Глава седьмая
Вайсвилль
– Ствол убери, – сказала Белка. – Я не люблю, когда в меня железками тычут.
В голосе ее не звучало угрозы, но Книжника уже трудно было провести: обладателю ствола – худому челу с черной дыркой вместо переднего зуба – эта интонация ничего хорошего не сулила.
– Стой, где стоишь! – крикнул в ответ беззубый как можно более грозно.
Но получилось смешно.
– Штой, хде штоишь!
– Стою, – ответила Белка.
Они только что сошли с гребной тележки и даже вещи не успели выгрузить, а из зарослей остролиста, которым густо поросла идущая вдоль дряхлой платформы канава, высунулся этот шепелявый страж с весьма неплохой автоматической винтовкой в руках и взял их на прицел.
– Можно я рюкзак сниму? – спросил шепелявого Книжник. – Мне его держать тяжело…
Страж задумался, нахмурил прыщавый лоб, а потом кивнул:
– Шними!
Он посмотрел на Белку, оценил расстояние между ними как безопасное и чуть опустил ствол.
Тим внутренне хмыкнул. Шепелявый не был в безопасности ни с поднятым, ни с опущенным стволом. То, что он еще разговаривал и грозно хмурился, говорило, что Ханна находится в благодушном настроении. Или устала настолько, что не хочет ломать стражнику руки.
– Хто такие?
– Гости…
– Гошти у наш ш этой штороны не приезшают!
Белка пожала плечами.
– Как со старшим поговорить?
Тим забросил на платформу рюкзак Белки и полез за своим. В боковом кармане его пропахшей пылью и потом куртки лежал трофейный пистолет. Он взял его вчера у убитого часового. Старенький, с лопнувшей накладкой на рукояти, но хорошо смазанный и с полной обоймой блестящих медным блеском патронов. Нагнувшись над рюкзаком, Книжник переложил пистолет в ладонь и прикрыл рукавом. Он не знал, решится ли стрелять в этого беззубого комика, но на всякий случай…
Тем временем комик выбрался из кустов полностью и Белка с Книжником отметили, что не только винтовка у стража выглядит хорошо, но и экипировка годная: куртка, свитер под ней, штаны и ботинки выглядели так, будто еще недавно лежали в каком-нибудь верхаузе.
– Я тут штарший, – гордо заявил он. – Шо мной рашговаривай! Я, ешли шо, заштрелить могу!
– Как город называется? – спросила Белка.
– Вайшвилль! – сообщил Шепелявый.
– Значит, ты вождь Вайсвилля?
Брови Шепелявого взлетели вверх.
– Не! Вы што! Я не вошдь! У наш нет вошдя! У наш ешть Хранитель!
– А тебя как зовут?
Шепелявый зыркнул исподлобья.
– Шепеляфый!
– Это я слышу, – сказала Белка, сохраняя серьезное выражение лица. – Зовут тебя как?
– Да так и жофут! – обиделся страж. – У меня передний жуб не фырош! Потому и нашфали!
Тим не выдержал и прыснул, отвернув лицо.
Белка глянула на него с неодобрением, потому что, услышав смешок, стражник сразу подобрался, нахмурился еще больше и снова поднял ствол на уровень груди.
– Погоди, погоди… – попросила Белка примирительно. – Давай без глупостей. Мы хоти поговорить с вашим Хранителем.
– Мы не враги, Шепелявый, – добавил Тим.
– Вы ш той штороны, – сказал страж, кивая на запад. – Оттуда друшья не приходят! Вы штойте шпокойно, я уже шигнал подал! Будут вам штаршие!
Белка шагнула вперед, отбрасывая капюшон худи на спину.
И в тот момент, когда Ханна с непокрытой головой вышла на открытое пространство, Шепелявый вдруг открыл рот нараспашку и выронил оружие, а потом попятился и сел на зад с совершенно потерянным выражением на лице. Слова застряли у него в горле, и он все силился вытолкнуть их наружу, но в результате лишь икнул несколько раз подряд.
Книжник слегка опешил от такой реакции, Белка, похоже, тоже.
– Ты ранен? – спросила она.
Шепелявый помотал головой.
Глаза у него были как плошки, а на бледном лице проступили десятки веснушек, еще незаметные пару секунд назад.
