Глава тридцать восьмая
В него стреляли один раз — пуля попала прямо в сердце. Его неподвижное тело, бледное и угловатое, приобрело уже тот жалкий, брошенный вид, который я так часто видел раньше. Крови было немного, но входное отверстие казалось широким. Такое могло быть, пожалуй, только от пули девятимиллиметрового калибра. Стреляли, похоже, из такого же пистолета, какой сейчас лежал у меня в портфеле. А в портфеле Зонтага лежал пистолет Зонтага. Я присел на корточки и дотронулся до его щеки. Холодная. Он умер уже давно. Ночью или рано утром. Стоя рядом со мной, мисс Тернер спросила:
— За что?
Я встал.
— Он интересовался Зонтагом. Должно быть, нацисты это пронюхали.
— Кто же его убил?
— Не знаю. Может, тот же Зонтаг.
Я посмотрел вниз — на Ханса Мюллера.
Лицо уже потеряло розовую окраску. Стало бледным и восковым.
Мне он понравился. Своей энергией. Честностью. Серьезностью.
«Это плохие люди, и они повсюду… А здесь, в Мюнхене, у них особенно большое влияние».
И они его использовали, свое влияние. Мюллер пытался мне помочь, и они его убили.
— Что же теперь? — спросила мисс Тернер.
— Теперь, — сказал я, — мы ограбим мертвеца.
Ключи лежали на небольшом столике рядом со шкафом. Я взял их и сунул в карман.
Огляделся вокруг в поисках гильзы, но ее успели забрать.
Мы наскоро осмотрели квартиру, но не нашли ничего, что указывало бы на убийцу. Тот, кто это сделал, визитку не оставил. И тут я вспомнил. «Маузер»… вот он и пригодился.
В гостиной я открыл портфель, вынул «маузер» и носовым платком стер с него свои отпечатки пальцев. Стараясь не оставить новых следов, я осторожно положил пистолет на кофейный столик, а платок сунул обратно в карман.
Мисс Тернер следила за мной во все глаза.
— Зачем все это?
— Полиция может найти отпечатки пальцев.
— Но вы же их стерли.
— На обойме. Внутри, — пояснил я. — Может, Зонтаг оставил там свои «пальчики».
— А что, если его убил не Зонтаг? Что, если и пистолет был другой?
— Тогда спутаются все карты. А это сейчас весьма кстати.
Я взглянул на телефонный аппарат. Спросил мисс Тернер, не сможет ли она соединиться с Берлином — с Биберкопфом. Она сказала, что попробует.
Через несколько минут ей это удалось. Она передала мне трубку.
— Я ему ничего не сказала, — прошептала она.
— Сержант?
— Ja? Снова Бомон? Люди начать про нас болтать, а? — Он хмыкнул.
— Послушайте, сержант. Мне очень жаль. Но у меня плохие новости.
Несколько секунд он молчал. Затем безжизненно произнес:
— Ханс… — Это был даже не вопрос. Когда я говорил с Биберкопфом с вокзала, то сказал, что поеду сюда.
— Да, — подтвердил я. — Он мертв.
Я взглянул на мисс Тернер. Она смотрела в сторону коридора, ведущего в спальню.
Через некоторое время сержант спросит:
— Он быть убитый как?
— Похоже, из пистолета. Наверно, утром. Ума не приложу, как они к нему проникли.
— С помощью отмычки. Полиция везде их иметь. В Мюнхен, здесь, везде. А полицейские в Мюнхен есть свиньи, они…
Он не закончил. Пауза затянулась.
— Мне очень жаль, сержант, — повторил я. — Он мне понравился.
— Ja. Вы узнать, кто это сделать?
— Может, Зонтаг.
— Я сейчас звонить в Мюнхен. Пошлю кого-нибудь туда.
— Если вы это сделаете, мы с мисс Тернер уже никогда не выберемся из города.
Снова молчание. Очередной вздох.
— Да. Очень хорошо. Вы придерживаться того же план?
— Да.
— Тогда уходите сейчас. Завтра я с вами говорить.
— Ладно. Еще раз спасибо, сержант.
— Да. Уходите.
Я повесил трубку на крючок, поставил аппарат обратно на столик. И повернулся к мисс Тернер.
— Ладно. — Полез в карман, достал ключи Мюллера и протянул их ей.
— За домом, слева, есть аллея.
— Да, я видела.
— За ней, в самом конце — сарай. На двери висячий замок. Один из ключей наверняка подойдет. Откройте дверь и входите. Там есть электрический свет. Закройте дверь и ждите меня.
— А вы что будете делать?
