Книга: Погоня за сокровищем
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31

Глава 30

Альен Литин сидел на палубе, вооружившись стопкой бумаги и грифелями, изъятыми из капитанской каюты. Отвлекаясь от невеселых мыслей, он углубился в зашифрованное послание Ларса Биглоу. И если поначалу Альен еще искал взглядом Тину, в хмуром молчании исполнявшую свою работу на бриге, то вскоре шифр настолько захватил молодого человека, что он уже не замечал ничего и никого вокруг.
Пробуя применить известные ему ключи, Литин записывал на чистые листы то, что у него выходило, понимал, что ошибся и ожесточенно сминал лист, хватая новый. Рядом с ним остановился Лоет, заглядывая сверху на то, что писал молодой человек.
– И кто придумал эту дребедень? – проворчал Вэй. – В этих письменах сам черт ногу сломит, вторую вывернет.
Альен поднял голову, посмотрев на капитана отсутствующим взглядом, затем кивнул непонятно чему и снова углубился в шифровку. Исчиркав непонятной схемой очередной лист, Литин скомкал его и возбужденно воскликнул:
– Ах, кабы сюда сейчас отца! Он бы непременно все понял быстрей, чем я.
– Вот только твоего отца на моем корабле и не хватало, – желчно отозвался Вэй. – Одного Литина за глаза и за уши.
– Вы что-то имеете против Литинов? – Альен поднял голову, прищуриваясь одним глазом от яркого света, и улыбнулся.
– Возможно, – проворчал Лоет, отходя от молодого человека.
– Я требую объяснений, Вэйлр! – крикнул ему вслед Альен. – Но потом, все потом.
Последнее прозвучало рассеянно, и когда капитан обернулся, Литин уже был вновь погружен в свою работу, исчерчивая очередной схемой очередной лист. Лоет покачал головой и направился к дочери.
– Ну что, Сопляк, умаялся? – поинтересовался суровый папенька.
– Было бы с чего, – пробурчала Тина.
– Не слышу.
– Нет, капитан! – выкрикнула девушка, и Вэй поморщился, прочищая ухо пальцем.
– Глотка луженая, добротная глотка, как труба, – усмехнулся капитан Лоет.
– Мы одной крови, капитан, – ответствовала Тина, устремляя взгляд в сторону Литина.
Однако тут же передернула плечами и отвернулась, протяжно вздохнув.
– Причина скорби? – без всяких предисловий поинтересовался Лоет, мучимый любопытством о причине размолвки.
Мадемуазель Лоет шмыгнула носом и снова горестно вздохнула.
– Голова, – жалобно произнесла она.
– Что голова? – недоуменно переспросил Вэй. – Болит?
– Как голос, – пояснила Тина.
– Э-э-э
– Труба, – проворчала девушка. – Такая же пустая, разума нет и вряд ли появится.
Лоет почесал в затылке, затем положил ладони на плечи дочери, прижимая ее спиной к своей груди.
– Не все так плохо, дитя мое, – произнес Вэй. – Осознание недостатка – уже шаг верному пути. Не останавливайся, и разум найдется.
– Вам бы все шуточки, папенька, – Тина развернулась и уткнулась лбом в отцовскую грудь. – А мне хоть вой.
– Да что случилось-то?! – воскликнул в конец заинтригованный Лоет.
– Очередная глупость случилась, – отмахнулась девушка и проворчала. – А этому хлыщу хоть бы что. Сидит себе, пишет что-то и даже не смотрит в мою сторону. Бездушный негодяй.
Капитан хмыкнул, встрепал дочери волосы и гаркнул:
– А ну утри сопли! Я брал себе матроса или слюнтяя? Подбери волосы и приведи мысли в порядок, все, какие есть. – А затем добавил тише и даже ласково. – Вот здесь, – палец отца постучал по лбу девушки, после переместился туда, где билось юное сердце, – и здесь должно быть согласие. Когда найдешь его и поймешь, что для тебя важно и нужно, тогда хлюпать носом будешь гораздо реже. И за работу! Нет работы, я найду. Вперед, Сопляк!
Тина сорвалась с места, а Альен, машинально следивший за их разговором, но чьи мысли витали далеко, повторил вполголоса:
– Здесь и здесь должно быть согласие… Согласие… Здесь и здесь, сверху и снизу, да! Дьявол меня дери, капитан! – выкрикнул молодой человек, вскакивая на ноги. – Идемте, вы мне нужны.

