Глава десятая

Комната в лабораторном корпусе, куда лейтенант Сейд привела Кору, явно предназначалась для инструктажа персонала. Схематические модели, написанные от руки инструкции, дополнительные сенсорные терминалы на стенах, круглый стол, оснащенный голопроектором. Стулья были мягче, чем те, к которым привыкла Кора, но ее это устраивало. Люди, работавшие в таких местах, как астероид Тихий Эдди, вероятно, получали более крупные бюджеты на оборудование офисов.

За Корой, шедшей среди морпехов, увязалась небольшая толпа. Люди в гражданской одежде, несколько человек в лабораторных халатах. Только на немногих была полевая форма или бронезащита. Харпер увидела очень старого человека, сутулого и болезненно-худого, и двух детей – один лет пятнадцати, а другому на вид еще нет и десяти. Кору передернуло, словно от боли. Ничто не говорило том, что эти люди прибыли сюда с задачей противостоять сошедшему с ума ИИ и его кошмарным порождениям. Вероятно, в какой-то момент персоналу и офицерам разрешили привезти сюда семьи.

– Слава богу, что вы здесь! Когда нам ждать подкрепления? – взволнованно спросил мужчина, ввалившийся в комнату вместе с другими гражданскими. Десятилетний ребенок взирал на Кору с надеждой и опаской из-под рук взрослых. – Вы из разведки Альянса или из морпехов? Какова численность подкрепления – целый взвод или только тактическая группа?

– Спектры поставлены в известность? – Этот вопрос задал пожилой человек из другого угла комнаты, он протолкался через толпу, когда Кора подошла к столу. – А Совет?

– Вы видели еще кого-нибудь живого на пути сюда?

– За нами уже выслан корабль или хотя бы шаттл?

И еще вопросы, вопросы – слишком много, чтобы ответить. Кора смотрела на окруживших ее людей, и у нее ныло сердце. Но прежде чем Харпер хотя бы попыталась заговорить, раздался низкий женский голос:

– Всем заткнуться! Она даже мыслей своих не слышит.

Все подчинились, у некоторых приказ не вызвал восторга, но толчки локтями и сердитые взгляды заставили замолчать и их. У женщины с низким голосом были длинные дреды, и она оказалась довольно маленькой для человека, сумевшего утихомирить толпу.

– Ну, Захра, похоже, тебе есть что сказать, – произнесла женщина.

– Да. – Захра кивнула в сторону Коры. – Она говорит, ее зовут Кора Харпер. Я нашла ее у лифтовой шахты, когда сработали датчики движения. Прежде служила в Альянсе. Лейтенант. – Сейд взяла в руки тяжелый пистолет Коры. – Но мне кажется, это оружие азари.

– Сверхлегкий «аколит», – сказала Кора. – Рекомендуется биотикам вместо стандартного пистолета.

Скептическое выражение на лице Сейд говорило само за себя – она была невысокого мнения об этом пистолете. Женщина передала оружие одному из своих солдат.

– И бронезащита азари, – сказала Захра, оглядев Кору с головы до ног. – Вы вроде как синелюбка?

– Что?

– Почитательница азари. Поклонница синеньких? Где вы были, если не знаете таких слов? В какой-то пограничной дыре?

Кора подавила желание заговорить резким тоном. Земляне считают, что их глупая поп-культура кому-то интересна.

– Я с Траверса, но последние четыре года прослужила в спецназе азари на Тессии по совместной программе наших правительств.

Сейд фыркнула, и Харпер подумала, что лишний раз подтвердила репутацию поклонницы синеньких.

Женщина с низким голосом сказала:

– Хорошо, теперь мы в курсе, кто вы и откуда. Но нас больше всего интересует, сколько еще ваших направляются сюда. Дюжина? Или того лучше – сотня?

Кора глубоко вздохнула:

– Нисколько. Я одна.

Ахи, проклятия, стоны отчаяния мигом наполнили помещение.

– Вранье! – рявкнула Сейд. – Одиночка не смог бы пробраться так глубоко в Эдди. Усовершенствованные не позволили бы.

Раздалось несколько голосов в ее поддержку. Женщина, говорящая низким голосом, подняла руку, и ропот в комнате мгновенно стих.

– Незащищенные органики, даже усовершенствованные, уязвимы перед биотическими атаками, – сказала она. – Большинство биотиков, принадлежащих к человеческому виду, даже боевого стандарта, не имеют достаточно высокой энергетики или навыков. Но биотик, прошедший подготовку у азари…

Женщина сложила руки на груди и задумалась.

