Дар болтунов
На планете Сабра в океане спец. станции землян добывают из местных ракушек редкие металлы — радий, тантал, рений. В аборигенах — разумных декабрахах содержится много ниобия. Начинается их массовая бойня…
Цивилизация деков биологическая. У них живые инструменты: рабы — стрелы, мониторы с хватательными щупальцами, кораллы, растущие в нужных формах. Между собой они общаются лишь эмпатически — «делай, как я» (а так как они все одинаковы, то это общение годится). Люди придумывают им спец. язык, основанный на различных положениях рук-щупалец.
* * *
На Мелководье наступил полдень. Ветер стих, гладь моря поблескивала, словно шелк. На юге, под сгустившимися тучами виднелся пучок дождевых струй; вокруг темнело пурпурное небо. На поверхности воды расстилались островки морских водорослей. Водоросли обволакивали дно плоского железного судна под названием «Биоминералы»; судно было прямоугольной формы — две сотни футов в длину и сотню в ширину.
С топа мачты послышался гудок, возвещающий о конце смены. Сэм Флечер, помощник управляющего, вышел из кают-кампаний, пересек палубу и, приоткрыв дверь рабочего кабинета, заглянул внутрь. Кресло, в котором обычно сидел Карл Рейт, заполняя графы отчета, пустовало. Обернувшись, Флечер окинул взглядом палубу и посмотрел в сторону промышленной лаборатории, но Рейта нигде не было видно. Флечер подошел к столу и проверил тоннажный сбор за день:
Трихлорид родия……………. 4,01
Сульфид тантала…………….. 0,84
Ренихлорид трипиридила……. 0,43
По его подсчетам общий тоннаж за смену выходил 5,31 — так себе, средняя цифра. Значит, он по-прежнему ведет в счете, опять обскакал Рейта. Завтра конец месяца; придется Карлу расстаться с бутылочкой «Хейга» — пари есть пари. Представив себе, как Рейт будет жаловаться и протестовать, Флечер улыбнулся и принялся насвистывать. Он почувствовал прилив бодрости и уверенности в себе. Через месяц истекает срок полугодового контракта, и Флечер снова вернется в Стархольм с полугодовым жалованьем в кармане.
Но куда, черт возьми, подевался Рейт? Флечер выглянул в окно. В поле видимости находились вертолет, прикрепленный растяжками к палубе, чтобы не унесло сабрианским шквалом, мачта, темный бугор генератора, бак с водой, а чуть дальше — мельницы, чаны для высолаживания и резервуары с сырьем и пресной водой.
В дверях показалась темная фигура. Флечер обернулся, но это был Агостино, механик утренней смены, только что передавший смену Мэрфи, механику Флечера.
— Где Рейт? — спросил Флечер. Агостино оглядел кабинет.
— Я думал, он здесь.
— А в машинном его нету?
— Нет, я только что оттуда.
Флечер пересек комнату и заглянул в ванную.
— Никого.
— Пойду искупаюсь в душе. — Агостино двинулся к выходу, но на пороге обернулся. — Рачки на исходе,
— Я вышлю баржу. — Флечер вышел вслед за механиком и направился в промышленную лабораторию.
Миновав док, где стояли на приколе баржи, он зашел в цех. Ротационная машина № 1 перемалывала рачков — сырье для получения тантала, машина № 2 измельчала морских слизней, содержащих рений. Шаровая мельница, покрытая оранжево-красным налетом родиевых солей, бездействовала в ожидании новой порции кораллов.
Мэрфи, краснощекий малый с лысеющей рыжей головой, был занят привычным делом — проверял показания приборов и заодно просматривал записи в журналах наблюдений. Флечер закричал ему в самое ухо, пытаясь перекрыть шум механизмов:
— Рейт не заходил?
Мэрфи отрицательно покачал головой. Флечер прошел в следующий цех, где производилось высолаживание — выделение солей из перетертой массы, — и, пробравшись сквозь лес трубок, снова вышел на палубу. Рейта нигде не было. Ну, теперь-то он, наверное, в кабинете.
Однако и кабинет был пуст.
Продолжая поиски, Флечер направился в кают-кампанию. Агостино возился с перечницей. Стюард по имени Дейв Джоунз, скуластый и носатый парень, стоял в проходе, ведущем на палубу.
— Рейта не видели? — спросил Флечер. Джоунз, который рта, как правило, лишний раз не открывал, уныло покачал головой. Агостино посмотрел по сторонам.
— А ты проверял: баржа на месте? Может, он поплыл за рачками?
Флечер озадаченно посмотрел на него.
— А что с Мальбергом?
— Ставит новые зубцы на ковш драглайна.
Флечер попытался вспомнить, все ли баржи были на месте, когда он проходил через док. Если механик Мальберг занят ремонтом, Рейт вполне мог и сам вывести баржу. Флечер налил себе чашку кофе и присел за стол.
— Да, скорее всего, он там. — Очень на него похоже — Рейт даром времени не теряет. В кают-кампанию зашел Мальберг.
— Ну что, ковш теперь зубастый? — пошутил Флечер. — Кстати, где Карл? Мальберг улыбнулся:
— Ловит, небось, угря себе на ужин. Или декабраха.
— Пускай сам и готовит, — проворчал Дейв Джоунз.
— А, говорят, декабрахи недурны на вкус, — сказал Мальберг. — Вроде тюленей.
— По-моему, они больше на русалок похожи, — возразил Агостино. Только вместо голов — морские звезды с десятком щупалец.
Флечер поставил чашку. — Интересно, когда уплыл Рейт?
Мальберг пожал плечами; Агостино озадаченно нахмурился.
— До отмелей всего час. Пора бы ему вернуться.
— Может, поломка, — предположил Мальберг. — Хотя баржа вроде была в исправности. Флечер поднялся.
— Подам ему сигнал.
Он покинул кают-кампанию, зашел в кабинет и с пульта внутренней связи вызвал баржу ТЗ.
Ответа не было
Флечер ждал. Мигала неоновая лампа вызова.
По-прежнему ничего.
Флечер почувствовал смутное беспокойство. Он вышел из кабинета и, подойдя к мачте, на лифте поднялся на верх. Отсюда были видны пол-акра палубы, пять акров водорослей и необозримые морские просторы.
Далеко на севере, возле границ Мелководья, сквозь дымку едва виднелась маленькая черная точка — судно «Океанский шахтер». На юге, там, где Мелководье пересекалось Экваториальным течением, тянулась длинная неровная линия рачковых отмелей. А на пути к «Океанскому шахтеру» — в том месте, где из глубины поднимался Гребень Макферсона, каких-то тридцати футов не дотягивая до поверхности, — держались на алюминиевых шестах сети для слизней. Кругом покачивались на воде скопления водорослей: одни островки крепились к дну корнями, другие не уносило с места благодаря встречным течениям.
Направив бинокль в сторону рачковых отмелей, Флечер сразу увидел баржу. Он рассмотрел в бинокль рубку управления. Там никого не было, хотя он мог и ошибиться: руки его подрагивали.
Флечер внимательно осмотрел всю баржу.
Где же Карл? Может, все-таки в рубке, просто его не видно?
Спустившись на палубу, Флечер заглянул в лабораторию.
— Эй, Мэрфи!
Появился Мэрфи, вытирающий тряпкой красные ручищи.
— Я сгоняю на ракете к отмелям, — сказал Флечер. — Баржа там, но Рейт не отвечает на сигналы.
Мэрфи недоуменно покачал плешивой головой. Вместе с Флечером они пошли в док, где стояла на якоре ракета. Флечер выбрал канат и спрыгнул на палубу.
— Может, и мне с тобой? — крикнул Мэрфи. — А в машинном побудет Ханс. Ханс Хейнз был инженером-механиком. Флечер задумался.
— Нет, не надо. Если с Рейтом что-то случилось, я и сам разберусь. На экран посматривай. Может, я подам сигнал.
Он забрался в кабину, захлопнул над головой крышку люка и включил насос.
Дрожа и покачиваясь, ракета набрала скорость, нырнула тупым носом под воду и погрузилась, оставив на поверхности лишь башню кабины.
Флечер выключил насос; вода, поступавшая через нос, превращалась в пар, а затем с силой выбрасывалась за корму.
«Биоминералы» смутно темнели сквозь розовую дымку, зато баржа и отмели были видны отчетливо и приближались на глазах. Флечер переключил скорость; ракета всплыла на поверхность и приблизилась к темному корпусу судна. Швартовка произошла при помощи магнитных шаров. Суда покачивались на волнах, связанные невидимым магнитным полем.
Распахнув люк, Флечер перепрыгнул на палубу баржи.
— Рейт!.. Эй, Карл!
Ни звука в ответ.
Флечер обыскал палубу вдоль и поперек. Рейт — крупный мужчина, сильный и энергичный, но… мало ли что могло случиться? Флечер направился в рубку управления. По пути мельком взглянул на резервуар № 1, доверху заполненный рачками. А вот № 2: подъемная стрела отведена в сторону, скрепер на полпути между отмелью и судном. Резервуар № 3 пуст. В рубке никого.
Карла Рейта на барже нет.
Может быть, его забрала ракета или вертолет? А если нет, значит он упал за борт. Флечер медленно обошел баржу вдоль борта, вглядываясь в темную воду. Перегнулся через борт, изо всех сил пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь блики на воде. Но под водой виднелся лишь бледный силуэт декабраха — длиной с человека, атласно-гладкий на вид, он едва заметно шевелил щупальцами, видимо, занятый своими делами.
Флечер задумчиво посмотрел на северо-восток, где, окутанный красноватым сумраком, стоял «Океанский шахтер». Это предприятие появилось всего три месяца назад. Тед Кристаль, его владелец и управляющий, прежде работал биохимиком на «Биоминералах». Исчерпать Сабрианский океан невозможно, как и насытить рынок металлами. Смешно было бы говорить о конкуренции между двумя предприятиями. Чтобы Кристаль или кто-нибудь из его работников напали на Карла Рейта — такое Флечеру и в голову прийти не могло.
Скорее всего, он свалился за борт.
Вернувшись в рубку, Флечер еще раз окинул взглядом пространство вокруг баржи, хотя знал, что это бесполезно: течение, пересекающее Мелководье с постоянной скоростью два узла в час, давно отнесло бы тело Рейта на Глубоководье. Цепочка отмелей убегала вдаль, скрываясь в красноватой дымке. На северо-западе торчала на фоне неба мачта «Биоминералов». «Океанского шахтера» не было видно. Вокруг — ни единого живого существа.
В рубке загудел сигнал. Появившийся на экране Мэрфи спросил:
— Какие новости?
— Никаких, — ответил Флечер.
— То есть?
— Рейта здесь нет.
Широкое красное лицо Мэрфи озабоченно нахмурилось.
— А кто есть?
— Никого. Похоже, Рейт упал за борт. Мэрфи присвистнул. Некоторое время он не знал, что и сказать. Наконец спросил;
— Как это вышло? Флечер пожал плечами.
— Трудно сказать. Мэрфи облизнул губы.
— Может, пока бросим работу?
— Зачем? — спросил Флечер.
— Ну, как… Помянем, что ли. Флечер нахмурился.
— Помянуть можно и за работой.
— Как хочешь. Рачков все равно почти нет.
— Карл набрал полтора бака. — Флечер немного поколебался, тяжело вздохнул. — Обработаю, пожалуй, еще пару отмелей.
Мэрфи поморщился.
— Не дело ты затеял, Сэм. Железный ты что ли, не пойму?
— Карлу уже ничем не поможешь, — ответил Флечер. — А рачков набрать все равно придется. Слезами горю не поможешь.
— Наверно, ты прав, — неуверенно отозвался Мэрфи.
— Вернусь часа через два.
— Только не вывались за борт, как Рейт.
Лицо Мэрфи исчезло с экрана. Флечер вспомнил, что до прибытия смены то есть еще месяц — он исполняет обязанности управляющего. Так что ответственность за происходящее, хочет он того или нет. лежит на нем.
Он не спеша вышел на палубу и направился к пульту управления скрепером. В течение часа Флечер доставал со дна моря куски грунта. Зубцы скрепера соскребали темно-зеленые гроздья, а затем грунт выбрасывался в океан. Здесь, у пульта, перед самым своим исчезновением и находился Рейт. Как он умудрился выпасть отсюда за борт?
Вдруг по спине Флечера пробежал холодок, какое-то неприятное ощущение сковало мозг. Флечер замер, уставившись на канат, лежащий на палубе. Странный канат — блестящий, почти прозрачный, в дюйм толщиной. Он был свернут в кольцо, один конец свешивался за борт. Флечер спрыгнул на палубу, затем остановился. Не больно-то эта штука похожа на корабельный канат.
«Не зевай», — подумал Флечер.
На грузовой стреле висел ручной скребок, что-то вроде маленького тесла. Им соскребали рачков, если по какой-то причине нельзя было использовать автоматический скрепер. Чтобы достать скребок, нужно было перешагнуть через веревку. Флечер сделал шаг. Канат шевельнулся и плотно обвился вокруг лодыжек Флечера.
Кинувшись вперед, он схватил скребок. Канат резко натянулся; Флечер плашмя упал на палубу, выронив скребок. Как он ни бился и ни брыкался, канат неумолимо тащил его к планширу. Отчаянно рванувшись, он с трудом дотянулся до скребка. Канат приподнял Флечера за ноги, чтобы перетащить через фальшборт. Он с силой подался вперед, нанося удар за ударом. «Канат» обмяк и соскользнул за борт.
Флечер поднялся и, хромая, подошел к краю палубы. — Канат бесшумно погрузился в воду и исчез. На глубине трех футов плавал декабрах. Его золотисто-розовые шупальца расходились лучами, светясь, словно шупальца морской звезды, в центре чернело большое пятно — вероятно, глаз.
