Глава тридцать пятая
Выйдя из гостиной, Марш повернулся ко мне.
— До чего мил этот сэр Дэвид. Скажите мне вот что. Я видел только финал вашего поединка с ним, последние несколько минут. Сколько он длился?
— Вы видели почти все.
— Понятно, — сказал он. — Дивно. — Он улыбнулся. — Теперь пошли дальше. Как насчет визита в метрополию?
— К Перли? — спросил я. — Почему бы нет?
— Я…
— Фил! — К нам по коридору спешил Великий человек.
— Да, Гарри?
Он подошел к нам. Волосы у него были взлохмачены больше, чем обычно, и топорщились на висках, как набивка, вылезшая из старого дивана. Он поправил галстук и вежливо кивнул инспектору Маршу.
— Фил, — сказал он, — вы мне нужны на пару минут…
Я взглянул на Марша.
— Идите, — сказал он. — Я найду машину и сам съезжу в деревню. — Он повернулся к Великому человеку. — Движетесь к успеху, господин Гудини?
— Разумеется. А вы, инспектор?
— Маленькими шажками. — Он улыбнулся. — Я вас увижу за чаем?
— Разумеется.
Марш кивнул, повернулся и ушел.
Когда он отошел подальше, я взглянул на Великого человека.
— В чем дело, Гарри?
Он посмотрел вслед удалявшемуся инспектору Маршу, затем перевел взгляд на меня.
— Фил, — сказал он очень тихо, — пойдемте-ка сходим на старую мельницу.
— Какую еще старую мельницу?
— Вон там. — Он резко махнул рукой куда-то в сторону лужайки. — Пошли.
— Зачем нам старая мельница? — спросил я, когда мы спускались в большой зал.
— Чтобы кое-что посмотреть.
— Угу. А я-то вам зачем?
Он серьезно посмотрел на меня.
— Но, Фил. Предположим, Цинь Су затаился там и ждет? Ведь вы сами говорили, надо быть осторожным.
— Да будет вам, Гарри. Вы вовсе не думаете, что Цинь Су где-то здесь. В чем же дело? Вам нужен носильщик — нести то, что вы там откопаете?
Мы уже шли по широкой лестнице, и покойники на портретах, развешенных по стенам, провожали нас взглядами.
— Может, и так, — признался он. — Но всегда разумно принять меры предосторожности. — Он откашлялся. И небрежно, небрежнее, чем двигался, сказал: — Итак, Фил, как провели время с инспектором Маршем?
— Замечательно.
— Выяснили что-нибудь?
Мы спешили по коридору к оранжерее.
— Вы полагаете, это честно, Гарри? Если я вам расскажу?
Он поднял голову.
— Не берите в голову, Фил. Считайте, я ничего не спрашивал.
Я улыбнулся.
— Все в порядке. Сначала мы поговорили с Карсоном, камердинером графа…
— Бомон! Гудини!
Нас догонял лорд Боб. Он опять выглядел помятым и возбужденным. И бежал к нам, громко топая.
— Они нашли эту проклятую штуку, — сообщил он мне. Дернул себя за седые усы. — Полиция. Вы об этом знали, верно? Этом чертовом туннеле?!
Я кивнул.
— Его нашел Гарри.
Лорд Боб перевел взгляд с меня на Великого человека, потом снова на меня. Его плечи поднялись, потом опустились, и он тяжело вздохнул. Усы при выдохе зашевелились. — Тот здоровяк, сержант. Он забрел в комнату Марджори. Госпожи Аллардайс. Она читала. Сразу в истерику. В смысле, Марджори. Стукнула его вазой. Жуткий шум. Услышал слуга, кликнул Хиггенза, а тот позвал меня. — Он печально покачал головой. — Французская. Восемнадцатый век, я думаю. Разбилась вдребезги.
Я спросил:
— Почему вы не рассказали нам про туннель, лорд Перли?
— Я… — Он оглянулся, затем снова повернулся к нам. Кивнул. — Пойдемте со мной. Поговорим.