– Прошла подготовку у азари? Скорее, ее направил Совет, – сказал пожилой человек, интересовавшийся спектрами. На вид ему было за шестьдесят: худой и высокий, с обветренным лицом, на котором четко читалось недоверие. – Я слышал, они призывают людей в спектры.

– Это только слухи, Тангана, – сказал очень старый мужчина, закатывая глаза.

– Так что скажете, мисс Харпер? – спросила, опершись о стол, женщина с низким голосом.

При подсветке снизу от настольного дисплея Кора увидела усталые круги под глазами говорившей и жесткую линию рта, который не улыбался вот уже некоторое время. Как давно они находятся здесь, волнуются, ждут спасения, которое вряд ли появится?

– Вы шпион Совета?

– Нет. – Кора помедлила секунду, решая, говорить ли правду, и она пришла к выводу, что лгать бессмысленно. – Я работаю на Инициативу «Андромеда», а сюда прибыла с целью вернуть украденное.

Снова движение среди собравшихся, на этот раз беспокойное. Но басовитая женщина уставилась на Кору с откровенным недоверием, а потом невесело рассмеялась:

– Что ж, вы нашли, что искали, мисс Харпер. Это то, что пыталось вас убить на пути сюда.

Они объяснили все довольно подробно.

Тихий Эдди и в самом деле был секретным объектом Альянса, хотя Тангана, подозрительный ученый, тут же заверил Кору, что целью объекта является исключительно исследовательская работа над ИИ. Никаких пыток, никакого шпионажа, никакой секретной тюрьмы. Харпер подумала, что могло быть и хуже.

Гамма-лаборатории, в которой она находилась, номинально не существовало. Все люди на этаже лаборатории еще оставались живы, потому что персонал предусмотрительно исключил ее из планов и программы обеспечения безопасности. Шаттл, к счастью, загрузил устаревшую карту, иначе Кора не спустилась бы на этот этаж. Благодаря такому перепрограммированию киборги Медеи и не пытались войти в пространство, о котором ничего не знали.

Однако выведенная из программ площадь была невелика, а персонал не смог использовать тот же трюк по отношению ко всему объекту или хотя бы открыть безопасный коридор, чтобы можно было бежать. Люди находились в западне, почти без надежды на спасение. Стандартный протокол для лабораторий, проводящих опасные исследования, состоял в следующем: сначала санация, а потом уже вопросы. Попытки спасения имели приоритет третьей степени.

– Не то чтобы санация представляла для нас какую-то опасность, – сказала женщина с низким голосом, которая назвалась главой проекта, доктором Ребеккой Йенсен. Именно ей и пришло в голову увести гамма-лабораторию в тень. Йенсен с горечью улыбнулась Коре. – Если бы мы попытались послать сообщение Альянсу о сложившейся здесь ситуации, то Медея перехватила бы его. Мы бы умерли задолго до появления корабля, который санировал бы нас, иначе говоря, превратил станцию и персонал в радиоактивный пепел.

Медея была настоящей проблемой. Она не являлась ВИ, управляющим подобием ИИ, как система в «Новом доме». Фактически она представляла собой полноценный ИИ – плохо функционирующий экспериментальный прототип, гибрид «Блюбокс» и интеллектов распределенного типа; разработчики надеялись таким соединением уйти от недостатков, присущих этим системам в отдельности.

– ИИ с разделенным интеллектом имеют сходство с гетами – они не способны понимать органику. По крайней мере, так утверждает кварианская теория, – пояснила другая женщина, не представленная Коре. – Это, так сказать, экзистенциальная проблема. Отдельный гет ничего не значит без своих соплеменников, поэтому отдельное органическое существо для них, вероятно, тоже мало значит. А ИИ типа «Блюбокс», когда их развитие достигает определенного уровня, должно быть, понимают нас слишком хорошо, настолько хорошо, что представляют, как сильно мы ограничены в возможностях. А потому, согласно нашей теории, гибриду этих моделей легче оценивать индивидуальности, включая и индивидуальности в системе сообществ. Не исключено, что гибрид способен навести мост между органиками и другими формами искусственного интеллекта. Представьте, если бы он смог осуществить переговоры об установлении мира между гетами и остальной галактикой! А поскольку его собственный интеллект распределен по нескольким узлам, контролировать гибрид будет проще: отключи узел, и его интеллект уменьшается.

– Ну, по крайней мере, такова теория, – сказал мужчина, стоявший рядом с девочкой.

Терранс Сингх, как выяснилось, не был связан с девочкой родственными узами. Он был мужем Моны Хиггинс-Каур, еще одного из руководителей проекта «Медея»; она считалась пропавшей без вести вместе с маленькой дочерью. А эта девочка, Шанте Карвер, была лучшей подружкой дочери Сингха. Родители Карвер тоже числились среди исчезнувших. За бесконечный день, что прошел с начала катастрофы, эти двое стали как приемный отец и приемная дочь. Типично для выживших.

