Эпилог

Щекотка может быть приятной, когда тебя будят с ее помощью ласково, а вот если темп нарастает и превращается в форменное защекотывание спящего, то это означает полное отсутствие совести.

— Ай, хи-хи, хватит уже, хи-хи, Кай!

— Сама просила разбудить.

— Не имеешь права меня будить, ты мне полночи спать не давал. Все, — я накрыла голову подушкой и уже из-под нее пробурчала, — сам иди на работу, там ожидают страждущие поклониться предсказателю и восславить обожаемого Кийара.

— Ну, раз ты настаиваешь. — И я почувствовала, как муж спрыгнул с кровати и, что-то тихонько мурлыкая под нос, отправился в ванную.

Без теплых объятий в сон тянуло не так сильно, как прежде. Со вздохом высунула из-под подушки нос и прислушалась к песенке:

Ой! Как можно было забыть! Я мигом проснулась и еще быстрее соскочила с кровати. С разбегу ворвалась в ванную, оттеснила предсказателя от зеркала и чуть не разбила кувшин с водой, который Кай поймал у самого пола.

— Солнышко, будь осторожнее. И вот за тот крючок не зацепись.

— Ай!

— Я ведь предупредил.

— Воды полей, полей! Ой! Холодная. Что же ты меня раньше не разбудил?

— Ты очень сладко спала.

— Как же! Вот знаешь, как я поступлю? — Схватив с полки расческу, принялась продираться сквозь спутанные пряди. — Я петуха куплю прямо сегодня. Поселю в гардеробной, и он станет горланить по утрам и поднимать меня лучше волшебнийских самозвонов. Его ты не отключишь заранее, чтобы я утром не проснулась.

— Действительно, — согласился солнечный воплощенец, отобрал расческу и принялся аккуратно меня причесывать, — как же отключить петуха?

Я бросила взгляд в зеркало и успела заметить исчезающую лукавую смешинку.

— Вот только не надо придумывать коварные методы расправы над бедной птицей.

— Даже и не начинал.

— Конечно. И вообще, ты виноват, что я постоянно просыпаю. Теперь сто лет выспаться мне не дашь?

— А ночью ты не жалуешься.

— А с чего мне жаловаться, ночью все устраивает, а рано утром нет. Ой, не мешай собираться. Ты только что сам волосы заколол. Кай! Не целуй. Да что ты… И вот сюда, пожалуйста.

— С ума сойти, как ты меня на это уболтал?

— Ты меня пожалела.

— Не могла я тебя пожалеть, потому что зареклась ходить вместе с тобой на мою работу. Ты меня постоянно отвлекаешь.

— Ангел, ты столь добросердечна, что впечатлялась рассказом о несчастной жене булочника, поэтому согласилась.

— Как же! Такая она разнесчастная, что приходит за предсказаниями уже восьмой раз за одну неделю, и каждый раз в новом платье, в которое ее формы попросту не помещаются. Сегодня она снова собиралась щеголять обновкой?

— Полагаю, ей не повезло с портнихой.

— Ей не повезло положить глаз на моего мужа! Пусть держит карман шире.

…Я ухватилась за локоть Кая, игнорируя его веселый смех, и ожесточенно замахала рукой извозчику.

— Поскорее на Дубовую улицу номер семнадцать! — крикнула вознице, а сама уютно устроилась в руках солнечного принца, проигнорировав протянутую нам теплую полость.

— И что он так медленно едет?

— А хочешь, радость, изобретем другие повозки, которые будут кататься быстрее и сами по себе?

— Что, правда?

— Да.

— Надо все взвесить, — задумалась я, бросила взгляд на восседавшего с загадочным видом спутника и, погрозив ему пальцем, добавила, — а заодно учесть твою тягу к шуткам.

— Никаких шуток, моя ненаглядная, — поклялся Кай, поймал мою руку и поцеловал пальчик.

— Конечно никаких, — я мигом подобрела, — король еще не отошел от двухколесных лосипедов, на которые ты забыл поставить тормоза. Эй, приехали, вот этот дом.

— Ведь не так давно вернулись из медового месяца в замке у Солнечного моря. И там я была в полном твоем распоряжении, если не считать визитов короля Солнца и твоих братьев. Пришла пора работать, иначе Савсен Савсенович совсем скоро предложит писать письма вместо расследований и разрешит приходить на работу в полдень. Все по твоей милости.

— Драгоценная, я не просил его ни о чем подобном.

— Я снова опоздала на допрос.

— Что поделать, Аленушка, раз мои предсказания с тобой не работают. Ты всегда пропускаешь их мимо ушей.

— Единоличник! Зачем было меня целовать?

— А как удержаться?

