Глава 28
Выйдя на улицу, я села в машину, поехала в «Теремок», по дороге позвонила Костину и рассказала ему все, что услышала от Кальмана.
— Работать с таким уродом? — взвился Вовка. — Ни-ко-гда!
— Он определенно знает нечто про Маргариту и ее сына, — напомнила я, — более того, думаю, бывший следователь владеет информацией о Галине Утятиной. Возможно, она жива.
— Почему ты так решила? — удивился Костин.
Я притормозила у светофора.
— Иванов довел меня до двери, распахнул ее и сказал: «Сейчас вместе в подъезд спустимся». Потом, прямо как был, не накинув куртки, шагнул на лестницу. Я его остановила: «Там холодно, оденьтесь». Кальман махнул рукой: «Лень».
— Тогда оставайтесь в квартире, — велела я, — прекрасно сама дойду, не далек путь от парадного.
— Так темно, лампочку вечно кто-то выкручивает, — проявил заботу Иванов.
— Ерунда, — отмахнулась я.
— Не боитесь помещений без света? — поинтересовался Иванов. — Говорят, в них призраки обитают.
— Не верю во всякую чушь, — отмахнулась я. — И фонарик в телефоне есть.
Иванов снял с крючка куртку и накинул себе на плечи.
— Воспитание не позволяет мне отпустить девушку одну в темень. Даже такую храбрую, как вы. Даже с фонариком. Если сейчас у двери стоит урод, который поджидает беззащитную жертву, то вас телефон со светом никак не спасет. Веса у вас нет, сил, похоже, как у цыпленка. Но даже будь вы, госпожа Романова, здоровенной бабой с пудовыми кулаками, внезапно напавший из тьмы мужик вас ошарашит. Как действуют насильники, маньяки, серийные убийцы? Они используют фактор неожиданности. Появляются в такой момент и в таком месте, где вы их не ждете. Я когда-то упек за решетку редкостного мерзавца. Он прятался в дамском туалете, выбирал сортиры, где царит полумрак. Гаденыш затаивался в кабинке. Большинство женщин, оказавшись в дамской комнате, чувствуют себя в безопасности. Жертва открывала дверь в кабинку, а там мужик с ухмылкой на роже! Конечно, все терялись, получали в лицо снотворный спрей и падали. Преступник утаскивал несчастную. Мимо охраны он шел, неся жертву на плече со словами: «Ну, блин, опять нажралась, на ногах не стоит». Секьюрити хихикали, ни один не остановил мерзавца, не стал задавать ему вопросы.
Продолжая болтать, Кальман сопроводил меня к выходу, открыл дверь подъезда и вдруг сказал:
— Думаю, трудно представить, как страшно женщине, молодой, одинокой… Она во тьме, нет у нее телефона с фонариком. Она знает, что никто не придет на помощь, потому что ни одна душа понятия не имеет, где спрятали жертву. Вокруг чернота. Тишина. Ужас. Ожидание смерти.
Я сразу спросила:
— О ком вы?
Он ухмыльнулся.
— Просто рассуждения вслух. Фантазии.
— Гад! — буркнул Володя. — Возможно, он что-то знает. Но о ком?
— Нельзя исключать того, что Кальман возжелал попасть в штат агентства и просто решил меня заинтриговать, — ответила я.
— Мерзавец! — с чувством произнес Костин. — Я с ним сам побеседую.
— Не надо, — испугалась я, — перегнешь палку, и он ничего не сообщит.
— Не беспокойся, — процедил Володя, — у меня даже дубовый пень запоет. Я бывший мент, он тоже, найдем много тем для бесед.
— Полицейский, — поправила я.
Костин издал смешок.
— Я мент, в милиции пахал! И то, что она теперь полицией называется, ничего не меняет. Иванов тоже там служил, но он не честный мент! Он мусор. Из-за таких, как Кальман, народ милицию помойкой обзывал, и в конечном итоге из-за подобных ему гадов она полицией стала. Хотели ее имидж подправить. Мусоров было мало, правильных ментов много. Но о мерзавцах все говорили, писали, а о честных сотрудниках молчали. И до сих пор так. Закончена беседа! Теперь в отбросах я роюсь! Мне в бачке привычно, много лет у меня там кабинет был.
В мое ухо полетели частые гудки. Я воткнула трубку в держатель. Уж не помню, когда Вовка так злился. Ох, не знает Иванов, что его ждет!
Телефон не долго стоял без дела, зазвонил, меня искала Киса.
— Лампа, Лампа, — затараторила она, — у нас завтра красный день календаря. С подарками.
— Завтра праздник? — удивилась я. — Какой? Двадцать третье февраля прошло, Восьмое марта недавно отгуляли. Правда, если взглянуть в окно, то у нас не первый месяц весны, а настоящий московский ноябрь, со снегом, слякотью, дождем…
— День рождения санатория «Теремок», — радостно закричала Киса.
— Понятно, — вздохнула я, — всем детям положены пакеты с конфетами. Сколько с меня за кулек?
— Нет, нет, платить не надо, — возразила девочка.
— Правда? — удивилась я. — Странно, однако.
— Нужно самой купить подарок! — начала объяснять Киса. — У нас планируется тайный медведь.
Я вздрогнула. Интересно, как долго меня будет передергивать при упоминании Михайло Потаповича?!
— Ты здесь? — спросила Кисуля.
— Мне деться некуда, — сказала я, — еду по шоссе. Кто такой тайный медведь?
— Он есть, но его на самом деле нет, а подарки принесет каждый тому, кто записан. Понимаешь?
— Нет, — призналась я.
— Даже Оля Маркова сразу сообразила, а ей всего шесть, — укорила меня Киса, которая не так давно отметила семилетие.
— Прояви снисхождение ко мне, — попросила я, — наверное, у меня от старости соображалка заплесневела.
Киса, весело смеясь, начала болтать, и вскоре суть дела прояснилась.
В честь праздника администрация «Теремка» устраивает концерт. В программе заявлены звезды эстрады и поздравления от детей. Ребятам предстоит вручать презенты родителям. Воспитатель Юлия напишет имена взрослых на бумажках, их бросят в шапку, ребята по очереди вынут рулончики и громко произнесут имя того, кому они должны вручить сувенир. Это действо называется «Тайный медведь».
— Тайный Санта, — осенило меня, — Юлия любит голливудские рождественские фильмы.
— Тебе надо красиво выглядеть, — разглагольствовала Кисуля, не обращая внимания на мое замечание, — туфли на каблуке. Такие, как у мамы Нины. Я тебе ее покажу, она всегда в холле сидит. Купи скорей подарок от меня. Я не могу с тобой пойти, сейчас начнется репетиция, примерка костюма, грима, прически.
— Непременно зайду в магазин, — пообещала я.
— Очень рассчитываю на твою сознательность, — изрекла Киса и отсоединилась.
Я вырулила на шоссе и обрадовалась: слава богу, столица с ее бесконечными пробками осталась позади. Сейчас поеду быстро, без задержек.