– Ты что, Беспощадного увидел? – Белка подошла к краю платформы и склонилась над лежащим, но тот даже не пытался дотянуться до винтовки, валявшейся на щебенке.
– Мать… Мать… – выдавил он из себя. – Первая… Мать…
Шепелявый вскочил и тут же рухнул на колени, показывая осеннему небу костлявый зад, обтянутый камуфляжем.
Ханна в недоумении покачала головой и, повернувшись, спросила у Книжника:
– Он что? Молится?
Тим пожал плечами.
– Не знаю.
– Кто такая Первая Мать?
– Понятия не имею…
– Это он меня, что ли, так испугался?
Тим кивнул.
Белка легко спрыгнула вниз, мягко приземлилась на полусогнутые, и подобрала брошенное стражем оружие.
Винтовка и впрямь была хороша. Ухоженная, смазанная и – Белка проверила магазин – заряженная.
– Эй! – позвала Шепелявого Белка и легонько постучала прикладом по тощему заду грозного стража Вайсвилля. – Может, объяснишь, что стряслось?
Шепелявый на постукивания не отозвался, продолжал упираться лбом в землю. Зато со стороны низких складов с проваленными крышами раздался топот ног. Вызванная часовым подмога спешила на место преступления.
Белка кинула быстрый взгляд на Тима и, заметив пистолет, едва заметно улыбнулась.
– Спрячь, Книжник. Без меня ничего не делай. Просто слушай, отвечай на вопросы. Попробуем договориться.
Тим кивнул и сунул пистолет в широкий карман куртки-ветровки. Ханна забросила винтовку на плечо и стала так, чтобы Шепелявый лежал между ней и приближающейся группой поддержки.
Бегущая группа поддержки создавала такой шум, что впору было спасаться, чтобы не затоптали. Они выбежали из-за верхаузов, разворачиваясь в цепь, ловко перестраиваясь в движении. Чувствовалось, что подобную процедуру они проделывали не раз и не два – тренировались.
Тим отметил, что на них такая же новенькая форма, как и на Шепелявом, и вооружены они не стреляющим металлоломом, как большинство по ту сторону Горячих земель, а автоматами и винтовками в прекрасном состоянии.
Расстояние между незваными гостями и комитетом по встрече стремительно сократилось, вооруженные челы взяли Книжника и Белку в полукольцо, наставив на пришельцев оружие.
И тут они рассмотрели Белку, стоявшую неподвижно у них на пути. Книжник реально почувствовал себя частью пейзажа: он мог прыгать на месте, размахивать тесаком и даже достать из рюкзака обрез – никакого внимания! Зато Ханна…
Вэрриоры остановились в растерянности, разом потеряв и навыки, и цели. Десяток вооруженных до зубов челов не знали, что дальше делать…
– Первая Мать… Первая Мать…
Их разделяло не более десятка шагов, но никто даже не попытался сократить расстояние.
– Ну и? – сказала Белка, и тряхнула своей рыжей головой. – Кто-нибудь мне объяснит, какого Беспощадного тут творится!
– Приветствуем тебя, Первая Мать! – сказал рослый чел с зигзагообразным шрамом на правой щеке, уродовавшем его чрезвычайно. – С возвращением!
И первым стал на колени.
* * *
– …и сможем поставить его на Рейлу! – закончил Младший Проводник.
Кэрродж и сейчас стоял на Рейле, но не всеми, а только передними парами. Задняя часть, больше пострадавшая от взрыва, с рельс сошла.
– Еще раз, – сказал Косолапый. – Ты предлагаешь ссыпать песок и поставить кэрродж на место вручную?
Проводник кивнул.
– Но песок между стенками – это защита от Дыхания?
– Да.
– И ты предлагаешь его ссыпать? – Косолапый недобро усмехнулся.
– Если ты не собрался подохнуть здесь… – вмешалась Айша. – То придется ссыпать. Зачем нам защита, если мы все равно загнемся без еды и воды? На сколько нам хватит? На день? На два?
– На два, наверное, хватит, – предположил Младший. – Если ограничим выдачу.
– Мне непонятно, как можно в ручную поднять эту махину? – Грызун пожал плечами.
