– О чем ты говорила с моей матерью? – спросил Том, когда мы ехали обратно.

– А что?

– Она сказала мне, чтобы я не давил на тебя и дал время. – Он бросил на меня внимательный взгляд и добавил: – Ты понравилась ей.

– Она мне тоже. Том, какое счастье иметь столько близких людей! – вздохнула я.

– Означает ли это, что в следующий раз мне не придется тебя тащить к нам в гости на аркане? – шутливо спросил он.

Я рассмеялась, вспомнив свои страхи. Начинало темнеть, и я уютно устроилась на сиденье, расслабленно смотря на проносящиеся пейзажи.

Том, как всегда, проводил меня до двери дома и ждал, пока я открою ее. Поворачиваясь к нему попрощаться, я не знала, чего ожидать. На этот раз он был серьезен и лишь нежно поцеловал меня в щеку.

– Спасибо, что поехала сегодня со мной, – произнес он теплым тоном.

– Тебе спасибо за сегодняшний день, – искренне поблагодарила я. Смотря на открытое лицо Тома, я могла признаться себе, что он мне симпатичен. Не будь этой поездки на Зеймах, я бы вела себя с ним по-другому. Черт, да я бы флиртовала с Томом на полную. И тут я осознала, что пусть я и уехала от Ворана, но веду себя так, как будто между нами еще что-то есть, как будто у меня уже есть мужчина и остальные могут быть лишь друзьями.

Я не отводила взгляда от Тома и поняла, что молчание между нами затянулось. Он спокойно смотрел на меня и не уходил.

– Поцелуй меня, – попросила я, и его глаза удивленно расширились.

– Означает ли это, что завтра я готовлю ужин? – спросил он меня, сокращая между нами расстояние.

– Вспоминая, насколько было вкусно в прошлый раз, – определенно! – нахально заявила я.

Он усмехнулся, обнимая меня.

– Согласен, – прошептал он мне в губы и поцеловал.

Нежность, это чувство обволакивало меня. Его губы нежно ласкали мои, не требуя ничего сверх того, что я готова дать. Покоренная этим, я сама разомкнула губы. Наши языки встретились, и мы исследовали друг друга, пробуя на вкус. Для меня поцелуй Тома имел вкус солнца, такой же теплый и светлый, я нежилась в его теплоте.

Вот только… он не вызывал страсть. «После него хорошо просто обняться, но не будешь срывать одежду друг с друга, желая большего, как было с Вораном», – подумала я, и при этой мысли отстранилась.

– Что за?.. – сказал Том, смотря на лужайку у дома. Я посмотрела туда же, и у меня упало сердце – на моем газоне задрожал воздух и проявилась «Серебряная капля», из которой выходил Воран! Мой пульс подскочил, и у меня похолодели ладони. Том попытался заслонить меня собой, но я не могла отвести глаз от Ворана, еще не совсем веря реальности того, что вижу.

По тому, как он неспешно приближался к нам, по застывшему выражению его лица я поняла, что он в бешенстве.

– Ты помнишь, какое наказание тому, кто станет между мужчиной с Зеймаха и его шелани? – с угрозой спросил он.

Я тут же вынырнула из-за Тома и закрыла его собой. Это Ворану не понравилось, еще больше, и его глаза хищно сузились.

– О чем он говорит? Что это значит? – воскликнул Том.

– Как? Неужели ты ему ничего не сказала? – насмешливо воскликнул Воран, а у меня просто руки зачесались его ударить.

– Думаю, нам лучше зайти в дом, – сказала я, пытаясь овладеть собой.

Осторожно, стараясь стоять между Томом и Вораном, я открыла дверь дома. Первой я заходить не стала, а отодвинулась, пропуская Тома. Он не понимал, что происходит, но, увидев, что я хочу, чтобы он вошел первым, двинулся вперед, шепнув:

– Мне вызвать наряд?

Я лишь отрицательно покачала головой.

Я вошла в дом после Тома, предоставив Ворану самому решать, заходить или торчать на пороге. Конечно же, он вошел за нами. Мы прошли в гостиную, где я включила свет. Атмосфера в комнате была напряженная, даже, можно сказать, взрывоопасная. Сама я встала ближе к Тому, что еще больше разозлило Ворана. Он рассматривал обстановку вокруг, и губы его кривились.

