Глава 18. Ангел спасения
Он был готов ко всему, кроме неподвижности.
Наказание после конфликта с Лавриком наступило незамедлительно. Кирилла перенесли в его обиталище и поставили у окна, заключив в прозрачную монолитную колонну, которая не мешала ему дышать, но не давала возможности сделать хотя бы одно движение.
Сначала он пытался сдвинуться с места, пошевелить пальцами или сменить позу, а когда все его попытки ни к чему не привели, смирился и ушёл в медитацию, изменившую внутреннее течение времени.
Сколько он так простоял, грезя с открытыми глазами, оценить было трудно. Судя по движению светила в небе Ицаха, прошло не менее десяти часов по местному времени. Затем вдруг сквозь тусклое струение обречённости в сознание пробилась мысль: а что, если попробовать спасти Лилию?..
Кирилл вздрогнул.
Эта мысль не была неожиданной, он всё время проигрывал мысленный сценарий того, как можно было уберечь Лилю от гибели во время боя с вертолётом СНОС. Однако теперь этот сценарий опирался на возможности иезода контроля, и если бы Кириллу, как Лаврику, дали канал влияния на программу реальности Земли, он смог бы что-либо сделать!..
«Кто-нибудь живой, отзовись!» – мысленно позвал Кирилл.
«Слушаю вас», – отозвался автомат обслуживания комнаты.
«Позови хозяина».
«Исполняю».
Снова потянулись секунды, складываясь в минуты и часы.
Диаблинга появился в спальне с заходом светила за горизонт. Посмотрел на пленника внутри столба ограничения.
– Поздравляю, землянин, вы сильная натура. Немногие мои соотечественники способны выдержать несвободу в таком положении. Чего вы хотите?
«Я передумал. Можно и мне поиграть в бога, как это делал мой… э-э… друг?»
Глаза Диаблинги ощупали лицо Тихомирова, налились золотым сиянием. Кирилл почувствовал давление на мозг, невидимые щупальца побежали по извилинам, перебирая их как струны, раздвигая и ощупывая каждое нервное волоконце. Кирилл напрягся, выдергивая щупальца, получил болезненный электрический удар и с трудом удержался на грани беспамятства.
Диаблинга озадаченно обошел его кругом.
– Вы более опасны, чем я думал, полковник. Похоже, вы человек Воли с неким серьезным потенциалом. Не думал, что тени могут выходить на такой уровень пси-манипуляций. Боюсь, я не смогу снять ограничение.
«Я мало кого просил в жизни, не люблю унижаться, но все же прошу дать мне возможность кое-что изменить. Я не сбегу».
– Зачем это вам? Вы же не игрок, как Лаврентий.
«Вы сможете меня проконтролировать».
Диаблинга снова в задумчивости обошёл Кирилла, и тот вдруг почувствовал, что свободен. Он едва не упал от нахлынувшей слабости, присел на корточки, чувствуя приступ головокружения.
Из пола выросло кресло.
– Садитесь, – сказал оператор. – Я подключу вас к системе управления. Но если вы попытаетесь…
– Я человек слова!
Диаблинга вонзил пылающий взгляд в глаза Кирилла, прочитать его мысли не смог и отступил.
– Хотелось бы знать, что вы задумали.
Кирилл сел в кресло, разминая кисти рук. Напротив возник плоский лист экрана компьютера, под рукой повисла в воздухе клавиатура.
– Нажмите ввод.
Кирилл тронул клавишу ввода.
Диаблинга исчез.
Вокруг Кирилла образовался слабый ореол свечения, и он почувствовал себя впаянным, как муравей в янтарь, в сферу некоей силы, способной творить чудеса.
Экран компьютера превратился в стремительно углубляющийся тоннель, как бы вывернулся наизнанку и обнял человека вместе с креслом. На миг всё исчезло, а затем Кирилл стал огромным, как Вселенная, и увидел под собой знакомые «крылья бабочки»: одно крыло, зелёно-голубое, представляло собой поверхность Земли, другое, коричнево-ало-золотое, было развёрткой внутреннего строения планеты.