 

– И дочь ему, и самого меня ему… Как бы морда от жадности не треснула, – ворчливо произнес себе под нос Лоет и отозвался громче. – Иду!
Литин первым ворвался в капитанскую каюту и схватился за первую попавшуюся карту, осмотрел и недовольно откинул ее в сторону. Вэй с некоторым возмущением наблюдал, как по каюте летают ее карты, листки Альена, а когда досадливо отброшенный грифель, едва не угодил в лоб приблизившемуся капитану, Лоет рявкнул:
– Хватит учинять бесчинства! Ты не умник, ты разбойник и разоритель!
– Что? – Альен посмотрел на него отсутствующим взглядом. – А, Вэй, вы здесь…
– Я? Здесь? – изумился бывший пират. – Ты же сам меня позвал!
– Может быть, может быть, – пробормотал молодой человек, раскатал на полу самую большую карту и удовлетворенно хмыкнул. – Ну вот, то, что надо.
Он шагнул на карту под фырканье капитана и уселся в ее центре, скользя пальцами по цифрам, указывавшим широту и долготу. Вэйлр подобрался ближе и уставился на алфавит, появившийся на одном из немногих чистых листов бумаги. Затем присел на корточки, наблюдая, как Альен, сверяясь с посланием Биглоу, что-то высчитывает и записывает.
– Мало света, – нервно произнес молодой человек, вскочил на ноги, и Лоет еле успел отпрянуть, чтобы не получить макушкой Альена в подбородок.
Схватив карту, Литин обогнул недоумевающего капитана и устремился на палубу. Вэй покрутил пальцем у виска, но последовал за ним, преисполняясь исследовательским азартом.
– Все вон! – гаркнул он матросам, едва не топтавшимся по расстеленной карте.
– Угу, – кивнул Альен и углубился в шифр, уже ни на кого не обращая внимания.
Лоет так и остался рядом. Он опустился на колени и внимательно следил за манипуляциями Литина, постепенно начиная находить в них смысл. Отметив, как молодой человек отсчитывает буквы снизу или сверху алфавита, в зависимости от расположения координат на карте, Вэйлр выхватил у него лист с переписанным шифром, но тут же охнул, когда к его горлу прижалось острие ножа, висевшего на поясе Литина.
– Мое, – с угрозой произнес Альен, возвращая себе шифр.
– Жадина, – обозвал его Лоет и поднялся на ноги. – Тебя за жадность черти будут жарить.
– Угу, – кивнул молодой человек.
– Что – угу? Жмот ты, говорю, – усмехнулся капитан.
– Вэйлр, исчезнете, не до вас, – отмахнулся Литин.
– Нет, каково хамство?! – обиженно воскликнул Лоет, озираясь вокруг в поисках поддержки у команды. – Меня, на моем же корабле и дьяволу под хвост послали!
– Угу, – промычал Альен.

 

