Андрей Круз, Вадим Денисов
СТРАТЕГИЯ. ОРУЖЕЙНИК
Точка отрыва. Аляска
Сотовый телефон зазвонил ровно в тот момент, когда в кузов пикапа отправился последний чурбак, подводя итог долгой, нудной, но полезной работы — я давно собирался спилить все высохшие деревья, нечего им делать на моем участке, заодно испытал новую бензопилу. Для начала завалил три ствола, распилил на чурбаки, погрузил в кузов. Колоть дрова буду потом, в сарае. Сегодня в камине запылает жаркий огонь в честь набирающей силу осени. Я с трудом выудил телефон из кармана. Выругался матерно в очередной раз, злясь, что не могу ткнуть в экран смартфона пальцем в рабочей перчатке, потому как не чует он одетого пальца. Пока тащил перчатку с ладони, телефон умолк. Пришлось перезванивать.
— Привет, Джо, пропустил звонок.
— Твой очередной чертов ящик притащил, принимай, босс! — Джо определенно постарался выдать что-то более-менее вразумительное, потому что обычно его сленг не каждый реднек поймет. — Я около твоих ворот уже.
Наконец-то, заждался уже! В прошлый раз поставщик с заказом напутал. Теперь, вроде бы, исправился.
— Ворота не заперты, заезжай. И сразу к амбару, к новому.
— Где в прошлый раз выгружал?
— Точно. Сейчас подъеду.
Пилу бы не забыть, её тоже в кузов. В амбаре потом и оставлю.
Влез на водительское место, завел «Шеви». Старый добрый атмосферный дизель густо зарычал, зафыркал, сразу передав вибрацию на кузов автомобиля. Старенькая у меня машина — военный Шевроле «Кукви» восьмидесятых годов, скромный трудяга, купленный по случаю. В хозяйстве именно то, что нужно. Особенно после того, как умельцы его лифтанули, кое-что усилили в подвеске и поставили тяжелую внедорожную резину. Заодно и сиденья перетянули плотным брезентом цвета хаки. Те же умельцы научили «Кукви» и снег сгребать — ставишь легкий отвал и вперед, дорогу чистить. На охоту тоже на нём катаюсь — после всех переделок и доводок, проходимость у старичка получилась такая, что новомодные внедорожники ему не конкуренты.
Тронул машину с места. Вибрация сразу пропала, а в кузове пару раз с глухим стуком перекатились поленья. Дальше надо проехать прямо, по влажной после недавнего дождя траве, немного в гору, и там уже свернуть на грунтовку, специально отсыпанную, чтобы зря не портить дёрн.
А там, с высоты сразу же открылся замечательный вид на дом, залив Качемак и вековой лес, подступающий к заливу сплошной стеной. И запах. Какой же тут запах! Смесь влажной хвои и солёного морского ветерка, задувающего в открытое водительское окно. Влага, напитавшая воздух ничуть не мешает. Даже частые дожди не портят настроения — наслаждаюсь окружающей суровой красотой. Особенно радуюсь вот чему: мне, наконец-то, больше не придётся покидать очередное замечательное место! Всё, хватит суеты. Закончились всяческие искания и метания. Выхожу в отставку, точнее полуотставку, если таковая существует в природе. То есть работать буду, но уже не ради денег, а исключительно для души. Деньги уже есть, их достаточно — до конца жизни хватит, причём, с запасом.
Если очень кратко — мечта материализовалась.
Годы тяжёлой работы, постоянного перенапряжения сил — душевных и физических, переезды и перелеты, истрепанные нервы, тревоги, заботы — извечные спутники моей специфической профессии. И вот он, счастливый финал — мечта, которая сбывается. У меня есть двадцать пять акров земли, считай, что двенадцать гектаров, большой домина с панорамными окнами и верандой, с видом на залив. Отсюда можно увидеть и ныряющих китов, и играющих каланов, и отдыхающих на камнях тюленей. Если подъехать ближе к спуску, то можно разглядеть причал, а возле него мой белый катер. Это ещё что, будет у меня ещё и самолет на поплавках, но пока руки не дошли… Землю я купил ещё три года назад, с расчетом на то, что, как только завершу все оставшиеся проекты, отправлюсь сюда. Но перебрался окончательно недавно, в апреле.
Финал ли это на самом деле, не станет ли здесь скучно — заранее не скажу. Не пробовал я раньше жить такой вот спокойной размеренной жизнью. А пока наслаждаюсь и всё мне нравится, категорически нравится. И причин для скуки не вижу. Не такая уж здесь и глухомань, хоть это и Аляска. Полуостров Кенай — одно из самых густонаселенных мест штата. До городка Хомер, центра местного рыболовства, рукой подать, а в Анкоридж и слетать не проблема, туда на своих самолетах многие летают. Здесь этих самолетов, что автомобилей — обычное дело. Полуостров находится в западной части залива Аляска. Это царство дикой природы, в котором собраны все чудеса Аляски: склоны, поросшие лесом, большие ледники, живописные долины. Берега изрезаны глубокими фьордами. Западная сторона полуострова — это торфяные болота и низины с россыпями прекрасных озер. Много живности, это важно. Название произошло от проживавшего здесь племени кенайцев из народа атапасков, переселившегося сюда из внутренних районов Аляски. Некогда здесь был один из главных центров русского влияния на Аляске.
Найденное в своё время золото способствовало развитию инфраструктуры. Тут есть железная дорога, автострада Марин и множество живописных дорог, прихотливо вьющихся среди еловых лесов. А уж если сильно захочется цивилизации, то никто не мешает отправиться в три абсолютно разные городские зоны: свободолюбивый Хомер, практичный Сьюард и динамичный район Кенай-Солдотна.
Так что здесь я не одинок, соседей хватает. Просто земли у всех много, вот мы друг друга со двора и не видим. Но на этот вечер, например, я приглашен на барбекю, и как раз — к соседям. Народ тут вообще дружелюбный, да и у меня часто бывают гости. Приходится быть наготове. Дровишки в кузове, они и для мангала предназначены, в том числе.
Хозяйственный двор с двумя строениями расположен чуть в стороне от дома, до него метров сто. Там стоит старый деревянный амбар, большой, крашеный суриком. А рядом новый, сборный и утепленный, он пойдет под мастерскую. Или под цех, называй, как хочешь. Пока там навалено много всякого барахла, но как только начну ставить станки на бетонный фундамент, так всё лишнее и уберу. Грузовик, тоже военный «Ошкош» с наклоненной вперед серой кабиной и сложенной за ней стрелой-манипулятором, ждал у ворот. Такие машины строит двоюродный брат Джо, скупая старое военное имущество. Мой «Кукви», к слову, выплыл из того же источника.
На длинной платформе грузовика лежал большой ящик — пластик и доски, изрисованные всякими надписями типа «не ронять», «не кантовать» и стрелками, показывающими, где находится верх. И большая надпись «Precihole», «точная дыра», так сказать. Оно!
У машины, скучающе присев на бампер, ждал меня Джо — невысокий бородатый мужик в зелёной бейсболке «John Deere» с логотипом-трактором и серой рабочей куртке поверх клетчатой рубахи. Джо тут на все руки от скуки. У этого парня и грузовик имеется, и снегоуборочная техника, экскаватор, и, даже, илососка, с помощью которой он ещё и септики чистит. У его кузена, как я сказал, есть автомастерская. Но оба никак не угомонятся. Теперь они вместе организовывают game processing, что-то вроде мясницкой, куда можно привезти с охоты свою добычу, получив обратно разобранное мясо в красивых пакетах. Нарежут, как тебе нравится. Реальные работяги эти мужики, почёт и уважение таким.
— Привет, — я остановился возле грузовика, выбрался из кабины и протянул руку. — Сейчас ворота открою.
Джо кивнул и полез в кабину.
Я оттолкнул створки ворот, открывая обширное чрево ангара, и Джо, не теряя времени, начал разворачивать грузовик, чтобы подать машину кузовом в амбар.
— Давай, давай, еще чуть-чуть… стой! — крикнул я.
Ящик надо выгрузить в конкретное место, в ряд с остальными, стоящими у левой стены. Он здесь далеко не первый, но последний. Теперь оборудование можно будет распаковывать и начинать установку всех станков, начиная с трехкоординатного фрезерного и заканчивая специальным, для нарезки резьбы. И его взял, чтобы не извращаться вручную. Есть тут и «корбиновский» гидравлический пресс под пули, ящики с заготовками под стволы и много всего прочего, что красиво укладывается в GCA-лицензию, законно выданную мне Бюро по контролю за алкоголем, табаком и оружием, так тут все эти сферы совмещаются. Это и есть моё… То ли хобби, то ли будущая работа.
Снова открылась дверь кабины, Джо спрыгнул на бетонный пол.
— Опять медведь погулял? — показал он на револьвер, висевший у меня на груди.
— Да, подходил.
Многие в этих краях постоянно ходят с огнестрельным оружием. И у самого Джо в машине что-то подобное наверняка имеется. Он в курсе, что какой-то гризли выбрал окрестности моего участка, и не только моего, для своих неспешных прогулок. Сам я зверюгу ещё не видел, но сосед справа уже замечал медведя из окна кухни, да и следы наличествовали. Я позавчера их увидел, косолапый пересекал мокрую после дождя грунтовку почти у самых ворот. Вот поэтому и прихватил с собой «Ругер». Вероятность свалить обнаглевшего мишгана с первого выстрела из такого ствола гораздо выше, если стрелять правильными пулями и правильным калибром. Так-то я обычно ношу десятимиллиметровый «Кимбер».
— Давай, разгружаем, — сказал Джо, забираясь на платформу.
Ящик был уже под стрелой, оставалось только зацепить его стропами. Стрела у Джо пятитонная, груз поставить надо совсем рядом, так что нормально опустим, без проблем. Как, впрочем, и всё предыдущее, что мне было доставлено.
Работать в моем ангаре мы уже приноровились, так что разгрузка заняла чуть больше пяти минут. Поставили ровно, под стеночку, так, чтобы удобно было открывать. Я отдал ему деньги в конверте, так как он предпочитает наличные. Джо с довольным видом тут же спрятал конверт во внутренний карман куртки.
