Глава 4
Вонь сгоревшего угля – непременный спутник любого путешествия по Руоссийской чугунке. Потом еще прибавятся вонь немытого тела и водочный перегар, ибо заняться в дороге все равно более нечем. Но это будет потом, спустя несколько дней после отъезда из столицы. А пока княжна Аделина забавно морщила свой носик, безуспешно пытаясь перебить запах гари надушенным батистовым платочком.
– Целых три месяца…
– Всего три, моя милая.
– Я буду по тебе скучать.
Дважды прозвонил станционный колокол, паровоз в голове состава загудел в ответ и окутался облаками белого пушистого пара.
– Мне пора.
– Я буду по тебе скучать, – повторила Аделина.
Затем она неожиданно, на глазах всех провожающих повисла у Алекса на шее и прилюдно впилась поцелуем в губы, не обычным, а таким, от которого у Алекса все встало дыбом. Ему хотелось, чтобы это объятие длилось вечно, но нехотя пришлось девушку отпустить.
– Возвращайся. Я буду считать дни.
Надушенный батист впитал невольно набежавшую слезу.
– Все будет хорошо, – попробовал утешить ее штаб-капитан, – я же не на войну еду, это всего лишь картографическая экспедиция.
Кондуктор громогласно провозгласил.
– Поезд отправляется!!!
Офицер торопливо шагнул на подножку вагона первого класса. Три звонких колокольных удара, паровозный гудок и поезд тронулся. Аделина сделала несколько шагов следом, будто пыталась догнать ускоряющийся вагон, спустя несколько секунд ее белоснежное платье скрылось в толпе провожающих на перроне.
В двухместном купе его встретил лейтенант Брылякин.
– Ваша невеста?
– Да.
Алекс отцепил саблю и присел на полку.
– Красивая…
– Мне можно начинать ревновать, господин лейтенант?
– Ну, что вы, – смутился Брылякин, – такая девушка не для меня.
– Не скромничайте, лейтенант. Лучше скажите, что дальше делать будем, водку пить или в карты играть?
Сам штаб-капитан ни к тому, ни к другому пристрастия не имел, но надо же было как-то убить в дороге лишнее время. В отличие от него, лейтенант оказался более предусмотрительным, и занятие себе нашел вполне рациональное.
– Вообще-то, я взял в дорогу несколько книг…
– Вот с ними и оставайтесь, а я поищу себе более подходящую компанию.
Алекс прошелся по вагону, в первом классе публика подобралась солидная, к тому же по большей части семейная. Гвардейские офицеры от полковника и выше, один генерал и несколько статских в таких же высоких чинах, пехотному штаб-капитану не ровня. В компанию купчиков его самого не тянуло. Осталось только… Да ничего не осталось, закончился вагон. Ведь предлагал же Брылякин из экономии взять билеты в вагон второго класса! Надо было соглашаться, там публика куда проще, а пока придется вернуться несолоно хлебавши.
В купе Брылякин оторвался от толстого тома.
– Что-то вы рано вернулись, господин штаб-капитан.
– По вас соскучился, лейтенант, – огрызнулся Алекс.
– Простите, не хотел вас обидеть.
Штаб-капитану стало даже немного стыдно, и чего набросился на человека? Сам же настоял на первом классе, хотел пыль в глаза пустить в первую очередь княжне, ну и перед лейтенантом своими возможностями похвалиться. Теперь самому придется сглаживать острые углы.
– Бросайте свое чтиво, лейтенант. Предлагаю посетить вагон-ресторан, где отобедать и слегка отметить начало нашей экспедиции.
– Господин штаб-капитан…
– Пойдемте, пойдемте, такова традиция, иначе дорога легкой не будет. Отговорки не принимаются!
А за окном уже проплывали последние столичные пригороды.
Путь до старой столицы и впрямь оказался легким, пробуждение было тяжелым, особенно для лейтенанта. Пить он не умел совершенно, и как водится, вчера перебрал. Обратно в свой вагон Алекс тащил его практически на себе. Так и свалил на полку, не раздевая.
– О-о, моя голова, – стонал Брылякин.
– Ваша, никто на нее не претендует. Давайте ка я вас немного полечу.
Алекс протянул лейтенанту плоскую серебряную фляжку, в купе явственно пахнуло хорошим коньяком.
– А поскольку пить вы не умеете и хмелеете быстро, для вас до самого конца экспедиции объявляется сухой закон.
– Премного благодарен, господин штаб-капитан, – простонал болящий, – еще одного такого пробуждения я не переживу.
– И не надо. Поднимайтесь и приводите себя в порядок, через час прибываем.
Едва только поезд замер у перрона, как для участников экспедиции началась лихорадочная суета. За три часа надо было получить багаж на одном вокзале, перенести его на другой, там его сдать и сесть в поезд, следующий на восток. Положение спасли вокзальные носильщики, ибо втроем им было не управиться, а четвертый член их команды к переноске тяжестей не был приспособлен абсолютно.
Старик Евгреич был денщиком еще у капитана Брылякина. Вместе с ним вышел в отставку, жил в поместье, воспитывал Брылякина-младшего, ему же и достался по наследству после смерти отца. Поначалу Алекс категорически отказался брать его с собой, но лейтенант сумел его убедить в обратном. Да, его пестун уже в возрасте и носильщик из него никакой, впрочем, как и боец. Зато он превосходно умеет приготовить кашу на огне, так чтобы она не сгорела, белье постирать, порванную одежду подшить. Да мало ли бытовых мелочей потребуется в ходе экспедиции, которые вполне можно было поручить старику. Поскольку целый месяц есть подгоревшую кашу, а кулинарными талантами боле никто из них не обладал, штаб-капитану не хотелось, он согласился на участие Евгреича.
– Все?
– Так точно, господин штаб-капитан!
Хоть Ивасов и числился уже в запасе почти три недели, солдатские привычки из него не выветрились, к тому же и одет он был в прежний свой мундир, только без погон и петлиц. Алекс предлагал ему сменить мундир на что-нибудь партикулярное, но тот отказался, отговорившись, что так ему привычнее.
После сдачи багажа, времени до отбывающего на восток поезда осталось в обрез, даже отобедать не успели. Господа офицеры заняли купе в вагоне первого класса, Ивасов с Евгреичем привычно отправились в третий. Впрочем, для отставного солдата этот способ передвижения был внове. До этого его возили только в казенной двухосной теплушке на сорок нижних чинов или восемь лошадей. Так что даже нынешний вагон ему казался верхом комфорта.
