Глава 37
– Ардо.
– Да, капитан?
– Что на горизонте?
– Преисподняя, капитан.
– Отлично. Дошли.
Лоет сбежал с капитанского мостика, остановился, широко расставив ноги, упер кулака в бока и залихватски свистнул. Все, кто был на палубе, обернулись в его сторону. Вэйлр неспешно обвел взглядом единственного здорового глаза свою команду, горастанцев и остановился на Альене Литине.
– Готовы надрать пиратам задницы? – спросил он, по-прежнему, глядя только на молодого человека.
– Только об этом и мечтаю, – ответил Альен, его поддержал нестройный хор мужских голосов, гаркнувших:
– Да, капитан!
– Мальчики мои, возрадуйтесь, час расплаты пробил, – с умилением возвестил Лоет. – Утопим гадов в крови.
– Утопим, капитан!
– Утопим, – ожесточенно кивнул Верта, стоявший среди матросов «Счастливчика».
Капитан Лоет удовлетворенно кивнул и потер руки:
– О приятном поговорили, теперь о насущном. Ждем отлив, где-то здесь уже поджидают Стражи моря. Отдать якорь.
Литин отвернулся, посмотрел на Тину, стоявшую на своем обычном месте на бригантине, поджал губы и направился к капитану.
– Вэйлр, отлив начнется во второй половине дня?
– Да, придется подождать, – кивнул Лоет. По его лицу не было понятно, что он сейчас чувствует, но складка, пролегшая между бровей, говорила об усиленной работе мысли Лоета.
– Саларо писал о странностях этого места…
– Я помню, Умник, – чуть раздраженно отмахнулся Вэй. – Море ведет себя в этом месте странно, приливы и отливы не имеют обычной системы, и чем это вызвано, определить не удалось. Об этом не только Саларо писал, я встречал упоминания о подобном несколько раз. Известны, по крайней мере, три подобных места. Дьявольщина или природа – никто еще не определил, только примерные расчеты. Ждем. Иного нам не остается.
– Сил уже нет ждать, – проворчал Литин, возвращаясь на прежнее место.
Это было первое недовольство, проявленное молодым человеком за все время, что он провел на борту «Счастливчика». Вэй проводил его взглядом и пробормотал:
– Можно подумать, он один тут в нетерпении. Сам готов дьяволу зад целовать, лишь бы все скорей закончилось.
Эти пятнадцать дней оказались пыткой для всей команды. Капитан ни словом не выразил то, что творится у него на душе, но это было и не нужно, его взрывной нрав выдавал Лоета с головой. Особенно тяжко команде становилось, когда наступали сумерки. Вэйлр цеплялся ко всем, раздавал зуботычины и оплеухи, рычал за малейшую оплошность и превратил дверь своей каюты в решето, изрешетив ее пулями. Спокойней становилось, как только наступал день, и Тина появлялась на своем излюбленном месте, махая рукой в знак приветствия. Демон, живущий внутри Лоета, затихал, и команда облегченно выдыхала, проводя день в относительном затишье и подготовке к закату. Теперь у капитана появилось второе прозвище – Упырь, слишком сильна была аналогия. Бешеный кровопийца ночью и спокойный, но ядовитый в два раза больше, чем обычно, днем.
Впрочем, нервы сдавали у многих. Особенно у тех, кто знал Тину близко. К Самелю в эти дни без дела подходить было опасно, Кузнечик разговаривал исключительно бранью, находя синонимы, едва ли не для предлогов. Если кто-то думал, что такое невозможно, то столкнувшись с матросом, был вынужден признать, что на «Счастливчике» родился новый язык, потому что порой в беседе с худощавым мужчиной требовался переводчик. Красавчик ходил мрачнее тучи, срывая зло на каждом, кто давал хоть малейший повод. Мельник замкнулся в себе, но его колючий взгляд, то и дело, скользил к бригантине, не обещая ничего хорошего. Стали часто переругиваться Даэль и Ардо, обычно жившие душа в душу. Скрипел зубами Дин, хмурился Бонг. Последний выглядел и вовсе непривычно, став желчным и дерганным.
– Не вижу, – шипел он. – Ничего не вижу, как будто глаза отводят.
Положил конец брожениям на бриге Альен Литин, ни разу не сорвавшийся и не кинувшийся в безосновательную драку.
– Довольно! – гаркнул он однажды, с тихим раздражением наблюдая за тем, как все больше накаляется обстановка. – Прекратите вести себя, словно звери в клетке. Этак вы не пиратов, а друг друга перережете. Вэйлр, – Альен обернулся к капитану, покачал головой и сказал спокойно, даже равнодушно, всего одно слово. – Стыдно.
Отчего-то этот спокойный уравновешенный голос оказался подобен ледяной волне, окатившей людей, стоявших на палубе. Ни у кого не возникло ложного ощущения, что молодому человеку безразлична судьба мадемуазель Лоет и всей команды в скором будущем. Его фигура, застывшая истуканом на палубе и взирающая всегда в одну и ту же сторону, слишком отчетливо говорила о том, что творится на душе Альена.
– К дьяволу, – изрек Мельник, молчавший уже несколько дней.
– Ага, – кивнул Красавчик и присоединился к приятелю, заведя разговор на привычные темы.
– Мальчик прав, – заметил Даэль и похлопал по плечу старшего помощника.
– Да, что-то мы разошлись, – согласился Ардо.
– Мясник, у тебя там пожрать не завалялось? – Кузнечик направился к коку.
– И куда в тебя лезет, дрищ? – усмехнулся великан, возвращаясь на камбуз.
Только Лоет некоторое время сверлил спину Литина сердитым взглядом, за тем фыркнул и отвернулся, пробормотав:
– А вот и не стыдно, совсем-совсем, – но сам же и усмехнулся, обнаружив в своем голосе интонации дочери.
С того момента атмосфера на «Счастливчике» немного разрядилась, и опасного взрыва не произошло. Даже Вэйлр умерил свою натуру, став более сдержанным, но дергать его лишний раз все равно не решались, зная, как мало нужно для того, чтобы капитан начал бушевать.
– Эх, знать бы, где будет Тина, когда эта падаль пойдет за нами к острову, – вздыхал Лоет, глядя на «Зарю». – То, что он вынудит нас отправиться к пещере, я даже не сомневаюсь, осторожный ублюдок. Бонг?
Колдун, стоявший недалеко, передернул плечами и уже привычно ответил:
– Не вижу. Бесит.
– Ничего, – отмахнулся капитан, – обойдемся своими силами. Хвала Всевышнему, этот котелок еще варит. – Он постучал себя по лбу пальцем и задумался.
И котелок варил, потому к назначенному месту у Лоета было готово несколько запасных ходов. Все рисковые и небезопасные для Тины, но тут уж выбирать не приходилось, девчонка была в постоянной опасности и без этого, находясь на корабле Ржавого. И то, что она казалась вполне здоровой, еще не означало, что придраться не к чему. Отеческое сердце заходилось от тревоги ежечасно.
Особо сильным потрясением стал шторм. Ребенок находился на чужом корабле, и отец совершенно ничего не мог сделать, чтобы сделать хоть что-то для ее спасения. А когда обнаружилось, что «Зари» нет рядом, Вэй завыл, как раненный зверь, метаясь по палубе и глядя на волны со страхом увидеть обломки корабля. Но обломков не было, зато оставалась надежда, что их просто раскидало в разные стороны. Мужчина молился Всевышнему, чтобы расстояние, разделившее его с дочерью оказалось не слишком велико. И он сделал единственное, что было возможно, направил бриг на прежний курс. А когда впереди замаячил силуэт корабля, Лоет расхохотался, потрясая кулаками, и воскликнул:
– Жив еще, Ржавая сволочь! Нашел! Нашел!!!