Кирилл осмотрелся, ощущая себя господином человеческой Вселенной, хотел было дать команду открыть переход между программой Земли и буферной зоной, но вспомнил о нападении СНОС на лабораторию внешней разведки и решил сначала подкорректировать это событие.
«Остановка программы!» – произнёс он мысленно.
Движение на зелёно-голубом «крыле бабочки» остановилось. Застыли в воздухе самолёты, перестали струиться потоки машин по улицам городов, замерли люди и вообще живые существа. Время замерло! Однако тут же двинулось вперёд в соответствии с законами инерции. Остановить его – и всю программу – оператору этого уровня было не под силу.
«Редукция времени не предусмотрена, – раздался в ушах Кирилла тихий шёпот. – Возможна только локальная трансфузия с минимальными разрывами реальности».
«Мне необходимо кое-что изменить…»
«Что именно?»
«Три дня назад по времени Земли произошло одно событие… Я хотел бы его подправить».
«Точнее».
«Конкретная ситуация – ввод программы СНОС. Точка ввода: Россия, Москва, южный район Чертаново, Сумской проезд, дом номер четырнадцать, строение один, территория в радиусе ста метров от него. Необходим спуск в прошлое на глубину трёх суток».
«Параметры изменения?»
«Я решу сам, что нужно сделать».
«Заказ принят, начинаю расчёт».
Перед глазами возникла панорама Москвы, в ней выделился участок Чертанова с лабораторией в центре, приблизился и замер.
«Оптимизация параметров. Время воздействия – не более десяти минут. Точная подгонка – к моменту включения программы СНОС».
Поле обзора сузилось до размеров квартала. Стали видны пешеходы на тротуарах и стоящие у здания лаборатории автомашины. Два тёмно-синих микроавтобуса «Шевроле» команды СНОС выделялись среди них, как акулы среди более мелких рыб.
«Как долго стоят здесь эти машины?»
«Около десяти минут».
Кирилл представил, что время в этом районе пошло вспять, и не удивился, увидев странную картину: машины начали двигаться задом, а пешеходы – пятиться. В программе, управляющей движением материи в данном районе, образовался временной провал.
Кирилл увеличил скорость ретросдвига. Все движущиеся объекты стали размазываться в стремительные полосы. Появились спешащие спиной назад боевики СНОС, втянулись в кабины микроавтобусов. Ещё мгновение, и микроавтобусы лихо отвалили задом от тротуара, исчезли в белом тумане приграничных эффектов за пределами зоны коррекции.
Стоп!
Движение на улице прекратилось.
Кирилл сосредоточил внимание на молодом человеке, только что вышедшем из особняка лаборатории. Он оказался сотрудником службы безопасности старшим лейтенантом Василием Шлыковым, направившимся в ближайший магазин за пивом. Через несколько мгновений он уже подчинялся «наезднику», которым стал Кирилл, внедрившийся в его сознание.
Шлыков-Кирилл вошёл обратно в здание и рявкнул, доставая пистолет:
– Тревога первой степени! Вторая смена – подъём! Холл перекрыть! Компьютерный зал заблокировать!
– В чём дело, Вася? – удивился один из охранников. – Какая муха тебя укусила?
– Они сейчас будут здесь!
– Кто?!
– Террористы в белых полушубках. Огонь открывать без предупреждения, иначе нам всем хана! Вооружены они серьезно.
Сознание Кирилла раздвоилось. Он видел все, что делается на улице, и одновременно участвовал в организации отпора команде СНОС внутри здания лаборатории.
Подъехали микроавтобусы «Шевроле». Из них спокойно, не торопясь, вышли парни в белых полушубках и направились к особняку. Один из них дернул за ручку двери, но та не поддалась. Тогда он сделал жест рукой, останавливая остальных, достал гранатомет «комар» и выстрелил.