– Можно, – сказал Младший с уверенностью. – Нам не надо нести кэрродж, нам надо приподнять заднюю часть и занести ее на ярд вправо. Нагрузим перед, разгрузим зад и все получится!
– Пуп у нас развяжется, – раздраженно огрызнулся Бегун.
– У тебя две дороги, Бегун, – Айша высокомерно глянула на вождя Парка. – Или умереть без борьбы, или попытаться не умереть. Сам себе ответь – какой выберешь? Это ты – мелкий. Свин и Облом покрупнее…
– Да если ты пообещаешь мне дать, – осклабился Свин. После своих полетов по кэрроджу он выглядел так, будто по нему пробежало стадо диров, но спокойнее не стал. – Я тебе сам все поставлю на Рейлу!
Взгляд Айши был полон презрительным холодом, но Свин такие эмоциональные выпады не относил на свой счет и несколько раз хохотнул-хрюкнул, наслаждаясь собственным остроумием. Из-за багровых кровоподтеков под глазами и отекшей физиономии сейчас он не на девяносто, а на все сто процентов напоминал животное, кличку которого носил с детства.
– Если другого выхода нет, – прогудел Сиплый из своего капюшона-раковины, – то надо поспешить. Тут нет травы, нет деревьев… Значит, еще очень сильно Дыхание. Остаться здесь – смерть.
Младший кивнул.
– Да, ты прав, жрец. Чем дольше мы тут находимся, тем больше опасность. Если нас не убьет Дыхание, то раньше срока настигнет Беспощадный.
– Уж не знаю, что хуже… – сказал Бегун. – Но у меня есть вопрос: кто все это будет делать?
– Что – все? – спросил Младший Проводник.
– Кто ссыплет песок? Кто поставит роувинг на Рейлу? Мы?
– Четверо гребцов погибло, – кивнул Резаный. – Я помогал выносить тела.
Голова фармера была повязана грязной тряпкой, ухо, торчавшее из под повязки, выглядело, как кусок отбитого мяса.
– Еще десять ранены, – подтвердил Младший. – Но с подготовкой они справятся.
– А потом умрут? – Айша подняла бровь.
Младший кивнул.
– Кто-то умрет, но не все…
– Большинство? – спросил Косолапый.
Он достал из поясной сумки кусок вяленого мяса и рванул его зубами.
– Необязательно. Если будут снаружи недолго…
Облом негромко засмеялся и все посмотрели на него.
– Хорошо, что я не гребец! – пояснил он с улыбкой.
– Но нам тоже придется помочь, – добавил Младший Проводник. – Для того, чтобы поставить кэрродж на Рейлу. Тут нужны все руки…
– И твои? – ухмыльнулась Айша.
Младший поднял на нее глаза, в которых не было ни тени улыбки.
– И мои, – сказал он. – И твои, жрица. Если ты, конечно, хочешь получить то, зачем пришла. У нас только десять защитных костюмов, но они не спасают от Дыхания полностью. А для гребцов у нас костюмов нет…
Горящий масляный светильник отбрасывал на худое лицо Младшего Проводника причудливые тени, но в нем не было ничего демонического – обычное лицо чела, усталое, с глубокой царапиной поперек лба.
– Ничего страшного, если они умрут. Обратно роувинг все равно не провести, там теперь проедет разве что тележка… Рельсы взорваны, Холлоу Бридж разрушен. Для того, чтобы вернуться в Стейшен всем вместе, нам понадобится другая дорога…
– Или нам не придется возвращаться… – Бегун встал. – Когда я был кидом, мне казалось, что мир – это Парк. Потом, когда я воровал ништяки у Айши (он подмигнул жрице), я думал, что Сити – это то, что я больше всего хочу получить. Потом я увидел, как живут в Тауне…
Он засмеялся.
– Мне похер, где я стану жить вечно, – сказал он. – Мир велик, в нем есть кем править, кого убивать, кого грабить и кого трахать. Плевать на Парк, плевать на Сити с Тауном. Говори, что надо делать, Проводник. Я готов.
