Мы проспали все утро. Разбудил нас своим звонком Робин, обеспокоенный известием о нападении. Он пообещал прислать охрану и спрашивал нас, какие у нас планы на вечер. Я вопросительно посмотрела на Ворана.

– Сегодня у нас встреча с Димитриусом, – напомнил он. Я передала ответ Робину.

– Я поеду с тобой! – заявил он. Я замялась, не зная, как реагировать на это. – Кристина, я понимаю, что ты зла на меня, но ты мне небезразлична, поверь.

Я заколебалась. «Возможно, при встрече с этим светилом его присутствие будет нелишним», – подумала я и согласилась. Мы договорились встретиться ближе к вечеру. Я сообщила Ворану, что Робин поедет с нами. Не скажу, что ему это понравилось, но он не протестовал.

Робин не подвел, довольно оперативно прибыла охрана и было организовано наблюдение за домом. Заезжал Том и сообщил, что пока никаких результатов нет. С видео тоже вышла осечка. Напавший на меня негодяй, когда его задержал охранник, пообщался с управляющим магазина, который оказался женщиной, после чего его с извинениями отпустили, а видео произошедшего испарилось. Полиция располагала лишь моим словесным портретом. Мне пришлось съездить с Томом и составить фоторобот. Воран психовал, отпуская меня, но это было необходимо сделать.

Незаметно день пролетел, и приехал Робин. В первый момент он даже замер, увидев мою разбитую бровь. Хорошо хоть, синяк уже начал светлеть, вернее, желтеть. «Расскажи, как это произошло!» – попросил меня он. Я изложила краткую версию событий. Он только качал головой, обеспокоенно глядя на меня. Хорошо хоть, от нравоучений воздержался.

К Димитриусу мы полетели на «Серебряной капле». Надо было видеть вытянутые лица охраны, когда корабль сначала появился в воздухе, а потом бесшумно взлетел. Как оказалось, этот профессор путешествовал на своем корабле размером с дом. Таких больших кораблей я еще не видела.

– Мой принц, – поклонился он Ворану, а потом они пожали друг другу руки. – Димитриус, – представился он Робину и пожал его руку.

– Шелани, – наконец заметил он меня и чуть склонил голову. Это слово начинало меня уже реально бесить.

– Кристина, – представилась я и протянула руку.

Он замялся на мгновение, удивленный этим жестом, потом все же принял руку и поцеловал ее. В глазах Ворана промелькнула улыбка. «Интересно, что его позабавило?» – подумала я.

Димитриус пригласил нас на ужин и представил свою шелани Лиану. Они были интересной парой. Лиана невысокого роста, гибкая и подвижная, с роскошными черными волосами, убранными в затейливую прическу, и Димитриус, на голову выше ее, с мощной, чуть полноватой фигурой. У него были светлые волосы до плеч, а глаза цвета бренди смотрели спокойно и уверенно. Я с интересом наблюдала за ними, и чем больше я смотрела, тем меньше мне нравился Димитриус. Лиана просто вилась вокруг него, ну прямо под стать своему имени, и с обожанием заглядывала в глаза. Он же принимал это как должное, и если бросал взгляд на свою шелани, то в нем было спокойствие и ни капли теплоты.

За столом Димитриус бросал любопытные взгляды на мое лицо. Воран рассказал, про серию покушений на меня.

– Почему вы задержались на Земле? – удивился он. – На Зеймахе она будет в безопасности.

– Кристина не хочет спешить с возвращением туда, – спокойно пояснил Воран.

– Не хочет?! – поразился Димитриус.

«Интересно, что его так поразило? – язвительно подумала я. – Похоже, наличие моего собственного мнения», – тут же ответила себе и, как оказалось, была права.

– На нее не действует наше природное обаяние, – подтвердил своим ответом мои мысли Воран.

Тут уж Димитриус посмотрел на меня с профессиональным интересом, разглядывая как второе чудо света.

– Почему же вы не хотите вернуться на Зеймах? – спросил он меня.

– Мне не нравится ваше отношение к женщинам. – Хорошо, что в этот момент он ничего не ел, а то точно бы подавился после моего ответа, так он его потряс.

– Что же вам не нравится? – наконец спросил он.

– Я считаю, что ваше природное обаяние – самая страшная и подлая вещь на свете. – Все потрясенно уставились на меня.

– Кристина! – попытался одернуть меня Робин, но я не обратила внимания и продолжила.

– Не будь я связана с Вораном, то устроила бы на Земле движение, запрещающее мужчинам с Зеймаха посещать Землю, а при использовании обаяния на женщинах Земли подвергать их уголовному преследованию. А может, я еще так и сделаю, – добавила я, – Интернет великая вещь и поможет людям раскрыть глаза на вас.

