Глава 16

Рынок так и походил на бочку набитую селедкой, причем вертикально, да еще передвигающейся типа на хвостах. Это особенно ярко видно с причудливой эстакады из чего-то янтарно- прозрачного похожего на слипшийся попкорн. Я бы никогда и не увидел ее, хотя начиналась она у самой земли, поскольку эти дороги проявились лишь повинуясь жесту Корхана. А точнее по какому-то запущенному эльфом заклинанию, повисшему у меня в интерфейсе баффом в виде фасетчатого шара с горизонтальной прорезью.

Прорезь на мгновение превратилась в ниточку, словно подмигнув. Блин, реально это какой-то странный глаз! Не понятно правда, как глаз связан с названием баффа: «Нити рынка». Расспрашивать же пока не стал, хотя «не владение ситуаций» очень раздражает.

Территория рынка с этих «нитей» - сплошные крыши павильонов, прилавков и ларьков. Причем, как я теперь видел - каркасы всех сооружений полностью состоят из этого «попкорна» и лишь снаружи облицованы привычным способом.

Макс шел неспешно, но получалось все равно намного быстрее - ловкости у него определенно даже больше чем у Кассиди, хотя гноме ловкость капает и просто бонусом. Уровень он мне не открывает, но и так ясно, что изрядный. Меня так и подмывало спросить, и едва сдерживался, чтоб не нарваться на ехидный ответ. Высокие его сапоги ступают мягко и бесшумно, даже если он шагает на самый край «пенистого пузырька». Я же с трудом держался середины, то и дело маша руками, чтоб удержать равновесие. Но и тогда не падал лишь потому, что эльф в мгновении ока успевал в последний момент поддержать.

Когда его жесткая рука очередной раз удержала меня от падения на головы покупателей, я возмутился:

- Макс, ты специально меня сюда затащил что ли? Если хочешь внушить мне по дороге какую-то психологическую хрень типа «рука помощи», лови хоть не за бороду!

Эльф хмыкнул:

- И в мыслях не было ничего тебе внушать на этот раз. А борода у тебя просто очень удобная для хватания. Я не предполагал, что ты настолько неловок... Хотя и радует что можешь хотя бы просто стоять здесь. Но мы уже пришли. Вот вход в конюшни. Только ты там не дергайся.

- Конюшни в центре рынка?..

Договорить не удалось. Бороду вновь рвануло, и я чуть не заорал когда под ногами пропала опора. Впрочем, полет оказался коротким а приземление мягким. Под ногами спружинило я посмотрел вниз и... чуть снова не заорал. Да еще бы:

Мягкое под ногами - оказалось тонкой полупрозрачной паутиной, а прямо под башмаками, с ее противоположной стороны - огромный паук. Он нервно дернулся, жвала выскочили из какого-то паутинного пузыря, брызнувшего желтым. Я с ужасом увидел торчащую оттуда вбок птичью лапу, что сразу начала судорожно сжиматься, хватая воздух. Впрочем, как следует рассмотреть не удалось - побеспокоенный паук умчался в темноту.

Я задрал голову и почувствовал, как зашевелились волосы. Везде. Мы стояли в центре внушительного кокона, сотканного из паутины. И по его стенам, отгороженные от нас лишь тонким плетением паутины сидят десятки пауков, всевозможных форм и расцветок. И объединяет их лишь одно. Они все здоровенные!

Под ногами задрожало. И я подпрыгнул - на место убежавшего примчался другой паук, да еще крупнее, и с ходу ударил хелицерами прямо под моими пятками. Сквозь паутину высунулись два кривых клыка, на кончиках которых я с ужасом увидел дырочки, сочащиеся прозрачной гадостью. Хелицеры одним рывком раздвинули паутинную сетку и в образовавшейся дыре распахнулась треугольная пасть, полная иглоподобных зубов.

- У ты мой хороший, - просюсюкал Макс с умилением, - встречает папочку!