– Негодяй, – с чувством ответствовал Вэйлр, передернул плечами и, наконец, отошел от молодого человека, тут же забывшего о его существовании.
Тина вошла в свою каюту, чтобы выполнить повеление папеньки. Она подошла к зеркалу, закрепленному на переборке специально для нее, остановилась перед ним и с пристрастием оглядела свое отражение. Волосы, выгоревшие от частого нахождения на солнце, взлохмаченные ветром и папенькой дланью, казались похожими на паклю. Кожа приобрела совсем неблагородный темный загар. Взгляд девушки опустился вниз, она рассмотрела мозоли на своих ладонях, ссадины, обломанные ногти. Затем нагнулась, разглядывая босые ноги, открытые бриджами ниже колен. Снова подняла голову и вгляделась в лицо девушки, глядевшей на нее сквозь зеркало.
– Какой ужас, – сокрушенно вздохнула мадемуазель Лоет, никогда особо не думавшая о своей принадлежности к женскому полу. – И что тут можно любить? Нос обветрен, губы сухие, ресницы посветлели, волосы… Ох, маменька.
Неожиданно Тине пришло в голову, что Альен ни разу не видел ее в платье. Отчаянно захотелось, чтобы он взглянул на нее, когда мадемуазель выглядит, как мадемуазель, а не как сорванец. Вдруг стало жаль обрезанных волос, густых и блестящих, жаль любимого нежно-голубого платья, и аккуратных туфелек с кокетливыми бантиками тоже было жаль. Схватив гребень, девушка с ожесточением запустила его волосы, стремясь разодрать спутанные пряди.
Попискивая и бранясь, Тина привела волосы в порядок, затем собрала в хвост, подобрав волосок к волоску, скрепила ремешком и придирчиво оглядела себя снова. В одно мгновение она заметила, что рубашка криво заправлена в бриджи, на жилете осталось пятно от смолы, колени на штанах затерты. Покачав головой, мадемуазель Лоет достала запасной комплект одежды, переоделась, даже свежий платок на шею повязала. Снова оценила себя и направилась к кувшину с водой, чтобы умыть лицо, забрызгала одежду и едва не расплакалась:
– Да что же за растяпа такая. Надо опять переодеваться.
И хорошо, что папенька позаботился о дочери! Тина переоделась во второй раз, опять причесалась и решилась выйти на палубу, волнуясь так, будто ее везли в Благородное собрание на дебютный бал… Подумать только, у нее же даже не было дебютного бала! Девиц вывозили в свет в семнадцать лет, но Тина умудрилась искупаться в реке и простудиться. Лежала дома, тряслась перед визитом их доктора и радовалась, что не придется кривляться вместе с мадемуазель Нири и ее подругами.
Юное создание вышла на палубу, нашла взглядом Альена и нерешительно приблизилась к нему, не зная, как завести разговор, и как извиниться за то, что вчера ему наговорила. Неловко переминаясь с ноги на ногу, Тина потянулась и коснулась плеча молодого человека, как раз что-то писавшего в это мгновение.
– Альен, – позвала мадемуазель Лоет. – Альен, ты занят?
– Угу, – промычал он. – Да-да, от стакана воды не откажусь.
– Какой воды? – опешила девушка. – Ах, воды! Я сейчас.
Она сорвалась с места и метнулась к Самелю, схватила глиняную кружку, зачерпнула воды из бочки и поспешила назад на палубу.
– Твоя вода, – сказала она, протягивая кружку.
Литин взял кружку, не глядя на нее, и Тина досадливо поморщилась. Ей хотелось, чтобы он увидел, какая она опрятная, оценил и одобрил, что девушка старается хоть как-то походить на девушку. Но молодой человек продолжал увлеченно выписывать буквы, зачеркивал и что-то высчитывал снова. Постояв за его спиной, мадемуазель все-таки решилась присесть и повнимательней рассмотреть то, чем занимается Альен. Ничего не поняла и вздохнула.
– Альен, – он никак не отреагировал, и Тина подергала молодого человека за рукав. – Альен.
Литин обернулся, рассеянно оглядел девушку, но, кажется, так и не сообразил, что она рядом.
– Я вчера тебя обидела…
– Угу.
– Я не то хотела сказать.
– Что?
– Я сказала, что Дин лучше тебя…
– Дин-Дин-Дин…
– Но это неправда. Ты… ты такой… Альен, ты необыкновенный. И ты мне очень…
– Угу, очень, да-да.
– Нравишься.
– Да, крайне миленько, но я пока занят. Чуть позже.
– Что позже?
– Все позже.
– И мои слова позже?! – возмущенно воскликнула Тина, поднимаясь на ноги.
– Угу.
– Вот так, значит, да?! Ты говорил, что любишь!
– Люблю… Нет, не люблю, это другое слово. Дьявол!
– Я – дьявол?! – девушка задохнулась. Кулачки ее сжались, и в глазах появилось явное желание крови.
– Да, точно – дьявол. Дьявол стоит на страже, во! – Альен расхохотался и потер руки, бросаясь на расшифровку с новым энтузиазмом.
– Ты издеваешься что ли?!! – закричала Тина, и в голосе ее послышались слезы. Литин обернулся к ней, потер переносицу, пытаясь понять, что от него хотят. – Ты вообще меня слышишь? Альен Литин!
Молодой человек некоторое время смотрел на нее, неуверенно кивнул, но девушка успела заметить, как глаза его то и дело косят в сторону карты и исписанных листов. В сердцах топнув ногой, Тина с силой ударила его ладонью по плечу и почти прошипела:
– Забудь все, что я до этого сказала. Дин, действительно, лучше тебя. Он меня хотя бы слушает. А ты… ты… ты – хлыщ и лжец! Ненавижу тебя!
И она стремительно удалилась, преследуемая недоуменным взглядом Альена в спину. Молодой человек почесал макушку, спугнув примостившегося там Хона, осознал, что ему выговорила девушка и протяжно вздохнул.
– Теперь еще и ненавидит. А что хоть произошло? – он снял с головы паука, посмотрел на него и спросил. – И почему из всех девиц этого мира меня угораздило потерять голову именно от мадемуазель Лоет?
– Пи-и-и, – ответил Хон и посеменил по руке вверх, устраиваясь на плече.
– Это судьба, сынок, – усмехнулся господин Даэль, оказавшийся рядом.