– Зачем ты здесь? – нарушила я молчание.

– Что за вопрос? – в притворном удивлении воскликнул он. – Ты моя шелани!

– Я, кажется, ясно выразила свое отношение к этому!

– Что это значит? – воскликнул Том, ничего не понимая.

– Почему же ты ему ничего не сказала? – осуждающе покачал головой Воран. – Сама расскажешь или мне просветить? – он насмешливо приподнял бровь.

Его самоуверенность и насмешка пробудили во мне злость. Черт, уж лучше злиться, чем дрожать от страха.

– А о чем я должна была рассказать? – спросила я, закипая. – О том, как поехала на Зеймах с делегацией? Или о том, как вы случайно выставили себя посмешищем, а косвенно оказалась виновата я? Как согласилась провести с вами четыре дня и случайно оказалась вашей шелани? Как вы ничего не сказали мне об этом, даже не уведомили, что я навсегда должна остаться на Зеймахе? – я задохнулась от охвативших меня эмоций и на мгновение замолчала, переводя дух.

– Что значит «шелани»? – напряженно спросил Том.

– Шелани – это женщина, которая рожает ребенка и отдает его супруге мужчины на воспитание. Вечная любовница и третья в постели! – ядовито ответила я.

Отвечала я Тому, но смотрела на Ворана.

– Я не смогла оценить честь, оказанную мне, и решила умереть, но даже этого мне не дали, любезно поймав у самой земли, – при этих словах Воран побледнел, а Том не сдержал изумленного вздоха.

– Я дал тебе время привыкнуть к этому! – возразил он.

– Я никогда с этим не смирюсь! – яростно воскликнула я.

– Тогда не будем тратить время и вернемся на Зеймах, – отрезал Воран.

– Ноги моей там не будет!

– Поедешь сама или подождешь, пока тебя отправят с почестями? – ледяным тоном спросил он.

– Разве что в гробу! – решительно ответила я. – Ты этого добиваешься?

Воран смотрел на меня напряженно, и было видно, что наш разговор принял для него неожиданный оборот.

– Как ты здесь оказался? – поинтересовалась я.

– Робин вызвал меня. – Этот ответ поразил меня. – Он должен был предупредить тебя о моем приезде, но к тебе не дозвониться. Вот это будет во всех завтрашних газетах, – он бросил на стол газету. – Ты представляешь, какая шумиха начнется?

Я подошла к столу и взяла газету. На снимке я страстно изгибалась в объятиях Кристофера, а заголовок гласил: «Первая шелани с Земли развлекается перед отъездом».

– Откуда? – прошептала потрясенная я.

Ко мне подошел Том и взял газету.

– Тебе ли не знать: кто-то выложил ваш танец в интернет, кто-то тебя случайно увидел и узнал, – зло бросил Воран. – После твоего возвращения информация о том, что ты стала шелани, не освещалась, но теперь шила в мешке не утаишь. Робин вызвал меня, чтобы мы были вместе, когда начнется шумиха. Ты же не хочешь отвечать журналистам на вопросы о том, как ты увела мужа у беременной подруги?

У меня голова пошла кругом.

– Что за бред!

– Ты это журналистам вашим скажи. Робин подозревает, что они могут раздуть скандал, а потом доказывай, что было и чего не было.

– Надо предупредить Бренду! – воскликнула я, посмотрев на Тома, с ужасом подумав о том, что свалится на голову ничего не подозревающей беременной подруге и как ее могут ранить вопросы журналистов.

– Они появятся у тебя на пороге, это лишь вопрос времени, – произнес Том, пробежав глазами статью.

Я в панике думала, что делать и как выйти из ситуации. Если я признаю, что являюсь шелани, то мое возвращение на Зеймах неизбежно.

– Я буду все отрицать, – решила я. – Никаких официальных заявлений не было, и то, что я шелани, лишь плод фантазии журналистов.

– Ты здесь лишний, – сказала я Ворану. – На том вечере я была с Томом, это может подтвердить любой, и танец ничего не значит. Они едут за сенсацией о первой шелани, а получат лишь рассказ о вечере милонги.