— Я же говорил, отец был не в себе, — начал лорд, Боб.
Он и мы с Великим человеком сидели в маленькой гостиной рядом с оранжереей, где накануне мы беседовали с Дойлом. Лорд Боб сидел напротив.
— Он был совсем без ума, — продолжал он. — И не только потому, что ему хотелось всех выпороть, — хотя и в этом не было ничего хорошего, разумеется. Но он, видите ли, обожал переодеваться, изображать семейное привидение, лорда Реджинальда, и пугать девиц. Гостей. Надевал ночнушку, приклеивал спиртовым клеем фальшивую бороду и парик. И выглядел довольно внушительно. Он выжидал, когда они заснут. Потом через туннель проникал к ним в комнаты. Будил их своим воем и вопил, что собирается их обворожить. Разумеется, все это было до того, как с ним произошел несчастный случай.
— Как ему удавалось избежать разоблачения? — поинтересовался я. — Неужели ни одна из женщин об этом не рассказывала? И не жаловалась?
— Ну, знаете, таких случаев было немного. Пять или шесть за все время. И все эти женщины на самом деле верили, что это был лорд Реджинальд. Теряли сознание или с визгом выбегали в коридор. А одна из них, странная такая, писательница, утверждала, что он ее и правда обворожил. И старая свинья в самом деле это сделал, должен признаться с сожалением. Ужасно, я понимаю, но уж так оно было. Граф потом несколько недель этим хвастался.
— Он насиловал этих женщин?
Брови лорда Боба взлетели вверх.
— Бог мой, нет. Насиловать? Бомон, помешанный или в своем уме, но он был Фицуильямом.
— А вот мисс Тернер решила, что ей грозит опасность…
— Да. — Он поморщился и поднял руку, как регулировщик. — Мисс Тернер. Я ужасно переживаю за мисс Тернер. Все это, как я уже сказал, было до несчастного случая. Когда мы узнали, что его парализовало, я вздохнул с облегчением и не стыжусь в этом признаться. Не будет больше никаких истеричных женщин в коридорах, глупых рассказов о привидениях.
Он набрал в грудь воздуха.
— Вероятнее всего, отец здорово изменился. Он лежал там у себя и разлагался. Гнил, как рана, а? Он и раньше-то был не в себе, а потом и подавно. Даже не помнил, кто он такой, забыл, что он Фицуильям. К тому времени, как он снова стал ходить, он уже совсем рехнулся. Знаете, он ведь так и не признался, что может ходить. Держал это в тайне.
— А как же вы узнали?
— На вечеринке в выходные, несколько месяцев назад. Компания из Лондона. Друзья Алисы — художники, писатели и все такое. Она познакомилась с ними там, в городе, и взяла под свое крыло. Была среди них женщина, совсем молодая, по имени Кора… или Дора? Харрингтон или что-то в этом роде. Неважно. Среди ночи ее вопли разбудили все восточное крыло. Она видела его, сказала она. Реджинальда. Он хватал ее, сказала она. Он никогда этого не делал раньше. В смысле не прикасался к ним. Кроме той ужасной женщины, правда. Я узнал обо всем утром.
— Вы с ним поговорили? С отцом?
— Конечно. Сразу же. Ворвался к нему, зачитал закон об охране общественного покоя и порядка. Разумеется, он все отрицал. Да разве такое возможно, спросил он меня. Он же парализован, верно? Прямо святая невинность. Должен признаться, я ему почти поверил. Убедил себя, что, может, эта Харрингтон просто нервная. Женские причуды, а? Слышала звон, да не знает, где он. И я убедил себя, что отец тут ни при чем.
Великий человек спросил:
— Какие же меры предосторожности вы приняли, лорд Перли, чтобы это больше не повторялось?
— Запер вход в туннель. На всякий случай. Его вход, со стороны туннеля. Там есть специальные металлические петли на такой случай. Сработаны несколько веков назад. Просунул в них лом. Он никак не смог бы выйти.