 

– Дьявол ее дери, – буркнул Альен и вернулся к письменам Беса. Судя по все еще стиснутым кулакам, сейчас с Тиной разговаривать было бесполезно. Оставалось вновь отвлечься на дело, нужное всем участникам этой экспедиции.
Когда на море стало смеркаться, и глаза устали от напряжения, молодой человек откинулся назад, приваливаясь к борту спиной, и шумно выдохнуло. Оказалось, что тело устало до невероятности, виски не ломило лишь по одной причине – Хон опять сидел на голове и перебирал лапками. Собрав все листы воедино, Альен придавил ногой карту, чтобы ее не снесло ветром, и прикрыл глаза, блаженно втягивая носом нагретый за день воздух. Постепенно его слух уловил голоса и шаги, кожа ощутила дуновение ветра, Альен Литин возвращался в этот мир.
Он открыл глаза и огляделся. Оказалось, что недалеко от него стоит поднос, на котором красовалась тарелка с ложкой и давно остывшей едой. Имелась пустая кружка из-под воды, но вспомнить, когда и кто все это принес, не получилось. Как не получалось и уловить что-то тревожившее сознание, словно за это время произошло нечто неприятное, только память пока не спешила подсказать, что именно. Размяв плечи, Альен сложил карту, поднялся на ноги, подхватив поднос с остывшей едой, и направился на камбуз.
Самель, протиравший стол, обернулся к молодому человеку и приветливо подмигнул.
– Так и не поел, Умник? – прозвище, данное Литину с легкой руки капитана Лоета, уже успела облететь «Счастливчик» и намертво прирасти к молодому человеку.
– Я, когда разгадываю сложную задачку, увлекаюсь и до меня невозможно достучаться, – улыбнулся Альен. – Что я пропустил?
– Совсем ничего не помнишь? – изумленно переспросил кок.
– Смутно… – уклончиво ответил молодой человек.
Великан хмыкнул, покачал головой и вернулся к своим делам, рассказывая о пропущенных событиях. Их оказалось совсем мало:
– Во-первых, мы скоро доберемся до западни Ржавого. Во-вторых, капитан решил тебя заменить и сам гонял маленького ангела с палкой в руках…
– Всевышний! – воскликнул Альен. – Как она?
– Выдержала, все-таки она родная дочь нашего бати, – улыбнулся Самель. – Я бы сказал, что он был добр и мил, всего пару раз наорал на ребенка, и один раз оттаскал за ухо. – Молодой человек недовольно покачал головой, решив поговорить с капитаном, чтобы он не брался за чужую работу. Для битья и измывательств у него уже есть ученик. Кок потрепал Литина по плечу. – Это еще не все. Девочка заходила ко мне после и сказала, что ты с ней поругался. Она очень обижена.
– Я?!! – удивления Альена не было предела. – Когда я успел?
– Пока сидел над картой и никого не видел, – усмехнулся великан.
– И что я сказал? – вопрос был насущным, и молодому человеку хотелось понять, чем он мог обидеть вспыльчивую девицу.
– Кажется, назвал ее дьяволом, больше я ничего не понял. Девочка пришла после занятий с папенькой, негодовала и ела одновременно. – Немного подумав, Самель поспешил исправиться. – Вообще-то, Тина – девочка воспитанная, маменька ее, наш Ангелок, она знаток этикета и всех этих премудростей. Так что вести себя за столом маленький ангел умеет, это просто волнение.
– Ясно, – кивнул молодой человек, понимая, что вообще ничего не понимает. Хамства за ним даже в таком состоянии не водилось. – Пожалуй, схожу узнаю, что произошло.
– И, уже выходя с камбуза, снова покачал головой и с чувством произнес. – Женщины!