– Если тебе надо официальное заявление, то оно будет! – в ярости процедил сквозь зубы Воран.

– Давай! А я заявлю всем, что не желаю быть твоей любовницей и отдавать своего ребенка непонятно кому! – уже закричала я, теряя контроль. – Да я такой шум подниму! На Земле слово «шелани» ничего не значит, только попробуй забрать меня. Симпатии будут на моей стороне.

– Я объявлю журналистам, что безумно увлечен и хочу жениться на тебе. В прессе любят романтические истории, – насмешливо ответил Воран. – Вот только в случае твоего отказа наш Дом прервет все контакты с Землей и будет настаивать на выходе Земли из Содружества. Не забывай, мы имеем вес в Совете! Так на чьей стороне будут симпатии?

Я только рот открыла, потрясенная его словами.

– А если к этому времени она уже будет замужем? – вмешался Том.

– Тогда она станет вдовой! – Он подошел ко мне и, еле сдерживая ярость, процедил: – Если ты считаешь, что я буду стоять в стороне и наблюдать как вы становитесь парой…

– Не смей ей угрожать! – воскликнул Том и двинулся ко мне.

В комнате уровень тестостерона просто зашкаливал.

– Хватит! – воскликнула я. Не хватало только, чтобы они подрались.

– Том, надо предупредить Бренду о шумихе, и это не телефонный разговор.

– Я не оставлю тебя с ним! – категорично заявил он, а Воран просто зашипел.

– Он ничего мне не сделает, – уверенно ответила я. – Нам с ним надо поговорить.

Тому это не понравилось, и он не сдвинулся с места.

– Пожалуйста, – попросила я, умоляя его взглядом.

– Если ты ее хоть чем-то обидишь… – с угрозой сказал он Ворану, сдаваясь.

– Ее безопасность – это моя забота, – высокомерно ответил тот.

Том двинулся на него, а я начала терять терпение.

– Том! – предупреждающе воскликнула я.

Он напряженно посмотрел на меня, и я видела, как он борется с собой. Наконец он кивнул мне и вышел.

Мы остались наедине. Тишина после всего сказанного просто давила. Я смотрела на Ворана и все не могла поверить, что он здесь, в моей гостиной. Он пристально смотрел на меня своими темными глазами, а красивое лицо застыло как маска. Мы были на расстоянии вытянутой руки. Он двинулся ко мне, а я начала отступать, пока не уперлась в стену. Он приблизился, и его руки легли возле моих плеч, отрезая мне пути к побегу. Он склонил ко мне свое лицо, и его губы оказались возле моих.

– Что ты делаешь? – спросила я, и мой голос испуганно дрогнул.

– Ты даже не представляешь, чего мне стоило сдержаться и не убить его, – рычаще прошептал он мне в губы, и я задрожала от его дыхания. – На тебе его запах. Все мои инстинкты требуют убрать его. – Медленно он сократил те несколько сантиметров, что еще оставались между нами, и его губы накрыли мои. Их прикосновение обожгло. Против воли мое тело обмякло и во мне стало просыпаться желание, угрожая снести весь мой самоконтроль и ту стену, что я воздвигла между нами.

Кончик его языка обводил мои губы по контуру, и я боролась с собой, заставляя себя просто подчиниться ему и не отвечать. Потом поцелуй стал более настойчивым, и его язык встретился с моим, заставляя меня ответить. Черт, я пыталась быть пассивной, действительно пыталась, но проигрывала войну с собой. Поцелуй стал требовательным, и я с тихим стоном сдалась, отвечая. Воран не дотрагивался до меня, касаясь лишь губами, но они подчинили меня себе целиком и полностью.

– Знаешь, почему он еще жив? – шептал он мне в губы, а я не могла понять, о чем он. – Ты была спокойна, целуя его. – Воран чуть отстранился от меня и стал опускаться на колени, скользя губами по моей шее, груди, животу, и прижался ко мне губами через ткань юбки.

– А сейчас я чувствую сладкий запах твоего желания.

«Хорошо, что я надела сегодня длинную юбку, – автоматически отметила про себя я, а потом: – Черт бы побрал его обоняние!»

Он опустил руки и, взявшись за край юбки, стал ее поднимать.