– Что же в нас плохого? – удивился Димитриус.

– Я презираю вас. Вы как воры, что пробираются в дом и забирают все самое ценное. Своим воздействием вы получаете любовь и преданность женщины, ничем этого не заслужив.

– Разве Лиана выглядит несчастной? – спросил он, указывая на шелани.

– А разве у нее есть выбор любить вас или не любить? – возразила я. – Вы для нее как солнце, столько теплоты в ее взгляде, а ваши глаза холодны.

– Вы хотите сказать, что я не дорожу своей шелани? – не понял он.

– Почему же, дорожите, но вы принимаете ее отношение как должное и не видите ее саму.

Он все еще не мог меня понять.

– Вы знаете, что она любит, что ей нравится? Пытались порадовать ее или сделать сюрприз? – по его задумчивому лицу я поняла, что попала в точку.

– Я оплачиваю все счета, – нашелся он.

Я лишь насмешливо взмахнула рукой, отметая этот ответ.

– Принца Ворана вы тоже презираете? – спросил он, задетый разговором.

Я перевела взгляд на Ворана и увидела, как он замер и впился в меня притворно-безразличным взглядом, напряженно ожидая ответ.

– Нет, – улыбнулась я ему и увидела, как расправляются его плечи. – Я понимаю, как ему тяжело со мной, и он учится.

– Учится? Чему? – спросил удивленный Димитриус.

– Учится настоящим отношениям, – отвечала я ему, а смотрела на Ворана, – спорить со мной и находить компромисс, узнает мой характер и показывает свой. – Я тепло улыбнулась ему, и в его глазах зажегся ответный теплый огонек. Все как будто исчезли, и мы остались вдвоем.

– Вы самая необычная шелани, которую я встречал, – сказал Димитриус и разрушил волшебство.

– Она действительно неповторима, – подтвердил Воран, – не зря я ее столько лет ждал.

Дальше беседа вошла в более спокойное русло, и вопросов мне больше не задавали. После ужина мы перешли в кабинет почти в прежнем составе, лишь Лиана нас оставила. Воран изложил суть проблемы, да еще рассказал, как я выстояла, когда он применил принуждение. Поведал, после чего появилась дрожь, и мне было немного неуютно, что все это слышит Робин. Димитриус бросал на меня цепкие взгляды, что тоже не позволяло расслабиться. Вообще, вся эта идея с визитом все меньше и меньше мне нравилась.

В конце Димитриус посмотрел на меня, и я почувствовала, что на меня направлена его сила. Это не было ни принуждением, ни обаянием, что-то иное, как направленный луч.

– Может, вы не будете воздействовать на меня? – возмутилась я. – Я думала, мы будем говорить.

Глаза Димитриуса расширились от неожиданности.

– Кристина, я ничего не почувствовал, – вмешался Робин, и уже я удивленно посмотрела на него.

– Меня тренировали ощущать их воздействие, – пояснил он.

– Но оно было! – воскликнула убежденно я и посмотрела обвиняющим взглядом на Димитриуса. Они с Вораном лишь переглянулись.

– Давайте проведем эксперимент, – предложил Димитриус, ничего не подтверждая и не опровергая. – Я буду воздействовать, а вы будете говорить, когда почувствуете это.

После серии экспериментов выяснилось, что я ощущаю малейшее воздействие, направленное как на меня, так и на Робина. Я это не видела, а как бы кожей чувствовала. Меня уже утомили гляделки между Вораном и Димитриусом.

– Я не могу к ней пробиться, – сказал он Ворану. – Думаю, действительно надо будет решать вопрос беседой. Кристина, – обратился он ко мне, – вы всегда могли ощущать воздействие на вас?

Тут я задумалась. Не помню, чтобы на Зеймахе я чувствовала хоть какое-то воздействие, да и ранее, когда Робин приезжал к нам с гостем, я никакого воздействия не ощущала.

– Воран, а ты пробовал на меня воздействовать обаянием на Зеймахе? – спросила я его.

– Да, при первой встрече, когда ты отказалась, чтобы я сопроводил вас в отель, – признался он.

– Я вообще ничего не ощущала, – призналась я.

– А когда появилась эта способность? – спросил Димитриус.

Я задумалась, а потом поняла:

– После того, когда Воран подчинением поставил меня на колени, – ответила я, бросив при этом укоряющий взгляд на него.

– И как вы смогли встать?

– Очень сильно разозлилась. Я свободный человек и не должна стоять на коленях ни перед кем. Он не имел права поступать так со мной. – Мой ответ очень сильно заинтересовал его.

