Глава тридцатая
Я проглотил кусок яичницы.
— Что такое, Гарри?
Он сдвинул брови.
— Бесс. — Он отпустил дверь — она захлопнулась — и вошел в комнату. — Я только что говорил с ней по телефону. Она звонила из Парижа. Собирается сегодня уехать. Будет в Лондоне завтра утром. Завтра утром, Фил. Я должен быть там к ее приезду.
Я взглянул на инспектора Марша. Он вежливо улыбался Великому человеку.
— Простите, — сказал он, — вы господин Гудини?
Великий человек повернулся к нему и недовольно нахмурился.
— И кто такая Бесс? — спросил Марш.
Я продолжал есть. У меня было предчувствие, что завтрак вот-вот прервется.
— Моя дорогая жена, — объяснил Великий человек. — Она была тяжело больна, осталась в Париже. Что-то с желудком. Ужасная пища, все эти тошнотворные французские соусы. Слава богу, сейчас ей уже лучше, она снова может ехать. Мне было очень приятно познакомиться с вами, инспектор, и я сожалею, что у нас не было возможности побеседовать. Но мы с господином Бомоном покидаем Мейплуайт.
Я прикончил яичницу.
— Да, — сказал Марш, — это вы так говорите. Но ведь вы понимаете, господин Гудини, что речь идет о полицейском расследовании?
Сержант Медоуз наливал себе кофе. Мне это показалось разумной идеей, и я последовал его примеру.
Великий человек хмурился. Раздраженно.
— Разумеется, понимаю. Но я ведь здесь просто гость. Расследование не имеет ко мне никакого отношения. Фил, как быстро вы сможете собрать вещи?
Я отпил глоток кофе.
— Ну, Гарри… — начал я.
— Думаю, — вмешался Марш, — вам не составит труда попросить кого-нибудь в Лондоне встретить вашу жену. Я…
— Не может быть и речи, — перебил Великий человек. — Бесс ждет, что ее встречу я. — Он выпрямился во весь рост. — За все годы нашего брака, инспектор, я ни разу не огорчил жену.
Марш улыбнулся.
— Честь вам и хвала, господин Гудини, — сказал он. — Но я вынужден с огорчением известить вас, что никому не будет разрешено покинуть Мейплуайт, пока не закончится предварительное расследование.
Раздражение уступило место изумлению.
— Разрешено?
— Гарри… — вмешался я.
Марш сказал:
— Мы с сержантом Медоузом…
— Инспектор, — заявил Великий человек, — вы не понимаете. Моя жена приезжает в Лондон. Утром. И я буду там.
— Господин Гудини… — сказал Марш.
Великий человек заговорил медленно, желая убедиться, что Марш все понял.
— Инспектор, вы знаете, кто я такой?
— Конечно, — сказал Марш, радостно улыбаясь. — Вряд ли я мог этого не знать, верно? Дня не проходит, чтобы я не натыкался на ваши красочные афиши. Они расклеены по всему Лондону, так ведь? Повсеместно, так сказать.
— Тогда вы наверняка догадываетесь, — продолжал Великий человек, — что здесь, в Англии, я пользуюсь некоторым влиянием. Я честно предупреждаю вас…
— Гарри. — Я встал. — Пойдемте, Гарри, на воздух. Поговорим. Мы вернемся через минуту, инспектор.
Он повернулся ко мне:
— Но, Фил…
— Пошли. — Я взял его за руку. Он сопротивлялся, я почувствовал, как вздулись мускулы его руки. Голову он держал высоко, испепеляя Марша взглядом серых глаз. Марш продолжал вежливо улыбаться.
Я потянул Великого человека за руку.
— Гарри, пойдемте. И во всем разберемся.
Неохотно, но с поднятой головой он вышел за мной из библиотеки.
— Этот человек сошел с ума, Фил!
— Он полицейский, Гарри.
— Он одноклеточный!
— Я так не думаю.
— Но вы же слышали, я все объяснил. А он и слышать ничего не хочет!
— Гарри, он выполняет свою работу.
— Не разрешено! Как он смеет? Бесс будет в Лондоне завтра!
Мы стояли в коридоре недалеко от библиотеки. Великий человек ходил взад-вперед по паркетному полу, размахивая руками. Я прислонился к стене, сложив руки на груди.
— Почему не позвонить ей? — спросил я. — И не предложить ехать следующим поездом, например, завтра?
Он прекратил мерить шагами коридор, повернулся ко мне и уперся руками в бока.
