато теперь возникал вопрос: чем его бедная жена не угодила Тёмной леди? Возможно, отыскав ответ, он сможет наконец отпустить Мими и начнёт жизнь заново.

И тогда его бесконечному кошмару придёт конец.

Вот уже несколько часов дознаватель дежурил возле дома, в котором Соффолк снимал для своей рабыни квартиру. И когда на улице показалась высокая статная блондинка, Мар последовал за ней. Изображая из себя джентльмена, праздно прогуливающегося по улицам города, осторожно шёл за девушкой, стараясь держаться от неё на расстоянии. Время от времени взгляд выхватывал мелькавшую впереди стройную фигурку в платье цвета опавшей листвы и узком тёмном жакете.

Амелия миновала кованые ворота парка и неспешной походкой двинулась по привычному маршруту: свернула с центральной аллеи на узкую тропинку, что вела к озеру. В закатных лучах оно было особенно красивым, и девушка рассчитывала в одиночестве насладиться волшебным пейзажем.

Маг больше не видел пришлую, она затерялась среди других посетителей парка, однако не тревожился по этому поводу. Благодаря следящему артефакту он в считанные секунды сумеет её разыскать.

В какой-то момент Бастиан почувствовал, что девушка остановилась, так и не добравшись до своей любимой скамейки. Высший ускорил шаг. А заметив Амелию, с самым сосредоточенным видом внимавшую словам какой-то женщины, отступил назад и спрятался за деревьями. Как и в прошлую их встречу, лицо высшей наподобие вуали скрывала иллюзия. Закончив говорить, незнакомка выставила вперёд локоть, приглашая пришлую за него ухватиться. Что Амелия не замедлила тут же сделать и словно сомнамбула покорно пошла обратно вместе со своей похитительницей к выходу из парка.

Бастиан поспешил к воротам. Увидел, как Тёмная леди подвела девушку к одному из телепортов, коих на оживлённом перекрёстке было немало. Мгновение, и обе женщины скрылись в переходе.

Дознаватель последовал за ними. В другой конец города, где высшая намеревалась расправиться со своей жертвой, не догадываясь, что роль жертвы на сей раз уготована ей самой…

– Заключённая пришла в себя и готова к допросу, – доложил показавшийся в дверях констебль. Получив в ответ усталый кивок и дозволение быть свободным, скрылся в коридоре.

Откинувшись на спинку кресла, Бастиан прикрыл глаза. Бессонная ночь не прошла даром, отчёт для её величества был готов. Перед высшим на столе лежало несколько листов бумаги, исписанных аккуратным, убористым почерком. Оставалось переговорить с преступницей, прояснить некоторые моменты, выяснить имена её клиентов, и можно считать дело закрытым.

Уже очень скоро он сможет взглянуть убийце Эмилии в глаза и спросить, зачем та отняла жизнь у его жены. После чего судьбой высшей займётся суд.

Наверняка, чтобы в будущем избежать подобного самоуправства по отношению к рабам, наказание будет суровым. Чтобы другим магам неповадно было мнить себя богами.

Надев пальто, перчатки и вооружившись тростью, Бастиан покинул управление полиции и отправился в госпиталь на встречу с заключённой.

Занимался рассвет. Небо, затянутое туманной пеленой, наливалось багрянцем. Тучи постепенно рассеивались, обещая, несмотря на пасмурную ночь, ясное утро.

«Сегодня же заеду к Иве, – сделал себе пометку в памяти высший. – Наверняка бедняжка места себе не находит от беспокойства. И пусть только Грэйв попробует меня не пустить. Арестую за оказание сопротивления полиции. Хотя бы раз не откажу себе в таком удовольствии».

Приключение для Амелии Вэйн закончилось благополучно. Находясь под действием чар, девушка даже не поняла, что с ней произошло. А когда пришла в себя, была уже дома, в безопасности. Под опекой виконта, который окончательно утвердился в правильности своего решения развестись.