С облегчением тогда выдохнули все.
– На все твоя воля, Всевышней, – прошептал тогда Альен, стоявший на носу корабля. – Хвала тебе, небесный покровитель и защитник.
– Сынок, нашли! – крикнул ему Вэй в экстазе истеричного счастья.
– Да, отец, – рассмеялся Литин, не глядя на него.
– Я сказал – нет, – грозно рявкнул Лоет, уже больше для того, чтобы хоть как-то выплеснуть напряжение.
– Посмотрим, – широко улыбнулся молодой человек, и на «Счастливчик» опустилось недолгое умиротворение, словно моряки сделали нечто нужное и важное, даже не догадываясь, что это не только поиск пропавшего корабля.
Утром Тина стояла на своем месте. Личико ее было бледным, глаза покраснели, и под ними залегли синяки, словно она не выспалась или плакала. Но тут придраться к чему-то конкретному было сложно, потому что был шторм, корабли раскидало, и на лице мадемуазель Лоет могли остаться следы ее переживаний. Недалеко от девушки остановился Ржавый. Она не обернулась в его сторону, пират не подошел к пленнице. Он невозмутимо махнул рукой людям на бриге и исчез из поля зрения, а Тина осталась. В последующие дни девушка выглядела обычно.
«Красная заря» остановилась на полкорпуса позади «Счастливчика». Тина перебралась с носа на борт, встав напротив Альена. Теперь они могли лучше рассмотреть друг друга. Молодой человек сжал резные перила до побелевших костяшек, разглядывая девушку.
– Как ты? – крикнул он.
– Держусь, – ответила мадемуазель Лоет, вдруг закрыла рот ладонью и расплакалась, надрывно всхлипывая и подвывая по-бабьи.
– Тина, что? – напрягся молодой человек, подавшись вперед. – Что случилось? Тебя обидели?
– Что случилось, дочь? – рядом с Литином уже стоял Вэй, сверля девушку пристальным взглядом. – Укажи мне на того смертника, кто посмел тронуть тебя.
– Маленького ангела обидели? – Самель, словно фрегат на всех парусах, уже несся к борту.
– Малютку тронули? – взревел тщедушный Кузнечик.
Грязно выругался Красавчик, прорычал нечто невразумительное Мельник, зашипел в ярости Дин, только Бонг молчал, оценивающе рассматривая Тину.
– Не тронули, – негромко сказал он. – Она скучает и хочет сюда.
– Точно? – с пристрастием спросил дочь Лоет.
– Да, папенька, – кивнула она.
– Да цела твоя дочь, Лоет, – усмехнулся Ржавый, появляясь рядом с девушкой. – Я слово держу.
Мадемуазель Лоет перестала плакать, зло стерла слезы, косясь на пирата, но промолчала… пока. Нажаловаться она решила, когда будет рядом с отцом и своими друзьями. Сейчас же это было пустым занятием. Они разозлятся, но сделать все равно ничего не смогут, пока Тина в руках пиратов. Урсус негромко хмыкнул, то ли оценив молчание девушки, то ли отгадав ее замысел.
– Что дальше? – спросил он, глядя на Лоета.
– Ждем, – коротко ответил тот.
– Чего ждем? Когда Бес сам укажет нам путь к сокровищам? – пират начинал раздражаться, понимая, что капитан «Счастливчика» знает гораздо больше, чем сказал.
Когда невинные рыдают, Будь осторожен, тайный друг. Морские стражи поджидают Тебя в свой смертоносный круг.
– Что? – Ржавый изумленно уставился на Альена, чей взгляд был направлен на Тину. – Что он сейчас сказал?
– Стишок какой-то, – пожала плечами мадемуазель Лоет и мстительно осклабилась. – Умник умеет говорить загадками.
– Он Умник? – пират подался вперед, рассматривая Литина, после усмехнулся. – Да, можно было догадаться. Умный и очень красивый. Так это твой дружок?
Тина не ответила. Она улыбалась, глядя на молодого человека, продолжая вместе с ним:
Когда потоки слез отхлынут,
Узришь тогда желанный путь.
Следы мгновенья быстро стынут –
Все это важно, не забудь.
Урсус Вард резко развернулся к ней, вцепился пальцами в локоть и прошипел:
– Что это? О чем вы говорите?
– Просто стишок, – отмахнулась мадемуазель, вырывая локоть из жесткого захвата. – Считалочка.
– Считалочка? – ледяным тоном переспросил Ржавый. – Отчего у меня чувство, что меня водят за нос?
– Не знаю, – усмехнулась Тина. – Может, у тебя просто чувствительный зад?
Пират скрестил руки на груди и недобро усмехнулся.
– Дерзишь, маленькая? Думаешь, что близость папаши и дружка тебя избавят от наказания?
– Я думаю, что глупо рушить шаткое доверие за несколько шагов от сокровищницы Ларса Биглоу, – невозмутимо ответила она. – Мой папенька не отличается долгим терпением и кротким нравом.
– Как и я, – с нажимом произнес Урсус и снова повернулся к бригу, с борта которого все это время следили за ним и мадемуазель Лоет. – Чего мы ждем, Одноглазый?
– Увидишь, – равнодушно ответил Вэй и отошел от борта.
Выбора не было, и вскоре обе команды разбрелись в разные части своих кораблей, предаваясь лености ожидания. Заметно нервничали только капитаны. И если Лоета выдавали только желваки, двигавшиеся на скулах, то Ржавый мерил палубу чеканными шагами, временами бросая настороженные взгляды на девушку, не сходившую со своего места и молодого человека, стоявшего напротив нее на втором корабле. И пусть они молчали, но ощущение диалога так и витало в воздухе.
Не выдержав, Вард приблизился к Тине и встал рядом, изучая взглядом Альена Литина. Затем повернулся к мадемуазель Лоет и уверенно сказал:
– Он знает больше, чем ты мне сказала. Этот стишок, повтори его.
– Я не люблю стихи и не запоминаю их, – ответила она.
– Но ты говорила вместе с ним, – возразил Ржавый.
– Всего лишь повторяла за ним, – произнесла Тина.
Пират опять смотрел на Альена исподлобья, покусывая губы.
– Умник, повтори свой стих, – потребовал он.
– Мы не представлены друг другу, – ответил Альен, – и ваш фамильярный тон мне не нравится.
– Что за салонная дурь в море? – скривился капитан Вард.
– И тем не менее, – упрямо повторил Литин.
– Повтори стишок, – снова потребовал пират, но молодой человек проигнорировал ее. – А если я сверну ей шею?
– Тогда мне и вовсе не будет смысла отвечать вам, – ледяным тоном произнес Альен, впервые посмотрев на Ржавого.
Взгляды двух мужчин встретились, и Тине показалось, что воздух заискрился, словно скрестились два клинка.
– Дьявол, – первым сдался пират, желчно велев девушке. – Представь меня своему приятелю.
Мадемуазель Лоет обернулась к нему, некоторое время рассматривала, поджав губы, и подвела итог:
– Вы не одеты для представления в приличном обществе.
Уже через мгновение девушка поняла, что затевать игры с тем, кого называют одним из самых жестоких пиратов столетия, большая ошибка. Губы Ржавого превратились в тонкую жесткую линию. Васильковые глаза потемнели, сузились, и взгляд их стал обжигающе холодным. Он сделал шаг за спину Тине, и в обнаженную шею ей уткнулось острие кинжала, висевшего на поясе пирата.
– Слушай, маленькая, – угрожающе тихо произнес капитан Вард, – если ты считаешь, что я позволю унижать себе какой-то сопливой дешевке, то ты глубоко заблуждаешься. И ни одно золото мира не стоит моего достоинства. Я вскрою тебя за несколько секунд и буду глумиться над трупом, пока мои парни дырявят бриг твоего отца. А первый выстрел будет по твоему молокососу, и это ты еще успеешь увидеть. Рен!