— Где здесь можно отлить? — поинтересовался он.
— В дом беги или на дерево лей, — пожал я плечами. — Поставь метку, отпугни медведя. Учует тебя и всё, уйдет навсегда.
— Я сейчас!
Джо, выбегая из ворот, кажется, начал расстегивать ширинку на ходу. Я посмотрел ему вслед. А потом вдруг что-то случилось…
Точка попадания. Платформа-5
Трудно сказать что именно, но всё вокруг вдруг изменилось.
Только что я стоял на ногах, а вот уже сижу. Прямо на полу. А в глазах расплываются круги. Вот я смотрел в открытые ворота и видел за ними засыпанную гравием площадку, мой «Шеви», деревья, а вот ворота уже полностью закрыты. Только что свет горел, а вот — темнота, и только через окошки под потолком пробиваются скупые лучи света. И кстати, «Шеви» я внутрь не загонял!
А теперь он стоит передо мной, тупо уставившись на меня фарами, словно баран глазами. На ворота смотри!
Я потряс головой, пытаясь выгнать из нее вязкий туман, который невесть как там оказался. Круги вроде бы немного разошлись, потеряли яркость, однако голова всё равно кружится, а в во рту страшная сухость. От грузовика Джо попахивало соляркой. Именно это резкий запах и убедил меня в том, что я не сплю. Не могу выстроить логическую цепь произошедшего, в голове туман и хаос, но запах солярки как нашатырь действует, убеждает в реалиях. Я даже кулаком постучал по тугой резине колеса, чтобы услышать характерный звук и ощутить его материальность.
Чего сидеть-то? Вставать надо. Сидя, ничего не прояснишь.
Кстати, а эмоций-то и нет. Вообще. Функционирую в режиме фиксации ощущений. Но эмоции будут… Много эмоций.
Так, подъём! Вот и встал. Чуть покачнулся, но успел схватиться рукой за край грузовой платформы «Ошкоша». Вздохнул несколько раз глубоко, резко, а огляделся уже медленно. Да, ангар по-прежнему мой. Но что-то изменилось ещё, не только место стоянки «Кукви», который вместе с дровами каким-то чудом оказался внутри. Что это на полу?
Так, свет… надо бы свет включить.
Свет не включался.
Предохранители?
Я подошел к щитку, открыл. Нет, здесь всё на месте, и всё включено. То есть, щиток в порядке, но электричество в него не поступает. Нет его, электричества.
Фонарь. Фонарик у меня всегда висит на поясе — маленький, но яркий Sure Fire. Я без него, равно как и без складного ножа, даже по дому не хожу. Без фонаря человеку нельзя.
— Этого тут не стояло…— сказал я уже вслух.
Прямо посреди ангара вдруг обнаружился странного вида стол.
Совсем черная, заблестевшая под лучом фонаря зеркальная поверхность столешницы, толстенной, установленной на массивных опорах. Я присел на корточки и задумался. Задумываться, впрочем, всерьёз не получилось, потому что ошарашенное сознание не могло уцепиться за что-либо ему знакомое. Повозил по столешнице указательным пальцем в перчатке — да, как по стеклу вожу. Затем постучал зачем-то, сначала осторожно, потом сильней. Звук был такой, словно я бил в гранитный монолит.
На столе лежал одинокий лист бумаги, причём с буквами. Но это потом, совсем потом, лист из закрытого помещения не улетит. Я, вообще-то, понять хочу, кто меня вырубил, и как именно. Так что, сперва надо осмотреться. Вытащив из кобуры массивный револьвер, я взвел большим пальцем курок. Щелчок как-то меня успокоил. Если тут враг, то снова огреть меня по голове у него не получится. Калибр .480 «ругер» кого хочешь успокоит.
Медленно, инстинктивно стараясь ступать потише, обошел грузовик спереди, заглянул с другой стороны, под него. Нет, один я тут, вроде… Но полный осмотр всё-таки завершил. Да, имущество на месте. Ящики со станками и прочим, верстак, инструменты, дровоколка, две тачки, пара отличных лопат в углу, большой топор и колун… Всё как и было. Кстати, водительская дверь у грузовика оказалась закрытой, а ведь я точно помню, что Джо её бросил открытой.
Ладно, тогда зовем товарища по непоняткам и разбираемся с ним, выясняя, что случилось. Решительно дошагав до ворот, отпер калитку в створке, выглянул…
— Хрена себе…, — только и смог я сказать. — И где всё? Эй! Джо!
За дверью не было ничего из того, что должно было бы быть. Вообще. Ни моего хоздвора, ни дома, стоящего подальше, ни прекрасного залива внизу с причалом и катером, ни леса вокруг. И вообще, ангар стоял в какой-то большой яме или овраге, а от ворот начинался достаточно крутой подъем, упиравшийся в очень густой кустарник, обрамляющий этот непонятный овраг или впадину или яму, куда меня невесть как занесло вместе с амбаром. В воздухе сильно пахло прелой травой и пылью. И солнце... Слишком оно высокое для Аляски.
Оглядевшись, переступил порог, снова замер, прислушиваясь... Птахи какие-то верещат, и всё. Ну, давай пойдем вокруг.
Вокруг получилось плохо, потому что ангар целиком, то есть по самую крышу, погрузился в нечто, похожее на гигантский полевой капонир для военной техники, однако лично я отродясь такой большой техники не видел. Не бывает такой техники! И, что самое интересное, этот проклятый капонир не выглядел свежим, склоны заросли высокой травой, сверху густо нависли кусты. Колючие весьма кусты, кстати, что-то вроде боярышника, через такие заросли ещё и хрен проберешься, пожалуй.
— Ну, ни ничего ж себе! — повторил я, попутно поражаясь отсутствию эмоций.
Всего увиденного оказалось слишком много для рождения стандартных эмоций. Этого не может быть, потому что такого не бывает. Какие эмоции должны быть правильными? Я и не знаю — никакие из имеющегося набора, так, пожалуй.
Аккуратно отпустив курок, я убрал револьвер в кобуру. Вроде бы, не от кого пока отбиваться. Кстати, насчет «отбиваться», все же пока моя голова работает плохо… Поэтому действуем по плану — быстрым шагом обратно в ангар, дверь не закрывать, пусть будет больше света, открыть двери «Шеви», откинуть вперед спинку сиденья-дивана, проверить...
Вот оно, нужное на месте! Я вытащил из ниши длинный и увесистый оружейный чехол, плюхнул его на платформу грузовика и торопливо раскрыл.
Есть! Красавчик, ты не покинул меня в трудный час! «Браунинг BLR», рычажная магазинная винтовка с двадцатидюймовым стволом под калибр .358 «винчестер». Отличный калибр, между прочим, даже непонятно, почему он настолько слабо распространен. Годен для коротких стволов и одновременно бьющий своей тяжелой пулей весом двести сорок гран любую крупную дичь, вплоть до большого гризли и канадского лося. Винтовку в «Шеви» я как раз от всяких мишек-то и держу. Ну, и просто на всякий случай, живет она здесь. К ней два магазина, оба полные, по 4 патрона, и еще 40 патронов в двух коробках.
Зачем-то вскинул оружие, поймав ремень враспор, прицелился в дверной проем через люпольдовский прицел VX-6. Дернув рычаг, дослал патрон. Затем, подумав, вытащил магазин и втиснул туда ещё один патрон. Уже лучше. Человек вооруженный в любом случае чувствует себя уверенней, а хорошо вооруженный — намного уверенней.
Так, теперь следующие два вопроса: что это за стол, и что за ящики стоят у дальней стены? Деревянные такие, ладные, с ручками и железными замками-защелками. Вот с них мы и начнём. Так, два штабеля по четыре ящика в каждом. И вид у ящиков вполне знакомый, так что если в них лежит то, о чём я подумал, то… то что? А не знаю.
Откинув с лязгом тугие замки, я поднял крышку.
Ну да, угадал! Пять винтовок FAL. Лежат в рядок, под каждой по четыре магазина вплотную друг к другу. Вытащил одну, бегло оглядел… в консервационной смазке, выглядит… выглядит просто новой! Чье именно производство? Их ведь много где производили. Так, штамп бельгийский, оригинальный, а номер… Номер-то где¸ я спрашиваю? Вся маркировка на месте, а номера просто нет. Вообще. А как на других? На других винтовках, извлечённых из ящика, номеров тоже не оказалось. Вот так, как хочешь, так и понимай. Во втором ящике лежали еще пять «Фалов», а вот в третьем-четвертом уложены немецкие G3, так же, в рядок. И тоже новые, и тоже без номеров. Два ящика с немецкими винтовками, и ни единого номера на них. Странно? Нет, это офигительно странно!
Что во втором штабеле? Извольте, получите и распишитесь — двадцать карабинов СКС ижевского производства. Все — пятьдесят пятого года выпуска, и тоже, как вы уже догадались, без номеров. А так — новехонькие, в пушечном сале, по всем ящикам обоймы россыпью. И ни единого патрона! Ни к одной марке нет боеприпаса. Только оружие. Опять ладно, тогда я задам сам себе закономерный и на изумление логичный вопрос: кто же меня закинул с ангаром черт знает куда, и зачем он натащил в ангар безномерного, то есть криминального, оружия? В чем тайный смысл, зачем весь этот спектакль или все же бред поврежденного рассудка? Убей меня бог, если я хоть что-то понимаю…
А что это за бумажка на столе, ну-ка? И что там написано?
Взяв белый лист, я отодвинул его от глаз подальше, подсвечивая текст фонариком — что поделать, с годами понемногу начинает проявляться дальнозоркость.
Платформа-5
Тип поверхности и рельефа: 3Б
Агрессивность среды: общий режим сезонно.