— Я отказываюсь. Решительно. Я же дал слово. А Гудини никогда не нарушает своего слова.
— Гарри, вы просто упрямитесь. Сердитесь на Марша.
— У меня есть на это все основания.
— Марш должен поговорить с каждым. Он должен понять, что происходит.
— Что? — Он наклонился ко мне. — Что, Фил? Что такого ох-какого-важного он должен понять?
— Гарри, я уже говорил вам. Придется потерпеть. Вчера кто-то пытался заколоть мисс Тернер. Возможно, тот же самый человек, который вчера стрелял. Может, он попытается снова. И мисс Тернер будет в опасности, Гарри, пока кто-нибудь не разберется, что же все-таки происходит. Кроме того, возможно, все это — выстрел и нож — как-то связано со смертью графа. Я не очень-то верю в самоубийство.
Он покачал головой.
— Мы уже это обсуждали, Фил. Это наверняка самоубийство. Никто не смог бы открыть ту дверь. Я осмотрел ее самым тщательным образом.
— Но что же с ним все-таки происходило, с этим графом? Почему он бродил ночами, изображая привидение?
Гарри покачал головой.
— Граф был парализован, Фил.
— Он говорил, что парализован. И вел себя как паралитик. Но я же рассказал вам, Гарри, мисс Тернер нашла все эти вещи в его комнате.
— Разумеется, их туда положили.
— Зачем?
— Чтобы его опорочить.
— Она нашла все это случайно. Да и зачем кому-то порочить графа?
— Понятия не имею.
— Вот именно. Я тоже.
Он открыл рот и тут же закрыл. Глубоко вздохнул. Глянул в узкое окно и нахмурился. Склонил голову набок.
— Я могу просто взять и уехать, — заявил он, обращаясь больше к себе самому, чем ко мне. — Кто мне помешает?
— Марш, — ответил я. — Он может позвонить, предупредить все посты на дорогах. «Лансия» не обычная машина, ее трудно не заметить, Гарри. Вас арестуют. Посадят в тюрьму. И Бесс будет в восторге.
Гарри повернулся ко мне.
— Ни в одной тюрьме не смогут удержать Гудини.
— Замечательно. Вы сбежите из тюрьмы. Они будут стрелять. И вам придется ловить пули, как Цинь Су. Только не зубами.
Гарри снова нахмурился и отвернулся. Еще раз глубоко вздохнул и постучал кулаком по каменному подоконнику.
— Я отказываюсь сидеть здесь, как в ловушке, — заявил он. Сунув руки в карманы, он уставился на зеленую лужайку Мейплуайта. При свете солнца морщины вокруг его рта казались глубже и темнее.
— Гарри, — сказал я, — все это не займет много времени. Пусть Марш пошарит вокруг, поспрашивает. Пусть схватит суть дела.
Он фыркнул.
— Если мы будем ждать, пока Марш схватит суть дела, мы застрянем здесь до белых мух. — Он покачал головой. — Какой абсурд! — сказал он, обращаясь к оконной раме. — Гудини в заключении.
— Позвольте ему, Гарри. Возможно, на все про все уйдет не больше двух часов.
Он повернулся ко мне и прищурился.
— Ага, — произнес он.
— Ага?
Он величественно кивнул.
— Теперь я понял.
— Что именно?
— Вы сами хотите схватить суть, так ведь, Фил? — Он вынул руки из карманов и скрестил их на груди. — Вам просто любопытно, я угадал? Как настоящий пинкертон, вы заинтригованы. И к тому же, как видно, переживаете за мисс Тернер.
— Конечно, мне любопытно, но…
— Но, Фил, вас же наняли не для того, чтобы вы проявляли любопытство насчет Мейплуайта. Разве не так?
Я вздохнул.
— Да.
— Или беспокоились по поводу мисс Тернер?
— Нет.
— Скажите вот что, Фил. Допустим, я смогу уехать, вернее, мне разрешат уехать, скажем, через полчаса. Вы поедете со мной? В Лондон?
— Да.
— Даже если, уехав, не сможете схватить вашу суть? Даже если мисс Тернер будет в опасности?
— Я обязан выполнить свою работу.
— Но, если честно, Фил, отъезд вас не обрадует?
— Мне платят не за то, чтобы я радовался.
Гарри покачал головой.
— Скажите честно, Фил.
— Честно, Гарри? — Я пожал плечами. — Я бы постарался вас отговорить.