– Похоже, ее способности пробудились при подчинении, – задумчиво сказал он Ворану, поразмыслив.

Мы все же вернулись к цели нашего визита. Димитриус начал задавать вопросы, а мне было некомфортно отвечать на них при Робине. Почувствовав это, он удалился, сказав, что нет необходимости в его дальнейшем присутствии. Сам Робин был озабочен тем фактом, что он не ощущал направленного на него воздействия, тогда как я могла его чувствовать.

Задавая мне многочисленные вопросы, Димитриус отметил тот факт, что сначала я дрожала при любых прикосновениях Ворана, а по прошествии времени лишь при негативных эмоциональных всплесках, таких как злость, испуг, недоверие. Это свидетельствовало о положительной динамике.

С его слов получалось, что, когда Воран бросил свою угрозу, вплетя ментальную силу, я слишком явно себе это представила и потом подсознательно реагировала так, как будто это уже реально произошло. Мое тело реагировало на Ворана как на насильника. После того как отношения между нами улучшились и я перестала воспринимать его в штыки, я смогла спокойно реагировать на его прикосновения. При негативных же эмоциональных всплесках на подсознательном уровне всплывала его угроза и появлялась дрожь.

Все бы хорошо, но его совет, как решить эту проблему, поверг меня в шок. Честно говоря, такой подлянки я от него не ожидала. Он заявил, что так как в моем воображении четко предстала картина насилия, то надо ее воспроизвести в реальности! Конечно же, Воран не будет меня насиловать, а все будет по взаимному согласию. И тогда негативные воображаемые картины заменятся реальными позитивными.

Честное слово, у меня возникло огромное желание его придушить. У меня не было никакого желания позволять себя связывать, а тем более предаваться любовным играм с Вораном. Я еще от последнего раза морально не отошла и к повторному раунду готова не была. Увидев, как Воран внимательно его слушает и соглашается, меня просто прорвало. Я заявила, что черта с два я на это согласна! Назвала такое решение бредом, обозвала Димитриуса коновалом, заявив, что его и близко нельзя подпускать людей лечить. Увидев их отвисшие челюсти и потрясенные взгляды, я закрыла рот, чтобы еще чего похлеще не наговорить, встала и покинула кабинет.

Я бы с огромным желанием покинула и корабль, но не тут-то было. Через некоторое время появился Воран и сообщил, что мы остаемся ночевать у Димитриуса. Мои возражения он просто отмел. «Я хотел бы, чтобы ты извинилась перед Димитриусом!» – заявил он. «А я бы хотела никогда с ним не встречаться, – ответила я. – Если хочешь, оставайся, а я возвращаюсь с Робином». «Это невозможно, – сказал Воран, – Робина сейчас сопровождает назад Димитриус». «Пошли, я покажу нашу комнату», – он развернулся и пошел, а мне ничего не оставалось, как пойти за ним следом.

Вот как-то таким образом я оказалась привязанной к столбикам кровати.

Когда мы зашли в комнату, то я тут же напряглась, когда заметила шелковые ленты на прикроватной тумбочке. Воран подтвердил мои подозрения, предложив мне снять платье. Я отказалась и не успела оглянуться, как он зашел мне за спину и расстегнул молнию. Я просто подпрыгнула от такой беспардонности и прижала руками ускользающее с плеч платье. После недолгой борьбы я все же его лишилась, оставшись лишь в белье и чулках. Вот тут я уже испугалась по-настоящему. Попытавшись образумить Ворана, я лишь зря потеряла время и очутилась на кровати. Он взял с тумбочки ленты, и меня захлестнула паника. Я царапалась, ругалась и извивалась. Мне даже удалось укусить его за руку, и он с трудом освободил ее из моих зубов. Из всех моих слов в его адрес лишь угроза убийством и кастрацией были самые цензурные.

К сожалению, после нашей стычки я оказалась все же привязанной к кровати, а Воран, изрядно помятый, побледневший и с многочисленными царапинами, сидел рядом. Это было настолько похоже на ту картину, что мне представлялась, что я просто не знала, как справиться с ужасом и чувством беспомощности.

– Я и представить себе не мог, что моя шелани будет способна ругаться, как последний бродяга, – потрясенно сказал Воран.

– А я и представить себе не могла, что ты все же это сделаешь, – обиженно ответила я. – Ты же обещал!

– Я не буду тебя насиловать!

– Что-то я не заметила, что давала согласие на это, – язвительно сказала я, подергав связанными руками.

– Ты должна доверять мне!

– О, это очень способствует доверию! – язвила я дальше.

Воран тяжело вздохнул и встал с кровати. Он начал расстегивать пуговицы рубашки, а я задрожала. Черт, да меня просто затрясло!

