Глава 33

Фредо мало, чем отличался от тысячи других портовых городов. Та же суета, тот же гам, тот же запах моря, смолы и рыбы на предпортовых улочках, то же деление стоянок на военные, торговые, сторожевые корабли и корабли Лиги свободных мореплавателей. Они были везде, в каждой стране. Несмотря на то, что «Черная зараза», как за глаза называли братство, уже давно сидела в печенках и остальных мореплавателей, торговых гильдий, военных и правителей государств, но полностью ее искоренять не спешили. Следили за тем, чтобы «зараза» не разрасталась до размеров эпидемии, топили корабли, отлавливали и вешали отдельных пиратов и целые команды, но никогда не истребляли до конца.

Правительства и военные беззастенчиво пользовались услугами братства, тайно содержали их и поддерживали, правда, лишь до той поры, пока в них нуждались, но это не означало, что пираты, выполнившее королевское поручение, были защищены от очередного рейда «охотников». Они могли быть уничтожены так же, как и другие корабли Лиги, если только каратели не получали сообщение о королевской защите для конкретного корабля.

Зачастую братство выполняло тайную грязную работенку, для которой не могли быть привлечены корабли королевского флота. Вели исследовательскую деятельность, отыскивая новые земли, и наносили их на карту, как земли, принадлежавшие королевству, где находилась их постоянное место стоянки. Отыскивали новые проходы и проливы. Это было дешевле, чем снаряжать официальную экспедицию. Если пираты не возвращались, о них благополучно забывали. Да и во время войн, пираты часто использовались, как пушечное мясо, но за это у них было право забирать все, что попадало к ним в руки, не отдавая процент в королевскую казну. Лихих парней, смотревших на жизнь скептически и обладавших изрядной доле цинизма, такой подход вполне устраивал. Их жизнь и так была постоянным хождением по краю бездны. Подыхать в нападении на торговый караван, болтаясь на виселице, или же нападая на неприятельский форт, для них не имело значения. Жизнь пирата такова – или ты, или тебя…

«Счастливчик» не пошел на стоянку Лиги. Подняв флаг Маранты, Лоет оформил и оплатил стоянку в торговой части порта. И пусть на бриг косились с подозрением, капитану и его команде было на это глубоко наплевать. Впрочем, когда с Лоетом сошел на берег представительный молодой человек, гладко выбритый, в безукоризненном костюме, пусть и не в идеальном состоянии, но явно не дешевом, с подобранным со вкусом галстуке и вычищенных до блеска ботинках, подозрения несколько поутихли. Да и капитан, несмотря на свой бандитский вид, казался человеком серьезным. Выражался прилично, знал себе цену, и у начальника порта, к которому зашла приметная пара мужчин, появились подозрения, что разговаривает он с аристократами, столько уверенности в себе и скрытого величия было в его посетителях.

Бриг был оформлен, как корабль по найму, осуществляющий морское путешествие. Нанимателем оказался молодой человек с пронзительными синими глазами, назвавшийся именем – Альен Литин. А вот имя капитана корабля вызвало у начальника порта недоумение. Во Фредо в данный момент находились три торговых корабля и два «охранника» из небольшой флотилии Вэйлра Лоета – владельца компании «Вэйлада», как раз, из Маранты.

– Мой маленький каприз, – отмахнулся Вэй на вопрос, от которого не удержался начальник порта. – Альен – сын моего старого приятеля, с которым нас связывает прошлое. Я не мог отказать ему, и не мог отказать себе в удовольствие прогуляться по волнам.

– Понимаю, – улыбнулся чиновник, вдруг вспоминая слухи о прошлом судовладельца.

Однако понимание, что перед ним стоит очень богатый и важный человек, преисполнили начальника порта благоговением, и он тут же забыл о сиюминутном подозрении. Оплатив стоянку за два дня, мужчины покинули кабинет чиновника, оставив по себе приятное впечатление.

– Недурно, – хмыкнул Лоет и потер ладони.

– Что недурно? – покосился на него Альен.

– Здесь мои корабли. Даже фрахтовать судно для недотеп с «Алиани» не придется. Отправлю со своими. А, дьявол! – с досадой воскликнул Вэй, неожиданно останавливаясь.