— Но там не было никакого лома, когда я нашел туннель, — сказал Великий человек.
— Знаю, — ответил лорд Боб. — Сам вчера искал. — Он повернулся ко мне. — После того, как проводил вас в комнату Карсона. В туннель я попал через другой вход, дальше по коридору, и затем вернулся. Этот чертов лом исчез.
— Ваш отец мог воспользоваться этим же входом раньше и убрать лом.
Он кивнул.
— Наверное, так оно и было. Но в пятницу утром он был на месте. Я проверял.
— Кто еще знал про туннель? — спросил я.
— Никто. Это семейная тайна. В нее посвящают только первенца, сына. И берут с него клятву хранить ее как зеницу ока — в общем, в духе пережитков феодализма. Глупо, конечно. Но пока он был жив, в смысле, граф, я свято хранил тайну.
— А леди Перли знала, что ваш отец изображает из себя привидение?
— Конечно, знала. Но она относилась ко всему спокойно, не то что я. Она легче прощает, Алиса. Сказала, это-де болезнь, и тут уж ничего не поделаешь. Однако впредь допускать такое нельзя. А о туннеле она ничего не знала. Думала, отец просто бродит по коридорам.
— Когда проложили туннель со всеми входами и выходами? — спросил Великий человек.
— Судя по рассказам, во время гражданской войны. Кромвель, «круглоголовые» и прочее. Хотя я думаю, это произошло еще раньше. Может, даже в конце правления норманнов. Часть каменной кладки…
— Лорд Перли, — перебил я, — вчера, когда мы пытались проникнуть в комнату графа, сэр Артур спросил, нет ли другого входа. Вы сказали — нет.
Лорд Боб снова глубоко вздохнул, медленно выдохнул. И кивнул.
— Да, — сказал он. — Знаю. Оплошал. Черт попутал. Но, понимаете, ведь я давал клятву. Традиция. Вековая. — Он нахмурился, покачал головой и снова вздохнул. — Но не в этом суть.
— Вы не хотели, чтобы кто-нибудь узнал всю эту историю о вашем отце?
— Да, не хотел. Все знали, что он — реакционер и свинья. Конечно, многие его терпели. Пусть будет все как есть. Но никто не знал его с другой стороны.
Лорд Боб явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Послушайте, Бомон, мне много чего хотелось бы сделать. Всяких разных дел. Помочь рабочим. Фермерам. Эти бедняги столетиями терпят нужду. Все их эксплуатируют. Аристократия, церковь, буржуазия, правительство. Понимаете, я могу что-то для них сделать. А эти наверняка считают меня дураком. В смысле общество. Все они. Я все понимаю. И живу с этим долгие годы, но меня их мнение не интересует. Вот только что подумают обо мне, о моем титуле, если пронюхают про все это? Разве я смогу тогда что-то сделать?
— Как вы думаете, лорд Перли, ваш отец покончил с собой?
Несколько мгновений он просто смотрел на меня. Затем медленно кивнул.
— Думаю, да. Знаете, ведь я с ним разговаривал. Вчера утром, после того как все уехали в деревню. До того как мы с вами встретились за завтраком. Я отчитал его за то, что он напугал мисс Тернер. Разумеется, он от всего открещивался. Я пригрозил, что отправлю его куда-нибудь подальше. В лечебницу. И он, кажется, поверил. — Лорд Боб отвернулся. — Подозреваю, поэтому отец так и поступил. — Он снова взглянул на нас. — Получается, в некотором смысле я виноват. Только в некотором, разумеется. Наверное, поэтому я вчера и хватил лишку. Таким дураком себя выставил.
— Рано или поздно, — заметил я, — вам придется рассказать все полиции.
Лорд Боб печально вздохнул.
— Да-да, понимаю. — Он покачал головой и снова отвернулся. — Может, так оно и лучше — разом покончить со всем этим.
