Глава 9
По уже вошедшей в привычку традиции гостей сначала накормили. Угрюмый Тихон сидел, насупившись, во главе стола в ожидании, когда Михайлик с Пырёвым утолят голод. Еда была скудной. Её экономили, потому и закончилась быстро. Теперь все пятеро были готовы к разговору, который никто не решался начать.
Первым не выдержал Михайлик. Демонстративно громко прочистив горло, давая понять, что берёт слово, заговорил:
– Ну, други, все мы знаем, как плохи наши дела. Долго тут не протянем. Рано или поздно Блошиный Брод постигнет участь остальных селений. Посему, какие у кого соображения будут?
Тихомир вздохнул:
– Ежели по уму, то уходить надобно, ежу понятно. Токма как идти-то? Гремячихи нет. Это ж до самого Трепутивля без продыху топать.
Ведун, что помоложе, горячо возразил:
– Нас теперича эвон сколько. Впятером, чай, осилим.
– Половина селян по дороге сгинет. И то, ежели мы сами уцелеем, – не согласился Тихон.
– Всё лучше, чем тут сидючи смертушки дожидаться, – снова высказался Михайлик. – Тогда уж точно все поляжем и людей до единого угробим.
На это ни у кого не нашлось чем крыть. Одно ясно – оставаться нельзя. Но как вывести людей? Продолжать сидеть взаперти, отбиваясь от наседавшей нежити, значит обречь себя на гибель. Ни у ведунов, ни у жителей не хватит сил продержаться до весны. Самое большее, на что можно рассчитывать, это на половину зимы. А запасы продовольствия закончатся и того раньше. Но и поход по совершенно голой местности, где повсюду снуют полчища волколаков да упырей, не выглядел идеальным вариантом. Самоубийство чистой воды.
Скорбные думы витали в тишине комнаты, тяжёлым грузом ложаясь на плечи и сгорбленные спины собеседников.
Почесав шевелюру, Тихон исподлобья глянул на Стаса.
– Эх! – выдохнул, рубанув по воздуху. – Авось прорвёмся. А, Упырь? Много я повидал на своём веку, сам немало умею, но такого, как ты давеча устроил, не припомню. Чтобы так вот запросто волколаков снова в людей обращать, да ещё числом несметным…
– То-то его Кузьма при себе держал, – добавил молодой.
А ведун постарше задумчиво произнёс:
– Чужая это волшба. Не наша.
– А он и не отсюда вовсе, – вмешался Михайлик. – Чужеземец пришлый. У себя на родине тоже ведуном был.
Именно таким привычным для них понятием Кузя с Михайликом окрестили работу Пырёва в милиции после того, как он рассказал, чем занимался на Земле. «Жуликов отлавливал? А кто это?.. Понятно, нечисть. Токма она и способна на такие пакости. Стало быть, ты ведун тамошний».
Повернувшись к Стасу, Михайлик подмигнул и повторил за Тихоном:
– Ну что, Станислав, дойдём с бабами, детишками да скотиной до Трепутивля?
Вопрос ведуна, который знал о Стасе немного больше остальных, был с подтекстом. Пырёв понял его правильно: «Сможешь отгонять от нас нежить на всём пути?»
Он задумался. По всем прикидкам сейчас в Блошином Броде обосновалось порядка пятисот поселенцев и беженцев, половина из которых женщины с детьми. Это примерно сто семей. Почти у каждой будут запряжённые конём сани и одна или две коровы. Такая колонна растянется на приличное расстояние, контролировать которое пятерым ведунам, включая Стаса, будет, мягко говоря, проблематично.
– Нужно, чтобы колонна была как можно короче, – неуверенно начал Стас, не считая себя вправе поучать этих умудрённых опытом людей.
– Сделаем, – неожиданно поддержал его Тихон, уже, видимо, думавший над этой проблемой. – Сани пустим по двое, а то и по три в ряд. Скотину по четыре.
Получив поддержку местного командующего, Стас приободрился. План похода стал моментально складываться в голове, словно всё это время дремал там, дожидаясь нужного часа. Начав соображать быстрее, Пырёв заговорил более уверенно:
– Хорошо. Количество транспорта, то есть саней, надо разделить пополам. Первую половину поставить впереди стада, вторую позади. На каждые сани стрелка с луком. Не плохо бы по обе стороны колонны охранение выставить из верховых. Они не дадут разбредаться коровам, а в случае нападения встретят волколаков. Нам тоже придётся разделиться. Думаю, двоим следует ехать впереди колонны, двоим в хвосте. А мне надо будет перемещаться, чтобы в нужный момент занять удобную позицию.
Обсуждали план Стаса недолго. В общем и целом он был принят, оставались детали. Но с этим и по ходу дела разобраться можно.
Жителей села и беженцев заранее оповестили об отъезде, чтобы в течение суток могли собрать необходимые вещи, а главное продовольствие. В назначенный час со всех концов Блошиного Брода селяне потянулись к центральной улице. По ширине она больше прочих подходила для формирования колонны и упиралась прямиком во въездные ворота.
Вдоль улицы, от самых ворот, выстраивалась кавалькада запряжённых саней, вокруг которых суетились люди. На устланные сеном днища грузились продукты. Все, какие можно взять с собой. Вещей самый мизер, чтобы сэкономить место для съестных припасов. Гомонили бабы, доказывая мужикам, насколько важна и полезна та или иная прихваченная ими безделица. Бегали дети, помогая родителям грузиться. Самые младшие просто резвились, возбуждённые всеобщим переполохом.
За первыми рядами саней, уже образовавших голову колонны, стали собирать стадо. Перепуганная скотина возмущённо мычала, но слушалась, смиренно занимая те места, куда привели хозяева. Коров было не так много, как думал Стас. Оттого и стадо получилось компактным. К тому же сопровождать его должны опытные пастухи, получившие указания держать скотину как можно плотнее друг к другу.