Молодой человек обернулся к нему и вопросительно приподнял брови.

– Они же растреплют обо всем произошедшем, балаболы не преминут обсудить известия в Кайтене, и моя жена, в конце концов, все узнает раньше, чем я расскажу ей свою байку. И вот тогда мне конец, полный и окончательный.

– Вы опасаетесь своей жены? – новость была столь невероятной, что Альен не удержался от смешка.

Лоет округлил глаз, глядя на Литина возмущенным взглядом.

– Опасаюсь? Ну, что ты, мальчик, разве такой человек, как я, может опасаться женщины? К дьяволу, я ее боюсь! – воскликнул он. – Моя жена превосходно стреляет, орудует ножом, не хуже Мясника, дерется, как черт, стреляет отравленными дротиками, а фехтовать я ее сам учил. Теперь понимаешь?

Альен отрицательно покачал головой. На его губах играла широкая улыбка, первая за последние пять дней.

– Что ты лыбишься, Умник?! – возопил оскорбленный Лоет. – Ты думаешь, Ангел – это милое прозвище, выражающее мое нежное отношение к жене? Черта с два! Это ее прозвище среди пиратов! Адалаис Лоет – самое невозмутимое существо на этом свете. Уравновешенная, образец воспитания… нежная. Невероятная! – Альен уловил восхищение, проскользнувшее в голосе бывшего пирата. – Но когда она в ярости… Бр-р-р.

– И все же она всего лишь женщина…

– Ты влюблен в ее дочь, – проворчал Вэй. – Можешь мне поверить, в Тине не только мои черты. – Капитан немного помолчал и улыбнулся каким-то своим мыслям. – Ада… Думаешь, она от нечего делать научилась всему тому, что я перечислил? Ей было девятнадцать, когда она попала на борт «Счастливчика». Девчонка была изнеженным цветком. Упертая, язвительная, ядовитая, но ранимая и беззащитная. Она сама захотела научиться защищать себя. Красавчик учил Аду драться, Кузнечик – стрелять дротиками, Самель – обращаться с ножом, Даэль – стрелять из пистолета, я – фехтовать. И знаешь, кого первого подстрелила эта девчонка? Моего канонира. Зарядила ему прямо в зад, а потом со слезами на глазах выпрашивала у него прощения. – Лоет хохотнул. – За то путешествие Ада научилась убивать… Пришлось. Как я не старался ее оградить от мерзости нашего мира, но однажды она обнажила саблю и выстояла. Девятнадцатилетняя девочка дралась с матерым разбойником и победила. И это была не единственная ее схватка. Для моих парней она стала своей. Наш Ангелок, – Вэйлр улыбнулся и добавил тише. – Мой ангел, мой чистый нежный ангел. Но я вовсе не хочу бегать от нее по особняку, пока эта бестия не успокоится. Убить не убьет, но продырявить может.

– Был опыт?

– Не твое дело, – огрызнулся Лоет, задрав нос, и Альен понял, что доводить супругу бывшему пирату уже приходилось. – Ты все еще хочешь войти в нашу, хм, веселую семейку?

– Мои намерения неизменны, – невесело усмехнулся молодой человек и отвернулся, скользя рассеянным взглядом по двум пустым телегам, направлявшимся к воротам порта.

А что думает Тина? – навострил уши Вэйлр.

Альен не спешил с ответом, он проводил взглядом телеги, тряхнул волосами и посмотрел на Лоета.

– Тина? – переспросил молодой человек. – Тина – это Тина, и ее мысли подобны переменчивому ветру.

– Так куда теперь ветер дует? – еще более осторожно спросил капитан.

– О-о, – насмешливо протянул Литин. – Это лучшее направление на свете, жаль, не в моем случае. Мадемуазель Лоет решила, что не может предложить мне больше, чем ее дружба. Правда, дружить ей со мной сложно. Смотрит тоскливым взглядом, но спряталась за своим решением, как за крепостной стенной и продолжает воздвигать бастионы. Какого черта вы так упрямы, Вэй? – воскликнул Альен неожиданно сердито.

– А я при чем?! – возмутился Лоет.

– А кто? – развел руками молодой человек. – Ваша кровь течет в жилах Тины. Вы еще и наговорили ей…

– Что я ей наговорил? – опешил Вэй.