– Да, капитан, – старший помощник встал рядом с ним.
– Этот сопляк мне не нравится, укрась его дырой промеж глаз, – с холодной насмешкой произнес Ржавый.
– Тина, что происходит? – встревожено воскликнул Альен, заметив, как побледнела девушка.
– Раз, – с издевкой начал отсчет пират. – Два…
– Альен, позволь представить тебе этого любезного господина! – вскрикнула Тина, с ужасом скосив глаза на Рена, который взводил курок. – Господин Урсус Вард, капитан бригантины «Красная звезда».
– Свободен, – рявкнул Ржавый, убирая кинжал и вставая вновь рядом с девушкой с любезной улыбкой на губах.
Рен отошел, и Тина выдохнула.
– Господин Вард, позвольте представить вам моего хорошего знакомого – Альен Литин, – закончила она.
– Теперь я могу услышать тот стишок, господин Литин? – светским тоном поинтересовался пират.
– Что вы сказали мадемуазель Лоет? – вместо ответа спросил Альен.
– Всего лишь провел разумные доводы, – все той же вежливой улыбкой ответил пират. – Итак, господин Литин, я жду.
Последняя фраза была наполнена слишком явной угрозой, чтобы ее не заметить. Молодой человек скользнул взглядом по Тине, улыбнулся ей и больше не томил противника ожиданием.
Когда невинные рыдают,
Будь осторожен, тайный друг.
Морские стражи поджидают
Тебя в свой смертоносный круг.
Когда потоки слез отхлынут,
Узришь тогда желанный путь.
Следы мгновенья быстро стынут –
Все это важно, не забудь.
Ржавый потер переносицу, затем прищурился и усмехнулся:
– Значит, не открыли скрытого послания, да, маленькая? – капитан Вард привалился бедром к борту. – О морских стражах не знают только глухие и младенцы. Когда-то Биглоу сам распространил слух, что нашел для своих сокровищ место, которое охраняют некие существа, именуемые морскими стражами. И кто же это? Что означает вся эта аллегория?
– Скоро узнаем, – ответил за девушку Альен, услышавший слова пирата. – Уже скоро, имейте терпение и прекрати терзать девицу, не сделавшую вам ничего дурного.
В это мгновение к Литину приблизился Лоет. Он кривил губы в недоброй усмешке, глядя на противника.
– Я ведь предупреждал тебя, – произнес капитан «Счастливчика». – Любое твое неосторожное движение и сделке конец.
– И что же ты сделаешь? – изломил брови в насмешливом изумлении Ржавый. – Рискнешь девчонкой?
Вэй коротко свистнул, громыхнули деревом открываемые порты, и в борт бригантины уставились черным глазом дула пушки. Из-за спины Лоета дружным строем шагнули матросы, нацеливая на пиратов ружья и пистолеты. Кузнечик поднял свою духовую трубку и выпустил дротик, впившийся в руку Ржавого, которой он сжимал перила борта.
– Следующий будет с начинкой, – предупредил Лоет. – Отойди от моей дочери и наберись терпения. К дьяволу, Вард, будь мужиком, а не истеричной бабой. Всегда не любил дерганных уродов, с такими дел иметь нельзя.
– Ты совсем не дорожишь дочерью? – почти прошипел пират.
– Ты полный глупец, Ржавый, только из-за нее я и стою здесь, ожидая, когда к острову откроется, – Вэйлр сокрушенно покачал головой и рявкнул. – Отошел от ребенка!
– Хор-рошо, – рыкнул Урсус, делая несколько шагов в сторону. – Подождем. Если бы сразу объяснил, все было бы спокойней и проще.
– Твою мать, – Лоет ударил ладонями по перилам. – Как меня бесит этот маленький ублюдок.
После этого развернулся и ушел, но матросы не спешили расходиться, продолжая напряженно наблюдать за пиратами, уже державшими в руках оружие. Атмосфера накалялась на глазах. Тина беспокойно оглядывалась вокруг себя. Альен глядел ей за спину, но пистолета не доставал и с места не сходил. Однако напряжение росло так стремительно, что казалось, чиркни огнивом, и бочка с порохом взорвется.
Неожиданно корабли качнуло. Прошло немного времени, и волна повторилась. Затем в третий раз, и Литин посмотрел вперед.
– Начинается, – выдохнул он, указывая вперед.
Головы дружно повернулись туда, куда указывал молодой человек, а из груди Тины вырвался прерывистый вздох. Странное это было зрелище, нисколько не похожее на то, чего ожидали увидеть Вэйлр и его команда. На пол линга впереди на поверхность поднялся пузырь, лопнул, и во все стороны побежали волны, образовывая круг. Еще слабые, но периодичность появления новых кругов постепенно учащалась, волны становились выше и ощутимей, заставляя два корабля вздрагивать и покачиваться.
– Морские стражи поджидают тебя в свой смертоносный круг, – прошептала Урсус Вард, зачарованно глядя на странное и даже пугающее зрелище.
– Ко всем чертям, – привел его в чувство голос Лоета. – Нужно отойти подальше. Кто его знает, откуда начинается ловушка.
– Поднять якорь! – крикнул Ржавый, и обе команды засуетились.
Тина, Альен, Дин и Бонг замерли, наблюдая за сотворением чуда. Волны набирали силу, отгоняя два корабля дальше от места, где недавно была их стоянка, усилился ветер, но небо оставалось все таким же чистым и ясным. Все так же ослепительно светило солнце. То, что происходящее не имеет ничего общего с приливами и отливами, стало ясно даже тем, кто раньше не бывал на море.
А вскоре над водой показалась острая вершина, еще мало приметная, но, чем сильней становились волны, тем быстрей вершина росла, появлялись новые каменные треугольники, открывая сколько опасности таили под собой морские воды. И то, что Вэйлр Лоет принял верное решение и поспешил с отходом, тоже стало очевидным очень скоро, когда на месте недавней стоянке проклюнулись вершины подводных скал.
– Храни нас Всевышний, – прошептал Верта, останавливаясь за спиной Альена Литина.
– Так вот они какие – морские стражи, – негромко произнес Урсус Вард, глядя на скалистую преграду, росшую на глазах из пенных брызг. – В свой смертоносный круг… Он не Бес, он настоящий дьявол.
Снова загремели цепи, и якоря полетели на дно, удерживая корабли на выбранном ими месте. Теперь оставалось только ждать.
– Следы мгновенья быстро стынут, все это важно, не забудь… Времени у нас мало? – Ржавый вновь стоял у борта и глядел на Литина. Тот кивнул, не оборачиваясь. – Пора?
Альен отрицательно покачал головой и протянул руку, указывая на свод пещеры, появившейся над водой. Пират без слов понял, что это. Им открывалось то, ради чего столько людей сложили свои головы, ради чего терялись жизни в морских сражениях, трактирных драках и нападениях из-за угла. Остров Беса оказался обычной скалой, вознесшей свою главу высоко в небо. Из отверстия пещеры, бурным водопадом стекала вода, с грохотом падая в море. Зрелище было до того величественным и нереальным, что даже Вэй, никогда не страдавший излишней религиозностью, достал свой образок и поднес к губам, прошептав:
– Потрясающе, дьявол меня дери.
Спустя часа полтора все стихло. Вялая рябь плескалась о борта двух кораблей, открыв людскому взору кольцо из подводных скал, почти в центре которого возвышалась самая широкая скала с чернеющим провалом единственной пещеры. Теперь медлить не имело смысла.