Тёмной леди повезло меньше. Поняв, что её раскрыли, преступница пыталась сбежать. Бастиану ничего не оставалось, как последовать её примеру и тоже прибегнуть к магии. Несколько атакующих заклятий ведьму не убили, и то только благодаря тому, что его сиятельство сумел вовремя остановиться. Хотя искушение отомстить смертью за смерть его любимой Мими было велико.

В столь ранний час в госпитале было сумрачно и тихо. Настолько тихо, что каждый шаг, гулким эхом отдававшийся где-то в глубине коридоров, казался Бастиану невозможно, непростительно громким. Способным потревожить покой пациентов. В воздухе витал едкий запах карболки и хлороформа, удушливо-сладкий – исцеляющих чар, к которым примешивался стойкий аромат смерти. Впитавшийся в каждый закуток лечебницы.

Перед дверью, ведущей в палату заключённой, дежурил молодой констебль.

– Она в сознании, сэр, – поприветствовав графа, доложил полицейский и посторонился, давая тому возможность пройти.

Бастиан переступил порог и встретился взглядом с той, которую ни за что бы и никогда не заподозрил в убийствах.

– Утро ещё не наступило, а у меня уже нет отбоя от посетителей, – слабо улыбнулась высшая. Хотела приподняться на локтях, но от незначительного движения лицо её исказила гримаса боли. Обессиленная, женщина уронила голову на подушку и устало произнесла: – Славно же вы надо мной потрудились, ваше сиятельство. Удивительно, что после вашего жестокого нападения я ещё жива.

В этой сумрачной убогой клетушке со стенами, выкрашенными в серый цвет, немногочисленной мебелью: кроватью да колченогим стулом, в простой сорочке и со спутавшимися волосами, обрамлявшими тонкое, осунувшееся лицо, высшая, казалось, утратила всю свою красоту и лоск. Сейчас на него смотрела совершенно обычная, уже немолодая женщина. Бледная, измождённая, оказавшаяся на грани жизни и смерти.

От сиятельной мадам Луари не осталось и следа.

– Кто-то ещё приходил? – Бастиан прошёл вглубь комнаты, взял стул и, переставив его поближе к кровати, опустился перед заключённой.

– Какой-то доктор заглядывал. Хотел удостовериться, что я ещё не отдала богам душу. – Тёмная леди горько усмехнулась и посмотрела куда-то вдаль, будто сидевший перед ней мужчина был бестелесным фантомом, полупрозрачной дымкой, не стоившей её внимания. – Оказывается, меня не так-то просто извести…

– Вас будут судить, мадам, – оборвал заключённую маг. – За многочисленные убийства пришлых. За смерть моей жены.

– Вашей жены? – во взгляде женщины мелькнуло что-то, похожее на удивление. Интерес. Высшая попробовала было улыбнуться, на этот раз с иронией, правда, даже столь незначительное проявление эмоций далось ей с трудом. Мгновение, и арестантка зажмурилась, судорожно сглотнула, ощутив очередной приступ боли. – И зачем же, по-вашему, я её убила?

– Это-то я и хотел у вас спросить.

– Значит, мне отвели роль козла отпущения… Как удобно всё сложилось для вас, мистер Мар. Дело закрыто, и вы герой. Совесть тоже может успокоиться: графиня отомщена. Вот только надолго ли? Наверное, до следующей жертвы на ложе из тлена.

Дознаватель почувствовал, как его накрывает злость.

– У меня на глазах вы чуть не погубили Амелию. Точно так же, как до этого безжалостно уничтожили многих других рабынь. А теперь заявляете, что не причастны к тем убийствам? Поверьте, мадам, признавшись в содеянном, вы не только облегчите свою совесть, но и расположите к себе судей. Леди Хинтер, желавшую смерти мисс Вэйн, уже допрашивают. Мне нужны имена остальных заказчиков.

Высшая негромко хмыкнула и покачала головой.

– Долго ли я проживу, если начну выдавать секреты своих клиентов? А что станет с моей репутацией? Нет уж, увольте. От меня вы не узнаете ничего.