Отцепив саблю и сняв сапоги, Алекс растянулся на полке.
– Через пару часов сходим в вагон-ресторан. Надо пользоваться благами цивилизации, пока есть возможность.
– Нет, нет, нет, – замахал руками Брылякин, даже ветерок поднялся, – только не это! Идите один!
– Так пить-то вас никто не заставляет, а вот поесть надо. После Нижнего такой возможности уже не будет.
– Ну, если только поесть, – согласился лейтенант.
– А пока, давайте какую-нибудь из ваших книг. Будем просвещаться вместе.
– С превеликим удовольствием, – откликнулся компаньон.
«Эдак к концу экспедиции я совсем монахом стану», подумал Алекс.
Если путешествие между новой и старой столицами заняло меньше суток, то до Нижнего удалось доехать только за двое. Знаменитые Нижневские ярмарки еще не начались, а по сему, город казался пыльным и малолюдным. Надолго задерживаться в нем не стали. Мост через великую руоссийскую реку еще только строился, пришлось нанимать подводу для багажа и переправляться на пароме. Заодно посетили баню, где смыли с себя прежнюю грязь и подготовились к накоплению новой.
Поезд, идущий из Нижнего на восток, вагонов первого класса не имел вовсе, пришлось взять билеты во второй. Публика в вагоне была проще, а значит, и шумнее. Найти подходящую для проведения времени компанию было проще простого, но штаб-капитан предпочел остаться в купе. Это было несколько необычно, даже лейтенант Брылякин заинтересовался.
– А вы, почему здесь время коротаете?
– Книгу хотел дочитать.
И он уткнулся в толстый том, давая понять, что разговор окончен. На самом деле, причина его хандры была банальнее некуда – он заскучал. По княжне Аделине Белогорской. Во времена его учебы случались периоды, когда они не виделись по нескольку дней, а бывало, разлука затягивалась на неделю и больше. Зато всегда была потенциальная возможность выкроить время увидеться. Сейчас же такая возможность была полностью исключена. Таковой она и останется в ближайшие два с лишним месяца. Это и угнетало. И заставляло грустить.
Уже за горным хребтом, делящим империю на две неравных части, ту, что поменьше и малость цивилизованную и побольше, зато совсем дикую, закончились, книги, взятые в дорогу лейтенантом Брылякиным. Они хоть немного помогали Алексу заглушить грусть по оставленной в столице невесте. Сейчас же перед обоими офицерами опять встала проблема нелегкого выбора: водка или карты? Брылякин выбрал длинные и нудные рассуждения о природе будущих войн, вытекающие из записок своего кумира полковника Барти. А поскольку, собственного опыта бравый лейтенант не имел, оценщиком своих мыслей выбрал своего более заслуженного товарища по экспедиции.
– Основываясь на вероятностно-статистическом методе расчета потерь от огня стрелкового оружия, – вещал Брылякин, – я пришел к выводу, что полковник Барти был полностью прав, только снижение плотности боевых порядков и уменьшения количества войск на единицу площади, может их снизить хотя бы до приемлемого уровня. Но тут мы упираемся в одно существенное противоречие.
– Это, какое же?
– Для прорыва обороны противника нам плотность требуется увеличить. А большая плотность приводит к большим потерям. Замкнутый круг получается. Предположим, батальон численностью в тысячу штыков начинает атаку на другой такой же батальон с дистанции в тысячу шагов. По моим расчетам, никто из наступающих ближе двухсот шагов к обороняющимся подойти не сможет! Как прикажете воевать?
– Никак не прикажу, – поморщился Алекс. – Запомните мой юный друг, никто не может приказать человеку воевать, если он того не хочет.
Лейтенант выразил непритворное изумление.
– Как же так? Если государь император отдаст приказ…
– Давайте лучше возьмем для примера вас, лейтенант. В свое время, принимая решение стать офицером, вы согласились принимать участие в боевых действиях, повинуясь приказу даже вашего ротного командира. Но это был ваш, и только ваш выбор. Если бы вы его не сделали, вы не пошли бы поступать в училище.
Брылякин тут же нашел повод поставить выводы Алекса под сомнение.
– Хорошо, но есть же солдаты срочной службы. Уж их то согласие на участие в войне никто не спрашивает.
– А вы интересовались, лейтенант, сколько дезертиров было в вашем полку за Палканскую кампанию?
Пришлось лейтенанту удивиться еще раз.
– Нет, мне даже в голову такое не приходило.
– А вы узнайте, узнайте. И ведь это была не самая тяжелая и не самая длительная кампания, победная и протекавшая за рубежами империи. Нет, если человек решил, что он воевать не будет, его никаким приказом заставить невозможно, даже под страхом смерти.
– И что с таким делать?
Ответ штаб-капитана был коротким.
– Вешать, как дезертира. Или расстреливать, если деревья в округе отсутствуют. В вашем примере батальон атакует по ровной, как стол местности при идеальной погоде, а если солнце будет бить в глаза обороняющимся? А если будет пурга? Или местность пересеченная. Любая из этих вводных увеличивает шансы атакующих. А как вы собираетесь учитывать горячку боя, когда кровь в жилах кипит и руки от волнения трясутся, призовые стрелки с двадцати шагов промахиваются. Нет у этого уравнения слишком много неизвестных, чтобы можно было его решить с приемлемой точностью. В общем же случае, тупик ваш могут разрешить два фактора: скрытность и скорость.
– Поясните свою мысль, господин штаб-капитан.
– Да очень просто. В траншее, где вчера находился один только батальон, скрытно разместить целый полк. Атаковать быстро и решительно. Можно даже ночью. То же самое работает не только на тактическом, но и стратегическом уровне. Раньше ваш полк от столицы до Коварны год топал, а по чугунке его доставили менее, чем за три недели. Кто быстрее резервы к месту сражения доставил, тот и победил.
Сдаваться лейтенант не спешил.
– Все это так, трудно оспорить, только в темноте или в плохую погоду мы быстро потеряем возможность управлять боем.
– Тут с вами соглашусь, – не стал оспаривать очевидное Алекс. – Связь при помощи посыльных медленная и очень ненадежная. Мне не раз приходилось убеждаться в этом лично. Надеюсь, скоро придумают что-нибудь еще.
Брылякин продолжил развивать тему дальше.
– Полковник Барти предлагает идти еще дальше, использовать в боях бронированные машины, вооруженные пушками. Хотя, это, на мой взгляд, уже перебор.
– Это почему же?