Плотность биоценоза: средняя
Техногенная плотность: средняя
Тип поселения: особое — Оружейник
Форма поселения: укрытая, определяется вариативно
Стержневой этноформат: отсутствует
Характер инфокоммутации: отсутствует
Характер донор-акций: дискретный, специализированный
Вводная донор акция: одноразовая, ограниченная
Наблюдение: особый режим
Генеральная задача: креативный режим
Дополнительные задачи: отсутствуют
Степень самостоятельности: полная
Ожидаемая адаптация: выше средней
Ожидаемый откат: не ожидается
Ожидаемая организация: индивидуально
Ожидаемая дезорганизация: средняя
Для внешнего включения режима «Оружейник» необходимо в течение неопределенного времени войти в состав селективного кластера по выбору оператора.
Не допускается функционирование оператора одновременно в двух и более кластерах, вне зависимости от причин совершения попыток.
В случае выполнения условий будет осуществлен допуск к полноформатному режиму работы донор-канала. Первичная разовая донор-акция может быть осуществлена немедленно. Для допуска к работе необходимо положить предоставленный лист бумаги или любой другой с отпечатками пальцев и личными данными оператора на поверхность транспортируемого терминала донор-канала.
Вот так. Опять сплошные загадки, как хочешь, так и понимай.
Я — Оружейник? Что, вот так сразу? В принципе, специализация указана верно.
Стоп, стоп, стоп, уже снова задумался. А что вообще все это означает? Кто-то большой и очень сильный взял меня за шкуру и просто сбросил… не пойми куда. Так... Вот просто взял и поджопником?
Ха, есть первая эмоция! Накат тяжелой злости. С ранней молодости очень не люблю, когда кто-то меня к чему-либо принуждает, особенно, не спросив моего согласия. Такому человеку мне сразу хочется крепко дать в зубы. Практика имеется, давал в зубы и раньше, на счету два хорошенько побитых начальника. Кому сейчас можно дать в зубы?
Не вижу никого поблизости. А вот желание вижу, горячее такое, аж дыхание перехватывает! Даже не в зубы, этого маловато, просто пристрелить хочется. Руки нервно затряслись, в башке глухо зашумело. Эх! Чуть выпустить бы пар, а то меня сейчас от злости на кровавые ошметки разорвет!
Спокойно, в таком состоянии нужно неторопливо посчитать до десяти, закрыв глаза и мысленно рисуя в темноте меняющиеся цифры. Сейчас отпустит, откатит… Фу-ух… Я встал, нагнулся, упершись руками в колени, осторожно помотал головой. Некого мне убивать, нет здесь никого, так что эмоции оставь на потом, пожалуйста. Пригодятся, когда вблизи обнаружится объект их приложения. Тот, кто за все это ответит.
А пока что делом надо заниматься, делом. Как говорил мой друг-подводник: «Попали в дерьмо? Давайте в нем плавать». Поплыли.
Этот каменный стол и есть тот самый «донор-канал», насколько я понимаю. То есть, терминал, так? Вот им пока и займусь.
Отпечатки нужны, говорите?
Специальной подушечки с краской у меня не было, зато пальцы прекрасно измазались машинным маслом. Я аккуратно откатал на листочке с текстом все десять. Затем озадачился: чем написать свои данные? Слава богу, быстро сообразил, что в кабине у Джо непременно должна лежать шариковая ручка для оформления документов. Забравшись в «Ошкош», я тут же нашел её в корзинке на панели, рядом с какими-то бланками и накладными. А попутно обнаружил на потолке «Моссберг-500» с пистолетной рукояткой. Не удержавшись, заглянул в чужой бардачок и выудил оттуда две коробки красных патронов с картечью «дабл-О» и пулей. Надеюсь, Джо не очень на меня обидится. А если когда-нибудь всё-таки отольёт и примчится сюда, то верну, он поймет.
Заодно прихватил и удобную планшетку с зажимом, закрепив в ней листок.
Так, что будем писать? Ну, положим, имя:
«Лаубе Александр Генрихович».
Какие ещё данные, паспорт? Пусть будет паспорт, он у меня аргентинский, к слову. Дату выдачи не помню, а вот номер в голове задержался. Пусть будет номер.
Теперь внесём номер соцстрахования, американский. В США я живу по грин-карте, не гражданин. Или не «живу», а уже «жил»?
Номер водительского удостоверения штата Аляска, которое было с собой, я просто списал.
Что-то ещё им может понадобиться? Да всё, я думаю, этого вполне достаточно.
Выпрыгнув из кабины, я направился к столу. Пожимая плечами и немножко чувствуя себя идиотом, положил листок на стол. И тут же терминал блямкнул — из его середины чуть выдвинулась прямоугольная панель размером с этот самый лист, засветившаяся белым матовым светом.
— Эва, как оно тут! — поразился я.
На экране появился текст:
Специальный транспортируемый терминал донор-канала.
Условия входа в режим поставки:
Для внешнего включения режима необходимо в произвольный отрезок времени определить место дислокации сообразно представляемым задачам и задействовать терминал инициацией.
Мобил-операторами могут являться:
1. Оператор донор-канала селективного кластера.
2. Оружейник.
Не допускается одновременное функционирование мобил-оператора на двух терминалах, вне зависимости от причин совершения попыток.
Срок завершения организационного процесса не определён.
Для инициации лист бумаги с личными данными и отпечатками всех пальцев необходимо положить на донор-панель терминала. После чего необходимо выйти из операционного зала и ждать появления сообщения на дисплее информационного канала.
При выполнении всех условий откроется дискретный донор-канал.
Материальная поставка будет производиться по оперативному ассортиментному заказу, в произвольное время.
Формат канала:
1. Группа предметов и товаров материального жизнеобеспечения и потребления соответствует ассортименту, имеющемуся в замкнутом контуре последнего стационарного жилища Оружейника на Платформе-1, функция инициируется запросом оператора.
2. Группа материалов и оборудования — ассортимент по количественному и качественному составу ограничен профилем деятельности Оружейника.
3. Характер ежедневной поставки (глубина и ширина канала) — вариативное число позиций общим весом не более 50 килограмм за сеанс.
4. Время ожидания от момента предупреждения оператора о предстоящей активности терминала до момента начала работы канала — не более 40 минут.
5. Время начала сеанса донор-акции от начала ввода до завершения поставки — не более 40 минут. Перед началом поставки оператор должен в течение минуты покинуть помещение.
6. Периодичность сеансов работы донор-канала определяется внешним графиком и от действий оператора не зависит.
После первичной активации дальнейшие перемещения транспортируемого терминала возможны не раньше, чем через месяц непрерывной работы на предыдущем месте. В случае более раннего перемещения терминал отключается на 12 месяцев, считая со дня нарушения.
Сеанс поставки завершается досрочно в случае, если оператор не успевает начать работу после акустического и светового предупреждения об активности.
Определяющее: при невыполнения любого из указанных условий оба канала сворачиваются, специальный транспортируемый терминал переходит в автономный режим, функция снимается, наблюдение переходит в общий режим.
Затем этот более чем странный текст сменился следующим:
Канал инициирован для первичной донор-акции.
Группа предметов и товаров материального жизнеобеспечения и потребления соответствует ассортименту, имеющемуся в замкнутом контуре последнего стационарного жилища Оружейника на Платформе-1.
Введите список необходимого оборудования и экипировки. Общий вес первичной поставки не выше 30 кг.
Начать работу?
Не, не, не… рано ещё. Я быстро ткнул пальцем в «нет», надеясь, что отрубаю эту штуку не навсегда. Однако следующая надпись известила, что терминал всё ещё находится в режиме ожидания.
Что такое «Платформа-1», Земля? Аляска? Что-то другое?
Что всё это значит? Чёртова хреновина предлагает мне забрать оттуда какие-то свои вещи? Язык посланий-инструкций какой-то ломаный, не совсем человеческий, сразу и не вникнуть в то, что именно они имеют ввиду. Они? Ладно, пока проехали, они и они. Для начала надо бы оглядеться на местности, понять, что мне нужно предпринять в первую очередь. И для чего нужно. Так что пойду-ка я, прогуляюсь недалеко. Только сучкоруб с собой прихвачу, чтобы легче было продираться через кусты. А на крайний случай у меня в кузове «Шеви» припасена бензопила, так что не дождётесь, сволочи, пройду. Пролезу.
Точечные препятствия
Кусты, однако, оказались тем ещё препятствием. Густые, колючие, спутанные — натуральная живая изгородь, через которую запросто не прорвешься, не протиснешься, не оставив на ней клочья порванной шкуры. За кустами колючими оказались кусты вполне обычные, разросшиеся метра на три в высоту, а земля пошла под уклон. То есть выходит, что ангар мой натурально закопан в какой-то холмик.
Шел я очень тихо, осторожно, даже опасливо, держа винтовку наготове. Когда разглядел первый просвет в листве, то сразу присел, замирая.
Что там? Похоже на просто поле.
Сухая трава под ветерком колышется, над головой листва шуршит. Степь, саванна, пампасы? Так сразу не поймёшь, давай ещё немного дальше, детальней осмотримся…
Прошел я метров десять и снова присел. Теперь видно больше и лучше. Поле тянулось до горизонта, по всему пространству раскиданы перелески. Небольшие холмы похожие на этот, с гадским капониром. Выкрутив увеличение прицела на максимум, то есть на кратность в двенадцать, посмотрел вдаль через него. Вроде бы, там виднеются горы, они недалеко, но из-за дымки видны плохо. Словно силуэт, вырезанный из серой бумаги. Возле ближнего перелеска, до него около километра, пасутся какие-то антилопы, что ли. Или это какие-нибудь сайгаки? Не разглядеть.
А пейзаж информативно пуст, ни дорог тебе, ни машин, ни жилья. Кстати, подозреваю я, что этот «капонир» со стороны таким же заурядным холмиком с перелеском и выглядит. Значит, тот гад… или те гады… В общем, закинувшие меня сюда люди о маскировке позаботились. Да, кстати, на листочке так и написано: «Форма поселения: укрытая». Хорошо, с этим разобрались.
То есть кто-то предоставляет мне возможность в поисках того «селективного кластера», что бы это ни значило, начать действовать скрытно. По степи, кстати, верный «Шеви» пройдет без особых проблем, если двигаться осторожно, не топить железку со всей дури, ведь в траве всякое оказаться может.