– Лоет, твоя дочь отправляется со мной к острову, – крикнул Ржавый. – Спускайте шлюпки, мы за вами.
Вэй скрипнул зубами, но послушно отдал приказ своим матросам. Тина отправлялась к острову Беса, и это вполне устраивало ее отца. Лоет опасался, что девушка останется на бригантине, и любое действие команды «Счастливчика» могло оказаться для нее фатальным, но Ржавый выбрал самый лучший вариант развития событий, по мнению Вэя, и это убавило злость капитана брига, не любившего, когда им пытались понукать.
А вскоре над водой показалась острая вершина, еще мало приметная, но, чем сильней становились волны, тем быстрей вершина росла, лоснясь на солнце мокрыми выступами. Потоки морской воды стекали по неровным щербатым стенам подводного исполина, показавшего свою голову. И было страшно представить его истинную высоту. Осознание, какая мощь таилась все это время, скрытая волнами, покрывало спину россыпью мурашек, подобных пузырькам пены вившейся вокруг каменного гиганта. Следом за ним появлялись новые треугольные верхушки, пронзавшие своими тысячелетними телами водную толщу, отступавшую перед древней твердыней.
То, что Вэйлр Лоет принял верное решение и поспешил с отходом, тоже стало очевидным очень скоро, когда на месте недавней стоянки проклюнулись вершины подводных скал.
Вэй скрипнул зубами, но послушно отдал приказ своим матросам. Тина отправлялась к острову Беса, и это вполне устраивало ее отца. Лоет опасался, что девушка останется на бригантине, и любое действие команды «Счастливчика» могло оказаться для нее фатальным, но Ржавый выбрал самый лучший вариант развития событий, по мнению Вэя, и это убавило злость капитана брига, не терпевшего, когда им пытались понукать.
Уже готовый спуститься в шлюпку, Лоет обернулся и посмотрел на господина Ардо. На лице старшего помощника сверкнула широкая озорная улыбка, которую было слишком непривычно видеть у вечно хмурого и недовольного мужчины. Вэйлр кивнул, поймал взгляд Альена и ободряюще подмигнул ему. Молодой человек ответил серьезным взглядом. Он дождался, когда капитан спустится по веревочной лестнице, и отправился следом. За Литином последовал мрачный и молчаливый Верта. Вскоре от борта «Счастливчика» отошли две шлюпки. Моряки налегли на весла, направляя свои маленькие суденышки к каменным исполинам, угрожающе топорщившихся острыми зубцами вершин.
Альен обернулся, глядя на подводный массив через плечо, и негромко произнес:
Но вот тебе предупрежденья,
Что дверь откроют пред тобой.
И коль добился ты прозренья,
Поймешь и их, само собой.
Лоет покосился на него, но ничего не сказал, сам вспоминая строфы послания давно умершего пирата, казалось, навсегда врезавшиеся в память. Равномерными уверенными взмахами весел шлюпки приближались к каменному кольцу.
– Смотрите, – Верта, правивший веслом с правого борт, указал в воду. – Не все вышли.
– Внимательней! – крикнул Лоет матросам во второй шлюпке, но взгляд его был направлен на одну из двух шлюпок с бригантины. – Не все пики показались над водой.
Теперь продвигались медленней, стараясь идти за самой первой шлюпкой, чтобы не напороться деревянным брюхом на вершины каменного гребня, оставшиеся скрытые водой. Наконец, они оказались в кольце, и теперь гребли уверенней, потому что внутри препятствий стало меньше. Альен огляделся:
На глубине, не зная сна,
Скрывают лики стражи моря.
Они поднимутся со дна,
Судьбе жестокой дружно вторя.
– Поднялись, – кивнул Красавчик. – Что дальше?
Затем дракона пасть открыта,
Зубами острыми грозя.
Коль осторожность позабыта,
Сожрет без жалости тебя.
Альен ненадолго замолчал, но вскоре снова заговорил:
– Предупреждения идут не по порядку, Биглоу и тут намудрил. Мы прошли «стражей», но я ничего не вижу, что могло бы напоминать драконью пасть.
– Тогда вспомним, что еще было в этом послании, – решил Лоет и остановил Литина. – Я сам.
Шагая каменной тропою,
Забудь о гордости, склонись.
Дракон, следит он за тобою,
Ты в пасть к нему не торопись.
– Дракон упоминается после каменной тропы, – отметил Альен. – Значит, сначала отлив, стражи, каменная тропа, где надо зачем-то склониться, а после драконья пасть. Тропа к пещере?
– Но тут не перед чем склоняться, – возразил Вэй. – Скорей всего, имеется в виду какая-то ловушка в пещере. Что там еще из предупреждений?
– Что-то о большом сердце, – подал голос Бонг.
– Точно, – кивнул Лоет.
Большое сердце громко бьется.
Удар десятый – твой конец.
Коль жадность в сердце не проснется,
На этом свете ты жилец.
– Эта часть совсем уж непонятна, – Верта перевел взгляд на пещеру. – Что за сердце? У камня нет сердца.
– Может, сердце дракона? – со священным трепетом спросил Кузнечик. – А что? Про дракона Бес сказал, про пасть сказал, стало быть, должно быть и сердце. И вообще, вся эта махина похожа на свернувшегося дракона.
Мужчины дружно завертели головами, рассматривая вершины подводного каменного массива. Самель судорожно выдохнул и кивнул:
– Точно. А эта пещера, как раззявленная пасть, того и гляди, сожрет. А в пасть идти не велено.
– Ну, как баба, право слово, – покачал головой Лоет. – Даром, что огромный, страшный и Мясник.
– Женщины находят меня привлекательным, – обиженно насупился кок.
– Когда ты скалишься, и я готов признать тебя красавцем, – хохотнул Кузнечик.
– Хлебало закрой, – взревел Самель.
– Закрылись оба! – рявкнул Вэй. – Тридцать лет покоя друг другу не дают.
– Это любовь, капитан, – расплылся в ухмылке Мельник.
Мясник и Кузнечик наградили его испепеляющими взглядами, затем хмыкнули и подняли весла, шлюпка подошла к скале Биглоу.
Моряки задрали головы, рассматривая подъем. Он начинался от небольшой каменной площадки – верхней части выступа, торчавшего над водой. Ширина тропы позволяла пройти только одному человеку.
– Умник, – позвал Вэйлр, – думаешь, та самая тропа? Если представить, что это голова дракона, а пещера его пасть…
Альен выбрался из шлюпки, устремил взгляд назад, туда, где мерными взмахами весел пираты приближали шлюпку, в которой сидела Тина, после посмотрел на подъем и уверенно мотнул головой.
– Не сходится, – сказал он. – Во-первых, это единственная пещера, если есть с обратной стороны, то неверно четверостишье, где говорится об отливе и верном пути. Во-вторых, здесь не перед чем склонять голову, а это одно из предупреждений, значит, опасность. Пасть дракона должна ожидать после тропы. Получается, что она внутри пещеры. Тогда, если говорилось об этой тропе, значит, склонить голову стоит на входе. Но я склоняюсь к тому, что и тропа, по которой мы пойдем, тоже в пещере, как и остальные ловушки.
Почесав макушку, Лоет медленно кивнул, признавая правоту молодого человека. Он уже хотел начать подъем, когда послышался окрик Ржавого:
– Ждите нас. Я не хочу на входе получить по темени из-за излишнего рвения наших проводников.
– А было бы недурно, – тихо усмехнулся Литин. – Как думаете, Вэйлр, он потащит Тину с нами?
– Уверен, – кивнул капитан. – Она наш поводок. Оставить девочку в шлюпке – развязать нам руки в пещере. Точно потащит. Гнида. – Лоет сплюнул и замер, скрестив на груди руки.