— Ты просто желаешь заполучить меня в полное и бессрочное пользование!

— Любимая, каждая минута вдали от тебя кажется мне вечностью. Разве я в этом виноват?

Вот же обаяние солнечное! На все найдет ответ.

— И не вздумай подсказывать, — грозно наставила лупу на замершего у стола предсказателя.

Кай тут же изобразил из себя ярого сторонника божественного провидения и с одухотворенным выражением лица, которому мог позавидовать сам Мордефунт, присел на край стола.

— А если опять раскроешь, где находятся улики, я весь вечер буду бурчать, как плохо вмешиваться в мою работу, и мы не пойдем к Фомке с Мириам в гости.

— Весь вечер дома с тобой наедине? Какая ужасная угроза, — промурлыкал артефакт, очень выразительно на меня поглядев.

— И не вздумай подкидывать на самое видное место вещдоки, стремясь затащить меня домой пораньше.

— Ну как можно, лапочка, я понимаю, что тебе важно самой раскрывать дела.

— Да-да, понимаешь, пока тебе не становится скучно.

— Мне совершенно не скучно. — Кай для наглядности усиленно поболтал ногой. Я выждала минуту и в очередной раз убедилась, что у Солнечного Луча категорически не выходит спокойно сидеть на одном месте. Он соскочил со стола, как только я отвернулась, и через мгновение был уже возле полок с книгами.

— Кай!

— На этой полке улик нет.

— Неисправимый. — Я присела на корточки, осматривая надломленную ножку кресла, пока неугомонный супруг шелестел страничками.

Уже через три минуты мне стало интересно, над чем он там сосредоточился.

— Что ты так увлеченно рассматриваешь?

— Мм… картинки.

— Какие картинки?

— Интересного содержания.

— А ну дай посмотреть.

— Хозяин библиотеки предпочитает необычную литературу. Может, перерисовать парочку поз?

— С твоей бурной фантазией можешь сам целую книгу написать, раза в три толще этой. Кстати, интересы у хозяина действительно любопытные. Вон там одна книжка выбивается из общего ряда. Подними меня повыше, пожалуйста.

Кай выполнил просьбу, а я дотянулась до книги и вытащила с полки собственноручно, хотя проще было попросить мужа ее для меня достать. Еще существовал вариант воспользоваться приставной лесенкой, но тогда я упустила бы несколько приятных мгновений, когда ладони солнечного принца сжимали мою талию, поднимали вверх, опускали и прижимали к широкой груди. Получив заслуженный поцелуй в макушку, я снова утвердилась в мысли, что влюблена в мужа по уши, и принялась сосредоточенно листать фолиант с интересным названием: «Полезные яды. Только для мужчин».

— Своеобразные рецепты. Хозяин явно озабочен одной проблемой — как сохранить мужскую активность на веки вечные. А сам говорил, что у него украдены редкие парфюмерные экземпляры. Полагаю, в похищенных флакончиках обнаружатся чудодейственные эликсиры, ну, скажем, для крепости тела.

Я захлопнула книгу и подняла голову.

— Надо просто понять, кто из его… — начала и не договорила, замерев с открытым ртом.

Мой невозможный солнечный дух отодвинул одну из штор, за которой оказалась скрытая панель, и уже выламывал деревянную дверцу.

Я сделала попытку снова заговорить и только собралась потребовать от бессовестного обманщика пропустить вперед сыщицу, как снова лишилась дара речи. За панелью обнаружился сверкающий медный шест на возвышении.

— Вот Тьмутьмия! Это шест для вакханских танцев?

— Он самый, — многозначительно улыбнулся мне артефакт и любовно погладил блестящую поверхность.

— Не надо на меня так смотреть.

— Ты мне обещала станцевать.

— Наоборот, я поклялась никогда не танцевать.

— Ты ведь нарушишь обещание?

— Не на работе!

— Упрямица. Ладно, тогда я для тебя станцую.

— Как ты мне на шесте станцуешь?

— Сейчас покажу.

— Кай! Ты же шутишь? Да ладно. Перестань!

Я прижала ладони ко рту, наблюдая за медленным расстегиванием пуговиц на белоснежной рубашке, а потом в два шага преодолела расстояние до двери в кабинет, быстро заперла и прижалась к ней спиной. Не могла позволить кому-то еще увидеть вот эту пластичную прелесть, начавшую вытворять совершенное, совершенное… это точно было совершенно!

«В последний раз я с ним на расследовании», — клятвенно пообещала себе уже не знаю в какой раз, попутно захлебываясь слюной и любуясь идеальными мускулами и очень будоражащей манерой исполнения.

— Иди ко мне, — поманил муж.

Ну разве я могла устоять?