Флечер отпрянул от планшира — озадаченный, напуганный, сбитый с толку: только что он заглянул в лицо смерти. Он проклинал себя за глупость, за непростительную неосторожность. Как можно было оставаться здесь, на барже, собирать рачков? Только слепой мог решить, что гибель Рейта случайна. Рейт был убит, и Флечер едва не стал следующей жертвой. Все еще прихрамывая, он зашел в рубку и включил насосы. Вода засасывалась в носовое отверстие, а потом с силой выбрасывалась через сопла. Баржа тронулась, оставляя отмели позади. Установив курс на северо-запад, к «Биоминералам», Флечер вновь вышел на палубу.
День подходил к концу. Небо темнело, окрашиваясь в багровый цвет; наступали густые, кровавые сумерки. Закатился темно-красный великан Гайдеон, спутник Сабрии. Еще несколько минут на облаках играли голубовато-зеленые отблески второго спутника — Атреуса. Сумрак побледнел, но тусклые зеленоватые тона почему-то казались ярче прежней красноты. Наконец Атреус тоже сел, и небо почернело.
Впереди, на «Биоминералах», горел топовый огонь. На освещенной палубе вырисовывались черные силуэты людей. Вся команда была в сборе: оба механика — Агостино и Мэрфи, оператор Мальберг, биохимик Деймон, стюард Дейв Джоунз, техник Мэннерс, инженер Ханс Хейнз.
Поставив баржу в док и взобравшись по скользкой от налипших водорослей лестнице, Флечер оказался лицом к лицу с ожидающей его командой. Он молча встретился взглядом с каждым. Здесь, на судне, острее почувствовали необъяснимость смерти Рейта — это Флечер прочел на лицах товарищей.
Как бы отвечая на их немой вопрос, он проговорил:
— Я знаю, что произошло. Все не так просто.
— Не томи, — не выдержал кто-то из команды.
— Это такая белая штуковина, похожая на веревку, — ответил Флечер. Появляется из моря и, — если подойдешь близко — обвивается вокруг ног и тащит за борт.
— Ты уверен? — приглушенным голосом спросил Мэрфи.
— Я еле спасся от нее.
— Живая веревка? — недоверчиво произнес биохимик Деймон.
— Вероятно.
— А еще что это может быть? Флечер задумался.
— Я глянул за борт. Там плавали декабрахи… Один точно, но может, и больше.
Наступило молчание. Отвернувшись от Флечера, все поглядели на воду.
— Так значит, это декабрахи? — удивился Мэрфи.
— Не знаю. — Голос Флечера сорвался от волнения. — Повторяю: меня чуть не утащила за борт какая-то белая веревка… или какое-то животное. Я разрубил ее. А когда поглядел в воду, то увидел декабрахов.
В ответ раздались приглушенные восклицания; все были напуганы и удивлены.
Флечер отправился в кают-кампанию. Остальные разбрелись по палубе, глядели на воду и вполголоса переговаривались. Топовые огни плохо освещали судно. Кругом ничего не было видно.
В тот же вечер, взобравшись по лестнице в маленькую лабораторию, расположенную над кабинетом, Флечер увидел Юджина Деймона, который возился с картотекой микрофильмов.
У Деймона было худое лицо с вытянутым подбородком, гладкие светлые волосы и взгляд фанатика. Работал он на совесть, но где ему было тягаться с Тедом Кристалем? Тед ушел с «Биоминералов», а потом вновь появился на Сабрии — теперь уже хозяином предприятия. Это был очень способный человек. Именно он приспособил земного слизня — источника ванадия — к условиям Сабрианского океана. Превратил редкого и хилого рачка, содержащего тантал, в сильного, жизнеспособного производителя металла. Деймон тратил на работу вдвое больше времени, но, пока он корпел над повседневными обязанностями, Кристаль, благодаря чутью и воображению, перескакивал от проблемы прямо к ее решению, минуя, казалось, прочие стадии.
Едва взглянув на Флечера, Деймон снова уставился на экран.
— Что ищешь? — немного подождав, спросил Флечер.
Деймон ответил в своей педантичной, немного нудной манере, которая иногда забавляла, но чаще раздражала Флечера:
— Просматриваю каталог, хочу узнать, что за веревка на тебя напала.
Флечер подошел взглянуть на карточки каталога. В селектор были введены определения: «длинное», «узкое», «белое». Перебрав весь перечень форм жизни на Сабрии, селектор выбрал карточки семи организмов.
— Нашел что-нибудь? — спросил Флечер.
— Пока нет. — Деймон ввел в компьютер очередную карточку.
Вверху стоял заголовок: «Сабрианский кольчатый червь, РРС-4924»; на экране появилось схематическое изображение длинного сегментного червя. Судя по указанному масштабу, животное достигало примерно двух с половиной метров в длину.
Флечер покачал головой.
— Нет, моя была раз в пять длиннее. И, кажется, без сегментов, гладкая.
— Ну, об остальных и говорить нечего, — сказал Деймон. Он недоуменно поглядел на Флечера. — Длинная белая веревка, вылезшая из воды? Ты уверен?
Флечер не ответил; он собрал со стола карточки, засунул их обратно в каталог и, полистав кодовую книжку, снова зарядил селектор.
Деймон поместил коды микрофильмов в память компьютера, и теперь мог читать прямо с дисплея. «Отростки», «длинные», «измерения D.E.F.G».
Селектор ввел в компьютер три карточки.
На экране возникло бледное блюдцеобразное существо, за которым тянулись четыре длинных, как у ската, хвоста.
— Не то, — сказал Флечер.
Затем появился черный, по форме напоминающий пулю, жук с ядовитым жгутиком.
— Опять не то.
Третьим был моллюск, или что-то вроде моллюска, с плазмой, содержащей селен, кремний, фтор и углерод. Раковина, состоящая из карбида кремния, представляла собой полусферу с наростом, из которого торчало узкое щупальце, приспособленное для хватания.
Животное называлось вараном Стризкаля, в честь знаменитого зоолога Эстебана Стризкаля, первого систематизатора сабрианской фауны.
— Вот это, кажется, и есть мой разбойник, — сказал Флечер.
— Но у них очень низкая мобильность, — возразил Деймон. — У Стризкаля сказано, что они лежат на дне в районах пегматитных гнезд, обычно сопутствуя колониям декабрахов.
Флечер прочел описание: «Щупальце обладает практически неограниченной растяжимостью и служит, по-видимому, для добывания пищи, разбрасывания спор и ощупывания местности. Варан, как правило, обитает вблизи колоний декабрахов. Не исключена возможность симбиоза этих двух организмов».
Деймон посмотрел на него вопросительно.
— Ну?
— Там, возле отмелей, плавали декабрахи.
— Нет никакой гарантии, что на тебя напал варан, — скептически заметил Деймон. — Они же не плавают.
— Не плавают, — повторил Флечер, — если верить Стризкалю.
Деймон хотел возразить, но увидев выражение лица Флечера, сказал приглушенным голосом:
— Конечно, возможна ошибка. Даже Стризкаль сумел собрать лишь поверхностные сведения о жизни на планете, не более того.
Флечер продолжал читать информацию на экране. — А вот уже Кристаль. Анализ взятого со дна экземпляра.
Дальше шло описание химического состава организма.
— Никакой коммерческой ценности, — заметил Флечер.
Деймон был поглощен собственными размышлениями.
— Кристаль действительно спускался под воду за вараном?
— Да. В батискафе. Он проводил под водой очень много времени.
— У каждого свои методы, — коротко заметил Деймон. Флечер убрал карточки в ящик.
— Что бы ты о нем не думал, он настоящий исследователь. Этого у него не отнимешь.
— По-моему, мы уже вдоволь наисследовались. Пора остановиться, пробормотал Деймон. — Производство налажено. А для того, чтоб искать новые источники сырья, нужно потратить уйму времени. Может, конечно, я и неправ.
Рассмеявшись, Флечер похлопал Деймона по костлявому плечу.
— Я же не в укор тебе, Джин. Где тебе одному управиться с целым океаном? Здесь исследовательской работы хватит на четверых.
— На четверых?! — возмутился Деймон. — Здесь и десятком не обойдешься. Даже Стризкаль только по верхам прошелся!
Внимательно поглядев на Флечера, он с любопытством спросил:
— Что ты роешься? Кого теперь ищешь?
— Декабраха, кого же еще? Деймон откинулся на спинку кресла.
— Декабраха? Зачем?
— Мы многого не знаем о Сабрии, — уклончиво ответил Флечер. — Ты когда-нибудь спускался понаблюдать за колонией декабрахов?
Деймон плотно сжал губы.
— Нет. Конечно, нет.
Флечер вызвал на дисплей информацию о декабрахе.
Выскочив из каталога, карточка загрузилась в компьютер. На дисплее появился фоторисунок Стризкаля, который во многих отношениях давал более ясное представление об организме, чем обычный стереоснимок. Изображенный экземпляр был футов шести в длину, бледной окраски, с тремя подвижными плавниками на хвосте. Он немного напоминал тюленя, только на месте головы торчали десять гибких отростков длиной восемнадцать дюймов — щупальца, которым животное и было обязано своим названием; отростки обрамляли большой черный круг — глаз, как считал Стризкаль.
Флечер пробежал глазами довольно поверхностные сведения о среде обитания, способах воспроизводства, питании и составе плазмы животного. Он нахмурился, раздосадованный скудостью информации.
— Да, не густо. А ведь это один из важнейших видов. Посмотрим анатомию.
Основой организма служила передняя костяная часть скелета; три гибких хрящевых позвоночника заканчивались подвижными плавниками.
Этим и исчерпывались сведения о животном.
— Ты же говорил, что Кристаль наблюдал за декабрахами, — проворчал Деймон.
— Наблюдал.
— Если он так потрясающе талантлив, где же результаты его изысканий? Флечер улыбнулся.
— Я-то здесь при чем? У него и спроси.
Он снова вывел карточку на дисплей.
В параграфе под названием «Общие замечания» Стризкаль сообщал: «Декабрахов, по-видимому, следует отнести к группе класса А сабрианской фауны, кварцево-углеродно-нитридной стадии, хотя есть и некоторые серьезные отличия». Далее речь шла о взаимоотношениях декабрахов с другими сабрианскими видами — буквально несколько строк.
Кристаль добавил совсем немного: «Проверен на возможность промышленного использования. Интереса не представляет».
Флечер молчал.
— И хорошо он проверил? — спросил Деймон.
— Как всегда, хоть кино снимай. Спустился под воду в батискафе, загарпунил декабраха и притащил в лабораторию. Три дня резал его вдоль и поперек.
— Маловато он из этого вынес, — пробормотал Деймон. — Если бы я три дня работал с новым видом, вроде декабраха, я бы целую книгу написал.
Они снова повернулись к дисплею, компьютер выдавал информацию.
Деймон постучал длинным костлявым пальцем по экрану.
— Смотри-ка! Здесь что-то стерто. Видишь обозначения? Черные треугольники на полях. Флечер озадаченно потер подбородок.
— Очень странно.
— Это просто хулиганство! — возмутился Деймон. — Без всяких объяснений уничтожить материал.
— Похоже, придется побеседовать с Кристалем. — Флечер задумался. Можно прямо сейчас.
Спустившись в кабинет, он вызвал «Океанский шахтер».
На экране появился сам Кристаль — крупный светловолосый мужчина с лоснящейся розовой кожей и приветливо-глуповатым выражением лица, за которым скрывался твердый характер — точно так же его сильная мускулатура пряталась под жировой прослойкой. Кристаль настороженно, хоть и с виду сердечно поздоровался с Флечером.
— Ну, как дела на «Биоминералах»? Бывает, хочется к вам вернуться. Знаешь, собственное дело не такая, лафа, как об этом болтают.
— У нас тут произошел несчастный случай, — сказал Флечер. — Я решил тебя предупредить.
— Несчастный случай? — встревожился Кристаль. — А что такое?
— Карл Рейт уплыл на барже и не вернулся. Кристаль был потрясен.
— Какой ужас! Как?.. Почему?
— Видимо, кто-то утащил его за борт. Скорее всего, моллюск. Варан Стризкаля.
Кристаль озадаченно наморщил лоб.
— Варан? Значит, там было мелко? Как же баржа могла там стоять? Ничего не понимаю.
— Я тоже.
Кристаль вертел в руках кубик светлого металла.
— Да, странно. Рейт, должно быть… мертв?
— Скорее всего. Я предупредил всех наших, чтоб no-одиночке в море не выходили. И вы тоже смотрите в оба.
— Спасибо, что предупредил. Очень мило с твоей стороны. Нахмурившись, Кристаль взглянул на металлический кубик и отложил его в сторону. — Раньше на Сабрии ничего подобного не случалось.
— Возле баржи я видел декабрахов. Они не могут иметь к этому отношения, как ты думаешь?
— Декабрахи? Они безобидны, как мотыльки, — ответил Кристаль с непроницаемым видом. Флечер неопределенно кивнул.
— Между прочим, я тут почитал микрофильм о декабрахах. Не больно-то много там материала. Кто-то стер порядочный кусок.
Кристаль вздернул светлые брови.
— При чем тут я?
— Разве не ты стер?
— С какой стати? — обиделся Кристаль. — Ты же знаешь, я вкалывал у вас, как вол. А теперь работаю на себя, делаю деньги. Эта дорожка тоже не устлана розами, можешь мне поверить. — Он дотронулся до светлого металлического кубика и вдруг оттолкнул его, перехватив взгляд Флечера. Скользнув по столу, кубик уткнулся в справочник Коузи «Постоянные величины и физические связи». Помолчав, Флечер спросил:
— Так ты стирал кусок про декабрахов, или нет? Кристаль наморщил лоб, как будто глубоко задумавшись.
— Ну, может, и стер пару тезисов — те, что не подтвердились. Так, ерунда. Да, теперь припоминаю: кое-что я выкинул из памяти компьютера.
— И что это были за тезисы? — насмешливо спросил Флечер.