Эльф ловко бросил в паучью пасть какую-то фигню вроде груши. Рассмотреть не успел, как зубы вонзились и складки рта, поросшие коротким мехом зашевелились, словно цветок вдруг научился жевать лепестками. Макс же натянул перчатки:

- Зеленую тлю, скороходы Ллос могут есть без предварительной подготовки. Они для них как конфетки... Горн, да на тебе лица нет! Арахнофоб что-ли? Эмоции зашкаливают гноме. Ты посмотри внимательно, они же миленькие. Как пёсики.

Эльф смотрел с ожиданием, словно и впрямь показывал умильного щеночка. Я откашлялся и просипел:

- Не эмоции. Пока только слюни, да и те матом. Ты куда меня притащил?

Под ногами вновь требовательно зачавкало, на зубах я увидел прилипший кусочек зеленой шкурки. Макс бросил пауку еще одну тлю и повернулся ко мне:

- Обычная конюшня темных эльфов. В этой игре дроу повелители насекомых, так что раз мы теперь работаем вместе, привыкай. Я посмотрел в бессмысленные пуговицы черных глаз паука ответил с отвращением:

- И воняет от него чем то... чем то...

Макс прервал:

- Вообще-то знатоки говорят, что пахнет здесь копченой на полынном дыму индейкой. Не знаю так ли это, но уж точно лучше, чем в человечьих конюшнях. В Росланд очень детально к запахам относятся, на мой взгляд даже излишне.  Сам павук-скороход вообще ничем не пахнет, сейчас выберемся отсюда, поймешь.

- А как...

- Увидишь, - отрезал Макс нахмурившись. - Все, хватит! - а это уже пауку, вновь защелкавшего пастью в требовании очередной «конфетки». - А то наешься, и не вытащить тебя потом отсюда, жопа ленивая!

Эрл провел рукой по овальному выступу, из того же материала что и гирлянды «попкорна» снаружи, отбросил моток прилипшей к пальцам паутины и дернул какой-то выступ. Потом пнул и снова дернул, в ответ зубастой ракушкой приоткрылась крышка. Он потянул оттуда какую-то палку, что согнулась от усилий, как удилище с попавшейся крупной рыбой, и я едва увернулся от вылетевшей из недр и описавшей «круг на леске» какой-то капающей дряни.

Рассмотрел и глотку вновь перехватило. Я смог лишь тупо просипеть:

- Это? Это...

Эрл расхохотался:

- Главная часть паучьей упряжи! «Гаролдиорин» - по сути что-то вроде морковки перед носом ослика, чтоб шел вперед, пытаясь ее достать. Только пауки в этой игре очень ярко выраженные ослики.

На толстой леске-паутине, упруго покачивалась чья-то нога в серебристой кисее, как в целлофановом пакете. Немного отлегло, когда опознал на конце, в котором продет крюк - копыто.

Паук под ногами засуетился, похоже яростно ища проход в напольной паутине. Видимо может только моську просовывать свою, едва перестал удерживать хелицерами дыру, как паутина упруго сомкнулась. В черных кругляшах, которых на морде у него восемь, загорелись красные точки. Но вот он наконец перестал топтаться снизу и замер, явно чего-то ожидая. Макс выдернул широкое седло, со свисающими по краям плетеными серебристыми ремнями. Кивнул мне сказав:

- Достань из сундука еще подушку и попону, а то рук не хватает.

Из-под купола раздались звуки словно лопались толстые нити. Я вскинул голову и закричал:

- Осторожно!

Сверху, придерживаясь задними лапами за паутины, тянущиеся из брюшка, скользят три паука размером с баскетбольный мяч. Макс отмахнулся небрежно:

- Попонки, это фиолетовые рулоны, а подушки - та хрень которая как подушки. Только с двумя ремнями... Это для тебя, вместо седла.

- Наверх смотри! - рявкнул я сжимая кулаки.