– Да любой паровоз застрянет в грязи, сколько колес к нему не приделывай!
Алекс счел нужным возразить, заодно, щелкнуть заносчивого юнца по носу – мы старики тоже книжки читаем и за прогрессом техническим следим.
– Во-первых, передвигаться можно не только на колесах. Я читал, за океаном, к которому мы сейчас едем, появились машины, передвигающиеся на бесконечных железных лентах. Машина сама себе стелет дорогу впереди и убирает сзади.
– Никогда о таком не слышал! Очень интересно. Но для этого потребуется куда более мощный и легкий двигатель, чем имеющиеся сейчас паровые машины.
– Совершенно верно, – согласился с лейтенантом Алекс, – мы сейчас находимся на этапе бурного прогресса в технике. Думаю, такого типа двигатели будут изобретены еще в нашу с вами бытность.
Пришла очередь Брылякина соглашаться с доводами штаб-капитана.
– Возможно, вы правы, господин штаб-капитан. А что, во-вторых?
– Чугунку, иначе, как транспортную артерию вы не рассматриваете?
За время этой беседы лейтенант не утратил еще способности удивляться.
– А как же еще ее можно использовать?
– Например, блиндировать паровоз, – внес свое предложение Алекс, – на платформы поставить пушки и использовать такой поезд для поддержки атаки своей пехоты непосредственно на поле боя.
– Сеть чугунки настолько слабо развита, что такие случаи могут быть лишь единичными, – возразил Брылякин. – Но допустим, таковая возможность представилась, противник легко может остановить такой поезд, всего лишь подорвав на его пути мост или насыпь.
На это возражение у штаб-капитана нашлись свои аргументы.
– При наличии саперной роты и необходимых материалов, большинство таких повреждений устраняются в течение часа. Куда большая опасность будет исходить от вражеской артиллерии, поставленной на прямую наводку. От нее никакая броня не спасет.
И тут оппонент Алекса зада весьма неожиданный вопрос.
– А знаете, что мне напомнили ваши рассуждения?
– И что же?
– Записки полковника Барти. Вы мыслите с ним в одном ключе.
Алекс поспешно прикусил язык. Не хватало только, чтобы еще и его спутник догадался, кто скрывался под личиной полковника. А ведь есть еще и руоссийские добровольцы, вернувшиеся на родину. Случайная встреча с ними вполне может раскрыть инкогнито штаб-капитана Магу.
– Жаль, что астрияки расстреляли полковника, – продолжил сокрушаться лейтенант, – такую светлую голову погубили. Он ведь был нашим соотечественником, газеты писали, отставным офицером, и наш с вами долг развить его идеи и внедрить их в Руоссийской армии, сделав ее непобедимой.
Развивать тему дальше стало просто опасно и штаб-капитан поспешил согласиться с товарищем по экспедиции.
– Да, да, конечно.
И поспешил сменить тему.
– А может, все же в картишки? Хотя бы на интерес.
– А давайте, – неожиданно согласился Брылякин, – все равно больше нечего.
Поскольку других партнеров не было, играли в гусарский преферанс на двадцать четыре карты. И хорошо, что играли на интерес, только под запись. В противном случае, к концу путешествия Алекс рисковал проиграть не только все свои наличные деньги, но и все экспедиционное имущество, включая подаренные дедом винтовки и патроны к ним. Поначалу Брылякин, конечно, проигрывал. Затем же, окончательно уяснив правила и набравшись опыта, начал уверенно менять статистику выигрышей в свою пользу. Аналитический ум и отличная память лейтенанта давали Алексу шанс на выигрыш только при удачной раздаче.
Пока господа офицеры в купе вагона второго класса предавались пороку в виде карточной игры, поезд неторопливо, верст двадцать в час полз на восток. Дорога эта была построена недавно. Как всегда, торопились, качество укладки рельсов пути было неважным, сходы паровозов и вагонов с рельс – обыденностью. Множество мостов через мелкие и не очень реки были еще временными, деревянными. Поезд подолгу стоял на всевозможных станциях, полустанках, разъездах. То, пропуская встречных, то заправляя паровоз водой, меняя тендеры, и сами локомотивы.
Зато появлялась возможность посидеть в станционном ресторане и купить свежей еды в дорогу. Ивасову с Евгреичем путь в ресторан был закрыт, к их услугам был буфет. Старик, не привыкший к таким путешествиям, ворчал на излишний, по его мнению, расход денег. Весна сдала свои позиции лету, довольно жаркому в этой местности. А вот баню посетить, возможности не было. Через некоторое время, и господа, и прислуга издавали приблизительно одинаковое амбре, которое офицеры безуспешно пытались залить одеколоном.
Все в этом мире когда-нибудь заканчивается, и в один из по-настоящему жарких дней, поезд дополз до станции, где стальной путь на восток заканчивался. Город не так давно превысил размеры пристанционного поселка, а потому мог похвастаться каменными зданиями только на паре центральных улиц, даже вокзал был еще деревянным. Чтобы сориентироваться в незнакомом месте и получить совет опытного в этих краях человека, штаб-капитан отправился к военному коменданту, благо, таковой уже имелся.
Изучив его документы, пожилой подполковник проникся его положением, дав несколько дельных советов.
– Отдохните дня два-три, дальше такой возможности у вас уже не буди, аж до самого Уруссийска. Лошадей здесь же купите. У нас недешево, а дальше только дороже будет. Паром через озеро каждый день отходит в десять утра. К девяти уже нужно быть на пристани.
Самый же ценный совет комендант приберег напоследок.
– Нечего вам Студеноокеанске делать. Уруссийск на неделю пути ближе будет. Отдадите командировочные документы полковнику Лемкову, он их сам отметит. А будет необходимость – почтой отправит.
Поблагодарив коменданта, его совет позволял сэкономить две недели в пути, как минимум, Алекс отправился сообщать новости своим спутникам. Больше всех возможности отдохнуть обрадовался Евгреич, дорога порядком утомила старика.
– Кто идет со мной лошадей покупать?
– Я, господин штаб-капитан, – вызвался Ивасов.
Выбирать на местном конском базаре было особо не из чего, местное лошадиное поголовье было низкорослым и мохноногим, с мощными копытами, позволяющими зимой откапывать корм из-под снега. Если бы не Ивасов, штаб-капитана местные купчики непременно надули, почуяв неопытного новичка, отставной гвардеец лошадиное нутро видел насквозь.