— Так сразу не вспомнишь. Кажется, что-то насчет питания. Я предполагал, что они едят планктон, но, похоже, ошибся.
— Не едят?
— Вероятнее всего, они питаются грибками с кораллов.
— Это все, что ты стер?
— Больше ничего не припоминаю.
Взгляд Флечера вновь упал на металлический кубик. Он заметил, что кубик заслонил часть заглавия на корешке книги: одна грань совпадала с вертикальной черточкой буквы Т в слове «Постоянные», другая — пересекала союз «и».
— Что это у тебя на столе, Кристаль? Металлургию изучаешь?
— Нет, нет, — Кристаль подобрал кубик и скептически его оглядел. Просто кусочек сплава. Спасибо, что предупредил нас, Сэм.
— Значит, ты не знаешь, что могло произойти с Рейтом?
Кристаль удивленно посмотрел на него.
— Почему ты меня об этом спрашиваешь?
— Ты на Сабрии больше всех знаешь о декабрахах.
— Боюсь, ничем не могу помочь тебе, Сэм. Флечер кивнул.
— Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Сэм.
Флечер сидел, глядя на темный экран. Морские вараны… декабрахи… стертая запись… За всем этим что-то крылось, только он никак не мог понять, что именно. Казалось, тут не обошлось без декабрахов и без Кристалл. Объяснениям Кристаля Флечер не поверил; он подозревал, что из тактических соображений Кристаль не говорит ни единого слова правды. Вспомнился металлический кубик. Небрежный тон Кристаля казался нарочитым, слишком быстро он перевел разговор на другую тему. Флечер достал собственный справочник Коузи. Измерил расстояние от вертикальной палочки Т до середины И — 4,9 сантиметра. Итак, если слиток представляет собой килограммовый эталон — а скорее всего, так оно и есть, — то… Флечер подсчитал. Сторона куба — 4,9 сантиметра, итого 119 кубических сантиметров. Если предположить, что масса слитка 1000 граммов, то плотность равна 8,4 граммам на кубический сантиметр.
Флечер посмотрел на цифру. По ней трудно было о чем-либо судить. Сплавов с такой плотностью могла набраться добрая сотня. Строить версию, руководствуясь одними догадками, было бессмысленно. И все же он заглянул в справочник. Никель — 8,6 граммов на кубосантиметр, кобальт — 8,7 граммов на кубосантиметр, ниобий — 8,4.
Флечер откинулся на спинку кресла и задумался. Ниобий? Дорогостоящий элемент. Плюс трудоемкий синтез, ограниченные природные ресурсы, большой спрос на рынке. Да, неплохая мысль! Значит, Кристаль обнаружил биологический источник ниобия? Если так, то состояние ему обеспечено.
Сидя в кресле, Флечер чувствовал себя разбитым — и умственно, и физически. Он мысленно вернулся к Карлу Рейту. Ему представилось, как безжизненное, обмякшее тело Карла несет течением неизвестно куда, затягивает на невообразимую глубину… За что ему суждена была такая смерть? Карл Рейт был отличным парнем, и темные глубины Сабрианского океана — не самая подходящая для него могила.
Флечер вскочил с места и направился в промышленную лабораторию.
Деймон был все еще занят текущей работой. Перед ним стояло три задачи: две были связаны с добычей платины из некоторых видов сабрианских водорослей, третья — с увеличением количества рения, получаемого из плоской губки класса Альфред-Альфа. Метод работы был, в основном, один и тот же. Несколько поколений подряд, в благоприятных для мутаций условиях, организмы подвергались воздействию среды, насыщенной металлической солью. Некоторые вскоре находили металлу функциональное применение; их отделяли от остальных, помещая в сабрианскую воду. Те, кто выживал в изменившихся условиях, постепенно адаптировались и начинали усваивать необходимый теперь элемент.
Путем отбора полезные свойства организмов развивались и закреплялись. Таким образом, благодаря усилиям человека, неисчерпаемые недра сабрианских вод становились все щедрее.
Когда Флечер вошел в лабораторию, Деймон аккуратно выстраивал в ряды чашки с культурами водорослей. С унылым видом он обернулся к Флечеру.
— Я поговорил с Кристалем, — сообщил Флечер. Деймон слегка заинтересовался.
— Ну, и что он сказал?
— Что он, возможно, выкинул из машинной памяти пару не подтвердившихся догадок.
— Забавно. — Деймон хмыкнул. Флечер подошел к столу, задумчиво оглядел чашечки с водорослями.
— Джин, тебе не попадался здесь, на Сабрии, ниобий?
— Ниобий? Нет. Разве что в мизерных концентрациях. В воде, конечно, есть немного. Еще, кажется, в каком-то коралле. — Насторожившись, он пытливо взглянул на Флечера. — А зачем тебе ниобий?
— Да есть одна мысль. Так, догадка.
— Ты, надеюсь, не поверил объяснениям Кристаля?
— Разумеется.
— Каков будет наш следующий шаг? Флечер присел на краешек стола.
— Не знаю. Что тут, собственно, можно сделать? Хотя…
— Хотя — что?
— Может, самому спуститься под воду? Деймон был обескуражен.
— Что это даст, по-твоему? Флечер улыбнулся.
— Кабы знать, то и спускаться бы не стоило. Не забывай: Кристаль побывал под водой, а, вернувшись, уничтожил информацию о декабрахах.
— Верно, — согласился Деймон. — И все же, мне кажется… это просто ребячество, после того, что случилось…
— Трудно сказать. — Флечер соскочил со стола. — Пока погожу, а завтра видно будет.
Деймон остался заполнять таблицу показателей за день, а Флечер спустился на палубу.
Внизу, у самой лестницы, его угрюмо поджидал Мэрфи.
— Что случилось? — спросил Флечер.
— Агостино там, наверху? Флечер остановился как вкопанный.
— Нет.
— Он должен был заступить полчаса назад. В каюте его нет. В кают-кампаний тоже.
— Боже мой, — охнул Флечер, — еще один? Мэрфи оглянулся на океан.
— Час назад его видели в кают-кампаний.
— Пошли, — скомандовал Флечер, — осмотрим судно.
Они искали везде — в промышленной лаборатории, в башенке на тоне мачты, облазали все углы и щели, куда только можно было забраться. Все баржи стояли в доке; ракета и катамаран покачивались у причала. Вертолет, опустив лопасти, громоздился на палубе.
Агостино на судне не было, и никто не знал, куда он подевался; никто понятия не имел, когда он исчез.
Команда собралась в кают-кампаний; все заметно нервничали переминались с ноги на ногу, выглядывали в иллюминаторы.
Флечер долго не мог придумать, что сказать.
— Как бы там ни было… мы ведь не знаем, что это… оно любого может застать врасплох, оно следит за нами. Будьте осторожны. Все время будьте начеку!
Мэрфи сжал пальцы в кулак.
— Что же делать? — воскликнул он, бесшумно, но с силой опуская кулак на стол. — Так и будем ждать, как стадо баранов?
— Теоретически Сабрия безопасна, — сказал Деймон. — Если верить Стризкалю и «Путеводителю по Галактике», здесь нет враждебных форм жизни.
Мэрфи фыркнул.
— Жаль, что сейчас с нами нет старины Стризкаля. Потолковали бы.
— Может, он придумал бы, как вернуть Рейта и Агостино. — Дейв Джоунз глянул на календарь, — Еще целый месяц.
— Работу придется — прекратить, пока не пришлют замену, — сказал Флечер.
— Точнее, подкрепление, — пробормотал Мальберг.
— Завтра я спущусь в батискафе, — продолжал Флечер. — Посмотрю. Может, что и прояснится. А пока лучше запаситесь ножами и топориками.
По стеклу и по палубе что-то тихонько застучало.
— Дождь, — сказал Мальберг. Он взглянул на стенные часы. — Полночь.
Дождь шумел за окнами, барабанил по стенам; палуба покрылась лужами, и сквозь косые струи едва пробивался свет топовых огней.
Через стекло, по которому стекала вода, Флечер посмотрел на промышленную лабораторию. — Думаю, на ночь лучше запереться. Ничто не помешает им… — Он прищурился, пытаясь разглядеть что-то за окном, затем бросился к двери и выскочил наружу.
Вода хлынула ему в лицо; кругом ничего не было видно, кроме огней, освещающих дождевые струи. В темноте блестела мокрая черная палуба, и на ее фоне что-то смутно белело. Что-то похожее на пластиковый шланг.
Шланг захлестнулся вокруг лодыжек. Рывок — и палуба ушла из-под ног Флечера. Он навзничь довалился на залитую водой железную палубу.
Сзади послышался топот, затем возбужденные возгласы, лязг и скрежет; петля» стянувшая ноги, ослабла.
Флечер вскочил и, прихрамывая, кинулся к мачте.
— Туда, в лабораторию! — крикнул он на ходу.
Вся команда шумно сорвалась с места, обгоняя Флечера. Он прибежал последним.
Но в лаборатории все было в порядке. Распахнутые двери, освещенные помещения. Мельницы для перемалывания сырья, герметичные баки, резервуары, разноцветные трубки.
Флечер потянул рычаг выключателя, и монотонный гул механизмов оборвался.
— Запираем все, и уходим.
На Сабрии наступило утро. Зеленоватый сумрак Атреуса сменился розовой зарей встающего из-за туч Гайдеона.
День выдался ненастный; поднялся шквальный ветер, небо покрылось темной пеленой облаков.
После завтрака Флечер надел плотно обтягивающий тело комбинезон, поблескивающий нитями обогревательных проводков, затем водолазный костюм с пластиковым шлемом.
Батискаф — шарообразная посудина из полупрозрачного пластика — висел над водой, прикрепленный к балкам. Внутри него находилась стальная камера с насосами. При погружении камера через отверстия заполнялась водой, после чего они закрывались; батискаф мог погружаться на глубину до четырехсот футов. На камеру приходилась лишь половина внешнего давления, вторая половина компенсировалась водой, находящейся внутри.
Флечер забрался в кабину; Мэрфи подсоединил шланги кислородного баллона к скафандру и плотно прикрутил разъемы. Мальберг и Ханс Хейнз выдвинули балки. Мэрфи встал за пульт управления подъемного механизма. Секунду-другую он медлил, переводя взгляд с темной, с розоватыми отблесками, поверхности воды на Флечера, потом снова на воду.
Флечер помахал рукой.
— Опускай! — Голос донесся из репродуктора, висящего на шпангоуте.
Мэрфи опустил рукоятку, и батискаф стал плавно погружаться. Вода ворвалась в отверстия, заливая Флечера, обволакивая его с ног до головы. Из дыхательного клапана вверх потянулись пузырьки.
Проверив насосы, Флечер отцепился от балок. Батискаф быстро пошел на глубину.
Мэрфи вздохнул.
— Ну и мужик! Ни черта не боится.
— Он, можно считать, в безопасности в батискафе, — сказал Деймон, — не то что мы здесь, на судне. Мэрфи похлопал его по плечу.
— Деймон, дружище, заберись куда-нибудь подальше. К примеру, на мачту. Куда уж безопаснее! Ни одна тварь тебя оттуда не стянет. — Мэрфи взглянул вверх, где на высоте сотни футов виднелась смотровая площадка. — Я и сам бы не прочь там отсидеться, если только еду будут приносить.
Хейнз указал на воду. — Пузырьки. Он под нами. Направляется на север.
Тем временем разыгралась нешуточная буря. Пенились волны, обдавая брызгами палубу; тот, кто осмеливался выйти, тут же промокал насквозь. На посветлевшем небе краснел сквозь тучи Гайдеон и светился бледный, словно пятно извести Атреус. Внезапно наступило затишье, улеглись океанские воды. Команда сидела в кают-кампаний, прихлебывая кофе и вполголоса перекидываясь тревожными фразами.
Почувствовав беспокойство, Деймон отправился к себе в лабораторию. Вдруг он бегом вернулся в кают-кампанию.
— Декабрахи! Они здесь, под судном. Я видел с обсервационной палубы. Мэрфи пожал плечами.
— Пускай себе плавают.
— Поймать бы одного, — сказал Деймон. — Живьем.
— Может, хватит с нас? — проворчал Дейв Джоунз. Деймон стал терпеливо объяснять.
— Мы ничего не знаем о декабрахах. Это высокоразвитый вид. Кристаль уничтожил почти все сведения о них, мне нужен хотя бы один экземпляр.
Мэрфи поднялся на ноги.
— Думаю, можно поймать его сетью.
— Отлично, — сказал Деймон. — А я приготовлю резервуар.
Команда вышла на палубу. Становилось душно. Ровная поверхность воды была затянута маслянистой пленкой. Дымка заволокла море и небо; горизонт исчез, мир окрасился в самые разные оттенки красного — от грязновато-алого возле судна до бледно-розового высоко над головой.
Стрелу подъемника отвели в сторону и, прикрепив к ней сеть, медленно опустили в воду. Хейнз встал у лебедки; Мэрфи перегнулся через борт, вглядываясь в темную воду.
Из-под судна показался бледный силуэт.
— Тащи! — крикнул Мэрфи.
Веревка резко натянулась; послышался всплеск, и сеть показалась из воды. В ней, хлюпая жабрами, извивался и бился декабрах футов шести в длину.
Стрелу отвели назад; сеть опрокинулась, декабрах плюхнулся в пластиковый чан.
Животное металось из стороны в сторону, билось о стенки резервуара, оставляя на них вмятины. Однако, быстро успокоилось и застыло, вытянув щупальца вдоль туловища.
Команда столпилась вокруг резервуара. Сквозь просвечивающие стенки на людей глядел огромный черный глаз.
— Ну, и что дальше? — спросил Мэрфи у Деймона.
— Надо бы перетащить в лабораторию, чтобы я мог с ним работать.
— Это мы в два счета.
Бак подняли лебедкой и перенесли во владения биолога. В радостном возбуждении Деймон прикидывал, с чего начать исследование.
Минут пятнадцать все стояли вокруг декабраха, затем команда вернулась в кают-кампанию.