Дверь была металлическая, с пуленепробиваемыми стеклами, но взрыва гранаты не выдержала. Боевик рванул её на себя и первым ворвался в холл, где и получил в грудь несколько пуль. За ним ворвались ещё двое, поливая пространство впереди себя из пистолетов-пулемётов. Однако охрана здания, укрываясь за стойками и колоннами холла, ответила дружным залпом из пистолетов, и первая атакующая группа СНОС прекратила существование.
Около минуты боевики приходили в себя и перегруппировывались, затем снова пошли в атаку, запрограммированные добиваться цели любыми средствами. Трое – через центральный вход, ещё четверо – через окна первого этажа, предварительно расстреляв решётки из гранатомётов. Однако первая дежурная смена уже получила подкрепление, а также более мощное оружие – помповые ружья и автоматы, поэтому и вторая атака СНОС захлебнулась. А затем им в тыл ударила подоспевшая к этому моменту пара Тихомиров – Утолин. И программа СНОС оказалась полностью свёрнутой.
Кириллу было интересно наблюдать за самим собой, но время торопило, и он поспешил доделать начатое. Нашел в компьютерном зале Лаврика, вывел его за пределы лаборатории и передал в руки опешившим от этого неожиданного подарка напарникам. Кирилл-первый ничего не понял, а вот Утолин посмотрел на старлея Шлыкова внимательно и с сомнением в глазах, догадываясь, очевидно, о сути происшедшего. Но уточнять ничего не стал, только махнул рукой, прощаясь.
Подоспевшая на помощь охране здания пара, Лилия и спасенный Лаврик уехали.
Удовлетворённый тем, что ему удалось чисто, без жертв, спасти сотрудников лаборатории, Кирилл-оператор поднялся над зоной коррекции и вышел из реальности Земли в мир Диаблинги.
«Весьма благородный поступок, – прошелестел в ушах чей-то безликий голос. – Ваш друг начал с другого».
«Он мне не друг, – мрачно отозвался Кирилл. – Вы исправили то, что он… наиграл?»
«Он играл с одним из инвариантов реальности вашего мира, не имеющим целевых установок. Игра закончена, инвариант нейтрализован. Гиперсеть не пострадала».
«Но ведь для жителей инварианта все было реально! И воевали они и гибли по-настоящему!»
«Мы иначе смотрим на эти вещи. Ведь и ваши компьютерные игроки мочат всех подряд, не думая об их судьбе».
Кирилл хотел было возразить, крикнуть: вы сами убийцы! – но сдержал гнев и ярость. Доказывать аморальность действий и этических установок компьютеру иезода было бессмысленно. Не стоило соваться в чужой монастырь со своим уставом, хотя Кирилл и был уверен, что прав.
«У меня ещё есть время… поиграть?»
«О, конечно, никаких проблем. Я не получал на сей счет никаких указаний».
Кирилл почувствовал, как в груди сильнее забилось сердце.
«Обеспечьте мне выход на стык программ. Эпизод с появлением вертолёта СНОС над разрывом реальности, то есть над ущельем с мостиком».
Перед глазами заклубилась серебристая мгла, расступилась в стороны, образуя тёмный углубляющийся провал, и Кирилл оказался над бесконечным полем бликующего стекла. Поле освещалось пульсирующими ручьями белого пламени, текущими по размытой бурой пелене неба. Ничего похожего на горы и ущелье нигде видно не было.
Кирилл собрался позвать проводника, не в силах разобраться, где он оказался, и в это время заметил далеко на горизонте летящую над стеклом букашку. Напряг зрение.
Букашка увеличилась в размерах и превратилась в четырёхмоторный самолёт с медленно вращающимися лопастями винтов.
– Глюк! – вслух проговорил Кирилл.