Когда последние сани замкнули строй и были загружены продовольствием, возничие по совету Пырёва уселись на впряжённых коней, чтобы в случае чего защитить животных. Для этого каждый вооружился копьём. В самих же санях расположилось по стрелку из охотников, которым пришлось потеснить женщин и детишек.
Как-то незаметно бразды правления целиком перешли в руки Пырёва. Стас без устали мотался вдоль колонны, раздавая приказы. Находившиеся рядом ведуны всячески помогали, безропотно взяв на себя роль младших командиров.
Последний раз объехали окончательно сформированную колонну, убедившись, что все находятся на своих местах и готовы двигаться. Стас повернулся к Тихону с Михайликом:
– Вы в хвост. Подгоняйте отстающих. Остальные двое со мной.
Лишь заняв место в голове колонны, дал команду дозорным спускаться со стен и открывать ворота…
С тех пор, как Стас и Михайлик въехали в деревню, нежить будто вымерла. Совершенно не давала о себе знать. Видимо, разбрелись волколаки по ближайшим лесам. Раны зализывают. Зато не пришлось на оборону отвлекаться. Люди хоть к отъезду спокойно подготовиться успели.
Ворота скрипнули, распахиваясь перед застывшей в напряжении кавалькадой. За ними открывался вид на небольшую, освещённую горевшими факелами площадку. Дальше только непроглядная тьма, таящая неведомые опасности. В ней тонула дорога, по которой людям предстояло пройти.
Дождались, когда дозорные доберутся до своих саней.
– Ну, с Богом… Поехали! – скомандовал Пырёв.
Длинная вереница из людей и животных опасливо выползала из-под защиты стен, всё больше оказываясь во власти открытого пространства. За спиной лежало покинутое село. Враз осиротевший Блошиный Брод печально глядел им вслед тёмными окнами пустых домов, помахивая на прощание незапертыми ставнями, калитками и дверьми.
Молодой ведун, ехавший со Стасом, посматривая назад, с жалостью произнёс:
– Надо бы ворота запереть.
– Тихон, чай, догадается, – отозвался рядом второй. – Всё ж его село.
– И будет полным дураком, если это сделает, – обронил Стас.
Заметив недоуменные взгляды, пояснил:
– Отстав от колонны, он будет лёгкой добычей для нежити. Но Тихомир не дурак, поэтому так не поступит. Вот почему колонну замыкает он и Михайлик, а не вы.
Недвусмысленный упрёк ведуны проглотили молча. Оспаривать правоту Стаса не рискнули. Да и не до того было. Надо делом заниматься, а не болтать попусту. Принялись глазеть в темень. Каждый контролировал свой участок, нарезанный Пырёвым перед выездом по принципу секторов обстрела. Жаль, мало ведунов. Пара мёртвых зон осталась на флангах, в непосредственной близости к центру колонны. Их прикрывали верховые пастухи, следившие за коровами, и стрельцы с ближайших саней.
Первые несколько километров проскакали без происшествий. Желающие отведать человечины пока не показывались. Колонна бодро шла вперёд, набрав приличную скорость. Постоянно приходилось притормаживать передние сани, подгоняя отстающих.
Нежить проявила себя только перед Гремячихой.
Села ещё не было видно, когда справа и слева по ходу колонны засверкали глаза волколаков. Люди засуетились. Коровы тоже стали психовать, издавая тревожные мычания. Давно бы кинулись врассыпную, не будь пастухов и саней.
Волколаки держались на расстоянии.
«Плохо, что с двух сторон, – подосадовал Стас. – Если ещё и нападут разом… Эх, не растерялись бы наши мужички». Он сомневался, что сможет прикрыть Силой всю колонну. Опыта недостаёт, чтобы точно знать свои способности.
Вот уже показались деревянные постройки разорённой Гремячихи. Скоро и поворот на Трепутивель, а там дорога вдоль самого леса. Того и гляди посыпят оттуда оборотни, как горох…
Но те начали раньше.
По белому снегу, слабо подсвеченному луной, из-за построек пустого, безжизненного села наперерез людям потекли серые ручейки косматых тварей. Они выстраивались на дороге в некое подобие футбольной стенки, только увеличенной в сотни раз. Широковатый заслон. Такой вряд ли обойти. Остаётся одно…
Стас крикнул назад:
– Не останавливаться! Не сбавлять ход!
Сам чуть ускорил коня, чтобы не завязнуть во вражьем строе. Оба меча уже тускло мерцали в полумраке освобождённой от ножен сталью. Боковым зрением уловил солнечное сияние клинков одного и второго ведуна, скачущих рядом. Стена косматых тел всё ближе. Оборотни спокойно сидят на снегу и ждут. Чего? Что их разрубят на куски?
С передних саней полетели стрелы. Возницы и всадники взяли копья наперевес, готовясь пустить их в дело. Мычание ополоумевших коров стало похожим на безумные вопли, слившиеся в единый отчаянный рёв. Казалось, животные сходят с ума, увидев, что гонят их прямиком на нежить.
Продолжая прикрывать голову колонны, Стас метнул часть Силы перед собой, в самую гущу неприятельского заслона. За мгновение до того, как волколаки стали обретать человеческий облик, Пырёв почувствовал их мысленный посыл. «Забери нас, Хозяин!» – словно хор голосов полоснул по ушам. Вдруг стали понятны действия оборотней. Будто свыше кто подсказал…
Они сознательно шли на смерть! Хотя, какая там к чертям собачьим смерть. Что говорил Михайлик? Мёртвый волколак становится упырём, если не вогнать ему в спину деревянный кол. Кто сейчас трупами заниматься будет? Не до того, ноги бы унести. А этот заслон, как выяснилось, лишь для отвода глаз. Просто чтобы задержать колонну. Основной же удар последует с флангов, чего Стас и боялся.
