Глава 27

Не знаю, что заставило нас подняться в спальню Консула на носу корабля. Я сложил широкую кровать, на которой спал последние две недели. За кроватью располагались два отсека — гардероб и ванная; когда переборки становились прозрачными, эти отсеки казались темными пятнами на фоне звездного неба. Мы хотели наблюдать за переходом из пространства Хоукинга в обычное, а потому попросили компьютер сделать переборки прозрачными.

Первым, что мы увидели — корабль еще не начал торможение, — была планета Возрождение-Вектор, бело-голубой диск, поблизости от которого виднелись два или три спутника. Слева от планеты ослепительно сверкало местное солнце. Как ни странно, несмотря на яркий солнечный свет, можно было различить десятки звезд. Энея спросила, как такое может быть, не обращаясь ни к кому в отдельности.

— Это не звезды, — ответил компьютер. Вращение корабля замедлилось, включился главный двигатель, и мы устремились к планете. Вообще-то в такой близости от планет из гиперпространства не выходят — с притяжением шутки плохи, — но компьютер заверил нас, что ему после модификации подобные перегрузки не страшны. — В радиусе ста тысяч километров обнаружено свыше пятидесяти космических кораблей, которые полным ходом направляются к нам. Отмечено также скопление звездолетов на орбите Возрождения-Вектор. Три корабля — судя по спектральному анализу выхлопа, факельщики — находятся на расстоянии двухсот километров и приближаются.

Никто из нас не проронил ни слова. Насчет факельщиков можно было и не предупреждать — мы видели их собственными глазами у себя над головами. Три плазменных выхлопа смахивали на струи пламени из паяльной лампы.

— Нас вызывают, — сообщил компьютер.

— Визуальный контакт? — спросила Энея.

— Нет, только звуковой. — Казалось, голос компьютера дрожит от напряжения. Неужели ИскИну доступны человеческие эмоции?

— Послушаем, — проговорила Энея.

— …корабль, вошедший в пространство Возрождения-Вектор, — произнес знакомый голос. Мы его уже слышали в системе Парвати. Капитан де Сойя. — Вызываю корабль, вошедший в пространство Возрождения-Вектор.

— С какого корабля идет сигнал? — осведомился А.Беттик, глядя на факельщики. На голубую кожу андроида падал голубой свет плазменных струй.

— Не могу определить. Сообщение передается по каналам оперативной связи. Оно может поступать с любого из семидесяти девяти обнаруженных на данный момент кораблей.

Мне показалось, я должен сказать что-нибудь умное.

— Елки-моталки!

Энея искоса поглядела на меня и вновь повернулась к звездам.

— Сколько осталось до посадки?

— Четырнадцать минут, — ответил компьютер. — Но лоция категорически запрещает приближаться к любой планете со скоростью, с которой мы сейчас движемся.

— Не вздумай снижать, — предупредила Энея.

— Корабль, вошедший в пространство Возрождения-Вектор, — снова произнес де Сойя. — Приготовьтесь принять на борт штурмовую группу. Не пытайтесь сопротивляться, иначе будете парализованы. Повторяю…

Энея усмехнулась:

— Пожалуй, моя старая уловка нас не спасет. Верно, Рауль?

Ничего умнее «елки-моталки» мне на ум не приходило, поэтому я молча развел руками.

— Корабль, вошедший в пространство Возрождения-Вектор. Мы собираемся состыковать наружные силовые поля.

В тот самый миг, когда Энея и А.Беттик одновременно вскинули головы, стали видны факельщики. До них было меньше километра, выстроились они так, что образовывали равносторонний треугольник. Я поглядел на лицо девочки. Губы плотно сжаты, а в остальном ни намека на беспокойство, только любопытство во взгляде огромных, словно светящихся глаз.

— Внимание, неопознанный корабль. Стыковка полей через тридцать секунд.

Энея подошла к невидимой переборке. С того места, где находился я, чудилось, что мы стоим на плоской круглой вершине чудовищно высокой горы, вокруг сверкают звезды и шныряют кометы, оставляя за собой голубые хвосты, а Энея замерла на краю пропасти.

— Корабль, — позвала девочка, — сделай так, чтобы меня слышали на всех звездолетах.

Капитан де Сойя следил за ходом событий как воочию, так и через тактический дисплей. Стоя над плоскостью эклиптики, он наблюдал, как его корабли группируются вокруг вражеского звездолета — этакие искорки света на спицах и втулке огромного колеса. У самой втулки, почти вплотную к кораблю Энеи, расположились «Мельхиор», «Гаспар» и «Бальтазар». Чуть в стороне двигались с точно таким же ускорением пять или шесть факельщиков под командой капитана Сати со «Святого Антония». В десяти тысячах километров за ними перемещались в пространстве Возрождения-Вектор эсминцы класса «Благословение», три корабля класса «три К» и ударный авианосец «Святая Мало», на мостике которого и находился де Сойя. Ему отчаянно хотелось быть на одном из факельщиков и самому захватить девочку, однако он сознавал всю неразумность подобных действий. В конце концов «волхвами» командует Стоун, которую произвели в капитаны всего неделю назад; негоже из-за сиюминутной прихоти лишать командования заслуженного боевого офицера.

«Рафаил» остался на орбите Вектора вместе с легкими крейсерами и эсминцами сопровождения. Де Сойя вновь переключился на тактический режим и вновь увидел свои корабли, окружившие звездолет Энеи со всех сторон. Бежать девчонке некуда. Де Сойя вернулся на мостик авианосца. Ему в глаза бросились багровые от напряжения лица Ву и Брауна. Генерал Барнс-Эйвне поддерживала контакт с пятьюдесятью морскими пехотинцами на борту одного из факельщиков. В углу рубки, за спинами офицеров, де Сойя разглядел сержанта Грегориуса, рядом с которым маячили Ки и Реттиг. Все трое рвались в штурмовую группу, однако де Сойя оставил их при себе.

— Внимание, неопознанный корабль, — произнес капитан, с трудом сдерживая волнение. — Стыковка полей через тридцать секунд. — Де Сойя вдруг понял, что его беспокоит безопасность девочки. Если что-нибудь пойдет не так, это должно случиться в ближайшие минуты. Компьютерный анализ показал, что вероятность ранения или гибели девочки составляет всего-навсего шесть процентов. Но для де Сойи шесть процентов было очень много. Ведь Энея снилась ему каждую ночь на протяжении ста сорока двух суток…

Внезапно из динамиков послышался детский голос. Сообщение передавалось на общей частоте.

— Капитан де Сойя, — проговорила девочка (изображения на мониторах не было и в помине). — Пожалуйста, не штурмуйте наш корабль и не стыкуйте поля. Любые ваши действия приведут к трагедии.

Де Сойя бросил взгляд на хронометр. Пятнадцать секунд до стыковки… Что ж, на сей раз Энее не помогут никакие угрозы. Стоит полям состыковаться, как все три факельщика дадут залп. Не пройдет и сотой доли секунды…

— Подумайте, господин капитан, — продолжала девочка. — Нашим кораблем управляет ИскИн, изготовленный во времена Гегемонии. Если его парализовать…

— Отменить стыковку! — рявкнул де Сойя за две секунды до того, как должна была сработать автоматика. С «Мельхиора», «Гаспара» и «Бальтазара» поступило подтверждение.

— Дело в том, что у нашего компьютера цепи не кремниевые, а органические. Это старинный тип ДНК-процессора. Вы парализуете его вместе с нами.

— Черт! — Сперва де Сойе показалось, что проклятие вырвалось у него, но потом он сообразил, что ругается капитан Ву.

— Мы тормозим при восьмидесяти семи «g». Если наш компьютер отключится… Понимаете, он управляет силовыми полями и двигателями…

Де Сойя обратился к техникам на борту авианосца и факельщиков:

— Это правда? Их компьютер действительно вырубится?

Секунд десять царило молчание. Наконец послышался голос капитана Хирна, который заканчивал инженерный факультет военной академии.

— Мы не знаем, Федерико. Сведения об ИскИнах в большинстве своем либо утеряны, либо держатся в строжайшем секрете. Церковь считает смертным грехом…

— Меня интересует, врет она или говорит правду! — перебил де Сойя. — Неужели никто не знает, повредят ли лучи парализаторов органический компьютер?

— Сэр, — вмешался в разговор старший инженер авианосца Брамли, — мне кажется, конструкторы должны были предусмотреть такую возможность и найти способ защитить ИскИн…

— Вам кажется или вы знаете? — процедил де Сойя.

— Кажется, сэр, — помолчав, ответил Брамли.

— А компьютер у них действительно органический?

— К сожалению, да, Федерико, — отозвался Хирн. — Если не считать электронной начинки и памяти на цилиндрических магнитных доменах, бортовой компьютер той эпохи представляет собой двойную спираль ДНК, которую удерживает…

— Ладно, я понял, — прервал де Сойя. — Всем кораблям. Оставаться на месте. Если вражеский звездолет попытается изменить курс или совершить квантовый прыжок, немедленно атакуйте.

С кораблей начали поступать подтверждения.

— …пожалуйста, не причиняйте нам вреда, — закончила Энея. — Мы просто хотим совершить посадку на Возрождении-Вектор.

— Энея, — позвал капитан де Сойя, послав на звездолет девочки направленный луч, — пусти на борт моих солдат, и они доставят тебя на планету.

— Я предпочитаю сделать это сама. — В голосе девочки, как показалось капитану, прозвучала насмешка.

— Возрождение-Вектор — большая планета, — увещевал де Сойя, поглядывая на тактический дисплей. До входа в атмосферу оставалось десять минут. — Где ты хочешь сесть?

После паузы Энея ответила:

— Мне нравится космопорт Леонардо в Да-Винчи.

— Его закрыли двести с лишним лет назад. Неужели твой компьютер не мог обновить свои базы данных? — Девочка промолчала. — В западной части Да-Винчи находится грузовой космопорт. Он тебе подойдет?

— Вполне, — сказала Энея.

— Тебе придется изменить курс, выйти на орбиту и подождать, пока диспетчер не возьмет управление на себя. Я передаю на планету ваши координаты.

— Не надо! — воскликнула девочка. — Мой звездолет сядет сам.

Де Сойя вздохнул и повернулся к отцу Брауну, рядом с которым сидела капитан Ву.

— Мои пехотинцы окажутся на борту через две минуты, — заметила генерал Барнс-Эйвне.

— А в атмосферу корабль войдет через семь минут. На такой скорости фатальной может оказаться даже ничтожная ошибка в расчетах. — Де Сойя вновь заговорил в микрофон: — Энея, над Да-Винчи оживленное воздушное движение. Вы не можете садиться просто так. Пожалуйста, введи в компьютер параметры, которые я только что передал…

— Извините, господин капитан, но мы идем на посадку. Если диспетчер сообщит необходимые данные, я буду ему весьма признательна. До встречи на поверхности, господин капитан. Лично я связь закончила.

— Черт! — Де Сойя связался со службой наведения грузового космопорта. — Вы слышали?

— Так точно, сэр.

— Выполняйте. Хирн, Стоун, Буле! Вы слышали?

— Да, сэр, — откликнулась капитан Стоун. — Расхождение через три минуты десять секунд.

Де Сойя переключился в тактический режим. Сверкающее колесо распалось, факельщики, корпуса которых не были рассчитаны на контакт с атмосферой, начали торможение. Звездолет Энеи стремительно приближался к планете, его курс пролегал совсем рядом с громадой ударного авианосца.

— Приготовьте мой катер, — приказал де Сойя. — Патруль?

— На связи, сэр, — отозвалась полковник Клаус, командир воздушного патруля, состоявшего из сорока семи «скорпионов», что кружили над Да-Винчи.

— Вы следили за разговором?

— Разумеется, сэр.

— Напоминаю еще раз, стрелять только по моему приказу.

— Понятно, сэр.

— Со «Святой Мало» стартуют семнадцать истребителей, которые будут сопровождать цель до поверхности. Я полечу на восемнадцатом. Позывные «ноль-пять-девять».

— Ясно, сэр. Ноль-пять-девять. Восемнадцать своих и один чужой.

— Де Сойя связь закончил. — Капитан выдернул штекеры из разъемов на панели управления. Тактический дисплей выключился. Марджет Ву, отец Браун, генерал Барнс-Эйвне, Грегориус, Ки и Реттиг вместе с де Сойей прошли в шлюз, в котором дожидался катер. Пилот лейтенант Карин Норрис Кук запустила двигатель. Процедура была отработана, поэтому все прошло гладко.

Когда катер вошел в атмосферу, де Сойя вновь включил тактический дисплей.

— Кораблик-то с крылышками. — Лейтенант Кук употребила старинное жаргонное выражение. На протяжении тысячелетий про аппарат, садившийся только над сушей, говорили «сухие лапы», про тот, который мог садиться на воду — «мокрые лапы», а про корабль, способный перемещаться как в атмосфере, так и в открытом космосе, — «с крылышками».

Впрочем, на мониторе было видно, что крыльев у корабля Энеи нет. Датчики утверждали, что у звездолета корпус-протей, однако крылья на нем, по-видимому, отсутствовали. Двигаясь кормой вперед, корабль вошел в атмосферу, словно балансируя на плазменной струе.

— Кардинал Лурдзамийский говорил, что девочка представляет опасность для Церкви, — прошептала Марджет Ву на ухо де Сойе. Капитан молча кивнул. — Может, он подразумевал, что из-за нее могут погибнуть миллионы жителей Вектора? Вам известно, что плазменный выхлоп — ужасное оружие, если воспользоваться им с умом. Термоядерный взрыв над городом…

Волной накатил страх, но де Сойя не поддался панике.

— Не волнуйтесь, — прошептал он в ответ. — Если она попробует предпринять что-либо в этом роде, мы собьем звездолет.

— Но девочка… — начала капитан Ву.

— В таком случае нам останется только уповать на то, что она выживет, — перебил де Сойя. — Нельзя допустить, чтобы ради одного ребенка погибли тысячи… миллионы мирных жителей. — Он откинулся на спинку кресла и вызвал космопорт. Ответ пришел не сразу: сигналу предстояло пробиться сквозь ионный слой вокруг катера. Де Сойя посмотрел на монитор: катер пересек линию терминатора. Похоже, садиться придется в темноте.

— Служба управления полетами, — откликнулся наконец старший диспетчер. — Цель легла на заданный курс. Скорость выше допустимой, но ненамного. В радиусе тысячи километров нет ни одного летательного аппарата. Касание через четыре минуты тридцать пять секунд.

— Космопорт блокирован, — доложила генерал Барнс-Эйвне.

