Илья Авербух, я и Саша Демьяненко.

Нас из-за Саши пустили.

Год эдак 1975-й.

Тут же к Саше подошли двое:

– Выпьем!

– Не будьте назойливы!

Подошла девушка:

– Разрешите вас пригласить…

– Я не танцую.

– Ну, пожалуйста… Эх…

А тише, спокойнее, интеллигентнее Саши Демьяненко был только Слава Ткачёв.

Вторая подошла:

– Разрешите вас пригласить…

– Девушка, я не танцую.

– Вам жалко?

– Да.

А у них компания.

К ним ещё гости подсели.

И они начали гостям рассказывать:

– Демьяненко с корешами пришёл и с бабой. Сам мрачный. Кореша: один легкоатлет, другой тренер и баба где-то бродит. Мы к нему, мол, Саша, царапнем по одной. А он: вы, мол, пейте, гуляйте. Я, мол, за всё заплачу. Мы к нему подканали – не надо, мол, за нас, мы сами за тебя заплатим, давай к нам на танец. Ну, он: мальчики, не надо быть назойливыми. Я с этими двумя евреями посижу – дела у нас. А завтра, мол, я ваш. А сегодня я в делах. Вот, мол, телефон, адрес. Чувишки наши подкатили: «Пошли, потанцуем». – «Нет, – говорит, – завтра, – говорит, – хоть до утра. Сегодня двух евреев кормлю. Здесь мы все холодное едим, а в «Кронверк» поедем горячим развлекаться. Вон три такси у входа не глушат. А к ночи, мол, в Дом кино – кофе пить. Там тоже оплачено. А к утру в Мюзик-холл с корешами… Этих накормлю – и к корешам. Эти пока при мне по делу. Завтра с чувихами и я с корешами начнём часов с пяти… Сидите пока, мол, я знак подам… Так что ждём пока».