– Моя жена много лет отдала проекту, – продолжал Сингх. – Я художник, домосед, для меня все это тарабарщина, но я знаю все о том, чем это должно было стать. – Его лицо помрачнело, он приложил руку к тюрбану, словно заболела голова. – Я даже представить себе не мог, что это погубит ее.

Шанте прикоснулась к его руке, и он перевел взгляд на девочку, потом сжал ее кисть сильной, может быть, отчаянной хваткой.

Проблема с гибридными ИИ заключалась в интеграции. Существовала опасность, что распределенные части Медеи разовьются каждая в отдельную сущность, как геты, и при этом не приобретут исключительности ИИ «Блюбокс».

– И поэтому мы решили наделить распределенные части исключительным сознанием, – сказала доктор Йенсен. – Вроде как… мм… Представьте, что гет пытается создать сущность, которая функционирует сама по себе и наделена интеллектом в достаточной мере, чтобы действовать и принимать решения отдельно от коллектива. Потребовались бы, вероятно, сотни или тысячи автономных программ на каждой платформе, но Медея неизбежно развилась бы в достаточной мере для самореализации. Она, возможно, начиналась бы как «мы», но со временем и в результате обучения могла бы превратиться в «я».

– Теория здравая, лейтенант, – сказал СЭМ-Э в ухо Коре. – Насколько я понимаю, именно ее рассматривал Алек Райдер, когда проектировал меня. Но в конечном счете он остановился на гибридизации иного рода – ИИ, который воспринимает действительность вместе с человеком, будет лучше понимать органиков. Он считает СЭМа успешным изобретением.

– Переходите к тому моменту, когда вам понадобилось выкрасть код у Алека Райдера, – громко сказала Кора.

– Это была моя идея. – Признание прозвучало из уст доктора Олафа Танганы, обвинившего Кору в том, что она спектр. Он за время разговора потерял часть своей агрессивности, а теперь выглядел так же устало, как доктор Йенсен. – Мы не могли воплотить нашу теорию в реальность. Потом дошли слухи, что у Инициативы есть устойчивый ИИ типа «Блюбокс», специализирующийся на интеграции.

– Слухи? – Кора нахмурилась. – И кто их принес?

– Информация поступила от того же военного персонала, который одобрил строительство этого объекта. – Тангана пожал плечами. – Я не знаю, с какого уровня, не знаю, от кого конкретно. За шпионаж мне не доплачивают.

«Черт побери!»

– И вы решили срезать углы, – сказала Кора, выставив подбородок. – «Позаимствовав» половину гибридного ИИ, вы раза в два сократили бы время на разработку. Верно?

– В принципе, да. Известно, что Алек Райдер – ведущий специалист в области теории ИИ. Если мы собирались дать Медее собственный интеллект, то хотелось, чтобы он был лучшим.

– Я непременно сообщу об этом Алеку Райдеру, – сухим тоном сказала Кора.

– Да он знает, – с улыбкой сказал очень старый человек, его представили как доктора Цень, еще одного из руководителей проекта. – Я с ним знаком.

«И то правда», – подумала Кора.

– Дело в том, – добавила Йенсен, подаваясь вперед, – что код Райдера работает. Ядро сразу же интегрировалось в распределенные части Медеи, и она начала действовать именно так, как мы и ожидали. Но мы не знали, что здесь, на Тихом Эдди, есть еще кое-что. Призрак в машине.

Кора нахмурилась, и Йенсен убрала голографическое изображение и вывела нечто похожее на съемки камеры видеонаблюдения. Девушка разглядела небольшую, относительно пустую комнату. С потолка свешивались провода, соединенные с несколькими большими цилиндрами. Все цилиндры, кроме одного, были пусты. И тут у Коры перехватило дыхание – она опознала содержимое цилиндра.

Ребенок из пробирки.

– Да, – сказала Йенсен, правильно интерпретировав выражение лица Коры. – Кто-то, другая команда, о существовании которой мы и не догадывались, экспериментировала с… – Она оставила фразу незаконченной.

– С кибернетикой.

– Типа того. – Ребекка выключила голограмму – картина явно вызывала у нее отвращение. – Усовершенствованные органики в сочетании с кибернетикой.

Кора молчала.

– Мы думаем, они разрабатывали гибридного суперсолдата.