* * *
Хранитель племени Вайсов оказался совсем молодым челом – смуглым, почти шоколадного цвета, с неожиданно светлыми, серыми глазами и женственными чертами лица. Белка приняла бы его за тина, но сомнительно, чтобы тин мог занимать место вождя племени. Взгляд Хранителя никак не гармонировал с его внешностью – вождь смотрел на незваных гостей именно так, как должен глядеть вождь – в серых с коричневой искоркой радужках отблескивала оружейная сталь. При первом взгляде на Белку его зрачки расширились на миг, но он тут же пришел в себя и протянул руку для рукопожатия.
– Я Хранитель Вайсвилля, Штефан, – представился он.
– Я – Ханна, меня еще называют Белкой.
– Я – Тим, и можешь называть меня Книжник.
– Книжник, потому что умеешь читать?
Тим кивнул, не скрывая гордости.
– У нас все умеют читать, – сказал Хранитель. – Этому учат обязательно, с самого детства. Это одна из Заповедей Первого Отца и Первой Матери – каждый чел должен уметь складывать буквы в слова.
– У нас это не так, – чуть подумав, сказал Книжник. – У нас уже никто не читает. Я был последним.
– У нас – это где? – спросил Штефан.
– У нас – это в Парке, – ответила Ханна.
– Значит, Парк… Вы из Парка… – кивнул Хранитель. – Все так. Все сходится.
Он встал.
– Я хочу вам кое-что показать…
Они вышли на улицу. Возле дома, где Хранитель принимал гостей, стояли несколько вооруженных челов из числа тех, кто привел Белку с Книжником со станции. В том числе и Шепелявый – Белка помахала ему рукой, и он побледнел, словно увидел привидение.
Хранитель зашагал рядом с Ханной.
– Мы во внешней охраняемой зоне, – пояснил он. – Здесь хозяйственные постройки, мастерские, помещения для стражей. Жилые дома и склады во внутренней зоне. Сейчас мы идем туда.
– Зачем? – спросила Ханна.
Хранитель был чуть выше Белки ростом, но такой же мускулистый и худой. Даже походки у них были схожи, оба двигались ловко, легко, и ковыляющий от боли в спине Книжник чувствовал себя рядом с ними неуклюжим увальнем.
– Увидите, – ответил Штефан, сворачивая на боковую улицу.
Дом стоял в конце квартала – обычный такой дом, двухэтажный с большой верандой на входе.
– Сюда, – пригласил Хранитель, распахивая перед гостями дверь.
Как ни странно, в доме не пахло затхлостью, как в домах Парка или в бетонных ульях Сити и Тауна. Пахло уютом, чистотой, но никаких запахов, связанных с людьми и едой, учуять не получалось. Здесь не жили и не готовили пищу. Деревянный пол остался в целости и сохранности, окна на месте.
– Это дом Первого Отца, – пояснил Штефан, начиная подниматься по лестнице на второй этаж. – Первого Хранителя племени Вайсвилля. Мы оставили здесь все, как было при нем. Вот его комната для работы, проходите.
Обстановка была такая, словно Первый Отец вышел минуту назад и сразу же вернется. Стол с какими-то выцветшими бумагами, фотографии в рамках по стенам и на каминной доске и (Книжник сразу оживился) огромный шкаф с книгами во всю стену.
– Первый Отец, – сказал Хранитель, – спас наше племя от вымирания, построил наш город и не дал его захватить. Его звали Грег Стаховски. Первый Отец определил правила, по которым мы живем, дал нам права, обязанности. За это мы чтим его до сих пор. Мы и сейчас живем по его заветам. Вот он…
С фотографии на Белку и Книжника смотрел чел с хорошим открытым лицом, у него были смешные ямочки на щеках и веселые ясные глаза. А рядом с ним…
Книжник почувствовал, как его рот невольно приоткрывается от удивления.
– Клянусь Беспощадным… – едва слышно выдохнула Белка.
Хранитель сделал вид, что ничего не слышал.
– Это Первая Мать, – сообщил он негромко. – Ее звали Ханна Сигал. Она была подругой Первого Отца, жила здесь, в Вайсвилле, но уехала в Парк, чтобы забрать оттуда детей, но вернуться обратно не смогла.
– Из-за Дыхания? – спросил Книжник, разглядывая старое фото. – Это ведь тогда произошло?