Время шло. Ветер покрыл поверхность океана рябью. В два часа из репродуктора послышалось шипение; все замерли, подняв головы.
Сквозь треск донесся голос Флечера:
— Всем привет! Я в двух милях от вас, на северо-западе. Готовьтесь принять меня на борт.
— Ну вот! — Мэрфи широко улыбнулся. — Молодчина Флечер!
— Я ставил десять против одного, что он не вернется, — признался Мальберг. — Мне повезло, что никто не стал держать пари.
— Надо пошевеливаться. А то как бы ему ждать не пришлось.
Все засуетились, готовясь принять батискаф на борт. Уже был виден его блестящий корпус; батискаф приближался, покачиваясь на темных волнах.
Незаметно он оказался у самого борта. С двух сторон в аппарат вонзились зацепы. Заскрипел подъемник, и батискаф, выбрасывающий по пути водный балласт, подняли на борт.
Взвинченный и уставший Флечер с трудом вылез на палубу, расстегнул молнии и стянул скафандр.
— Ну вот, я вернулся. — Он окинул взглядом команду. — Удивлены?
— Я чуть деньги на тебе не потерял, — сказал Мальберг.
— Ну, и как там? — спросил Деймон. — Что-нибудь прояснилось?
Флечер кивнул.
— Даже очень. Дайте-ка переодеться. Я весь мокрый… от пота. — Вдруг он осекся, заметив резервуар с декабрахом. — Когда поймали?
— Около полудня, — ответил Мэрфи. — Деймон хотел повозиться с ним.
Опустив плечи, Флечер, молча глядел на резервуар.
— Что-то не так? — спросил Деймон.
— Ничего, — хуже все равно не будет, — сказал Флечер и отправился в спальню.
Через двадцать минут он появился в кают-кампаний, где его ждала команда, и взяв кофе, присел за стол.
— Так вот, — начал он. — Я не совсем уверен, но, похоже, мы здорово влипли.
— Что, декабрахи? — спросил Мэрфи. Флечер кивнул.
— Так я и знал! — торжествующе воскликнул Мэрфи. — Сразу видно, что у этих обормотов недоброе на уме.
Деймон, который не любил шуток в ответственные моменты, неодобрительно нахмурился.
— Каково положение вещей? — спросил он Флечера. — По крайней мере, на твой взгляд?
Флечер заговорил, тщательно подбирая слова.
— Происходит нечто, о чем мы не имели представления. Во-первых, декабрахи — существа, социально организованные.
— Ты хочешь сказать… они разумны? Флечер покачал головой.
— Точно не знаю. Может быть, да. Но столь же вероятно, что ими управляют инстинкты, как общественными насекомыми.
— Боже, но как… — начал Деймон. Флечер жестом остановил его.
— Я расскажу все, что видел. А потом спрашивайте, о чем хотите. — Он отхлебнул кофе.
— Когда я спустился, то, естественно, был готов к чему угодно и смотрел в оба. Конечно, в батискафе чувствуешь себя в безопасности, но последние события… словом, мне было слегка не по себе. Декабрахов я увидел сразу же. Их было пять или шесть. — Флечер остановился, отпил глоток кофе.
— Ну, и что они делали? — спросил Деймон.
— Ничего особенного. Плавали вокруг варана, который присосался к водоросли. Его щупальце свисало, как веревка, такая длинная — конца не видно. Я подвел батискаф ближе — посмотреть, что будут делать декабрахи. Они отступили. Мне не хотелось долго торчать под судном, и я поплыл на север, в сторону Глубоководья. По пути мне попалось что-то очень странное; я проскочил мимо, но затем вернулся. Это были декабрахи, штук десять. А с ними варан, очень большой. Просто гигантский. Он держался на каких-то шариках или пузырях. Декабрахи подталкивали его… в сторону нашего судна.
— В нашу сторону? — недоуменно пробормотал Мэрфи.
— И что ты сделал? — спросил Мэннерс.
— Может, они вполне безобидно развлекались, но… кто знает? У этого варана, наверно, мертвая хватка. Я подплыл к пузырям; один проткнул, другие разлетелись. Варан камнем пошел ко дну. Декабрахи бросились врассыпную. Этот раунд я выиграл. Поплыл дальше на север и скоро добрался до того места, где начинается глубина. Надо мной все время было футов двадцать, а теперь я опустился на двести. Пришлось включить огни: красный свет Гайдеона на глубину не проходит. — Флечер снова отхлебнул кофе. — На Мелководье мне все время попадались коралловые рифы и едва различимые скопления бурых водорослей. А дальше, где начинается спуск, кораллы совсем необычные — как в сказке! Может, потому, что там вода все время сменяется, и питание обильнее, больше кислорода. Рифы там в сотню футов высотой, самой разной формы — шпили, зонтики, платформы, арки. Белые, желтоватые, голубые, бледно-зеленые.
Я подвел батискаф поближе к рифу и с минуту рассматривал все эти шпили и башенки. В огнях батискафа — поразительное зрелище! А потом все кончилось. Я уплыл на Глубоководье. Стало страшновато. — Флечер улыбнулся. — Сам не знаю, чего испугался. Измерил эхолотом глубину — подо мной было двенадцать тысяч футов. Мне окончательно стало не по себе, я развернулся и поплыл назад. Справа заметил какой-то свет. Выключив огни, поплыл посмотреть. Выяснилось, что там горели огоньки, их было великое множество. Казалось, я лечу в самолете над городом. И можно сказать, это действительно был город.
— Декабрахи? — спросил Деймон. Флечер кивнул.
— Декабрахи.
— То есть… они сами его построили? И огни тоже… сами?
Флечер нахмурился.
— Точно сказать не могу. Кораллы образуют что-то вроде домов, декабрахи заплывают туда… ну и делают там все, что им вздумается. Им не нужно, как людям, прятаться от дождя. Для чего было выстраивать эти гроты? Не знаю. И все же маловероятно, чтоб кораллы выросли так сами по себе. Похоже, они принимают такую форму, какую захотят декабрахи.
— Значит, эти твари разумны, — неуверенно проговорил Мэрфи.
— Может, и нет. Возьми ос, например. Строят такие замысловатые гнезда. А что стоит за этим мастерством? Одни инстинкты.
— Ну, а как, по-твоему, с декабрахами? — допытывался Деймон. — Какое у тебя создалось впечатление? Флечер покачал головой.
— Не знаю. Что, в сущности, служит мерилом разумности? Разум — понятие многогранное, а тот смысл, который мы обычно в него вкладываем, узок и условен.
— Не пойму тебя толком, — сказал Мэрфи. — Так разумны декабрахи или нет? Флечер рассмеялся.
— А люди разумны?
— Конечно. По крайней мере, есть такое мнение.
— Я пытаюсь втолковать вам, что человеческий ум не может служить критерием, когда говоришь об уме декабраха. Его надо оценивать по другой шкале. Человек использует в своих целях железо, кирпич, ткани неорганический материал. Мертвый. Но орудия могут быть и живыми. Нетрудно представить себе такой порядок вещей: для каждой цели используются определенные живые существа. Может быть, так и устроена жизнь декабрахов? Заставляют кораллы расти так, чтоб получались дома. И варанам можно найти применение: подъемная стрела, или, скажем, ловушка, или из воздуха что-нибудь схватить.
— Значит, ты считаешь их разумными, — заключил Деймон.
Флечер снова покачал головой.
— Разум — только слово, определение. И вряд ли оно применимо к декабрахам.
— Что-нибудь поняли? Я — пас, — сказал Мэрфи. Однако Деймон не считал вопрос исчерпанным.
— Я, конечно, не философ и в семантике не силен, но мне кажется, можно как-нибудь проверить, разумны ли они. Хотя бы попробовать.
— Да нам-то на что их разум? — проворчал Мэрфи. — Какая нам разница?
— С юридической точки зрения, разница огромная, — заметил Флечер.
— А, ну да, — вспомнил Мэрфи. — Закон об ответственности.
Флечер кивнул.
— За истребление разумных обитателей могут выставить с планеты. Такие случаи бывали.
— Верно, — подтвердил Мэрфи. — Помню, как прикрыли корпорацию «Гравитон». Я был тогда на «Алкайде-2».
— Если декабрахи разумны, надо с ними поосторожнее. Поэтому мне и не понравилось, что у вас ту в баке декабрах.
— Так разумны они, в конце концов, или нет? — потерял терпение Мальберг.
— Есть верный способ узнать, — сказал Деймон. Команда выжидательно смотрела на него.
— Ну? — не выдержал Мэрфи. — Выкладывай.
— Надо проверить, общаются ли они. Мэрфи задумался.
— А что, мысль. — Он обернулся к Флечеру. — Ты не заметил, они общаются? Флечер покачал головой.
— Завтра возьму с собой камеру и микрофоны. Тогда посмотрим.
— Послушай, — вдруг вспомнил Деймон, — почему ты спрашивал про ниобий? Флечер совсем забыл об этом.
— У Кристаля на столе лежал слиток. Может, и не ниобий, точно не знаю. Деймон кивнул.
— Возможно, это просто совпадение, но декабрах сплошь состоит из ниобия. Флечер вытаращил глаза.
— В крови ниобий. И во внутренних органах высокая концентрация.
Рука Флечера с чашкой кофе замерла на полпути ко рту.
— Очень высокая? Может приносить доход? Деймон вновь кивнул.
— Граммов сто, наверное, в одной особи.
— Вот это да, — протянул Флечер. — Интересно.
Всю ночь по палубе стучал дождь; бушевал ветер, дождевые брызги и пена летели во все стороны. Почти вся команда ушла спать, только стюард Дейв Джоунз с радистом Мэннерсом засиделись за шахматной доской.
Сквозь шум ветра и дождя послышались еще какие-то звуки. Что-то неприятно лязгало и скрежетало; звуки становились все громче. Наконец, вскочив с места, Мэннерс подошел к окну.
— Мачта!
Едва различимая за потоками дождя она раскачивалась, словно тростинка, с каждым разом все ниже пригибаясь к палубе.
— Что делать?! — закричал Джоунз. Лопнуло несколько растяжек.
— Позову Флечера. — Джоунз бросился к выходу.
Мачта резко накренилась и, застыв на несколько секунд под каким-то неправдоподобным углом, рухнула прямо на производственную лабораторию.
В этот момент вбежал Флечер и, приблизившись к окну, поглядел на палубу. Топовые огни погасли, судно окутывала зловещая мгла. Поежившись, Флечер отвернулся.
— Сегодня уже ничего не сделаешь. Появление на палубе равносильно самоубийству.
Утром, после осмотра рухнувшей мачты, выяснилось, что растяжки каким-то образом перерезаны. Мачта была облегченной конструкции, не стоило большого труда разобрать ее на части; в углу палубы образовалась груда искореженного металла. Теперь судно выглядело голым и еще более плоским.
— Кто-то или что-то хочет доставить нам как можно больше неприятностей, — сказал Флечер. Поверх розовато-свинцовой воды он посмотрел туда, где за пределами видимости стоял на якоре «Океанский шахтер».
— На Кристалл намекаешь? — вскинулся Деймон.
— Есть кое-какие подозрения.
Деймон устремил взгляд в ту же сторону.
— Я почти уверен, что это он.
— Подозрения не доказательство, — возразил Флечер. — Во-первых, зачем ему нападать на нас? Какой от этого толк?
— А декабрахам — какой толк?
— Не знаю. Хотелось бы выяснить. — Флечер пошел переодеваться в водолазный костюм.
Остальные тем временем подготовили батискаф. С наружной стороны Флечер укрепил камеру, а приемник присоединил к чувствительной диафрагме на костюме. Затем надел скафандр.
Батискаф спустили в воду. Некоторое время он блестел у поверхности, потом, наполнившись водой, скрылся в глубине.
Команда залатала крышу промышленной лаборатории и установила аварийную антенну.
День клонился к вечеру, сгущался сумрак, над кораблем нависло лиловое небо.
Наконец из репродуктора послышался треск; усталый, хриплый от напряжения голос Флечера произнес:
— Готовьтесь. Скоро буду.
Команда собралась у борта, вглядываясь в темноту.
Гребень очередной волны блеснул и, приблизившись, превратился в батискаф.
С корабля спустили зацепы. Откачав балласт, батискаф вернулся на свое обычное место.
Соскочив на палубу, Флечер устало прислонился к балке.
— Ну все, понырял — и хватит.
— Что ты выяснил? — с волнением спросил Деймон.
— Все на пленке. Сейчас просмотрим вот только голова гудеть перестанет.
После горячего душа Флечер спустился в кают-кампанию и умял миску тушеного мяса. Тем временем Мэннерс установил в проектор отснятую Флечером пленку.
— Вот что я понял окончательно, — начал Флечер. — Во-первых, декабрахи разумны. Во-вторых, если они и общаются между собой, то средства их общения не поддаются человеческому восприятию.
Деймон недоверчиво поглядел на него.
— Посмотрите фильм, — сказал Флечер. — Сами убедитесь.
Мэннерс включил проектор; экран осветился.
— Вначале нет ничего особенного, — комментировал Флечер. — Я добрался до края отмели и поплыл вдоль границы. Край Мелководья обрывистый, как спуск в преисподнюю. В десяти милях к западу от вчерашнего поселения я обнаружил еще одну колонию декабрахов. Настоящий город.
— Без цивилизации городов не бывает, — наставительно заметил Деймон. Флечер пожал плечами.
— Ну, если цивилизованность сводится к умению управлять окружающей средой — где-то я слышал такое определение, — то декабрахи вполне цивилизованны.
— Но не общаются?
— Смотри фильм и суди сам.
На экране ничего не было, кроме темноты океанских глубин.
— Я вышел на Глубоководье. Выключил огни, приготовился снимать и подплыл к «городу».