Тогда вопрос первый, маршрутный: куда ехать?
Мне бы предпочтительней прямо к той сволочи, что всё это со мной сотворила. В глазки ему посмотреть. Вот только не знаю я, где эти глаза находятся. Что же, обойду персональный «перелесок» по кругу, посмотрю, что там с другой стороны. Может, чего-нибудь полезного и обнаружу.
Первым полезным наблюдением оказалось то, что не даст мне помереть с голода — ещё одно стадо, на этот раз хорошо узнаваемых антилоп, паслось достаточно близко, метрах в трехстах. И моё появление их не спугнуло. Может быть, для испуга далеко, а может быть, они просто незнакомы с людьми. Вот если бы озадачиться добычей мяса именно сейчас, то я прямо отсюда из винтовки могу достать любую, здесь почти прямой выстрел. Кстати, еды совсем нет, да и питья тоже. Нет, вру, чуть-чуть воды имеется — в «Шеви» лежит полбутылки минералки…
С обратной стороны «капонира» я увидел нечто странное — кучу бурой земли, кем-то выкопанную и наваленную прямо на высокую траву. Это когда капонир мой рыли, сюда земли таскали? Что-то маловато грунта. Подозрительная куча внезапно шевельнулась, и я тут же начал сдавать задом, вскидывая винтовку и одновременно выкручивая увеличение прицела на минимум.
Что это?! Не понял, но там ворочается что-то очень большое.
А если большое начинает нервничать, то становится опасным по определению.
Огромное нечто ожило, превращаясь в животное уже тогда, когда я обогнул по кругу перелесок, потеряв тварь из виду. Но рявкнула она так, что я плюнул на обход и приналег изо всех сил. Хорошо рявкнула, густо и настолько злобно, что душа ушла куда-то в район желудка, а в голове звенела одна единственная мысль: как бы мне не пропустить то место в перелеске, которое ведет к единственному проходу через колючки. Он узкий, этот лаз, я пролезу, а тварь, кем бы она ни была — нет. Надеюсь.
Зверь снова заревел, потом за спиной послышался тяжкий топот, аж земля под ногами затряслась, так мне показалось. Не добежав до нужного места, я рванул направо, в кустарник, благо он тут одинаково густой и плотный. Запросто по нему и слон не побегает, пожалуй. А вот и проход, сучья нарубленные кругом — отличный ориентир. Позади что-то с треском вломилось в кустарник, заревело снова, но уже ближе, намного ближе!
Я, чуть не подвывая со страху, проскочил до конца проделанного в колючей изгороди прохода и уже там нашел в себе силы остановиться и обернуться.
Ох… Спокойно! Твоя винтовка любого монстра свалит, так что давай, мужик, без паники, да?
Судя по звукам, гнавшееся за мной чудовище перешло с бега на шаг. Я хорошо слышал его громкое сопение, потрескивание ломающихся веток, — тварь приближалась, старательно вынюхивая след. И вот, наконец, зверь возник на дальней стороне примерно четырехметрового тоннеля.
Тварь, не сомневаясь в своём праве сильного, просто засунула морду, пытаясь проскочить сходу, однако колючая изгородь её сдержала, пружинисто оттолкнув назад, вцепившись всеми своими крючками в бурую шкуру монстра.
Снова рёв и словно смрадный ветер навстречу! Уши заложило, но я выстрелил до того, как разглядел цель. В морду, чуть выше открытой зубастой пасти.
Медная пуля «Барнс», «тройной шок» калибра .358 весом 225 гран, выпущенная со скоростью свыше семисот метров в секунду не срикошетит ни от каких костей. В полёте такая пуля встает по нормали и идёт по пути наибольшего сопротивления, прямо в кость, проходя сквозь неё, как калёное долото через мягкую жесть, и превращая плоть в труху. Медная пуля деформируется не сразу. Она проникает глубоко внутрь мишени, разрывая мясо за счет гидроудара, и останавливается достаточно глубоко. Именно поэтому я и имею такой боеприпас, на медведя.
Рывок рычага, и сразу второй выстрел, туда же, чуть выше. Грохнуло, часть листьев с куста, росшего передо мной, сдуло, но тварь больше в проход не ломилась. Она тяжко мотнула огромной головой и тяжко осела на задние лапы. И даже тот рев, который она издала, уже не был настолько пугающим, в нём, скорей, сквозило недоумение.
— А вот мы ещё тебе…— пробормотал я и высадил оставшиеся три пули в грудь, чуть смещая точку прицеливания слева направо, чтобы пробило в линию.
Смена магазина, патрон в патронник.
А зверь-то лёг!
Выдохнул с шумным сипом, словно паровоз с пробитым котлом, и замер, полностью закупорив собой проход в кустах. Я ещё раз прицелился ему в башку, так, чтобы уже точно в мозг, и выстрелил в последний раз. Монстр даже не дернулся, подох уже, выходит.
Чёрт… Как-то сразу накатило, ноги ослабли.
Я спустился вниз, к ангару, привалился к стеночке и начал чисто рефлекторно набивать магазины. Нормально пострелял, раз живой остался. И противомедвежьи пули хороши. Медведь? Ну да, это медведь и был, только уж очень здоровый и кривой какой-то этот мишган. Я таких, раза в два больше гризли, ни разу не видел. И снова возникает вопрос на который, похоже, никто не собирается отвечать: где я нахожусь, с какой целью? Что это за Платформа такая, за нумером пять? Почему бы мне не остаться на Платформе нумер раз и не жить себе спокойно дальше, а? Как я и планировал, к чему столько долгих лет шел…
А вот за кусты спасибо, затейники, это хорошие кусты, по сравнению с ними любая колючая проволока отдыхает. Цены им нет, надо бы саженцев набрать, на будущее. На всякий случай.
Я все же закончил обход «капонира» по кругу.
Оказывается, туша медведя закупорила лаз не полностью. Я немного подрубил и пролез, уже прикидывая, как эту тушу можно будет отсюда убрать, пока не завоняла и не приманила на амбре таких же тварей, но задача выглядела неразрешимой. Размеры зверя поражали воображение.
Медведь-монстр был очень зубастым, клыкастым, со странно короткой тупой мордой и длинными лапами. И как быть? Сначала нужно выгнать машину, тогда, может быть, и удастся эту груду мяса и шерсти отбуксировать в сторонку. Чёрт, да тут целая просека нужна! А нужно ли рубить просеку, если у меня «тип поселения: укрытый»? Просека хорошо заметна со стороны, особенно если свежая. Нужно подождать, подумать.
На этом загадки и задачки не закончились. Пройдя по следам урода до его лежки, я озадачился так, что дальше некуда. Вот следы есть, а вокруг — нет. Не нашёл! То есть, трава примята по овалу, в одном хорошо заметном месте, но к нему наследа не было. Всего два следа: отпечаток моей ноги, когда я летел чуть ли не по воздуху, и оттиски когтистых лап гнавшегося за мной чудовища. И как это понимать? Как он попал на место лежки, не с неба же упал! Так не бывает, точка. Я, задрав голову, даже посмотрел на небесах, но ответа не получил.
Впрочем, люди вместе с ангарами в единый миг тоже не оказываются посреди неизвестной степи, потому, что и этого не может быть. Не ставится точка, придётся нарисовать запятую, добавляя после неё «да, но...». Версия о том, что кошмарный сон что-то уж слишком сильно затянулся, мной не рассматривается. Если это действительно сон, то я сам проснусь когда наступит время, а пока следует действовать разумно даже во сне.
Точка поставки. Чёрный терминал
В общем, описав круг и убедившись в том, что «капонир» невозможно рассмотреть даже вблизи, я ушёл обратно в проклятый ангар, где снова залез в кабину грузовика. Снова позаимствовав ручку, принялся составлять на оборотной стороне какого-то бланка из запасов Джо список того, что у меня есть, и чего нет.
Одежда. Прикинут я для физической работы. То есть, одет в двадцатидолларовые джинсы Dickies покроя «для плотника» с двойными коленями и рабочие ботинки Ariat из светлого нубука, с композитным носком. Рубашка в клетку, ковбойская, и куртка Wrangler, настоящая, плотная, какими и торгуют в магазинах для ковбоев. Боюсь, что в этой хлопковой броне мне в таком климате будет жарковато, солнце печет всерьез. Кроме того, в подобной одежде хорошо работать или ездить на машине, но не наматывать на своих двоих большие расстояния. У меня нет запасных носков, нет ни единой смены белья, а если идти пешком, не мыться и не менять белье, то скоро взвоешь от того, что трусы натирают. Да и носки имеют привычку сбиваться, мокнуть и чуть ли не спекаться, превращаясь в нечто мерзкое. Воду для стирки я пока не нашёл.
«Группа предметов и товаров материального жизнеобеспечения и потребления соответствует ассортименту, имеющемуся в замкнутом контуре последнего стационарного жилища Оружейника на Платформе-1». Так? То есть своё требуем, то, что в доме лежит? Хорошо, сейчас прикину, что там у меня есть. Только как это все надо объяснять? «Посмотри в комоде, во втором ящике, там трусы стопкой!» Так?
Еда и вода.
У меня в наличии половина бутылки, всё. Даже конфетки в карманах не завалялось, не ем я конфет. А что дома с едой? Минералки в упаковках, конечно, полно, а вот еда в холодильнике всё больше нормальная, а не консервированная, тут она долго не проживёт. Полно замороженных оленьих стейков… А! Есть спагетти и какие-то консервы в небольшом количестве, тунец для салата и что-то в этом роде. Хотел ведь прикупить и закинуть в подвал какой-нибудь аварийной еды вроде сухих пайков, да всё руки не доходили.
Лекарства.
Имеется стандартная аптечка в «Шеви», такую же видел и в грузовике. Добавить бы туда хороших болеутоляющих, на тот случай, если зуб прихватит, или травма случится, да и всё, на нечто более сложное моих медицинских умений не хватит.
Ножи.