– Вашу речь об ответственности Тина восприняла по-своему, и теперь уверена, что обязана держаться от меня подальше, потому что ее талант находить неприятности отражается и на мне. Да к дьяволу! Я так и не смог постичь до конца всех ее доводов! Такое ощущение, что она плутает в лабиринте собственных заблуждений, но вместо поиска выхода, выстраивает новые тупики.

– Н-да… – пробормотал Вэйлр. – Похоже, она не до конца отпустила всю эту историю с «Алиани». Значит, все еще считает, что приносит несчастья?

– Похоже на то, – вздохнул Альен. – А я никак не могу подобрать нужные слова, чтобы ее переубедить. Более того, она даже не желает слушать. Теперь и вовсе сбегает, как только видит меня.

– Ох, уж эти женщины, – вторя молодому человеку, вздохнул Лоет. – Пока ты собираешься поднять якорь, они уже успели дать залп из всех орудий.

Капитан положил руку на плечо Альена, сочувственно похлопал его и указал взглядом на бриг.

– Не желаешь выгулять мадемуазель Адамантину Лоет?

– Я-то желаю, но…

– Задержись на борту, – коротко ответил Вэй, первым поднимаясь по сходням.

Тина, шагнувшая к отцу, увидела Альена и тут же отступила ближе к Дину.

– Дитя, за мной, – коротко велел строгий папенька.

– Мы ждать, – начал его высочество, но Лоет отмахнулся.

– Я вас не задерживаю.

Бонг лукаво улыбнулся и кивнул на берег Дину. Принц растерянно взглянул на Тину, но лекарь, бросивший взгляд на Альена, потащил его высочество к сходням, что-то говоря на горастанском. Дин покорно пошел следом, а Литин облокотился о перила борта и застыл, раздумывая, зачем Лоет повел дочь в каюту.

Юное создание, преисполненное чувством ответственности через край, и оттого хмурая и ссутуленная, вошла в капитанскую каюту и выжидающе посмотрела на отца. Вэй присел на край стола, любовно огладив ладонью его поверхность, указал дочери на стул, добавив для весомости:

– Садись.

– Что-то случилось, папенька? – спросила Тина, присаживаясь на край стула и складывая ладони на коленях, как самая воспитанная девица на свете.

– А это ты мне расскажи, – велел Лоет. – Что происходит между тобой и Умником?

– Зачем вам это? – девушка уныло вздохнула и уставилась себе под ноги.

– Спать не могу, любопытство мучает, – усмехнулся капитан. Тина упрямо промолчала, и тогда Вэй решил зайти с другой стороны. – Господин Литин просил у меня твоей руки, что на это скажешь?

Тина вскинула на отца взгляд, прижала ладони к груди и взмолилась:

– Не соглашайтесь, папенька! Ни за что не соглашайтесь!

– Почему? – недоуменно изломил брови Лоет. – Он мне нравится. Отличный парень. Умный, сдержанный, не слабак. К тому же явно влюблен в тебя. Не беден, опять же. И, если подходить к делу уж совсем пристрастно, то его не отпугнули твои выходки. Альен принимает тебя такой, какая ты есть. Мне, как твоему отцу, и желать больше нечего. Отличный зять. Он ведь и тебе по сердцу…

– Вот поэтому и откажите, – пробурчала Тина. – Он слишком хорош, чтобы портить себе жизнь с такой, как я.

Вэйлр даже застыл, изумленно глядя на дочь. Он откашлялся и с нескрываемым любопытством поинтересовался:

– Это с какой же?

– С такой, – ожесточенно ответила девушка и зло провела кулаком по глазам, смахивая непрошенную слезу. – Он красивый, добрый, умный, понимающий, заботливый. Ему нужна женщина, а не ее подобие. Посмотрите на меня, папенька. Посмотрите внимательно. Что вы видите? Разве вы видите девицу? Я сама не знаю, кто я, – Тина всхлипнула, но отвела в сторону руку отца, протянувшуюся к ней. – И даже я не уверена, что, когда пройдет время, вновь не стану такой, какой была при нашем знакомстве. Я притягиваю неприятности, и не хочу, чтобы они коснулись Альена. Уж лучше пусть женится на той, с кем сможет прожить спокойно и счастливо. К тому же, – мадемуазель стерла с лица слезы, успокаиваясь, – мы с ним совершенно разные. Сравните нас, папенька, что вы видите?