В центре экрана показалось нечто вроде звездного неба, мерцающего бледными искорками. Они становились ярче, расползлись по всему экрану; за ними появились смутные очертания высоких коралловых минаретов, башен и шпилей. По мере приближения камеры строения становились все яснее. Послышался голос Флечера в записи:
— Высота этих образований — от пятидесяти до двухсот футов, длина фасада — полмили.
Картина обрела четкость. В островерхих зданиях стали заметны черные отверстия; бледные существа — очевидно, декабрахи — неторопливо заплывали внутрь и вновь появлялись снаружи.
— Обратите внимание, — продолжал голос, — там, перед зданиями, ровная площадка, что-то вроде двора. Отсюда плохо видно. Спущусь еще футов на сто. — Экран потемнел, — Опускаюсь. На эхолот — триста шестьдесят футов… триста восемьдесят. Не очень хорошо видно. Надеюсь, камера работает нормально.
— Вам сейчас лучше видно, чем мне тогда, — пояснил Флечер. — Там, на глубине, кораллы почти не светятся.
На экране крупным планом возник фундамент коралловых строений и почти ровная площадка футов пятидесяти в ширину. Вдруг камера качнулась, погрузив зрителей в кромешную тьму Глубоководья.
— Любопытно было посмотреть, — сказал Флечер. — Ведь непохоже, что эта площадка естественная? — Я хотел убедиться. Видите, плоскость разлинована. Правда, отсюда плохо заметно. Это искусственное возвышение — вроде террасы.
Камера снова развернулась, и стало видно, что площадка разделена на разноцветные участки.
Послышался голос Флечера:
— Каждый из этих участков занят под определенное растение или животное. Как в саду. Подплыву поближе. А, вот и вараны.
На экране показалось две-три дюжины массивных раковин, дальше — угри с острыми зубцами по бокам, присосавшиеся к площадке. Затем в кадре возникли существа, напоминающие пузыри, а вслед за ними — конусообразные черные твари с длинными болтающимися хвостами.
— Как им удается удерживаться на месте? — удивился Деймон.
— Спроси у декабрахов, — ответил Флечер.
— Спросил бы, если б знал — как?
— Пока не видно, чтоб они что-нибудь разумное делали, — заметил Мэрфи.
— Гляди, — сказал Флечер.
В поле зрения появились двое декабрахов. Два черных глаза глядели с экрана на собравшихся в кают-кампаний людей…
— Декабрахи, — прозвучал голос Флечера на пленке.
— До этого момента они меня, кажется, не замечали, — сообщил Флечер, сидящий у экрана. — Огни были выключены, батискаф сливался с темнотой. Может, почувствовали, как работает насос.
Дружно развернувшись, декабрахи быстро поплыли к возвышению.
— Видите? — сказал Флечер. — Перед ними встала проблема, и они одновременно приняли одно и то же решение. Никакого общения не было.
Декабрахи отдалились, превратившись в бледные пятна на фоне темного участка «сада».
— Я еще не знал, что происходит в этот момент, — продолжал Флечер, но решил, что пора возвращаться. А затем — на пленке этого не видно почувствовал какие-то толчки, как будто в батискаф кто-то кидал камни. Я не мог понять, в чем дело, пока эта штуковина не угодила прямо в стекло. Небольшая торпеда с длинным острием, похожим на спицу. Я быстренько поплыл назад, пока декабрахи не придумали чего похуже.
Экран почернел. Голос Флечера сообщил:
— Я на Глубоководье, двигаюсь вдоль границы. — В кадре виднелись бледные расплывчатые силуэты, почти не различимые сквозь толщу воды. Вернулся на то место, где вчера видел колонию декабрахов.
На экране вновь возникли шпили и высокие здания — бледно-голубые, бледно-зеленые, цвета слоновой кости. — Приближаюсь, — продолжал голос. Хочу заглянуть в отверстие. — Весь кадр заняла башня; прямо по курсу зияла черная дыра.
— Здесь я включил передние огни, — пояснил Флечер.
Неожиданно черное отверстие заиграло красками, открыв взорам зрителей цилиндрическую комнату футов пятнадцати в длину. Стены были украшены блестящими разноцветными шарами, напоминающими елочные игрушки. Посреди комнаты плавал декабрах. Из стен торчали прозрачные усики с головками на конце; судя по всему, они массировали гладкую кожу животного.
— Декабраху, похоже, не нравится, что я за ним подглядываю, — сказал Флечер.
Декабрах попятился в дальний конец комнаты. Усики с головками спрятались в стены.
— Потом я заглянул в соседнее жилище.
Второе отверстие, освещенное огнями батискафа, тоже превратилось в ярко украшенную комнату. Декабрах, застыв на месте, разглядывал — во всяком случае, так казалось со стороны — шарообразную розовую медузу.
— Этот не шевелится, — сообщил Флечер. — Как будто под гипнозом. Может, спал или очень напугался. Я начал разворачиваться и вдруг почувствовал страшный удар. Думал, мне крышка.
Изображение на экране заплясало. Какая-то темная глыба пересекла кадр и скрылась на глубине.
— Я огляделся, — сказал Флечер. — Вокруг никого не было, кроме десятка декабрахов. Видимо, они сбросили на меня сверху большой камень. Я включил насос и поскорее убрался.
Изображение исчезло.
Деймон был потрясен.
— Я согласен, в их поведении есть признаки разумности. Удалось записать какие-нибудь звуки?
— Нет. Приемник все время работал. Ни малейшей вибрации. Только удары о корпус батискафа. Казалось, Деймон был раздосадован.
— Должны же они как-то общаться. Как иначе у них все это получается?
— Может, они телепаты, — предположил Флечер. — Я смотрел очень внимательно: ни звуков, ни жестов — ничего похожего на общение.
— Они не испускают радиоволн? Или инфракрасных лучей? — спросил Мэннерс.
— Тот, что в резервуаре, не испускает, — угрюмо ответил Деймон.
— Постойте, — сказал Мэрфи. — А есть разумные существа, которые не общаются?
— Нет, — ответил Деймон. — Есть разные способы — звуки, сигналы, радиация. Но, так или иначе, общаются все.
— А телепатия? — напомнил Хейнз.
— До сих пор встречать не приходилось, — сказал Деймон. — Не думаю, чтоб мы обнаружили ее здесь.
— У меня возникло одно предположение, — заявил Флечер. — Мне кажется, они мыслят одинаково. Поэтому им незачем общаться.
Деймон с сомнением покачал головой.
— А что, если у них существует некое бессловесное взаимопонимание? продолжал Флечер. — Если так сложилось в ходе эволюции? Люди индивидуалисты, им нужно обмениваться мыслями. А декабрахи устроены одинаково. Они без слов понимают друг друга. — Он задумался. — Вероятно, в каком-то смысле они все же общаются. Допустим, декабрах хочет разбить перед своим домом сад. Тогда, дождавшись, когда к нему подплывет сородич, он начинает расчищать место возле своего жилища. Скажем, камень убирает.
— Пример, как средство общения, — подытожил Деймон.
— Совершенно верно. Если это можно назвать общением. Такой способ позволяет действовать сообща. Но, само собой, беседы, планы на будущее, традиции — все это исключено.
— Возможно, они вообще не имеют представления о времени, — заметил Деймон.
— Уровень их интеллекта определить трудно. Он может быть с равным успехом как очень высоким, так и очень низким. Да, отсутствие контакта огромная помеха.
— Помеха, не помеха, — а за нас они взялись как следует, — проворчал Мальберг.
— Но почему?! — вскричал Мэрфи, ударив по столу огромным кулаком. Вот в чем вопрос. Мы их не трогали. Вдруг, ни с того ни с сего, погиб Рейт, за ним Агостино. Мачта. Впереди ночь: что еще они придумают? Зачем им все это, хотелось бы знать?
— Этот вопрос я и задам завтра Теду Кристалю, — сказал Флечер.
Флечер надел свежий костюм из голубой саржи, молча проглотил завтрак и вышел на палубу, где его ждал вертолет.
Мэрфи с Мальбергом открепили растяжки, вытерли со стекол налет соли.
Забравшись в кабину, Флечер нажал кнопку проверки. Зеленый огонек значит, все в порядке.
Мэрфи предложил для очистки совести:
— Может, я с тобой, Сэм? Вдруг что случится.
— Случится? Что может случиться?
— С Кристалем шутки плохи.
— Плохи, — согласился Флечер. — И все же… не бойся, все будет в порядке.
Он запустил пропеллер. Гидравлические опоры спрятались внутрь; вертолет приподнялся над палубой и, взмыв в небо, полетел на северо-восток. «Биоминералы» превратились в маленький блестящий прямоугольник на фоне расплывшейся черной кляксы — островка водорослей.
День был пасмурный, безветренный; сгущались тучи, очевидно, собиралась сильная электрическая буря — нередкое явление на Сабрии. Флечер увеличил скорость, намереваясь как можно быстрее покончить с намеченным делом.
Вертолет скользил над морской гладью. Впереди показался «Океанский шахтер».
В двадцати милях от судна Флечер заметил небольшую баржу, нагруженную сырьем для агрегатов Кристаля; двое работников теснились в пластиковой кабинке. «На «Океанском шахтере» тоже не все благополучно», — подумал Флечер.
Судно Кристаля мало чем отличалось от «Биоминералов», разве что мачта все еще возвышалась на средней палубе, и в промышленной лаборатории полным ходом шла работа. Если здесь что и произошло, то дело от этого не встало.
Флечер опустился на посадочную площадку. Когда лопасти остановились, навстречу ему вышел Кристаль — светловолосый здоровяк с веселым круглым лицом.
Флечер спрыгнул на палубу.
— Здравствуй, Тед, — сказал он сдержанно. Кристаль подошел с радостной улыбкой.
— Привет, Сэм! Давненько не заглядывал. — Он энергично пожал Флечеру руку. — Что новенького на «Биоминералах»? Надо же — такое несчастье с Карлом!
— Об этом я и хочу потолковать. — Флечер оглядел палубу. Неподалеку, глядя на них, стояли двое рабочих. — Может, пойдем к тебе?
— Конечно, само собой. — Дойдя до двери кабинета, Кристаль распахнул ее перед Флечером. — Проходи.
Флечер вошел. Кристаль направился к столу.
— Садись. — И сам уселся за стол в глубокое кресло. — Ну, что там у тебя? Постой, давай-ка вначале выпьем. Если мне не изменяет память, ты любишь Скотч?
— Спасибо, не сегодня. — Флечер поерзал в кресле. — Тед, поговорим на чистоту.
— Ну, давай, — согласился Кристаль. — Выкладывай.
— Всем нам здесь, на Сабрии, угрожает серьезная опасность. Карл Рейт погиб. Агостино тоже.
Новость, казалось, поразила Кристаля; он вскинул брови.
— И Агостино? Как? Почему?
— Мы не знаем. Он просто исчез.
Некоторое время Кристаль переваривал услышанное.
— Ничего не понимаю. Он недоуменно покачал головой. — Раньше все было благополучно.
— А здесь у вас все в порядке? Кристаль нахмурился.
— В общем, да. После разговора с тобой мы глядим в оба.
— Похоже, во всем виноваты декабрахи. Поджав губы, Кристаль внимательно посмотрел на Флечера, но ничего не сказал.
— Ты не охотился на декабрахов, Тед?
— Сэм, послушай… — Кристаль замялся, барабаня пальцами по стеклу. Не стоит так ставить вопрос. Если мы и занимались декабрахами… или там полипами, угрями, мхом, чем угодно… вряд ли я стану перед тобой отчитываться.
— Можешь держать свои секреты при себе, мне они ни к чему, — буркнул Флечер. — Дело в том, что декабрахи, скорее всего, разумны. У меня есть основания думать, что ты перерабатываешь их на ниобий. Видимо, они стали мстить, не особенно раздумывая, кому именно. Они уже убили двоих наших. Я имею право знать, что происходит.
Кристаль кивнул.
— Понятно. Только ход твоих мыслей не совсем ясен. Ты же говорил, что Рейта утащил варан. А теперь утверждаешь — декабрах. И с чего ты взял, что я занимаюсь ниобием?
— Не будем играть в прятки, Тед. На лице Кристаля появилось удивление, сменившееся раздражением.
— Еще у нас, на «Биоминералах», ты обнаружил, что в декабрахах полно ниобия, — продолжал Флечер, — ты стер файлы, где было об этом сказано, и, получив субсидию, открыл свое дело. И теперь ловишь декабрахов.
Откинувшись в кресле, Кристаль изучающе глядел на Флечера.
— Ты уверен в своих выводах?
— Если я неправ, скажи нет, вот и все.
— Не очень-то ты любезен сегодня, Сэм.
— Я не любезничать прилетел. У нас двое погибли, и мачта поломана. Пришлось прекратить работу.
— Сочувствую… — начал Кристаль, но Флечер прервал его:
— Пока, Кристаль, у тебя еще есть возможность выкрутиться.
Кристаль удивился.
— То есть?
— Допускаю, что ты не знал насчет декабрахов. Что они разумны, а, значит, неприкосновенны, согласно «Акту об ответственности».
— Дальше что?
— Теперь ты знаешь и уже не скажешь, что нарушил закон непреднамеренно. Несколько секунд Кристаль молчал.
— Знаешь, Сэм… твои заявления меня просто поражают.
— Ты все отрицаешь?
— Естественно! — с жаром ответил Кристаль.
— Ты не перерабатываешь декабрахов?
— Полегче, Сэм. В конце концов, это мое судно. У тебя нет права являться сюда вот так и учинять допрос. Пора бы сообразить.
Флечер чуть отодвинулся, словно ему стало противно сидеть рядом с Кристалем.
— Ты не даешь прямого ответа.
Кристаль сложил руки на животе и надул щеки.
— И не собираюсь давать.
К судну приближалась баржа, попавшаяся Флечеру по пути. В окно было видно, как она подходит к причалу и сбрасывает якоря.
— Что на этой барже? — спросил Флечер.
— Честно говоря, не твое дело.