Де Сойя знал, что в порту и поблизости от него находятся несколько тысяч солдат. Как только корабль Энеи совершит посадку, все будет кончено: взлететь ему уже не дадут. Капитан взглянул на монитор, на котором виднелся залитый светом Да-Винчи. На звездолете Энеи мерцали ходовые огни, красный и зеленый; включились мощные прожектора, лучи которых пронзили облачный покров.

— Курс прежний, — сообщил диспетчер. — Скорость в норме.

— Мы его видим! — воскликнула полковник Клаус.

— Держите дистанцию, — приказал де Сойя. «Скорпионы» могли ужалить с расстояния в несколько сотен километров, поэтому не было смысла подводить их ближе к цели.

— Слушаюсь.

— Курс прежний, три минуты до касания, — произнес диспетчер. — Неопознанный звездолет, разрешаю посадку.

Энея не ответила.

Де Сойя озадаченно моргнул. Корабль Энеи, похожий на раскаленный уголек, находился в десяти тысячах метров над космопортом. В километре над ним кружили разъяренными пчелами катер де Сойи и истребители прикрытия. Да, пчелы… или стервятники. В Льяно-Эстакадо хватало стервятников, которых зачем-то привезли с собой первые колонисты. На голых, продуваемых ветрами равнинах, утыканных атмосферными генераторами, которые стояли на расстоянии тридцати километров друг от друга, всякий труп за несколько часов превращался в мумию, так что стервятникам ничего не доставалось…

Капитан потряс головой, отгоняя воспоминания.

— Касание через минуту, — сообщил диспетчер. — Неопознанный корабль, вы приближаетесь к нулевой отметке. Вам следует снизить скорость. Неопознанный корабль, прием…

— Черт! — прошептала Марджет Ву.

— Сэр, — проговорила лейтенант Кук, — корабль перестал снижаться. Завис в паре километров над полем.

— Вижу, лейтенант, — отозвался де Сойя. Ходовые огни звездолета продолжали мигать, прожектора освещали опустевшее поле космодрома — большинство кораблей отогнали на боковые рулежные дорожки и в ангары. Истребители же огней не включали. — Всем кораблям. Сохранять дистанцию. Не стрелять.

— Неопознанный звездолет, — проговорил диспетчер, — вы уклоняетесь в сторону. Немедленно вернитесь на прежний курс и продолжайте снижение. Повторяю, немедленно вернитесь…

— Дерьмо! — пробормотала Барнс-Эйвне. Ее солдаты окружили космопорт, однако корабль Энеи находился сейчас над центром Да-Винчи. Внезапно ходовые огни звездолета погасли.

— Двигатель они не включают, — заметил де Сойя. — Летят на электромагнитной подушке.

Марджет Ву кивнула, но чувствовалось, что слова де Сойи ничуть ее не успокоили. Корабль с ядерным двигателем над мегаполисом — все равно что гильотина над подставленной шеей.

— Патруль, — окликнул де Сойя. — Иду на сближение. Следуйте за мной. — Капитан кивнул пилоту. Лейтенант Кук направила катер по дуге вниз.

— Что она затеяла? — прошептала Барнс-Эйвне.

На тактическом дисплее было видно, как по приказу генерала около сотни солдат — как и отделение Грегориуса, в боевых скафандрах — поднялись в воздух и полетели следом за кораблем Энеи. Камеры на корпусе катера пока не показывали ничего похожего. Капитану вдруг вспомнился летательный аппарат, на котором девочка покинула Долину Гробниц Времени. Он связался с орбитальным патрулем.

— Вы следите за кораблем? Докладывайте, как только заметите хоть что-нибудь!

— Слушаюсь, сэр, — отозвался командир эскадры. — Не беспокойтесь, сэр, с нашими приборами мы засечем даже микроба.

— Отлично.

«Что же я упустил?» — спросил себя де Сойя. Звездолет Энеи двигался на север-северо-запад со скоростью около двадцати пяти километров в час, похожий на подгоняемый ветром дирижабль. Над звездолетом кружили истребители прикрытия с ударного авианосца. «Скорпионы» полковника Клаус сновали вокруг, словно играя в догонялки. По-над крышами городских зданий беззвучно скользили морские пехотинцы, следившие за кораблем сквозь инфракрасные визоры.

Звездолет плыл над небоскребами и промышленными предприятиями Да-Винчи, столицы Возрождения-Вектор. Город сверкал огнями, виднелись залитые светом зеленые игровые площадки и прямоугольники стоянок. По многоярусным улицам двигались с включенными фарами десятки тысяч машин.

— Корабль разворачивается, сэр, — доложила лейтенант Кук. — Но двигатель по-прежнему не включает.

На мониторе и на тактическом дисплее было видно, как звездолет Энеи медленно переменил положение с вертикального на горизонтальное. Можно было ожидать, что появятся крылья, но ничего подобного не произошло. Должно быть, пассажиры чувствуют себя неуютно — хотя нет, ведь ощущения верха и низа все равно создаются внутренним силовым полем. Серебристый дирижабль пересек реку и полетел дальше над верфями Да-Винчи. Вызов службы управления полетами остался без ответа.

«Что же я упустил?» — гадал капитан де Сойя.

Когда корабль по просьбе Энеи принял горизонтальное положение, я на какой-то миг утратил самообладание.

Мы трое стояли у прозрачной переборки и глядели на городские огни, будто с вершины горы. Внезапно эти огни устремились нам навстречу. Мы с А.Беттиком невольно попятились, я даже замахал руками, чтобы сохранить равновесие (казалось, еще немного — и мы рухнем наземь), а девочка осталась стоять где стояла.

Я чуть было не плюхнулся на кушетку, но справился с головокружением, убедив себя, что мы летим вдоль гигантской стены, в которую вдруг превратилась поверхность планеты. Внизу виднелась сетка улиц Да-Винчи; обернувшись, я различил за кормой, сквозь разрывы в облаках, оранжевых от зарева над городом, несколько ярких звезд.

— Что мы ищем? — спросил я. Компьютер то и дело докладывал о круживших поблизости летательных аппаратах и нацеленных на нас сенсорах. Кроме того, «неопознанный звездолет» продолжала вызывать служба управления полетами, но мы велели кораблю не обращать внимания на вызовы.

Энея говорила, что хочет увидеть реку. Что ж, вон она — темная полоса, вьющаяся серпантином на фоне городских огней. Мы двигались на северо-запад. Под нами проплывали баржи и прогулочные катера — точнее, казалось, что они ползут «вверх» или «вниз» по гигантской стене, словно некие насекомые.

Вместо ответа Энея спросила у компьютера:

— Ты уверен, что это часть реки Тетис?

— Разумеется, на мою память нельзя полагаться, но карты…

— Там! — воскликнул А.Беттик, тыкая пальцем куда-то вниз.

Я ничего не видел, однако зрение Энеи было, похоже, острее моего.

— Опускаемся, — сказала девочка. — И побыстрее.

— Мы уже нарушили правила полетов, — предупредил компьютер. — Если мы опустимся ниже того уровня, на котором…

— Выполняй! — крикнула девочка. — Можешь забыть обо всех правилах. Код «С-единица». Выполняй!

Корабль дернулся и ринулся вниз.

— Летим к арке, — уточнила Энея, указывая куда-то за реку.

— К арке? — недоуменно переспросил я и в следующий миг разглядел вдали странного вида сооружение.

— Честно говоря, — заметил А.Беттик, глядя на девочку, — я не ожидал, что он сохранился.

— Его не уничтожить даже атомным взрывом. — Энея усмехнулась. — Эти штуки строились под руководством Техно-Центра, а потому способны выдержать многое…

Арка нуль-портала вздымалась над рекой подобием исполинского обруча. Вокруг виднелись верфи и склады — бетон, сквозь трещины в котором пробивались сорняки, ржавая проволока, гниющая под открытым небом техника… До портала было около километра. На его поверхности отражались городские огни — нет, это мерцал сам портал, из него словно вырывался водопад.

— Должны успеть, — проговорил я. В ту же секунду раздался грохот, корабль тряхнуло, и мы начали падать.

— Старинный нуль-портал! — воскликнул де Сойя. Он заметил арку минуту назад, но решил поначалу, что это очередной мост. Все сразу стало понятно. — Они летят к порталу! Здесь же протекала река Тетис! — Капитан включил тактический дисплей. Все верно.

— Не волнуйтесь, — сказала Барнс-Эйвне. — Порталы перестали работать сразу после Падения. Ей не…

— Ближе! — приказал де Сойя пилоту. Ускорение вжало пассажиров в кресла — у катера не было внутреннего силового поля. — Еще ближе! Внимание! Всем кораблям! Цель уходит. Повторяю, цель уходит.

— Не успеем, — пробормотала лейтенант Кук.

— Патруль! — Голос де Сойи дрожал от напряжения: ускорение составляло целых три «g». — Открывайте огонь! Это приказ.

Мрак ночи вспороли лазерные лучи. Корабль Энеи на мгновение замер в воздухе, точно подстреленная утка, а затем рухнул в реку в нескольких сотнях метров от портала. К небу поднялось грибовидное облако пара.

Катер принялся кружить над рекой на высоте тысячи метров. Ниже сновали истребители и морские пехотинцы в боевых скафандрах. Эфир буквально разрывался от возбужденных возгласов.

— Молчать! — рявкнул де Сойя на общей частоте. — Полковник Клаус, вы видите цель?

— Нет, сэр. Кругом один пар. После такого взрыва…

— Разве был взрыв? — Де Сойя связался с орбитальным патрулем. — Что показывают радары?

— Цель поражена.

— Знаю, идиот! Вы можете обнаружить ее под водой?

— Нет, сэр. Сильные помехи. У вас там слишком много кораблей.

— Проклятие! Капитан Стоун!

— Слушаю, сэр.

— Уничтожьте портал. Расплавьте его вместе с речным дном. Через тридцать секунд. — Де Сойя переключился на тактическую частоту. — Всем кораблям и морским пехотинцам! У вас есть тридцать секунд, чтобы укрыться от залпа лучевых орудий. Рассыпаться!

Лейтенант Кук, выполняя приказ, резко развернула катер и направила его в сторону космопорта.

— Эй! — воскликнул де Сойя. — Куда?! Я должен увидеть своими глазами.

На мониторе и на тактическом дисплее было видно, как спешат прочь от портала, словно подхваченные взрывной волной, истребители и солдаты в боевых скафандрах. Едва последний солдат отодвинулся на безопасное расстояние, из космоса к поверхности планеты протянулся лиловый луч шириной десять метров, чересчур яркий, чтобы на него можно было смотреть, не затемняя визоры. Он угодил точно в цель. Цемент, сталь, ферропластик на берегах реки превратились в озера кипящей лавы, вода в реке мгновенно испарилась на протяжении нескольких километров. На сей раз грибовидное облако пара достигло стратосферы.

Капитан Ву, отец Браун и все прочие молча смотрели на де Сойю. Тот догадывался, о чем они думают: «Девочку следовало захватить живой».

— Лейтенант, — произнес де Сойя, решив не обращать внимания на пристальные взгляды, — ваш катер может зависнуть в воздухе?

— На несколько минут, сэр. — Лицо Карин Кук блестело от пота.

— Спускайтесь до высоты в пятьдесят метров, — приказал де Сойя.

— Сэр, тепловые и ударные волны…

— Выполняйте приказ, лейтенант, — оборвал де Сойя не терпящим возражений тоном.

Катер завис над порталом. Поисковые лучи пронизали завесу пара. На радаре было видно, что портал раскалился добела, но устоял.

— Невероятно! — прошептала генерал Барнс-Эйвне.

— Сэр, цель поражена, но не уничтожена, — сообщила капитан Стоун. — Повторить залп?

— Не надо.

Русло реки поблизости от портала начало заполняться водой, которая, впрочем, тут же с шипением испарялась, ибо в нее вливались потоки расплавленного металла и цемента. Повсюду виднелись бурлящие водовороты.

Де Сойя вновь почувствовал, что на него обращены все взгляды. «Вам было приказано захватить девочку и доставить ее на Пасем — живой».

— Генерал, прикажите своим солдатам обыскать дно реки и прилегающую к порталу территорию.

Не сводя глаз с де Сойи, Барнс-Эйвне принялась отдавать соответствующие распоряжения.

Глава 28

В последующие дни не нашли ни звездолета, ни тел, ни даже обломков, и капитан де Сойя мысленно приготовился к трибуналу и отлучению от церкви. На Пасем отправили курьера с донесением; двадцать часов спустя «архангел» возвратился. Ответ гласил: капитану де Сойе следует предстать перед офицерским судом чести. Услышав об этом, де Сойя кивнул — понятно, сначала офицерский суд, а там трибунал и все остальное.

Как ни странно, председателем офицерского суда назначили отца Брауна — как личного представителя премьер-министра Нового Ватикана Симона Августино, кардинала Лурдзамийского. Капитан Марджет Ву представляла на суде адмирала Марусина. В числе судей были также два адмирала, присутствовавшие при неудачной попытке перехвата, и генерал Барнс-Эйвне. От защитника де Сойя отказался.

Суд продолжался пять дней. Арестовывать капитана никто не собирался, не заходило речи даже о домашнем аресте, однако ему дали понять, что до окончания слушаний возбраняется покидать территорию военной базы. Де Сойя гулял вдоль реки, на берегу которой стояла база, смотрел по местной сети и каналам прямого доступа новости, время от времени поглядывал на небо, прикидывая, где может быть «Рафаил». Капитану хотелось верить, что следующий пассажир авизо покроет славой как свое имя, так и название корабля.

Де Сойя не мог пожаловаться на отсутствие внимания. При нем практически неотлучно находились Грегориус, Ки и Реттиг, которые номинально оставались его телохранителями, хотя у них отобрали оружие. В один из вечеров капитана навестили Буле, Хирн и Стоун, которые дали показания в суде и теперь отправлялись в космос. Де Сойя с завистью наблюдал тем вечером за прочертившими небосвод плазменными струями. Перед возвращением на «Святой Антоний» заглянул Сати. Забежал даже Лемприер, чрезмерное сочувствие которого в конце концов вывело де Сойю из себя.

На пятый день капитан предстал перед судом. Вообще ситуация сложилась достаточно странная — папский диск наделял де Сойю особыми полномочиями, в силу чего его попросту не могли судить; однако все понимали, что Папа Юлий через кардинала Лурдзамийского одобрил проведение суда, поэтому де Сойя, которого приучили к повиновению в иезуитской семинарии, а потом в армии, не стал настаивать на своих правах. Тем более что он сознавал вину и не ждал оправдания. Как повелось еще со средних веков на Старой Земле, должность капитана представляла собой палку о двух концах: с одной стороны — почти неограниченная власть над кораблем и экипажем, с другой — ответственность за все, что происходит на борту.