Теперь он видел, что сходство не абсолютное, но все равно Ханна, которая стояла рядом с ним, была настолько похожа на Ханну Сигал, что хоть глаза протирай.
– Да, – кивнул Штефан. – Это произошло тогда. Первый Отец до самой встречи с Беспощадным верил, что она вернется. И мы до сих пор верим, что она…
Белка смотрела на фото столетней давности, и Книжник подумал, что никогда не видел у нее такого выражения на лице. Он в первый раз видел ее беззащитной.
– Она вернется, – повторил Хранитель. – Вернется, чтобы одолеть Беспощадного, так говорил Первый Отец. И она вернулась…
Штефан повернулся к Белке и склонился в поклоне.
– Скажи мне, Ханна, Первая Мать, что мы можем сделать для тебя?
* * *
– Навались! – закричал Младший, и они навалились, так, что захрустели мышцы и суставы.
Кэрродж качнулся, но не приподнялся ни на йоту.
– Еще раз!
Стон и рев вырвались из сорока глоток – рычаги, плечи, спины, руки.
– Агрррррх!
На этот раз кэрродж удалось сдвинуть на полторы ладони вправо, но этого было недостаточно.
– И-и-и-и-и три!
– Агрррррх!
Двое упали, потеряв силы и равновесие, у подпирающего подножку роувинга широкоплечего парня с татуированными щеками, носом хлынула кровь, но он не просел ни на дюйм, словно был вытесан из камня, продолжая давить спиной на рессору.
Колеса звякнули о Рейлу, громадное тело кэрроджа едва не начало валиться на бок, закачалось, словно лодка на воде, но все уже было позади – задняя тележка прочно оперлась на металлические полосы.
– Все вовнутрь! – крикнул Младший, срывая голос. – Быстро! Быстро!
Никто не заставил себя ждать. Внутри роувинга рассаживались без суеты: гребцов стало меньше, места больше, несколько щитов, закрывавших окна, сорвало взрывом и теперь здесь было светло и без светильников.
– Взялись! – скомандовал Младший.
Вдох-выдох. Ударил в кусок рельса драммер. Еще удар. Вдох-выдох. Кэрродж тронулся с места, набирая ход. Младший прислушался к работе гребного вала и довольно улыбнулся. Он шагнул во внутреннюю кабину – здесь он правил и вождями, и жрецами и даже жрицами. Все они смотрели на него с надеждой. Младший Проводник расправил плечи и почувствовал себя счастливым.
Он шагнул к своему столу. Его грязный, со сломанным ногтем, палец заскользил по карте.
– Они могли уйти с главной Рейлы тут и тут! И мы увидим, где они это сделали…
* * *
– Сколько их? – спросил Хранитель.
Белка пожала плечами.
– Не знаю. Много. Четыре полных руки. Может больше.
– Сорок, – перевел Книжник в понятную систему счета. – Они хорошо вооружены, Штефан. Но часть из них не вэрриоры – просто гребцы, хотя и они могут сражаться…
Штефан поморщился и почесал в затылке.
– Мы тоже неплохо вооружены. Сорок челов – это немало, им придется постараться, чтобы вас заполучить.
– Их цель не мы, – пояснил Тим. – Вернее, не только мы. Им нужна Лаба.
– Но системы охраны на Базе работают до сих пор, Книжник. Нам почти за сто лет не удалось попасть вовнутрь. Мы потеряли десятки смельчаков, но так и не прошли за ограждения. Им нужна Лаба? Отлично! Пусть пробуют…
– Что их там ждет? – спросила Ханна. – Пулеметы?
Хранитель кивнул.
– И пулеметы тоже. Все, что там есть, сохранило работоспособность! Еще Первый Отец рассказывал, что внутри, глубоко под землей, установлен атомный реактор… Только не спрашивайте меня, что это такое! Я знаю только, что эта штука дает механизмам на Базе энергию. Первый Отец пытался забрать эту энергию для Вайсвилля, но у него ничего не получилось. Пока работает реактор, им не пройти за внешнее ограждение.
– Проблема не в том, что они туда не пройдут, что совсем не факт, – сказал Книжник, переглядываясь со спутницей. – Проблема в том, что нам туда надо пройти!
Хранитель посмотрел на них и встал.