Раздумывать было некогда. Успел крикнуть на скаку: «Смотреть по сторонам!» И врезался в строй волколаков, уже обращённых в людей. Никакого сопротивления. Даже рубить не стал. Крутанул коня, поворачивая назад, и расплескал Силу. Ближайшие оборотни покатились по снегу, отброшенные крупом. Но и лёжа на земле, продолжали преданно пожирать своего Хозяина влюблёнными глазами. Стас всей кожей чувствовал эти обжигающие взгляды. Мало того, был абсолютно уверен, что ему не причинят никакого вреда, если он сам не прикажет! Оборотни пойдут на всё, чтобы угодить Хозяину. Исполнят любое желание. Ведь они совершенное ничтожество перед Сыном Его. И место им здесь, в ногах великого владыки.
Можно сказать, лишь Стаса и замечали. Нет, ведунов тоже прекрасно видели, как и караван животных с людьми. Но первые были просто врагами, носителями ненавистного света. Вторые же только пищей. Они более ничтожны перед Хозяином, чем сами оборотни. Просто куски живого мяса и противного солнца. А ещё Стас понял, насколько много их, солдат Велесова Воинства.
Две небольшие армии оборотней зажимали колонну с боков. Ещё одна подходила сзади, со стороны Блошиного Брода. Получается, их брали в клещи по всем правилам военного искусства. Возглавь он эту операцию, легко бы довёл её до победного конца, то есть до полного уничтожения противника. Даже зависть взяла. Но ведь Стас не на их стороне!
Всю свою сознательную жизнь он стоял на защите простых людей. Отлавливал уголовников, которые, как правильно заметили Кузьма с Михайликом, ничем не отличаются от алчущей чужой крови и чужого добра нежити. Не в его принципах бросать своих, перебегая к врагам.
Врезавшись в заслон, колонна замедлила ход. Не помогли титанические усилия двух ведунов, без устали махавших огненными мечами. Быстро расчистить путь им не удалось. На месте каждого убитого оборотня тут же вырастал новый. Несколько волколаков угодило под копыта лошади, тянувшей правые передние сани. Её не поранили, но животное вильнуло в сторону, выскочив из строя. Запнулась, не устояв на ногах, и упала на бок. Сани опрокинулись, вываливая на снег пассажиров заодно с грузом. Туда, скаля клыки, уже неслась пара ближайших оборотней. Первый в одно мгновение разорвал горло барахтавшейся в сугробе женщине. Бросив её, тут же напал на возницу. Но мужик вовремя выставил копьё, проткнув зверю грудь. Второй волколак добивал упавшую лошадь, когда получил две стрелы в загривок от пришедшего в себя стрельца.
Колонна в замешательстве встала. Всадники по краям начали разворачиваться навстречу наступающим волколакам, смешав строй. Это начало конца. Любой ценой нужно двигаться, чтобы вывести людей из-под удара. Стас, раздвигая Силу всё дальше, подскочил к перевёрнутым саням. Возница, бросив застрявшее в оборотне копьё, метался между растерзанной женщиной и разбросанным добром, не зная за что хвататься. Стоявший рядом стрелок, натянув тетиву, растерянно озирался по сторонам, сбитый с толку большим числом быстро приближающихся лохматых тел.
– Бросить всё! Бегом в другие сани! – гаркнул Стас. Только так можно встряхнуть людей.
Оба мужика сначала замерли, потом со всех ног рванули к соседним саням. Стас переключился на верховых:
– А ну, не дёргаться! Строй держать! Кому говорю! Держите строй, сучье племя!
Даже не всадники, а сами лошади снова встали на прежние места. Скотина, и та примолкла, не зная кого бояться больше – волколаков или этого ужасного человека с лужёной глоткой. А может, коровы просто выдохлись и уже не могли мычать? И от людей ни возражений, ни паники, за что, пожалуй, стоит отдать должное селянам. В любом случае, это сэкономило время и вселило надежду на благополучный исход.
Теперь можно и оборотнями заняться.
Как же они его достали! Лезут и лезут со своим раболепием. В слуги набиваются, а сами норовят кусок пожирнее из-под носа утащить.
«А ну, стоять!» – Стас мысленно оглушил волколаков, набегавших с трёх сторон, колыхнув перед их мордами границей Силы. И те услышали. А может, почуяли? Но встали, как вкопанные. Все до единого. Снова взглядами пожирают. Ну и дела! Хорошо, что люди этого не слышат, не то было бы им представление.
А с этими-то как общаться? Что говорить?
«Как вы смеете отнимать у меня добычу, псы?» – вот это бредятину выдал!
«Мы не знали, что это твоя добыча, Хозяин», – пришёл немедленный ответ.
Ого! Можно попробовать обратить ситуацию себе на пользу.
«Какого хрена мне тогда здесь торчать? Сопроводите нас в Трепутивель».
«Мы там полакомимся?»
Ещё чего. Пусти козла в огород… Не дождётесь.
«Нет. Вы там будете ждать моих приказов».
«Хорошо, Хозяин».
Уцелевшие волколаки, до кого не дотянулись мечи ведунов и стрелы охотников, освободили дорогу. Серая масса выстроилась на приличном расстоянии с двух сторон колонны, готовая следовать за Хозяином хоть к чёрту на рога.
– Тронулись, – устало выдохнул Стас и осторожно поехал вперёд…
В гробовой тишине миновали Гремячиху. Люди боялись дышать, не то, что говорить. Коровы тоже не издавали ни звука, только шумно пыхтели на ходу. Робко фыркали лошади.