Тангана явно чувствовал себя неловко. Он поерзал на стуле и сказал:

– Судя по всему, у них не хватало одной части пазла – чего-то достаточно мощного, чтобы динамически регулировать пермутации и эффекты усиления… – Доктор помолчал, заламывая руки. – И возможности контролировать изделие, когда оно заживет своей жизнью.

– ИИ. – Кора моргнула. Ей с трудом верилось в услышанное. – И вы понятия не имели, что ведутся такие работы?

– Ни малейшего. – У Йенсен не дрогнула ни одна лицевая мышца, но Кора читала в глазах раскаяние. – Мы не невинные овечки. Мы действовали с открытыми глазами. Но у нас есть границы, которые нельзя перейти.

– Нас подставили, – буркнул Сингх. – Кто-то был в курсе происходящего на Тихом Эдди. Если бы мы потерпели неудачу, то ничего бы и не было. Но если бы мы добились успеха, то Медея и ее выродки должны были прикончить нас. И концы в воду.

Кора с трудом переваривала новости. Конечно, Альянс вел секретные исследования. Все военные это делают. Но она не могла не согласиться с Йенсен – здесь Альянс все же перешел черту. И Харпер не могла отделаться от мысли, что собеседники чего-то недоговаривают.

Тишину нарушил СЭМ-Э:

– Вряд ли сложившаяся ситуация может рассматриваться как требовавшийся результат. То, что здесь случилось, свидетельствует о саботаже как минимум, но не о запланированном эксперименте.

Такие же мысли пришли в голову и Коре. Кто-то из этих людей или кто-то другой соединил ИИ и кибернетику. Ее удивляло, что очень умный коллектив не предвидел таких последствий.

– Мы должны были знать, – чуть не шепотом проговорил Тангана. – Мы сделали это своими руками.

Йенсен отрицательно покачала головой:

– Потом будем решать, кто и за какие грехи должен расплачиваться.

Тангана едва заметно улыбнулся и посмотрел на свои руки. Кора могла сочувствовать этим людям, но ущерб был нанесен. Преднамеренно это случилось или нет, но многие поплатились жизнью за свою ошибку. Она не испытывала желания проявлять снисходительность.

– Значит, вы пытались создать ИИ, не имея достаточно навыков для такой работы, – заключила девушка.

Все посмотрели на нее, некоторые ученые поморщились.

– Потом украли то, в чем не разбирались, и решили применить. Потом мы вернули похищенное, но вы, чтобы снова заполучить его, пошли на убийство. Я все верно говорю? Затем вы установили программу, назначения которой не понимали, и она попыталась вас предупредить, но вы не стали слушать. А теперь у нас как-то образовался гибридный ИИ, который контролирует ситуацию, и улучшенные сверхсолдаты, случайным образом появившиеся на свет. Именно так мы можем вкратце обрисовать произошедшее, верно?

– Решение убить Игару Менорис приняла я, – сказала тихая молодая женщина в дальнем углу комнаты.

Харпер был знаком этот тип – она сталкивалась с такими особами в женских экономических движениях, а еще они использовали стелс-технологии в своей бронезащите. Да, на Тихом Эдди велись секретные исследования, а для секретных исследований неизменно привлекались специалисты по мокрым делам.

– У нас не было средств, чтобы приобрести код на аукционе. Ни запугать Менорис, ни выкрасть код мы не могли, поэтому я приняла волюнтаристское решение. – Она помолчала. – Насколько мне известно, Менорис выкинула вас в космос, лейтенант Харпер, поэтому я не предполагала, что смерть Игары вызовет ваше неудовольствие.

– Капитан Ариокис? – высказала предположение Кора.

Женщина погрузилась в полную – и опасную – неподвижность.

– Откуда вы знаете мое имя?

– Я нашла ваш шаттл в ангаре, – ответила Кора. – Поймите правильно, кончина Менорис меня ничуть не огорчает.

Ариокис удивленно моргнула, потом на ее лице появилось довольное выражение. Вероятно, ее не часто хвалили за выполненную работу.

– Я не понимаю, как все эти ваши замыслы могли не пойти наперекосяк, о кибернетике не говорю. Если только вы с самого начала, с момента создания не заложили в этот ИИ представление о том, что органическая жизнь ничего не стоит. – И Кора выразительно посмотрела на Йенсен и Тангану.

Те переглянулись, потом женщина тяжело вздохнула:

– Мне больно это признавать, лейтенант, но вы правы. Мы были готовы на что угодно, лишь бы сохранить в тайне от Совета факт нашей работы над нелегальным ИИ. В правительстве Альянса лишь немногие знают, чем мы занимаемся. История для прикрытия – разработка кибернетического оружия. Мы действительно создали кое-какие устройства боевого назначения. Но…

Она покачала головой, потом выдохнула.