– Один из заветов Первого Отца, – произнес он торжественно, – никто не должен войти на Базу, чтобы снова не разбудить Беспощадного. Никто не должен распечатывать Лабу! Никто!
– Чушь! – отрезала Белка. – Беспощадный не спит. Он каждый день собирает свою жатву!
– Но он с каждым годом становится слабее! Раньше он убивал день в день, теперь может дать челу лишнюю неделю или две!
– Две недели почти за сто лет? Ты это серьезно? И сколько ты еще намерен ждать, Штефан? – спросил Книжник негромко. – Год? Два? Сто? А если он не ослабеет? Или ослабеет недостаточно? Через тысячу лет мы станем умирать в девятнадцать? Как это поможет тебе? Тебе сейчас пятнадцать? Значит, осталось совсем немного…
– Не надо спорить, – перебила Ханна. – Мы просто теряем время на болтовню. Я не знаю… Мы, конечно, уважаем заветы Первого Отца, Хранитель, они всем хороши, но придется сделать исключение для Первой Матери… Сколько у тебя вэрриоров, Штефан?
Хранитель помолчал. Лицо его стало грустным, брови приподнялись.
– У меня две с половиной сотни бойцов, Ханна, и они будут биться за тебя. Но снаружи. Мое племя не пойдет внутрь Базы. Это завет Первого Отца, и они не станут его нарушать.
Ханна кивнула. Она не испытывала разочарования. В конце концов, она всегда обходилась без посторонней помощи. Не привыкать. И в Парке таких вот непонятных для постороннего запретов было полно, но местные их неукоснительно выполняли.
– Хорошо. Мы пойдем вовнутрь сами, ты прикроешь нас на периметре. Как нам пройти вовнутрь?
– Такого пути нет, Первая Мать.
– Этого не может быть, – с убежденностью сказал Книжник. – Всегда есть дорога, просто мы не всегда ее видим. Давай я спрошу по-другому… Как разрушить стену?
– Нарушить периметр? – воскликнул Штефан, вскакивая. – Нельзя разрушать периметр! Это может разбудить Беспощадного!
– Чего ты боишься, Хранитель? – спросила Ханна, не пряча переполнявших ее разочарования и иронии. – Смерти? Мы все умрем – таков закон.
– Нет. Я не боюсь смерти, Первая Мать, и у меня немало хороших бойцов, только вот… Нельзя разрушать стену! Рано или поздно, но твои враги уйдут, Ханна. Им не взять Вайсвилл, им не проникнуть в Лабу… Они сломают зубы о нашу оборону… Мы просто подождем, измотаем их! Но периметр останется цел. Одна или две луны… Ну, может, три, и они уйдут!
– У нас нет этого времени, – отрезал Книжник и тут же смягчил тон.
Хранитель говорил правду.
Хранитель не был виноват в том, что Грег оставил такой завет. Но им придется его нарушить. Во что бы то ни стало.
– И нет другого выхода. Мы должны пройти вовнутрь, Штефан. Это воля Первой Матери, и ты обязан нам помочь.
– Да, – кивнула Белка. – Это моя воля, Хранитель. Как разрушить стену?
Хранитель поднял на них глаза, и в них стояли слезы. Искренние слезы. Книжник понимал Штефана, он знал, как непросто переступать через себя. Уж, кто-кто, а Книжник это хорошо знал.
– Клянусь Первым Отцом, я понятия не имею…
Книжник еще раз посмотрел на лежащую перед ними карту и внезапно расплылся в улыбке.
– А я, пожалуй, знаю, как можно проломить стену… – сказал он. – Если наши преследователи, чтоб им сдохнуть первыми, не рухнули в пропасть вместе с мостом, то я смогу это сделать!
Он засмеялся звонко и счастливо и принялся с увлечением излагать Хранителю свою идею.
Белка украдкой сунула пальцы в рот и спустя мгновение на ее ладони лежал ее собственный зуб. Желтоватый, с покрытыми кровавой слизью корнями. Она смахнула красные капли с губ и побледнела. Беспощадный обдал ее своим смрадным дыханием. Прикоснулся к ней. Но ведь еще рано! Рано! По всем расчетам у нее еще несколько лун впереди!
Вот только зуб утверждал, что она ошибается. И ему можно было верить.