Ведуны, не выпуская из рук мечи, с опаской следили за оборотнями, изредка бросая настороженные взгляды на Стаса. От невысказанных вопросов, однако, воздерживались. Оно и к лучшему. Всё равно Пырёв не смог бы ответить ни на один. Сам пока ответов не знал.
Так под конвоем двойного оцепления нежити весь оставшийся путь и проделали.
На подступах к Трепутивлю кружили целые стаи. Чем ближе был город, тем чаще попадались волколаки. Большое скопление людей и животных посреди чистого поля вызывало сильный гастрономический интерес. Учуяв живую плоть, оборотни бросались навстречу, растягиваясь в линию, чтобы сразу напасть. Но вдруг замечали Стаса и эскорт своих собратьев, сопровождавший колонну. Останавливались в недоумении. Отходили в сторону, с любопытством и тоской наблюдая за мельканием ног лошадей и коров.
Под городом не осталось ни единого сугроба. Нежить утоптала снег на сотни метров от стен. И сейчас продолжали упорно трамбовать и без того ровную площадку. Снежная равнина утратила былую белизну, став похожей на муравейник из копошащихся тёмных комков шерсти. Увидев эту картину, селяне, балансирующие на грани помешательства, взволнованно загомонили. Какая-то женщина запричитала в голос:
– Божечки, да что ж такое деется-то!.. Идите ко мне, детки. Не смотрите туды.
Их почуяли. Движение лохматых пятен утратило хаотичность. Отдельные, оторванные друг от друга островки нежити вдруг разом двинулись к дороге. Потекли, похожие на ртутные шарики, сливающиеся в одну большущую лужу, преграждая путь колонне. В этом болоте немудрено и завязнуть. Даже если всех обратить в людей, задавят одним только числом. Попросту закатают в асфальт, говоря земным языком.
Подъёмный мост убран. Значит, если даже колонна проскочит, всё равно придётся торчать перед воротами в ожидании, когда его, в конце концов, опустят. Если горожане вообще пойдут на это, рискуя впустить в Трепутивель неизвестно сколько нежити. Проще пожертвовать пришлыми, оставив их за стеной, чем обречь на гибель весь город. Получается, выхода нет? Должен же он быть!
Наблюдая за разрастающейся толпой нежити, Стас лихорадочно соображал.
Итак, что ему известно? В городе трое врат – ровно столько, сколько дорог, ведущих в Трепутивель. Эти, со стороны Гремячихи, расположены с юга. Есть ещё восточные, через которые в конце лета попали в город Пырёв с Аркашей, и северные, где оказалась бы Суматошская дружина, не поведи её Петрик через пустыню. Нет никакого смысла объезжать стены в надежде, что из трёх ворот какие-нибудь вдруг да откроются. Наверняка нежить везде. Вот если бы увести её отсюда, чтобы дать людям спокойно укрыться в городе…
Стоп! Волколаки постоянно твердят, что Стас какой-то там Хозяин. Что готовы следовать за ним куда угодно. Хорошо. Раз хотят, пусть идут за ним. Неважно куда. Главное – подальше.
– Продолжайте двигаться вперёд, – быстро сказал Пырёв ехавшим в авангарде ведунам, развернул коня и помчался в хвост колонны.
Его сопровождали тревожные взгляды беженцев. И столько было в них надежды, что Стас попросту не мог, не имел права подвести этих людей. Особенно сейчас, когда уже видны спасительные стены.
Замыкающие строй Михайлик и Тихомир ехали, обнажив мечи, готовые в любую минуту вступить в сражение. Оба выглядели уставшими.
Подскочив, Стас быстро заговорил:
– Попробую увести волколаков. Не давайте колонне останавливаться. Кто-то из вас должен ехать впереди, чтобы в городе успели открыть ворота до подхода колонны. Пока последний человек не зайдёт, прикрывайте мост. Вчетвером должны справиться.
– А ты как же? – удивлённо воскликнул Тихон. – Куда нежить поведёшь?
– В обход города. Сделаю круг и вернусь. К тому времени все должны быть за стенами. Так что поторапливайтесь. Впустите меня, если опережу оборотней…
– А ежели нет? – подозрительно прищурился Михайлик.
– Тогда закрывайте ворота, – коротко бросил Стас и, не давая себе возразить, поскакал обратно, оставив за спиной недовольно насупившихся ведунов.
А те вдруг поняли, что могут не увидеть уже этого чужого их миру, непонятного человека, готового принести себя в жертву ради нескольких сотен совершенно незнакомых ему людей. Несмотря на удивительную способность Пырёва находить общий язык с нечистой силой, волколаки вряд ли его пощадят, когда поймут, что их попросту обвели вокруг пальца. А тот, кого считали своим Хозяином, позволил уйти целому каравану еды, да так и не открыл вожделенный доступ в логово людей…
Миновав колонну, Пырёв не стал задерживаться в голове. Лишь махнул на прощание ведунам и помчался дальше. Сопровождающие волколаки, повинуясь мысленному зову, потянулись за Стасом. Теперь судьба колонны была в руках самих людей.
Впереди взволнованно шевелилось лохматое море серых тел. Передние оборотни вдруг отошли в сторону, освобождая путь коню Стаса, и не думавшему замедлять бег.
Может, зря охранение забрал? Если удастся освободить проезд, колонна и так проскочит без труда.
Но твари вовсе не думали расчищать дорогу. Вперёд вышел огромный медведь, на добрых две головы возвышавшийся над всей серой братией. Вот оно что. Берендей. Самый сильный из оборотней. Своеобразный генерал тёмного воинства. Об этих существах Стас только слышал. Встречаться ещё не доводилось. В теле медведя они во сто крат опаснее целой стаи волколаков. Не только сильнее, но и куда умнее любого из них. Да и в магии на порядок выше.