– Молчанием вы свою жизнь не продлите, – тщетно пытаясь бороться со вспыхнувшем подобно искре, попавшей на сухую щепку, гневом, парировал дознаватель. – Давайте помогу освежить вам память. Кто желал смерти Саре, Эмилии, фаворитке герцога Линдгерта? Начнём с них.

– Саре? – презрительно фыркнула заключённая. Превозмогая слабость и боль, кое-как села в постели. – Этой неблагодарной дряни? Думаете, я бы убила её, даже не успев продать? Нет, ваше сиятельство, надумай я избавиться от потаскушки, спутавшейся с моим учителем, прежде хорошенько бы на ней заработала. И только потом занялась бы её судьбой. Ну пораскиньте мозгами, у меня не было мотива убивать какую-то там никому не нужную беглую рабыню. И уж тем более трогать графиню.

– Ваш мотив, мадам, – это деньги, – жёстко обрубил Мар и подался вперёд, чтобы быть ближе к высшей, борясь с искушением сомкнуть ладони на её тонкой шее. – Повторяю ещё раз: кому было выгодно избавиться от моей жены? В ваших же интересах признаться мне сейчас, чем потом говорить под пытками.

– Прав мистер Грэйв, вы – настоящий глупец. Не желаете ни видеть, ни слышать очевидного, и я… – окончание фразы потонуло в судорожном хрипе.

Женщина повалилась на спину. Запрокинув голову, резко выгнулась и зашипела от пронзившей тело внезапной боли. Бастиан попытался было заставить лежать её смирно, пока ненароком не свернула себе шею, но высшую продолжало трясти. Тело содрогалось в мучительных, предсмертных конвульсиях. По запястьям струились колдовские знаки, то исчезая, подобно чернилам впитываясь в кожу, то снова проявляясь на её поверхности, оставляя на заключённой клеймо смерти.

Дознаватель бросился за помощью, хоть и понимал, что и лекарь, и маг здесь бессильны. Кто-то поспособствовал тому, чтобы высшая умолкла навсегда.

А он так и не получил ответа на самый важный вопрос.

Из-за вредности Грэйва и его неприязни к Бастиану я попала под домашний арест. Сидя в четырёх стенах, готова была волком выть от бессилия и безысходности.

Никогда бы не подумала, что время может тянуться так медленно, словно нетопленый мёд, вытекающий из сотов. Секунды, складываясь в мучительно долгие минуты ожидания, исчезали в воронке прошлого. Минуты становились часами, на протяжении которых я сходила с ума от беспокойства и задавала себе одни и те же вопросы: где сейчас Бастиан? Что с ним? Увенчалась ли успехом его задумка?

Главное, чтобы сам не пострадал. За девушку, пусть с ней я и не была знакома, тоже было тревожно.

Пока в волнении ходила из угла в угол, успела, наверное, истоптать туфли. И губы искусала, и точно загубила не одну сотню нервных клеток. А когда комнату начали заполнять сумерки, заявился мой вечно хмурый хозяин и выразил желание лицезреть свою рабыню за ужином. Чтобы напоить очередной порцией веселящего зелья.

Утром пришлось завтракать в постели. Сил на то, чтобы подняться, не было. Беспокойство тоже поугасло. Впрочем, как и все остальные эмоции.

Зато у Маэжи их резко поприбавилось. И если я напоминала «неходячий» труп, то подопечная Грэйва порхала бабочкой, светилась от радости и своей лучезарной улыбкой готова была затмить солнце.

Несмотря на слабость, валяться целый день в постели не хотелось. С горем пополам заставила себя собраться, чтобы спуститься на кухню к миссис Кук. Быть может, сердобольная кухарка подскажет, как мне вести себя с Грэйвом, чтобы вернуть то призрачное подобие свободы, что было у меня прежде.

Потому что без неё я задыхалась и чувствовала себя здесь, как в клетке.

Когда внизу раздался стук дверного молотка, я как раз брела по коридору к лестнице. Услышав знакомый голос, порой ничего не выражающий, порой такой мягкий и тёплый, замерла на полдороги.