Белка ничего не сказала и сунула зуб в карман.
Тиму не нужно об этом знать. И Хранителю тоже. Случится то, что должно случиться. Главное, чтобы у Книжника хватило времени выполнить план.
* * *
Стена вблизи выглядела менее внушительно, чем издалека. Время побило даже сверхпрочный бетон, выгрызая в нем каверну за каверной, трещину за трещиной, но все же стена оставалась неприступной. Камеры на наружном периметре, скорее всего, давно вышли из строя, во всяком случае, ни одна из охранных систем при приближении к стене не срабатывала. Неприятности начинались в тот момент, когда объект пересекал периметр Базы – вот тогда системы, настроенные почти сто лет назад, действовали безошибочно. Ни одна попытка войти ничем хорошим для смельчаков не заканчивалась. Перебравшиеся через стену обратно не вернулись.
Записи Грега, бережно хранимые Вайсами, однозначно указывали на то, что он перепробовал все, что мог, но, к сожалению, совершенно безрезультатно. Вернее, результатом стал категорический запрет на дальнейшие попытки взлома Базы и приказ охранять периметр от всех и вся.
Исполнение заветов Первого Отца стало основной задачей Вайсов, смыслом жизни их племени. Поэтому они не утратили навыки чтения, достаточно неплохо разбирались в оружии и в совершенстве научились держать оборону. За годы, прошедшие со дня смерти Грега, они перестроили свой город таким образом, чтобы закрыть наиболее слабые места, но никто и в бреду не подумал снять рейлы, ведущие к воротам внутренней станции Базы: поезда тут давно не ходили, а железа на все нужды у Вайсов было полно.
Рейла уцелела. Именно это и навело Тима на мысль, как использовать старую ветку рельсов для проникновения.
Въезд на Базу прикрывали массивные стальные ворота, давно уже основательно проржавевшие, но все еще неприступные. Из оставшейся взрывчатки Книжник смонтировал несколько зарядов, разместив их по краю створок, там, где, по его мнению, под слоем бетона находились стальные стержни фиксирующего механизма. Так же он заминировал запор, который располагался справа. Потом десяток Вайсов под его чутким руководством покрыли жирной синтетической смазкой не менее тысячи ярдов рейлы, от поворота до самых ворот.
Тим, удостоверившись, что кэрродж преследователей обязательно попадет на нужный путь, повторил инструкции команде Хранителя и стал ждать – больше ничего делать не оставалось. Просто ждать. Он устроился неподалеку, под бруствером из старых мешков, заполненных песком – тут впору было загорать, так припекало через темную ткань. День случился ясным, безветренным, побелевшая от ночной изморози трава быстро отошла под осенним солнцем, но воздух уже пахнул зимой, стоящей на пороге.
Белка сидела рядом с Тимом, положив автомат на колени.
– Думаешь, получится? – спросил Тим.
Белка хмыкнула.
– У тебя надо спрашивать… Ты что? Не уверен?
– Когда нет никакого плана, подходит любой.
– Ну, – кивнула Белка, – где-то как-то так…
Она то и дело машинально нащупывала языком пустую лунку, оставшуюся на месте выпавшего зуба, и очень хотела, чтобы Книжник этого не заметил.
– Не надо было нам минировать мост, – покачал головой Тим. – Тогда бы кэрродж точно сюда доехал.
– И догнал бы нас… Застал бы врасплох! Перестань говорить глупости, Книжник. Не встречала людей умнее тебя, но иногда ты несешь такую чушь! Мы все сделали правильно.
– И теперь они – наша единственная надежда вскрыть эту банку, – Тим ткнул пальцем в сторону ворот. – А если мост рухнул? Тогда у нас нет шансов.
– Перестань ныть. Всегда есть выход. Придумаешь что-нибудь другое.
– Придумать-то я могу, вот построить… Нам просто не хватит времени.
– У нас есть несколько лун, Книжник. Ты все успеешь.
Тим посмотрел на Белку с такой тоской, что у нее невольно пошел мороз по коже.
– У меня есть сомнения на этот счет… – сказал он.
– Что произошло? – спросила Ханна, делая вид что ничего не понимает, но на самом деле… На самом деле она догадывалась о чем пойдет речь.