– Что ты делаешь? – задала я идиотский вопрос, стуча зубами.

– Снимаю рубашку, – просто ответил он. – Похоже, она пришла в негодность, – сказал он, заметив с мясом выдранные пуговицы. Вид обнаженного торса Ворана оптимизма мне не прибавил, а на его эрекцию я старалась не смотреть и молилась, чтобы он не снял брюки. К счастью, его стриптиз ограничился лишь рубашкой, и он вернулся на постель, растянувшись со мною рядом. Я замерла, напряженно ожидая его дальнейших действий. Проходило время, но он ничего не предпринимал.

– И что дальше? – не выдержала я.

– Подождем, когда ты расслабишься и поймешь, что тебе ничего не угрожает, – спокойно ответил он.

– Интересно, ты точно уверен, что это случится? – насмешливо спросила я. – Это же не ты связан. – Меня раздражало его спокойствие. Хотя… я заметила, как он скользнул взглядом по моему телу и тут же отвел глаза, стараясь смотреть мне в лицо. Не так уж он и непрошибаем.

Через некоторое время я все же перестала дрожать и успокоилась. Воран заметил это и, как фокусник, встал и достал розовое пушистое перо. Это было настолько абсурдное зрелище, что я едва не расхохоталась. Гордый, высокомерный Воран, принц, стоит обнаженный по пояс с розовым недоразумением в руках и держит его как меч. Зрелище было то еще.

Все бы хорошо, но тут он приблизился ко мне и провел пером по моему телу, отчего тут же выступили мурашки.

– Воран, нет! – возмутилась я.

Но этот садист не обратил внимания на мои протесты и продолжил водить пером по моему телу. Не знаю, что было в задумке, может, это должно было меня возбуждать, но в реальности было лишь щекотно. Очень. А я боюсь щекотки! Всхлипывая от смеха, я извивалась и пыталась избежать прикосновений. Удивленный моей реакцией, он остановился, и я смогла спокойно вздохнуть.

– Воран, закрой окно, сквозит, – любезно попросила я.

Он дернулся выполнить мою просьбу, а потом до него дошло, что мы на корабле и открытых окон здесь нет. Он с недоумением посмотрел на меня. Наконец-то я привлекла его внимание.

– Воран, я боюсь щекотки. Будь человеком, прекрати, – попросила я.

Он лег, и наши лица оказались рядом.

– Почему с тобой никогда не получается так, как я планирую? – вздохнул он.

– Может, это знак и не надо ничего планировать?

Мы скрестили взгляды и на мгновение застыли, а потом он потянулся и освободил мне руки. Опустившись к моим ногам, он освободил их, а затем укрыл меня покрывалом.

Он лег рядом и положил руку на мой живот поверх покрывала.

– Отдыхай, – сдался он.

Некоторое время я лежала, потрясенная его поступком. Удивительно, он прикасался ко мне, но я не дрожала. Я рассматривала потолок, а потом не выдержала и улыбнулась.

– Воран, а последствия ментального удара случайно не передаются, как вирус, воздушно-капельным путем? – невинно спросила я и повернула к нему голову, посмотрев в глаза.

– О чем ты? – не понял он.

– Кажется, теперь ты дрожишь, – пояснила я, указав на его руку на моем животе, пальцы которой просто подрагивали от желания прикоснуться ко мне, но он прилагал усилия лежать спокойно. Я понимаю, что, возможно, лучше было бы промолчать. Он молодец, отпустил меня, отказавшись от своих планов. Можно было бы и не подкалывать его, он и так решил сдерживать себя, но, оценив комичность ситуации, я не удержалась. Он с трудом проглотил мое ехидство, но, увидев смех в моих глазах, не сдержался и рассмеялся над моим нахальством, а я рассмеялась в ответ. Мы смеялись как сумасшедшие, и со смехом уходило напряжение.

Отсмеявшись, он притянул меня к себе поближе, крепко обнял и пригрозил:

– Лучше бы тебе заснуть, нахалка.

– Повинуюсь, мой принц, – пробормотала я, чувствуя себя уютно в его объятиях.

– Всегда бы ты была такой покладистой.

– Помечтай.

– Я этим и занимаюсь.

– Ты всегда оставляешь последнее слово за собой? – ехидно спросила я.

– Помолчи, а то поцелую, – пригрозил он.

Я поняла, что безопаснее все же заткнуться. Он замер, ожидая моего ответа, но я молчала. Воран победно усмехнулся. Я фыркнула в ответ. Не выдержав, он рассмеялся, сжимая меня в объятиях, с моего лица не сходила улыбка. Никогда еще нам не было так легко и беззаботно вместе.