Есть среднего размера лезермановский мультитул, лежит в куртке, на кармане джинсов висит складник. Мне нужен не слишком большой добротный нож, которым можно и зарезать, и разделать. Имеется у меня дома такой, «баковский», из недорогих, вполне пригодный. Тесаки не нужны, в ангаре лежат топор с пилой, да и бензопила вместе со мной перенеслась. Сучкоруб, он мне вместо мачете, даже лучше. Наивные люди видят в кино, как этими мачете рубят руки, ноги, головы и столбы, не задавая себе вопрос, а что же такое мачете? А мачете — это большой, но относительно лёгкий нож, сделанный из мягкой стали, чтобы легко было точить и которым можно махать весь день без устали. Им хорошо рубить тростник или лианы. Всё, что толще лианы для мачете уже непосильно. Так что дома у меня подобного инструмента нет.
Патроны.
Их не слишком много. К револьверу — всего двенадцать, к винтовке осталось сорок две штуки. Для охоты это более чем достаточно, а вот для непредсказуемых встреч… Кстати, ведь у меня дома есть триста восьмой калибр, пусть и не очень много, я таким почти не стреляю. Сколько там? Патронов двести, не больше, но для «фала» такой вариант годится. Военный патрон в гражданское оружие совать нельзя, а вот гражданский боеприпас в военное — запросто. Таким образом, у меня появится одна единица боевого оружия, так? Так. Револьверных в общей сложности сотни полторы, в основном собственного снаряжения. К винтовке довольно много, экспериментировал. У меня вообще была мечта создать свой уникальный патрон под короткий ствол для «brushgun», то есть для тех охотников, что бродят по кустам и рискуют нарваться на неприятности — из охотника превратиться в добычу. Такой патрон, чтобы стрелял из длинного ствола, сохраняя при этом нормальную баллистику. В общем, да, сотни три наберётся, из них почти сотня как раз с пулями «тройной шок».
Учтём и дробовик старины Джо. Мне он нужен? Пусть будет, хотя охотиться на уток с таким не слишком-то удобно. Если бы к нему отдельно прилагался приклад, тогда другое дело, но приклада нет. Револьвер большой, винтовка большая, дробовик тоже большой. Что из этого понесём скрытно? Нет, понятно, что скрытность в степи — это звучит смешно, но ведь я не только по степям гулять буду, верно? Подходящее есть, позже подумаю.
Мыльно-рыльные принадлежности, здесь всё понятно. Рюкзак и сумки, чтобы упаковать добро. Спутниковый телефон… А он тут работать будет? Что-то сомневаюсь я, а аппарат этот, если с кейсом, тяжёлый. Или все же взять, вдруг до кого-нибудь дозвонюсь?
Оптика: бинокль и дальномер.
Радиосвязь. С этим плохо, рации и в наших краях почти не пользуют, есть спутниковые системы, они надежней рации. Ну, и как везде, мобильники и интернет. В «Шеви» установлен широкополосный приемник, всё же автомобиль с Аляски. Но это не полноценный трансивер. Был у меня такой, да сломался, на передачу не работал. Стоп, вот же радиостанция, в «Ошкоше»! Двустороннее аналоговое бизнес-радио. Ну да, на развозке и разгрузке такими здесь… То есть, там. Пользуются. Или пользовались. Вот только частоты у него узкие, зарезервированные для частного профессионального использования, так что я как-то не уверен в полезности такого агрегата. Впрочем, пусть будет.
Что ещё? Потом наверняка вспомню бездну всяких полезных мелочей, которые я сейчас в перечне упускаю, но без которых позже взвою. Например, туалетная бумага. Полотенца, не рубахами же мне вытираться. Спагетти на чем готовить буду, на дровах? А в степи точно везде будут дрова? Между прочим, дров у меня и дома хватает, только желания везти их с собой нет. Несколько связок полешек сделаю, да и всё. А походную печку я так и не приобрёл, хотя собирался. Сколько благих намерений сгорело в рутине повседневных забот! Не ходил я в долгие походы, некогда и некуда, вся охота и рыбалка — в двух шагах от дома, процесс укладывался в один световой день.
Палатка дома имеется, но ночевать я в палатке после такого местного опыта точно не буду, лучше уж в машине посплю. Безопасней. А то ещё один медведь заявится, да и давай смотреть, кто в теремочке живет. Проклятье, маловато у меня снаряжения для нормальных походов, не требовалось. Хорошо, что охотничьей одежды хватает, есть комплекты на все сезоны. Камуфляжем я особо не увлекался, опытные жители Аляске над таким увлечением даже посмеиваются, а вот одежда и обувь для долгой ходьбы есть, да. Самые дорогие шмотки — для дождя и холода, только холодов не предвижу, жарко, до зимы точно далеко. От дождя обязательно закажу. А ещё хороший спальник и плед.
Над списком потребного я просидел долго, на дворе понемногу начало смеркаться. Сидел, выверял, чего-то тянул… Боялся я идти к этому чертову терминалу! Дураком быть боялся! Попрошу у аппарата всего ништячного, а окажется, что это чья-то злая шутка. Или же сам чего-то не понял. И будет мне тогда до обидного неприятно — поймали дурачка на фейк.
К действию подтолкнул голод. Мне уже всерьез захотелось жрать, да и вода уже вся выпита. Терминал всё так же ярко светился панелью, таинственные батарейки не садились. Лист бумаги лежал там же, куда я его положил. Присев на корточки, ткнул пальцем в надпись «Выйти из режима ожидания».
Свет стал ярче, выплыл вопрос:
Инициировать аварийную донор-акцию? Да/Нет.
«Да» — понятное дело.
Введите название позиции из ассортимента периметра жилища оператора.
Ну, погнали по списку.
Интерфейс был простым и понятным, всплывало много подсказок и угадаек. Автоматика, или же кто там манипулировал, находила в моем доме нужное, иногда уточняя: «Обнаружено три сходных позиции, уточните по цвету» — это про трусы. Каждый раз вес отнимался от значения «З0.000», число светилось в правом углу планшета.
Были и отказы.
Первый: непонятный агрегат, никак не мотивируя своё решение, отказался принять заявку на патроны калибра .308, лишив меня возможности воспользоваться «фалом». Просто «отказ», без объяснений. Второй раз отлуп пришёл относительно дальномера и ночного бинокля, правда, уже с обоснованием — «запрет на поставку полупроводниковой техники». Так что я взял два простых бинокля Bushnell, большой и маленький. Странно, что терминал отказал переслать сюда плоский и удобный пистолет PPS, который я затребовал, однако легко согласился на «Чёрную вдову» — маленький пятизарядный револьвер от «North American Arms», машинку одинарного действия под калибр 22 «магнум», со складной рукояткой и кобурой на щиколотку.
Граммы в копилку лимита набегали, цифры постоянно менялись. Я попросил три пятигалонные канистры под солярку, в кузове их не было, в ангаре тоже. Патроны, между прочим, весят, как кирпичи, съедают лимит пугающе быстро. Еда тоже потянула будь здоров, пришлось отказываться от части консервов. До общего лимита я не дотянул всего четыре грамма. Попробовал добавить один патрон — отказ, «превышение». Все как в аптеке.
Хорошо, я ткнул в «подтвердить исполнение». Блямкнуло в очередной раз, и агрегат сухо предложил мне немедленно покинуть помещение, которое вот-вот станет опасным. Что и сделал бегом, подхватив винтовку.
На улице уже темнело всерьез, похоже сумерки здесь надолго не затягиваются. А это значит, что я нахожусь довольно далеко к югу от Аляски. Не знаю, насколько корректно в этом непонятном месте идут мои наручные часы, а то можно было бы и день вычислить. Или же день совпадает, двадцать второе сентября в обеих реальностях? Долго поразмышлять не получилось, терминал снова издал призывный звук, после чего в ангаре что-то загрохотало, что-то упало рассыпаясь по полу. Наверняка это шумнули падающие канистры. А терминал погас, больше не реагируя на тычки и матерные призывы. Выгреб я свою «аварийную поставку», похоже.
И тут я услышал далёкий звук, какое-то стрекотание. Да это же самолёт! На Аляске много малой авиации, небольшие «Цессны» и «Бонанзы» регулярно пролетают над моим участком, а я собирался взять себе такую машинку, уже и несколько моделей подобрал... Так что спутать не мог, наслушался.
Я пулей подскочил ближе к краю обрыва, и тут же начал тихо ругаться — ничего не видно из этой проклятой ямы! Какое-то время я стоял глухой статуей, приложив ладонь к уху и пытался вытащить из быстро угасающего звука хоть какую-нибудь дополнительную информацию. А пока понятно главное: это не древний мир и не средние века. Тут есть авиация, по крайней мере, малая. Звук пропал, а губы ещё продолжали шептать нецензурное. Потом чуть-чуть отпустило, успокоился и вернулся в помещение.
Точка планирования. Надоевший ангар
Первую ночь я проспал в грузовике, тут сиденье длинней, тщательно заперев калитку и положив револьвер прямо под руку. Но ни звери, ни злодеи ночью не ломились. Зато снился дом на Аляске: сижу на террасе с видом на залив, мечтательно поглядываю на просторы, и всё вокруг зашибись.
Поэтому пробуждение оказалось жёстким, отвратным, с матом и просто руганью. Будильник в смартфоне, аккумулятор которого пока не разрядился, должен был поднять меня в восемь. Он и поднял. Солнце вовсю светило в оконца под самой крышей. Я вышел на улицу и первым делом в нос ударил отвратительный запах. Вонял убитый чудо-медведь. Странно он пах, мерзко, но не дохлятиной. Вокруг туши не собрались мухи и мелкие падальщики. Лежит огромная туша на жаре, разлагается, а рядом никого. Странно, да?
И ещё. Он как-то уж слишком быстро этот монстр разлагается, выглядит, словно пролежал неделю. Запах… Словно понос с соляркой, что-то в таком, пардон, духе, а то и вовсе некая синтетика чувствовалась. С тушей я ничего поделать не смогу, уже и не утащишь. Остается надеяться, что такими быстрыми темпами она и сама исчезнет.