– Вэя и Аду, – ответил Лоет, криво усмехнувшись. – Только наоборот. Правда-правда. Когда познакомился с твоей маменькой, она была, как Альен. Разве что, совершенно неопытная, только получившая первый удар от жизни. И я – раздолбай, гуляка, пьяница. Да я дышать на нее боялся, Ада казалась мне хрупким созданием. И когда однажды она призналась, что хочет остаться со мной, знаешь, что я сделал?

– Что вы сделали, папенька? – почти шепотом спросила Тина, не сводя с отца широко распахнутых глаз.

– Я прогнал ее, – Вэй усмехнулся, услышав изумленный возглас дочери. – Я сказал ей, что она ошиблась с выбором, что такой, как я, не для нее, и твоей маменьке стоит сделать иной выбор.

– И что же маменька? – спросила Тина, жадно глядя на папеньку.

– Она была оскорблена, конечно. Послала меня к дьяволу и уехала. Я, дитя, я сам отказался от любимой женщины, без мыслей о которой не проходило ни одного дня. Терять дорогого тебе человека всегда больно, но больнее, когда ты сам прогоняешь его, когда своими руками рвешь себе сердце. За те четыре месяца, что прошли с того жуткого дня и до нашей встречи, я подыхал каждый день, вопрошая Всевышнего, куда он дел мой разум в ту минуту, когда я оскорбил и унизил Аду. Я ведь был уверен, что она не простит и не примет меня.

– И что сделала маменька?!

– Ну, судя по тому, что ты сейчас сидишь передо мной, простила, – хмыкнул Вэй. – Правда, для начала проучила и помучила. Я простоял на коленях перед воротами особняка Ламбер полдня и часть ночи прежде, чем она сдалась. И знаешь что, дочь? Я до сих пор не могу простить себя за то, что посмел отказаться от любящего меня сердца, за то, что посмел плюнуть в душу, открывшуюся только для меня. Я чуть не потерял лучшую из женщин из-за глупых соображений, что она не для меня. И я не могу представить, чтобы сталось со мной, если бы Ада меня не приняла после всего, что я наговорил ей. Ты еще юна, твоя жизнь только начинается, и, возможно, Альен Литин твоя первая, но не последняя любовь. Быть может, твоя судьба ждет тебя где-то впереди. Ты можешь отказаться от него и верить в лучшее. Тогда я буду молиться, чтобы этот мальчик не стал для тебя на всю жизнь сожалением об упущенном счастье. Что касается до твоих остальных измышлений, то все зависит только от тебя. Ты начала размышлять, это не может не радоваться. Тебе по силам обуздать своих демонов, стать взрослей и умней. Только ты способна на это, и никто другой, сколько бы мудрых мыслей мы не пытались до ттебя донести. Я не буду тебя убеждать, чтобы ты вновь открылась Умнику, как не буду уговаривать этого не делать. Это твоя судьба, Тина, но я лишь попрошу тебя не спешить с решением, которое станет для тебя судьбоносным. Он ведь и, правда, может уйти. Разберись в себе, потом делай выводы.

Времени у тебя предостаточно. – Тина кивнула и потупила взгляд. – Кстати, ты же собиралась сойти на берег. Альен ждет тебя.

– Папенька! – испуганно вскрикнула девушка.

– Ты обещала не бегать, – напомнил Вэйлр. – Иди и просто насладись земной твердью. Думаю, развлечения для тебя Умник придумает без труда. – И глядя на нерешительно переминающуюся с ноги на ногу дочь, гаркнул. – Вперед!

Тина вылетела из отцовской каюты, и Лоет усмехнулся:

– Любо-овь у них, понимаешь. И как там мой ангел… Выжить бы.

На палубе царила ленивое затишье. Моряки с «Алиани» ожидали, что им скажет капитан Лоет, моряки со «Счастливчика», которые не сошли на берег, потягивались и негромко переговаривались, чему-то посмеиваясь. У них был обычный день, каких они знали великое множество, ничего необычного. Жизнь продолжалась.