Медведь, похожий на скалу, спокойно стоял на задних лапах и, судя по всему, не собирался сходить с дороги. Наскакивать на зверя Пырёв не стал. Вряд ли это разумно и не сулило бы ничего кроме столь же агрессивной ответной реакции нежити. Замедлив ход коня, он остановился в нескольких шагах от берендея.
Какой здоровенный медведище! Глаза, налитые красным огнём, на одной высоте с глазами Стаса. А ведь тот на коне сидит.
Вокруг сгрудились волколаки – те, кто были здесь и те, которые прибежали вслед за человеком. Он и берендей спокойно разглядывали друг друга. Пырёв чуть заметно колыхал Силой перед звериной мордой. Оборотень вдруг оскалился, обнажив мощные клыки в неком подобии улыбки. Его черты поплыли, фигура съёжилась, начав стремительно меняться. Через мгновение на месте зверя стоял чернявый бородатый мужчина довольно атлетического сложения в накидке из медвежьей шкуры на широких плечах. Он смело шагнул навстречу, под покров Силы. По-прежнему пристально глядя на Стаса, произнёс густым баском:
– Приветствую, Хозяин. Мы долго ждали тебя.
– Зато я вас не ждал, – дерзко бросил Пырёв.
А чего с ними цацкаться? Он же Хозяин. Вполне может позволить себе не панькаться с подчинёнными.
– И что вашей шайке от меня понадобилось?
– Мы, воины твои, готовы служить тебе беззаветно, равно как и богу нашему Волосу. Веди нас, Посланник Его. Пусть мир содрогнётся от поступи нашей и ляжет у ног твоих. Ты будешь править им и нами.
Ничего себе перспективка! Весь мир к ногам. Ни больше, ни меньше. Да, попади сюда какой-нибудь более амбициозный землянин с извращённой психикой, кранты бы этому миру. Теперь понятно, чему здесь приходится людям противостоять. Они, в прямом смысле слова, ведут постоянную борьбу за выживание. Интересно, как далеко в своей кровожадности способен зайти этот берендей?
– Ты всерьёз думаешь, что с такой жалкой кучкой нежити можно завоевать целый мир? – осторожно спросил Пырёв.
– Мы лишь малая часть всего Тёмного Воинства, какое ты можешь собрать. Только брось клич. Вся нежить, что есть в округе, слетится на твой зов. Слухи о Посланнике Волоса достигнут самых дальних земель. Вскоре под твоим началом будет великое множество детей Тьмы, способных сделать так, чтобы даже днём земля хранила печать их владычества. И не будет спасения тому, кто посмеет перечить воле Бога нашего.
Прям проповедник паствы оборотней, а не генерал. Хотя генералы тоже должны уметь завести подчиненных, чтобы вдохновлять на подвиги. Послать бы к чёрту этого завоевателя. Там ему самое место.
Наверное, Стас бы так и поступил, не будь у него за спиной пять сотен беженцев. Столько пройти от самого Блошиного Брода, столько пережить, чтобы сгинуть в конце?
Звуки приближающейся колонны всё ближе. Она, как и было сказано, ход не сбавляет. Звериные морды то и дело поворачиваются в ту сторону. Глаза плотоядно блестят. Но без команды никто даже не дёргается. Подобной дисциплиной не всякий людской коллектив похвастаться может. Если в этом войске все солдаты такие, то его даже приятно будет возглавить.
Усилием воли Пырёв погнал от себя эту мысль. Хотя тут же пришлось признать, что прискакал он сюда именно за этим – убрать нежить с дороги. Ладно, раз уж они согласны…
– Ну, коли так, давай за мной.
Тронул коня, направив его на запад, в объезд города. Оборотни расступились. Пырёв понёсся по широкому коридору, чувствуя, как сзади смыкается строй и неровными рядами тянется следом, постепенно освобождая дорогу, ведущую к Южным Вратам. Теперь ничто и никто не помешает беженцам войти в город.
Справа бежал берендей, снова обернувшийся медведем. Встав на четыре лапы, сильными толчками с неимоверной лёгкостью он посылал далеко вперёд своё огромное тело, ничуть не уступая в скорости коню. Подняв лобастую голову, оборотень спросил:
– Куда пойдём, Хозяин?
– Для начала прогуляемся вдоль города. Соберём остальных.
– Они уже идут к тебе.
– Вот и хорошо, быстрее соберутся.
И действительно, на пути всё чаще попадались бегущие навстречу стаи волколаков, сразу вливаясь в общий строй, постоянно увеличивая и без того немалую армию Стаса.
С небольшой задержкой он провел своё войско через мост. Оказавшись на противоположном берегу небольшой речки, огибавшей крепость с севера, стал продвигаться вдоль русла ко второму, более узкому мосту. Планировал проскочить его первым, чтобы оторваться и успеть в одиночку доскакать до Восточных Врат, пока разросшаяся косматая дружина будет протискиваться меж перил. Лишь бы колонна с людьми успела войти в город. Единственной проблемой в этом плане был берендей, ни на шаг не отстававший от Хозяина. Но его можно оставить на этом берегу для организации переправы. Тогда между ним и Стасом окажется вся армия оборотней и забитый ею мост.
Но на подходе к Северным Вратам появилась ещё одна проблема. Слева от Стаса как из-под земли вырос другой берендей. Новый генерал кивнул:
– Приветствую, Хозяин!
Теперь уже два медведя по бокам. На мгновение Стас ощутил себя настоящим полководцем в окружении своих военачальников. Приятное чувство, что ни говори… Ладно, хватит. Надо бы сообразить, чем занять нового генерала.