Вернувшись в ангар, развел костерок в старом колесном диске, экономно вскипятив воду для кофе и умывания. Воду нужно искать, и найти как можно быстрей. Её мало, я сразу посадил себя на жёсткий лимит экономии. Даже бриться не стану, а это для меня, как нож вострый. Только для питья, и теоретическая капелька для чистки зубов. Впрочем, вполне и всухую, пастой отплююсь. Вместо умывания оботрусь влажными салфетками.
Варить ничего не буду, сейчас это роскошь, пока что вполне перебьюсь консервами. Дальше? Надо отсюда выбираться. Выходить к какому-нибудь поселению, где есть люди, способные ответить хотя бы на главный на вопрос: «Что за хрень у вас тут творится?» Только куда идти и как… Попытки во время «донор-акции» заполучить хоть какую-нибудь карту или схему местности ни к чему не привели, тупая программа не понимала, о чем идёт речь, предлагая мне на выбор несколько отличных карт окрестностей моего дома, но тут уже я отказался. Компас, правда, получил без проблем.
И всё-таки, что тут за люди живут и чего они от меня хотят? Насколько я понимаю, этот удивительный стол, который устраивает «донор-акции», не может не быть адски ценным. Бесценным. Думаю, что за такой агрегат башку снесут легко, не раздумывая. Правда, в документе сказано, что оператором могу быть лично я и некий «оператор донор-канала селективного кластера», можно обойтись и без меня. Так что терминал, даром что он транспортируемый, я транспортировать не буду. Пожалуй, вообще ничего не буду транспортировать, кроме себя самого на «Шеви». В большом «Ошкоше» было бы безопасней, но в грузовике, судя по указателю, топлива в лучшем случае четверть бака. А в «шевике» бак почти полный. Да и расход топлива не в пользу большого и тяжелого автомобиля. Поэтому в канистры я слил топливо из грузовика — естественное решение.
Надо попробовать поездить расширяющимися кругами вокруг этого «компаунда», как я уже переименовал «капонир» на привычный американский манер. Вдруг получится наткнуться если не на дорогу, то хотя бы на речушку. Все речушки и ручьи ведут в большие реки, а люди в первую очередь селятся вдоль рек. Так что, если поблизости имеются некие «селективные кластеры», то возле рек их и нужно искать.
А что если я не найду ни того, ни другого?
Нет, степь вблизи не выглядит сухой, тут достаточно много деревьев и зелени, вода должна быть, в том числе и подземная. Надеюсь, ручей попадется, иначе придется копать колодец, или я долго не протяну. В общем, вооружившись, я пошел резать проезд, задыхаясь от омерзительной вони. Кромсал не напрямую, а по диагонали и с изгибом, чтобы проход нельзя было случайно заметить. Кустарник снаружи старался не трогать, даже подвязал местами ветки, чтобы не ломать. Есть у меня подозрение, что мой ангар и его содержимое в этих землях очень ценный трофей. То есть, лучше всего ништяк держать укрытым до тех пор, пока я не разберусь, с кем тут можно иметь дело. И лишь потом буду договариваться. Лист с текстом прихвачу, теперь это моё удостоверение личности, а возможно и самый серьезный аргумент в переговорах.
По-хорошему, терминал лучше бы закопать в стороне от ангара. Где-нибудь совсем в другом месте, чтобы разделить приз на кусочки. Тем более, что здесь только этот терминал не мой, за всё остальное я платил кровными, до последнего цента заработанными так сказать. И делиться ни с кем не готов. А, ещё ящики с винтовками не мои! Ха, и «Ошкош», за него платил владелец, мой таинственно исчезнувший знакомец Джо.
Что от меня вообще требуется в этом эксперименте?
Логика подталкивает к ответу, что нужно начать делать то, для чего все эти станки и куплены, то есть производить винтовки. Но сколько я их произведу? У меня есть с десяток «actions» от «Монтана Райфл», с полсотни заготовок под стволы и примерно столько же под ресиверы. Немного латунного прутка под пули, несколько сот гильз .358, которые я планировал чуть растянуть и попробовать с другой пулей. Или все же терминал должен давать мне то, что потребуется по ходу дела? Как там написано — «Группа материалов и оборудования — ассортимент по количественному и качественному составу ограничен профилем деятельности Оружейника». Да, скорее всего терминал должен заменить мне всех возможных поставщиков, получается так.
Думается, что я человек нужный, раз получил особую бумагу. И вот вопрос: а в каких-нибудь «селективных кластерах» ничего, часом, не блымкнуло в то самое время, когда я здесь возник? Не дали ли им какие-нибудь координаты, а заодно и указания на поиск попавшего в неизвестность оружейника?
Может быть, вполне. Текст в этом странном документе вообще очень интересный. Из него следует, что задача сформулирована приблизительно. И нет указания на то, к какому именно «селективному кластеру», что бы эти слова ни означали, я должен примкнуть. То есть, в этом вопросе вся инициатива возложена на меня. Сколько всего таких «кластеров», и насколько они связаны с теми, кто меня так бесцеремонно забросил невесть куда? Если они закидывают людей сюда, то вполне могут и выбрасывать отсюда, верно? Как тут с темой возвращения, надо уточнять… У людей. Впрочем, людей надо искать в любом случае, не жить же здесь, в ангаре. Цивилизацию искать следует.
Проход я дорезал быстро, бензопила есть бензопила, кустарник крушит запросто. Исцарапался, конечно, весь, тут никуда не денешься, но прорвался. И даже не сдох от вони, притерпелся. Посмотрел снаружи, — не сильно заметно, но следы от машины останутся. Хорошо если ветер поднимет траву, она прикроет. Ещё вопрос: как запомнить и пометить место без карты и GPS? Ориентиров нет — место не обладает специфическими признаками, один перелесок из многих. Я уже видел вокруг немало таких же холмов, до самого горизонта разбросаны. Уедешь и потом не найдешь... Будем решать проблемы по мере их поступления. Может быть, во время выписывания кругов получится определить надёжный ориентир и затем взять от него азимут и высчитать дистанцию.
И радиоэфир. В ангаре я разок включил приёмник, однако металлические стены вокруг и почти подземное расположение приему не способствуют. Выползу наверх и послушаю снова, может быть что-нибудь и поймаю, как знать. Времени до наступления темноты немного оставалось, пора собираться. А ужинать потом буду, как стемнеет, а то со всеми делами-заботами я и пообедать забыл. Или не забыл, а вонища и плохое настроение отбили аппетит напрочь?
Нервишки.
Точка принятия решения. Степь
С утра я глянул на труп невообразимо огромного медведя, который, к моему огромному удивлению, вонял гораздо меньше и что ещё более необычно, теперь то, что от медведя осталось отчетливо попахивало ацетоном. А осталось не так уж много. Тело, превратившись в бурую слизь, уже почти стекло и впиталось в почву, обнажив скелет. Вернувшись в ангар, я ещё раз перепроверил уложенное в машину. Все инструменты сложил в большой ящик, закрепленный в кузове. Собрал всё, что смог найти. Вслед за инструментом в кузов отправились канистры с топливом и две герметичные сумки со скарбом и продуктами. Груз накрыл брезентом, затянул и зафиксировал банги-кордом, чтобы не прыгал и не громыхал на кочках. Винтовку вложил в крепление на потолке, там же параллельно разместил и дробовик. Патронов я к нему тоже набрал, пусть и немного, но картечь имеется.
Самое важное и ценное — в кабину, за спинку и на пол с пассажирской стороны. Рюкзак поставил рядом, на тот случай, если придется экстренно выскакивать из машины и рвать когти. Постоял немного перед терминалом, раздумывая, что мне делать с ним. Нет смысла прятать этот волшебный аппарат отдельно. Или это место вообще никто не найдет, или подрежут всё сразу, как ни прячь. И вряд ли нашедшие смогут его запустить, чтобы оценить необычность устройства, все же именно я основной оператор, верно?
Подумал, не взять ли мне «фал» или СКС с собой, вдруг представится возможность разжиться и такими патронами, но решил этого не делать. А вдруг это оружие — признак невезучих, таких, как я, лохами провалившихся в чертовщину? И тогда меня сразу опознают, начнут домогаться. А я домогательств ужас как не люблю.
Оставлю тут. И без них четыре ствола при себе.
Ну что, трогаемся, чего тянуть?
Тронулся.
«Шеви» уверенно забрался вверх по склону. Затем я медленно, не ломая кустов и хитро маневрируя, порой самым невероятным образом, выехал в чистое поле. Остановился.
Как круги нарезать будем, по часовой стрелке или против? По часовой. Так мне будет проще смотреть в сторону от компаунда, а это важней. Первый радиус возьму примерно… Да не примерно, а визуально, так, чтобы не терять место из виду, потом увеличу. Если что, при таком грунте и на таком расстоянии и по своим следам можно найти.
Голубая небесная полусфера раскинулась от горизонта до горизонта, облаков почти не было. Не было в небе и инверсионных, а если правильней, то кондиционных следов. В ближайшее время пассажирские лайнеры над местностью не пролетали.
Ради экономии топлива отключив передний мост, я тронулся с места и неспешно покатил по дуге. Первое впечатление — здешнее зверьё совершенно не боится ни людей, ни машин.
Антилопы настораживались, замирали на месте, но не убегали. Скорей, им было любопытно. В высоте бесшумно парили какие-то большие птицы. Пару раз я вспугнул какую-то мелочь, сидевшую в траве, но разглядеть не смог. Земля под травостоем была пусть и не самая ровная, но машина ехала уверенно, не трясло. Первый круг не дал мне ничего, разве что взял пару азимутов на убежище, определился по сторонам света. Нормальных, надёжных и хорошо заметных ориентиров так и не обнаружил. Укати подальше, и место вполне можно потерять! Хоть бы звериная тропа какая-то нашлась... Но зачем животным, обитающим в столовой степи, набивать постоянные тропы, они здесь вообще бывают? Не знаю.