Недалеко от сходней застыл Альен Литин. Он был задумчив и непривычно молчалив. Команда брига уже привыкла к улыбчивому молодому человеку, который никогда за словом в карман не лез, и на подначки отвечал легко и быстро, не обижаясь и не задирая носа. Альен шумно втянул носом теплый воздух и обернулся, услышав негромкий перестук шагов. На палубе появилась Тина. Молодые люди смотрели друг на друга, не решаясь сблизиться или заговорить.

– Составишь мне компанию? – осторожно спросил Альен, отмерев первым.

Тина кивнула и направилась к сходням. В голове девушки все еще звучали слова папеньки, испугавшие ее: «Он ведь и, правда, может уйти». Мадемуазель Лоет кусала губы, борясь с искушением остановиться и взглянуть в глаза молодого человека. После разговора с отцом, Тина была растеряна. Она еще не отказалась от своих прошлых размышлений, но и то, то рассказал папенька, смутило и заставило задуматься.

Глядя на родителей, девушка даже подумать не могла, что они могли не быть вместе. Ей всегда думалось, что у родителей была любовь с первого взгляда, и что, раз увидев друг друга, уже никогда не разлучались. А выходит, капитан Лоет чуть не упустил своего счастья, и Адалаис Ламбер могла достаться другому. Тина тряхнула волосами. Глупость какая. Родителей свела сама судьба, это было видно по той нежности взглядов, которыми они обменивались, по объятьям и поцелуям, за которыми их иногда заставали дети. Горничные ни раз умилялись, глядя на хозяев. Как же папенька мог отказаться от маменьки? Это вовсе не укладывалось в голове. Как же славно, что одумался.

– Куда хочешь сходить? – Тина вздрогнула и втянула голову в плечи.

– Мне все равно, – прошептала она.

– Тогда идем за зеленым, – решил Альен.

Девушка вскинула на него удивленный взгляд.

– Как это? – спросила она.

– Очень просто. – Молодой человек деловито огляделся. – Видишь мужчину в зеленом сюртуке? – Тина кивнула, и Альен продолжил. – Мы пойдем за ним, а если по дороге заметим кого-то еще в зеленой одежде, свернем в его сторону. Посмотрим, куда нас выведет зеленый. Если заметишь первая, говори. Увижу я, значит, идем за моим зеленым. Как идея?

– Зеленая, – улыбнулась мадемуазель Лоет, снова пряча взгляд.

– Смотри, он сейчас скроется из виду, бежим!

Молодой человек схватил Тина за руку, и они припустили за зеленым сюртуком. Мужчина свернул за угол, но молодые люди его быстро нашли, он шел прямо. Девушка освободила свою ладонь из руки Альена и плелась рядом, погруженные в свои невеселые размышления. Но не успела она в них сильно углубиться, как Литин воскликнул:

– Зеленый, – и дернул Тину через дорогу.

Она охнула, когда Альен протащил ее перед приближающимся экипажем. Они влетели в проулок, и девушка заметила женщину в зеленой юбке.

– Мы чуть не попали под лошадь, – проворчала девушка.

– Не было времени на раздумья, – отмахнулся Альен. – Наш путеводитель мог исчезнуть.

– Глупая игра, – недовольно отозвалась мадемуазель Лоет.

– Зато увлекательная, если в нее играть вместе, – пожал плечами молодой человек. – Зеленый.

Он резко свернул в какой-то двор, где мелькнула девочка в зеленом платье.

– А если тупик? – прищурилась Тина.

– Придется обидеться на неправильный указатель и начать все сначала, – улыбнулся молодой человек.

Однако двор оказался проходным. Мимо девочки прошла еще одна женщина в зеленой блузе.

– Зеленый! – указала она нее Тина, видя, что Альен уже готов произнести это слово.

Неожиданно она почувствовала удовольствие от того, что сумела опередить Литина, и теперь сама с интересом осматривала взглядом улицу, не замечая, как втягивается в детскую забаву.

– Зеленый!

Первым увидел мужчину с зеленым картузом на голове Альен, схватил девушку за руку и потянул ее на противоположную сторону очередной маленькой улочки. Но не прошли они и десяти шагов, как Тину заметила девушку в зеленом платье.