Матросы с брига остались в шлюпке, ожидая, когда подойдет Ржавый со своими людьми и Тиной. Пират выбрался первым, за ним вышли еще два человека, Вынудив Альена и Вэя подняться немного вверх по тропе.
– Идем вперемежку, – сказал Урсус, отправляя вслед за двумя мужчинами одного из своих матросов.
Следом поднялся второй, и только после это Ржавый вытащил из шлюпки девушку, чьи руки были теперь связаны за спиной. Пират подтолкнул Тину в спину, направляя к подъему, последовал за ней, за ним пристроились еще двое его матросов.
– Теперь твои, Лоет, – велел Вард.
Он обернулся, отсчитал четверых человек из шлюпки «Счастливчика» и махнул своим. Вэйлр неодобрительно скривился, он не терпел не только, когда пытались приказывать ему, он ненавидел, когда кто-то распоряжался его людьми, и особо зверел, если посторонний желал управлять его кораблем. Но взгляд на бледное лицо дочери, к спине которой прижимался Ржавый, удерживая у горла кинжал, и спорить расхотелось.
Матросы с брига, сидевшие во второй шлюпке, остались на месте. Уже поднявшись наверх, Урсус обернулся и нахмурился, его люди поднимались наверх.
– Вернуться в шлюпку, – велел он, кивнув на людей Лоета. – Свисток, следите за этими.
– Да, капитан, – кивнул нескладный лысый пират.
Лоет, уже стоявший в пещере, пренебрежительно фыркнул. Альен, поймавший взгляд Тины, но не сумевший приблизиться к ней из-за двух пиратов, нацеливших на него пистолеты, огляделся. Пока им хватало света, но дальше узкий коридор, уводивший куда-то вперед, погружался в темноту.
– Зажечь факелы, – приказал Вэй своим людям, топтавшимся на входе.
Все войти внутрь пока не могли, пространство оказалось небольшим, а идти во тьму было подобно самоубийству, потому что где-то там ждали «дракон» и что-то, перед чем стоило склониться, забыв о гордости. Капитану и Литину передали два факела, один из которых так и не дошел до марантийцев, оставив один факел у своего человека, шедшего перед Тиной.
– Одного на двоих хватит, – сказал он.
– Тьфу, – выразил свое отношение к нему Лоет и вытянул руку, останавливая Альена. – Куда? За мной пойдешь. И не забывай думать, Умник. Это у тебя отлично получается. Что у нас там?
Шагая каменной тропою,
Забудь о гордости, склонись.
Дракон, следит он за тобою,
Ты в пасть к нему не торопись.
– Что ты там бормочешь? – подал голос Ржавый.
– Помолчи хоть немного, – огрызнулся Вэй. – Мы пытаемся набить твою мошну.
Альен усмехнулся и произнес громко и отчетливо:
Во глубине, средь древних стен,
Сокрыты в тайное храненье,
Заключены на вечный плен
Плоды прижизненного рвенья.
– Это все было в послании Беса? – тут же откликнулся пират. – Он еще и в стихах написал… Ну, старый черт.
– Он это еще и зашифровал, – произнесла Тина, и Альен тут же обернулся на ее голос, но шедший за ним пират подтолкнул молодого человека в спину, и тот продолжил путь.
Вэйлр неспешно продвигался вперед, освещая узкий тоннель светом факела. Оранжевые блики выхватывали из темноты мокрые стены, идти тоже приходилось по воде, не полностью слившейся в море. Вскоре потолок уже почти лежал на голове капитана «Счастливчика», и он склонился, пробормотав:
– Забудь о гордости, склонись. Не ловушка.
Еще неизвестно, – возразил Альен, так же согнувшийся.
Теперь выпрямившись шла только Тина, но и она вскоре была вынуждена наклонить голову, с сочувствием думая о том, как себя чувствуют дорогие мужчины, вынужденные нагнуться. Первым не выдержал Лоет. Он нехорошо и витиевато выругался:
– Это чертова мышеловка, а не проход.
Но вскоре потолок вновь стал подниматься, и Вэй с блаженным стоном распрямился. Дальше дорога сворачивала за угол. Лоет уверенно шагнул за поворот, и Альен отвесил мужчине затрещину. Тот вскрикнул, от неожиданности нагибая голову.
– Озверел? – прошипел капитан.
– Внимательней, – коротко ответил молодой человек.
Лоет осторожно повернул голову, прошелся взглядом по стене и увидел предательский выступ, на который он чуть не налетел. Выступ делил высоту тоннеля почти напополам, и Вэю пришлось практически проползти под ним на четвереньках.
– Как ты увидел? – спросил мужчина, на мгновение останавливаясь.
– Мелькнул в свете факела, пока вы смотрели под ноги, – ответил Альен.
– Угу, и ты решил меня избить, вместо словесного предупреждения.
Молодой человек хмыкнул, но отвечать не стал. То, что капитан не успел бы отреагировать, было ясно и без слов. Вэй опять остановился, внимательно оглядываясь. Но с потолка больше ничего не свисало, из стен не лезло, и он направился дальше. Прошел около десяти шагов и охнул, пойманный рукой все того же Альена, когда нога капитана провалилась в пустоту.
– Да чтоб ты сдох, Бес, – в сердцах сплюнул Лоет.
– Он уже, – усмехнулся за его спиной Литин.
– Так пусть сдохнет еще раз, – заупрямился бывший пират.
– Для начала ему придется воскреснуть, – возразил молодой человек. – Не уверен, что оживший мертвец – именно то, что нам сейчас необходимо.
– Как раз то самое, – Вэйлр кровожадно скрипнул зубами. – Удавил бы гниду.
– Что там? – спросил Ржавый.
Лоет осветил узкую каменную тропу, превратившуюся в выступ, с одной стороны которой шла каменная стена, а со второй начинался обрыв и тянулся дальше, исчезая во тьме, до которой еще не добрался факел. Пропасть была неглубока, падать казалось не особо высоко, но на дне виднелось множество острых наростов, похожих на клыки. Вэйлр обернулся к Альену, и они хором произнесли:
Затем дракона пасть открыта,
Зубами острыми грозя.
Коль осторожность позабыта,
Сожрет без жалости тебя.
– Держи Тину, Ржавый, – хрипловато произнес Лоет. – Как любимую невесту держи. Если она сорвется…
Договаривать капитан «Счастливчика» не стал, и без слов было понятно, что жалеть его Лоет не будет. Вэй посмотрел на Альена и строго велел:
– Держись, сынок, неизвестно, сколько эта «пасть дракона» тянется.
– И вы будьте осторожны, Вэй, – серьезно ответил Литин, и Лоет фыркнул:
– Поучи отца на девок лазать.
Он повернулся боком, распластался по стене и неспешно направился вперед. Наверное, сейчас каждого терзала одна и та же мысль: «Как Биглоу сумел затащить сюда свои сокровища?». И в голову невольно лезла мысль, что впереди ничего нет, и все это всего лишь издевка пирата, известного своим коварством и хитростью, а впереди незадачливых кладоискателей ждет очередная и последняя ловушка.
Неожиданно вскрикнула Тина, вынудив отца остановиться. Он вытянул голову, пытаясь увидеть, что случилось позади, но оказалось, что его дочь увидела на дне провала несколько человеческих скелетов. Они лежали так, будто их попросту свалили в кучу. В черепах зияли дыры.
– Те, кто принес сюда сокровища, – догадался Ржавый. – Они не упали, их пристрелили и сбросили.
– Почему их не смыло? – спросила девушка, осторожно вытягивая шею и заглядывая вниз.
И ответ стал понятен, стоило еще нескольким факелам осветить мрак. Ржавые цепи, обмотавшиеся вокруг «клыков дракона», и камни на их концах удержали мертвецов в их подводной могиле.