«Блуждающая надкоординатная помеха, – отозвался гид. – Джокер-фантом. Нейтрализации не поддается».
Самолет взмыл вверх и тут же круто спикировал, пронизывая стеклянное поле и оставляя на его поверхности интерференционный след.
«Вперёд!» – скомандовал Кирилл сам себе, устремляясь вслед за фантомом самолёта.
Он инстинктивно сжался, ожидая удара о стеклянное поле, однако в этом виртуальном пространстве у него не было тела, управляли миром иные законы, и сознание Кирилла свободно пронизало толстый слой стекла, означающего границу между разными слоями-уровнями Гиперсети.
Свет в глазах на мгновение померк, а затем Кирилл оказался парящим над панорамой гор и понял, что попал туда, куда надо. Странным образом самолёт (джокер-фантом, как выразился гид) точно указал место в буферной зоне, где три дня назад погибла Лилия.
Горная страна казалась бесконечной, как Вселенная, но, если приглядеться, можно было понять, что это иллюзия. Один и тот же горный район отражался в невидимых зеркальных пластах множество раз, создавая ландшафт бесконечного нагромождения гор, скал и стен.
Кирилл посмотрел вверх, где должен был располагаться толстый слой стекла, но увидел только глубокое синее небо с неярким оком светила и тающее спиральное помутнение в том месте, где он «пронзил» границу миров-программ. Фантом самолёта, указавший путь, исчез, будто его и не было.
Горная страна «под ногами» Кирилла (здесь летал его дух, а не физическое тело, но привычка ориентироваться по положению тела осталась) поплыла назад, открывая всё новые и новые хребты и каменные складки. Появилось ущелье, разрезавшее горный хаос на две части. Это было то самое бездонное ущелье, в которое упала Лилия, и представляло оно на самом деле разрыв реальности, образовавшийся в результате пересечения программ-слоев Гиперсети разной сложности.
Снова учащённо забилось сердце.
Кирилл повернул к ущелью, полетел вдоль него, вглядываясь в скалы и площадки по краям. Вскоре появился верёвочный мостик, соединивший края ущелья. Выглядел он жалким и ненадежным, и было непонятно, как люди отважились перебираться по нему на другую сторону пропасти.
«Какое значение имеет этот мост? – спросил Кирилл. – Кем и для чего он построен?»
«Мост – это попытка операторов «сшить» разрыв программы, – ответил компьютер иезода. – Таких мостов было много, остался один. Данная программа в стадии свёртки».
«Тогда поторопимся».
Кирилл почти без усилий остановил поток времени в районе ущелья и повернул его вспять.
Дальние горы скрылись за взвихрившейся снежной пеленой. Небо потемнело. Реальность буферной зоны заколебалась, как отражение в воде, покрылась рябью локальных напряжений, приводящих кое-где к опасному расползанию материальной ткани пространства. Но Кирилл не думал о последствиях своего вмешательства в жизнь этого мирка. У него было только одно желание – спасти жену!
Трое суток пролетели как несколько мгновений.
На площадке у края ущелья появились беглецы с Земли: Лаврик, Утолин, Лилия и сам Кирилл. Они огляделись и двинулись к мостику. Первым взялся перейти на другую сторону Утолин.
Некоторое время Кирилл-оператор прикидывал, как изменить ситуацию, чтобы Лилия не погибла. Надо было сделать так, чтобы коррекция прошла оптимально, почти без последствий, не меняя дальнейшего развития событий. План действий созрел, когда Утолин и Лаврик перебрались на другую сторону ущелья.
По мостику двинулась Лилия.
Кирилл-оператор сосредоточился.
Появился вертолёт СНОС, открыл ракетный огонь. Две ракеты ударили по скале, за которой укрылись Утолин и Лаврик. Две понеслись к мостику, миновали цеплявшуюся за ванты женщину и взорвались. В то же мгновение Кирилл поставил между точкой взрыва и мостиком силовое зеркало, и осколки до Лилии не долетели. Зато долетела ударная волна, сбрасывая её в пропасть.