Корабли, вверенные попечению де Сойи, не пострадали, однако операция закончилась неудачей. Дважды, на Гиперионе и на Возрождении-Вектор, ему предоставлялась возможность оправдать высокое доверие, и дважды он не сумел захватить двенадцатилетнюю девочку. Он допустил ряд непростительных ошибок, в чем и признался перед судьями.

— Почему вы приказали уничтожить нуль-портал на Возрождении-Вектор? — спросил адмирал Кумс.

— Я понял, что девочка хочет добраться до портала. — Де Сойя сделал неопределенный жест. — При тех обстоятельствах остановить ее можно было, только взорвав портал.

— Но он не взорвался? — уточнил отец Браун.

— Нет.

— Скажите, капитан де Сойя, — проговорила Марджет Ву, — до сих пор вам было известно о целях, которые способны выдержать залп из лучевого орудия?

— Орбитальный лес, как правило, с первого залпа не уничтожить, — ответил де Сойя после некоторого раздумья. — То же касается Роя. Но они получают серьезные повреждения.

— А портал остался цел? — осведомился отец Браун.

— По моим сведениям, да.

— Главный инженер базы Возрождение-Вектор Рекстон Хамн сообщил суду, что сплав, из которого изготовлен нуль-портал, несмотря на то что остывал в течение сорока восьми часов, выдержал прямое попадание, — произнесла Марджет Ву.

Члены суда посовещались.

— Капитан де Сойя, вы сознавали, что своими действиями ставите под угрозу безопасность корабля, на котором находилась девочка? — поинтересовался адмирал Серра.

— Да, господин адмирал.

— И что тем самым подвергаете опасности жизнь девочки?

— Да, господин адмирал, — повторил де Сойя.

— Между тем вам было приказано доставить девочку на Пасем, не причинив ей ни малейшего вреда. Правильно?

— Да, господин адмирал.

— Значит, вы сознательно нарушили приказ?

Де Сойя тяжело вздохнул:

— Господин адмирал, я сознательно пошел на риск. Мне было приказано как можно скорее захватить девочку и доставить ее на Пасем. Поняв, что она может воспользоваться порталом и ускользнуть от нас, я решил, что нам не остается ничего иного, как уничтожить портал — именно портал, а не звездолет. Признаться, я был уверен, что в момент залпа корабль либо уже прошел через портал, либо еще его не достиг. Приборы показывали, что поврежденный звездолет упал в реку. Я не знал, может ли он передвигаться под водой и, если уж на то пошло, действует ли под водой портал…

— Капитан, — проговорила Марджет Ву, — с той ночи портал подавал какие-либо признаки жизни?

— Мне об этом неизвестно.

— А вам известен хотя бы один портал, на любом из миров, входивших когда-то в Сеть, — хотя бы один портал, который продолжал бы действовать после Падения, случившегося двести семьдесят с лишним стандартных лет назад?

— Нет, — ответил де Сойя.

— Быть может, вы объясните суду, почему решили, что девочка может воспользоваться порталом и оторваться таким образом от погони? — Отец Браун, задавая свой вопрос, подался вперед.

— Святой отец, я… — Де Сойя развел руками. — Я не знаю. Я был уверен, что она что-то замышляет. Когда корабль свернул к реке… Не знаю, святой отец. Мне просто показалось, что, кроме портала, ей надеяться не на что.

— У кого еще есть вопросы? — спросила Марджет Ву. Все промолчали. — Хорошо, капитан де Сойя. Можете идти. Суд известит вас о своем решении завтра утром.

Де Сойя повернулся и вышел.

Ночью, расхаживая по берегу реки, капитан пытался представить, что будет делать, если его отдадут под трибунал и лишат сана, но в тюрьму не посадят. Такая свобода пугала сильнее мысли о тюремном заключении. Члены суда не упоминали об отлучении (точнее, они вообще не заговаривали о наказании), однако де Сойя видел словно воочию, как возвращается на Пасем и выслушивает приговор, навсегда разлучающий его с Иисусом. Подобной кары заслуживают только еретики и полные неудачники, к которым капитан не колеблясь причислил себя.

Утром его пригласили в невысокое здание, где всю ночь заседал суд. Он вытянулся по стойке «смирно» перед длинным столом.

— Капитан де Сойя, — начала Марджет Ву, — офицерский суд чести собрался по приказу Верховного командования и по личной просьбе Его Святейшества, чтобы обсудить недавние события — в частности, провал операции по захвату девочки Энеи. На протяжении пяти дней члены суда заслушали множество показаний, изучили многочисленные доказательства и пришли к выводу, что вы как командующий операцией приложили все усилия для ее успешного осуществления. Тот факт, что девочка, известная под именем Энея, а также те, кто сопровождает эту девочку, сумели ускользнуть через нуль-портал, который бездействовал почти триста стандартных лет, не может быть поставлен в вину ни вам, ни любому из ваших подчиненных. Генеральный Штаб и Ватикан весьма озабочены тем, что порталы, как выяснилось, продолжают работать. Это открытие встревожило как Верховное командование, так и высших представителей церковной иерархии. Капитан де Сойя, вы рисковали жизнью ребенка, которого вам было поручено всячески оберегать. Тем не менее мы считаем, что ваши действия были вполне оправданными и не заслуживают ни малейшего порицания. Суд, обладающий соответствующими полномочиями, постановляет: авизо «Рафаил» остается в вашем распоряжении, вы по-прежнему можете пользоваться папским диском и располагать всеми ресурсами, какие могут вам понадобиться.

Де Сойя несколько раз моргнул.

— Капитан Ву!

— Да, капитан де Сойя?

— Могу ли я оставить при себе отделение сержанта Грегориуса?

Капитан Ву, которой, как ни странно, подчинялись находившиеся в помещении генералы и адмиралы, улыбнулась:

— Капитан, если вы захотите, вашими телохранителями станут те, кто сидит сейчас за этим столом. Никто не вправе лишить вас полномочий, которые вам дает папский диск.

— Спасибо, господа, — сдержанно поблагодарил де Сойя. — Мне вполне достаточно сержанта Грегориуса и его людей. Я улетаю сегодня же.

— Куда, Федерико? — поинтересовался отец Браун. — Тебе известно, что, несмотря на все усилия, мы так и не выяснили, куда портал отправил звездолет. У реки Тетис много притоков, а данные относительно миров, куда ведет этот портал, по всей видимости, не сохранились.

— Верно, святой отец, — отозвался де Сойя, — но, если мне не изменяет память, река Тетис соединяла между собой всего двести с чем-то миров. Так или иначе, корабль Энеи на одном из них. Мой авизо способен облететь все миры — с учетом времени, которое уйдет на воскрешения после прыжков, — менее чем за два года. Я отправляюсь в путь.

Сидевшие за столом, казалось, потеряли дар речи. Человека, который стоял перед ними, ожидали сотни смертей и воскрешений. Насколько было известно членам суда, еще никто с тех пор, как Церковь открыла таинство воскрешения, не подвергал себя таким мучениям.

— In Nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti, — проговорил отец Браун, благословляя де Сойю. — С Богом, капитан отец де Сойя. Да хранит вас Господь.

Глава 29

Когда нас подстрелили за несколько сотен метров от портала, я решил, что теперь нам точно крышка. Внутреннее силовое поле исчезло в ту же секунду, как отключились генераторы; гигантская стена, то бишь поверхность планеты, что недавно была вверху, вдруг оказалась внизу, и звездолет рухнул, точно лифт, у которого оборвался трос.

Я с трудом подбираю слова, чтобы описать свои ощущения в те минуты. Теперь мне известно, что силовое поле никуда не исчезло, а просто переключилось на «режим катастрофы» (шикарное названьице, верно?). Чудилось, будто мы угодили в чан с желатином. «Катастрофическое поле» в долю секунды заполонило весь корабль, окутало нас и начисто лишило подвижности. Звездолет плюхнулся в реку, подняв со дна клубы ила, включил главный двигатель (из-за чего над рекой вырос столб пара) и устремился вперед; компьютер выполнял последнюю из полученных перед аварией команду — провести корабль через нуль-портал. Глубина составляла, должно быть, метра три, вода на поверхности реки кипела и испарялась, но портал, судя по всему, работал в любых условиях. Позднее компьютер рассказал, что, когда через портал проходила корма звездолета, вся вода в реке внезапно испарилась, будто по арке дали залп из лучевого орудия. По иронии судьбы, именно пар задержал луч на те миллисекунды, какие требовались кораблю, чтобы завершить переход.

Я замер, широко раскрыв глаза. Мой взгляд перебегал с мониторов наружного обзора на по-прежнему прозрачную переборку. Нуль-портал ожил, сквозь воду и пар пробился солнечный свет. Под «брюхом» звездолета заскрежетали камни, а в следующий миг мы увидели голубое небо и яркое солнце.

Неожиданно мониторы потухли, корпус утратил прозрачность, и на несколько минут мы очутились в непроглядном мраке. Я висел над полом, раскинув в стороны руки — правая нога подогнута, словно на бегу, рот раскрыт в беззвучном вопле, веки никак не могут сомкнуться. Поначалу мне показалось, что я задыхаюсь («желатиновое поле» буквально лезло в рот), но вскоре мои легкие ощутили приток кислорода. Аварийное поле действовало в том числе и как осмотическая маска наподобие тех, которые в эпоху Гегемонии использовались для глубоководных погружений: сквозь плотный кокон, каким оно охватывало тело, свободно проникал воздух. Сказать по правде, чувство было не слишком приятное — дело в том, что меня с детства преследовала боязнь задохнуться, — но все же не шло ни в какое сравнение с темнотой, из-за которой накатил приступ клаустрофобии. Корабль будто застрял в гигантской паутине. Неужели навсегда? Неужели аварийное поле так и не выключится и мы трое умрем от голода в этих непристойных позах? Рано или поздно энергия истощится, силовой экран исчезнет и наши кости рухнут на пол, брошенные рукой неведомой гадалки…

Аварийное поле отключилось минут через пять. Лампы вспыхнули, мигнули и снова погасли, после чего сработала система аварийного освещения. Мы медленно опустились на пол, который совсем недавно был стеной. Корпус снова сделался прозрачным, но разглядеть что-либо сквозь взабаламученный ил не представлялось возможным.

Только теперь, вырвавшись из желатиновых тисков, я смог повернуть голову и увидел Энею и А.Беттика. Из моей глотки наконец вырвался вопль, который я начал издавать в тот момент, когда нас подстрелили.

Какое-то время мы молча ощупывали руки, ноги и головы, проверяя, все ли в порядке.

— Мамочки! — выдавила Энея и попыталась встать.

— Корабль! — позвал андроид. В его голосе не было и тени волнения.

— Слушаю, А.Беттик.

— Ты цел?

— Я только что закончил проверку всех систем. Обнаружены внешние повреждения генераторов, двигателей, а также кормовой секции корпуса и двух стабилизаторов.

— Корабль… — Я встал и огляделся по сторонам. Сквозь залепленный грязью корпус пробивался солнечный свет. Вода плескалась у бортов корабля, который сидел в реке на два-три диаметра корпуса. Судя по всему, мы долго скользили по дну, а затем врезались в песчаный берег. — Корабль, твои датчики работают?

— Только радар и система визуального контроля.

— Как насчет погони? Никто не проник через портал следом за нами?

— Нет, — ответил компьютер. — В пределах действия радара не обнаружено ни наземных, ни воздушных неорганических целей.

— А солдаты? — поинтересовалась Энея, подойдя к стене, которая недавно была полом и которую по-прежнему устилал ковер.

— Органических целей также не обнаружено.

— Портал продолжает действовать?

— Нет. Он прекратил работать через восемнадцать наносекунд после того, как мы им воспользовались.

Напряжение слегка отпустило. Я посмотрел на девочку. Если не считать растрепанных волос и полубезумного блеска в глазах, с ней вроде бы все было в порядке. Перехватив мой взгляд, Энея усмехнулась:

— Есть идеи, Рауль?

Чтобы сообразить, что она имеет в виду, мне пришлось поднять голову. Трап находился метрах в трех над нашими головами.

— Корабль! — позвал я. — Ты можешь включить внутренний силовой экран? Ровно на столько, чтобы мы могли выбраться наружу?

— К сожалению, нет, — отозвался компьютер. — Генераторы силовых полей требуют ремонта.

— А открыть над нами люк? — Я вновь ощутил приближение приступа клаустрофобии.

— Боюсь, тоже нет. В данный момент я получаю питание от аккумуляторной батареи, а перестройка корпуса требует значительных затрат энергии. Попробуйте выйти через шлюз. Я его открою.

Мы переглянулись.

— Замечательно! — Я криво усмехнулся. — Тридцать метров ползком через завалы! Кто первый?

— Сила тяжести, — проговорила Энея. — Чувствуешь?

Она не ошиблась. Сила тяжести явно уменьшилась. Я впопыхах не придал этому значения — решил, что причиной всему колебания внутреннего силового поля. Ну разумеется — другой мир, другие физические условия…

— Полетели? — спросил я наконец, указывая на трап.

— Не смешно. Кажется, сила тяжести здесь меньше, чем на Гиперионе. Если вы двое меня подбросите, я заберусь на трап и скину вам какую-нибудь веревку.

Так мы и поступили. С нашей помощью Энея достала до нижней ступеньки трапа, подтянулась, стащила с постели одеяло, обвязала один конец вокруг поручня, а второй сбросила вниз. Мы с А.Беттиком забрались по этому «канату», после чего следом за девочкой двинулись по центральному колодцу, то и дело хватаясь за стены и ступеньки, чтобы сохранить равновесие. Миновали залитую красным светом библиотеку, где валялись на полу книги — страховочные шнуры не выдержали удара, прошли через проекционную нишу с висевшим на стене «Стейнвеем» (ножки рояля были прикручены к полу) и в конечном итоге добрались до шлюза. Я отыскал свой вещмешок и оружие, которое отобрал на всякий случай. Пристегнув к поясу кобуру с пистолетом и повесив на плечо веревку, я почувствовал себя увереннее.

В коридоре царил настоящий бардак, все валялось вперемешку; мало того, в почерневших, прогнувшихся внутрь переборках зияли дыры. Шлюз был открыт, но находился на высоте нескольких метров. Мне пришлось забраться по стене и сбросить своим спутникам веревку. Пока они поднимались, я выбрался наружу. Протянул руку, вытащил наверх Энею и помог завершить восхождение А.Беттику.