— Простите, Фил, — вмешался Великий человек, — может, лорду Перли не стоит рассказывать инспектору Маршу о графе? Во всяком случае, прямо сейчас? Может быть, пока подождем…
— После чая? Слишком поздно, Гарри. Марш уже знает. — Я повернулся к лорду Бобу. — Он говорил с мисс Тернер. Она сама обо всем догадалась. Ночью отправилась в комнату вашего отца. И наткнулась на бороду с париком.
— А-а, — протянул он и еще раз вздохнул. — Она показалась мне умной женщиной, эта мисс Тернер.
— Я поговорю с ними. В смысле с полицией. Возможно, мне удастся уговорить их не разглашать всех сведений.
Лорд Боб печально улыбнулся.
— Спасибо, Бомон. Ценю ваши старания. Ну что ж. — Он поднял голову. — Поживем — увидим.
— Все образуется, — сказал я.
— Да-да, непременно. — Он оглядел комнату и моргнул, как человек, только что очнувшийся от дневной дремы. И повернулся ко мне: — Не думаю. А вы не знаете, где моя жена? Мне непременно надо рассказать ей обо всем, что случилось.
— Она в гостиной, — сказал я.
— Благодарю вас. — Лорд Боб встал. Он все еще выглядел помятым и к тому же усталым, подавленным и состарившимся лет на десять. Мы встали, он шагнул вперед и протянул руку нам обоим. — Гудини. Бомон. Спасибо, что выслушали.
— Расскажите, Фил, — сказал Великий человек, когда мы шли через внутренний двор к оранжерее. — Вы упомянули, что инспектор Марш беседовал с мисс Тернер.
— Ну да.
— Она сказала ему…
Нас перебил чей-то голос.
— Простите, джентльмены.
Это был полицейский — он отошел от ствола дерева. Я совсем забыл, что инспектор Хонниуэлл приставил двух полицейских охранять Мейплуайт. Этот страж был высокий, грузный и в темной форме. Ему давно не мешало бы побриться.
— Простите, джентльмены, — сказал он, — но я тут поставлен, чтобы проверять, кто входит и выходит. И кто…
— Я — Гарри Гудини, — представился Великий человек. — А это господин Бомон, из агентства «Пинкертон». Как видите, мы гуляем. У вас же нет приказа мешать нам гулять?
— Нет, сэр, — сказал полицейский, пятясь к дереву. — Простите, сэр, я только выполняю свою работу.
— Благодарю, — сказал Великий человек. — Кретин, — добавил он, когда мы отошли ярдов на десять и оказались на залитой солнцем лужайке.
— Полицейский прав, Гарри. Он выполняет свою работу.
— У него даже нет пистолета, Фил.
— Английские полицейские не ходят с оружием.
Гарри удивленно взглянул на меня.
— Как же тогда они стреляют в людей?
— Они не стреляют.
Он наморщил лоб.
— У них вообще нет при себе пистолетов? Даже у сыщиков, таких как Марш и сержант Медоуз?
— Марш, конечно, может получить оружие, когда действует против банды анархистов. Или бомбистов. А так, в общем, нет.
— Поразительно. — Он наклонил голову и уставился на землю. — Поразительно!
— Вы хотели что-то узнать о мисс Тернер?
Он повернулся ко мне.
— Да. Мисс Тренер рассказала Маршу, что она этим утром нашла нож в своей постели?
— Я ему рассказал.
— И как он отреагировал?
— Да никак, Гарри. При мне, во всяком случае.
— Вы думаете, он придал этому большое значение?
— Не знаю, я не старался угадать его мысли.
Он кивнул.
— С кем он еще беседовал?
Пока мы спускались по ярко-зеленому склону и шли по гравийной дорожке, я рассказал, что мы с Маршем делали утром. Стоял дивный день, второй кряду. И белки, похоже, были вне себя от счастья. Они носились вверх и вниз по деревьям, как будто это была последняя радость в их жизни.
— Эта женщина, Дарлин, — сказал Великий человек, — кухарка. Она часто навещала графа?
— Да.