– Всевышний, – сипло выдохнула Тина. – А говорили, что он только брата принес в жертву.
– Вперед, – тихо рыкнул Лоет, возобновляя движение.
Уступ снова расширился, превращаясь в тропу, и теперь по ней могли идти двое. Альен поравнялся с капитаном. Мужчины снова остановились, рассматривая каменный свод впереди. Переглянувшись, они дружно шагнули в темноту, разорванную светом чадящего факела. Вэй и Альен оказались в небольшой пещере, уставленной металлическими сундуками. Сундуков было много, не менее тридцати штук. Высотой они доходили мужчинам до колена, длинной были в обхват обеими руками, и шириной с локоть. Вместо замков, сундуки имели защелки. Альен из любопытства дернул одну защелку, и она поддалась. С трудом, но поднялась. Молодой человек потянул вторую. Она не желала замечать усилий Литина, но он подковырнул ножом, убирая ржавчину, и упрямица, издав щелчок, поднялась наверх. Альен потянул тяжелую крышку, открыл и замер, глядя на золотые монеты, наполнявшие сундук доверху.
– С ума сойти, – прошептал он. – Плоды прижизненного рвенья… Богатый урожай, однако.
Постепенно пещера наполнялась людьми, но пространство уставленное сундуками, не позволяло войти всем. Один из пиратов с сомнением оглядел сундук и покачал головой.
– Урсус, мы его не поднимем.
– Конечно, не поднимете, – отмахнулся Ржавый. – Наполняйте мешки и на выход.
– Дочь верни, – потребовал Лоет, наблюдая за тем, как пират тянет за собой Тину.
– Рано, – отмахнулся тот.
Альен посмотрел на Вэя, но тот пока безмолвствовал, наблюдая, как капитан «Зари», не выпуская девушку из рук, указывает на очередной сундук. Его люди послушно возились с защелками, открывали их, откидывали крышки, и Ржавый урчал, как довольный сытый кот.
– Шевелитесь, – велел он, своим людям. – Времени, как я понимаю, у нас мало. – Лоет, пусть твои матросы помогут. Вы сюда за другим сокровищем пришли.
– Обойдешься, – огрызнулся Вэй, и Тина вскрикнула, когда острое лезвие кинжала несильно разрезало ей кожу. – К дьяволу! Помогите ублюдкам, – прорычал мужчина, не сводя ненавидящего взгляда с Варда.
Мельник и Красавчик с готовностью поспешили, невзначай проверив огладив рукояти пистолетов, торчавших из-за поясов обоих мужчин. К ним присоединились еще двое человек, больше пещера не вместила. И когда содержимое сундуков начало наполнять мешки, позвякивая и лаская слух, послышался глухой удар.
Люди замерли, прислушиваясь.
– Что это? – насторожился Ржавый.
Но ответа не получил, Лоет и Литин напряженно вслушивались, ожидая, что будет дальше. Время шло, однако удар не повторялся, и Вэйлр криво усмехнулся, подозревая, что это начал действовать Ардо, выполняя свою часть работы.
– Что это?! – воскликнул пират, и ответом ему прозвучало повторное глухое: «Бух».
Тина дернулась, пользуясь тем, что хватка пирата немного ослабла, но он удержал девушку, поворачивая к ее отцу лицо, искаженное яростью.
– Я спрашиваю – что это было?!
Альен Литин сглотнул и негромко произнес:
Большое сердце громко бьется.
Удар десятый – твой конец.
Ох, маменька, – судорожно вздохнула Тина.
Что это означает? – тут же отозвался Урсус Вард.
– С десятым ударом все уйдет под воду, – с неожиданной ясностью понял Альен. – Было два, осталось восемь. Ржавый короткое мгновение смотрел на него, осмысливая, что сказал молодой человек, а затем порывисто развернулся к своим людям, крутанув за собой Тиной.
– Пошевеливайтесь, ублюдки! – выкрикнул он. – Хотите жить долго и богато – шевелитесь! Кто наполнил мешок, уходит в шлюпку и живо назад!
Первый пират вскочил на ноги, с трудом взвалил на спину мешок и поспешил на выход. Лоет проводил его мрачным взглядом.
В голове капитана назрел вопрос, важный по своей сути, жизненно важный. Если в первый раз они услышали корабельные пушки, то у них в запасе еще девять ударов. Если «Заря» выстояла и огрызнулась, то и все десять. Но если сюда не долетали звуки пальбы, то те звуки, огласившие пещеру, ни что иное, как «сердце», и времени слишком мала.
Разум Вэя сопоставлял время, за которое скалы поднялись на поверхность, и разницу между двумя ударами. Слишком быстро… Это давало надежду, что «сердце» еще не начало отстукивать смертоносные удары, но цепляться за слепую удачу Лоет не привык. Пришло время действовать.
– Лоет, вели своим людям помочь, – подал голос Ржавый. Пират не увидел, как на мгновение исказились губы второго капитана в злой ухмылке.
– Парни, – коротко произнес он.
– Да, капитан, – ответил Мельник, забрал мешок у худощавого мужичонки из команды Варда и направился на выход. За Мельником отправился второй пират, за ним незаметно ушел Красавчик. Постепенно сокровищница опустела, и пещеру огласил третий удар невидимого «сердца».
Верта, сидевший у сундука и неспешно насыпавший в мешок горстями украшения, поднял голову на ненавистного ему пирата. Ржавый, не выпускавший из рук мадемуазель Лоет, следил за Лоетом и Альеном, замершими у противоположной стены. Верта тоже посмотрел на Лоета, но тот не заметил направленного на него взгляда, зато заметил Альен. Оружие, оставленное по требованию Ржавого в шлюпке, вспоминалось с особой нежностью. Мужчина представил, как клинок входит в шею пирата, и даже зажмурился от того, насколько явственно ощутил запах его крови.
Но оружия не было, зато было дикое желание сдавать руками шею мерзавца, погубившего его команду.
Однако это было бы непредусмотрительным и губительным для юной девицы, оказавшейся втянутой в опасную игру волею Судьбы и слепого Случая. И Верта сделал иначе.
Он бросился в ноги Ржавому, сбивая его и заваливая на пол вместе с Тиной. Урсус от неожиданности выкинул вперед руку, чтобы удержаться, кинжал вылетел из его пальцев, звонко ударившись о каменный пол. Лоет метнулся к ним, откидывая носком сапога кинжал в сторону.
Верта кинулся на Ржавого сверху, отталкивая его от девушки, захрипевшей от руки, сдавившей ей горло. Вэй наотмашь ударил пирата, ослепляя его, и вырвал дочь, с силой вжав ее в сое тело.
«Бух» – Четыре, – машинально отсчитал Альен Литин. Бонг, замерший изваянием на входе, коротким точным ударом, остановил боцмана «Зари», бросившегося на выручку своему капитану. Альен, заметивший, как другой пират выхватил нож, перехватил его руку, ухватился за рукоять сабли матроса и, сбив его с ног, вытащил клинок, тут же вонзая в тело упавшего. Он успел увидеть, как Лоет передает Тину Бонгу, и тот скрывается с девушкой в каменном туннеле.
Но добраться до Ржавого капитан «Счастливчика» не успел, потому что на него бросился еще один пират, выбравшейся из-за сундуков у дальней стены.
Взбешенный Урсус Вард, сбросил с себя капитана на Верта и вскочил на ноги.
Он выхватил из-за пояса пистолет и направил его на Лоет. Грохнул выстрел, отразившийся от стен пещеры и сотрясший древнюю твердыню.