О дивный новый мир! Наверно, нельзя передать словами чувства, какие я испытывал в тот миг — несмотря на крушение, на положение, в котором мы оказались, несмотря на все. Новый мир! Я и не подозревал, что могу испытывать что-либо подобное. Планета во многом напоминала Гиперион: пригодный для дыхания воздух, голубое небо — впрочем, на Гиперионе оно было лазурным, а здесь действительно голубым; кудрявые облака над головой, река, более широкая, чем та, в которую мы плюхнулись на Возрождении-Вектор, и поросшие джунглями берега. Справа джунгли уходили к самому горизонту, слева их загораживал нуль-портал. Нос корабля лежал на песчаной косе, сразу за которой тоже начинались джунгли, этакий зеленый занавес над узкой сценой.

Все было вроде бы знакомо и в то же время носило отпечаток чужеродности: странный привкус воздуха, другая сила тяжести, слишком голубое небо, диковинные «деревья» — точнее всего было бы назвать их пушистыми зелеными папоротниками. В небе кружили неведомые белые птицы, напуганные грохотом, сопровождавшим наше прибытие.

Мы прошли по корпусу на нос. Легкий ветерок шевелил волосы Энеи, норовил забраться ко мне под рубашку. Пахло чем-то вроде корицы и тимьяна… Нет, аромат был, пожалуй, богаче. Снаружи корпус на носу не был прозрачным: то ли компьютер затемнил его намеренно, то ли так и было задумано. Если бы звездолет не пропахал в песке глубокую борозду, мы бы вряд ли сумели слезть. Я спустил на веревке сначала А.Беттика, затем Энею, затем свой вещмешок, к которому сверху привязал плазменную винтовку, после чего съехал сам — и ткнулся носом в песок.

Ничего себе первый шаг по поверхности неизведанного мира!

Девочка и андроид помогли мне подняться. Энея прищурясь поглядела на корабль.

— Как же мы заберемся обратно?

— Сколотим лестницу, подтащим упавшее дерево… И потом, — я ткнул пальцем в вещмешок, — у меня с собой ковер-самолет.

Коса представляла собой узкую песчаную полосу, отливавшую красным в свете солнца. За ней начинались густые заросли, под сенью которых царил полумрак. Дул прохладный ветерок; правда, в джунглях он вряд ли чувствуется. В двадцати метрах над нами раскачивались, точно усики гигантских насекомых, стебли папоротников.

— Погодите. — Я направился в джунгли. Подлесок оказался густым, а почва — настолько влажной, что больше напоминала губку. Пахло сыростью, но запах отличался от того, какой исходит от гиперионских болот. Мне сразу вспомнились клещи-«дракулы» и прочие прелести жизни на болотах, поэтому я стал смотреть, куда ставлю ногу. Со стеблей папоротников свешивались лианы, которые образовывали в полумраке некое подобие кружев. Я пожалел, что не прихватил с собой мачете.

Не прошел я и десяти метров, как высокий куст с мясистыми красными листьями неожиданно словно взорвался. «Листья» замахали крыльями и скрылись в джунглях. Эти существа смахивали на крыланов, которых привезли на Гиперион первопоселенцы.

— Черт! — прошептал я и спиной вперед двинулся обратно. Когда я наконец выбрался на косу, выяснилось, что моя рубашка порвалась сразу в нескольких местах. Энея с А.Беттиком выжидательно смотрели на меня.

— Джунгли, — сообщил я.

Мы подошли к воде, уселись на торчавший из реки ствол дерева и уставились на корабль. Честно говоря, наш звездолет напоминал выброшенного на берег кита (я видел китов на голограммах из истории Старой Земли).

— Взлетит ли он снова? — пробормотал я, разламывая на три части плитку шоколада.

— Естественно, — отозвался голос из браслета у меня на запястье.

Признаюсь, я даже подскочил от неожиданности, поскольку совсем забыл про комлог.

Я поднес браслет к лицу, как будто говорил в микрофон, и спросил: «Корабль?»

— Это вовсе не обязательно, — сообщил компьютер. — Я и так хорошо слышу. Вы спрашивали, смогу ли я летать. Почти наверняка. После того как я вернулся в город Эндимион, мне пришлось проделать куда более сложный ремонт.

— Отлично. Я рад, что ты можешь… э-э… починить себя. Тебе что-нибудь нужно? Запчасти, например?

— Нет, месье Эндимион. Ремонт заключается в перепланировке поврежденных отсеков и не займет много времени.

— Сколько именно? — уточнила Энея, облизав испачканные шоколадом пальцы.

— Шесть стандартных месяцев, — ответил компьютер. — Если, конечно, не возникнет непредвиденных осложнений.

Мы переглянулись. Я повернулся к джунглям. Солнце потихоньку клонилось к закату, его лучи освещали теперь только макушки папоротников.

— Шесть месяцев?

— Если не возникнет непредвиденных осложнений, — подтвердил компьютер.

— Какие будут предложения? — справился я у своих товарищей.

Энея брызнула водой себе в лицо, провела мокрой пятерней по волосам и откинула их со лба.

— Это река Тетис. Мы можем отправиться вниз по течению до следующего портала.

— Думаешь, у тебя снова получится?

— Что именно?

— Ну… — Я помахал рукой. — Заставить работать устройство, которое бездействовало триста лет.

— Не думаю, Рауль. — Девочка пристально поглядела на меня, потом перевела взгляд на бесстрастно наблюдавшего за нами А.Беттика. — Честное слово.

— А что произошло бы, если бы портал не сработал?

— Нас бы поймали, — отозвалась Энея. — Вас двоих скорее всего отпустили бы, а меня отвезли на Пасем. И больше про Энею никто никогда бы не услышал.

Девочка произнесла последнюю фразу таким тоном, что у меня по спине поползли мурашки.

— Значит, хорошо, что все получилось именно так. Но как ты его включила?

Девочка сделала неопределенный жест, к которому я уже начал привыкать.

— Не знаю… Мне приснилось, что портал должен меня пропустить…

— Пропустить?

— Ну да. Он меня узнал… и пропустил.

Я вытянул ноги, уперся каблуками в песок и положил руки на колени.

— Послушать тебя, так портал не машина, а живое, разумное существо.

Энея посмотрела на возвышавшуюся в отдалении арку.

— В каком-то смысле так и есть. К сожалению, я не могу объяснить.

— Но ты уверена, что он не пропустит солдат?

— Уверена. Он может открыться только передо мной.

— Тогда почему он пропустил нас с А.Беттиком? — поинтересовался я, вопросительно приподняв бровь. — И наш корабль?

— Вы были со мной, — улыбнулась Энея.

— Ладно, разберемся. — Я встал. — Перво-наперво надо составить план действий. Отправимся на разведку или сначала вытащим из корабля все необходимое?

Энея посмотрела на реку.

— «…я отправился в кладовую, набил карманы сухарями и ел их на ходу, чтобы не терять времени. В кают-компании я нашел бутылку рому и отхлебнул из нее несколько хороших глотков…»

— Что? — переспросил я, закидывая за спину вещмешок.

— Ничего, — ответила Энея. — Это из старинной книжки, которую читал мне дядя Мартин. Он говорил, что редакторы всегда были бестолковыми, даже полторы тысячи лет назад.

Я обернулся к андроиду:

— А.Беттик, ты что-нибудь понимаешь?

— Месье Эндимион, — откликнулся он с выражением лица, которое я определил про себя как улыбку, — от меня не требуется понимать мадемуазель Энею.

— Подумаешь! — Я вздохнул. — Бог с вами… Итак, с чего начнем?

— Я за то, чтобы осмотреться, — сказала Энея. — Только в джунгли я не пойду.

— Понятно. — Я вытащил из вещмешка ковер-самолет и расстелил его на песке. — Проверим, действует ли он на этой планете. Кстати. — Я посмотрел на комлог. — Где мы, корабль?

Компьютер ответил после паузы, словно его оторвали от какого-то важного дела.

— К сожалению, из-за проблем с памятью я не могу ответить на ваш вопрос. Могла бы помочь навигационная система, но звезды еще не появились. На данный момент не обнаружено никаких электромагнитных и микроволновых излучений искусственного происхождения, а также ни единого спутника связи или космического корабля на стационарной орбите.

— Спасибо за информацию, — сказал я, — но мне бы хотелось узнать, где мы находимся.

Энея, перехватив мой взгляд, пожала плечами:

— Откуда мне знать?

— Ты привела нас сюда. — Я понял, что еще чуть-чуть — и сорвусь на крик, такое у меня было состояние.

Девочка покачала головой:

— Я всего лишь включила портал. И думала только об одном — как бы удрать от капитана Как-Бишь-Его и кораблей Ордена. И все.

— Удрать от капитана, чтобы найти архитектора, — пробормотал я.

— Совершенно верно.

— Между прочим, что-то непохоже, чтобы здесь, — я показал на зеленую стену джунглей, — водились архитекторы. Пожалуй, ты права. Надо искать следующий портал.

Только теперь мне стало ясно, почему мы врезались в берег. Метрах в пятистах от портала река делала поворот, в который звездолет, двигаясь по прямой, естественно, не вписался.

— Слушайте, зачем искать другой портал? Разве нельзя перепрограммировать этот?

А.Беттик сделал шаг в сторону, чтобы лучше видеть арку.

— Порталы реки Тетис были устроены иначе, чем персональные нуль-Т, — проговорил он. — Иначе, нежели порталы Гранд-Конкурса и космические «врата». — Сунув руку в карман, андроид достал книжицу. Я увидел название: «Путеводитель по мирам Сети». — По реке путешествовали ради отдыха и развлечений. Расстояние между порталами составляет от пяти — десяти до нескольких сотен километров…

— Нескольких сотен?! — воскликнул я. Признаться, я надеялся, что следующий портал находится за очередным изгибом русла.

— Да, месье Эндимион. Насколько я понял, назначение реки Тетис заключалось в том, чтобы познакомить путешественника с возможно большим количеством миров, чтобы впечатления остались у него на всю жизнь. Поэтому порталы действуют только в одну сторону, причем по принципу случайной выборки. То есть они тасуют миры как карты в колоде.

Я покачал головой:

— В «Песнях» говорится, что после Падения река Тетис разделилась на множество частей… Пересохла, как ручеек в пустыне…

— Дядюшка Мартин врет и не краснеет, — фыркнула Энея. — Он же не видел Тетис после Падения. Сидел сиднем на своем Гиперионе и даже не пытался сунуться в Сеть.

Вряд ли ей следовало отзываться в таких выражениях о величайшем литературном произведении последних столетий, равно как и о его творце. Впрочем, меня слова девочки рассмешили настолько, что я расхохотался — и понял, что не могу остановиться.

— Рауль, с тобой все в порядке?

— Ага. Просто рехнулся от счастья. — Я повел рукой, как бы охватывая джунгли, реку, нуль-портал и звездолет. — Что еще нужно человеку, чтобы стать счастливым?

Энея кивнула.

— В книжке про этот мир ничего не говорится? — спросил я у андроида. — Джунгли, голубое небо… Наверно, девять с половиной по шкале Сольмева. Таких миров всего ничего.

А.Беттик принялся перелистывать страницы.

— В том куске, который я прочел, о джунглях не упоминалось. Возможно, этот мир описан дальше.

— Между прочим, не мешало бы осмотреться. — Энее явно не терпелось отправиться на разведку.

— Но сначала надо вынести из корабля то, что может нам пригодиться. Я составил список…

— Когда мы закончим, солнце уже сядет.

— Ну и что? В конце концов, дисциплина…

— Прошу прощения, месье Эндимион, — вмешался А.Беттик. — Быть может, вы с мадемуазель Энеей отправитесь на разведку, а я тем временем вынесу вещи, указанные в вашем списке. Или вы предпочитаете переночевать в корабле?

Мы не сговариваясь повернулись к звездолету, вокруг которого бурлила река. Над водой торчали почерневшие культи искореженных стабилизаторов. Я представил себе, как мы укладываемся спать посреди царящего на борту бардака, при красном аварийном освещении или в непроглядном мраке на главных уровнях, и сказал:

— Там, конечно, безопаснее, но я за то, чтобы вытащить все необходимое.

Мы с андроидом обсудили, что именно ему следует вынести. При мне была плазменная винтовка и пистолет сорок пятого калибра в кобуре на поясе, однако я прикинул, что стоит, пожалуй, прихватить и дробовик, а также походное снаряжение. Поскольку ковер-самолет вряд ли выдержал бы нас троих вместе с экипировкой, я посоветовал А.Беттику собрать три из четырех мини-катеров и не забыть нагреватель, спальные мешки, пенолитовые подстилки, фонари и коммуникатор.

— Да, если увидишь мачете… Помнится, я наткнулся на несколько ящиков с ножами. Кажется, мачете там не было, но если оно тебе все же подвернется, обязательно возьми.

Мы нашли на берегу реки поваленное ветром дерево и подтащили его к кораблю (я весь вспотел и ругался не переставая). Получились своего рода сходни.

— Еще постарайся найти веревочную лестницу. И плот из негорючего материала.

— Все? — сухо поинтересовался А.Беттик.

— Наверно. Если не считать портативной сауны, хорошего бара и оркестра, который развлекал бы нас музыкой.

— Приложу все усилия, месье. — Андроид полез вверх по стволу.

Признаться, я чувствовал себя виноватым из-за того, что переложил всю тяжелую работу на А.Беттика. С другой стороны, следовало выяснить, далеко ли до следующего портала, а отпускать девочку одну у меня не было ни малейшего желания. Мы с Энеей уселись на ковер, я прикоснулся к золотым нитям, и наш чудо-аппарат приподнялся на несколько сантиметров над песком.

— Блин, — проговорила девочка.

— Что?

— Дядя Мартин рассказывал, что это слово выражает удивление, разочарование, восторг — что угодно. Детский сленг Старой Земли.

Я вздохнул. Ковер-самолет поднимался по спирали. Вскоре мы очутились над макушками деревьев, и я увидел, что солнце и впрямь медленно, но верно клонится к закату.

— Корабль?

— Слушаю, месье Эндимион. — Не знаю, как остальным, а мне по тону компьютера всегда казалось, что я отвлекаю машину от какого-то важного дела.

— Я разговариваю с тобой или с базой данных, которую ты загрузил в комлог?

— До тех пор, пока не выйдете за радиус действия комлога, вы будете разговаривать со мной.