– Пять лет?! Да ей все десять! Вон зубы как стерты! У этой дыхалка слабая! Под седлом ходила? Вижу, вон вся спина сбита!
Увидев, что первый натиск не удался, продавцы перешли к планомерной осаде, предлагая уже более приличный товар.
– Трехлетка? Выезженная?
Лошадка и впрямь на вид была хороша, веселая, упитанная.
– Давай седло, проверим.
От проверки владелец кобылы предпочел уклониться, видимо, с выездкой были серьезные проблемы. За час отсмотрели с десяток лошадей, купили только двух. Смирную кобылку под седло старику и одну под вьюки.
– Ты мне хороший товар покажи, чтобы господину штаб-капитану под седло не стыдно было!
«А он не такой уж и тихоня, – глядя на Ивасова, подумал Алекс, – гляди-ка как развернулся». Наконец, проникнувшись к покупателям достаточным уважением, купцы показали достойный товар.
– Беру!
Это Алекс почти выкрикнул, едва только увидев коня. Тщательно осмотрев гнедого, Ивасов одобрительно кивнул, товар без изъяна. Принесли уздечку, седло и морковку. Седло приспособили коню на спину, надели уздечку.
– Как зовут?
– Витязем кличут.
– Хорош!
Прежде, чем сесть в седло, Алекс скормил коню морковку. Тот живо ее схрумкал, скосил глаз, дескать, дай еще. Едва сумев дотянуться ногой до стремени, офицер оказался в седле. Проехав, он так и не нашел к чему придраться, хороший конь, справный.
– Сколько?
Хозяин Витязя назвал сумму.
– Сколько?! – не удержался от восклицания Ивасов.
Штаб-капитан сделал ему знак – молчи.
– Беру вместе с седлом!
Ударили по рукам. Слух о щедром, хоть и придирчивом покупателе мигом облетел не столь большой рынок. Кобылу под седло Брылякину подобрали без труда и по умеренной цене, как и вторую вьючную лошадь. А вот для самого Ивасова ничего не нашлось.
– Ладно, – сжалился над ними бородатый кряжистый барышник, – покажу я вам одну, решение за вами.
Идти пришлось недалеко, на подворье самого торговца. Там… Это был даже не конь, а КОНЬ! Гигант. Алекс быстро отыскал на нем казенное клеймо.
– Откуда?
– Военные продали. Охромел он у них, а я купил по дешевке, да выходил. Думал на шахту продать, да он уж слишком велик, не взяли. Жрет – прорву, одной травой не обойдетесь, овес нужен.
– А под седлом он как?
Купчик только руками развел.
– Тащи седло, – принял решение офицер.
Этот конь не проявил особого беспокойства, что бы с ним не делали. Проехав на нем шагом, Ивасов вынес вердикт.
– Не знаю, как под седлом, а в упряжке он явно ходил. Галопом не пойдет, ехать можно.
– Ладно, нам от погони не уходить, и догонять никого не придется. Берем!
Заодно сторговали и конскую упряжь. После покупки запаса продовольствия, экспедиция была готова к продолжению пути.
Дав пронзительный гудок, белоснежный красавец-паром отошел от причала, шлепая по воде плицами огромных колес закрытых кожухами. Две тонкие длинные трубы извергали в небо струи черного угольного дыма. Поплыли. Чуть дальше от берега ветер стал сильнее, заметно усилилась качака. Судно прибавило ходу.
– И это озеро? – изумленно вопрошал Брылякин.
Берег водоема терялись за горизонтом, прозрачная вода открывала вид на десятки метров в глубину. Если бы не рябь, создаваемая движением парома по воде. Постепенно восторги от такого способа передвижения утихли, он стал привычным. К вечеру добрались до противоположного берега озера, где и заночевали на постоялом дворе. А с утра им открылся новый мир – мир великого Восточного тракта.
Эта дорога ничуть не напоминала привычные, ухоженные шоссе. Местами она была мощена камнями и довольно широка. Вдалеке от населенных пунктов она бывало сужалась так, что на ней с трудом могли разъехаться две телеги. Там где почва была болотистой, ее гатили стволами тут же срубленных деревьев в несколько слоев. Вдоль всего тракта с обеих сторон высажены деревья, они защищают дорогу от снега и в пургу не позволяют с нее сбиться. Впрочем, сейчас вокруг лето в полном разгаре и данная участь путешественникам не грозила.
Вдоль всего тракта расставлены почтовые станции, казенные и частные постоялые дворы, придорожные села, основной задачей жителей которых было эту самую дорогу поддерживать в порядке. И, тем не менее, за несколько часов на ней можно было не встретить ни одного путника. Временами же, в особенности поблизости от сел и деревушек, движение становилось довольно интенсивным.
К вечеру нагнали небольшой купеческий обоз из двух десятков телег и фургонов. Определив хозяина обоза по самому солидному виду и типичному картузу, Алекс подъехал к нему.
– Штаб-капитан Магу.
В свою очередь тот тоже представился.
– Второй гильдии купец Нешдеров из Уруссийска.
Обоз его туда же и направлялся. Если бы он двигался не так медленно, вполне можно было к нему присоединиться, а пока он решил получить как можно больше информации о месте, куда предстояло прибыть.
– Нам еще дней десять, а вы верхами за неделю доберетесь.
– А на тракте лихие люди не озоруют?
– Здесь нет, а ближе к Уруссийску бывает, там места глухие. Но вам-то чего бояться с этаким-то богатырем!
Вид Ивасова, сидящего верхом на тяжеловозе еще и с винтовкой за спиной везде привлекал внимание и служил поводом для шуток.
– Я смотрю, у вас и оружия-то нет!
– Есть, как не быть, – усмехнулся купчик, – просто на виду не держим.
По виду возчики у него ребята бывалые, тертые, с такими от любых варнаков отбиться можно. Как быстро выяснилось, далеко не от всех.
– Принесла нелегкая, – выругался купец и тут же зачастил. – Задержитесь хоть на десять минут, господин штаб-капитан, в долгу не останусь.
Причиной беспокойства торговца стали два десятка всадников в мохнатых папахах. Судя по желтым лампасам на шароварах, относились они к Дальневосточному станичному войску. Погоны на плечах и винтовки за плечами говорили о том, что эти сейчас на действительной службе. Обоз остановился.
Командовавший разъездом урядник проверил документы у Алекса. Молодые станичники тут же принялись подначивать Ивасова. Офицер бросил на них грозный взгляд и те притихли.
– Все в порядке, господин-штаб капитан, можете следовать дальше.