Поднявшись, Флечер подошел к окну. С явным беспокойством Кристаль попытался остановить его, но Флечер не обратил внимания на протесты хозяина «Океанского шахтера». Работники баржи из рубки не появлялись, — видимо, ждали трапа, который устанавливали грузовой стрелой. Трап представлял собой желоб с высокими фанерными бортами.
Флечер глядел в окно со смешанным чувством любопытства и недоумения.
— Что там происходит?
Густо покраснев, Кристаль покусывал нижнюю губу.
— Сэм, ты свалился, как снег на голову. Обвиняешь Бог знает в чем, чуть ли не подлецом обзываешь… намекаешь, во всяком случае. Заметь, я и слова тебе не сказал. Все думал, что ты это на нервной почве. И потом, я дорожу хорошими отношениями между нашими предприятиями. Сейчас покажу кое-какие документы, чтоб ты раз и навсегда убедился… — Он стал перебирать пачку бумаг.
Флечер стоял у окна, наблюдая за палубой и время от времени поглядывая в сторону Кристаля.
Наконец трап был установлен; работники приготовились взойти на судно.
Флечер решил взглянуть, что будет дальше, и направился к двери.
На лице Кристаля появилось твердое, холодное выражение.
— Сэм, предупреждаю: не выходи!
— Почему?
— Я знаю, что говорю.
Флечер распахнул дверь. Кристаль привстал, затем медленно опустился обратно.
Закрыв за собой дверь, Флечер пошел прямо к барже.
Его заметил человек, стоящий у окна промышленной лаборатории, и стал энергично размахивать руками.
Флечер остановился и, обернувшись, взглянул на баржу. До чана с добычей оставалось буквально два шага. Он двинулся дальше. Краем глаза он заметил, что человек в окне, только что отчаянно жестикулировавший, исчез.
Резервуар был до верху нагружен белыми телами мертвых декабрахов.
— Назад, идиот! — завопил человек, выскочивший из цеха.
Среагировав, скорее, на другой, еле слышный, звук, Флечер, вместо того, чтобы бежать назад, бросился лицом вниз на палубу. Прямо у него над головой, с неровным жужжаньем, со стороны океана пролетел небольшой предмет, похожий на рыбину, и упал, ударившись о шпангоут. Это действительно была узкая рыбина с длинным иглообразным хоботком. Шлепая по палубе, она стала приближаться к Флечеру. Тот вскочил и, пригибаясь, кинулся назад, к Кристалю.
Рядом просвистели еще два «дротика»; чудом увернувшись, Флечер ворвался в кабинет.
Кристаль по-прежнему сидел за столом. Тяжело дыша, Флечер подошел к нему.
— Жалеешь, что не попали, а?
— Я тебя предупреждал.
Флечер посмотрел в сторону баржи. Двое работников бежали по глубокому желобу к лаборатории. Из воды, поблескивая, с шумом вылетали целые когорты рыб-дротиков и ударялись о фанерные борта.
Флечер обернулся к Кристалю.
— На барже я видел декабрахов, и очень много. К этому моменту Кристаль окончательно взял себя в руки.
— Ну и что дальше?
— Ты не хуже меня знаешь, что они разумны. Кристаль с улыбкой покачал головой. Флечер начал терять терпение.
— Из-за тебя путь на Сабрию закроется для всех! Кристаль успокоительно поднял руку.
— Тише, тише, Сэм. Подумаешь, рыба какая-то.
— У этой рыбы хватает ума, чтобы убивать из мести.
— Но значит ли это, что они разумны? С трудом подавив злость, Флечер ответил:
— Да. Значит.
— Откуда ты знаешь? Ты что, с ними разговаривал?
— Нет, конечно.
— Согласен, есть кое-какие признаки общественного поведения. Как у тюленей.
Флечер придвинулся и сверху вниз посмотрел на Кристаля.
— Я не собираюсь вдаваться в подробности. Я хочу, чтоб ты прекратил охоту на декабрахов, потому что этим ты ставишь под удар обе наши команды.
Кристаль усмехнулся.
— Знаешь, Сэм, я не робкого десятка.
— Ты уже убил двоих. Я остался жив только чудом. Набивание твоего кошелька дороговато обходится окружающим.
— У тебя нет никаких оснований… — запротестовал Кристаль. Во-первых, ты так и не доказал…
— Все я доказал! Тебе придется прекратить, и точка. Кристаль медленно покачал головой.
— Вряд ли ты заставишь меня, Сэм. — Он вытащил из-под стола руку, сжимающую небольшой пистолет. — Я никому не позволю командовать мной, тем более на моем собственном судне.
Флечер рванулся вперед, не дав Кристалю опомниться, перехватил его руку и ударил запястьем о край стола. Раздался выстрел, пуля пробила стол, и пистолет выпал из ослабевших пальцев Кристаля. Сморщившись от боли, Кристаль выругался и нагнулся за оружием, но Флечер, перескочив через стол, толкнул противника обратно в кресло. Кристалъ лягнул его в лицо, нанеся скользящий удар по щеке; Флечер упал на четвереньки.
Оба кинулись к пистолету, но Флечер опередил противника и, поднявшись на ноги, попятился к стене.
— Ну, наконец-то все прояснилось.
— Отдай пистолет! Флечер покачал головой.
— Я беру тебя под арест. Гражданский арест. Полетишь со мной на «Биоминералы» и пробудешь там до прибытия инспектора.
— Что?! — Кристаль был ошеломлен.
— Я сказал: забираю тебя на «Биоминералы». А через три недели передам из рук в руки инспектору.
— Ты ненормальный, Флечер.
— Возможно. Но с тобой иначе нельзя. — Флечер помахал пистолетом. Давай на выход. И сразу к вертолету.
Кристаль невозмутимо сложил руки на груди.
— С места не сдвинусь. Можешь размахивать этой штукой до посинения.
Флечер прицелился и спустил курок. Пуля оцарапала Кристалю кожу на бедре. Кристаль подпрыгнул, прижав руку к ране.
— Следующий выстрел будет точнее, — предупредил Флечер.
Кристаль бросил на него свирепый взгляд.
— Ты понимаешь, что тебя могут привлечь за похищение?
— Я не похищаю, а беру под арест.
— Я подам в суд. Разорю «Биоминералы».
— Смотри, сам не разорись. Ну, пошевеливайся!
Вертолет встречала вся команда «Биоминералов»: Деймон, Мэрфи, Мэннерс, Ханс Хейнз, Мальберг и Дейв Джоунз. Кристаль с надменным видом спрыгнул на палубу и обвел взглядом людей, с которыми прежде работал.
— Я хочу кое-что вам сказать. Команда молча смотрела на него. Кристаль ткнул большим пальцем в сторону Флечера.
— Сэм еще пожалеет о том, что сделал. Я обещал устроить ему веселую жизнь. И устрою, можете поверить. — Он поглядел в лицо каждому. — Если вы на его стороне, будете проходить как соучастники. Мой вам совет: отберите у него пистолет и дайте мне вернуться на судно.
Он снова обвел взглядом команду, но все смотрели на него холодно и враждебно. Кристаль с озлоблением пожал плечами.
— Прекрасно, будете отвечать вместе с Флечером. Насильственное похищение. Неплохо звучит, а?
— Что делать с этим подонком? — спросил Мэрфи.
— Отведем в комнату Карла, там ему самое место. Иди, иди, Кристаль.
Заперев арестованного и вернувшись в кают-кампанию, Флечер сказал:
— Думаю, вас не надо предупреждать: будьте с Кристалем поосторожнее. Это хитрая бестия. Не разговаривайте с ним. Не выполняйте никаких его поручений. Если ему что понадобится, зовите меня. Понятно?
— А мы не сядем в лужу? — неуверенно спросил Деймон.
— У тебя есть другие предложения? — буркнул Флечер. — С удовольствием выслушаю. Деймон задумался.
— Он не согласен прекратить охоту на декабрахов?
— Нет. Категорически отказался.
— Что ж, — с досадой сказал Деймон. — Наверно, мы поступили правильно. Надо только доказать противозаконность его действий. То, что он надувал нас, вряд ли заинтересует инспектора.
— Если дело обернется против «Биоминералов», я возьму всю ответственность на себя, — заверил Флечер.
— Ерунда, — сказал Мэрфи. — Отвечать, так вместе. Ты все правильно сделал, и хватит об этом. Надо бы отдать эту скотину декабрахам, пусть побеседуют по душам.
Через несколько минут Флечер и Деймон поднялись в лабораторию взглянуть на пойманного декабраха. Он спокойно колыхался посреди резервуара, расставив шупальца и глядя сквозь прозрачный пластик неподвижным черным глазом.
— Если он разумен, — заметил Флечер, — мы должны быть так же интересны ему, как он — нам.
— Я вовсе не уверен в его разумности, — упрямо повторил Деймон. Почему он не пытается вступить в контакт?
— Надеюсь, у инспектора создастся другое впечатление, — сказал Флечер. — Иначе наши обвинения в адрес Кристаля прозвучат просто неубедительно.
— Бевингтон не одарен богатым воображением, — огорченно заметил Деймон. — Чистой воды формалист.
Флечер с декабрахом изучающе смотрели друг на друга.
— Уверен, что он разумен. Но как это доказать?
— Если он разумен, — стоял на своем Деймон, — то способен общаться.
— Если способен, то первый шаг за нами, — рассудил Флечер.
— Что ты хочешь сказать?
— Придется научить его.
Лицо Деймона приняло такое несчастное и озадаченное выражение, что Флечер рассмеялся.
— Не вижу ничего смешного, — недовольно пробормотал Деймон. — То, что ты предлагаешь… это… это совершенно беспрецедентно.
— Наверное, — согласился Флечер. — Тем не менее, нам придется это сделать. Ты что-нибудь смыслишь в лингвистике?
— Серединка на половинку.
— Я и того меньше.
Они стояли, глядя на декабраха.
— Не забудь, — предупредил Деймон, — для этого он должен быть живым. А значит, его надо кормить. — Он язвительно посмотрел на Флечера. — Надеюсь, ты не будешь спорить, что он питается?
— Безусловно, он не может жить за счет фотосинтеза. Энергии света не хватило бы. Кажется, Кристаль говорил, что они едят коралловые грибки. Минутку. — Флечер направился к двери.
— Ты куда?
— Спрошу у Кристаля. Думаю, он обратил внимание, чем набиты их желудки.
— Он не скажет, — бросил Деймон ему вслед. Через десять минут Флечер вернулся.
— Ну? — скептически спросил Деймон. У Флечера был весьма довольный вид.
— Да, в основном, коралловые грибки. А еще — нежные молодые побеги бурых водорослей, черви, морские апельсины.
— Тебе это Кристаль сказал? — недоверчиво спросил Деймон.
— Он самый. Я разъяснил ему, что они с декабрахом оба у нас в гостях, и принимать мы их будем одинаково. Если декабрах будет хорошо есть, то и Кристаль тоже. Как видишь, это сработало.
Позднее Флечер с Деймоном, стоя в лаборатории, наблюдали, как декабрах поглощает темно-зеленые шарики коралловых грибков.
— Два дня, — угрюмо заметил Деймон. — И чего мы добились? Ничего.
Флечер был настроен менее пессимистично.
— Отсутствие результата — тоже результат. Теперь совершенно ясно, что у декабраха нет слухового органа. Он не реагирует на звуки и, по всей видимости, издавать их тоже не может. Значит, нам придется прибегнуть к визуальному контакту.
— Завидую твоему оптимизму, — сказал Деймон. — По правде сказать, я не заметил у этой твари ни способности, ни желания общаться. Просто не за что зацепиться.
— Терпение. Декабрах, может, еще не сообразил, что мы затеяли, и опасается нас, — настаивал Флечер.
— Мы должны не просто обучить его языку, — проворчал Деймон. — Вначале надо внушить ему, что общение возможно. Да еще придумать язык.
Флечер улыбнулся.
— Тогда за дело.
Они рассматривали декабраха, а огромный черный глаз, не отрываясь, глядел на них сквозь стенку резервуара.
— Нужно разработать систему зрительных сигналов, — сказал Флечер. Самые чувствительные органы у него — щупальца; предположительно, ими управляет наиболее высокоорганизованный участок мозга. Значит… наша система должна основываться на движениях щупалец.
— Движения щупалец… Думаешь, получится?
— Думаю, да. Щупальца состоят из гибкой мышечной ткани. Они могут принимать, по меньшей мере, пять положений: прямо вперед, вперед по диагонали, перпендикулярно, назад по диагонали и прямо назад. А так как у декабраха десять щупалец, очевидно, у нас получается… десять в пятой степени… сто тысяч комбинаций. Во всяком случае, можно считать это рабочей гипотезой. До сих пор в поведении декабраха не было ничего похожего на попытку подать сигнал.
— Что дает основания считать его неразумным.
— Если б мы побольше знали об их привычках, эмоциях, отношениях с окружающим миром, нам было бы проще придумать язык.
— Похоже, его мало что беспокоит, — заметил Деймон.
Декабрах лениво шевелил щупальцами. Черный глаз изучающе глядел на людей.
— Начнем, — вздохнул Флечер. — Прежде всего, система обозначений. — Он положил перед собой модель головы декабраха, которую смастерил Мэннерс. Щупальца, сделанные из гибкого провода, гнулись во все стороны. Пронумеруем щупальца от нуля до девяти, по часовой стрелке, начиная вот с этого, верхнего. Пять положений — вперед, вперед по диагонали, под прямым углом, по диагонали назад и назад — назовем А, В, К, X, V, К — исходная позиция; щупальца в положении К не будут нести никакой информации.
Деймон кивнул в знак согласия.
— Разумно.
— Ну что, по логике вещей, начинать надо с чисел. Вдвоем они принялись за работу, и вскоре была готова таблица.
Число О 1 2 и т. д.
Сигнал OV 1V 2V и т. д.
10 11 12 и т. д.