— Но зачем тогда графу было докучать тем другим женщинам, включая мисс Тернер?
— Понятия не имею. Возможно, визиты Дарлин и подтолкнули его к блужданиям по коридорам. Может, одной Дарлин ему было мало.
Гарри поморщился. Эта мысль пришлась ему явно не по душе.
— Но зачем ему понадобилось красть всякие безделушки из чужих комнат?
— Почем я знаю. Он же был не в себе, Гарри. Спросите лучше доктора Ауэрбаха.
Он покачал головой, посмотрел в сторону и снова перевел взгляд на меня.
— С кем он еще разговаривал?
Я сказал.
Когда я закончил, мы уже находились с задней стороны Мейплуайта. Огромное серое здание высилось на фоне дальнего леса.
— А вы что раскопали, Гарри? — спросил я.
— Знаете, Фил, — сказал он, — кажется, я решил эту загадку.
— Какую?
— Да всю эту шараду. А вот и тропинка, о которой упоминала мисс Тернер. Пойдемте по ней, Фил.
В стене деревьев и кустарников образовался небольшой просвет. Великий человек двинулся туда. Я за ним.
— Так где же разгадка? — спросил я.
— Всему свое время, Фил, — бросил он мне через плечо.
Тропинка была узковата. Она вилась по лесу, и путь тут и там преграждали ветви, вьюны и паутина. Вскоре тропинка вывела нас на широкую дорожку, которая, очевидно, когда-то была хорошей дорогой. Она разветвлялась налево и направо, скрываясь под сенью высоких деревьев. Великий человек свернул налево.
Я догнал его.
— Куда мы, Гарри?
— Я же говорил. К старой мельнице. Думаю, что из дома туда ведет и более короткий путь, но мисс Тернер проезжала именно здесь.
— Когда?
— Вчера. Верхом.
— Когда увидела змею?
Великий человек улыбнулся.
— Она увидела не только змею, но и нечто другое, Фил. Она увидела убийц старого графа.
Я взглянул на него.
— О чем вы, Гарри?
— Всему свое время.
Я вспомнил про «кольт» в кармане, и мне очень захотелось взять его в руку. Но я сдержался. Мы прошагали по старой дороге еще ярдов двести-триста.
— Ага, — сказал он, — вот и мельница.
Мельница была старая, каменная, почти разрушенная. Большое деревянное колесо валялось в ржавом ручье. Он вытекал из пруда, окруженного плакучими ивами. Вода в пруду казалась неподвижной и темной, в ней отражались ветви большой плакучей ивы.
— Вот и ива, — заметил Великий человек. Он повернулся ко мне. — Не заглянуть ли нам внутрь мельницы?
— Сегодня вы заказываете музыку, Гарри.
Он прошел по траве и перепрыгнул через ручей. Я последовал за ним. Деревянная, едва державшаяся на петлях дверь мельницы была открыта. Мы вошли. Внутри пахло плесенью и горелым деревом.
— Кто-то разжигал здесь костер, — заметил Великий человек.
Помещение было цилиндрической формы, диаметром не больше пятнадцати футов. Около дальней стены на неровном каменном полу мы заметили кучку золы с головешками, несколько досок и брусков.
— Бродяги, — заметил я.
— Разве в Англии есть бродяги? — Он прошел к противоположной стене и остановился у погасшего костра.
— Два миллиона безработных. Со слов лорда Боба. Вот они и бродяжничают.
— Лорда Перли, — поправил он меня и поднял глаза. — Вы ничего интересного не замечаете на полу, Фил?
— Да тут лет сто не подметали. — Каменные плиты были покрыты пылью и пеплом.
Он кивнул.
— Пошли.
Выйдя наружу, он уставился на иву на другом берегу пруда.
— Они стояли там, — сказал он. — Под ивой.
— Кто?
— Призраки, которых видела мисс Тернер.
— Гарри.
Он повернулся ко мне.
— Вы должны помочь мне найти его, — сказал он.
— Что найти?
— Туннель.