«Поймать!» – крикнул Кирилл внутрь себя, в то время как первый Тихомиров с криком стрелял из винтовки по вертолёту.
«Петлевое пересечение приведёт к изменению всей зоны стыка программ».
«Плевать! Я все равно спасу её!»
Кирилл устремился вслед за падающей в бездну Лилией, вырастил невидимую руку и подхватил женщину, потерявшую сознание от удара и шока. Затем сделал усилие и прижал её к себе, преодолевая чьё-то яростное сопротивление.
В глазах потемнело. Небо над головой с грохотом раскололось, в звёздообразный чёрный пролом высунулась страшная звериная морда со светящимися алыми глазами. Последним усилием воли Кирилл «прыгнул» со своей драгоценной ношей прочь, проломил барьер, отделяющий буферную зону от ближайшего слоя Гиперсети, и только потом потерял сознание.
Очнулся он в кресле, ощутив чье-то присутствие. Открыл глаза, приходя в себя, вспомнил о своём эксперименте, завертел головой и наткнулся на взгляд Диаблинги.
– Я ожидал чего-то подобного, – сказал оператор бесстрастно. – Уж очень вы целеустремленно начали играть, полковник Тихомиров. Как говорится, власть теряет всё своё очарование, если ею не злоупотреблять. А вы не просто злоупотребили, но уничтожили программу!
– Где Лилия?
Диаблинга перевёл взгляд за спину Кирилла, и тот оглянулся.
Лилия сидела в таком же кресле, что и он, потрясённая и испуганная, и смотрела на него затуманенными глазами.
– Что случилось, Кир? – прошептала она.
Кирилл сглотнул горький ком в горле, прохрипел:
– Все в порядке, дорогая. – И посмотрел на Диаблингу. – Я не сделал ничего дурного.
Оператор иезода наморщил лоб.
– Что же мне с вами делать?
– Отпустите, – предложил Кирилл и откашлялся, пытаясь избавиться от хрипоты.
– Рад бы, да не могу.
Диаблинга без следа растворился в стене комнаты.
Кирилл с трудом встал, подошёл к креслу Лилии и опустился у её ног. Улыбнулся, глядя на нее снизу вверх.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нормально… голова болит… – Она вздрогнула. – Я же сорвалась в пропасть!.. И вдруг очутилась здесь… Кто меня спас?
– Хорошо то, что хорошо кончается, – ответил Кирилл уклончиво.
– А где Игорь с Лавриком?
– Лаврентий недалеко от нас, в другой камере, а капитан куда-то пропал. Хотя я уверен, что он ещё объявится.
Лилия оглядела комнату, кинула взгляд на окно. Глаза её расширились.
– Ты сказал – в камере?! Что это значит? Где мы, Кир?!
– На небесах.
– Я серьёзно.
– И я тоже. Это мир иной реальности, той самой, из которой наш друг Ювинга-Утолин.
– Значит, мы все-таки пробились сюда?! Но почему ты считаешь эту комнату камерой? И кто это был – лысый и накачанный, как Геракл? – Лилия передёрнула плечами. – Он разглядывал меня как… дьявол!
– Может, он дьявол и есть. Или бог. Смотря с какой стороны посмотреть.
– Ты шутишь? Бог не может так выглядеть, а тем более – так бесстыдно глядеть!
– Что поделаешь, он тут хозяин. Как говорил один умный человек: бог – не ангел. – Кирилл протянул Лилии руки. – Я не знаю, сколько у нас времени, но все же мы пока одни. Иди сюда.
Он обнял её, поцеловал, заглянул в глаза.
– Надо жить, пока есть хоть малейшая возможность. Чёрт с ними, с богами!
Лилия слабо улыбнулась и потянулась к нему…