OV,1V OV,1V:1V OV,1V:2V и т. д.
20 21 22 и т. д.
OV,2V OV,2V:1V OV,2V:2V и т. д.
100 101 102 и т. д.
OX,1V OX,1V:1V OX,1V:2V и т. д.
110 111 112 и т. д.
OX,1V: OV, OX,1V: OV, OX,1V: OV, и т. д.
IV 1V: 1V 1V:2V и т. д.
120 121 122 и т. д.
OX,1V: OV, OX,1V: OV, OX,1V: OV, и т. д.
2V 2V: 1V 2V:2V и т. д.
200 201 202 и т. д.
OX,2V и т. д.
1000 и т. д.
OB,1V и т. д.
2000 и т. д.
OB,2V и т. д.
— Логично, — сказал Деймон. — Но система слишком громоздка. Например, чтобы обозначить пять тысяч семьсот шестьдесят шесть нужно подать сигнал… сейчас посмотрим… OB,5V, затем OX, 7V, затем OV,6V, затем еще 6V.
— Не забывай, это знаки, а не речь, — ответил Флечер. — В любом случае получается не более громоздко, чем «пять тысяч семьсот шестьдесят шесть».
— Пожалуй, ты прав.
— Теперь — слова. Деймон откинулся в кресле.
— Это еще не язык. Мы только составляем словарь.
— Жаль, я плохо знаком с теорией лингвистики, — сказал Флечер. Впрочем, отвлеченные понятия нам не понадобятся.
— Может, используем систему «бейсик инглиш»? — предложил Деймон. Возьмем английские части речи. Существительные — предметы, прилагательные признаки предметов, глаголы — изменения, происходящие с предметами, или отсутствие изменений.
Флечер задумался.
— Можно упростить еще больше: существительные, глаголы, глагольные формы.
— Думаешь, этого достаточно? А как, например, сказать: «большое судно»?
— Возьмем глагол, означающий «становиться большим». Что-нибудь вроде: «увеличившееся судно».
— Хм. Не очень-то выразительный получится язык.
— Еще неизвестно, что получится. Может быть, декабрахи приспособят то, что мы предложим, к собственным потребностям. Если мы дадим им элементарную языковую структуру, они сами разовьют ее. А к тому времени, надеюсь сюда пришлют специалиста.
— Ну, ладно, — согласился Деймон, — пиши свой учебник по основам декабрахского.
— Прежде всего, перечислим понятия, которые декабрахи сочтут полезными и знакомыми.
— Я займусь существительными, — предложил Деймон, — а ты — глаголами. Заодно можешь и глагольными формами. — Он написал: «№ 1. Вода».
После длительных обсуждений и исправлений был готов небольшой список основных существительных и глаголов, а также относящихся к ним знаков.
Перед резервуаром поместили макет головы декаб-раха, а поблизости табло с лампочками.
— Был бы у нас кодировщик, — вздохнул Деймон. — Просто закладывали бы в него информацию, и он управлял бы щупальцами макета.
Флечер кивнул.
— Да, оборудование не помешало бы, да еще недели три времени, чтоб как следует в нем разобраться. Плохо, что у нас ничего нет… Итак, начнем. Сперва числа. Зажигай лампочки, а я займусь щупальцами. Для начала посчитаем от одного до девяти.
Прошло несколько часов. С декабрахом не произошло никаких изменений, черный глаз спокойно наблюдал за происходящим.
Подошло время кормить пленника. Деймон положил перед резервуаром грибки; Флечер установил на макете сигнал «пища». В воду бросили несколько шариков темно-зеленого цвета.
Декабрах тут же всосал их через ротовое отверстие.
Деймон сделал вид, будто предлагает макету еду. «Щупальца» подавали сигнал «пища». Деймон старательно разыграл сцену угощения, положив лакомый шарик в ротовое отверстие макета. Затем, повернувшись к резервуару, предложил еду декабраху.
Животное продолжало безмятежно наблюдать.
Пролетело две недели.
Флечер зашел в бывшую комнату Рейта поговорить с Кристалем, который в этот момент читал микрофильм.
Кристаль погасил текст на экране и, убрав ноги со спинки кровати, встал.
— До инспектора осталось совсем немного, — сказал Флечер.
— И что?
— Я тут подумал: может, ты просто ошибся? Ведь это не исключено.
— Спасибо, — ответил Кристаль. — Правда, не знаю, за что.
— Мне не хочется, чтобы ты пострадал, если вдруг действительно ошибся.
— Еще раз спасибо, — повторил Кристаль. — Чего ты хочешь?
— Мы пытаемся доказать, что декабрахи — разумные существа. Если ты согласишься нам помочь, я не буду выдвигать против тебя никаких обвинений.
Кристаль приподнял брови.
— Очень благородно. И, разумеется, все свои жалобы я должен оставить при себе?
— Если декабрахи разумны, тебе не на что жаловаться. Кристаль кинул на него язвительный взгляд.
— А вид у тебя невеселый. Не говорит, что ли, твой декабрах? Флечер с трудом подавил раздражение.
— Мы с ним работаем.
— Может, он не так разумен, как хотелось бы? Флечер собрался уходить.
— Пока он знает только четырнадцать знаков. Но учит по два-три в день.
— Эй, — окликнул его Кристаль, — постой! Флечер задержался в дверях.
— Да?
— Я не верю тебе.
— Это твое право.
— Дай посмотреть, как он подает знаки. Флечер покачал головой.
— Лучше, чтоб ты был здесь. Кристаль зло посмотрел на него.
— Ты уверен, что поступаешь благоразумно?
— Надеюсь. — Флечер оглядел комнату. — Тебе что-нибудь нужно?
— Нет. — Кристаль повернул выключатель, и на потолке вновь загорелся текст книги.
Флечер вышел из комнаты. Дверь закрылась; щелкнул замок. Кристаль поспешно выпрямился, бесшумно вскочил на ноги и, подбежав к двери, прислушался.
Шаги Флечера затихли. В два прыжка добравшись до кровати, Кристаль сунул руку под подушку и вытащил кусок электропровода, отрезанного от шнура настольной лампы. На двух карандашах, служивших электродами, были сделаны надрезы, и вокруг обнажившегося грифеля намотан провод. В качестве сопротивления в контуре Кристаль использовал лампочку.
Он подошел к окну. Из комнаты была видна вся восточная сторона судна и пространство между офисом и баками с водой, стоящими за промышленной лабораторией. На палубе никого не было. Казалось, все замерло, только из трубы тянулась белая струйка дыма, а позади нее плыли по небу розовые и багровые облака.
Кристаль принялся за дело, беззвучно насвистывая сквозь сжатые губы. Запихнув провод в щель над подоконником и прижав к стеклу карандаши, он высек искру, и между карандашами зажглась дуга длиной почти в пол-окна. Это был единственный способ пробиться сквозь прочное кварцево-бериллиевое стекло.
Работа шла медленно и требовала большого напряжения. Пламя горело слабо и неровно; дым щекотал Кристалю горло. Глаза слезились, он часто моргал, но не сдавался. Только в пять тридцать, за полчаса до ужина, он спрятал инструмент. Вечером продолжать работу было опасно: в темноте свет пламени мог привлечь внимание.
Шли дни. Каждое утро Гайдеон с Атреусом окрашивали тусклое небо в багровые и бледно-зеленые тона и каждый вечер исчезали на западе в тоскливой темной дымке.
Аварийную антенну сняли с крыши лаборатории и прикрепили к шесту над жилым помещением. И вот однажды около полудня раздался вой сирены, перекрывший радостные возгласы команды: было получено сообщение со станции ЛГ-19, и Мэннерс собирался ознакомить всех с его содержанием. Такое событие происходило на Сабрии раз в полгода; вот и завтра, как обычно, будут спущены с орбиты лихтеры, а на них — продовольствие, запасы воды, инспектор и сменные экипажи для «Биоминералов» и «Океанского шахтера».
В кают-кампаний откупорили бутылки; все громко разговаривали, смеялись, делились планами на будущее.
Точно в назначенный час, рассекая розовую дымку, в небе показались четыре лихтера. Два опустились на воду возле «Биоминералов», два других возле «Океанского шахтера».
Первым на борт судна ступил инспектор Бевингтон, маленький шустрый человечек в безупречном синем мундире. Он являлся посланником правительства, толкователем его многочисленных законов, правил и постановлений; он был уполномочен выносить решения по некоторым юридическим вопросам, брать преступников под стражу, расследовать случаи нарушения галактических законов, проверять условия жизни и уровень безопасности, собирать налоги и пошлины, — словом, в полной мере олицетворял собой правительство.
Должность эта, конечно, располагает к взяточничеству и мелкому деспотизму, однако, благодаря постоянному контролю, такое случалось редко.
Бевингтон был известен своей кристальной честностью и полным отсутствием чувства юмора. Он мало кому нравился, но пользовался общим уважением.
Флечер встретил его у трапа. Бевингтон внимательно посмотрел на него, недоумевая, почему тот так широко улыбается. А Флечер как раз подумал, что в этот момент из воды запросто мог появиться варан — посланец декабрахов и обвить ноги инспектора. Но все было спокойно; Бевингтон беспрепятственно соскочил на палубу.
Пожав Флечеру руку, он огляделся.
— Где мистер Рейт?
Флечер вздрогнул от неожиданности: он уже свыкся с тем, что Карла больше нет.
— Увы, он мертв. Инспектор был поражен.
— Мертв?..
— Заходите в кабинет, — пригласил Флечер. — Я вам все расскажу. Последний месяц тут такое творилось! — Он взглянул на окно бывшей комнаты Рейта, ожидая увидеть там фигуру Кристаля. Но у окна никого не было. Флечер замер. Окно было пустым, даже стекло исчезло! Флечер сорвался с места.
— Эй! — крикнул Бевингтон. — Куда вы? На миг приостановившись, Флечер кинул через плечо:
— Бегите за мной! — Вскоре он был у двери в кают-кампанию, Бевингтон, нахмурившись от досады и удивления, поспешил следом.
Флечер заглянул в кают-кампанию, в раздумье потоптался на месте, затем снова вышел на палубу и посмотрел на пустое окно. Где же Кристаль? Раз в передней части судна его нет, значит, он отправился в промышленную лабораторию.
— Сюда, — скомандовал Флечер.
— Минутку! — запротестовал Бевингтон. — Я все-таки хочу знать, что…
Но Флечер уже мчался в сторону лаборатории; у входа в цех команда лихтера осматривала драгоценный груз — металлы, приготовленные для отправки на орбиту. Появление Флечера и Бевингтона отвлекло их от этого занятия.
— Здесь никто не пробегал? — спросил Флечер. — Здоровый такой блондин?
— Вон туда пошел. — Один из парней показал в сторону двери.
Развернувшись, Флечер бросился в цех. Возле чанов для высолаживания стоял Ханс Хейнз, вид у него был взбудораженный и сердитый.
— Кристаль проходил? — задыхаясь от бега, спросил Флечер.
— Проходил — не то слово. Как смерч пронесся. По лицу мне заехал.
— Куда он побежал?
— На нос.
Флечер с Бевингтоном поспешили наружу.
— Что все-таки происходит? — настаивал инспектор.
— Сейчас объясню! — крикнул Флечер. Выбежав на палубу, он поглядел туда, где стояли баржи и ракета.
Теда Кристаля не было.
Он мог уйти только в одном направлении — обратно к жилым каютам, заставив Флечера с Бевингтоном проделать круг по судну.
Вдруг Флечеру пришла в голову мысль.
— Вертолет!
Но вертолет стоял на палубе, все растяжки — на месте.
Подошел Мэрфи, недоуменно озираясь.
— Кристаля видел? — спросил Флечер. Мэрфи показал на ступеньки.
— Только что лез.
— Декабрах! — в ужасе закричал Флечер.
Он взлетел по ступенькам, сердце бешено колотилось; Мэрфи с Бевингтоном вскарабкались следом. Только бы Деймон оказался здесь, в лаборатории, а не на палубе или в кают-кампаний!
Лаборатория была пуста — если не считать резервуара с декабрахом.
Вода была мутно-голубоватого цвета. Декабрах метался от стенки к стенке, щупальца дергались и изгибались.
Вскочив на стол, Флечер окунулся в резервуар и поднял извивающееся тело, но гибкий декабрах, вывернувшись, плюхнулся обратно. Флечер схватил его снова, застонав от отчаяния, и наконец вытащил животное из резервуара.
— Держи, Мэрфи, — процедил он сквозь зубы. — Клади на стол.
В лабораторию ворвался Деймон.
— Что происходит?
— Яд, — ответил Флечер. — Помоги Мэрфи. Деймон с Мэрфи вдвоем уложили декабраха на стол.
— Отходи, залью! — рявкнул Флечер. Он вытащил пробки из стенок резервуара, и вода струями хлынула на пол. У Флечера защипало кожу.
— Кислота! Деймон, возьми ведро и обливай декабраха, не давай ему высохнуть.
Насос продолжал работать; в резервуар поступала свежая океанская вода. Флечер сорвал с себя пропитанную кислотным раствором одежду, быстро окатился из шланга и направил струю в резервуар, смывая остатки кислоты.
Декабрах безжизненно лежал на столе, только плавники конвульсивно подергивались. Флечер вдруг сник, к горлу подступила тошнота.
— Может, удастся нейтрализовать кислоту, — сказал он Деймону. Попробуй карбонат натрия. — Внезапно вспомнив о Кристале, он обернулся к Мэрфи. — Надо схватить его. Иначе уйдет.
Как раз в этот момент Кристаль преспокойно вошел в лабораторию. Оглядевшись по сторонам с немного удивленным видом, он вскочил на стул, чтобы не промочить ноги.
— Что тут происходит?
— Сейчас узнаешь, — мрачно проговорил Флечер, а тут же предупредил Мэрфи:
— Не выпускай его.
— Убийца! — крикнул Деймон дрожащим от горечи и волнения голосом.
