Иона с Эльзой вытолкали наружу – бесцеремонно, но терпимо. Эльза принялась плакать. Ее плач перемежался кашлем, и Иону было ее невыносимо жалко. Но все же он чувствовал, что внезапное вмешательство непонятно кого хуже им не сделает. Он даже порадовался, что не видит выражения лица девушки, которая прикрывала лицо, явно по привычке. В Датаполисе при уборке загрязненных участков применяется куча всякой дряни. Вероятно, именно Татьяна научила девушку простейшим методам защиты, и сейчас учитель был ей за это благодарен.

Дым немного разъедал глаза, но Ион уже понял, что он не был ядовитым. Скорее всего, простейшая дымовая шашка, используемая, как он надеялся, для тихого наступления.

Справа от эскалатора на полу корчились два тела. Один зажимал простреленную ногу, другой – предплечье. Сражение было молниеносным.

Иона повели дальше, наверх. Примерно на середине эскалатора его прижали к перилам, и Ион обнаружил, что сопровождавших его людей было всего трое.

– Послушай сюда, – процедил один из них, наклоняясь поближе. – У вас двоих двадцать секунд, чтобы надеть маски. Иначе мы вас тут бросаем.

Он сунул учителю в руку две маски – на этот раз без каких-либо баллонов, с простыми фильтрами. Пятнадцать секунд Ион потратил на то, чтобы надеть маску на Эльзу. Другую он просто приложил себе к лицу, надеясь, что прошел испытание. Оружия ему не дали, но это было бы уж слишком роскошно.

Стоявший перед ним человек кивнул и повел их дальше вверх.

Снова ночной Киев. Ион уже запутался, где безопаснее – внизу, наверху, слева, справа.

– За нами, – услышал он команду и последовал за троицей.

На этот раз за его спиной не было замыкающего. Возможно, что их с Эльзой оставили сзади именно на случай стрельбы в спину.

Трое неизвестных шли на восток по тем же следам, по которым патруль станции заходил внутрь. Только новая компания шла намного быстрее. Было в их движениях что-то знакомое, что учитель мог наблюдать совсем недавно.

Идущий впереди показал рукой в сторону домов. Туда они все и свернули.

– Так, стоп, – сказал ведущий, и оставшиеся двое его людей замерли – так, что все вместе они образовывали равносторонний треугольник. Ион с Эльзой оказались в его центре.

– Кто вы? – спросил учитель.

– Что значит «кто»? – удивился лидер тройки. – Ты нас не узнал, что ли? Мы – сталкеры. «Птицы» Кондора. Я Аист, это Ворон и Воробей.

Лидер направил луч фонаря себе на шлем, держа его чуть сбоку. Ион все равно не мог видеть его лица, но расценил жест как гарантию честности.

– Теперь вспомнил?

– Да, – сказал Ион, и ему стало гораздо легче. – Извините, я тогда не запомнил ваших лиц. Не до того было. А как вы нас нашли? На мне был еще один маяк?

– Нет. Кстати, где твой зарядник? Потерял?

– Потерял, – признался Ион. – На Вырлице.

– Ясно, – Аист вздохнул, и фильтр его маски протестующе зашипел. Видимо, он был уже не новый. – Ладно, смотри. То, что мы нашли вас, – считай большой удачей. Потому что шли мы, сам понимаешь, не за вами. Мы шли за Вороном.

– Так вот кого держали на Славутиче, – Ион оглянулся на Ворона.

– Вроде того. Короче, объясняю коротко суть. Метроград сейчас буйствует и грозится объявить войну Датаполису. Пока еще больше машет стволами, чем стреляет. Наверху сейчас бродить – опасней обычного. Все нервные. Так что Славутич выставил патрули. Им был дан приказ – хватать всех, кого увидят. Вам повезло, что на месте не застрелили.

– Я столкнулся с двумя метроградовцами возле Бориспольской, – сказал Ион. – Они хотели забрать Эльзу, и мне пришлось вступить в бой. В общем, я положил обоих. Вот.