Уже два паука тянут к нему лапы, глаза сияют зловещим оранжевым светом. Крючки хелицер нацелены в голову. Но тот не глядя махнул рукой, гулко шлепнув по брюху ближайшего и тот закачался на нити, крутясь и беспомощно суча лапами. Эрл мельком глянул на них и увел «удочку» с ногой в сторону. Сказал с усмешкой:

- Не обращай внимания, это паучата. Все время жрать хотят. Взрослые то понимают, что только хозяин корм даст, а эти ко всем кидаются. Молочные еще, глупые совсем.

- Молочные паучата, - повторил я, чувствуя как реально хлопаю глазами. - Все ясно, чо. Молочко значит лакают... как щеночки. Песики блин!

К счастью ошибиться и вытащить из сундука что-то не то оказалось не возможным. Похоже это специальные хранилища оборудования. А усмешка Макса, на удивление, сейчас была обычной, даже добродушной. Никогда не думал, что он может просто улыбаться. Первоначальный страх прошел, и вытаскивая скарб,  я наблюдал, как он дразнит юных арахнидов, размахивающих лапами в попытках ухватить вожделенную «морковку». И продолжал говорить:

- Конечно молочные. Пьют только то, что паучиха приготовит. У них переваривающего яда до первой линьки нет. У взрослых же четыре вида ядов: парализующий, обезболивающий, замедляющий и консервирующий. Ну и комбинируют они их знатно... А у этих только два: болевой и ужасный. В смысле дебаф ужаса вешает секунд на десять. Примерно на десять эльфу, а так многое зависит от массы тела, устойчивостей, времени и кучи еще всего... Гному не нужно этого знать.

Макс явно проделывал рутину: седлал паука, как видимо в средневековье, не прекращая разговора, седлали лошадей. Правда выглядит это куда экзотичнее. Сначала он дернул что-то под ногами, паутина разошлась, а его скаковой паук, только этого и ждал, выскочил как черт из табакерки, но эльф, как опытный тореадор отвел «удочку с ногой-морковкой, а сам шлепнул седло ему на спину, сразу же воткнув в специальный держатель и «удочку». Паук затанцевал пытаясь достать недосягаемую добычу, болтающуюся прямо «под носом», а Корхан в это время натягивал ремни, устраивал поправлял какие-то выемки и мешочки неведомого назначения. Слегка охреневая от этого шоу, я пробормотал:

- Ишь ты, обезболивающий яд даже. Прямо местная анестезия.

Корхан подтянул ремень уперев ногу в брюхо паука, и тот распластался, прижавшись к паутине.

- У них любой яд урон наносит, а этот напротив работает как лечилка... Если просто раз укусит. А вот если тяпнет сразу после замедляющего, то замедление усилится. А вот если укусит потом консервирующим, то если у тушки меньше 10 процентов жизни, сразу полностью уходит и перестает восстанавливаться выносливость. Так и готовят они «живые консервы». Ну что замер, садись вот сюда, - он похлопал подушку, пристроившуюся за седлом и добавил:

- Видишь рукоятки? Держись за них и крепко.

- О, сколько нам открытий чудных, - пробормотал я, стукаясь о жесткие лапы паука. Кое как взгромоздился на колышущееся ходуном брюхо, которое приподнялось как спинка кресла, правда очень пологого, типа кушетка-лежанка. Эльф же устроился на головогруди, сунув колени в чехлы над плечами лап. Я едва успел ухватиться за рукоятки, выходящие из сиденья на манер велосипедного руля, как удочка с копытом с мудреным названием «гаролдиорил», качнулась с хитрым вывертом вперед. Скаковой паук, рванулся по стене вверх, и через пару мгновений яркое солнце сверкнуло в глаза, а ветер вышиб слезу, забросив мою уже порядочно отросшую бороду за плечо.

Перевалив, через край открытой в небо «паучьей конюшни», восьмилапый скакун на миг замер, а потом разом ухнул вниз, как вагонетка американских горок. Макс развернулся в пол-оборота, крикнул:

- Здорово да?