– Дьявол! – вскрикнул Вэй. На руки ему упал Верта, выскочивший между Лоетом и Ржавым. Пират выругался и выхватил из-за пояса второй пистолет, но выстрелить таки не успел. Литин ногой выбил оружие из руки Варда. Из темноты долетел короткий вскрик.
«Бух» – Пять, – прошептал Альен, не сводя взгляда с пирата.
– Вэй, пять! – Слышал, – кивнул тот и взвалил на плечо Верта.
– Оставьте меня, – прохрипел раненный. – Что виселица, что море.
– Ты хоть не беси, – рявкнул на него Вэйл и обернулся к Литину, на которого наступал Ржавый, сжимавший в руках саблю.
– Справишься?
– Там Тина, – только и ответил молодой человек.
Лоет кивнул и поспешил в обратную сторону, унося раненного. Альен и Урсус Вард остались одни.
«Сокровищница» освещалась скудным светом двух оставленных факелов, чей свет начал меркнуть. Влажные стены тускло лоснились в оранжевых всполохах, камни, чьи грани ловили свет огня, заманчиво переливались, дразня человеческий взор, золото бездушной грудой металла застыло в сундуках с открытыми крышками, половина из которых остались пустыми. То ли закончились сокровища Беса, до ли он не успел их до конца заполнить, но сокровищ оказалось в половину меньше, чем казалось, но и этого хватило бы на безбедное существование тому, кто сумел бы все это вынести, ему и его потомкам. И посреди всего этого великолепия кружили два мужчины, внимательно следившие друг за другом. «Бух».
«Бух». – Шесть, – отметил Альен и бросился на пирата.
Бонг и Тина, продвигавшиеся к выходу, как можно быстрей. вслушиваясь в звуки, доносившиеся им в спину, и пистолетный выстрел застал их врасплох.
– Всевышний! – вскрикнула девушка, но колдун, крепче сжав ее руку, потянул вперед. Они добрались до «зубастой пасти». Бонг прислушался и первым ступил на узкую тропу. Тина последовала за ним, со страхом глядя на вниз, где навсегда остались скелеты тех, кто принес сюда проклятые сокровища. Свет факела горастанца выхватил мужское тело, из спины которого торчала острая каменная пика, блеснуло золото, высыпавшееся из мешка. Тело принадлежало высокому крепкому мужчину, и в первое мгновение Тине показалось, что это Мельник.
– Там, – дрожащим голосом произнесла она. – Пират, – коротко ответил колдун. – Не смотри. Он не один тут. Вскоре девушка увидела еще два тела. Горло одного было перерезано, голова второго вывернулась под неестественным углом и провожала двух человек, осторожно ступающих по выступу пустым мертвым взглядом. С ужасом Тина узнала в том, у кого была свернута шея, одного из матросов с брига. Слезы затуманили взор, но мадемуазель Лоет стиснула зубы и обозвала себя дамочкой. Они уже почти дошли до конца «пасти», когда из темноты вышел пират. Не узнав в сумраке тех, кто шел ему навстречу, мужчина воскликнул:
– Там… Но уже через мгновение увидел раскосые глаза горастанца и выхватил нож, бросившись вперед.
– Назад, – коротко велел Бонг. Тина отшатнулась, и движение оказалось слишком порывистым. Она оступилась и, громко вскрикну, полетела вниз.
– Держаться, – хрипло велел колдун, успевший ухватить девушку за шиворот.
Она упрямо поджала губы, вцепилась в край уступа, и подтянулась на руках, вытаскивая себя из смертельной ловушки. Перевалилась на узкую каменную тропку и рвано вздохнула, глядя, как Бонг отбивает факелом выпад ножом.
Пират ступил на выступ, перехватил факел, и горастанец, с готовностью отдав факел, нанес короткий удар. Пират захрипел, ошалело глядя на противника, и повалился в «пасть», утаскивая за собой факел. Бонг с сожалением посмотрел на утерянный источник скудного освещения, но махнул рукой, и они с Тиной продолжили путь.
– На колени, – велел колдун.
– Они опустились на четвереньки и поползли вперед, где-то над ними нависала глыба. Лоет донес Верта до «пасти» и ненадолго остановился, прислушиваясь к тому, что происходило впереди. – Вэйлр, бросьте меня, тут вдвоем не пройти, – простонал раненый. – Золото же сюда как-то затащили, – возразил капитан «Счастливчика».
– А ты чем не золото? Мне жизнь спас. Верта проскрипел нечто понятное и впал в беспамятство.
– Так-то лучше, – усмехнулся Вэй. Он поудобней устроил Верта на своей спине и ступил на выступ. Продвигаться приходилось медленно, и шестой удар «Сердца» застал Лоета на середине уступа. Капитан с тревогой обернулся, прислушиваясь к зазвеневшей стали.
– Только выживи, сынок, – попросил он. – Ты сможешь, я знаю. – И продолжил свое осторожное движение, со страхом поглядывая в низ, но Тины в ловушке не оказалось, и это было главным.
Тени двух сражающихся мужчин метались на древних стенах. Факелы почти полностью прогорели, освещения едва хватало, чтобы заметить продвижение противника. Сейчас Альен был счастлив, что его учителем стал капитан Лоет, потому что дуальному «балету» в этой схватке не было места.
Ржавый атаковал стремительно, напористо, работая саблей и ножом, вытащенным из-за голенища сапога. Выпад, и Литин взлетает на открытый сундук, едва не оскальзываясь на золотых монетах неизвестно какой страны. Рывок, и он уже снова на полу, нападает сам. Отбивается, отступает. Выпад, безжалостная сталь ножа вонзается в бок. Держаться! «Бух».
– Семь.
– Сдохни, Умник. – Обойдешься. Удар, пират падает, но успевает откатиться от острия, несущегося ему в грудь. И снова клинки скрещиваются. Тяжело, больно, плевать. Альен сжал кровоточащую рану, стиснул зубы и бросился в новую атаку. Ржавый ушел в сторону, снова взмахнул ножом, но удар ногой, и нож, наконец, выбит из разящей длани. Еще выпад, и на бедре пирата расплывается черное из-за сумерек пятно.
«Бух» – Восемь.
Времени не осталось, но Вард упорно цепляется за жизнь, они оба цепляются, не выпуская противника из «сокровищницы».
– Я поимел твою подружку, – осклабился Ржавый. – Она верещала, как поросенок, но потом просила еще раз оприходовать ее. Глаза Альена бешено сверкнули. – Сама ползала за мной и просила… – Лжешь, мразь, – удар вышел неожиданным и резким. Пират повалился на пол, и Альен прыгнул сверху, не давая ему откатиться. Удар по лицу, еще, еще, еще. В глазах Литина сверкал огонь Преисподней. Он вкладывал в каждый удар всю свою ярость и ненависть. Ржавый хрипел, пытаясь увернуться и перехватить руки молодого человека. Наконец, он вывернулся и навалился сверху. Пальцы Варда сжали горло Альена. Литин попробовал оторвать ладони пирата от своей шеи, не вышло. В глазах уже темнело, и воздуха вдруг показался мужчине главной ценностью, когда его пальцы нащупали холодную рукоять кинжала, который Ржавый прижимал к горлу Тины. Перестав сопротивляться, Альен сжал рукоять, размахнулся, и смертоносное жало вошло в шею пирата. Он издал сиплый звук, изумленно глядя на противника, и повалился на бок. Литин вскочил на ноги и, прихрамывая и держась за кровоточащий бок, направился на выход из «сокровищницы», даже не оглядываясь на золото и не пытаясь что-то прихватить с собой. Альен сейчас точно знал, что существуют две главные ценности – жизнь и девушка, находившаяся где-то за пределами пещеры, и чтобы получить вторую ценность, нужно было сохранить первую. И молодой человек не собирался сдаваться. Факел потух еще на выходе из маленького каменного зала с сундуками. Идти пришлось на ощупь. – Один, два, три, – отсчитывал шаги Альен.
