Возможность разузнать нечто новое о Роланде, как оказалось, появилась у Луизы скорее, чем она ожидала. Вскоре после возвращения Митфордов и их слуг из Франции скончался отец леди Редесдейл, Тэп Боулз. Даже Нэнси расстроилась из-за его смерти.

— Мы редко виделись с ним, но он был на редкость забавным, — сказала она. — И теперь, раз он умер в Марокко, его, наверное, там и похоронят, поэтому никакие очередные похороны нам не грозят.

Леди Редесдейл должное время отходила в трауре, но никто особо ничего не обсуждал, за исключением того, что денежное положение семьи несколько улучшилось.

— Полагаю, им привалило щедрое наследство, — радостно сообщила миссис Стоби. — Меня просили заказывать у мясника лишь первоклассную вырезку и посылать заказы в «Хэрродс» на доставку изысканных деликатесов.

Даже на лице миссис Виндзор появилось подобие улыбки, что нянюшка отнесла на счет закупки нового постельного белья.

Вскоре после того, как дало о себе знать улучшение финансового положения, до Луизы дошла новость о том, что в свете предстоящего большого приема Роланд собирается погостить у них несколько дней. Очередное приятное доказательство пользительного свойства денег, с усмешкой заметила миссис Стоби. Кэннон же, скорее, обеспокоило то, что принятие Лакнором приглашения весьма очевидно было связано с увеличением фамильного состояния Митфордов. Если он намеревался получить какие-то выгоды, ей придется разочаровать его. Хотя она не представляла, как это сделать.

Нэнси между тем затрепетала от одной мысли о встрече с Роландом.

— Какая бы ссора ни произошла между ним и Пав, она осталась в прошлом, — заявила девушка. — Разумеется, ни один из них ничего мне не скажет.

— Да, наверное, — согласилась Луиза, хотя и подозревала, что причина ссоры таилась либо в деньгах — ведь Нэнси сама говорила, что деньги вечно провоцируют конфликты, — либо в чем-то более зловещем, как-то связанным с Флоренс Шор. Но не мог же лорд Редесдейл иметь к этому хоть какое-то отношение! Поэтому второе предположение девушка решительно отбросила.

Естественно, когда Роланд прибыл, помощница няни видела его лишь мельком — перед тем, как он, переодевшись к ужину, присоединился к лорду и леди Редесдейл и остальным приглашенным в гостиной. Нэнси тоже пригласили на ужин, и она с воодушевлением восприняла приглашение как знак того, что ее родители не только подозревают, что между ней и Лакнором сложились отношения романтического характера, но даже одобряют их.

— Знаешь, Лу, — затаив дыхание, произнесла она, — возможно, мое детство и правда почти закончилось.

— Или, может, вы просто слишком явно проявляете свои желания, мисс, — насмешливо предположила Кэннон и тут же виновато потупилась, увидев помрачневшее лицо Нэнси.

Однако долго расстраиваться ей было некогда — ее ждали более серьезные дела. Наконец, после того как прозвучал гонг к ужину и младшие дети улеглись по кроватям, Луиза украдкой направилась к коридору, где находились гостевые спальни. Она не знала точно, какую именно комнату предоставили Роланду, но обычно в этом доме одновременно ночевать оставались не больше трех или четырех гостей. Помедлив на лестничной клетке, Луиза услышала голоса миссис Виндзор и Ады. В спешке она открыла первую же дверь с левой стороны и зашла в комнату, удивив этим поступком как саму себя, так и даму, сидевшую перед туалетным столиком и пытавшуюся застегнуть ожерелье.

— В чем дело? — спросила эта дама.

Она выглядела ровесницей леди Редесдейл и отличалась поразительной красотой. На ее губах поблескивала темно-красная помада, и Кэннон с благоговейным трепетом оценила столь смелый макияж.

— Простите, мэм, — пролепетала Луиза, сделав легкий реверанс, — миссис Виндзор послала меня спросить, не нужна ли вам какая-то помощь. Все уже собрались на ужин. Могу я помочь вам застегнуть ожерелье? — Подойдя к столику, она ловко справилась с застежкой. — Что-нибудь еще, мэм?

— В общем, я… — начала было гостья, но девушка уже устремилась обратно к двери.

— Рада была помочь, мэм. Приятного вечера. — И она выскочила в коридор, пока дама все продолжала разглядывать себя в зеркало.

Прямо напротив находилась гостевая комната с одной односпальной кроватью и простыми, выкрашенными в темно-зеленый цвет стенами. Эту спальню обычно давали холостякам во время съезда охотничьих компаний. Луиза рискнула предположить, что это может быть комната Роланда, и зашла внутрь. На столе слева стояла лампа, кровать была смята, словно кто-то дремал на ней, а возле подушки лежала открытая книга — «Поворот винта». На форзаце Луиза разглядела тусклую карандашную надпись: «Р. Лакнор». Она попала в нужную комнату.

Одежду Роланд аккуратно сложил, а пиджак повесил на дверной крючок. Кэннон подумала, что узнала вид его слегка потертых обшлагов и пуговицу, пришитую не подходящей по цвету ниткой. На полу стоял кожаный баул. Опустившись на колени, Луиза заглянула внутрь и нащупала мягкую шерсть пары носков. Она не знала, что искать, за исключением того, что не ведомая ей улика наверняка должна быть намеренно спрятана.

Из коридора донесся звук шагов. Девушка затаилась, прислушиваясь, хотя у нее так стучало в висках, что она с трудом расслышала шаги. Вскоре они затихли — кто-то спокойно прошел мимо. Луиза ощупала внутренности сумки и обнаружила, что обшитая шелком картонная прокладка слегка отстает от дна, а под ней… Да. Там лежали две тонкие банковские книжки в твердых обложках, и в них содержались обычные записи о поступлениях и снятиях денег. На самом деле это ничего не давало Кэннон, но ее озадачило то, что одна книжка была выписана на имя Роланда Лакнора, а другая — на человека по имени Александр Уоринг. Зачем кому-то держать у себя чужую банковскую книжку?

В коридоре хлопнула дверь, и сердце Луизы екнуло. Сунув обе книжки в карман, она осторожно покинула комнату.

Вернувшись в детскую, где нянюшка Блор дремала возле камина, уронив вязание на колени, ее помощница не могла поверить в то, что только что совершила. Но раскаиваться было поздно. Теперь она точно знала, что должна приложить все силы для предотвращения дальнейшего увлечения Нэнси Роландом.