А я еле сдерживал вопль - паучище вихрем съезжал по нескольким прозрачным паутинкам, выглядевшим под его толстыми лапами настолько не заметно, что казалось появлялись прямо из воздуха, а исчезали уже метрах в трех позади.

Похоже, темным эльфам законы рынка были не писаны. Ну или скорее «эрловость» сработала - охранник на стене вскинул было лук, но тут же опустил, подняв руку в приветствии. Впрочем, Корхан не ответил, сосредоточившись на управлении. Паук домчался до одной из торчащих в стене «мачт», которые оказывается работали не только держателями вымпелов. Я ахнул, когда паук, рванул головой вниз, словно упал - «рога седла» чуть не сломали мне грудину, еле успел напрячь руки. Эрл же сидел будто приклеенный, лишь мельком глянул «не слетел ли гном», да ткнул носком сапога над мельтешащими лапами, что задвигались еще быстрее.

Противоположная сторона рынка битвы избежала, да здесь похоже и бить то было не кого, мостовая, как и на стороне въезда, пустовала - только вдоль обочины кое-где скучали вездесущие «дикие торговцы», которые похоже и слыхом не слыхивали о нападении.

 Вдоль дороги покачиваются длинные тонкие деревца со светло-зеленой листвой. Едва паук ворвался под их сень, как эльф расслабился, развалился в седле вполоборота, перестал бросать по сторонам взгляды внимательные и зоркие. Ответил мне на незаданный вопрос:

- Бамбуковые плантации начались. Здесь орков не встретить - через эти заросли они тупо не могут пролезть, а главное не могут пробраться их варги.

- Я думал, твой паук может этих полосатых волков не опасаться. Сам же говорил, у него яд такой, яд сякой...

Макс усмехнулся:

- Это скаковой паук, я его затачивал на скорость. И обвес у него на скорость. Впрочем и боевые пауки проигрывают варгам в схватке. У зверей интеллект значительно выше, они создают новые приемы прямо на ходу и, если выживают, используют потом очень успешно. Опять же у волков силы больше.

- Да, наш орк рассказывал, как темные эльфы подло расстреливают их издали, оставаясь недосягаемыми для ближнего боя.

Корхан расхохотался:

- Ну, конечно же, подло. С точки зрения орков, надо честно схватиться лицом к лицу, чтобы они своими читерными божественными железяками покромсали, абсолютно честно и героически.

Эльф осекся и резко потянул «управляющую удочку» в сторону. Паук заложил крутой вираж и шмыгнул на едва видимую в зарослях тропу. Скорость снизилась. Я рассмотрел влажно поблескивающие паутины, что похоже удерживали кроны бамбуковых палок, не давая им сомкнуться над тропой. Тропа тянулась прямо как стрела, но по сторонам то и дело мелькали такие же, прямые тропы, похоже разбивая «бамбучник» на участки.

- Корхан, а зачем эльфам столько бамбука то? Весь континент удочками что ли снабжаете?

- Нет, - ответил эрл, - в тот же миг мы выскочили на открытый участок, уши заполнил мерзкий чавкающий скрежет, а ноздри  кислый запах силосной ямы, - эльф же продолжил фразу, указав рукой:

 - А вот тебе и ответ!

 На земле ворочался, чавкал и скрежетал целый ковер из рыжей саранчи. Макс вскинул удилище, заставив паука остановиться в безуспешной досаде пытаясь ухватить «морковку-копыто», а я увидел, как дрожат и падают тонкие стволы бамбука, исчезая в прожорливых пастях толкающихся и заползающих друг на друга жирных кузнечиков размером с поросенка. Некоторые пытались вылезти на тропу, но упирались в туго натянутые паутинные веревки, по нитям змейками мчались молнии разрядов и насекомые послушно возвращались, в чавкающую толпу. А эрл пояснил:

- Темные эльфы в Росланд, повелители насекомых. По местной легенде, древний народ перворожденных и разъединился надвое именно из-за противостояния богов. Ллос - богиня насекомых и Кореллон ее муж - бог деревьев. Такой вот божественный вышел развод. Ну и потом пошла специализации народов пошедших разными путями. Лесные эльфы - получают ману и все ингридиенты от живых растений, а темные...