Тот вдруг сам заговорил:
– С севера к городу подошли люди, Хозяин. Встали лагерем неподалёку. Мои воины сейчас там. Наблюдают.
Вот тебе и здравствуйте. Ещё беженцы нарисовались? И что теперь прикажете с ними делать?
– Сколько их?
– Примерно три сотни. Одни мужчины. Все на лошадях и вооружены.
Нет, не беженцы. Те бы шли семьями, да ещё с грузом. А эти больше на военных смахивают. Может, княжеская дружина вернулась? Почему бы тогда им сразу в город не войти? Нет же, разбили лагерь. Спрятались. Очень странно.
Зато теперь есть хороший повод задержаться у Северных Врат. Это даст больше времени людям из Блошиного Брода, чтобы в крепости укрыться, пока Стас и его генералы разведкой заняты. Нет худа без добра.
Повернувшись к первому берендею, Пырёв спросил:
– Тебя как зовут?
Тот, кажется, опешил, не сразу ответив:
– Просто Берендей… У нас не бывает имён, Хозяин. Тёмным оно ни к чему.
– Ты Берендей, он Берендей. – Стас показал на второго медведя. – Нет, не пойдёт. Мне же надо вас как-то различать. Будешь Косолаповым. Генерал Косолапов, а? Как тебе?
– Хорошо, Хозяин.
Показалось, или голос оборотня действительно дрогнул? После короткой паузы тот растроганно добавил, чуть склонив голову:
– Благодарю.
– За что?
– Ты нарёк меня. Это большая честь.
Похоже, только что Стас по незнанию совершил некое таинство. Словно звезду героя вручил. Именно такой был вид у «генерала Косолапова». Ну, да бог с ним. Пусть носит.
С наречением второго берендея Пырёв решил не торопиться. Тот ещё ничем этого не заслужил. Достаточно и одного героя среди двух генералов. Пришлось ко второму обращаться просто:
– Ты пойдёшь со мной, покажешь на месте, что к чему. Косолапов, остаёшься с войском здесь. Занимай оборону и будь готов к отражению нападения. Всё ясно?
– Да, Хозяин, – прорычали одновременно две медвежьи глотки.
Забрав новоприбывшего генерала, Пырёв оставил всю собранную армию у моста и направился на север.
Берендей шёл чуть впереди, указывая путь. Примерно в полукилометре от города набрели на широкую низину с редкими деревцами на склонах. У её края дежурили волколаки, растянувшиеся длинной цепью в несколько рядов. В низине горели костры. Возле каждого вооружённый человек. Повсюду чернели палатки. В стороне топтался табун рассёдланных лошадей, мирно щипавших сухую траву, освобождённую копытами из-под снега. По всему видать, военный лагерь. Но с такого расстояния, да ещё в темноте не определить чьё же войско здесь расположилось.
– Надо подойти поближе, – шепнул Стас берендею.
– Лошади спужаются, шум поднимут.
– Я их успокою. Пошли. Только ты в человека обернись.
Вдвоём они осторожно спустились к лошадям. Пырёв заранее накрыл животных своей Силой, чтобы те не испытали того неодолимого ужаса, что помимо воли вызывает магия оборотней. Берендея, принявшего человеческий облик, тоже держал под колпаком, блокируя способности, которые легко могли его выдать. Иначе бы лошади взбрыкнули. А так ничего, подпустили спокойно.
Дозора здесь не было. Очевидно, те, кто разбил этот лагерь, не без оснований полагали, что животные сами в случае чего забьют тревогу. В таком случае направление для вылазки Стас выбрал самое верное.
Берендей не ошибся. Судя по лошадям, здесь примерно три сотни всадников. Пробираться пришлось долго, чтобы неосторожным движением не спугнуть животных и самим не лишиться маскировки. В табуне Стас оставил, наконец, своего коня. Тащил его за собой, поскольку в компании волколаков без Пырёва он вряд ли бы чувствовал себя комфортно. Пусть хоть немного передохнёт. А то всё под седоком да под седоком. Заодно и Стасу не помешает ноги размять.
Вот, наконец, свободная площадка. Человек с берендеем замерли в кустах, внимательно вглядываясь в солдат у костров. Что это солдаты, нет никаких сомнений. Одеты в доспехи, на боку мечи, в руках арбалеты…
Арбалеты? Неужели кочевники! Откуда? Сейчас они зимуют в Пограничной Крепости!
Все сомнения развеял человек, вальяжно вышагивающий от одного костра к другому. Вид и манера держаться с головой выдавали в нём командира. Начальник караула, никак не меньше. Что-то в нём сразу показалось чертовски знакомым. Он остановился у одного из ближних костров. Ярко полыхнули дрова, только что подкинутые часовым, осветив бородатое лицо. Чётко, как в свете фотовспышки, Стас увидел пустую левую глазницу с кривым шрамом. Тут-то и узнал Богбира, с которым столкнула судьба у подворья гостеприимного кузнеца.
Точно, скиты! Либо разведка, либо передовой отряд, что намного хуже.
И как они умудрились забраться так далеко? Ещё и разгуливают свободно. Тем более здесь, где все окрестности буквально кишат нежитью.
Ответить на эти вопросы могут лишь сами скиты. Значит, нужен «язык». Впрочем, чего мелочиться, когда можно весь лагерь взять. Нынче у Стаса целая армия послушных оборотней под рукой. Им такая задача вполне по зубам. Главное, распорядиться этой силой с умом, чтобы зверушки не зарвались и не перегрызли всех, взяв-таки в плен хоть одного скита. Пусть плохонького, лишь бы говорил.
Под впечатлением от дерзости своего плана, вдруг пришедшего в голову, Пырёв чуть сильнее, чем следовало, ткнул берендея в бок. Показав на Богбира, горячо зашептал:
– Видишь того одноглазого?