Штаб капитан предпочел остаться и досмотреть спектакль до конца. Купец протянул ему свои бумаги. Краем глаза, блеснув в сторону офицера, урядник принялся изучать их. Второй гильдии сунул ему что-то в ладонь, после чего, бумаги вернулись к их владельцу.
– Счастливой дороги, твое степенство.
Станичники исчезли из виду, и Алекс спросил у торговца.
– Зачем же я вам нужен был, раз вы ему все равно взятку дали?
– Взятка что – мелочь! Они-то деньги возьмут, а досмотр все равно учинят. Не столько товара украдут, сколько перепортят. При вас-то, господин офицер, озоровать поостереглись, так что я у вас в долгу. В Уруссийске заходите, если какая нужда припрет.
На этом они и расстались, обоз постепенно отстал и вскорости окончательно остался позади.
Что хорошо в путешествии верхом, так это возможность не спеша рассмотреть окрестности и перекинуться парой слов с попутчиками. Лейтенант Брылякин выбрал вторую часть преимуществ и продолжил разговор, оборвавшийся в купе поезда.
– А что бы вы сделали, получив приказ взять вон ту, скажем, высоту силами пехотного батальона?
– Затребовал бы артиллерийскую подготовку и поддержку в момент атаки.
– Предположим, вам отказали в артиллерии, – сделал вводную лейтенант.
– Тогда…, - штаб-капитан на несколько секунд задумался, – обошел бы ее с правого фланга, там проход удобнее.
– А вам не приходило в голову, что этот же прием вполне применим и на стратегическом уровне?
Алекс потребовал дополнительных пояснений, и лейтенант оседлал своего любимого конька.
– Если шансы на успех лобовой атаки ниже допустимого уровня, то единственным маневром для достижения цели станет фланговый охват. А как поступит в таком случае противник, увидев угрозу окружения?
– Загнет свой фланг, – предположил штаб-капитан, – либо оставит позиции. Если же у него есть время и пространство для маневра, постарается растянуть свой фронт, сделав охват невозможным.
– То есть мы опять приходим к необходимости разрежения плотности боевых порядков и увеличения плотности огня пехотного оружия, о чем и писал в своих записках полковник Барти!
В голосе Брылякина прозвучало нескрываемое торжество. Но тут уже Алекса задело за живое и он начал возражать.
– А если противник подтянет резервы и попытается обойти новые позиции?
– Мы сделаем аналогичный маневр.
– То есть, начнется такой фланговый бег, кто кого быстрее обойдет? И долго так будет продолжаться?
– Пока фронт не упрется в какое-либо препятствие полностью такой маневр исключающее: горы, широкую реку, море, наконец.
– А вы представляете, какой численности нужна армия, чтобы перекрыть западный театр военных действий от моря до моря?! Потребуются миллионы штыков только в первой линии. И мы опять возвращаемся к необходимости лобовой атаки при невозможности обходного маневра ни на тактическом, ни на стратегическом уровне!
– И как же нам выбраться из него до появления бронированных паровозов полковника Барти?
– Артиллерия, – высказал свое мнение Алекс, – в войнах будущего без нее никуда. Ее роль будет только возрастать, так же как количество технические характеристики орудий. Успех штурма Камы обеспечила всего одна батарея современных двенадцатифунтовых гаубиц!
– Было еще весьма остроумное решение использовать горные пушки в качестве штурмовых, – напомнил лейтенант.
– Ну, это была уже чистой воды вынужденная импровизация, – улыбнулся своим мыслям штаб-капитан.
Спустя ровно неделю езды по Восточному тракту, приблизительно на середине его общей протяженности, экспедицию встретил Уруссийск. С первого взгляда стало понятно, где размещается административный центр здешних мест. Количество военных и чиновных мундиров на улицах, свидетельствовало об этом однозначно. Немало здесь было и станичников, как при погонах, так и без.
– Ого, здесь даже полиция есть!
Этот неизменный атрибут императорской власти с саблей на левом боку и револьвером на правом, подсказал, где искать комиссию Лемкова и самого полковника лично.
– У окружного начальника он сидит. И вся комиссия евоная там же.
Ориентиром послужила строящаяся пожарная каланча. У ее подножия обнаружилась пыльная, немощеная площадь, по краям которой и располагались городские присутственные места. Отыскав нужное здание, господа офицеры отправились представляться начальству, оставив прислугу смотреть за имуществом и лошадями.
– Из самой столицы, значит. Границу картографировать? Далеко же вас занесло.
Среднего роста, худощавый, на груди обязательный для его чина набор наград, но все без мечей, и белый крестик, свидетельствующий об окончании академии по второму разряду. Отложив предъявленные ему документы, полковник живо принялся интересоваться столичными новостями, заодно затронув и нынешнее нововведение.
– Вас одних так далеко отправили или еще кого?
Инициативу отвечать на вопросы взял на себя штаб-капитан Магу, скрытно сделав лейтенанту знак помалкивать.
– Весь по разным границам разослали, а нас так дальше всех.
– А отбирали как?
– Жребий тянули. Господин полковник, готовы оказать любую помощь вашей комиссии в составлении карт местности!
– Весьма похвально, господин штаб-капитан.
Лемков на некоторое время задумался, затем огласил свое решение.
– О делах завтра, господа офицеры. Становитесь на постой, приводите себя в порядок, а вечером прошу пожаловать ко мне на ужин.
– Господин полковник…
– Это приказ, господин штаб-капитан! Мы здесь уже больше пятнадцати лет, а супруга по столичной жизни до сих пор скучает. Она мне не простит, если я вас в гости не приглашу, а пироги она у меня печет замечательные!
На этом и распрощались. Из центра города путь экспедиции лежал на его окраину, где был расквартирован Второй восточный батальон. Городом Уруссийск стал совсем недавно, да и селом до этого был недолго, повсюду видны были следы этого бурного роста в виде едва законченных и еще незаконченных строительством построек.
Куда больше Алекса волновал интерес, проявленный председателем комиссии к обстоятельствам их попадания в его вотчину. Был ли он праздным или скрывал под собой нечто иное? В свете изложенных обстоятельств и полученного от жандармов поручения, приглашение на ужин тоже выглядело подозрительным. А может, полковник всего лишь гостеприимный и хлебосольный хозяин?
– Добро пожаловать, господа офицеры!
Командир батальона подполковник Унтергербер немало обрадовался столичным гостям.
– У нас, конечно, нет таких удобств, как на постоялом дворе, зато и за квартиру платить не нужно. А места всем хватит!