— Дождусь, когда вы туда доберетесь. Может, нас видели соседи, и я не хочу, чтобы они увидели нас снова. Тем более вместе.
— Да, понимаю.
Я посмотрел ей в лицо. Денек у нее выдался тяжелый. Эта отвратительная история с Гитлером, потом с Зонтагом. Она убила человека и видела, как он умирает. А тут еще один труп. Но, несмотря ни на что, она держалась молодцом. Восхитительная женщина.
— Послушайте, — сказал я, — понимаю, вам сейчас нелегко. Но вы прекрасно держитесь.
Мисс Тернер моргнула. Я заметил, что у нее блестят глаза.
— Все обойдется, — уверил ее я.
Она снова моргнула и подняла подбородок.
— Да, — сказала она, — точно.
Ее сумка лежала на кофейном столике рядом с «маузером». Я подошел к столику, взял сумку и протянул ей.
— Ну, все, — сказал я, — ступайте.
После того как она вышла, держа в одной руке сумку, а в другой пальто, я осмотрел квартиру и стер наши отпечатки со всего, к чему мы могли прикоснуться. Через пять минут я последовал за мисс Тернер — с портфелем и моим собственным пальто в руке.
Когда я вошел в сарай и закрыл за собой дверь, мисс Тернер сказала:
— Мы что, возьмем мотоцикл?
— Да, — ответил я, — возьмем.
Мотоцикл стоял на стойке и выглядел стремительным и резвым, несмотря на то, что был совершенно неподвижен.
— Вы умеете водить мотоцикл? — спросила она.
— Да, — ответил я. — Вы тут случайно не видели контейнеров?
— Контейнеров?
— Железных таких коробок. Для багажа. Крепятся сзади. Мюллер говорил, что они у него где-то есть.
Мы нашли контейнеры под брезентом у задней стены сарая. Я стряхнул с них пыль, надел на болты в задней части мотоцикла и прикрутил гайками. Мисс Тернер стояла в сторонке и наблюдала.
Я открыл левый ящик, и мисс Тернер положила туда свою сумку. Она там прекрасно уместилась — даже осталось немного свободного места. Я вынул из своего (Зонтага) портфеля путеводитель Бедекера и сунул портфель в правый контейнер. Положил путеводитель на водительское сиденье и открыл его.
— Теперь насчет плана, — сказал я мисс Тернер. Она подвинулась ближе.
Я развернул карту в начале книги — карту Южной Баварии.
— Нам бы только выбраться отсюда, — проговорил я, — а там мы будем в безопасности. Сейчас мы в самом сердце Баварии. Вот здесь. Мюнхен. Когда нацисты найдут там Зонтага, они, скорее всего, заставят своих наймитов в полиции выставить засады на дорогах. Но, думаю, они решат, что мы двинемся на север, к Берлину. Вот сюда. Или на запад, во Францию. Или на юг. Решат, что мы попытаемся добраться до Италии через Австрию.
— А куда мы поедем на самом деле?
— На восток. В город под названием Пассау. Вот он, на границе с Австрией.
— Почему в Пассау?
— У Биберкопфа там есть друг. Тоже полицейский. Он поможет нам с визами. Чтобы попасть в Австрию. Мотоцикл мы оставим в Пассау и на поезде двинемся в Линц.
Мисс Тернер нахмурилась.
— Довольно длинный путь — кружной, не так ли, если мы хотим попасть в Англию?
— Да. Может, как раз поэтому нацисты и не обратят на него особого внимания. А из Линца мы сможем двинуться на север, через Чехословакию, а затем снова вернуться в Германию. Где-нибудь вот здесь. Севернее Баварии.
— А если не сможем?
— Тогда доберемся до Вены и оттуда направимся на юг. Через все эти места. В Афины.
— Но это еще дальше от Англии.
— Ну да, и от Баварии тоже.
Мисс Тернер взглянула на меня.
— Да, конечно.
— Из Афин можно пароходом доплыть до Франции, — сказал я.
Она задумчиво рассматривала карту. Затем подняла глаза на меня.
— Знаете, я совсем не знаю новогреческий.
Я улыбнулся. Нас пытаются убить, а она смущается, что не знает новогреческого языка.
— Не страшно, — заметил я. — Зато я знаю.
Она нахмурилась.
— Правда? Где вы его выучили?
— Длинная история. Вы готовы?
— Да. Можно кое-что сказать? Я вам так благодарна, господин Бомон. От всего сердца. Вы были такой терпеливый и находчивый, а я — полная дура. Если бы я не…
— Мисс Тернер, вы не виноваты. Ни в чем. И поверьте, мы непременно выкрутимся.
