28

Так много всего уже было сказано, передумано, выпито, но решение принять было по-прежнему трудно.

— Десять миллионов — это большая сумма, да я лучше часть этих денег заплачу тем, кто меня отмажет от этой истории, чем вот так отправлять неизвестно куда, — говорил Убейконь в моменты просветления или временного протрезвления. — К тому же что мне стоит проверить этот счет, кому он принадлежит, я что, зря плачу такие бабки своим орлам из службы безопасности?

— Ну так и попроси, — пожал плечами Захаров, который, в отличие от своего друга, был настроен перевести деньги. Более того, он считал, что, только если они будут действовать сообща с Марком, если на указанный счет будет отправлено двадцать миллионов, тогда они, выполнив условия, смогут почувствовать себя более-менее в безопасности.

— Я тебя услышал, Петя, давно услышал, ты мне уже два часа пытаешься впарить эту мысль, что лучше заплатить. Но кто эти люди и где гарантия, что нас с тобой оставят в покое? К тому же, быть может, ты еще не понял, что тело нашли. Понимаешь? Нашли! А это значит, что будет заведено уголовное дело по факту убийства, и первый человек, в чью дверь позвонят, будешь ты.

— В том-то и дело… Предположим, что я уже перевел деньги. А в дверь-то все равно позвонят. Не смогут не позвонить. В полиции тоже не идиоты работают, и рано или поздно они узнают имя погибшей… — Захаров глубоко вздохнул, словно ему не хватало воздуха. — Будут искать ее родственников, друзей, окружение и через несколько часов узнают, что она жила у меня.

— А я тебе про что? Придержи деньги, Петя, не спеши так быстро с ними расставаться. Говорю же, мы ничего не знаем о человеке, который нам сегодня показал фотографии.

— В ресторане наверняка имеются камеры, и хоть твои орлы, хоть мои ребята смогут его найти, — вяло произнес Петр Аркадьевич. — И что дальше? Предположим, это какой-то Иванов, мошенник и авантюрист. Пусть. Но у него на руках — фотографии Зои. А это значит, он видел ее труп. И у нас есть шанс, что, если мы ему заплатим, полиция никогда этот труп не найдет.

— Слушай, но при чем здесь Шорохофф?

— Не знаю… Я уже вообще ничего не знаю. У тебя же есть его номер телефона, вот возьми и позвони. Спроси, знаком ли он с девушкой по имени Зоя, справься о ее здоровье.

— Щас! — Убейконь опрокинул в себя остатки виски из бокала. — Я вообще не верю, что он в курсе или тем более знаком с Зоей. Это вообще отдельная история. Просто кто-то решил прикрыться его именем… Слушай, я уже запутался. Я же видел его… вот как тебя!

— Я тоже видел. С ним была еще одна девушка. Его литературный агент.

Так, пытаясь оценить ситуацию, они тянули с обращением в службу безопасности, понимая, что тем самым могут себе только навредить. И что те люди, что требуют от них деньги, узнав о том, что перевода не будет, обратятся в полицию. И тогда шансы, что эта кровавая история их не коснется, будут равны нулю. Колесо завертится, будет следствие, допросы, потом камера следственного изолятора, суд и, наконец, тюрьма.

Убейконь опрокинул пустую бутылку из-под виски, намекая другу, в квартире которого находился, что пора бы откупоривать новую.

Петр Аркадьевич поднялся и, шатаясь, подошел к бару, достал бутылку, открыл ее и разлил виски по бокалам.

Он чуть не уронил бутылку, когда квартира огласилась протяжным и нервным звонком.

— Ты кого-то ждешь?

— Да, жду, — икнув, произнес Захаров. — Зою жду. Вернее, ждал.

— Идиот. Нашел тему для шутки. Иди открывай.

— Не пойду. Это за мной пришли. Я же деньги не отправил.

— Открывай! Ты что, хочешь, чтобы твою дверь взорвали и сюда ворвались люди в форме, масках и с автоматами?

— Тебе, я вижу, смешно?

Захаров подошел к двери, заглянул в глазок. Увидел мужчину в темной водолазке.

— Кто там? — спросил он.

— Из прокуратуры, — ответил мужчина, поднося к глазку удостоверение.

У Петра Аркадьевича заболел живот. Моментально. Подошедший сзади Марк шепнул ему на ухо:

— Ты понятия не имеешь, где она. Она была любовницей, но жила своей жизнью, вот как-то так… Отказывайся, отпирайся…

Марк дышал парами виски, Захарова стало мутить. Он открыл дверь.

— Добрый вечер, — представился посетитель. — Моя фамилия Селезнев. Я следователь прокуратуры. У меня есть к вам несколько вопросов…