— А каков радиус действия? — В тридцати метрах над рекой я выровнял ковер-самолет. А.Беттик, стоявший у открытого шлюза, помахал нам рукой.

— Двадцать тысяч километров, — отозвался компьютер. — Впрочем, радиус зависит от кривизны поверхности планеты. Как я уже упоминал, спутников связи на орбите не обнаружено.

Мы двинулись вверх по течению реки, к арке портала.

— А связаться со мной через портал ты сможешь?

— Через нуль-портал? Каким образом, месье Эндимион? Вы же удалитесь на световые годы.

Ответы корабля нередко выставляли меня в собственных глазах недалеким провинциалом. Поэтому я был рад отвязаться от него хотя бы на время.

Энея подалась вперед, чтобы я расслышал, и крикнула мне в ухо:

— Через порталы раньше протягивали волоконно-оптические кабели. Это, конечно, не так надежно, как мультилиния, но все же…

— Значит, — бросил я не оборачиваясь, — если мы захотим связаться с кораблем из-за портала, нам придется протянуть телефонную линию?

Краем глаза я заметил, что девочка усмехнулась. Неожиданно мне в голову пришла интересная мысль.

— Если порталы — односторонние, каким образом мы вернемся к нашему кораблю?

— Полетим дальше. — Энея положила руку мне на плечо. Портал стремительно приближался. — Река Тетис представляет собой кольцо.

— Ты серьезно? — осведомился я, повернувшись к девочке. — Сколько миров она объединяла? Около двухсот?

— По меньшей мере. Возможно, есть и другие, но мы о них не знаем.

Я не понял, что она имела в виду, а потому снова вздохнул:

— Если каждый отрезок реки тянется на сотню километров… Сколько нужно времени, чтобы преодолеть расстояние в двадцать тысяч километров?

Энея промолчала.

Мы подлетели к порталу. Только теперь я осознал, насколько он велик. Металлическую арку украшали затейливые узоры и даже нечто вроде загадочной вязи, вся она поросла мхом, поверх которого извивались лианы. То, что я сначала принял за ржавчину, оказалось на деле стайками растений-крыланов. На всякий случай я отвел ковер подальше.

— А вдруг он работает? — сказал я, когда мы зависли в паре метров над поверхностью воды.

— Попробуй, — предложила Энея.

Я осторожно направил ковер вперед. Он медленно пересек невидимую границу… Ничего не случилось. Мы всего-навсего оказались на другой стороне. Я развернул ковер. Старинный нуль-портал казался не более чем причудливой формы металлическим мостом через реку.

— Дохлый номер. Все равно что соблазнять импотента. — То было одно из любимых присловий моей бабушки, которое она вспоминала, только когда поблизости не было детей. — Ой! — Я покраснел. Наверно, провел слишком много времени в дурной компании: солдаты, речники, посетители казино…

Энея расхохоталась:

— Рауль, я же выросла в доме дядюшки Мартина!

Мы вернулись к звездолету, помахали А.Беттику, который вытаскивал на берег вещи.

— Ну что, летим искать следующий портал? — спросил я.

— Естественно, — отозвалась девочка.

Мы отправились вниз по течению. Песчаные пляжи вроде того, на котором лежал наш корабль, попадались крайне редко, джунгли подступали к самой воде. Меня беспокоило, что мы не знаем, в каком направлении летим, поэтому я достал из вещмешка свой инерционный компас. Он помогал мне на Гиперионе, чье магнитное поле — вернее, почти полное отсутствие оного — способно свести с ума кого угодно, но здесь оказался бесполезен. Чтобы компас начал действовать, следовало задать исходный ориентир, а этой роскоши мы лишились, как только звездолет нырнул в портал.

— Корабль, — позвал я в комлог, — ты можешь дать направление по магнитному компасу?

— Могу, месье Эндимион, — откликнулся компьютер, — но лишь приблизительно, поскольку в данный момент не в состоянии определить местонахождение магнитного полюса.

— Сойдет и приблизительно. — Мы повернули следом за рекой, которая стала гораздо шире: от берега до берега было около километра. За то время, пока я ходил по Кэнсу, у меня вошло в привычку высматривать пороги, топляк, песчаные отмели и так далее в том же духе. Здесь, похоже, подобных неприятностей можно было не опасаться.

— Вы направляетесь на восток-юго-восток, — сообщил компьютер. — Со скоростью шестьдесят восемь километров в час. Датчики показывают, что силовой экран задействован на восемь процентов. Высота…

— Ладно, ладно, — перебил я. — Значит, восток-юго-восток… — Судя по тому, что солнце опускалось за нашими спинами, этот мир мало чем отличался от Гипериона — или Старой Земли.

Река текла по прямой, и я увеличил скорость. В лабиринте Гипериона ковер мчался со скоростью почти триста километров в час, но там я торопился, а тут пока спешить было некуда. В конце концов, чего ради сажать аккумулятор? Надо не забыть зарядить его перед тем, как мы покинем корабль. Катера катерами, а ковер наверняка пригодится еще не раз.

— Смотри. — Энея показала влево. На севере над зеленым покровом джунглей возвышалась то ли столовая гора, то ли творение человеческих рук. — Полетели?

Я покачал головой. Во-первых, мы искали портал, во-вторых, поджимало время, поскольку солнце опускалось все ниже, а в-третьих, с какой стати было рисковать? Скорее всего эта штуковина — здешняя штаб-квартира Ордена.

— Полетели. — Я мысленно обозвал себя идиотом и направил ковер на север.

Несмотря на то что я увеличил скорость до двухсот километров в час, дорога заняла у нас не меньше десяти минут.

— Прошу прощения, месье Эндимион, — подал голос компьютер, — но вы уклонились с прежнего курса и движетесь сейчас на север-северо-восток. Отклонение составляет примерно сто три градуса.

— К северу от нас находится то ли башня, то ли высокий холм, — сказал я. — Ты видишь его на радаре?

— Нет. — И вновь мне почудилось, что компьютер разговаривает со мной, как учитель с учеником. — С того места, где я застрял, любая цель ниже двадцати восьми градусов от горизонта не поддается обнаружению. Кстати, если вы полетите дальше в том же направлении, я потеряю вас из виду.

— Мы просто посмотрим, что это такое, и сразу вернемся.

— Насколько я понимаю, башня не имеет ни малейшего отношения к нашим дальнейшим планам, — заметил компьютер. — Поэтому ваше решение представляется мне неразумным.

— Мы же люди, — проговорила в комлог Энея.

Корабль промолчал.

Приблизившись к башне, мы увидели, что она возвышается над джунглями на несколько сотен метров. Фундамент башни закрывала густая поросль папоротников; казалось, перед нами встающий из зеленого моря скалистый утес.

Судя по всему, башня была естественного происхождения, однако кто-то, несомненно, приложил к ней руку. Около семидесяти метров в поперечнике, она была сложена из красного камня — по-видимому, какой-то разновидности песчаника — и купалась в лучах заходящего солнца, которое уже опустилось к самому горизонту. На восточном и западном фасадах виднелись отверстия, которые сперва показались нам естественными, пробитыми водой или ветром; но мы быстро поняли, что их прорубили люди. Кроме того, на восточном фасаде имелись углубления, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Наверно, то были зацепки для рук и ног. Впрочем, какой человек, если только он в своем уме, полезет на стену высотой в сотни метров?

— А ближе нельзя? — спросила Энея.

— Думаю, не стоит. — Мы кружили метрах в пятидесяти от башни. — Честно говоря, мы и так слишком близко. Подходящая дистанция для огнестрельного оружия… Или ты полагаешь, что там сидят дикари, вооруженные копьями и луками?

— Если у них луки, нас все равно подстрелят, — произнесла Энея, однако настаивать не стала.

Мне вдруг почудилось, что в одном из овальных отверстий что-то блеснуло. Да нет, ничего. Обман зрения.

— Насмотрелась?

— Еще нет. — Энея крепко держала меня за плечи. Волосы девочки развевались на ветру.

— Нам пора двигаться. — Я направил ковер на юг. Метрах в сорока под нами расстилалось зеленое море, обманчиво неподвижное, словно приглашавшее сесть. Вообразив себе посадку на макушки папоротников, я слегка встревожился. Ну да ладно, у А.Беттика три мини-катера. Он в случае чего вызволит нас из плена джунглей.

Мы отыскали реку примерно в километре к юго-востоку от того места, где свернули в джунгли. Куда ни посмотри, всюду джунгли. И никакого портала.

— Куда теперь?

— Давай пролетим еще немного вперед.

Я кивнул и направил ковер вдоль реки. До сих пор мы не видели ни единого животного, если не считать белых птиц и тех диковинных, похожих на крыланов растений. Я размышлял об углублениях на фасаде грандиозного монолита, когда Энея дернула меня за рукав и показала вниз.

Под водой двигалось нечто огромное. Блики солнечного света слепили глаза, но я все же различил усеянный шипами хвост и нечто вроде плавников. Длина существа составляла метров восемь — десять. В следующий миг оно нырнуло и скрылось из виду.

— Похоже на речную манту, — проговорила девочка. Ковер вновь набрал скорость, включилось силовое поле, вокруг которого посвистывал ветер.

— Ну да, только больше. — Мне доводилось запрягать речных мант и управлять ими. Насколько я помнил, даже самая крупная из них значительно уступала размерами этой твари. Ковер-самолет показался вдруг маленьким и хрупким. На всякий случай я опустился к макушкам папоротников — если старинный летательный аппарат откажет, теперь мы по крайней мере не разобьемся.

Следом за рекой мы свернули налево, заметили, что русло сужается, а вскоре услышали грохот и увидели впереди стену брызг.

Водопад производил не слишком внушительное впечатление — вода срывалась с высоты десяти — пятнадцати метров, — однако из-за того, что реку стискивали скалы, течение было поистине чудовищным. За водопадом виднелись белопенные пороги, дальше река вновь разливалась и успокаивалась. Интересно, подумалось мне, а что, если здесь окажется та рыбина? Выживет ли она после такого прыжка?

— Мне кажется, до темноты мы второго портала не найдем, — сказал я. — Неизвестно, есть ли он тут вообще…

— Есть, — откликнулась Энея.

— К твоему сведению, мы пролетели не меньше сотни километров.

— А.Беттик говорил, что сто километров — это среднее расстояние. Раз так, значит, может быть и двести, и триста… И потом, на разных реках разное количество порталов. И расстояние между ними вовсе не обязательно должно быть одинаковым.

— Откуда ты знаешь? — спросил я, обернувшись к девочке.

— От мамы. Она была детективом и как-то раз три недели подряд плавала по Тетису, преследуя мужчину, который сбежал с подружкой от жены. В итоге эти люди развелись.

— Что значит «развелись»?

— Объясню потом. — Энея оглянулась. — Ты прав, пора возвращаться. А.Беттик с кораблем наверняка уже заждались. Продолжим завтра.

Я развернул ковер и направил его на запад. Мы вновь пролетели над водопадом и рассмеялись, угодив в пелену брызг.

— Месье Эндимион? — окликнул меня по комлогу А.Беттик.

— Мы возвращаемся. Будем самое позднее минут через тридцать.

— Я следил за вами, — спокойно сообщил андроид. — Видел и башню, и водопад.

Мы с Энеей переглянулись. Полагаю, стороннего наблюдателя наши озадаченные физиономии заставили бы усмехнуться.

— То есть комлог передает не только звук, но и изображение?

— Разумеется, — отозвался компьютер. — Причем как видео, так и голографическое. Мы следили за вами через проектор в нише.

— Честно говоря, наблюдать было немного странно, поскольку ниша теперь расположена на стене, — прибавил А.Беттик. — Но я связался с вами по другой причине.

— А именно?

— Судя по всему, у нас гости.

— Такая здоровая рыбина, да? — воскликнула Энея. — Похожая на манту?

— Не совсем, — ответил А.Беттик. — Это Шрайк.

Глава 30

Мы мчались с такой скоростью, что со стороны ковер-самолет наверняка казался размытым пятном. Я попросил корабль дать нам изображение Шрайка, но компьютер заявил, что большинство датчиков заляпано грязью, поэтому вид на песчаную косу дать невозможно.

— А Шрайк на косе? — уточнил я.

— Был секунду назад, когда я выбрался наружу, — ответил А.Беттик.

— А потом перескочил в машинное отделение, — прибавил корабль. — В отсек с аккумуляторами.

— Что? — изумился я. — Как он туда… — Я замолчал, сообразив, что выставляю себя на посмешище. — А где он теперь?

— Трудно сказать, — отозвался андроид. — Я собираюсь проверить все помещения. Связь будем держать через передатчик: компьютер усилит сигнал, чтобы вы слышали мой голос.

— Подожди! — воскликнул я.

— Месье Эндимион, — проговорил А.Беттик. — На вашем с мадемуазель Энеей месте я бы не слишком торопился. Предоставил бы нам с кораблем возможность… гм… узнать намерения нашего гостя.

Вполне разумное предложение. В конце концов мне поручили оберегать девочку, а я несусь сломя голову навстречу едва ли не самому жестокому на свете убийце… Похоже, Рауль Эндимион слегка спятил. Я протянул руку к золотому узору, чтобы сбросить скорость и развернуть ковер на восток.

— Не надо, — сказала Энея, притрагиваясь к моей руке. — Мы возвращаемся.

Я покачал головой:

— Эта тварь…

— Для этой, как ты выразился, твари не существует расстояний. — Судя по тону и выражению глаз, девочка говорила совершенно серьезно. — Если бы Шрайку и впрямь понадобился кто-нибудь из нас, он бы появился прямо на ковре.

Признаться, я невольно оглянулся.

— Поворачивай, — закончила Энея.

Я со вздохом развернул ковер и направил его вверх по течению реки, потом достал из вещмешка плазменную винтовку и откинул приклад.

— Честно говоря, не понимаю… Существуют какие-нибудь свидетельства того, что Шрайк когда-либо покидал Гиперион?

— По-моему, нет. — Девочка уткнулась мне в плечо, чтобы спрятаться от ветра, который заметно усилился, когда скорость упала, а силовой экран стал менее плотным.

— Тогда что происходит? Он следует за тобой?

— Вполне возможно.

— Но с какой стати?

Энея отодвинулась столь резко, что я инстинктивно вытянул руку, чтобы удержать девочку и не дать ей упасть. Заметив мое движение, она передернула плечами.

— Рауль, ну откуда мне знать? Я понятия не имею, может он покидать Гиперион или нет. Поверь, меня гораздо больше устроил бы второй вариант.