– Зеленый, – мстительно осклабилась она и первая поспешила на прежнюю сторону улицы.

Девушка вывела их на широкий проспект, где появились богатые экипажи, нарядные прохожие, военные, но это еще не был район, где стояли дома местной аристократии, потому здесь сновали мальчишки-газетчики, трудился сапожник, что-то выкрикивала торговка сладостями, в толпе были заметны моряки, не имеющие отношения к королевскому флоту. Тина с любопытством оглядывалась по сторонам, рассматривая дома, людей и магазины с яркими витринами, которые располагались по той стороне, по которой шли молодые люди.

– Зеленый, – вырвал ее из созерцания Альен.

Тина охнула от нового рывка. Они вновь переходили на другую сторону, правда, более осторожно, чем на тихой улице. Полная женщина в зеленом платье, царственно плыла сквозь толпу, подобно фрегату, величаво вспарывавшему волны.

– Такую заметить каждый дурак сможет, – сказала Тина.

– Но заметил я, – не согласился Альен.

– Я просто смотрела по нашей стороне, – соврала девушка.

– Я внимательней, я выигрываю, – осклабился молодой человек.

– Так тут еще и победитель бывает? – удивилась мадемуазель Лоет.

– Конечно, – важно кивнул Альен. – А как же? Кто больше соберет зеленого до окончания игры, тот и выиграл.

– Ты гадкий шулер! – возмутилась девушка, стукнув Литина кулаком по плечу. – Ты… ты жила! Ты мне ничего про это не сказал!

– Не любите проигрывать, мадемуазель Лоет? – подмигнул Альен и торжествующе воскликнул. – Зеленый!

– Так нечестно, – фыркнула Тина. – Ты меня отвлек своими разговорами.

– Но мне же они не помешали смотреть по сторонам, – хмыкнул молодой человек, и пара свернула с проспекта за щуплым господином с зеленым зонтом, которым он пользовался, как тростью.

– А когда будет эта цель? Как определить? – спросила мадемуазель больше для того, чтобы нарушить воцарившееся молчание, почему-то угнетавшее ее, несмотря на то, что еще недавно Тина и сама не спешила заговаривать.

– Как увидим что-нибудь интересное и поймем, что нам туда надо, – беззаботно ответил Альен. – Зеленый.

– Р-р-р, – порычала девушка, чем вызвала смех Литина, и они опять свернули.

Молодые люди еще какое-то время, уже по привычке, озирались и открывали рот, чтобы выкрикнуть в который уже раз – зеленый, но вовремя спохватывались и смеялись, легко и беззаботно. Тина бросала украдкой на молодого человека взгляды, замечала его улыбку и тут же отворачивалась, пряча ответную улыбку. Она уже не чувствовала себя сковано, наслаждаясь прогулкой и обществом Альена.

– Горячие вафли, – произнес Литин, указывая на торговца. – Хочешь? У него, кажется, и лимонад есть.

– Хочу, – отозвалась девушка, вдруг ощущая, что проголодалась.

– Или в ресторацию? Я тут заметил одну неподалеку, – предложил молодой человек.

– Как ты все успеваешь замечать? – изумилась Тина.

– Я внимательный, – горделиво ответил Альен. – А ты – ветряная мельница.

Тина даже остановилась, возмущенно хлопая ресницами.

– Кто я? Ну-ка рискни повторить, хлыщ столичный! – она насупилась, уперла руки в бока, но в карих глазах плясали чертики, и Альен повторил, ухмыляясь:

– Ветряная мельница. И ты выиграла, – быстро добавил он, глядя на то, как девушка засучивает рукава рубахи.

Она прищурилась и усмехнулась.

– Врешь. Ты выиграл.

– Ну, раз ты сама это признаешь, – скромно потупился Альен и тут же получил тычок в бок.

– Альен Литин, у тебя все так же нет ни стыда, ни совести, – укоризненно произнесла Тина. – Мог бы и уговорить меня, что я выиграла.

– Так ты же сама признала…

– Я девушка, я могу говорить, что угодно, а ты отвечать то, что нужно. Это закон, мне нянька говорила, так что я все знаю, – важно ответила мадемуазель Лоет и направилась к вафельщику.