Второй круг тоже не обогатил меня полезной информацией, а вот на третьем, примерно на восток от компаунда, я обнаружил сперва ровный уклон, а потом ещё и разросшийся кустарник в низине. Здесь может быть ручей, а то и вовсе речушка. Выбравшись из кабины, я влез на крышу. В бинокль разглядел и свою рощицу, и холм, взял азимут на него, а затем поехал точно в противоположном направлении. И получил первый приз — речушку, текущую меж невысоких песчаных обрывчиков, а на ближнем берегу — здоровенный валун вроде тех, что ледники когда-то разносили по равнинам.
Вода, вода! Обрадовался, как камень с плеч. И не только потому, что теперь можно быстренько прогнать драгоценную влагу через керамический фильтр Katadyn, от души напиться и наполнить канистры. Река всегда куда-то течет и куда-нибудь впадает. А люди чаще всего селятся именно возле рек. Надо бы забраться на этот огромный валун. С земли не вскарабкаться, зато с машины получилось. Поднялся, осторожно выпрямился с биноклем в руках, глянул на компас и сразу нашел уже родной холм. Отлично! Уточняем азимут и примерно рассчитываем дистанцию. Так, приблизительно четыре километра от валуна. Нет, не так. От Валуна, потому что это уже не камень, а ориентир, будущая отметка на будущей карте. Я еще раз внимательно осмотрел в бинокль бескрайнее небо, выискивая точку маленького самолётика. Не видно. Однако шум авиадвигателя точно был, мне не померещилось.
Противоположный берег речушки местами был подмыт, а вот на моей стороне — песчаная отмель и пляж серпом. Хороший такой укромный пляж, я сразу решил воспользовался его курортным предназначением — разделся догола и полез в воду. Водица оказалась прохладной. Никак, речка от ключей питается, иначе бы такое мелководье на жаре давно бы прогрелась. Здесь навалом мелкой рыбёшки, хвостики так и шныряют. Чуть ниже — перекат. Там, небось, водится и кое-что покрупней.
Отмылся, наплескался. Никакие хищники меня не побеспокоили, хотя и от берега не удалялся, а винтовка лежала на виду, в три прыжка добегу. Кстати, свежим мяском запастись, что ли? Раз уж тут антилопы непуганые. Калибра на такую живность хватит с запасом. Жаль, что много мяса испортится, морозильника нет, а вялить некогда. Нехозяйственно так зверя расходовать, конечно, но снова жрать консервированного тунца со спагетти не хочется.
Отъехав в степь, я с пары сотен метров свалил антилопу, выбрав ту, что помельче. И мясо нежней будет, и меньше в отходы уйдет. Хотя, в природе отходов не бывает, тут каждый кусочек органики в цене, кто-нибудь да подкормится.
Свежевал в роще, тушу не подвешивал. По внешнему виду дичь выглядела, как обычная вилорогая антилопа, каких полным полно в той же Монтане, может, более крупная разновидность. Взял что проще: окорок, нежное мясо с шеи, остальную тушу оттащил в траву и оставил возле одинокого дерева. Пусть зверьё растаскивает, уничтожая следы даже частичной разделки. Уже отъезжая, заметил движение. Остановился, глянул в бинокль… Нет, это не волки, а что-то вроде собак или койотов-переростков. Стая голов в шесть чётко шла на запах крови. Пока я был рядом, они не приближались, остановившись в полутора сотнях метров, глазея и часто нюхая воздух. Да уж, эти тоже с человеком не очень знакомы, не то бы помнили, что полторашка для винтовки вообще не дистанция.
Хотел я, было, вернуться в знакомое убежище, чтобы пожарить мясо в защищённом уединении, но не стал этого делать, нечего лишние следы накатывать. Нет уж, уехал так уехал. Устрою нормальный привал, там и пожарю. А пока лучше включу радиоприёмник, может, поймается живая волна. Машина осторожно катилась вдоль реки, хотя и петляла та немилосердно. Где мог, спрямлял. Пару раз поток терял, но быстро находил снова. Пейзаж не менялся, горы и вовсе растворились, их уже и в оптику не различить.
Приёмник довольно быстро нашел три станции.
Одна что-то бойко тараторила на китайском. Тут, как всегда, ни слова не понять, но мне стало радостно, китайцы это люди. На второй волне, совершенно меня не вдохновляя, муэдзин на арабском языке высоким голосом призывал правоверных к очередной молитве.
А вот третья станция с мощным и чистым сигналом заговорила на хорошем русском языке, представляясь, как официальный радиоканал анклава со странным названием «Замок Россия». Какой бы вариант вы бы выбрали для более плотного знакомства? Для меня ответ прост и очевиден. Будем искать.
Точка контроля. Зал совещаний Сотникова
Сотников переложил тяжёлую кожаную папку на край стола, и наконец-то поднял глаза в очках — все тут же притихли. Начал неожиданно:
— Друг-товарищ Сомов, разрешите обратиться!
Я не выдержал и непроизвольно хрюкнул, понимая: сейчас приколемся. Мишка что-то промычал по-коровьи и кивнул.
— Вот спасибо! — обрадовался Главный. — Огромная просьба у меня имеется к вам, боевой вы наш сталкер Гоблин! Личная, можно?
— Александрыч... — на этом всё красноречие Сомова и закончилось.
— Что, уже проглочен? — участливо поинтересовался Сотников.
— Кто? — напарник продолжал отжигать.
— Язык! Тогда к просьбе, — безнадёжно махнул рукой Главный. — Видите ли, Михаил. Я уважаю ваше законное право постоянно что-то жевать, как культурное наследие. Но не могли бы вы прекратить лепить свою жвачку под моим столом?
Тут уж громко хмыкнула Благова, а собравшийся на срочное совещание народ расплылся в ехидных улыбках.
— Я не леплю! — тут же выставил щит Мишка, но сам же и продырявил его нелепым добавлением: — Я машинально!
На моей памяти его предупреждали раз пять. Однако Гоб упорно считает, что никто ничего не заметит, пока из-под столешницы не начнут появляться сталактиты.
— Вот как? — приподняв очки в роговой оправе, Главный с интересом посмотрел на жертву публичного избиения. — Короче, Сомов! Если ты ещё раз так дебильно ответишь, я загоню тебя на годик воспитателем в детский садик, для обмена с подопечными опытом, понял? Мне надоело каждый раз корячиться, забираясь с ножиком под столешницу! Это не для моих суставов занятие!
Рывком открыв один из верхних ящиков стола, он вытащил оттуда большой охотничий нож в кожаных ножнах и толкнул их по столу Гоблину.
— Изволь сам, здесь и сейчас! Ты меня услышал?
Мишка часто закивал, вытащил клинок и с кряхтением и барботажем начал втискиваться своим большим сильным телом в узости и тесноту. Народ заржал пуще.
В этот момент в кабинет быстро вошёл один из молодых нукеров шефа и начал что-то быстро шептать хозяину кабинета на ухо. Судя по тому, что спокойное выражение на лице Командора сохранилось, особой срочности и тревожности в донесении не было. Кивнув, он протянул было руку к стоящему слева ряду телефонов: белая вертушка с выходом на коммутатор диспетчерской и прямыми, со штабом Бероева, шерифом и нашей скромной берлогой в Замке. Рука задержалась над вертушкой, Сотников передумал.
— Итак, прошу помнить, что под столом лазает с режущим предметом человек, руки которого порой живут вне зависимости от команд из головы и, с учетом этого, жду объяснений, — зачем понадобилось созывать в столь позднее время совещание в режиме высокой важности. Кто начнёт? Лунёв или Благова, кто инициатор?
Все посмотрели на нас с Эльзой, а мы начали переглядываться, всячески подталкивая друг друга взять ответственность на себя.
— Ещё не в курсе, мы только вечером вернулись с рейда, — поспешил ответить я хитро.
— Командор, отодрал! — появившийся из подземелий, точнее из подстолий довольный Гоблин показал всем кусочек белой резины. — Реально пожрать не успели, какие инициативы?
Демченко не выдержал:
— Разрешите мне, Алексей Александрович?
— Давайте, Сергей Вадимович, а то у нас тут какой-то внеплановый День защиты детей... Слушаю.
Прокашлявшись, Демченко сказал:
— Если коротко, то имеются все основания полагать, что в районе Пакистанки, ближе к горам и чуть восточней Дели обнаружена локалка первого класса. Причем с претензией.
— Вот как? — вскинул брови Главный. — Тогда давайте подробности.
— Эльза, начинай, — Демченко повернулся к летчице.
Поднявшись, Благова двумя быстрыми движениями разгладила ладонями несуществующие складки на комбинезоне и начала:
— Вчера днём я совершала плановый перелёт от мыса Игольчатого в Санту-Барбару. Вообще-то, это был уже третий полёт по маршруту, последний в летном плане.
— Что там случилось? — нахмурился Главный.
— Перевахтовка, — тихо пояснил ему Демченко, повернув свежевыбритую голову в сторону шефа, — смена строителей, работа по устройству причальной стенки наблюдательного поста, я докладывал. От Балаклавы туда дороги нет, свободных судов в прибрежной зоне тоже, всё расписано на две недели вперёд. А потом ещё и рейс в два плеча... Благова была свободна, завтра она отправляется в Берлин на спасоперацию, вы же знаете, там люди пропали... В общем, решили произвести перевахтовку авиацией.
— Ясно. Продолжайте, Эльза.
— Я уже проходила на высоте шестьсот перевал западней отрогов Гаруд, скоро должна была показаться река Каньонная. Метеоусловия на трассе были отличные, и мой пассажир заметил справа по борту огромное стадо антилоп, которое разделялось на два потока. Один шёл почти строго на восток, второй направлялся на север. В то же время я имею попутное задание по фиксации больших стад...
— Запрос от Санта-Барбары, — вставил Серёга.
— Приняла решение спуститься ниже для оценки количества голов, — докладывала Эльза, бросив на Демченко очень недовольный взгляд. — В этот момент мы вспышку и увидели. Оба, то есть, фотофиксации нет, но есть свидетель. Яркую вспышку голубого цвета.
— Везёт же некоторым летающим, — буркнул Сомов, машинально доставая из кармана непочатую пачку жевательной резины. — А тут бродишь по буреломам, кости ломаешь...
— Убери, — предупредил его Сотников.
