Эпилог

Правительницу простой люд принял настороженно, но без враждебности. Жены радовались и злорадствовали, мужья тосковали и надеялись на министров, которые не дадут бабе наворотить дел. И ни те, ни другие не спешили бунтовать и протестовать. Это вельможи могут себе позволить воротить носы от девки с первого взгляда, а гражданам куда важнее, что эта девка из себя представляет. Как с налогами будет, да и в остальном — посмотреть надо.

Объявление о грядущей свадьбе Тии Дочери Неба, сделанное на следующий день после венчания, усилило смятение настороженной столицы. Люди еще не отошли от одной новости, что кесарь — женщина, так уже пора было привыкать к другой, о правителе-альмирце.

Причем, поговаривали, страшен принц как смерть, да и не мужик вовсе.

Другие возражали, что ежели он не мужик, то на кой он понадобился? И утверждали, что как раз потому и женятся столь скоропалительно, чтобы пузо невестино прикрыть.

Третьи разумно возражали, что, даже если бы захотели, ребенка заделать бы не успели: альмирец только пятого дня приехал в Вир, а до того бывал здесь лет десять назад. Эти, самые разумные, грешили на государственную необходимость, желание мира с соседями, утверждали, что Альмира готовилась взять реванш за Пятилетнюю войну, и потому девчонка молодец, ради страны согласилась с калекой жить.

Но все сходились в одном: что-то будет. Все один к одному складывалось. И кесарь — девица, и венец кесарю возлагала сама Идущая-с-Облаками, и свадьба вот буквально на другой день после венчания.

Некоторые надеялись на радость и милость богов, но скептиков и пессимистов было больше.

В столицу стекались слухи, а многие рождались прямо здесь. О невиданных чудовищах на море и суше, о ходячих мертвецах и страшных болезнях… много всякого рассказывали, тут же забывали, приукрашивали подробностями и передавали из уст в уста. Но ощущение, что «что-то будет», висело над Виром плотным облаком.

Будет-то оно непременно. Вот только что?