Кристаль удивленно вскинул брови.
— Убийца?
Бевингтон перевел взгляд с Флечера на Кристалл, затем на Деймона.
— Убийца? Что все это значит?
— Что значит «убийство»? — переспросил Флечер. — В кодексе сказано: сознательное и намеренное уничтожение разумного существа.
Окончательно отмыв резервуар от кислоты, он заткнул пробки. Уровень свежей воды стал медленно подниматься.
— Тащите декабраха назад, — велел Флечер. Деймон безнадежно покачал головой.
— Ему конец. Он не шевелится.
— Попробуем, — настаивал Флечер.
— Кристалл бы туда к нему, — снова взорвался Деймон. Он выглядел совершенно убитым.
— Ну, ну, успокойтесь, — одернул его Бевингтон. — Не будем говорить в таком тоне. Я пока не понимаю, в чем дело, но ваши разговоры мне совсем не по душе.
Кристаль держался так, словно происходящее не только не касалось его, но даже забавляло.
Декабраха подняли и перенесли в резервуар. Дубина была около шести дюймов; Флечеру казалось, что вода набирается слишком медленно.
— Кислород, — скомандовал он. Деймон бросился к локеру. Флечер взглянул на Кристалл. — Значит, не понимаешь, о чем речь?
— Ну, сдохла рыбка в аквариуме. А я тут при чем?
Деймон передал Флечеру трубку от кислородной подушки; Флечер погрузил ее в воду и поднес к жабрам декабраха. Вверх побежали пузырьки кислорода. Флечер стал рукой подгонять воду к жаберным щелям. Глубина достигла девяти дюймов.
— Карбонат натрия, — бросил Флечер через плечо. — Хватит. Кислоты, наверно, не так много осталось. Бевингтон неуверенно спросил:
— Он будет жить?
— Не знаю.
Бевингтон искоса взглянул на Кристаля, тот покачал головой. — Я тут ни при чем.
Вода прибывала. Растопыренные во все стороны, словно волосы Медузы Горгоны, щупальца оставались безжизненными.
Флечер вытер пот со лба.
— Знать бы, что надо делать! Не дашь ведь ему бренди: вдруг отравится?
Щупальца вдруг ожили, стали вытягиваться.
— Ну вот, уже лучше, — облегченно вздохнул Флечер. Он кивком подозвал Деймона. — Джин, возьми-ка, подержи. Надо, чтоб кислород шел ему под жабры. — Он соскочил на пол, где было полно воды: Мэрфи делал уборку, выливая ведро за ведром.
Кристаль очень серьезно что-то объяснял Бевингтону.
— Последние три недели я провел в страхе за свою жизнь. Флечер совершенно ненормальный. Надо бы врача сюда вызвать. Психиатра. — Поймав взгляд Флечера, Кристаль замолчал. Флечер медленно приближался к ним. Кристаль снова посмотрел на инспектора; на лице Бевингтона появилось беспокойство, ему явно было не по себе.
— Я хочу предъявить иск, — продолжал Кристаль. — К «Биоминералам» и, в частности, к Сэму Флечеру. Я настаиваю, чтобы вы, как представитель закона, арестовали Флечера за совершенные им противоправные действия.
— Хорошо, я проведу расследование, — ответил Бевингтон, искоса глядя на Флечера.
— Он угрожал мне пистолетом! — вскричал Кристаль. — Три недели продержал взаперти!
— Чтобы ты прекратил убийства, — пояснил Флечер.
— Ты уже второй раз это говоришь, — зловеще заметил Кристаль. Бевингтон свидетель. За клевету тоже ответишь.
— Это не клевета. Это правда.
— Я ловлю сетями декабрахов, и что дальше? Еще я ловлю коэлокантов и срезаю водоросли. Так же, как и ты.
— Декабрахи разумны. В этом вся разница. — Флечер обратился к Бевингтону. — Он знает об этом не хуже меня. Такой и человеческие кости на кальций перемелет — была бы выгода!
— Врешь! — крикнул Кристаль.
Бевингтон примиряюще поднял руки. — Соблюдайте приличия! Я не понимаю, в чем суть дела. Пусть кто-нибудь один изложит факты.
— Никаких фактов у него нет, — гнул свое Кристаль. — Его цель — убрать меня с Сабрии, конкуренции не выдерживает.
Флечер пропустил его слова мимо ушей.
— Вам нужны факты, — сказал он Бевингтону. — Пожалуйста. Декабрах раз. Кислота, которую подлил ему Кристаль-два.
— Давайте разбираться, — вздохнул Бевингтон, строго глядя на Кристалл. — Вы подливали кислоту? Кристаль сложил руки на груди.
— Просто смешно об этом говорить.
— Подливали? Не виляйте.
Кристаль задумался, затем твердо ответил:
— Нет. И пусть этот Флечер попробует найти хоть одно доказательство. Бевингтон кивнул.
— Ясно. — И обратился к Флечеру: — Вы сказали: факты. У вас есть доказательства?
Флечер подошел к резервуару, где Деймон все еще возился с животным, загоняя ему под жабры кислородные пузырьки.
— Ну, как он?
Деймон неопределенно покачал головой.
— Поведение странное. Может, кислота проникла внутрь организма?
Флечер некоторое время наблюдал за длинным бледным телом декабраха.
— Ладно, попробуем. Другого выхода нет. Из дальнего конца комнаты он выкатил макет декабраха. Рассмеявшись, Кристаль брезгливо отвернулся.
— Что вы собираетесь демонстрировать? — спросил Бевингтон.
— Хочу доказать, что декабрах разумен и способен общаться.
— Ну и ну, — удивился Бевингтон. — Это что-то новенькое.
— Совершенно верно. — Флечер достал тетрадь.
— Как вам удалось изучить их язык?
— Это не язык — просто код, выработанный нами для общения.
Бевингтон внимательно осмотрел макет, заглянул в тетрадь.
— Это сигналы?
Флечер объяснил систему.
— Его словарный запас — пятьдесят восемь слов, да еще числа до девяти.
— Ясно. — Бевингтон уселся на стул. — Что ж, посмотрим, что у вас получится. Кристаль повернулся.
— Мне незачем присутствовать при этом спектакле.
— Лучше останьтесь. Кроме вас самих, некому защищать ваши интересы.
Флечер взялся за «щупальца» макета.
— Метод, конечно, далек от совершенства. Но дайте срок — хорошо бы еще и деньги, — и мы создадим что-нибудь получше. Итак, начнем с чисел.
— Этому и кролика можно выучить, — презрительно заметил Кристаль.
— Минутку, — сказал Флечер. — Сейчас я дам ему задание посложнее. Спрошу, кто его отравил.
— Протестую! — закричал Кристаль. — Так можно очернить любого!
Бевингтон протянул руку за тетрадью.
— Как вы будете спрашивать? Какие используете сигналы?
— Во-первых, вопросительный сигнал. Понятие вопроса слишком абстрактно, декабрах еще не усвоил его как следует. До конца ему понятен лишь один тип вопроса: выбор, альтернатива. Например: «Что ты хочешь, это или то?» Но, кто знает? Может, нам и удастся чего-нибудь добиться.
— Хорошо. Значит, вопросительный сигнал. А дальше?
— Декабрах — получает — горячую — воду. «Горячая вода» — это кислота. Вопрос: человек — дает — горячую — воду.
Бевингтон кивнул.
— Пока всё понятно. Продолжайте.
Флечер устанавливал сигнал за сигналом, а большой черный глаз внимательно смотрел.
— Ему трудно: очень обеспокоен, — с тревогой заметил Деймон.
Флечер закончил подавать сигналы. Декабрах слегка пошевелил щупальцами, затем, словно в замешательстве, резко дернул ими.
Флечер повторил все сначала, добавив еще два сигнала: «вопрос человек».
Щупальца медленно зашевелились.
— «Человек», — расшифровал Флечер. Бевингтон вновь кивнул.
— Человек. Но кто именно?
— Встань перед резервуаром, — велел Флечер Мэрфи. И просигналил: «Человек — дает — горячую — воду — вопрос».
Щупальца снова пришли в движение.
— Ноль, — сказал Флечер. — Нет. Деймон, теперь ты. — Он просигналил декабраху: «Человек — дает — горячую — воду — вопрос».
— Ноль.
Флечер обернулся к Бевингтону.
— Теперь вы. — Он подал сигналы.
— Ноль.
Все поглядели на Кристалл.
— Твоя очередь, — сказал Флечер. — Подходи, Кристаль.
Кристаль медленно приблизился к резервуару.
— Ты, конечно, ловкач, Флечер. Но я тоже не дурак. Я раскусил тебя.
Декабрах шевелил щупальцами. Флечер расшифровывал сигналы, Бевингтон следил за ходом дела, заглядывая в тетрадку через плечо Флечера.
— «Человек — дает — горячую — воду.» Кристаль начал протестовать.
— Стойте спокойно, Кристаль, — осадил его Бевингтон и обратился к Флечеру: — Спросите еще раз.
Флечер просигналил. Декабрах ответил: «Человек — дает — горячую воду. Человек. Жжет. Приходит. Дает — горячую — воду. Уходит.»
В лаборатории стало тихо.
— Что ж, — устало сказал Бевингтон. — Думаю, Флечер, дело вы выиграли.
— Я так просто не сдамся, — заявил Кристаль.
— Спокойнее, — раздраженно одернул его Бевингтон. — Теперь ясно, что произошло.
— Ещё яснее, что произойдет сейчас, — проговорил Кристаль хриплым от злобы голосом. В руке он держал пистолет Флечера. — Я тут по пути прихватил одну штучку, и похоже… — Прищурившись, он прицелился в резервуар. Пухлый белый палец твердо лежал на курке, вот-вот нажмет… Флечер почувствовал в груди мертвящий холод.
— Эй! — вдруг крикнул Мэрфи.
Кристаль вздрогнул. Мэрфи бросил в него ведро. Кристаль выстрелил в Мэрфи. Промах. Деймон кинулся на Кристаля, и тот снова нажал на курок. Внезапная боль пронзила Деймону плечо. Он взвыл, как раненый зверь, и обхватил Кристаля худыми руками. Тут подоспели Флечер с Мэрфи, и, обезоружив Кристаля, заломили ему руки за спину.
— Плохи твои дела, Кристаль, — мрачно сказал Бевингтон. — Теперь-то уж точно.
— Он убил сотни декабрахов, — сказал Флечер. — Повинен в смерти Карла Рейта и Агостино. Ему есть, за что отвечать.
На судно со станции ЛГ-19 перебралась новая команда. Флечер, Деймон, Мэрфи и остальные сидели в кают-кампаний, предвкушая полугодовой отдых.
Левая рука Деймона висела на перевязи; в правой он вертел кофейную чашку.
— Не знаю, чем теперь заняться. Никаких идей. Ума не приложу, куда бы приткнуться.
Флечер подошел к окну и посмотрел на багровый океан.
— Я остаюсь.
— Что? — вскрикнул Мэрфи. — Я не ослышался? Флечер вернулся к столу.
— Я и сам себя толком не понимаю. Мэрфи помотал головой, отказываясь верить своим ушам.
— Ты шутишь.
— Я обыкновенный инженер, — сказал Флечер. — Не рвусь к власти и не стремлюсь переделать мир. Но, по-моему, мы с Деймоном затеяли… что-то очень важное. Я не хочу бросать это дело.
— Ты имеешь в виду обучение декабрахов?
— Да, именно. Кристаль встревожил их, вынудил защищаться. В их жизни произошел крутой поворот. А мы с Деймоном произвели поворот иного рода — в жизни одного-единственного декабраха. Но это только начало. Подумайте, какие открываются возможности! Представьте себе, что на какой-нибудь благодатной планете живут люди, такие же, как мы, только разговаривать не умеют. И вдруг кто-то приходит, и перед ними открывается новая вселенная. Целая интеллектуальная революция, ничего подобного прежде никогда не происходило! Представьте только, что они должны почувствовать! В таком же положении сейчас декабрахи, только они в самом начале пути. Что из этого получится — можно только гадать, но я хочу видеть все своими глазами. Во всяком случае, остановиться на полдороги не могу.
— Я, наверное, тоже останусь, — вдруг сказал Деймон.
— Эти двое совсем сдурели, — проворчал Джоунз. — Поскорее бы отсюда, а то с ними и сидеть рядом опасно.
Прошло три недели с тех пор, как улетела станция ЛГ-19; работа на судне шла своим чередом, смена за сменой. Бункеры вновь стали наполняться слитками дорогостоящих металлов.
Долгие часы Флечер и Деймон провели возле декабраха. И вот, наконец, настал час решающего эксперимента.
Резервуар стоял на краю палубы,
Флечер передавал декабраху последние сигналы: «Человек показывает тебе сигналы. Ты приводишь много декабрахов, человек показывает сигналы. Вопрос».
Движением щупалец декабрах выразил согласие. Флечер попятился, резервуар приподняли и опустили за борт, он стал погружаться.
Декабрах выбрался наружу и, поплавав минутку у поверхности, пошел на глубину.
— Прометей, — сказал Деймон. — Несет своему племени дар богов.
— Точнее, дар болтунов, — улыбнулся Флечер. Бледный силуэт декабраха окончательно растворился в темной воде.
— Пять против одного, что не вернется, — сказал Калдур, новый управляющий.
— Я не держу пари, — ответил Флечер. — Просто надеюсь.
— А если не вернется? Флечер пожал плечами.
— Может, еще одного поймаю, обучу. Рано или поздно должно получиться.
Прошло три часа. Погода испортилась; небо заволокло тучами, пошел дождь.
Деймон, который все это время не отрывал глаз от воды, вдруг повернулся и сказал:
— Вижу декабраха. Не знаю только, наш или нет. Декабрах показался на поверхности. Зашевелил щупальцами. «Много декабрахов. Показывай сигналы».
— Профессор Деймон, — торжественно сказал Флечер. — Ваш первый класс.