 

– Баба – существо загадочное, – важно кивнул Самель ему в спину. – Того, кто их понимает, либо поцеловал Всевышний, либо проклял бес.
Альен хмыкнул и покинул камбуз. Тины на палубе не было, как не было «замечательного» Дина и Бонга. Зато имелся Вэй, и он поманил к себе молодого человека, как только заметил его.
– Ну? – с жадным любопытством спросил Лоет.
– Нужно довести до ума, – уклончиво ответил Альен. – Вэй…
– Или молчи, или прыгай за борт, – сварливо прервал его капитан. – Моя дочь. Что хочу, то с ней и делаю. Захочу и буду сам учить. – Постучал носком сапога по палубе и спросил. – Мясник сдал? Слюнтяй и сплетник.
Литин насмешливо изломил бровь.
– Вы занимались с моей ученицей, несмотря на все наши договоренности? – очень натурально изумился молодой человек. – Ну, знаете ли! Это уж ни в какие рамки!
Лоет пару мгновений глядел на молодого человека, потирая подбородок, затем всплеснул руками и возмутился:
– Нет, ты погляди, что творят, паршивцы. Кузнечик, урою! – проревел Вэй и исчез из поля зрения Альена так быстро, что тот только и успел прочистить ухо от гневного капитанского рыка, обернулся, но Лоет растворился где-то в недрах корабля.

 

Я обожаю эту семью, – усмехнулся молодой человек, а через мгновение рассмеялся, качая головой.
Но быстро успокоился, вздохнул и отправился искать Тину, чтобы выяснить хотя бы причину, по которой его теперь ненавидит мадемуазель Лоет. Ее вскрик он все-таки вспомнил после слов кока. Девушка нашлась в каюте Бонга. Дин приветливо улыбнулся, лекарь впился в лицо молодого человека любопытным жадным взглядом, ожидая разгадки. Только Тина осталась сидеть, заметно напряженная, и на просьбу выйти даже не отреагировала. Альен трижды попросил ее. Дважды она промолчала, а на третий повернулась к Дину, взяла его за руку и с преувеличенной радостью воскликнула:
– Дин, ты же обещал мне рассказать какую-то легенду! Идем на палубу, сейчас чудная погода, и я хочу услышать эту сказку!
Альен поджал губы, смеривая девушку непроницаемым взглядом. Она поднялась на ноги, так и не выпустив ладони принца, и устремилась на выход, толкнув плечом Литина, стоявшего в дверях. Бонг укоризненно покачал головой и поманил к себе Альена, на чьих скулах заплясали желваки.
– Когда Смерть встанет за плечом, сердце и разум соединятся, – произнес колдун.
– Не понял, – молодой человек перевел на Бонга недоумевающий взгляд.
– Для каждой разгадки приходит ее время, – улыбнулся лекарь. – Пришло время и для разгадки тайны Беса, я чувствую. У тебя получилось.
– Да, – кивнул Альен. – Осталось разобраться с последовательностью слов, и я смогу прочесть послание. Ночью посижу над этим. Все равно не смогу уснуть. – Он бросил взгляд на дверь, затем потер подбородок и обернулся к горастанцу. – Дин увлечен Тиной?
Бонг откинулся на спинку стула, скрестил на груди руки и хмыкнул. С ответом он не спешил, и это выводило из себя Альена. Наконец, лекарь заложил руки за голову и блаженно потянулся, крякнув с явным удовольствием.
– Не всегда наши желания исполняются. Некоторым желаниям и вовсе не суждено сбыться. Преграды окружают нас. Некоторые непреодолимы, некоторые можно сломить со временем, но невозможно изменить предначертанного, – ответил колдун в своей излюбленной манере.
Литин усмехнулся и признался:
– Право слово, Бонг, порой мне хочется хорошенько встряхнуть вас, чтобы все недосказанности сами выскочили наружу, не оставляя загадок. Что вы сейчас мне сказали?
– Ответил на вопрос, – широко улыбнулся горастанец. – И еще на несколько последующих, только и всего.
– Только и всего, – фыркнул Альен, поднимаясь с места. – Я в каюте Вэя, надеюсь, его капитанство не придет в ярость от моего самоуправства.
Бонг дождался, когда дверь за молодым человеком закроется и улыбнулся.
– Тебе позволено намного больше, чем кому бы то ни было на этом корабле, мальчик. Вэй уже принял тебя, как сына, но прошлое мешает ему смотреть в будущее. Однако ты сломишь и этот барьер, когда придет время… оно уже близко, я чувствую.