К сожалению, разобрать речь Бастиана не удалось, зато мне прекрасно был слышен громкий ответ Грэйва:

– Пройдёмте в мой кабинет.

Ещё совсем недавно я считала, что время движется до неприличия медленно. А сейчас, казалось, оно и вовсе остановилось.

Топтаться под дверями герцогского кабинета и подслушивать не стала, хватит с меня игр в сыщицу. Главное, Бастиан жив-здоров. И, наверное, пришёл с новостями, раз его светлость согласился оторваться от своей драгоценной работы и переговорить с «неприятелем». Оставалось надеяться, что новости эти хорошие, и злодеяниям Тёмной леди пришёл конец.

Не знаю, сколько они там проторчали: несколько минут или, может, час. Из транса меня вывел звонкий голосок Маэжи, сообщавшей, что его светлость приглашает свою рабыню на чай.

Тут уж я не стала мешкать. Почувствовав неожиданный прилив сил, сорвалась с места. Преодолевая по несколько ступеней за раз, понеслась вниз и, не заморачиваясь правилами этикета, без стука ворвалась в кабинет.

– Оставлю вас. – Эшерли поднялся с кресла. Мазнув по мне ничего не выражающим взглядом, вышел в холл, тактично прикрыв за собой дверь.

Что ни день, то новые метаморфозы. Странно, что его белобрысая светлость при появлении мага не закатил скандал. А теперь ещё и оставил нас наедине. Чудеса да и только.

Бастиан, до сих пор хранивший задумчиво-угрюмое выражение лица, тепло мне улыбнулся. А стоило герцогу исчезнуть из нашего поля зрения, подошёл ближе и коснулся губами моей руки.

– Я в порядке, – ответил на так и не высказанный вопрос. Предвосхищая следующий, уже готовый сорваться с моих губ, сказал: – С мисс Вэйн тоже всё хорошо. Ведь обещал вам, что девушка не пострадает.

– А что же Тёмная леди?

– Лучше присядьте, мисс Фелтон.

Волнение притупилось, вытесненное любопытством. Заинтригованная, я опустилась в хозяйское кресло. И ёрзала на месте, пока миссис Кук нарочито медленно разливала чай, с любопытством и явной симпатией поглядывая на высшего, и нахваливала ему свою выпечку.

Видя, как мне не терпится услышать о событиях минувшего дня, Бастиан дождался, когда кухарка выйдет из кабинета, и сразу же приступил к отчёту.

Признаюсь, поначалу ему не поверила. В голове не укладывалось, как женщина, под чьей опекой я жила целых полгода, могла оказаться убийцей. Да, мадам Луари никогда не производила впечатление доброй самаритянки, но я и предположить не могла, что у неё имелся вот такой вот дополнительный источник дохода.

– Но зачем?! Разве она нуждалась?

– Мадам Луари не знала меры ни в чём, любила окружать себя чрезмерной роскошью, но не все прожекты были ей по карману. Да, торговля рабами – дело прибыльное. Однако немало средств уходило на содержание пансионерок, на их обучение. Да и трапперы не оказывают услуги даром, – рассказывал дознаватель, не забывая дегустировать поданные ему сладости. – Леди Хинтер призналась, от кого получила наводку на Тёмную леди. Будем тянуть за эту ниточку, и надеюсь, рано или поздно распутаем весь клубок. Хотя… – Полицейский помедлил, прежде чем закончить: – Не уверен, что её величество позволит мне и дальше продолжать копаться в грязном белье высших. Скорее всего, дело закроют. Одним богам известно, кто пользовался услугами мадам Луари. Королева не желает, чтобы расследование убийств иномирянок бросило тень на высший свет Верилии.

– Понятно, – горько усмехнулась я. Последние слова Бастиана, произнесённые совершенно спокойно, даже, скорее, безразлично, неприятно царапнули сердце. – Думаете, её потому и убили? Кто-нибудь из заказчиков испугался за свою репутацию?

– Да, мы рассматриваем такую версию.