– Горячие земли что-то сделали с нами, Ханна. Ты ничего не заметила?
– В каком смысле?
– Нет ничего, чтобы ты хотела мне рассказать? С тобой ничего не произошло за последний день?
Белка незаметно провела языком по пустой лунке и почувствовала, как качнулся от прикосновения соседний зуб. Во рту стало солоно.
– Ничего. Ничего такого, о чем бы стоило рассказывать. Тебе что-то показалось, Книжник?
– Мне? – переспросил он, и невесело рассмеялся. – Знаешь, Белка, у меня много недостатков, но мне очень редко что-то может показаться.
Книжник стянул с головы грязноватую тряпку, повязанную банданой.
– Ничего не замечаешь, Ханна?
Ханна протянула руку и коснулась его виска – совершенно седого виска. Волосы Тима были посыпаны пеплом седины.
– Вот видишь, – сказал Книжник. – Мне не показалось – с нами… со мной что-то происходит. У нас нет времени что-то построить, Белка. Я это говорю не для того, чтобы ты меня утешила. Ты должна знать – Горячие земли не убили нас, но их Дыхания хватило на то, чтобы до нас добрался Беспощадный. Я не знаю, сколько времени нам осталось, но это не две луны. Гораздо меньше.
Вдалеке протяжно засвистели взлетающие в низкое небо ракеты. Засвистели и разорвались, рассыпая красные искры. Хлоп! Хлоп! И небо на горизонте озарилось неверным, мерцающим светом, озарилось – и тут же угасло.
Белка и Книжник посмотрели друг другу в глаза, словно не было этих ракет и не приближалась по старой Рейле гремящая железом смерть. А она приближалась…
* * *
И-раз, и-два, и-раз, и-два…
Качались гребные рычаги, крутился под днищем кэрроджа грубо выкованный приводной вал, катились по рельсам старые колеса. Взмокшие спины гребцов двигались в едином ритме, в строгом соответствии с звенящими ударами.
– Нам понадобится каждый из них, – сказала Айша. – Каждый из гребцов, понимаешь?
Младший Проводник кивнул и, нагнувшись, откинул крышку потайного люка, открывая врезанный в пол кэрроджа оружейный ящик. Винтовки, охотничьи ружья, автоматы…
Бегун провел рукой по маслянистому стволу лежащего сверху машин-гана и улыбнулся, обнажая гниловатые зубы.
Айша шагнула из железной кабины в пахнущий потом сумрак.
– Те, кто будет драться за меня, – крикнула она низким вибрирующим голосом, который заставлял челов дрожать от вожделения и беспрекословно подчиняться жрице, – получат вечную жизнь и ночь в моей постели! Слышите меня, гребцы! Каждому – вечная жизнь и ночь со мной!
– Аггггх! – выдохнули десятки глоток.
– Вы будете драться за меня?
– Да! Да! Да!
И-раз! И-два! И-три!
* * *
– Ты готов? – наконец спросила Белка.
Книжник кивнул и Белка быстрым движением поцеловала его в губы – приникла и отстранилась.
– Пора.
– Пора, – сказал Тим, поднимаясь, – они уже рядом…
Он подал Ханне руку. Это было непривычно. Она давно забыла, что можно на кого-то опереться. Ладонь у Книжника была теплой и сухой, рукопожатие крепким. За время их путешествия он стал сильнее и взгляд стал другим. Совсем другим. Взгляд прежнего Тима Белке не нравился и она не могла решить, нравится ли ей взгляд Тима нового. Скорее да, чем нет, но все же чего-то не хватало!
Сзади негромко кашлянули.
Книжник и Белка обернулись.
– Не хотел вам мешать… – перед ними стоял Хранитель, за его спиной толпой маячили Вайсы – молчаливые, вооруженные, сосредоточенные. – Я пришел вам сказать, что Совет принял решение исполнить волю Первой Матери, что явилась согласно предсказанию. Решение таково – мы не будем помогать вам драться…
Он помолчал немного, а потом продолжил:
– Мы будем драться вместе с вами.
– Живи вечно, Хранитель, – сказала Ханна.
– Живи вечно, Штефан, – эхом отозвался Тим.
– И пусть наши враги сдохнут первыми… – добавила она.