Макс свесился с паука и ухватил упавшую на тропу вершину бамбука и продолжил:

- Темные от мертвых.

Зеленые листья разом побурели и осыпались, коричневый же суставчатый ствол посерел и через мгновение рассыпался облачком праха. Ладонь же эльфа окуталась зеленым сиянием. Он удовлетворенно хмыкнул и пояснил:

- Когда эльфы были единым народом, у них была специализация «древесный палач» - по сути, несмотря на мрачное название, всего лишь садовники, вырезающие не правильно растущие ветки, удаляющие валежник, убирающие не нужные травы. Эта специальность у лесных эльфов так и осталась. Но в давние времена служительницы Ллос, научились впитывать силу ветвей, в которых оставалось хоть немного жизни. Ну а дальше-больше, палачи научились уничтожать и живые растения, получая мощные притоки маны, что для лесных эльфов настоящее преступление.

Со временем, Кореллон - отец эльфов проклял таких палачей, поскольку в поисках дополнительной силы, слишком много эльфов пошло путем уничтожения растений. На этой почве он и поссорился с женой, одобрявшей эти эксперименты. Вот такой произошел развод у них божественного уровня. Из-за проклятия отца народа у темных эльфов теперь сама собой не восстанавливается мана. Но, ее легко восполнить, как я вот прямо сейчас и сделал.

Эрл вновь наклонил управляющую удочку, и паук побежал дальше, щелкая хелицерами. Саранча же мигом осталась за спиной. Я погладил бороду, не забывая придерживаться за «рог» из сиденья. Спросил недоуменно:

- А саранча при чем? Или вы их это... едите их что ли, как праведники акрид?

- Правильный вопрос, гноме, - весело ответил Макс. - Саранча, да и другие специальные насекомые, это концентрированные накопители маны. Растения конечно есть везде, но все же, мы хоть и темные эльфы, но не оставляем обычно в месте сражений или охоты за собой лунный ландшафт, что по идее требует необходимость постоянного восполнения маны. По мне так этот божественный дурак Кореллон, поступил совершенно по-идиотски, со своим тупым проклятием. Хотя... Возможно оно попросту сработало не правильно. Все-таки, в те древние времена магия перворожденных была едина. Как собственно у всех местных народов работает принцип троицы «отец-мать-дух», вот дух вероятно и «не одобрил» семейных разборок.

Но мне в действительности не интересна история длинноухих. Есть среди нас конечно и книжные черви, но их мало. Здесь важен лишь факт, что мощные заклинания темных эльфов требуют очень много маны, и с растений элементарно не получить такого количества. А вот, «стержень саранчи», - отличный внутренний орган, способный накапливать и удерживать ее много. Нужно только позволить этим жирным кузнечикам сожрать много растений... Держись!

Я судорожно вцепился в рукоятки, а паук заложив резкий вираж, вломился на узкую просеку, перпендикулярную основной тропе. Повинуясь подергивающейся удочке в руке эрла, который словно рыбак блеснил в лунке рыбу, арахнид тяжело развернулся на тесной тропе кругом. Не успел я задать возмущенный вопрос, как перед носом промчались сразу несколько пауков, на которых я успел рассмотреть  закованных в алые доспехи эльфов. Корхан пояснил:

- На карте у меня дорога подсветилась красным. Светофор такой эльфийский, сообщает что нужно пропустить приоритетный отряд. Я эрл, поэтому обычно уступают мне, потому и не встретили никого, хотя тут постоянно снуют по своим делам десятки темных эльфов. Но бывают такие моменты, когда и эрлу приходится уступать.