– Далеко шастают, гады, – сказал Воробей. Похоже, никто из тройки «Птиц» не обратил никакого внимания на то, что простой парень без подготовки, занимающийся старомодным преподаванием, положил двоих бойцов. Даже слова его под сомнение не поставили.

– Вы там, кстати, не выяснили, кто такой Давид? – спросил учитель.

– Особо не в курсах. Новостей о нем не слышали. Но есть идея, что Метроград так смутился именно из-за вашего парня. Возможно, это их важный человек. Может, засланный. Может, еще кто-то. Скажем, агент, который провалился из-за миссии наверху. Или перебежчик. Возможно, девчонка им тоже нужна. Кстати, как там ваши дела? Ты не выяснил, что она знает?

– Я добрался до доктора, – сказал Ион. – Но он себя странно повел. Отвлек меня и решил сдать Эльзу Метрограду. Даже пристрелил кое-кого из жителей станции. У него явно была какая-то связь с Метроградом, он же их как-то вызвал. И они слишком быстро пришли.

– Так. Что потом?

– Я отбил Эльзу, но… доктор тоже полег в замесе.

– Вот зараза-то, – вздохнул Аист. – Снова мы там, где были. Короче, смотри, как мы поступим. Надо двигать домой, всем вместе. В компании дойдем. Топать далеко, но надо добраться до рассвета.

– А что на рассвете? Метроград наступит?

– Нет. Просто с утра начнет летать птер.

– Кто?

– Птеродактиль. Одна из немногих тварей, которая спит ночью. Так. Идем до северного моста. Дальше…

– Не надо нам до моста, – сказал Ион. – Тут рядом есть лодка Феникса. Если он, конечно, сам на ней никуда не уплыл.

– Чего-чего? У Феникса есть лодка?

– Ну да. Она где-то тут сейчас, на берегу.

– Интересно. Пошли, покажешь, где она.

Ион шел четко по следам сталкеров. Левая рука уже болела от синяков, которые оставляла Эльза, хватавшаяся за него. Учитель чувствовал, что по этой привычной боли он уже будет скучать.

Когда они добрались до лодки, она была на месте, накрытая куском брезента, с парой весел внизу и одним багром, лежащим под ней. Ворон с Воробьем быстро привели деревянное суденышко в готовность.

– Заходим, – буркнул Ворон сквозь маску. – Дамы – вперед.

Через минуту лодка уже тихо плыла по бесшумным водам реки.

– В воде есть чудовища? – спросил Ион.

– Черт его знает, – пожал плечами Воробей. – Страшилкам особо не верь, они к более ранним годам относились. Мало что из нечисти выжило. Но вода все равно фонит сильно.

– Смотри, я обрисую ситуацию, – снова сказал Аист. – Кипарис договорился с Кондором о взаимопомощи на случай горячей фазы войны с Метроградом. Мы – его глаза и уши наверху. Он нам дает поддержку снизу и временное перебазирование в столицу на случай, если мы потеряем наш Шлюз. А у Метрограда – альянс со «скифами». Соответственно, с «Киммерией» тоже. Это значит, что с ними Контрактовая, Золотые Ворота, «почта» и «тарас», вплоть до «петровки». Дальше север держит нейтралитет. В Датаполис они, ясное дело, не сунутся. Поэтому поддержка Метрограда внизу – это «Скиф» и «Киммерия». И те, по ходу, стали вербовать Славутич, дополнительно используя беженцев с Выдубичей – и как заложников, и как потенциальную боевую силу.

– Так вот почему «скифы» устроили покушение на нас, – решил учитель. – Я думал, нас Метроград заказал, но те могли и сами сработать. Решили, что мы столичные провокаторы. Едем поднимать восстание.

– На вас было покушение? Где?

Учитель рассказал про эпизод на мосту.

– Да, – согласился Аист. – Могло быть и такое.

– А что на Славутиче было? – спросил Ион.