– Да, Хозяин.
– Он мне живым нужен.
– Мы на них нападём? – в зрачках вспыхнули красные искры азарта.
– Уходим!
Стас всерьёз испугался, что блеск берендеевых глаз выдаст их с головой, и поспешил отползти назад. Так же тихо они выбрались из низины. Оборотень снова превратился в медведя. Оставив его приглядывать за оцеплением, Пырёв поскакал к войску, терпеливо дожидавшемуся Хозяина у Северных Врат.
Всё же не зря произвёл Косолапова в генералы. Оборону тот организовал на загляденье. Вдоль берега полукольцом, прикрывая мост, растянулось несколько рядов оборотней. За ними резерв. А фланги берендей дополнительно усилил двумя крупными отрядами. За что получил от Стаса заслуженную похвалу:
– Молодец, Косолапов. Так держать. Надеюсь, и наступление проведёшь столь же грамотно.
– Нападать будем? – тот же алчный огонь в глазах.
Правду говорят, что каждый генерал мечтает хоть чуточку повоевать. Вот и эти двое туда же. Одного поля ягоды.
– Сейчас мы незаметно подберёмся к лощине, где люди сидят, окружим и внезапно нападём. Выдели, кстати, один отряд, чтобы лошадей от лагеря отрезать. Их там порядка трёхсот. Остальные силы на лагерь бросим. Да, там есть один человек, который мне нужен живьём. Второй берендей его уже видел. Покажет. Если вопросов нет, действуй.
В ответ Стас услышал мысленные распоряжения генерала, повинуясь которым армия оборотней пришла в движение и начала собираться, готовясь к выступлению.
В низине по-прежнему царила полная безмятежность. Ничего не подозревающие часовые продолжали исправно нести службу на своих постах. Нежить, обложив лагерь плотным кольцом, по команде Пырёва рванула со всех сторон вниз по склонам. Как вода заливает воронку, мгновенно переполняя её и выплёскиваясь через край, так и волколаки в считанные секунды запрудили лощину. Стоявшие в карауле воины лишь по разу выстрелили из арбалетов, да и то впустую. Многие даже оружие не смогли выхватить, став покойниками, не успев понять, что пришёл их смертный час. Выбегающих из палаток тут же атаковали сразу нескольких оборотней, не оставляя людям совершенно никаких шансов.
Всё смешалось: крики сражающихся, рычание, лязг металла, звуки разрываемой плоти, треск ломаемого дерева, предсмертные вопли, стоны умирающих. Только лошади, окружённые отдельным отрядом волколаков, сохраняли спокойствие – Стас прикрыл их Силой. При чём здесь эти мирные животные? Им незачем страдать.
Шум боя стихал по мере того, как таяли силы скитов. Там, где прошла первая волна нежити, оставив на снегу изуродованные трупы, суетились другие оборотни из групп зачистки, заглядывая в изодранные палатки, переворачивая и обнюхивая мертвецов.
Лагерь обезлюдел. Только у центрального шатра ещё кто-то пытался сопротивляться. Один человек. Последний. Зажатый нежитью со всех сторон. Богбир стоял над телами погибших товарищей, выставив перед собою меч. На него не нападали. Хозяин приказал взять этого человека живьём. Скит бешено вращал единственным глазом, тщетно пытаясь охватить всю панораму. Порывистыми движениями водил вокруг себя мечом, нервно выкрикивая:
– Что встали, отродья? Подходите по одному! Или вы только толпой умеете? Когда придёт Великий Скал, не пощадит никого из вас. Вы посмели позариться на его подданных!..
– А ну-ка, с этого места поподробнее, – Стас вышел из разомкнувшегося строя оборотней на импровизированную арену. – Когда, откуда и с какими силами ожидается прибытие уважаемого Скала?
Кочевника била дрожь. Меч, вытянутый в сторону Стаса, ходил ходуном. Выпученный глаз, не моргая, таращился на человека, который, сложив руки на груди, спокойно стоял на безопасной дистанции, не обращая никакого внимания на толпу волколаков за спиной. И те, подумать только, его не трогали! Мало того, пятились, освобождая больше места. А к человеку подошли два берендея и мирно уселись чуть позади на залитый кровью снег. Да он у них за главного! В пору было сойти с ума.
И тут вспыхнул шатёр, поваленный во время схватки в тлевшее рядом кострище. Огонь быстро пробежал по материи, охватывая всю конструкцию. Языки пламени взметнулись над головами, осветив незнакомца.
– Ты? – удивление и одновременно разочарование в сдавленном возгласе. – Капитан Пер… Порь… как там тебя?..
– Зови меня Упырь, так проще. Да и я уже привык. – Стас усмехнулся, видя, как передёрнуло кочевника. Можно представить о чём тот подумал. – Так что там насчёт Скала?
Богбир выронил меч и без сил опустился на колени.
– Вторично сводит нас судьба, – пробормотал бесцветным голосом. – И оба раза я теряю своих людей. Теряю самым непостижимым образом. Ещё тогда я понял, что имею дело с чародеем. И чего не сиделось тебе в своём Уголовном Розыске? Скал говорил мне, что знает этот город. И таких как ты знает.
– Да ну? А ещё что сказал?
– Говорил, что тебе с ним не справиться. Он тоже чародей. И у него есть оружие, разящее громом, как у тебя. Очень скоро Скал будет здесь. Придёт с большим войском. Ему своих воинов дали многие скитские роды.
– Значит, всё-таки передовой отряд, – задумчиво протянул Стас. – А где дружины князя и Суматошского посадника?
– Там и сидят, в Суматошье. Где ж им ещё-то быть.
– Погоди, погоди… Получается, что Скал, не нападая на Суматошье, сразу пошёл сюда?