Этот гарнизонный батальон имел большой некомплект личного состава, поскольку набрать нужный призыв в этом малонаселенном краю было попросту невозможно. Везти же солдат из центральных губерний было далеко и дорого. Вот и стояли свежесрубленные казармы, благоухающие сосновой смолой, наполовину пустыми. Узнав, что прибывшие из столицы офицеры приглашены на ужин к полковнику, командир батальона тут же отпустил их, напоследок добрым словом помянув пироги госпожи полковницы.
Пироги и впрямь оказались весьма недурственными. С мясом, с рыбой, с брусникой. Пышное тесто в меру начинки. Под стать им была и хозяйка дома, пышненькая, но в меру, сохранившая немалую долю своей былой женской привлекательности. Украшением вечера была тоненькая большеглазая девушка, либо пошедшая статью в отца, либо не успела проявиться еще материнская натура.
Одним из первых вопросов полковницы, адресованных Алексу, был следующий.
– Я смотрю, вы до сих пор не женаты, молодой человек?
– Помолвлен.
– И с кем же, позвольте спросить?
– С княжной Аделине Белогорской.
После этого хозяйке дома оставалось только изумленно ахнуть и переключиться на второго офицера. Беглый опрос лейтенанта Брылякина также дал негативный результат. И этот был признан бесперспективным, хотя и по совершенно иным причинам. Тем не менее, дочка полковника, Велечка, чудесно музицировала на рояле. Рояле! Про себя Алекс отметил, что покупка и доставка такого инструмента в Уруссийск должна была обойтись Лемкову во внушительную сумму. Следовательно, председатель комиссии не бедствует, о чем говорил и сам дом – полная чаша. «Интересно, есть ли у него другие источники дохода, кроме жалованья?».
– А вы, штаб-капитан какие-либо предпочтения в части картографирования границы имеете?
Незаметно полковник свел беседу на общие темы к служебной.
– Наша задача – получить удовлетворительный бал по картографической практике. Ну и долг служебный выполнить. А участок границы нам не важен, лишь бы слишком сложным не оказался.
– Понимаю, – кивнул полковник, – постараюсь подобрать вам что-нибудь полегче, белых пятен на карте еще много. Завтра жду вас у себя, а пока отдыхайте.
Лейтенант Брылякин замер подле сидевшей за роялем девушки. «Вряд ли ей больше шестнадцати». Чем-то она напоминала Алексу его невесту, только в той чувствовалась порода нескольких веков княжеских поколений, а этот цветок был взращен на провинциальной грядке. И зря Брылякин вокруг полковничьей дочки увивается, мамаша за нищего лейтенанта, пусть и с перспективами, ни за что ее не отдаст.
С немалым трудом оторвав Брылякина от Велечки, Алекс повел лейтенанта обратно в расположение батальона, где сейчас квартировала картографическая экспедиция.
– Не вздумайте влюбиться, господин лейтенант, Велечку за вас не отдадут. Госпоже полковнице зять побогаче требуется, а нам с вами сейчас о других делах думать нужно.
В ответ молодой офицер буркнул что-то невнятное, переживает, догадался Алекс. Отправив лейтенанта отсыпаться, штаб-капитан отыскал Ивасова. Пора была проверить парня в настоящем деле.
– Я напрямую спрашивать не могу, а на тебя никто внимания не обратит. Найди делопроизводителя Месенова. Разузнай, где и с кем живет, как с ним встретиться можно. Выполнишь все, как я сказал, в долгу не останусь.
– Сделаю, господин штаб-капитан, в лучшем виде.
На следующее утро офицеры предстали перед очами полковника Лемкова.
– Подобрал я вам участочек, не самый простой, но и не слишком сложный. В самый раз высший балл получить! Двадцать верст, часть по горам, часть по реке. В глубину, так и быть, дам вам две версты. В месяц уложиться должны.
Внимательно изучив предложенную карту, с пока еще приблизительно нанесенной демаркационной линией, Алекс с такой оценкой предложенного им участка согласился.
– Премного вам благодарен, господин полковник! Разрешите идти?!
– Ступайте, господа. Все необходимые бумаги вам оформят в канцелярии.
Возможно, оформлявший им документы делопроизводитель им был тем самым жандармским информатором Месеновым. Остаться наедине и задать вопрос напрямую возможности не представилось. Зато, новости нашлись и у Ивасова, причем, весьма неожиданные.
– Пропал Мессенов. Месяца два тому, как пропал.
– Искали?
– Говорят, со всем тщанием, но так и не нашли. Ни одного следа не оставил. Со службы вышел, а до дому не дошел.
– Очень интересно. Держи.
Алекс дал отставному гвардейцу серебряный целковый, а сам задумался. И было над чем. Прямых улик против полковника Лемкова не было, да и невозможно их было собрать за столь короткий период. А вот косвенные уже появились, едва только они приехали в Уруссийск. Первая, и самая главная – бесследное, и очень своевременное, исчезновение делопроизводителя Месенова. Пусть не среди бела дня, но из центра города и без всяких свидетелей. Таким образом, Алекс лишился единственного возможного информатора. Вторая, улика – жил полковник явно не по средствам, если только не получил большого наследства. Третьей пока не было, ее еще предстояло найти.
А искать предстояло непосредственно на самой границе. И улики эти должны быть железными. Вот только вряд ли полковник направит их именно в то место, где неувязки можно найти. Настаивать же на другом участке для картографирования и демаркации означало навлечь на себя подозрения. Надо было как-то изыскать возможность и посетить не только отведенный им участок, но как это сделать штаб-капитан пока не знал. Еще предстояло найти местного проводника по здешним глухим и не самым безопасным местам.
– Да вы, господин офицер, мне эту бумажку не показывайте, я в них не разумею. Вы мне скажите, куда отвести надо.
Сидевший перед штаб-капитаном станичник был, как и положено, бородат, невысок ростом, худощав и ловок. Одежда его отличалась от формы его собратьев, находящихся на службе, только отсутствием погон, петлиц и кокарды на мохнатой папахе. Еще у него не было шашки, а вот ружье – капсюльная одностволка, имелось.
– Реку Елюй знаешь?
– Как не знать! Лет десять назад там с хунхузами дрались, а пару лет назад я там сохатого взял.
Когда с географией обе стороны определились, осталось прийти к согласию по оставшемуся вопросу – финансам.
– Десять червонцев, – сходу зарядил цену станичник.
– Пять, – решительно сбил ее Алекс.