– Десять. «Пасть дракона». Он прижался к стене и осторожно ощупал пустоту, убеждаясь, что все верно. Прикрыв глаза, чтобы чувствовать себя уверенней, чем пялясь в черноту, Литин начал свое движение по каменной тропке над опасной пустотой. И снова он считал шаги. Еще по дороге в эту сторону, молодой человек, желая подстраховаться, мерил шагами каждый участок пещеры, на всякий случай. И теперь был рад собственной предусмотрительности. Каменный карниз тянулся пятнадцать шагов. «Бух». – Девять. Сознание работало размеренно, и тело сейчас напоминало бездушный механизм. Два шага, навес, пригнуться. Он прополз и осторожно поднялся на ноги. Где-то недалеко слышался голос моря. Оно жило, дышало, звало…
– Успею. Два шага до поворота. Теперь прямо. Нагнуться. Молодой мужчина старался не замечать боль в израненном теле, он вообще старался ни о чем не думать, только считать. Пригнуться. Один, два, три, четыре…
Дневной свет уже рассеивал мрак, и Альен поспешил. А когда подошел к краю пещеры, вода уже скрыла выступ, с которого они поднимались, скрыла, часть подъема, и шлюпки спешно убирались из западни, спеша покинуть каменное кольцо прежде, чем «стражи» и пещера скроются под волнами, все больше набирающими силу.
– Альен! – крик Тины он услышал, но девушку не увидел из-за пелены боли, вдруг затуманившей взор. Мадемуазель Лоет обернулась к отцу, указывая на молодого человека.
– Папенька, надо вернуться! Вэй ответил ей хмурым взором и мотнул головой. – Нельзя. Опасно. Тина обернулась к Кузнечику, он отвернулся. К Красавчику, но тот опустил глаза. Никто не смотрел на девушку, кроме отца.
– Тина… – хрипло произнес он. – Бывают случаи… Дочь, это все.
– Нет! – выкрикнула девушка, осознавая, что даже ее всемогущий папенька подписал Альену Литину смертный приговор. Никто не вернется и не подберет молодого человека, потому что приближаться к скалам уже опасно, потому что все хотят жить, только… Только как они смогут жить, если бросят здесь Альена? Как она сможет с этим жить?
– Вы не можете, – прошептала она, с ужасом глядя на удалявшуюся фигуру в окровавленной белой рубахе.
– Не можете!!! – Тина попыталась вскочить.
– Держать! – заорал Вэй. Кто-то из матросов ухватил рыдающую девушку за плечи. Она попыталась вырваться, и борьба немного отвлекла от переживаний, осушив слезы.
Тина увидела, как Альен прыгнул в воду и рваными гребками устремился за ними. Волны отбрасывали молодого человека назад, но упорно плыл, не желая сдаваться без боя. Взмах руки над водой, еще один, и очередная волна бросается на одинокую фигуру, борющуюся за жизнь. Все взгляды зачарованно следили за этой борьбой, понимая, что бой был проигран, еще даже не начавшись. Понимали все, кроме Адамантины Лоет.
Ее кулак впечатался в лицо матроса, державшего ее. Тот отпрянул, хватаясь за разбитый нос, и девушка бросилась в воду. Отчаянно работая руками, она стремилась к мужчине, ставшего для нее сокровищем, ее собственным сокровищем. Все прежние страхи отступили, сомнения исчезли, оставляя лишь уверенность в одном – она должна доплыть.
– Дьявол меня задери! – взвыл Лоет, скидывая сапоги и устремляясь вслед за дочерью. Волны сами гнали девушку к желанной цели, она молилась лишь о том, чтобы Альен продержался, чтобы не опоздать. Сзади сильными гребками ее нагонял папенька, но Тина знала, что не сдастся, не сейчас. И когда она добралась до того места, где в последний раз заметила Альена, он исчез.
– Альен! – заорала Тина.
– Альен! Всевышний… Альен!!! Раздался плеск, и он вынырнул, хрипло и жадно дыша, но через мгновение опять скрылся под очередной волной. Тина нырнула следом, ухватив за руку Альена и потянула на поверхность.
– Альен, – позвала она срывающимся голосом, он вцепился в нее, кажется, так и не узнав.
– Это я, Альен.
– Тина, – выдохнул он. – Не умирай, Альен, не надо, – всхлипнула она, перехватывая молодого человека под горло и разворачивая на спину.
– Я люблю тебя, слышишь? Альен, я люблю тебя! И замуж за тебя хочу, Альен! Ты обещал! Альен!!!
– Обещал, женюсь, – прохрипел молодой человек.
– Дай сюда, – Лоет отнял Литина у дочери. – Вэй, – Альен открыл глаза. – Руку… дочери. – Да забирай ты ее, – рявкнул Вэйлр.
– Достали. – Хорошо, – удовлетворенно выдохнул Альен и потерял сознание. Шлюпка была уже недалеко, команда спешила на помощь своему капитану. Матросы вытянули из воды Тину, затем бессознательного Литина, помогли забраться Лоету, и он заорал:
– Что ждете? Нас сейчас размажет о скалы. Вперед, сучьи дети!
Мужчины навалились на весла, стремясь скорее покинуть смертельную ловушку. Пещера уже наполовину скрылась под водой, навсегда оставляя в своих недрах, погибших пиратов и их капитана рядом с сокровищами, о которых он столько мечтал.
Тина, все это время обнимавшая Альена, подняла голову и тихо произнесла: Моих сокровищ не коснутся, Те, кто отдался Пустоте. Удача может улыбнуться, Тому, чьи руки в чистоте. На страже дьявол поджидает Тех, чья душа уже мертва. В его объятьях умирают Гнилые черные сердца.
– Он их всех забрал, – криво усмехнулся Кузнечик.
– А где карта? – спросила мадемуазель Лоет.
– Должно быть, остался у Ржавого, – пожал плечами папенька.
– Хорошо, – удовлетворенно кивнула девушка. – Значит, истории с сокровищами Беса конец. «Счастливчик» ждал их.
Волны несли к каменному кругу, исчезавшему под водой, обломки и тела людей – все, что осталось от бригантины «Красная заря», Ардо с честью справился со своей задачей, уничтожив пиратский корабль. Моряки, ждавшие у входа в пещеру, разобрались с теми, кто сидел в шлюпках с бригантины, Альен Литин убил капитана Урсуса Варда, прозванного Ржавым. На дне шлюпки с брига лежали три мешка с золотом, которые успели вынести пираты. И этой платы команда «Счастливчика» посчитала достаточной. Коль жадность в сердце не проснется, На этом свете ты жилец. Все, кто был в шлюпке, первой достигшей корабля, уже поднимались на борт.
– Скорей! – крикнул Ардо. Раненым помогали подняться, Литина Лоет занес на борт сам и отдал на попечение Бонга и Тины, не отходившей от молодого человека.
Верта унесли следом. Капитан оглядел своих людей, затем взглянул на то место, где исчезали под водой скалы, гулко сглотнул и отчеканил.
– Пора домой. Уходим! – затем мотнул головой и прошептал.
– Ангел мой, спешу к тебе… ой, что буде-е-ет. Попутный ветер, словно посланный самим Всевышним в помощь маленькому бригу, гнал его все дальше от острова Ларса Биглоу. И уже никто не видел, как окончательно скрылись под водой скалы, море утихомирилось, а на поверхность всплыл лист необычной бумаги с начертанной на нем картой, и, покачиваясь на волнах, поплыл по течению, отыскивая новых дураков, готовых сложить головы на алтарь дьявола в поисках шального богатства…