— Верю, верю. — Я опустил руку на ковер и внезапно заметил, какой огромной выглядит моя ладонь по сравнению с крохотной ладошкой и миниатюрными ступнями девочки.

— Значит, возвращаемся? — Энея накрыла мою ладонь своей.

— Возвращаемся. — Я вставил в магазин обойму. Пятьдесят патронов, пятьдесят плазменных зарядов. Как учили в армии, я защелкнул магазин, установил переводчик на стрельбу одиночными, проверил предохранитель и положил винтовку на колени.

— Думаешь, это поможет тебе справиться со Шрайком? — крикнула мне в ухо Энея, обхватив меня руками за плечи.

— Нет, — признался я, повернувшись к девочке.

Мы летели на запад, туда, где садилось солнце.

А.Беттик в гордом одиночестве поджидал нас на песчаной косе. Андроид помахал рукой, давая знать, что все в порядке, но я на всякий случай, перед тем как сесть, сделал круг над джунглями. На горизонте виднелся ослепительно алый шар солнца.

Едва ковер коснулся песка рядом с грудой ящиков и оборудования, я вскочил, сжимая в руках снятую с предохранителя винтовку.

— Его по-прежнему не видно, — сказал А.Беттик, который после того, как облазил корабль вдоль и поперек, сообщил нам по рации, что Шрайка нигде нет. Не то чтобы я ему не поверил, но напряжение не отпускало. Следом за андроидом мы подошли к тому месту, где на песке отпечатались следы. Что это были за следы! Невольно возникало впечатление, что здесь зачем-то воткнули в песок две бороны.

Я присел на корточки, чтобы получше разглядеть отпечатки, — ни дать ни взять этакий опытный следопыт. Уже в следующую секунду мне стало ясно, что я вновь пытаюсь свалять дурака.

— Он появился сначала тут, потом в корабле и исчез?

— Совершенно верно, — отозвался А.Беттик.

— Корабль, твои радары его не засекли?

— Нет, месье Эндимион, — откликнулся голос из браслета у меня на запястье. — В машинном отделении нет ни радаров, ни видео…

— А как ты узнал, что он там был? — перебил я.

— В каждом отсеке находятся датчики массы. Мне необходимо знать общий вес, чтобы рассчитать полетную нагрузку.

— Понятно. И сколько весит наш приятель?

— Одну целую шестьдесят три тысячных тонны в метрических единицах, — сообщил компьютер.

Я замер, не успев выпрямиться.

— Что? Больше тысячи килограммов? Ерунда какая-то. — Я вновь уставился на отпечатки на песке. — Не может быть.

— Извините, месье Эндимион, — возразил корабль, — но пока это существо находилось в машинном отделении, я произвел замеры и определил наличие избыточной массы в одну целую шестьдесят три…

— Господи Боже! — Я повернулся к А.Беттику. — Интересно, а раньше его пытались взвешивать?

— Рост Шрайка около трех метров, — проговорил андроид. — Его тело обладает высокой плотностью и способно произвольно менять вес.

— Что значит «произвольно»? — пробормотал я. Вокруг темнело прямо на глазах. Стебли папоротника, ловившие прощальные лучи светила, понемногу погружались во мрак. Небо затянули облака, розовая кромка которых мало-помалу тускнела. — Ты готов определить координаты по звездам?

— Да, месье Эндимион, — откликнулся компьютер. — Но придется подождать, пока разойдутся облака. Я уже проделал некоторые вычисления…

— Какие именно? — уточнила Энея.

— Определив среднюю скорость движения солнца за последние несколько часов, установил, что сутки на этой планете равны восемнадцати часам шести минутам и пятидесяти одной секунде. Разумеется, в измерительных единицах Гегемонии.

— Естественно. — Я снова повернулся к А.Беттику. — В путеводителе упоминаются миры с протяженностью суток восемнадцать часов?

— Пока мне таких не попадалось, месье Эндимион.

— Ладно. Давайте решим, где будем ночевать. Можно вернуться на корабль, а можно погрузить все добро на катера и махнуть к следующему порталу, прихватив с собой плот. Я голосую за второе. По правде сказать, не очень-то хочется оставаться на планете, по которой разгуливает Шрайк.

А.Беттик, словно школьник, поднял руку.

— Мне следовало предупредить вас заранее… — Похоже, андроид был слегка смущен. — Дело в том, что транспортный модуль пострадал от взрыва. Плота обнаружить не удалось, хотя компьютер утверждает, что он имелся на борту, а из четырех катеров три никуда не годятся.

— Совсем? — хмуро поинтересовался я.

— К сожалению, да, — ответил андроид. — Четвертому необходим ремонт. Корабль считает, что это займет несколько дней.

— Черт, — буркнул я себе под нос.

— А на сколько хватает батарей в катерах? — спросила Энея.

— Приблизительно на сто часов, — отозвался мой комлог.

Девочка махнула рукой.

— Значит, невелика потеря. В конце концов вряд ли мы сможем перезарядить батареи.

Я потер рукой подбородок и обнаружил, что в суматохе забыл побриться.

— Я думал об этом. Но если мы хотим взять с собой хоть что-нибудь, от ковра толку мало. Он не выдержит нас троих вместе с оружием и всем необходимым.

Мне показалось, девочка сейчас скажет, что с собой вообще ничего не нужно брать, однако она заявила:

— Обойдемся без ковра.

— То есть? — Стоило мне представить, как я прорубаю дорогу через джунгли, и к горлу подкатила тошнота. — Вещей много, плота нет… Предлагаешь топать пешком?

— Мы можем построить деревянный плот и отправиться на нем вниз по течению, — проговорила Энея. — До следующего портала и дальше по Тетису.

— А водопад? — справился я, вновь потерев подбородок.

— Мы построим плот за водопадом. А вещи перевезем туда утром на ковре. Или ты считаешь, что у нас ничего не выйдет?

Я окинул взглядом стебли папоротников — высокие, стройные, почти идеального размера в обхвате.

— Ну почему же? Помнится, мне уже доводилось строить плоты на Кэнсе. Мы гнали их вместе с баржами, чтобы зашибить побольше деньжат.

— Вот и хорошо. Заночуем здесь. Если в сутках всего восемнадцать стандартных часов, ночь будет короткой. А с рассветом займемся делом.

Я поморщился. Предложение казалось разумным, но мне не хотелось, чтобы у двенадцатилетней девочки вошло в привычку командовать взрослым мужчиной.

— Жаль, что корабль поврежден настолько серьезно. Мы могли бы двигаться дальше на электромагнитной подушке…

Энея засмеялась.

— Рауль, я вовсе не собиралась путешествовать по Тетису на звездолете. — Девочка почесала нос. — Мы же хотим остаться незамеченными, а лететь на нем — все равно что загонять таксу в крокетные ворота: шума много, а толку чуть.

— Что такое такса? — спросил я.

— Что такое крокетные ворота? — осведомился А.Беттик.

— Не важно, — ответила Энея. — Вы согласны переночевать тут, а утром заняться постройкой плота?

Я посмотрел на андроида.

— Разумное предложение, правда, несколько необычное даже для нашего безумного путешествия, — заметил А.Беттик.

— Короче говоря, ты «за», — сказала девочка. — Рауль?

— Я тоже «за». Но где мы будем спать? На берегу или в корабле? Второе безопаснее.

— Несмотря на привходящие обстоятельства, — подал голос корабль, — я с удовольствием предоставлю вам все необходимое для полноценного ночного отдыха. В качестве кроватей можно использовать два саркофага на гибернационном уровне. Кроме того, есть гамаки, которые…

— Предлагаю переночевать на берегу, — сказала Энея. — От Шрайка на корабле все равно не спрячешься.

Я поглядел на темный лес.

— А как насчет других незваных гостей? Нет, внутри все же безопаснее.

— Я обнаружил несколько сигнальных устройств, — сообщил А.Беттик, указывая на небольшой ящик. — Мы можем расставить их по периметру лагеря. И потом, я охотно покараулю хоть до утра. Признаться, хочется побыть на свежем воздухе. Ведь мы столько дней провели взаперти!

Я вздохнул, признавая свое поражение:

— Караулить будем по очереди. Пока не совсем стемнело, давайте разберем этот хлам.

Под хламом я разумел снаряжение, которое вытащил на берег андроид: полимерную палатку толщиной в микрон, похожую на призрачную паутину, но прочную, способную защитить от дождя, и достаточно легкую, чтобы носить ее в кармане; анизотропный куб-нагреватель, холодный с пяти сторон и нагревающийся с шестой; сигнальные устройства, о которых упомянул А.Беттик, диски диаметром три сантиметра, — на самом деле то был охотничий вариант древнего детектора движения, который закапывали в землю и который действовал на расстояние до двух километров; а также спальные мешки, складные пенолитовые подстилки, рации и кухонные принадлежности.

Сперва мы установили сигнальные устройства, расположив их полукругом от края леса до кромки воды.

— А если кто-нибудь вылезет среди ночи из реки? — спросила Энея. Стемнело уже окончательно, но звезды по-прежнему прятались за облаками. Шелест листвы в темноте словно таил в себе некую угрозу.

— В таком случае ты пожалеешь, что отказалась ночевать в корабле, — отозвался я, устанавливая последний детектор на берегу реки.

Затем мы поставили поблизости от зарывшегося в песок носа корабля палатку. Тут не требовалось ни подпорок, ни колышков: следовало всего-навсего дважды сложить материал в нужном месте — и пускай налетает ураган; однако нужна определенная сноровка, поэтому Энея с А.Беттиком стояли в сторонке и наблюдали, как я раскладываю материал на песке, придаю необходимую форму и ставлю возникшую будто из ниоткуда палатку вертикально. Напоследок я сложил часть пола таким образом, что получилось входное отверстие. Андроид одобрительно кивнул, а девочка принялась размещать спальные мешки. Я тем временем поставил на куб сковородку и открыл банку с рагу, потом вспомнил, что Энея — вегетарианка: за те две недели, что мы провели на борту звездолета, она питалась в основном салатами.

— Все в порядке, — успокоила девочка, высунувшись из палатки. — Я поем хлеба с сыром.

А.Беттик принес хвороста и стал разводить костер.

— Зачем? Разве этого мало? — Я ткнул пальцем в сторону куба, на котором шипела сковородка с рагу.

— Ни в коем случае. Просто я подумал, что будет приятно посидеть у костра. К тому же так светлее.

Андроид оказался прав. Сидя под импровизированным пологом палатки, мы наблюдали за искрами, что взлетали ввысь, навстречу надвигающейся буре. То была странная буря, с лучами зыбкого света вместо молний. Эти лучи вырывались из облачного покрова и тянулись к стеблям папоротника, которые судорожно раскачивались на ветру. Грома не было и в помине, но, если прислушаться, можно было различить некий диковинный гул, от которого вставали дыбом волосы. В джунглях мерцали ало-желтые огоньки; сразу вспомнились гиперионские лучистые паутинки — впрочем, здешние огоньки мерцали как-то тревожно, почти зловеще… Позади нас с плеском накатывались на берег волны. Должно быть, я выглядел весьма комично — на голове наушники, настроенные на частоту сигнальных устройств, в руках плазменная винтовка, на лбу прибор ночного видения, который так и норовит сползти на глаза. Но мне было не до смеха: перед мысленным взором то и дело возникали следы Шрайка.

— Как он держался? — спросил я у андроида. — Угрожающе? — Я попытался всучить А.Беттику шестнадцатимиллиметровый дробовик (самое удобное оружие для того, кто впервые берет его в руки). Андроид не стал отказываться — просто положил дробовик на землю.

— Вообще никак. Просто появился на берегу — высокий, весь в шипах, глаза красные… Постоял и исчез.

— Он видел тебя?

— Нет. Он смотрел на восток.

«Словно ожидая нашего с Энеей возвращения», — подумалось мне.

Я сидел у костра, наблюдая за сполохами в небе и мерцанием огоньков среди листвы, следил за искрами, что порхали над костром, подгоняемые ветром, прислушивался к далекому гулу, напоминавшему рычание голодного зверя, и размышлял о том, каким образом во все это вляпался. Вот мы тут пялимся на огонь, а к нам наверняка подбираются стаи злобных, коварных, кровожадных хищников. Или река того и гляди выйдет из берегов, и напор воды сметет палатку в мгновение ока. Да, разбивать лагерь на песчаной косе было явной глупостью. Надо было спать в корабле, предварительно задраив шлюз.

Энея, которая лежала на животе и глядела на огонь, попросила:

— Расскажите мне какую-нибудь историю.

— Историю?! — воскликнул я. А.Беттик, который сидел, обняв руками колени, поднял голову.

— Ну да. Про привидения. — Я фыркнул. Девочка подперла ладонью подбородок. На ее лице играли огненные блики. — Мне нравятся истории про привидений.

Я прикинул, чем можно ответить, и решил было промолчать, но все же не выдержал:

— Спи лучше. Если корабль ничего не напутал с протяженностью суток, ночь скоро кончится… — Дай-то Бог, подумалось мне. — Отдыхай, пока есть возможность.

— Ладно. — Бросив прощальный взгляд на сполохи в небе, огни святого Эльма в лесу и искры над костром, девочка залезла в спальный мешок и закрыла глаза.

У нас с А.Беттиком разговор не клеился. Время от времени я подносил к губам комлог, связывался с компьютером и требовал, чтобы он предупредил меня, если река начнет подниматься, или если обнаружится посторонняя масса, или…

— Месье Эндимион, я с радостью подежурю первым, — вызвался андроид.

— Иди спать, — пробормотал я, забыв, что андроид почти не спит.

— Значит, будем караулить вдвоем. Но если вас начнет клонить в сон, спите спокойно.

Вполне возможно, за те шесть часов, которые продолжалась ночь, я и впрямь несколько раз погружался в дремоту. Кораблю так и не удалось сориентироваться по звездам, поскольку облака не разошлись до самого утра. Хищники на нас не напали, река не затопила лагерь; ни сполохи, ни болотные огни не причинили нам ни малейшего вреда.

Вспоминая ту ночь, я вновь ощущаю острый приступ паранойи и смертельную усталость и вижу словно воочию спящую Энею — волосы рассыпались по поверхности спального мешка, одна рука лежит у самого лица, будто девочка собирается сосать палец. Той ночью я отчетливо осознал, сколь сложная передо мной задача — уберечь Энею от всего, чем грозит ей безучастная к людским заботам вселенная.

Может быть, именно в ту пронизанную ветром ночь я впервые испытал родительские чувства.