— Такая вспышка, которую мы называем «Лунным светом», свидетельствует о том, что в этом месте Смотрящие только что поставили локалку. Моя группа всего один раз была свидетелем этого удивительного феномена, когда впереди, на удалении в триста метров, из стены тайги полыхнуло непонятным призрачным свечением. Чаще «Лунный свет» увидеть невозможно, если ты работаешь на рельефе, а не над ним, вспышку скрывают складки местности, всё-таки это не прожектор. Постановка на местность локалки — событие само по себе редкое. А уж увидеть метафизический момент её рождения...
Эльзе действительно везёт больше, у неё это уже четвёртый случай наблюдения «Лунного света». То есть, человек она опытный, вспышки видела разные, и этому утверждению лётчицы можно верить. Не спутает.
— Точное место определено? — Главный подтянул к себе чистый лист бумаги, ручку и начал что-то записывать.
— Не получилось, Алексей Александрович, только примерно. Очень плохо, но в этом районе нет хорошо заметных ориентиров. После обнаружения мне пришлось вернуться и сделать ещё один круг, чтобы взять пеленг на предполагаемое место относительно ближней вершины хребта. Топлива оставалось в обрез, поэтому я через репитер Барбары доложила в диспетчерскую Замка и отправилась по маршруту.
— Хорошо, я вас понял, Эльза... Зафиксировано рождение локалки, с чем я и поздравляю всех причастных. Но зачем нужно было по рядовому, в общем-то, запросу собирать у меня в кабинете целое, извините, народное вече? Группа Лунёва вполне могла всё решить самостоятельно.
Летчица хотела пояснить, но Демченко опять её опередил:
— Мощность и характер вспышки указывает на большое количество металла на малой площади.
Услышав это, Гоблин толкнул меня локтем в бок. Демон всё сказал по делу. Чем больше будет в локалке металла, сконцентрированного в одном месте, тем сильней полыхнёт «Лунный свет». Например, такое происходит при рождении оружейной локалки или склада металла. Обычно большая такой вспышки не даст, даже если там стоит пара автомашин. Там вспышка размытая, как облако.
— Лунёв, что скажешь? Оружейка?
— Вообще-то, в секторе Пакистанки нами уже были найдены две оружейки, это большая плотность, Алексей Александрович. Ещё столько же, как я думаю, выгребли ушлые парни из Дели и соседнего Шанхая. Не думаю, что Смотрящие выходят за рамки установившегося порядка именно там, с чего бы? Они уже давненько не ставят локалки в прилегающих к Замку областях, и я не вижу причины, по которой они начали бы повторяться. Зачем?
— Костя абсолютно прав, это не стандартная локалка, и не оружейка, — поддержал меня Демченко. — Юра, доложи о самом интересном.
Вот как? Вишенка ещё не легла на торт! Мы с Мишкой тут же развернулись к начрадиослужбы Замка.
На дальнем конце огромного стола, положив обе руки на дерево и чуть наклонившись для солидности, медленно поднялся Вотяков.
— Получив уведомление от диспетчеров, я сразу распорядился по службе. У потеряшек может быть какая-нибудь радиостанция. Хоть и редко, но иногда и такое случается… Двухстороннюю связь организовать в большинстве случаев не получается вследствие слабой мощности носимых передатчиков, а вот точку выброски определить можно. Мной были задействованы три стационарные станции: здесь, в Замке, — Юрка показал большим пальцев на потолок залы, — на Дальнем Посту и в Санта-Барбаре. Балаклавскую береговую станцию слежения и обнаружения я не привлекал, в том районе горы начисто закрывают восточную часть материка. И через некоторое время все три станции зафиксировали...
— Сигнал SOS, — зевнув, подсказал Главный, ожидающий очевидного подтверждения.
Но Юра молчал.
Хитрый Демченко, морда журналистская, тем временем явно наслаждался предстоящей сенсацией.
— Юрий! — окликнул Сотников.
Разведя руки в стороны, Вотяков несколько растерянно улыбнулся и, обращаясь сразу ко всем участникам совещания, молвил:
— Нет, Это был не сигнал SOS, товарищи. Вообще не сигнал. Импульс, короткий радиоимпульс. Товарищи, такие импульсы нам, радистам, давным-давно знакомы, аппаратура улавливает их каждый раз, когда в башне включается терминал поставки! Полгода назад я разработал программу наблюдений, согласно которой...
— У нас шоколадка! — заревел, прерывая его, вскочивший Гоблин.
Все зашумели, начав высказывать ценные мнения одновременно. Главный радист анклава ещё что-то бормотал о программе наблюдений, но его никто не слушал. Сотников моментально подобрался. Теперь на нас жесткими глазами смотрел хищник — решительный, цепкий, порой безжалостный руководитель.
— Это может оказаться монокластером?
— Характер вспышки совсем другой. Слишком много сконцентрированного металла, а монокластерам всегда давали ассортимент, — логично возразила Благова.
— Да и закончились они в списке отобранных для монокластеров народов и народностей, — рассудительно произнёс Серёга, — разве что Смотрящие начнут забытые остатки подбирать. Цыган, например.
— Хорошо, — согласился Командор, — какие ещё будут версии?
— Спасатель прибыл! — выдохнул молчавший до этого момента Феоктистов, заместитель отсутствующего по болезни полковника Бероева.
— Охренеть! — снова заорал неугомонный Гоблин. — У нас спасатель с шоколадкой!
Все замерли с открытыми ртами.
— Стоп-стоп! — я поспешил вмешаться в ход собрания писателей-фантастов. — Куда вас несёт, спасатели давно закончились! Их давали по одному на анклав, так? Шанхайский выжил, там он и работает. Спасателя индусов сожрали хищники, от бедолаги одни пистолеты остались... Наш пропал без вести, а берлинского на таком удалении приземлять не будут. Не спасатель это, исключено.
— Потапов, между прочим, чёрт знает откуда к нам топал, — негромко заметил шериф, всегда умеющий найти неожиданный довод. — И ничего, добрался.
— Нет уж! Аналогия не прослеживается, Потапов, по задумке Смотрящих, должен был, умилившись уровню швейцарской жизни, остаться на месте, в Базеле, обеспечивая баланс интересов, — не сдавался я. — Кто же знал, что Федя быстро плюнет на весь этот зверинец и отправится искать соотечественников!
— Костя, говоришь ты вроде правильно, но где твой вывод? — нетерпеливо спросил Командор, постукивая шариковой ручкой по столу.
Я посмотрел на Гоблина и решился:
— Мы с братвой уже давно прикидываем, каковы могут быть дальнейшие действия Смотрящих по точечному вмешательству в ход развития анклавов. И решили, что таким вмешательством может оказаться отправка неких уникальных личностей с разной специализацией. Кто не успел, тот опоздал, будет отставать в сфере или отрасли.
— Точно, вспомнил, Монгол такое предположил! — озарился Сомов, звучно хлопнул себя ладонью по лбу. — Было дело, я тогда ещё к одной девчонке торопился! Автобус на Берлин через час, а они разбазарились...
— Версия принимается, — подвёл предварительный итог Сотников. — Технолог, доктор с уникальным оборудованием?
— Лишь бы не модный нейл-дизайнер или режиссёр... — хмыкнул Феоктистов.
— Да уж… Товарищ Лунев, когда ваша группа будет готова к выдвижению в район, и какая помощь может потребоваться?
Не успел я ответить, как слово опять взяла Благова.
— Подождите, господа, операция может оказаться сложней, чем вам кажется. Дело в том, что я, получается, пролетала над местом вспышки два раза, ещё и кружила... Целенаправленно.
— Трахома... — дотумкал я первым.
— Что, опять не слава богу? — воскликнул Командор. — Поясните.
— Там Дели, похоже, что крепость рядом, километров семьдесят, — с неохотой начал пояснять я. — Но они с ленцой, болтаться по диким землям на юге не очень любят. А вот шанхайские запросто... эти могут. Скотоводов много, охотников, бандосы всякие... Да и группа сталкеров у них очень сильная. Если кто-то засёк самолёт и оценил явный интерес пилота, то в район обязательно кто-нибудь сунется. В случае перехвата мы в Шанхае потом хрен концы отыщем, всё как в болото уйдёт, отвечаю.
— Это сильно меняет дело. И усложняет, — пробормотал Сотников, о чём-то напряжённо думая. — Так! Решение будет такое. Товарищ Феоктистов обеспечивает поддержку — раз есть вероятность стычек, сталкерам без поддержки уходить в рейд слишком рискованно. Лунёв, не спорить!
Поднявшись и взяв в руки со стола фуражку, Феоктистов почти без паузы ответил:
— Свободного личного состава у меня, конечно, нет, но поддержку обеспечим. Двух бойцов отдам Кастету в рейд, звено из ещё двух бойцов на «Патриоте» поставлю в Санта-Барбаре в качестве маневренной группы. Мангруппе для усиления выделю пулемет ДПМ.
— Только ты смотри там, самых лучших дай, а не на отвяжись! — предупредил офицера нахмурившийся Сотников.
— У меня все лучшие! — дежурно похвастался бодрый Феоктистов, но тут же, сменив тон, добавил тише и серьёзней: — Всё будет исполнено, товарищ Командор.
— В таком случае объявляю совещание закрытым, о порядке связи и взаимодействия договоритесь сами. Операцию... Как там Лунёв сказал, человек со специализацией? Контроль над ходом операции «Специалист» возлагаю на Сергея Вадимовича Демченко.
Народ начал расходиться. Серёга остался в зале, чтобы решить какие-то другие вопросы, а мы с Мишганом вывались на вечерний воздух.
— Значит, с вояками поедем... — пробормотал я. — Может, это и хорошо.
— Ничего хорошего!— рыкнул Гоблин. — Сами бы быстренько сбегали, спеленали и привезли этого нейл-дизайнера в лучшем виде, ещё и вместе с шоколадкой. Не вижу сложностей.
— А мне почему-то они мерещатся, — вздохнул я. — Чуйка.
И всего через два дня выяснилось, что чуйка меня не подвела…
© Андрей Круз, Вадим Денисов, 2018 г.