– Но как же… – нахмурилась я и замялась, подбирая слова. Сколько ни пыталась собрать вместе кусочки пазла, чтобы получить законченную картину, мне это так и не удалось. Я по-прежнему видела только разрозненные фрагменты мозаики, которые полиция пыталась кое-как слепить, обвинив во всех преступлениях мадам Луари. Казалось, я смотрю на полотно сумасшедшего художника-абстракциониста и никак не пойму, что же он хотел им выразить. – В газетах писали, что среди жертв маньяка были и работница фабрики, и девушка из третьесортного борделя. Кому понадобилось убивать их? А Сара? Моя Сара, кому она могла помешать?

– Быть может, кто-то из близкого окружения мистера Кита хотел воспрепятствовать их побегу? – предположил маг.

Я неуверенно пожала плечами. Как-то всё это очень надуманно, ну прямо-таки притянуто за уши. Оливер держал свою связь с Сарой в тайне ото всех. Сомнительно, что рассказал бы о своих планах кому-то из близких. Они бы такому повороту в судьбе юноши не обрадовались, и он это прекрасно понимал. Да и знай мадам Луари, что одна из рабынь планирует совершить побег, могла бы просто его предотвратить. Зачем же сразу столь радикальные меры?

Чем больше думала о высшей и её мотивах, тем больше появлялось вопросов. И Бастиан, к сожалению, дать ответы на них мне не мог.

– Ну хотя бы ваша жена теперь отомщена, – улыбнулась вяло.

Дознаватель спал с лица, побледнел и словно бы заточил себя в панцирь. Я тут же поспешила прикусить язык, пока не сморозила ещё какой-нибудь глупости. Нашла о чём говорить! Мы не настолько близки, чтобы касаться столь болезненной для него темы, и только что я переступила черту.

– Извините…

Высший поспешно поднялся.

– Теперь, надеюсь, мисс Фелтон, вы почувствуете себя спокойней. Знаю, это непросто, но постарайтесь забыть о Саре и жить дальше.

Спокойней? Вот уж не думаю.

Прощание с магом вышло скомканным и каким-то неловким. Было видно, что Бастиан подавлен. Я тоже не сияла от счастья, ведь неизвестно, когда теперь смогу его увидеть. Если Грэйв не перестанет злобствовать и демонстрировать свои домостроевские замашки…

На душе было тошно. Тошно от Эльмандина, от высших, от той вседозволенности, что они имели. Да, мадам Луари убийца, и мне совсем не жаль, что она умерла. Но как же те, кто избрал высшую орудием своей воли? Такие, как леди Хинтер. Будут ли её судить? Будут ли искать остальных заказчиков убийств? Бастиан полагает, что нет.

И от этого становилось ещё противней.

Ненависти всего мира не хватит, чтобы описать то, что я сейчас испытывала к высшим. За то, что сотворили с Сарой. С другими иномирянками.

Со мной.

А ведь я даже не знаю имени своего обидчика. По воле которого оказалась в этом чокнутом мире и чуть не погибла. Провела четыре кошмарных месяца с людьми, считавшими меня своей собственностью, послужила одноразовым развлечением для мерзавца полицейского. А потом ещё и обвинялась в его убийстве.

До сих пор мне было проще прятаться от правды в укромных углах забвения и не думать о прошлом. Притвориться глухой и не слышать настойчивых предложений Грэйва. Его светлость гложет любопытство, а вот мне было страшно посмотреть правде в лицо.

До этого момента.

Кто-то без спроса и малейшего сожаления поковырялся в моих мозгах. Надругался над моей памятью. И теперь я хочу знать кто. Хочу посмотреть в глаза этому человеку.

А лучше – плюнуть ему в лицо.

– Всё в порядке, мисс Фелтон? – у входа, прислонившись спиной к стене, стоял Эшерли.

Я подняла на мага глаза:

– Вы сказали, что можете помочь мне вспомнить. – Дождавшись утвердительного кивка, тихо, но твёрдо произнесла: – Помогите. Я хочу знать, что со мной произошло.