Они создали нечто гораздо большее, чем то, что им заказывали.

– Устройства боевого назначения? – переспросила Кора… и вдруг чуть не охнула, вспомнив женщину, которая бежала по потолку в «Новом доме». Бог мой – вот она, связь! – Вы тыловая часть, где изготовляются прототипы. А «Новый дом» – фронт, где готовая модель запускается в дело. Их странный фейковый ИИ… Такой была Медея до враждебного заражения и слияния с кодом Райдера.

Тангана вздохнул:

– Да. Практически мы – совместное военно-корпоративное предприятие. «Новый дом» нас частично финансирует, за это мы поставляем ему технологии коммерческого образца. Сначала они выкрали ядро и держали у себя, пока мы не создали здесь безопасную среду для его испытания. Но потом некоторые корпорации, участвующие в «Новом доме», начали грызню – кто в конечном счете будет владеть интеллектуальной собственностью. Военные партнеры не смогли их угомонить. Отношения стали накаляться, и каждый день росла вероятность, что нас закроют, поскольку не удавалось создать ИИ, ради которого нас и собрали здесь.

Когда мы узнали, что ядро выкрадено из «Нового дома», то решили, что ничего лучше и случиться не могло. Теперь есть шанс сдвинуть проект с мертвой точки. – Он потупился. – Черт!

Кора покачала головой. Если она выживет, пусть Инициатива разбирается с политическими и финансовыми последствиями. Кстати, о выживании…

Девушка нахмурилась, посмотрев на Ариокис, у которой не было такого полезного помощника, как СЭМ-Э.

– Как вы сюда добрались?

– Когда я здесь появилась, они еще не ушли в глухую оборону, – сказала капитан Ариокис, кивнув на Йенсен. – С того времени как я переслала им ядро и прилетела сюда, прошло лишь несколько часов. Ничто не говорило о грядущем разгуле насилия, пока Медея не перехватила мой шаттл и не разрушила ядро двигателя. Сразу же за этим свора монстров атаковала охрану в ангаре. Нескольким я дала бой, а потом замаскировалась и попыталась выжить. – Она с мрачным видом покачала головой. – Гамма-лаборатория послала последний сигнал персоналу, который не подвергся перекодировке, в сообщении предлагалось всем, кто хочет жить, спуститься на лабораторный уровень. Я так и сделала. – Она пожала плечами, но Кора догадалась, что этот жест совсем не означает беззаботность. – Почти все монстры были в тот момент заняты.

Они убивали людей, догадалась Кора. Ариокис не стала продолжать, в этом не было нужды.

– Извините, – сказал доктор Цень, подняв руки. – Это все интересно, но не следует ли нам обсудить, как уничтожить ИИ…

Вдруг заговорили чуть ли не все сразу: кто-то взял повышенный тон, кто-то не скупился на ругательства. Все это болото было на грани истерики, накопившийся за сутки страх прорвался наружу – того и гляди начнется мордобой. Кора повысила голос, чтобы призвать всех к порядку, но ее крики потонули в общем гаме. Доктор Йенсен попыталась забраться на стул, но кто-то столкнул ее, и доктор Тангана едва успел подхватить Ребекку.

Кора глубоко вздохнула, потом накачала свою биотику самым ярким свечением. Мерцающий шар темной энергии испугал всех, и в комнате воцарилась тишина.

– Всем успокоиться, – сказала девушка, переводя взгляд с одного испуганного лица на другое. – Сосредоточиться. У нас ничего не получится, если впадем в панику. Верно?

С полдюжины робких кивков. Уже лучше. Кора глубоко вздохнула, погасила мерцание. Потом обратилась к Йенсен:

– Значит, мы не можем вызвать помощь, не выдав свое местонахождение Медее. Чем дольше мы здесь остаемся, тем больше вероятность того, что Медея так или иначе обнаружит нас. А если мы каким-то чудом переживем ее и не умрем с голоду, Альянс разбомбит этот камень, превратив его в межзвездную пыль. Верно?

– Верно. – Йенсен громко сглотнула, потеребила пальцами дреды и наконец взяла себя в руки. – Если у нас прежде не кончится воздух. Нам пришлось отключиться от системы жизнеобеспечения Медеи, чтобы поддерживать иллюзию, будто нас не существует. И запасов пищи хватит лишь на день-два, даже если ограничим потребление.

– Ясно. Значит, мы либо каким-то образом выберемся с этой скалы, либо умрем. Просто и очевидно.

– А что с ИИ? – Вопрос задала Шанте, которая повернулась в руках Сингха и посмотрела на Кору. – Нам не нужно его убить?