 

Дневная жара уже спала, воздух начал остывать, наполняясь приятной прохладой. Небо, хоть и не успело еще почернеть, но уже были видны первые звезды и серп месяца блекло просвечивал сквозь редкие облака. Это казалось настоящим чудом, потому что огненный диск солнца еще только коснулся морской глади, спеша нырнуть за горизонт. Волны встречали «Счастливчик» неровными хребтами, прокатывались под ним, раскачивая бриг, и бежали дальше. Ветер вяло надувал оставшиеся паруса, неспешно гоня корабль к его цели.
Тина зачарованно взирала на красоту морского заката. Рядом с ней стоял Дин, выполнявший просьбу девушки. И хоть легенда оказалась красивой, и закат придавал ей особое очарование, но, спроси мадемуазель Лоет, о чем говорит горастанец, она бы не вспомнила ни слова. Мысли девушки витали вокруг Альена. Она терзалась любопытством. Что он хотел сказать? Тина ругала себя – к чему было проявлять упрямство? Ведь можно было выслушать, а не хватать Дина, чтобы утереть нос Литину. И как теперь узнать, зачем он приходил? Опять идти к нему и шмыгать носом? Но так она будет и вовсе тряпкой. А она не тряпка! Она дочь капитана Лоета, и этим все сказано!.. Но как же хотелось узнать, что хотел сказать ей Альен!!!
– Ты не слушать, – донеслось до девушки.
– А? Что? – Тина обернулась к принцу, взиравшего на нее с улыбкой и укором.
– Ты меня не слышать, – повторил он.
– С чего бы это? – не согласилась мадемуазель. – Я все слышала.
– Повторить? – Дин прищурился.
– В прекрасных горах, чьи снежные верхушки, сверкают на солнце, жил великий и могучий дракон, – начала девушка, вспоминая то, что успела услышать и запомнить. – Чешуя его сверкала, как вода в чистых горных озерах… А-а-а, – протянула Тина, понимая, что больше ничего не запомнила. – Ну-у-у…
– Ну-ну, – подбодрил ее принц, улыбаясь.
– Что ну? Жрал он много, – буркнула мадемуазель, краснея.
– Что жрал?
– Все, что не приколочено, дьявол его дери под хвост, – вдруг начала сердиться Тина. – Потом обожрался, раздулся и лопнул на сто тысяч ящериц.
– И какова же мораль сей поучительной истории? – послышался насмешливый голос папеньки, появившегося на палубе и некоторое время слушавшего разговор дочери и принца.
– Мораль такова. Жрать нужно в меру, – проворчала Тина, не глядя ни на Дина, ни на папеньку.
Лоет встал с ней рядом, поглядел на солнце, почти исчезнувшее в море, и усмехнулся:
– Вот и Умник сегодня так же. Весь ушел в разгадку послания Беса. Ничего не видел и не слышал. Складного ответа добиться было невозможно. Вроде отвечает, а мысли далеко. Знавал я такого господина. Пока до конца дело не сделает, подходить бессмысленно, все равно не заметит. Наверное, Умники все такие.
Капитан скосил на дочь глаз, сверкнувший лукавством, и покинул палубу. Тина некоторое время осмысливала слова папеньки, осознала и охнула.
– Так Альен даже не понял меня… – а через мгновение над палубой прокатилось восклицание. – Послание Беса! Он сумел увидеть его?
– Да, – кивнул принц. – В тот день, когда вы гулять с Альеном на острове, а капитан и его люди убивать пиратов Ржав… Ржа-вы-ва на «Алиани».
– Что? – сдавленным шепотом переспросила Тина.
И перед девушкой вдруг открылось страшное – вокруг нее заговор, в который вовлечены все. Все!!! И ведь никто даже не обмолвился о том, что происходило вокруг нее. Накидали конфет, чтобы ребенок был занят, а все интересное и важное осталось за бортом! Негодяи!!!
– И ты знал и молчал! – воскликнула Тина, с гневом взирая на его высочество.
– Ты не спрашивать…
– И папенька! И Самель, и Кузнечик, и господин Ардо, и Ален! Да как… как вы смели?! Вы… вы все… вы… Вы! Это же я нашла карту, это же я, все я! А вы! У-у-у, – потрясла девушка кулаками и сорвалась с места.