Мы принялись за работу, едва рассвело. Утро запомнилось усталостью, резью в глазах, щетиной на щеках, болью в натруженной спине и той радостью, которую я обычно ощущал, ночуя на свежем воздухе. Энея сходила к реке умыться, и я вынужден был признать, что девочка вопреки сложившимся обстоятельствам выглядит на удивление отдохнувшей.

А.Беттик сварил кофе, который мы с ним разделили по-братски, наблюдая за клубящимся над рекой туманом. Энея пригубила воды из прихваченной с корабля бутылки, а позавтракали мы сухими овсяными хлопьями.

К тому времени, когда над зеленым пологом джунглей поднялось солнце, лучи которого моментально разогнали туман, мы уже успели перевезти часть груза. Поскольку накануне ковер-самолет пилотировали мы с Энеей, теперь им управлял А.Беттик, а я проверял, все ли имеется в наличии, и вытаскивал из корабля на берег недостающее.

Меня беспокоила одежда. Я упаковал все, что счел необходимым, однако у девочки был только тот костюм, который она носила на Гиперионе, плюс несколько рубашек Консула. Вообще-то за те двести пятьдесят лет, в течение которых он замышлял спасти Энею, старик Силен мог бы позаботиться об одежде для девочки. Энею, правда, отсутствие нарядов нисколько не тревожило, но если наступят холода или зарядят дожди…

Проблема разрешилась довольно легко. В транспортном отсеке нашлись комбинезоны, которые надеваются под скафандры; самый маленький из них пришелся Энее почти впору. В таком комбинезоне она не замерзнет, даже если ударят морозы. Я прихватил по комбинезону и для нас с андроидом: снаружи царила тропическая жара, подбирать зимнюю одежду казалось, мягко выражаясь, чудачеством, но береженого, как известно, и Бог бережет. Кроме того, я обнаружил принадлежавший Консулу жилет — длинный, со множеством обыкновенных и потайных карманов, «молний» и застежек. Увидев жилет, Энея взвизгнула от восторга, тут же напялила его на себя и с тех пор практически не снимала.

Мы отыскали вдобавок два заплечных мешка для образцов, в один из которых Энея запихала все то, чем мы пополнили список А.Беттика.

Я был уверен, что рано или поздно найду плот, но сколько ни шарил в отсеке, так ничего и не обнаружил.

— Месье Эндимион, — заметил компьютер, когда я объяснил девочке, что, собственно, разыскиваю, — я смутно припоминаю…

Мы с Энеей замерли. В голосе компьютера словно прозвучала боль.

— Я смутно припоминаю, как Консул забрал плот… и махал мне с него рукой…

— Где это было? — спросил я. — На какой планете?

— Не знаю, — тем же тоном отозвался корабль. — Может быть, вовсе не на планете. Я вспоминаю звезды, сиявшие под рекой…

— Под рекой? — Внезапно меня обуяла тревога: может, после катастрофы корабль, если можно так выразиться, повредился в уме?

— Воспоминания сохранились только в обрывках. — Тон компьютера стал более деловым. — Но я точно помню, что Консул уплыл на плоту. Плот был большой, на нем свободно могли разместиться человек восемь — десять.

— Замечательно. — Я захлопнул дверцу, и мы с Энеей вытащили наружу последнюю порцию снаряжения (мы поставили складную металлическую лесенку, поэтому подниматься на борт и спускаться было гораздо проще, чем накануне).

А.Беттик отвез к водопаду запас продуктов и благополучно возвратился. Что осталось? Мой рюкзак с личными вещами, два мешка Энеи, рации, приборы ночного видения, остаток продуктов, а также плазменная винтовка и мачете, которое я вчера днем вручил андроиду. Сейчас от мачете не было никакого толку, но, если мы снова попадем в джунгли, без него не обойтись. С той же целью я присовокупил к грузу топор и складную саперную лопатку (такие лопатки все, кто имел когда-либо глупость служить в пехоте, на протяжении столетий именовали «шанцевым инструментом»). А места на ковре было в обрез…

Я бы с радостью избавился от топора и прихватил с собой лазер, чтобы нарезать деревьев для плота (честно говоря, меня устроила бы даже древняя циркулярная пила), но лазер на фонарике предназначался для других целей, а в корабельном арсенале, как ни странно, ничего подходящего не нашлось. На какой-то миг преисполнившись сочувствия к самому себе, я прикинул, не взять ли старинную десантную винтовку ВКС: с таким оружием можно в два счета свалить наземь тысячи деревьев — особенно импульсными зарядами. Но передумал — слишком шумно, да и не хочется крушить все подряд. Ладно, придется попотеть и помахать топором. Что касается остального… В моем рюкзаке лежит набор инструментов — молоток, отвертки, клещи, гвозди, болты — все, что нужно, чтобы построить плот. Кроме того, у нас есть несколько роликов алюмопласта, который как нельзя лучше сгодится на половое покрытие, и сотни метров нейлонового шнура в трех мотках, а в непромокаемой сумке у меня на поясе хранятся осветительные патроны, пластиковая взрывчатка (такой столетия подряд выкорчевывали на полях пни и камни) и десяток детонаторов. Вроде бы они понадобится не должны, но кто знает? В довершение всего я взял два медпакета и водяной фильтр размером с обыкновенную бутылку.

Рядом с вещами лежал левитатор. Несмотря на то что выглядела эта штука весьма громоздкой, я рассчитывал, что она может нам пригодиться. Как и дробовик, который андроид даже не потрудился поднять с песка. Рядом с дробовиком валялись три коробки с патронами. Еще я настоял на том, чтобы взять игломет (впрочем, ни Энея, ни А.Беттик не соглашались взять оружие в руки).

У меня на поясе висел в кобуре заряженный револьвер сорок пятого калибра, компанию которому составляли старомодный магнитный компас, прибор ночного видения, бинокль, бутылка с водой и две обоймы плазменных зарядов.

— Ну, кто самый смелый? — пробормотал я, в последний раз проверяя, все ли на месте.

— Что? — переспросила Энея, подняв голову.

— Ничего, ничего.

К тому времени, когда вернулся А.Беттик, Энея успела упаковать не только свои вещи, но и вещи андроида.

Признаться, лично мне упаковываться всегда доставляло больше удовольствия, чем разбивать лагерь. Должно быть, я наслаждался тем, как аккуратно укладываются мешки и рюкзаки.

— Ничего не забыли? — поинтересовался я у спутников, которые глядели на нашу экипировку.

— Меня, — пожаловался корабль, голос которого исходил из моего комлога.

Девочка подошла к звездолету, положила руку на корпус и спросила:

— Ты как?

— Начал ремонт, мадемуазель Энея. Спасибо, что спросили.

— Ты по-прежнему уверен, что ремонт затянется на полгода? — осведомился я.

С небосвода исчезли последние облачка, он приобрел тот же бледно-голубой оттенок, что и накануне. На его фоне раскачивались зеленые стебли папоротников.

— Срок приблизительный. Более точно сказать не могу. К тому же я могу починить только себя, у меня нет макроманипуляторов, чтобы исправить катера и прочее оборудование.

— Не переживай, — утешила Энея. — Нам они все равно не нужны. Вот встретимся снова, тогда и починим.

— А когда это случится? — То ли мне показалось, то ли голос компьютера и впрямь сделался тоньше.

Мы переглянулись. Некоторое время все молчали, наконец Энея сказала:

— Через несколько месяцев… Или лет… Корабль, мы тебя ни за что не бросим. После того как починишься, ты сможешь спрятаться так, чтобы тебя не нашли?

— Смогу. Речное дно подойдет?

Я окинул взглядом возвышавшийся над водой серый корпус. Река здесь разливалась довольно широко, глубина, возможно, была вполне приличной, но сама мысль о том, что подбитый корабль укроется на дне, казалась, мягко говоря, странной.

— А ты… э-э… не протечешь?

— Месье Эндимион, — если бы я разговаривал с человеком, то сказал бы, что мой собеседник обращается ко мне снисходительным тоном, — перед вами звездолет, способный перемещаться в туманностях и приближаться вплотную к красным гигантам. Едва ли такой корабль, как вы изволили выразиться, протечет, погрузившись на несколько лет в аш два о.

— Прошу прощения. — Несмотря на отповедь, я не удержался, чтобы не прибавить: — Не забудь задраить все люки.

Корабль промолчал.

— Когда мы вернемся, как нам тебя найти? — спросила Энея.

— Вызывайте меня по комлогу или на частоте девяносто и один. Я выставлю над водой антенну-«елочку», чтобы уловить ваш сигнал.

— «Елочка», — пробормотал А.Беттик. — Какое красивое название!

— К сожалению, я не помню, откуда оно взялось. Моя память не та, что раньше.

— Все в порядке. — Энея похлопала по корпусу звездолета. — Ты хорошо нам послужил, теперь отдохни. Когда вернемся, ты нам понадобишься целым и невредимым.

— Слушаюсь, мадемуазель Энея. Я буду следить за вами до самого портала.

А.Беттик с Энеей уселись на ковер и пристроили на нем оставшиеся пожитки. Я влез в ремни левитатора, повесил на грудь вещмешок и сжал в свободной руке винтовку. Ничего, не привыкать. Как управлять левитатором, мне было известно только по книгам (ведь на Гиперионе электромагнитные двигатели не действуют), но я быстро разобрался с простенькой панелью. Индикатор показывал, что батареи заряжены полностью; будем надеяться, что так и есть и я не плюхнусь по дороге в реку.

Ковер уже парил в десятке метров от земли. Я стиснул рукоятку управления, взмыл в воздух, чуть было не врезался в папоротник, кое-как восстановил равновесие и подлетел к ковру. Да, летать на ковре было значительно удобнее, но дух захватывало меньше. Я ткнул пальцем в ту сторону, где находился портал, и мы тронулись в путь — на восток, навстречу солнцу.

Сразу за водопадом А.Беттик отыскал на дальнем берегу уютный пляж: река образовывала излучину, течение становилось менее стремительным; именно там андроид выгрузил первую партию нашего снаряжения. Мы приземлились и под грохот водопада разгрузили ковер, после чего я взял топор и окинул взглядом ближайшие папоротники.

— Я вот о чем подумал, — произнес А.Беттик так тихо, что я едва его расслышал.

Солнце припекало, моя рубашка уже пропиталась потом и липла к телу. Я молча ждал продолжения.

— По реке Тетис раньше плавали прогулочные катера. Интересно, как они проходили через это? — Андроид мотнул головой в сторону порогов.

— Я тоже об этом думала, — подала голос Энея. — Может, здесь ходили левитационные баржи? Но все равно… Представляешь, Рауль, — отправляешься ты в романтическое путешествие, и у тебя на глазах твоя возлюбленная падает за борт!

Глядя на радугу, что мерцала над порогами, я спросил себя, куда же подевались мои хваленые умственные способности. Ничего подобного мне до сих пор в голову не приходило.

— Мало ли что могло случиться за без малого триста лет. Может, пороги образовались совсем недавно.

— Может быть, — согласился А.Беттик. — Но лично я сомневаюсь. Судя по всему, пороги возникли в результате тектонического сдвига, который тянется на много миль сквозь джунгли… Вы, кстати, обратили внимание на разницу высот? Вдобавок на скалах заметны следы эрозии. По-моему, пороги существуют ровно столько же, сколько течет по нынешнему руслу эта река.

— И в твоем путеводителе о них нет ни слова? — уточнил я.

— Нет. — Андроид покачал головой и протянул книжку Энее.

— Может, это вовсе не Тетис? — Мои спутники молча уставились на меня. — Корабль так и не сумел сориентироваться по звездам, верно… Но если предположить, что мы на планете, которая не входила в число «экскурсионных миров»…

— Мне тоже приходила такая мысль, — проговорила Энея. — Порталы похожи на те, которые стояли на Тетисе, но почему бы Техно-Центру не поставить порталы и на других реках?..

Я опустил топор и оперся на рукоятку.

— В таком случае у нас серьезные неприятности. Ты никогда не найдешь своего архитектора, а мы не сумеем отыскать корабль и вернуться домой.

— Ты рано начал беспокоиться, Рауль, — улыбнулась девочка. — Прошло три столетия. Быть может, река попросту проложила себе новое русло. Или тут есть каналы и шлюзы, которых мы не заметили, потому что их скрывают джунгли. Чем гадать, лучше отправиться на поиски следующего портала.

— Минуточку! — воскликнул я, чувствуя, что меня буквально осаждают умные мысли. — А если мы построим плот, спустим его на воду и обнаружим за поворотом новый водопад? И даже не один? Вспомни, вчера вечером мы так и не нашли портала, и сколько до него плыть, никто не знает.

— Правильно. Я думала об этом.

Я стиснул рукоять топора. Если она еще раз повторит эту фразу, я ее зарублю на месте.

— Мадемуазель Энея попросила меня разведать окрестности, — сообщил андроид. — Я так и поступил.

— Значит, разведать? — Я нахмурился. — Но у тебя не было времени на разведку?

— Совершенно верно, — согласился А.Беттик. — Поэтому я постарался подняться как можно выше и воспользовался биноклем. По-моему, река движется по прямой на протяжении двухсот километров или около того. Конечно, я могу ошибаться, но мне показалось, что я разглядел арку портала на расстоянии приблизительно ста тридцати километров отсюда. Никаких водопадов или других серьезных препятствий я не заметил.

— Не заметил, говоришь? — Я нахмурился сильнее прежнего. — А как высоко ты забрался?

— На ковре, к сожалению, нет альтиметра. Но судя по кривизне горизонта и цвету неба, высота составила около ста километров.

— Ты был в скафандре? — На такой высоте у человека закипает в жилах кровь, а легкие попросту лопаются от декомпрессии. — Или в респираторе? — Как ни странно, в груде вещей мой взгляд ничего подобного не обнаружил.

— Нет, — ответил андроид, поднимая с земли ящик, — я просто задержал дыхание.

Качая головой, я направился к лесу, чтобы срубить несколько деревьев для плота. Хотелось верить, что физическая нагрузка и временное одиночество позволят мне успокоиться.

Плот мы закончили только к вечеру (а если бы не А.Беттик, который время от времени меня сменял, я бы валил деревья до самого утра). Выглядел он, прямо скажем, неказисто, но на плаву держался. Шесть метров в длину, четыре в ширину, на корме грубая распорка, в которую вставлено весло, чуть впереди возвышение для палатки, вдоль бортов отверстия для весел (те понадобятся, если мы попадем в стоячую воду или если начнутся пороги). Я боялся, что папоротниковая древесина быстро намокнет и пойдет ко дну, но мои опасения оказались напрасными: уложенные в два слоя, скрепленные нейлоновым шнуром и сбитые там, где одного шнура было мало, бревна не думали тонуть. Верхний край плота сантиметров на пятнадцать поднимался над водой.