– Восемь, – сделал скидку местный проводник.
– Восемь ассигнациями, – почти согласился офицер.
Золотом было надежнее и дороже, чем бумажными ассигнациями, но разница была не слишком велика, финансовое положение Руоссийской империи было устойчивым.
– По рукам!
Сезон охоты еще не начался, зверь жира не нагулял, и возможность подработать была для охотника не лишней. Алекс решил не предпринимать пока каких-либо действий. К новичкам поначалу будут присматриваться, возможно, даже следить. А кому и с чем можно пойти, наоборот, неясно, люди кругом не знакомые. Поэтому штаб-капитан решил действовать в соответствии с предложениями полковника, изменить план он всегда сможет. Вот и к нанятому им охотнику Бажану стоило поначалу присмотреться, прежде чем, что-либо спросить, что могло выбиться за рамки легенды.
На предложение купить ему запасы продовольствия, станичник гордо ответил.
– Я кроме соли, пороха и свинца ничего в тайгу не беру.
– Капсюли еще, – напомнил ему Алекс.
– Ну, это само собой, – улыбнулся Бажан.
Лошадка у него оказалась под стать всаднику, такая же невысокая и жилистая, как позже оказалась, довольно прыгучая и способная лазать по горам немногим хуже горной козы.
Потратив еще один день на сборы, на рассвете, картографическая экспедиция выдвинулась на назначенный ей участок. Поначалу путь их лежал все по тому же Восточному тракту, но уже десяток верст спустя их проводник свернул направо, на узкую едва наезженную дорогу, петляющую вместе с узкой, звонкой речкой. К вечеру дорога привела в деревню, приткнувшуюся между двумя сопками. И это был их последний ночлег под крышей. А дальше дорога закончилась.
Судя по карте, напрямую осталось проехать чуть больше полусотни верст. У Бажана же были свои понятия о расстояниях и времени в пути.
– Пять дней полных, если повезет.
Едва они сунулись под кроны деревьев, как Алекс понял всю свою мудрость, заключавшуюся в найме таежного охотника. Без него они от деревни и на пять верст не отъехали бы. Густой лес, буреломы, постоянные перепады высот. Время от времени приходилось переправляться через ручьи и небольшие речки. Час спустя Алекс уже не мог бы сказать, сколько они прошли, а направление угадывал только приблизительно по положению солнца. Хуже всех пришлось Ивасову с его тяжеловозом. Те препятствия, что остальным давались без труда, его богатырский конь едва преодолевал. Особенно мешали его движению тяжелые лапы гигантских елей.
И в первый же день уруссийская тайга проявила свой крутой нрав, напомнив, что здесь не культурный парк, каких немало было разбито в окрестностях столицы. Из диких животных там можно было увидеть разве только милую белочку с пушистым хвостом, а тут…
– Замри!
Бажан произнес это слово негромко, однако, слух не подвел никого. И дополнительных вопросов никто задавать не стал, хотя лес вокруг был солнечный, наполненный птичьим гомоном и не таил в себе, казалось, никакой опасности.
– Вверх посмотри.
Алекс осторожно поднял взгляд, рука непроизвольно дернулась к кобуре. С двух десятков шагов прямо на него смотрели желтые глаза с вертикальными зрачками. Рысь залегла в ветвях огромного дерева, поваленного бурей. Под его верхушкой до земли было достаточное расстояние, чтобы мог проехать всадник на лошади. Именно к этому месту и направлялся Бажан прежде, чем заметил опасность. Рука нащупала клапан кобуры. Огромная кошка, поняв, что обнаружена, поднялась на лапы, ловко спрыгнула на землю и исчезла в подлеске, на прощание, махнув огрызком хвоста.
Только после этого штаб-капитан смог вдохнуть воздуха и подрагивавшей рукой вернуть «гранд» обратно. После чего снял кепи и стер со лба мгновенно выступивший пот.
– Вот это зверюга!
Довольный произведенным на остальных эффектом, Бажан только ухмыльнулся.
– Могла напасть?
– Да кто же ее знает? Может, и могла.
Весь оставшийся день ехали настороже и молча, оружие держали наготове. Под вечер станичник предложил устроить охоту и подстрелить какую-нибудь дичь на ужин. Офицер его идею отверг. Пока продовольствия было в избытке, и он не хотел отвлекаться на второстепенные занятия, имея целью, как можно скорее достигнуть отведенного им участка для картографирования границы.
Для ночлега выбрали небольшую полянку, защищенную от ветра, неподалеку журчал по склону ручей. Этим вечером, на разбитом в таежной глуши бивуаке, взошла кулинарная звезда старика Евгреича. Высшей оценкой в устах Бажана после снятой с приготовленного стариком варева было.
– Не хуже, чем у моей бабы!
Ивасов выскребал дно котелка молча, лейтенант Брылякин особых восторгов не высказал, видимо, привык. Алекс поначалу даже подумал, а не сманить ли Евгреича поваром в семейный особняк? По здравому же размышлению, штаб-капитан пришел к выводу, что сваренная на костре каша «с дымком» Ирен Магу вряд ли понравится, ее вкус привык к куда более изысканным блюдам.
Ночь прошла беспокойно, явно нервничали лошади, похоже, чуяли бродившего в окрестностях крупного хищника. Всю ночь пришлось палить костер, отпугивая зверя, и спать с оружием под рукой. Утром Бажан отправился за водой и где-то задержался. Штаб-капитан нашел его ползающим на четвереньках по небольшой полянке.
– Что там?
– Сами взгляните, господин штаб-капитан.
Огромные следы на земле внушали даже не уважение – страх. Зверь явно из породы кошачьих. Передние лапы чуть больше, в одном следе легко умещались обе офицерские ладони, задние поменьше. А ведь от этой полянки до их лагеря едва ли наберется пятьдесят шагов. Алекс поднял взгляд на Бажана, тот кивнул, подтверждая догадку.
– Тигр.
Тигра штаб-капитан уже видел. В столичном зверинце. Но там его отгораживала от зрителей решетка из толстых железных прутьев, здесь же тигр был свободен. Сразу захотелось покинуть это место, как можно быстрее. С трудом преодолев данное желание, Алекс поинтересовался.
– А где вода?
– Сию секунду будет, господин штаб-капитан!
Станичник уже хотел было метнуться к ручью, когда офицер остановил его.
– Остальным не говори ничего. Не стоит их пугать раньше времени.
– Не извольте беспокоиться, – заверил его охотник, – только эта встреча не последняя, тигров тут много.