– А чего возиться с городом, где войск полным-полно. Трепутивель-то без них.
Да, не стоило князю тешить себя надеждой, что кочевники спокойно переждут зиму в Пограничной Крепости. Здесь явная промашка. Никто и подумать не мог, что скиты осмелятся разгуливать ночью, когда в стране безраздельно властвует нежить, пожирающая всё живое. Похоже, скитскому вождю удалось решить эту проблему и оградить своих воинов от нападок нечистой силы. Интересно как? Богбир сказал, что у Скала есть оружие с громом, и он знает об уголовном розыске. Неужели, ещё один землянин? Плохо. Чертовски плохо. Он уже объединил кочевников и втянул их в кровавую резню. Никакой моралью этот попаданец, похоже, не отягощён. Добился первого успеха и дальше пошёл по трупам, прямиком к вожделенной цели. Она очевидна – это власть.
Сколько зла натворил! Ой, то ли ещё будет… А ели догадается возглавить орды нежити? Даже представлять не хочется.
Пленный разоткровенничался, словно на исповеди. Думал, наверное, что пришёл его смертный час. Ну и преданно верил в неизбежную победу своего вождя. Это Стас понял по восхищённому рассказу о жизни в Пограничной Крепости.
Её, как выяснилось, тоже обложила нежить, доставляя кочевникам немало хлопот. Этой зимой нечисти в округе было на порядок больше обычного. Сам Богбир объяснял это чрезмерным скоплением народа на сравнительно малом клочке земли. Перед наступлением холодов большинство племён переселилось туда в надежде первыми занять обширные южные пастбища по весне, когда Скал пойдёт в новый наступательный поход. Всех собравшихся крепость вместить не могла. Многим пришлось осесть в окрестностях, разбив укреплённые лагеря, какие обычно строили для зимовья и защиты от нежити. Они в первую очередь и пострадали, не сумев сдержать неистовый напор набежавших волколаков.
Частые, непрекращающиеся налёты оборотней привели к массовому падёжу скота. Для животноводческого хозяйства скитов это, по сути, была катастрофа. Скал распорядился собрать разрозненные племена у крепости в один общий лагерь и оборонять его совместными усилиями. Не всем пришлась по нраву такая колхозная жизнь, но деваться некуда. Обстоятельства диктовали свои условия.
Под крепостными стенами вырос целый палаточный город, наскоро обнесённый высоким частоколом. После объединения удалось наладить эффективную оборону и сохранить оставшееся поголовье. Но люди продолжали гибнуть, защищая лагерь и крепость.
Куда просторнее было бы в Суматошье. Вождь отправлял туда отряд за отрядом, но ни один из них так и не вернулся. В итоге, взяв сотню воинов, поехал в разведку сам.
Вернулся, спустя три сполоха. Один и без коня. Всех удивило, как он смог пройти такое расстояние пешком, не угодив оборотням в когти. Молва приписывала Скалу искушённые знания чародейства, благодаря которым ему и удалось выжить. Как бы там ни было, вождь ни слова не сказал о том, что же с ним всё-таки приключилось. Зато, едва отдохнув с дороги, распорядился готовить поход на Трепутивель. Туда, мол, дружина князя так и не вернулась, по-прежнему сидя в Суматошье.
Сама мысль передвигаться зимней ночью через открытую местность была совершенно дикой для кочевников. Но безграничная вера в своего вождя в итоге победила. Конечно, кое-кто усомнился, что войско сможет пройти сквозь полчища нежити без колоссальных потерь. Сомневающиеся получили краткий ответ:
– Я с ними договорился.
Само собой, он устроил далеко не всех. По племенам ещё какое-то время бродили недовольные разговоры, сея зёрна сомнений. Лишь после того, как пару самых неугомонных крикунов, не в меру рьяно критикующих предстоящий поход, не нашли ни в крепости, ни за её пределами, такие разговоры поугасли. А ещё кочевников немало удивило поведение нежити, переставшей штурмовать людские укрепления и даже частью покинувшей занятую скитами территорию. Никогда такого не было, чтобы оборотни оставили в покое людей на облюбованных ими землях и ушли по доброй воле. Получалось, что Скал действительно заключил некий договор с тёмным воинством. Не даром же он чародей!
Когда кочевники выступили в поход, передовой отряд под командованием Богбира без каких-либо затруднений добрался до предместий Суматошья и обогнул его с запада по широкой дуге. Стаи нежити постоянно встречались на пути, но не нападали. Сопровождая какое-то время людей, держались на расстоянии, словно следили, чтобы те не свернули с условленного маршрута. Посмотрят и растворятся в темноте.
Обмен сведениями через вестовых тоже проходил без проблем. Гонцы беспрепятственно перемещались между авангардом и основными силами. По всем приметам этот поход обещал быть удачным. Но так продолжалось лишь до того момента, как отряд Богбира приблизился к Трепутивлю.
Ещё на подступах им пришлось отбивать неожиданную атаку сразу двух стай оборотней. Опасаясь, что нежить нарушила договор с вождём и заманила их в ловушку, Богбир приказал встать скрытным лагерем невдалеке от города. Отправив гонца с известием о прибытии авангарда к цели и вероломном нападении волколаков, приготовился ждать. По его прикидкам гонец ещё не поспел к вождю, но это ничуть не смущало Богбира. Он продолжал твердить, что Скал заставит оборотней уйти, а Трепутивель непременно падёт.
Что ж, в его словах есть резон. Нежить наверняка чувствует в этом самозванце ту же земную энергетику, что и в Стасе, считая и его Посланником Велеса-Волоса. Не хватало, чтобы оборотни встали под его знамена. С этим Скалом надо что-то решать. Причём срочно.