 

Она промчалась по бригу, подобно урагану, испепеляя каждого встречного возмущенным негодующим взглядом. Наконец, добралась до кают, открыла дверь в капитанскую и увидела того, кого искала. Альен сидел со своими листками и задумчиво выводил что-то на клочке бумаги. Мадемуазель Лоет стремительно пересекла каюту, бухнулась на противоположный стол и успела увидеть, что клочок исписан ее именем. А в следующее мгновение Альен смял его и сунул в карман, вопросительно глядя на девушку.
– Альен Литин, ты негодяй, – возвестила мадемуазель Лоет.
– Как скажешь, – усмехнулся Альен.
– И я с тобой не буду разговаривать никогда в жизни. Никогда-никогда, хоть на коленях стой.
– Запомнил.
– И чтобы ты не сказал, я все равно тебя не прощу.
– Твое право.
– Как ты мог?!
– Мог что?
– Все! Как ты мог так поступить со мной?!
– Э-э-э…
– Да-да, я все знаю, и тебе нет оправдания! Ты ужасный, гадкий, отвратительный! Ты…
Девушка вдруг выдохлась и взгляд ее остановился на лице молодого человека, в глазах которого сейчас сплелись усталость и ирония.
– Я не буду с тобой разговаривать, – повторила Тина уже менее воинственно.
– Я понял.
– Рассказывай.
Альен изломил бровь, и девушка тыкнула пальцем в листы бумаги.
– Ты же со мной не разговариваешь, – напомнил Литин.
– Но это не мешает тебе разговаривать со мной, – пожала плечами мадемуазель Лоет. – Рассказывай. Как обнаружили послание, и что оно гласит… И почему ты сегодня был сам не свой… А ты меня совсем не слышал? То, что я говорила тебе, пока ты метался между картой и своими бумагами.
– Ты меня ненавидишь, – невесело усмехнулся Альен и потер лицо.
– Только это?! – изумилась Тина. – А то, что я сказала раньше? – молодой человек отрицательно покачал головой. – Совсем-совсем?
– В такие минуты я свое имя забываю. Матушка пыталась бороться, насильно вытягивая меня из моего увлеченного состояния, но выходило только хуже, и домашние меня просто оставляют в покое, пока сам не вернусь к ним. Вот такой я несовершенный, – Альен развел руками. – А что ты мне говорила?
– Я с тобой не разговариваю, – тут же задрала нос мадемуазель Лоет. – И не заговаривай мне зубы. Рассказывай все-все-все.
Альен спрятал улыбку, заметив, как расправились плечи девушки, похоже ее удовлетворил первый ответ, но упрямство и вредность, присущая Лоетам, никуда не делись. Молодой человек снова улыбнулся и начал свое повествование.
Назад: Глава 29
Дальше: Глава 31