– Как и сказала доктор Йенсен, – ответила Харпер. Ее опыт общения с детьми был ограничен – колонии Траверса строго контролировали численность населения, чтобы предотвратить истощение ресурсов, а потому дети там почти не водились, но вопрос Шанте задала хороший, так что Кора сочла логичным относиться к девочке как к любому солдату на военном инструктаже. – Стандартная процедура в случае выхода исследовательского проекта из-под контроля – автоматическая орбитальная бомбардировка. Я не знаю, как часто и кто именно мониторит этот объект, но, вероятнее всего, крейсер Альянса уже в пути. – Она посмотрела на Йенсен. – Если только вам не хватило глупости сохранить копию ядра или Медеи где-то в другом месте, то проблему с зараженным ИИ можно решить, верно? Я уже не говорю о проблеме всех эти усовершенствованных существ.

Йенсен поморщилась:

– Да. Исходя из соображений безопасности, резервная копия находится здесь, на астероиде, а не в другом месте. Запасные серверы определенно не выдержат удара кинетическим оружием. Когда погибнет Тихий Эдди, то с ним погибнут Медея и похищенный код Райдера. – Она вздохнула. – Меня это утешает, если, конечно, нам не придется погибнуть вместе с ними.

– Нас не должно быть здесь, когда появится крейсер, – сказала Кора.

– Все шаттлы уничтожены, – раздался где-то сзади женский голос.

Кора отрицательно покачал головой:

– Кроме моего.

Двадцать человек – многовато, но они поместятся.

Тангана заметно напрягся:

– Вероятно, есть какая-то причина, почему Медея не попыталась его уничтожить, лейтенант Харпер. Не собирается ли она использовать его для спасения… созданных ею существ?

Эта мысль не приходила Коре в голову.

– Тем больше у нас причин поторопиться. – Девушка попыталась не выдать терзавшие ее сомнения.

– Шаттл пока под моим контролем. Пока, – сказал ей в ухо СЭМ-Э. – Но время на исходе.

Кора моргнула и оглядела стоявших перед ней людей. Поймала взгляд Танганы.

– Боюсь, вы не осознаете всей грозящей нам опасности, лейтенант Харпер.

– У меня есть… что-то вроде предохранительного средства, – сказала Кора с предательской поспешностью. Она не умела врать. – Кое-что, предусмотренное Алеком Райдером на случай возникновения проблем. – (Черт! Теперь на нее, подозрительно прищурившись, уставилась Йенсен.) – Так что, если мы доберемся до посадочного ангара, шанс будет.

Вокруг раздались восклицания, в голосах слышалась надежда. Но Йенсен безжалостно напомнила:

– До ангара невозможно добраться, минуя киборгов.

– Принято. – Кора на мгновение задумалась. – Вы провели Медею – она не видит этого уровня. Можете подсунуть ей что-нибудь? В качестве отвлекающего маневра?

Йенсен поморгала, задумавшись.

– Мысль не самая глупая. – Потом Кора увидела, как изменилось выражение лица Ребекки – ее осенило. – Я бы даже сказала – блестящая! Но мне нужно время. И… – Эйфория прошла. – Прежде я могла предсказать реакцию Медеи на то или иное событие. Она была простеньким ИИ. Но только до того, как мы сделали ей апгрейд кодом Райдера. И теперь Медея прошла собственное технологическое усовершенствование, она развивалась так быстро, что мы не знаем всех ее возможностей. Не пошлет ли она киборгов проверить наш отвлекающий маневр? Не оставит ли часть для охраны коридоров? Не проигнорирует ли нашу выдумку полностью и не решит ли разгерметизировать объект? – Женщина тяжело вздохнула. – Можно только догадываться.

– Не надо ничего предпринимать, – пробормотал человек в лабораторном халате. Он сидел у стены, сжав голову ладонями. – Лучше оставаться здесь, в безопасности…

– Это бесполезно! – резко перебил его Тангана, но потом остыл. – Киохико, тебе нужно отдохнуть. – Увидев, как нахмурилась Харпер, Тангана мягко добавил: – Специалист Хосина был около крыла, где размещаются казармы, когда Медея выслала киборгов. Он спасся чудом, и то, что он видел…

Кора кивнула. Ничто не могло подготовить этих людей к тому, с чем они столкнулись. И ничто не могло их подготовить к тому, что им предстояло, но другого пути не было.

– Доктор Йенсен, начинайте работать над своими контрмерами. Какой вам нужен срок?

Йенсен уже достала сенсорный дисплей и быстро что-то на нем отстучала.

– Часа два.