– Нет! – воскликнула я, тут же съежившись.

Он отпустил юбку и резко встал, заглядывая мне в глаза.

– Как ты можешь желать меня и совершенно искренне говорить нет? – воскликнул он, нахмурившись. – Шелани, – певуче произнес он по слогам, и это слово ласкало мне кожу. – Почему ты не хочешь, чтобы об этом узнали?

– Я не хочу шумихи, – ответила я, затаив дыхание. Воран был в странном настроении, и я не могла понять, чего ожидать от него. – Может, у вас быть шелани честь, а у нас – унизительно.

Он смотрел на меня, о чем-то раздумывая, и наконец произнес:

– Наш Дом воздержится от комментариев, ваше правительство тоже будет хранить молчание, только…

– Только что? – не выдержала я.

– Ты выйдешь за меня замуж.

Эти слова просто оглушили меня. Я несколько раз открывала рот что-то сказать и не находила слов. Он что, с ума сошел?! Воран и так распоряжается моей жизнью, а теперь мне еще и официально предоставить ему права на это?!

– Зачем мне это? – наконец смогла выдавить из себя я.

– Ты же не хочешь быть просто шелани. Вернешься на Зеймах как моя жена.

– С чего ты вообще взял, что я хочу за тебя замуж?! – воскликнула я.

– А почему ты решила, что у тебя есть выбор? По-хорошему или по-плохому, но ты будешь со мной, – начал терять терпение он.

– Нет, не буду! – упрямо возразила я. – Почему ты расстался с Айрин? – вырвался у меня вопрос, после которого я тут же пожалела, что не успела прикусить язык.

«Ну какое мне дело до этого?» – ругала я себя.

Воран отшатнулся от меня при этом вопросе, а в глазах появился ледяной блеск.

– Айрин – прекрасная девушка, и достойна того, чтобы прожить свою жизнь с детьми. Ты же их рожать мне отказываешься! – он обвиняюще посмотрел на меня.

Я даже не думала, что этот ответ так меня уязвит. Значит, он сделал это, заботясь о ней. «А кто я такая для него, чтобы думать о моих интересах», – подумала я горько.

– Да, я не хочу от тебя детей, я не хочу за тебя замуж, единственное мое желание – больше никогда тебя не видеть! – сказала я с вызовом и посмотрела на него, во мне кипели горечь и обида.

Мои слова задели его. Он приблизил ко мне побледневшее лицо.

– Ты даже не представляешь себе, насколько я был мягок с тобой, – сказал он, еле сдерживая ярость. – Не хочешь по-хорошему – будет по-плохому. Приветствуй меня как подобает, шелани! – властно зарычал он, и мои ноги подогнулись. Не владея своим телом, я рухнула перед ним на колени, и меня придавило силой, исходящей от него. Какое там встать, все мои силы уходили на то, чтобы держать спину прямо и не припасть к его ногам.

От внезапного унижения на моих глазах закипали злые слезы. Значит, вот где мое место, когда бархатные перчатки сняты. Для него я никто, со мной можно не считаться. Мне было больно, как будто меня еще раз предали. В глубине всего моего существа стал нарастать протест. Я не заслужила этого унижения! Это были мои убеждения, голос крови предков, что бились за свою свободу и умирали за нее.

«Нет! – билось в моей голове. – Я свободный человек! У тебя нет власти надо мной!»

Эти слова непостижимым образом придали мне сил, помогли вскинуть голову и встретить яростный взгляд Ворана не менее яростным взглядом. «У тебя нет власти надо мной!» – повторяла я всем своим существом, и не знаю, как поднялась с колен.

Его глаза удивленно расширились – он этого не ожидал. Мы яростно смотрели друг на друга, его сила давила на меня, но уже не могла согнуть.

– Если ты еще когда-нибудь попытаешься поставить меня на колени, – с ненавистью выдавливала я каждое слово, – то лучше сразу убей, иначе тебя убью я! – В этот момент я ненавидела его так, как никого еще в своей жизни, я даже не подозревала, что способна на такую ненависть.

– Вон из моего дома! – закричала я.

– Нет, – отрезал он. Хоть Воран еще не пришел в себя от результата нашего поединка, но уступать мне не собирался.