– Я объясню, – сказал Ворон, продолжая грести. – У «Скифа» с «Киммерией» экономический союз, правильно? Значит, и военный тоже. Они по факту подогревали всю юго-восточную ветку. Так что теоретически могут захватить все к востоку от Славутича. Сопротивляться там особо некому, да и не нужно. Оружия на станциях почти нет. Жители привыкли сидеть на всем готовом. Славутич у них получается универсальной перевалочной базой. Если они вместе жахнут по Датаполису – треск пойдет такой, что все ваши деревья в столице попадают.

– Именно, – поддакнул Аист. – Кипарис ввел нас в курс дела. Попросил о помощи. Со «Скифом» напрямую он воевать не хочет. Однако позиции «Киммерии» на Славутиче следовало подорвать. Есть и повод – без санкции Кипариса они вооружаться не имели права. Неспроста им давали беспошлинный проход через столицу. Вот нас и попросили исправить дело.

– Если Славутич попритихнет, «скифы» сделают то же самое, – сказал Воробей. – Наши получили бы время договориться с Метроградом. А там и союзники с севера подтянутся.

Ион вконец запутался в политических хитросплетениях метро. И все же он вспомнил важную деталь.

– Вы решили напасть на Славутич, чтобы ударить по «Скифу» с тыла?

– Ну, с большой натяжкой ты угадал, – сказал Аист. – Хотя какое там – напасть? Мы же не рембы.

– Кто?

– Неважно, забудь. Словом, мы решили устроить маленькую диверсию. Ворон внедрился туда днем, чтобы вывести из строя оружие. Не спрашивай как.

– А потом его раскрыли? – спросил Ион.

– Его и должны были раскрыть. Если бы не раскрыли, то он бы оказался на станции среди жителей, откуда простого выхода нет. Куда лучше было пребывать в карцере у эскалатора.

– Мы с Аистом ждали снаружи к назначенному времени, – сказал Воробей. – Правда, мы сильно удивились, когда увидели, как вас ведут под дулами стволов. Вы должны были быть на пути на Бориспольскую. По-хорошему, вам бы там нужно было и оставаться, пока конфликт не утихнет. Но зато патрульные сняли свои растяжки, чем сэкономили нам кучу сил.

– И тогда вы решили напасть?

– Мы решили напасть, когда придет время, чтобы Ворон был готов. Ваше появление сыграло нам на руку – вы отвлекли их внимание.

– Так вот почему Ворон пел песню, – сказал Ион. – Ты знал, что за тобой придут. Кстати, при чем тут Эльза?

– В смысле?

– Охрана говорила, ты пел про какой-то океан, и еще там была Эльза.

– А, просто группа такая когда-то была, – сказал Ворон. – Ты, наверное, не помнишь, или вовсе их не застал. Кстати, сын их барабанщика сейчас на Контрактовой бардом подрабатывает. На каком-нибудь Оболоне пахал бы на станках. А на Контрактовой можно хоть на голове крутиться – везде заработаешь.

Лодка продолжала медленно скользить по реке. Сквозь густые тучи едва просачивался лунный свет. Ион обнаружил, что он ни разу не видел настоящей луны, но при этом ничуть не удивлен. Вероятно, реакция наступит потом, когда он вернется на Лукьяновскую. Если, конечно, он туда вернется.

– Тебе удалось испортить их оружие? – спросил Ион.

– Нет. Стыдно признаться, но я его не нашел. Может, надо было больше времени.

– Время не помогло бы. Нет на Славутиче оружия.

– Как это? Откуда ты узнал?

– Его свезли южнее. Уже днем ящики с оружием были на Осокорках.

– Надо же, – озадаченно сказал Аист. – А мы и не знали. Нас опережают. Плохо.

– Слушайте, – обратился к ним Ион. – Зачем Метрограду вообще надо в метро? Они решили расширяться вниз? У них же весь Киев в распоряжении.

– Без понятия, – покачал головой Аист. – Это будет не первая их попытка. Я знаю, что когда-то они хотели занять станции Красной ветки. Но у них не получилось.

– Как это – «занять»? – не понял Ион. – Туда же нет пути. Нет ни одного спуска. Если бы был – все бы сразу узнали. Такое не скроешь. Да и никто же не знает, что там с красными случилось.

– Не знает? – произнес Воробей.

– А вы, что ли, знаете?