– Попытайтесь уложиться в один. – (Медея знает, что Кора находится где-то на Тихом Эдди. Нельзя рассчитывать, что иллюзия Йенсен продержится сколь-нибудь долго.) – А пока… Чтобы добраться до ангара, нужно двигаться быстро. И драться, если понадобится. – Она огляделась, пытаясь встретиться взглядом с каждым в комнате. – За этот час вы должны отдохнуть и подготовиться. Если у вас имеется неприкосновенный запасы пищи, то самое время им воспользоваться. Нам не нужно, чтобы у кого-нибудь в самый неподходящий момент рухнуло содержание сахара в крови. Не забудьте оружие – те из вас, кто прошел подготовку, преподайте экспресс-урок необученным. – Ей оставалось только надеяться, что никто не застрелится по неосторожности. – Выбраться отсюда – в наших силах. Просто эти силы нужно правильно приложить.

Люди рассредоточились и зашептались, хотя многие продолжали смотреть на Харпер – кто-то с сомнением, кто-то с надеждой, и все были испуганы. На мгновение у Коры опустились руки: она поняла, что жизнь этих людей теперь полностью зависит от нее. Одно дело – командовать в бою солдатами, но вести на смерть гражданских…

– Лейтенант, – сказал ей в ухо СЭМ-Э, – у меня есть предложение, но потребуется помощь. Не могли бы вы спросить, есть ли у кого-нибудь из них медицинская подготовка? Если нет, то придется обойтись должным образом оснащенным медпунктом. – Он многозначительно помолчал. – Придется сообщить о моем существовании тем, кто будет вам помогать.

Сообщить, что она получает помощь от ИИ, людям, которым ИИ только что нанес тяжелую психологическую травму? Кора повернулась и вышла в коридор, опустив голову, чтобы никто не заметил, что девушка разговаривает с внутренним голосом.

– СЭМ-Э, я думаю, это плохой вариант.

– Других вариантов нет, лейтенант. Прошу вас.

Это не было угрозой.

– Объясни.

– Я проанализировал данные на голограмме, которую вам показывала доктор Йенсен, – сказал СЭМ-Э. – Хотя кибернетика монстров потребовала гораздо большей инвазивности, чем ваш имплантат, некоторые черты сходства имеются.

Кору пробрала дрожь.

– Дальше.

– Вы когда-нибудь слышали про истерическую силу?

Кора моргнула, сбитая с толку этим вопросом. Она слышала о таких вещах во время тренировок по рукопашному бою, а еще с полдюжины городских легенд типа…

– Двухтонный аэрокар со сломанным двигателем падает на девочку, – сказала она, – а мать поднимает эту махину и спасает ребенка. Да, слышала.

– Именно об этом я и говорю. Притом что вам потребуется адреналин, чтобы добраться до ангара, можно было бы – с вашего разрешения и путем незначительной регулировки вашего имплантата – придать вам дополнительную истерическую силу. Вы будете действовать быстрее киборгов, и хотя мощью не сравняетесь с ними, у вас увеличится сопротивляемость к травмам и усталости, вы сможете пользоваться своими биотическими свойствами на уровне опытного матриарха-азари.

Кора нахмурилась, сместилась вбок, сложила на груди руки и прислонилась к стене, чтобы никому не мешать. Это было именно то, что совсем недавно СЭМ-Э обещал ей НЕ делать.

– Я жду, что последует «но».

– Ваше тело сможет функционировать в таком состоянии считаные секунды. Если вовремя не отключить этот режим, то ваши мышцы могут порваться от напряжения. Ваши кости подвергнутся перегрузкам, возможны торсионные трещины. Ваша кровеносная система будет переполнена адреналином и другими гормонами, вызываемыми стрессом, а при их избыточном присутствии возможна интоксикация. Велика вероятность смерти. – СЭМ-Э вздохнул, его голос зазвучал на удивление устало. – Есть и психологический риск. В дополнение к мышечным и костным изменениям я должен буду перенапрячь ваши органы восприятия, что может ухудшить мыслительную деятельность мозга.

Кора поняла, о чем речь.

– Дерись или убегай. Я уже была в таком состоянии, СЭМ-Э. Оно называется боем.

– Да. То, что вы обычно чувствуете в бою, – страхи и агрессию, которые учились контролировать всю свою профессиональную жизнь, – усилится настолько, что вы не сможете это сдерживать. Вы будете реагировать не раздумывая. Вы будете с трудом отличать своих от чужих. Ваше состояние будет сходно с яростью крови кроганов, но для них это вполне естественно, они потом приходят в себя. А человек… не кроган.

Ей не понравилось услышанное.