– Вон! Иначе я вызову полицию, и тебя отсюда выкинут.

– Вмешай сюда полицию, и завтра же ты будешь на Зеймахе.

Мы зло смотрели друг на друга, и ни один из нас не хотел уступать. В напряженной тишине, как выстрел, раздалась трель телефонного звонка.

Я подошла и сняла трубку.

– Крис, я у Бренды, – услышала я голос Тома, – с тобой все в порядке?

– Да, все хорошо, – попыталась я ответить спокойным тоном, но в душе бушевало столько эмоций, что не знаю, насколько мне это удалось.

– Он уехал? – напряженно спросил Том.

– Мы как раз обсуждаем это. Ты сказал Бренде? – заволновалась я.

– Я только приехал, мы сейчас говорим.

– Извинись за меня, я не думала, что так получится, – попросила я.

– Ты не виновата, – успокаивал он меня. – Давай я после к тебе заеду?

– Том, не надо. – Не знаю, удастся ли мне выпроводить Ворана, но еще одной их стычки я не переживу.

– Он остается? – напряженно спросил тот.

– Я не знаю, – устало сказала я, но тут же вскинулась. – Надеюсь, ты не думаешь, что я хочу этого?

На том конце была тишина, которая заставила меня напрячься.

– Ты позвонишь, если понадобится помощь? – наконец спросил он.

– Конечно, – солгала я.

«Если ты вмешаешься, то уже завтра я буду на Зеймахе», – пронеслось у меня в голове. Я понимала, что Воран не потерпит соперничества. Не знаю, поверил ли он, но мы попрощались и закончили разговор.

Оглянувшись на стоявшего сзади Ворана и увидев его напряженный взгляд и непреклонное лицо, я поняла, что теперь отсюда его не выгонишь и бульдозером.

Он только открыл рот, чтобы что-то сказать, как я остановила его взмахом руки:

– Давай без комментариев.

Я пошла на второй этаж и, зайдя к себе, начала доставать постельное белье. Развернувшись, я увидела в дверях Ворана, который с интересом осматривал комнату.

– Что это? – он недоуменно смотрел на ворох постельных принадлежностей в моих руках.

– Постельное белье, я постелю тебе в гостиной.

– Ты положишь меня в гостиной?! – изумленно спросил он.

– Но не в своей же комнате? – огрызнулась я. – Если не нравится – можешь убираться откуда приехал. – В этом вопросе я была непреклонна. Да и куда его положить? На втором этаже лишь моя комната и Эрин. Я бы, конечно, могла переночевать в ее комнате, но черта с два он выгонит меня из моей спальни, и укладывать его в свою кровать мне абсолютно не хотелось. Я пошла на него, и, когда уже начала думать, что он меня не выпустит, он посторонился, освобождая проход.

– Я принц, а ты укладываешь меня в гостиной?! – все не унимался он, идя за мною следом.

– Если тебе нужны почести, то возвращайся туда, где тебе их окажут, – отрезала я, спускаясь по лестнице.

Я застелила ему диван и тут вспомнила, как он появился:

– Скажи, ты думаешь, моих соседей не смутит летательный аппарат на моей лужайке? – По идее, должны бы уже были раздаться звонки в 911.

– Я включил маскировку и поднял его в воздух, – успокоил меня он.

«Спасибо и на этом», – выдохнула про себя я.

– Ванная на втором этаже, – сообщила я и положила полотенце, собираясь уйти.

– Скажи, что тебя привлекает в нем? – остановил меня его вопрос. Я замерла, не зная, стоит ли вообще отвечать на него. Но в этом вопросе сквозило легкое превосходство, что меня задело. «Конечно, как можно сравнивать Тома с самим принцем?!» – зло подумала я и поэтому ответила.

– Действительно, где ты и где он, – насмешливо ответила я, вскинув голову. – У Тома прекрасная семья, где приняли меня как родную, он ко мне хорошо относится и ни к чему не принуждает. И ты – тот, кто хочет сломить меня и требующий моего подчинения. Не думаю, что на Зеймахе довольны тем, что я стала твоей шелани. Подозреваю, что там меня ожидает не уважение, а пренебрежительное отношение со стороны твоей семьи. – По выражению его лица я поняла, что попала в точку, и это еще больше меня взбесило.