— Что вы сейчас и делаете.
— Да. — Я улыбнулся. — Так и есть.
Он печально кивнул.
— Я это ценю, Фил. Вашу честность. И вашу личную преданность мне. Я вам признателен.
Гарри протянул левую руку и положил ее мне на плечо, в точности как священник перед благословением.
— Хорошо, Фил, я сам доберусь до сути. Ради вас я выясню, что происходит в Мейплуайте.
Он убрал руку с моего плеча и достал часы.
— Сейчас половина девятого. — Он задумался. — Мне может понадобиться несколько часов. Придется кое-кого порасспросить. — Он снова повернулся ко мне. — Но если мы уедем отсюда после чая, то будем в Лондоне около полуночи. Останется время отдохнуть, перед тем как отправиться на вокзал встречать Бесс.
— И все ради меня, — заметил я.
Он сунул часы в карман жилета.
— Ради нас обоих, Фил. И ради Бесс.
— Как же вы собираетесь этого добиться, Гарри?
— Я узнаю правду. Согласен, в Мейплуайте творится что-то странное. Да, вы только что мне все прояснили. Что-то таинственное. Чтобы все это выяснить, нужен особый склад ума. Ум должен быть тонкий, с малых лет натренированный распутывать всякие загадки и головоломки. Инспектор Марш похвастать таким умом явно не может. Но вы же знаете, Фил, Гудини обладает таким умом. Трюки, обман, мошенничество — все это для меня сущие пустяки.
— Угу.
Гарри одарил меня своей широкой, чарующей улыбкой.
— К чаю все будет закончено, Фил, — сказал он, хлопнул меня по плечу, повернулся и вышел.
Когда я вернулся в библиотеку, инспектор Марш поставил чашку с кофе и улыбнулся.
— Господин Гудини ушел?
— Ненадолго, — сказал я.
Я снова сел. Сержант Медоуз взял блокнот.
— Надеюсь, он не станет бродить вокруг Мейплуайта, — заметил инспектор.
— Нет. Он решил сам разобраться в этом деле.
Марш поднял брови.
— В каком именно?
— В обоих. Во всех.
— Как мило с его стороны.
— Уж такой он человек.
— И как, позвольте спросить, он собирается это сделать?
— Понятия не имею.
— А сколько времени ему потребуется для этого подвига?
— Он полагает, что справится к чаю.
— Надо же. Значит, так. Продолжим. Вы говорили о гостях, которые находились на лужайке, когда раздался выстрел.
Я рассказал ему об этом. Я рассказал ему обо всем. Как гонялся за стрелком. Как объяснял лорду Бобу в его кабинете, чем я занимаюсь, а затем, позднее, и сэру Артуру. О чаепитии днем. О том, как выяснилось, что дверь графа заперта. Как мы ее взломали и нашли тело. О том, что лорд Боб схватил «Смит энд Вессон», а затем положил обратно на пол. О том, что я обнаружил в большом зале и что из «винчестера» стреляли. О моем разговоре с Карсоном, камердинером графа. О беседе со старшим инспектором Хонниуэллом насчет пепла на полу.
— Создается впечатление, — сказал Марш, — что старший инспектор недостаточно высоко оценил вашу помощь.
— Наверное, его голова была слишком занята другими делами.
— Вне всякого сомнения, — сухо заметил Марш. И при этом изящно взмахнул рукой. — Пожалуйста, продолжайте.
Я рассказал ему о своем разговоре с Бриггзом, от которого я узнал, что по ночам графа навещала Дарлин, кухарка. Инспектор Марш поднял брови.
— Бриггз? — улыбнулся он. — Верный лакей? «Служил без ропота и без отказа». «Буря» Вы уже общались с этой полуночницей Дарлин?
— Еще нет.
Он кивнул.
— Продолжайте, пожалуйста.
Я рассказал ему про ужин. Про сеанс и появление лорда Боба. И про то, как навещал госпожу Корнель.
— Вы направились в ее комнату только затем, чтобы обсудить события в Мейплуайте?
— Верно. И тут появилась мисс Тернер.
— Мисс Тернер, которая видела привидение?
— Она самая.
Я как раз заканчивал рассказывать о том, что мисс Тернер нашла в комнате графа украденные безделушки, бороду и парик, когда в дверь постучали.
— Войдите! — крикнул Марш.
Появился слуга, он придержал дверь, и в библиотеку торжественно вошли лорд Боб и леди Перли.