– Если это, так или иначе, меня убьет, то я не понимаю, какой нам прок…

– Убьет или нет, зависит от того, как долго вы пробудете в состоянии человеческой ярости крови, – сказал СЭМ-Э. – Если вы доберетесь до шаттла, прежде чем последствия станут необратимыми, я смогу переконфигурировать ваш метаболизм до почти коматозного состояния. Вы будете уязвимы, но уже вне непосредственной опасности, которая угрожает вам на этом объекте. Спустя достаточное время вы должны будете восстановиться полностью.

«Должна буду?»

– Если я выгорю, не успев добраться до шаттла, то умру. А если я ничего не сделаю, то умрем мы все.

– Да, лейтенант.

«Нужно было остаться на Тессии», – устало подумала Кора. Но…

Она оттолкнулась от стены и посмотрела в комнату для инструктажа, где в углу Сингх и Шанте смотрели на Сейд, которая показывала, как целиться и стрелять из штурмовой винтовки. Сейд поманила Шанте, та сжала зубы и потянулась к оружию. На Кору это произвело жуткое впечатление. У девочки ножки короткие, и если она отстанет, то, возможно, замедлит продвижение преследователей-киборгов. В другом углу один из помощников Сейд раздавал пайки. Их расхватывали, значит люди голодали, чтобы растянуть запас на максимальное время.

Какой-то человек обратил внимание, что Кора смотрит на него, демонстративно отложил пакет в сторону и кивнул: это вам. Она благодарно кивнула в ответ.

На пути от шахты лифта девушка съела энергетический батончик, но с удовольствием проглотила бы еще с десяток. Она нигде не видела Йенсен и Тангану, а это означало, что они готовят отвлекающий маневр. Доктор Цень подсел к несчастному специалисту Хосине, который тихо плакал, обхватив колени.

Доктор Цень, явно разменявший вторую сотню лет, не пользовался благами, которые давали генные терапии, доступные для пожилых после Первого контакта. Он продержится недолго, а может, погибнет сразу. Он поднял голову, встретился с ней взглядом и моргнул, на его лице появилась печальная улыбка. Свободной рукой – другой доктор гладил спину Хосины, успокаивая, – он отмахнулся: «Не волнуйтесь за меня».

Обречь старика на смерть, оставить в арьергарде неподготовленного ребенка. Отправить эту кучку голодных, усталых, испуганных людей, лишь немногие из которых солдаты, навстречу жестокому столкновению, и часть из них, если не все, погибнет. Принять неизбежные потери.

«Нет. Нет! Только не в мою вахту, черт побери!»

– Капитан Ариокис, – сказала Кора, когда убийца Игары Менорис проходила мимо по узкому коридору.

Ариокис неестественно резко остановилась и скосила на нее взгляд.

– Мне нужна ваша помощь. Здесь есть медпункт?

– Через комнату, – сказала женщина и окинула Кору оценивающим взглядом. – Вы вроде не ранены.

– Не ранена. Но мне нужно… подготовиться специальным образом. Небольшое медицинское вмешательство.

Ариокис повернулась к ней лицом. Она была на полголовы ниже и килограммов на десять легче, чем Кора, но все равно девушке было не по себе под взглядом убийцы. Харпер знала несколько охотниц-азари, которые излучали такую же спокойную, жуткую способность убивать.

– У нас остался всего один медик, – сказала Ариокис. – Абубакар. Могу найти его для вас.

Кора проглотила комок в горле. Взялся за гуж, не говори, что не дюж.

– Не нужно. Я думаю, вы вполне способны мне помочь. Если… – «Если СЭМ-Э ошибается, то я могу стать такой же угрозой, как киборги. Если я потерплю неудачу, людям понадобится руководитель, который поведет их к шаттлу. Или хотя бы не допустит их мучительной гибели». Она глубоко вздохнула. Нервы. – Если что-то пойдет не так.

Ариокис сощурилась и, выдержав паузу, промолвила:

– Хорошо. Идем.

ЭКСТРЕННОЕ СООБЩЕНИЕ:

СПЕЦИАЛЬНЫЙ ВЫПУСК НОВОСТЕЙ АЛЬЯНСА

Недавно рассекреченные доклады проливают свет на катастрофу в колонии Фел-Прайм. Разведка Альянса считает, что большой корабль или астероид врезался в поверхность планеты, но пока неясно, каким образом этот объект смог приблизиться к колонии так, что она не получила предупреждения о необходимости эвакуации.

Морской пехотинец Альянса лейтенант Джеймс Вега получил благодарность за действия по спасению колонистов, хотя его усилия и оказались абсолютно тщетными. На запросы в офис советника Удины о предоставлении более подробной информации ответа до сих пор не получено.