До конца пути тигров им больше не встретилось, а вот других обитателей тайги видели немало. К счастью, все эти встречи происходили на достаточно большом расстоянии, а встречным хищникам в летней тайге хватало другой добычи. Зато Бажану удалось свалить косулю, на неделю обеспечив экспедицию мясом.
– Какой обширный и богатый край, – восхищался на отдыхе лейтенант Брылякин.
– И малонаселенный, – добавил в его восторги ложку дегтя Алекс, – один гарнизонный батальон на несколько сотен верст границы, да еще и не до конца укомплектованный.
– Но есть же еще станичники, – напомнил лейтенант.
– Есть, – согласился штаб-капитан, – тысяч пять-шесть. Только они, по факту, легкая иррегулярная кавалерия. Их в окопы не посадишь. От хунхузов они отбиться могут, а ни на что более серьезное не способны, нет.
– И как же нам этот край оборонять в случае нужды?
– К нашему большому счастью, – улыбнулся Алекс, – империя Цин сейчас слаба, а армия ее находится в упадке. Потому и вторжение цинской армии в ближайшее время нам не грозит.
Штаб-капитану казалось, что он дал вполне исчерпывающий ответ, однако, сама идея показалась ему интересной и он решил устроить будущему штабному светилу Руоссийской империи небольшой экзамен.
– Ну, а все-таки, представьте, лейтенант, будто цинцы перешли границу силами, ну скажем, одного пехотного полка и напали на наши поселения, что бы вы предприняли?
Брылякин задумался.
– Давайте рассуждать логически, господин штаб-капитан. На подход резервов в скором времени рассчитывать не приходится?
– Так точно, – подтвердил предположение Алекс, – не приходится.
– Действия больших масс войск на такой местности невозможны. Здесь нет дорог, единственными коммуникациями могут служить только крупные реки, а их здесь немного. Так?
– Так, – согласно кивнул Магу.
– Следовательно, первым делом, требуется эвакуировать с угрожаемых направлений население или хотя бы увести его в тайгу, дабы лишить противника возможности продовольственных реквизиций. Для предотвращения проникновения противника вглубь территории, реки нужно перекрыть.
– Как перекрывать будете, при отсутствии артиллерии?
Смутить лейтенанта не удалось, выход он нашел быстро.
– Вряд ли у противника будут здесь полноценные боевые корабли, а обычное судовое железо винтовка Гердана пробивает с весьма приличного расстояния. Можно воспользоваться имеющимися в наличии местными средствами. Например, вкопанное в дно реки заостренное бревно способно пробить днище судна.
В принципе, идея была неплоха. Неясно было кто будет вкапывать бревно. Решив не придираться к мелочам, штаб-капитан одобрил предложения Брылякина.
– В общем, хороший план, господин лейтенант! Только я бы дополнил его постоянными вылазками, чтобы держать противника в напряжении и рейдом станичников на тыловую базу снабжения. Станичники по реквизициям большие мастера.
Обернувшись к проводнику, подкладывавшему хворост в костер, штаб-капитан поинтересовался у него.
– Бажан, как ты на счет цинцев немного пощипать?
– Это мы завсегда пожалуйста, – откликнулся станичник, – да сейчас нельзя, мир у нас, начальство осерчает.
– Вот видите, господин лейтенант, при согласии начальства, недостатка в охотниках сходить на ту сторону границы не будет.
Едва только лейтенант расслабился, как тут же получил еще одну вводную.
– Хорошо, предположим, продвижение противника вы остановили, как обратно выгонять будете?
Быстро собравшись, лейтенант придумал способ.
– Опять же бить по коммуникациям. Сколь ни была бы обильна местная тайга, а прокормить несколько тысяч или даже сотен человек, сосредоточенных на небольшой площади она не сможет. За несколько дней выбьют окрестное зверье, остальные разбегутся. Лишившись подвоза, они сами уйдут.
– А если не уйдут? – последовала следующая вводная от штаб-капитана. – Противник вам попался стойкий, окопался, запасы продовольствия и боеприпасов накопил, так просто его с занятой территории не выгнать. Ваши действия?
– Даже не знаю, – смутился лейтенант. – Атаковать численно превосходящего противника без артподготовки и артиллерийской поддержки…
– Можно попробовать внезапную или ночную атаку, – предложил Алекс, – попытаться выманить противника из укреплений. Да мало ли вариантов, в конце концов. Главное не замыкаться наглухо в рамках действующих уставов.
– Надеюсь, положения действующих уставов вы не отвергаете, господин штаб-капитан?
– Ни в коем случае, – открестился от обвинения в страшной ереси Алекс, – я лишь хочу сказать, что ни один устав не может охватить всей совокупности возможных обстоятельств. А потому, и к применению его нужно подходить творчески. Впрочем, давайте укладываться спать, завтра мы должны быть на месте и приступить к исполнению нашей основной миссии в этом диком краю.
Этой же ночью с помощью секстанта офицерам по Полярной звезде удалось определить широту своего местонахождения. С долготой было сложнее. Поскольку имевшиеся в их распоряжении карманные часы никак нельзя было назвать хронометрами, ошибка определения составила около пятидесяти верст.
– Ничего страшного, – не стал расстраиваться лейтенант Брылякин, – выделенный нам участок границы начинается с весьма характерного изгиба реки, называемой Елюй, обозначенного на выданной нам карте.
– Надеюсь, – подхватил его мысль Алекс, – завтра мы сможем увидеть его вон с той сопки.
Так и случилось. В нужное место станичник Бажан вывел их куда точнее, чем любая карта. Долгий путь к самой дальней границе империи закончился, начиналась рутинная, многодневная работа. Карта, полученная Алексом от жандармов, имела масштаб сорок верст в дюйме. Выкопировка, выданная им по поручению полковника Лемкова, была сделана в таком же. Им предстояло сделать карту, имеющую всего две версты в дюйме, используя метод мензульной съемки. А потому придется основательно попотеть.
Для начала выбрали опорную точку на границе водораздела между двумя сопками. Пока Брылякин готовил планшет и кальки, штаб-капитан распаковал и установил мензулу с диоптрами и кипрегель, отправил Ивасова с рейкой к следующей точке. На все эти манипуляции с большим интересом и немалым уважением взирал станичник Бажан. То, чем сейчас занимались на его глазах господа офицеры, было сродни колдовству. Евгреичу все эти измерения были совсем не интересны, он занимался приготовлением еды на всю команду.