– Наглейшее создание, – насмешливо фыркнул Альен. – Ты должна мне побольше рассказать об этих ваших законах, хотелось бы быть в курсе. Не хочется попасть на суд няньке.

– Второй женский закон – мужчина сам должен понять, что хочет женщина, без слов, – наставительно ответила Тина. – Если не можешь понять, то ты не мужчина.

– А вот это уже сурово, – не согласился молодой человек. – А женщина знает, чего она хочет?

Тина скрестила руки на груди и приподняла брови, взирая на Альена непроницаемым взглядом, однако через мгновение не выдержала и рассмеялась, слишком уж задумчивый был вид у молодого человека.

– Что? – проворчал он. – Не хотелось бы попасть впросак и оказаться не мужчиной в самом расцвете лет.

– И что же ты надумал? – полюбопытствовала Тина.

– Ты хочешь вафель и лимонада, – растягивая слова, словно решаясь на ответ, произнес Альен.

– Ты так проницателен, – восхитилась девушка, и Литин сделал жест, будто утирает пот, и шумно выдохнул, снова вызвав смех мадемуазель.

Вафельщик быстро понял, что от него хотят два иноземца, но долго рассматривал марантийское золото, которое умудрился сохранить для хозяина находчивый слуга, зашивший его в свой пояс. Торговец вафлями рассматривал монету с обоих сторон, скоблил ногтем, даже попробовал на зуб и расплылся в счастливой улыбке, разведя руками и показав, что сдачи у него нет.

Хмыкнув, Альен махнул рукой, забрал вафли, завернутые в бумагу, пропитавшую ее жиром, Тина подхватила стаканчики с лимонадом, и молодые люди огляделись, отыскивая, куда можно присесть. Скамейка нашлась на спуске к реке, у самой воды. Парочка расположилась там, с аппетитом уплетая остывающие вафли.

– Фкуфно, – заметила Тина.

– Угу, – промычал Альен, отпивая лимонад. – И кисло, бе.

Девушка расхохоталась, глядя на сморщившегося молодого человека.

– Сама попробуй! – возмутился Литин, протягивая мадемуазель Лоет второй стакан.

– Не буду, – замотала головой Тина. – Я тебе верю. Нет! Альен, не буду!

Она завизжала, закрыла лицо руками и замотала головой, пытаясь увернуться от стакана, назойливо пихаемого ей молодым человеком. Наконец, он отстал, и девушка успокоилась, раздвинула пальцы, подглядывая, за Литином. Он поставил второй стакан на землю и снова отпивал лимонад из своего. Тина выдохнула, убрала от лица руки и… Рывок Альена к ней был таким неожиданным, что девушка замешкалась, и он приник к ее губам, выливая в рот набранный только что напиток. Короткое мгновение Тина смотрела на Альена широко раскрытыми от удивления глазами, а после в него полетел фонтан из лимонада, забрызгав лицо и часть одежды.

– Фу, Альен, это было отвратительно! – возопила девушка. – Ты просто ужасен.

Он невозмутимо стирал с лица напиток.

– Освежающе, – произнес молодой человек. – Но слаще не стало.

Тина еще некоторое время гневно сопела, глядя на Альена, промакивающего лицо и одежду, представила все произошедшее со стороны и согнулась пополам в приступе хохота.

– Альен, ты… ты такой… Не ожидала, – выдавила она. – Ты коварный, изобретательный тип!

– Я омовения тоже не ожидал, – проворчал молодой человек и хохотнул, качая головой.

Пока они боролись, остатки вафель оказались на земле, лимонада уже совсем никому не хотелось, а аппетит только разыгрался.

– Может, все-таки в ресторацию? – предложил Альен.

– Только ничего мне в рот не совать, не лить и не вести себя, как невоспитанный дикарь, – погрозила девушка пальцем.

– Я уже и дикарем стал, – хмыкнул Литин. – Обещаю не чавкать и пальцами в тарелку не лезть. – Заверил он Тину, поднимаясь со скамьи.

– Я возьмусь за твое воспитание, – угрожающе ответила она, и молодые люди поспешили поднять на набережную, продолжая подтрунивать друг над другом и беззаботно веселясь.