– Том – это все то, что я бы искала в мужчине, не встреться с тобой! – я видела, что мои слова его задели, но именно этого я и добивалась. – Я мечтала о большой и дружной семье – у него она есть, я мечтала о мужчине, который бы дорожил мной и нашей семьей, – с ним это возможно, я мечтала о том, чтобы мой муж хотел детей и занимался ими, – в Томе все это есть. Но мне «повезло» встретиться с тобой. И теперь я достойна лишь родить ребенка, но не воспитывать его, у меня никогда не будет нормальной семьи. Я недостаточно хороша для тебя – я слишком свободолюбива, и ты будешь искоренять это во мне, подгоняя мое поведение под ваших женщин.

– Что ты знаешь обо мне? – спросила я с презрением. – Принц, получающий все по первому желанию. Я стала твоей шелани, и ты тут же начал знакомить меня со своими людьми, показывая ваш уклад жизни и к чему мне надо будет приспособиться, но не потрудился узнать, к чему стремлюсь я и меня саму. Зачем? Я же должна была быть счастлива от одной только возможности быть с тобой.

Ненавижу тебя и все то, во что ты превратил мою жизнь! – воскликнула я, мстительно надеясь, что он прочувствует всю искренность моих слов. По тому, насколько он был напряжен, я поняла, что мои слова достигли цели. Больше не обращая на него внимания, я взлетела по лестнице и хлопнула дверью.

Однако одна я оставалась недолго. С оглушительным хлопком распахнулась дверь, и в комнату стремительно ворвался Воран.

– Мы поговорили о тебе, может, теперь стоит поговорить и обо мне?! – воскликнул он. По его взбешенному лицу я поняла, что он собой просто не владеет. В душу начал заползать липкий страх.

– Ты перевернула всю мою жизнь с ног на голову. Я пятнадцать лет искал свою шелани. Ты хоть представляешь, как это долго! Пятнадцать лет не иметь возможности отказать ни одной женщине, так как она может оказаться той единственной, – шипел он мне с побелевшим лицом. – Ты хоть представляешь, что значит долг перед семьей и как важно мне иметь наследника! Думаешь, я хотел иметь такое количество женщин?!

Я замерла от страха, стараясь не дышать. Его красивые черты исказились:

– У меня был лишь один друг – Айрин, но и с ней я должен был расстаться, так как это противоречит твоей ханжеской морали! – Воран просто выплюнул эти слова.

Он схватил меня за плечи с такой силой, что должны были остаться синяки, и продолжил:

– И что я получил? Женщину, которая меня не хочет и ни во что не ставит! После всей вереницы ты оказалась единственной, кому я не нужен. Я мечтал о ребенке, но ты не желаешь мне его подарить. Ты хоть представляешь, как мы ценим детей? Мы не можем иметь столько, как вы, у нас максимум один-два ребенка. Я хотел семью, но ты мне отказываешь! – Он не контролировал себя, и я не знала, чем все это закончится.

– У тебя не будет другого мужчины, смирись с этим, – отчеканил он. – Ты подаришь мне ребенка, и если для этого надо будет привязать тебя к кровати и насиловать – я сделаю это! – Перед моими глазами отчетливо предстала эта картина, и от ужаса его слов кровь отхлынула от моего лица, и я задрожала. Самое страшное, что я понимала, – он может это сделать и никто меня не спасет. Чувство беспомощности охватило меня, и, смотря в его беспощадное лицо, у меня полились слезы. Я проклинала себя за слабость перед ним, я не рыдала, не всхлипывала, просто слезы лились из моих глаз, и ничего нельзя было с этим поделать.

Он отпустил меня, как будто обжегшись. Воран добился своего – я боялась его до дрожи в коленях, сейчас я действительно ощутила животный ужас зверя, попавшего в капкан. Что-то промелькнуло у него в глазах. Думаю, он сам не ожидал такой моей реакции, не знаю… но, к моему облегчению, он резко развернулся и покинул комнату. Как будто я была марионеткой и кто-то обрезал все нити, я рухнула на пол без сил. Весь трагизм заключался в том, что я не видела выхода.