Энея выказывала чудеса ловкости, я даже был вынужден признать, что с материалом палатки она научилась обращаться в совершенстве (чего мне так и не удалось достичь за все минувшие годы). Девочка установила палатку таким образом, что в нее можно было забраться со стороны рулевого весла; спереди нависал козырек, защищавший от солнца и дождя, а с боков находились просторные отделения для одежды и снаряжения. Энея разложила подстилки, расстелила спальные мешки, а посреди палатки поместила извлеченный из реки плоский камень, на который установила куб-нагреватель; с потолка свисал фонарь — в общем, было удобно и уютно.

Впрочем, Энея занималась не только благоустройством нашего жилища. Признаюсь, я ожидал, что она будет стоять и смотреть, как мы с А.Беттиком трудимся в поте лица; однако девочка присоединилась к нам и принялась подтаскивать бревна к берегу, связывать их между собой, забивать гвозди — словом, помогала как могла. К примеру, она объяснила, почему не годится конструкция плота, к которой я привык с той поры, как ходил по Кэнсу: немного опустив подпорку и сделав ее шире, я добился того, что рулевое весло стало двигаться легче. Дважды Энея показывала мне, как следует связывать нижний слой бревен, чтобы они крепче держались. Когда понадобилось придать одному из бревен определенную форму, за мачете взялась опять-таки Энея, а мы с А.Беттиком (я к тому времени успел разоблачиться до пояса и был весь мокрый от пота) отошли подальше, чтобы в нас не попадали щепки.

Тем не менее, даже работая втроем, мы закончили плот и погрузили на него наши пожитки уже на закате.

— Может, переночуем здесь, а утром двинемся дальше? — предложил я и в ту же секунду понял, что сам этого не хочу. Мои спутники придерживались того же мнения, поэтому мы перебрались на плот, и я оттолкнулся от берега длинным шестом. А.Беттик правил, Энея стояла на носу, высматривая мели и подводные камни.

Поначалу мы словно перенеслись в волшебную страну или попали в рай. Жара, непролазные джунгли и тяжелая работа остались позади. Как было здорово ощущать под ногами слегка покачивающуюся палубу, отталкиваться шестом ото дна и смотреть по сторонам, на поросшие деревьями берега. Солнце садилось почти точно за нами, на несколько минут вода в реке как бы превратилась в расплавленную лаву, а на берегах будто полыхал пожар. Потом упали сумерки, и, прежде чем мы успели разглядеть ночное небо, с востока набежали облака.

— Интересно, сориентировался корабль или нет, — проговорила Энея.

— Можно спросить, — отозвался я.

Выяснилось, что нет.

— Могу с уверенностью сказать, что мы не на Гиперионе и не на Возрождении-Вектор, — сообщил тоненьким голоском мой комлог.

— Какое счастье! — пробурчал я. — Чем еще порадуешь?

— Я нахожусь на дне реки. Здесь неплохо, я готовлюсь к…

Внезапно небосвод рассекла разноцветная молния, задул ветер, первый порыв которого был настолько сильным, что нам пришлось вцепиться в вещи на палубе, иначе бы их унесло; по реке побежали пенные барашки, подгоняемый ветром и течением плот двинулся к дальнему берегу, в комлоге раздался треск статических разрядов. Я выключил комлог и сосредоточился на управлении плотом; андроид налег на рулевое весло. Волны захлестывали плот, мне начало казаться, что крепления не выдержат; нос то и дело зарывался в воду, в небе непрерывно вспыхивали алые и пурпурные молнии. Этой ночью молнии не танцевали, а скорее вспарывали небо. Грохотал гром, который надвигался волнами, словно кто-то катал по каменным лестницам гигантские стальные барабаны. Когда одна из молний угодила в ствол папоротника на ближнем берегу и дерево моментально загорелось, разбрасывая вокруг искры, мы на мгновение замерли как вкопанные. Я бранил себя за очередную глупость: ну кто же отправляется в путь по широкой реке (расстояние между берегами составляло около километра), не позаботившись о громоотводе или хотя бы резиновых подстилках? Ну да ладно, жалеть уже поздно. Мы съежились на палубе, невольно морщась всякий раз, когда молнии били в берега.

Неожиданно вспышки молний прекратились, зато хлынул дождь. Мы кинулись к палатке. Энея с А.Беттиком расположились у переднего входа, по-прежнему высматривая мели и камни, а я, сжимая в руках шест, пробрался на корму.

В бытность речником мне случалось попадать на Кэнсе под дождь — помню, как прятался на дырявом полубаке старой баржи и гадал, не пойдет ли эта развалюха ко дну под тяжестью воды, — но таких дождей на Гиперионе не случалось.

Мне почудилось даже, что мы угодили в водопад, куда более крупный, чем тот, что остался позади, но вскоре я убедился, что никакого водопада нет и в помине — просто хлещет сумасшедшей силы ливень.

Разумнее всего было бы, наверно, пристать к берегу и подождать, пока дождь не перестанет. Но мы не могли ничего разглядеть за пеленой воды, что рушилась на нас с небес; я не представлял, насколько далеко от нас берег, не говоря уж о том, сумеем ли мы к нему пристать. Оставалось только одно: я закрепил рулевое весло таким образом, чтобы оно не позволяло плоту вращаться, бросил шест и присоединился к девочке и андроиду. Между тем из разверзшихся небесных хлябей потоками — реками, озерами, океанами — лилась и лилась вода.

Я снова подивился мастерству, с каким Энея сложила полимерный материал: она сделала это столь удачно, что палатка оставалась на месте, несмотря на порывы ветра и безумные курбеты, которые выделывал плот. Нам беспрерывно приходилось ловить ящики, которые швыряло то к одному борту, то к другому. Никто из нас не имел ни малейшего понятия, в какую сторону движется плот и где он находится — в безопасности посреди реки или же вот-вот налетит на пороги, а то и врежется в камни у берега. Впрочем, в ту минуту нам было все равно: каждого заботило только, как поймать снаряжение, не свалившись при этом за борт, и не потерять из виду спутников.

В какой-то момент (обнимая одной рукой вещмешки, а другой держа Энею, которая высунулась из палатки, чтобы перехватить кухонную утварь, вознамерившуюся от нас сбежать) я бросил взгляд на нос и вдруг сообразил, что плот почти целиком ушел под воду, за исключением того возвышения, на котором стояла палатка. По реке бежали пенные барашки, то красные, то желтые, в зависимости от цвета молнии. И тут я понял, что в суматохе сборов совсем забыл поискать на борту звездолета спасательные жилеты. Затащив Энею обратно в палатку, я крикнул:

— Ты умеешь плавать?

— Что? — Грохот стоял такой, что мне пришлось читать по губам — слышно ничего не было.

— Плавать умеешь?

А.Беттик, расположившийся чуть поодаль, повернулся к нам. Его голубые глаза благодаря очередной вспышке молнии приобрели фиолетовый оттенок.

Энея покачала головой, то ли отвечая на мой вопрос, то ли давая понять, что не расслышала. Я придвинулся вплотную к девочке, жилет которой благополучно промок насквозь и хлопал на ветру будто мокрая простыня.

— Плавать умеешь? — гаркнул я изо всей мочи. В горле запершило, голос неожиданно сел. Я принялся размахивать руками, делая вид, будто гребу. Плот налетел на волну, нас швырнуло в разные стороны, потом вновь кинуло друг к другу.

Во взгляде девочки отразилось понимание. Она откинула со лба намокшую прядь, улыбнулась и крикнула мне в ухо:

— Спасибо! Я люблю плавать. Но в другой раз, ладно?

Внезапно плот закружился на одном месте — то ли мы угодили в водоворот, то ли нас развернуло порывом ветра; так или иначе, плот закружился, затем на мгновение замер — и продолжил вращение. Оставалось только одно — позаботиться о собственной шкуре; мы сгрудились в центре плота. Я вдруг понял, что Энея кричит — судя по всему, от восторга. Глупая девчонка! Она что, ничего не соображает? И тут до меня дошло, что я воплю как безумный вместе с Энеей. Признаться, было просто здорово вопить во всю глотку в разгар бури! Непередаваемое ощущение; тело словно пронизывала некая энергия. Плот по-прежнему вращался, снаружи грохотал гром и сверкали молнии. Алый луч озарил реку в тот самый миг, когда мы пролетели мимо валуна, макушка которого находилась по крайней мере метрах в пяти над поверхностью воды; к своему величайшему удивлению, я заметил, что заодно с нами вопит и А.Беттик (андроид стоял на коленях, запрокинув голову).

Буря бушевала всю ночь напролет. Ближе к рассвету ливень стих и постепенно превратился в морось. Приблизительно тогда же перестали сверкать молнии и смолк гром; впрочем, я могу и ошибаться — к тому времени мы все крепко спали.

Мы проснулись, когда ярко светило солнце. На бледно-голубом небе не было ни облачка, плот медленно плыл по широкой, неторопливо струящейся реке, джунгли на берегу напоминали бесконечный зеленый гобелен.

Какое-то время мы просто нежились на солнышке и сушили одежду. Все хранили молчание. Не знаю, как у других, а у меня перед глазами по-прежнему стояли разноцветные молнии.

Наконец Энея кое-как поднялась и огляделась по сторонам. Плот производил не слишком радостное впечатление — с правого борта отвалилось бревно, веревка во многих местах перетерлась; тем не менее он доказал свою жизнеспособность. Мы проверили крепления, выяснили, что буря лишила нас одного фонаря и одной коробки с продуктами, но в остальном все в порядке.

— Ладно, займитесь чем-нибудь, — сказала Энея, — а я приготовлю завтрак.

Она включила куб-нагреватель и поставила на него котелок с водой. Когда вода закипела, девочка заварила кофе, а затем принялась жарить на сковородке ветчину с ломтиками картофеля.

— Я думал, ты вегетарианка.

— Это для вас. Надо же вам хоть раз поесть как следует, — объяснила Энея. — А я обойдусь пшеничными хлопьями и тем ужасным эрзац-молоком с корабля.

Мы позавтракали, сидя на солнце у входа в палатку. Я достал из кармана расплющенную треуголку, выжал ее и напялил на голову, чтобы не так припекало. Энею мой вид почему-то сильно рассмешил. Я посмотрел на А.Беттика: андроид держался как обычно — слегка отчужденно, словно и не было того «концерта» в разгар бури…

Некоторое время спустя А.Беттик установил на носу плота шест (я предполагал, что мы ночами будем вешать на него фонарь), на который повесил сушиться свою белую рубашку. Голубая кожа андроида поблескивала на солнце.

— Флаг! — воскликнула Энея. — То, что нужно!

— Только не белый, — усмехнулся я. — Белый флаг означает… — Я не докончил фразу.

Плот миновал излучину реки, и мы увидели древнюю громаду нуль-портала. Арка вздымалась над водой на сотни метров. На ней росли деревья, по барельефам и каменным надписям вились лианы.

Мы заняли свои места: я встал у руля, А.Беттик приготовил шест, чтобы отталкивать плот от подводных камней, а Энея пристроилась на носу.

Мне вдруг показалось, что портал не действует. Сквозь арку виднелось бледно-голубое небо над зелеными джунглями и тянувшейся к горизонту рекой. Метрах в десяти от нас, в тот самый миг, когда мы очутились в тени арки, из воды выпрыгнула рыба. Снова задул ветер — растрепал волосы Энеи, погнал по воде рябь… Арка нависла над нами. Больше всего она напоминала детский рисунок: словно некий юный художник попытался изобразить мост…

— Ну и что? — проговорил я.

Вдруг затрещали статические разряды. Это произошло совершенно неожиданно, даже вчерашняя буря разразилась не столь внезапно. Казалось, на плот рухнул гигантский занавес. Я не устоял на ногах, упал на одно колено. На какое-то неуловимое мгновение я почувствовал приблизительно то же, что и на звездолете, когда исчезло силовое поле, — почувствовал себя зародышем, который барахтается в околоплодных водах.

Плот миновал арку. Солнце исчезло — вместе с джунглями и речными берегами. Повсюду, куда ни посмотри, плескалась вода. На бескрайнем небе сверкали бесчисленные звезды; подобного великолепия я не мог даже вообразить.

А впереди, прямо над Энеей, отбрасывая на лицо девочки оранжевые блики, вставали три луны, каждая величиной с приличных размеров планету.

Назад: Глава 23

Дальше: Глава 31

KinogoBlue

Постоянно донимаетесь с проблемы, то что стоит присмотреть увлекательное у ближайшее досуг? С источнике бесплатного также новых кинофильмов Киного Запретная Зона 3D (2015) смотреть онлайн бесплатно Вы можете скоропостижно обнаружить подходящий вариант киноленты распространенного жанра касательно содействия панели навигации, фильтрации или области поисковой системы. KINOGO все определил взамен посетителей также сделали подбор сериалов более лучше, по главной стороне зрители сможете оценить недавно новые сезон, известные многосерийное кино и предельно высокие кино, в случае в период если захотите посмотреть трейлеры актуальных кино данного года, тогда кликайте у вкладку «Уже скоро у большом экране» и смотрите достаточно ближайшие кино по сеансах кино. Короткое определение темы, сделанный показатель со стороны любителей кино плюс свободные рассуждения подсказывают Вам подготовить кино, который подойдет вовсе не лишь посетителю, еще возможно всем близким. Заходите затем включайте качественные сериалы непременно сегодня!

greenpescom

Большое число людей умеют делать приятные рекомендации у виде денег, благодаря этому всемирный букмекер Мальбет не стоит у сторонке затем рекомендует специально для совершенно первых игроков уникальное стимул по виде бонусных средств в десяти тысяч четыреста купюр виртуальных денег во время указания пароля. Просмотреть промокод вполне нетрудно благодаря указанному интернет-ресурсу промокод на мелбет, каков по очереди преподносит руководство одержания и использования действующего числа текущего года, который предоставляет выполнимость 100% одержать начисление в размере десяти тысяч четыреста рублей при создания аккаунта, деньги Вы сможет поставить на футбол или другой спорт с высоким коэффициентом. Здесь на указанном сайте пользователи сумеют просмотреть комбинацию под получения вознагражения на актив у онлайн казино Мальбет либо специально для ставок на события. Актуальный код функционирует собственно к концу текущего периода, пользователи сумеют указать код для себя либо поделиться со своими друзьями к тому же коллегами, какие также имеют возможность использовать его во время создания аккаунта.

spbdosukru

путаны озерки