Сталкеры переглянулись.

– А что вы там, в метро, вообще знаете о Красной ветке? – спросил Аист. – Что у вас там внизу говорят?

Учитель вызвал в памяти все то, о чем когда-то решил не рассказывать детям.

– Мы знакомы с теорией «Красного варианта». После войны все спуски и переходы на Красную линию оказались завалены наглухо. Там, внизу, никого и ничего нет. К тому же столько лет прошло. Может, там даже пустот не осталось. Или я чего-то не знаю?

– Парень, судьба Красной линии киевского метро хорошо известна, – сказал Аист. – Так, в самых общих чертах. Тем, кто в теме. Но я не удивлен, что о ней не сообщили простым гражданам.

– Это как? – не поверил Ион.

– Ну, вот так вот. Ты прав в том, что все проходы туда замурованы, и пока никто на нашей памяти туда не пролез. Но ты не прав, утверждая, что никто не знает, что именно там произошло. Потому что как раз это, поверь, известно очень хорошо. И во многом проясняет действия Метрограда сейчас.

Ион похолодел. Он ощутил себя маленьким винтиком в гигантской системе, к тому же единственным из винтиков, который не знает, ради чего эта система крутится и в чем конкретно его назначение.

– Вы можете рассказать, что случилось с Красной веткой? – спросил он, сам не зная, хочет ли услышать ответ.

– Извини, – ответил Аист. – Мы не в силах тебе сказать. Точнее, в силах, но мы просто не вправе. Задай эти вопросы Кипарису, как вернемся.

– Расскажи мне. Пожалуйста.

– Парень, пойми, у нас с Кипарисом союз. Раскрывать то, что он хотел бы сохранить в тайне, мы не можем. Извини. Если смотритель столицы Креста хочет скрыть правду, мы должны уважать это. Не меньше, чем уважаем твое желание все знать.

– Поговори с ним сам, – сказал Воробей.

– Но… – Ион потер лоб. – Если все это время судьба красных была известна, зачем ее скрывали? Я имею в виду, скрывали сам факт известности. Не обязательно было нагонять столько тумана. Придумали бы отмазку какую-нибудь. Например, что их всех взорвали. Но создавать теорию заговора… зачем? В первые годы, может, и надо было. А теперь зачем?

– Думаю, были причины, – сказал Аист. – Но я могу дать тебе очень тонкий намек. Подумай, что вообще требуется, чтобы к целой ветке метро, с сотнями открытых и технических переходов, о которых большинство гражданских лиц понятия не имеет, – внезапно пропали все пути? Ведь вряд ли в городе был хотя бы один человек, который точно знал бы все проходы на линию, да еще при этом – способы перекрыть их все до единого.

Ион внимательно слушал, полагая, что Аист еще что-то скажет, но сталкер умолк.

Лодка плавно ударилась о берег.

– Все, можно выдохнуть, – Воробей спрыгнул на песок. – Это, можно сказать, наша земля. Мы тут все равно что дома. Но держим ухо востро. Тут мы можем встретить метроградовцев. Хотя обычно они к нам сюда не суются…

– Иди за нами, – велел Аист. – И подумай о том, что я сказал.

Учитель обнял Эльзу за плечи и произнес:

– Слушай, еще вопрос. На Бориспольской мне сказали, что я должен найти полный экземпляр «Флоры». Тогда я пойму, что случилось с Эльзой. У вас случайно нет полного учебника? Понимаю, что это штука ценная, но я верну.

– Нет, – рассмеялся Аист. – Если бы был, мы бы его выменяли. На двадцать ящиков патронов, например. Знаешь, мы эту книгу искали.

– Зачем?

– Ну, все-таки она ценность имеет, а весит немного.

– Жалко, – вздохнул учитель. – Я думал, хоть вы сможете помочь.

Ион наскоро вспомнил все важные детали своего путешествия, уже составляя мысленно отчет смотрителю. Он все не мог понять, было ли оно успешным или провальным. Как бы то ни было, если они с Эльзой вернулись обратно живыми, это уже было что-то. И теперь он хотя бы знал, какие следует задавать вопросы.